Принцесса и Куртизанка

Пейтó, богиня, была любовным «дипломатом» – отвеча- ла за любовные уговоры;

Гименей, пожалуй, самый известный и воспетый в сти- хах и музыке, нес тяжелое бремя ответственности за брак; Илифия, богиня, по современному акушер-гинеколог -

была ответственна за роды.

Вот такая четкая специализация богов на небесах. Все было предусмотрено в божественном штатном расписа- нии: если были боги теории и практики любви, то откуда же они брались, если не из описания любви и её ощущения и осязания? Значит, любовь была!

А что же нам говорят о любви представители Бога на земле? Вспомним прекрасное послание апостола Павла ко- ринфянам:

«Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы перестав- лять, а не имею любви, – то я ничто…

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завиду- ет, любовь не превозносится, не гордится.

Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,

Не радуется неправде, а сорадуется истине;

Все покрывает, всему верит, всего надеется, все перено- сит.

Пребывают они три; вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (I Кор., 13: 2-13).

Высоко ценит апостол силу любви: «Если имею дар про- рочества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто…».

Как четко и глубоко сформулировано: «… а не имею любви, – то я ничто…». Словно сказаны эти слова в минув- шем 20 веке и нашем 21веке!

Вот как говорит о созидательной силе любви Сент-Эк- зюпери:

«Но я говорю: если нет любви, то не стоит браться ни за

какое дело. Если не верить, что осуществится твоя мечта, скучно играть в кости. Скучной будет заря, вернувшая тебя к собственной опустошенности. И со скукой в душе ты от- правишься воевать ради бестолкового колодца.

Но когда ты влюблен, ради своей любви ты готов на самый изнурительный труд, и чем он изнурительней, тем больше твое воодушевление. Ты тратишь себя, ты растешь. Но нужен тот, кто примет отданное. Дарить себя и тратиться попусту – разные вещи (74).

А ведь разделяют эти мысли почти 2000 лет!

В начале нашей эры появилась книга Лонга «Дафнис и Хлоя» (один из пяти канонических греческих романов, напи- сан около II века): влюбленные Дафнис и Хлоя прозревают:

«Страдают влюбленные – и мы страдаем. Забывают о пище – мы уже давно о ней забыли; не могут спать – это и нам сейчас терпеть приходится. Кажется им, что горят, – и нас пожирает пламя. Хотят друг друга видеть – потому-то и мы молимся, чтобы поскорее день наступил. Пожалуй, это и есть любовь». И вот мнение известного философа 19 века. Оно несколь-

ко диссонирует с произведением Лонга: «Многие считают, что любовь родилась позже своих собратьев – ненависти, за- висти, дружелюбия, материнского чувства. Пещерные люди, которые жили ордой, групповым браком, наверно, не знали никакой любви. Исследователи древности говорят, что ее не было даже тогда, когда стало возникать единобрачие» (Люд- виг Фейербах, немецкий философ, 19 век).

Но не нам судить, кто из них прав: Лонг или Фейербах,

– у каждого из них своя правда – каждый судит с высоты своего времени, со своей логикой, со своим личным опытом. Прислушаемся к совету Сент-Экзюпери: «Чтобы понять человека, его нужды и стремления, постичь самую его сущ- ность, не надо противопоставлять друг другу ваши очевид-

ные истины. Да, вы правы. Все вы правы. Логически можно доказать все что угодно».

Средневековье (5-14 века) – период истории Европы и Ближнего Востока, следующий после Античности и предше- ствующий Новому времени. Историки предлагали разные хро- нологические рамки для этого периода, основными из которых были 500-1500 годы и 500-1800 годы.

«До Средних веков не могло быть и речи об индивиду- альной половой любви. Само собой разумеется, что физиче- ская красота, дружеские отношения, одинаковые склонности и т. п. пробуждали у людей различного пола стремление к половой связи, что как для мужчин, так и для женщин не было совершенно безразлично, с кем они вступали в эти ин- тимнейшие отношения. Но от этого до современной половой любви еще бесконечно далеко» (Фридрих Энгельс (немец- кий философ,19 век).

Спорный вопрос, но оставим его на совести философа. У нас свои источники, свои аргументы, своя логика и свой взгляд на это чувство, но основывается он на известных источниках культуры.

А мы постучим в двери любви Средневековья.

В Средневековье появился настоящий культ любви – по преимуществу духовной, психологически развитой, – этим она отличалась от любви Античности. В этом культе был свой бог – Амур, свои богини – прекрасные дамы, свои служители – трубадуры, свои поклонники – рыцари. В нем были свои обряды и обычаи, свои нравы и установления.

В кодексе рыцарской любви был канон подвигов, ка- нон прославления и восхваления дамы, канон любви на всю жизнь. Как писал Стендаль: «Любовь имела совсем особую форму в Провансе между 1100 и 1328 годом».

В сословной системе Средневековья человек был не че- ловеком, не личностью, прежде всего, а функцией, предста-

вителем сословия: рыцарем, духовным лицом, вилланом (вил- ла́ ны – категория феодально-зависимого крестьянства в некоторых странах Западной Европы: Англия, Франция, Германия, Италия в период средневековья).

Такой же функцией человека – не человеком, не личностью –

была и женщина. Девушка была только будущей супругой; женщина была или хозяйкой дома или матерью наследника, или рабочей силой, прежде всего.

Рыцарская любовь более цивилизованна, более духовна, более утонченна психологически. Но зато античная любовь полнокровнее, цельнее, естественнее, в ней есть гармония телесных и духовных влечений, которой нет у рыцарской любви.

Центр тяжести рыцарской любви лежит в душе чело- века, эта душа – почти единственный – и, во всяком случае, главный источник любовных радостей. Тело человека ото- шло тут на задворки, любовь потеряла равновесие, сдела- лась почти «односторонним» чувством, – и это потеря по сравнению с Античностью. Античная любовь человечнее, ближе к родовым идеалам людей, чем рыцарская любовь.

«Но задолго до духовной любви провансцев у арабов возник свой культ любви, который известен нам из ранних сказок «Тысячи и одной ночи». Это был культ телесной любви, восточный культ любви как сладчайшего лакомства жизни.

Любовь у арабов – это праздник, это пир всех чувств, в наслаждениях любви участвуют у них все человеческие ощущения. Встречаясь друг с другом, любящие соверша- ют омовение, умащивают себя благовониями, облачаются в красивейшие одежды. Они вкусно едят, пьют лучшие вина, слушают музыку и пение» (Ю.Рюриков, «Три влечения»). Какое совершенство прелюдии: омовение, умащивание благовониями, сексуальное одеяние…, разнообразная и по- лезная трапеза, ублажение слуха и глаз утонченной музы-

кой и изящными танцами…. Как это похоже на мечты о возвышенной любви в наше время….

«Медленно, по ступеням – от одного наслаждения к дру- гому – они приближаются к вершине чувственных удоволь- ствий. И только насытив свой вкус, слух и зрение, они пере- ходят к насыщению других чувств, уже наэлектризованных, возбужденных, уже готовых к броску в пламень любви ….» (Ю. Рюриков, «Три влечения»).

Вот оказывается где «зарыты» секреты красивых прелю- дий и последующего за ними страстного обладания женским телом и на финише – яркая вспышка, взрыв, содрогания… и медленное угасание обессиленного тела и опустошенной души….

«Камасутра», вероятно, первая говорит, что суть люб- ви – это «наслаждение, которое дают пять чувств – слух, осязание, зрение, вкус, обоняние, объединенные с душой и сопровождаемые разумом».

Правила «Камасутры» прямо вливают в телесную лю- бовь духовное содержание, очеловечивают ее: «Соедине- ние – вершина и цель любви, объединяющая наслаждение души, разума и тела».

Если сравнить между собой индийскую и прованскую любовь, видно, какими разными путями шло человечество на Западе и на Востоке, и как по-разному – с уклоном в ду- ховность и с уклоном в духовность и телесность – понима- ло оно ценности любви.

Послушаем строки поэмы 16 века «Совершенная подруга»:

Он ищет красоты – прекрасной стану,

Ума – божественной пред ним предстану,… Все, что он хочет, что любовь желает,

Что знает он, иль слышит, иль читает…. Все радости во мне находит он -

Так чем в других он будет соблазнен?

И если трудно верным быть одной, Он тысячу найдет во мне самой:

Коль хочет, пусть меняет их беспечно, Все ж от меня не отойдет он вечно.

(Антуан Эроэ – французский поэт XVI века).

Прекрасный женский монолог, с искренним признанием, с возможностью воплотить в себе тысячу женщин:

«Так чем в других он будет соблазнен? И если трудно верным быть одной, Он тысячу найдет во мне самой:

Коль хочет, пусть меняет их беспечно, Все ж от меня не отойдет он вечно».

И в 20 веке мы получаем в ответ мужской монолог. Он тоже искренен, вымучен; в нем обобщен опыт блужданий в поисках совершенной женщины, а, оказывается все прелести женского совершенства можно найти в одной, любимой жен- щине – стоит только изменить свое отношение к ней:

«Господи! Ту, что я ввожу в свой дом, ты дал мне как землю для возделывания, дал, чтобы я шел с ней рядом и открывал ее».

И, далее, Сент-Экзюпери углубляет и расширяет свой образ женщины-земли. Я назвал этот эпизод из «Цитаде- ли» молитвой мужчины-шатуна.

«Господи! Ту, что я ввожу в свой дом, ты дал мне как землю для возделывания, дал, чтобы я шел с ней рядом и открывал ее. Господи, сказал я, только для того, кто вскапывает свою землю, сажает оливы, сеет ячмень, на- ступает час преображения, которого не дождаться, если ходишь за хлебом в лавочку. Приходит час, и ты празд- нуешь собранный урожай. Торжество наполненных за- кромов, когда ты толкаешь тихонько скрипучую дверь к запасам солнца. Ибо настал час, и ты убрал в амбар силу,

что воспламенит твои черные квадраты земли, убрал холм семян, окруженный еще ореолом золотой пыли, будто славой, что не успела смолкнуть. Ах, Господи, сказал я, я ошибся дорогой, я блуждал среди женщин, словно шатун-бродяга».

Полный текст молитвы мужчины-шатуна заинтере- сованный читатель сможет прочесть в приложении №1. Я привел отрывок этой молитвы, чтобы зачаровать Вас, вдумчивый читатель, стилем Сент-Экзюпери, его образа- ми, его трепетным отношением к верности, преданности к женщинам и о том, к чему приводит бесконечный поиск своей возлюбленной, – к образу мужчины-шатуна.

Возрождение (Ренессанс, 14-16 века) – это период в куль- турном развитии европейских стран, пришедший на смену Средним векам. Это небывалый расцвет изобразительного искусства, время географических и научных открытий.

Истинным родоначальником эпохи Возрождения в лите- ратуре принято считать итальянского поэта Данте Али- гьери (1265-1321), который раскрыл внутренний мир людей своего времени в произведении под названием «Комедия», которое впоследствии будет названо «Божественной ко- медией».

Наиболее значительные литературные памятники эпо- хи: «Декамерон» Боккаччо, «Дон Кихот» Сервантеса, и

«Гаргантюа и Пантагрюэль» Франсуа Рабле.

Любовные сонеты Франческо Петрарки (1304-1374) открыли глубину внутреннего мира человека, богатство его эмоциональной жизни:

…Страшусь и жду; горю и леденею; От всех бегу – и все желанны мне….

Томлюсь в тюрьме, – но нет желез в окне, Открыта дверь, – но я бежать не смею: Любви – не раб, и не чужой вполне,

Я не в цепях и не отпущен ею. Гляжу без глаз; кричу без языка;

На гибель рвусь, – и к помощи взываю; Себе я враг, – и дорог мне чужой….

И жизнь и смерть равно я отклоняю.

Это один из сонетов 14 века: искренний, полный стра- сти и противоречий …, а вот оценка сонетов Петрарки по- этом 19 века Байроном:

«Любую страсть и душит и гнетет Семейных отношений процедура: Любовник юный радостью цветет, А юный муж глядит уже понуро.

Никто в стихах прекрасных не поет Супружеское счастье: будь Лаура Повенчана с Петраркой, – видит бог, Сонетов написать бы он не мог!»

(Джордж Байрон – 1788-1824 г.г.).

Байрон иронически «приземляет» страстные чувства, он различает страсть влюбленности от уравновешенных любовных чувств в браке – страсти улеглись, гормоны во- шли в свое «русло» и в совместную жизнь входят другие чувства: забота о любимой, защита её от внешних пося- гательств, думы о содержании семьи и будущих детях – в организме мужском работают уже другие гормоны и их соотношения, которые регулируют процесс под названием

«привязанность», а это уже не только пылкие страсти…, но и ответственность.

На грани Средних веков и Возрождения поэты нового сладостного стиля Данте и особенно Петрарка открыли нам индивидуальную духовную любовь Нового времени, со всеми ее сложностями и противоречиями. Это было вели- кое открытие, равное любым другим великим открытиям Возрождения.

Самыми известными драматургами этого времени ста- ли Уильям Шекспир (1564-1616, Англия):

… Клянусь до слез, что темный цвет лица И черный цвет волос твоих прекрасен.

… Ее глаза на звезды непохожи, Нельзя уста кораллами назвать.

Не белоснежна плеч открытых кожа, И черной проволокой вьется прядь.

… Мои глаза в тебя не влюблены, Они твои пороки видят ясно.

А сердце ни одной твоей вины

Не видит и с глазами не согласно.

И Лопе де Вега (1562-1635, Испания):

… Терять рассудок, делаться больным… Все позабыв, жить именем одним… Пить горький яд, приняв его за мед…

Считать блаженством рая тяжкий гнет… Кто испытал любовь, меня поймет.

И вновь сгорают в огне любовной страсти влюбленные

… только в 20 веке врач и писатель Вересаев В.В. и писа- тель-психолог Аллан Пиз разложат все по полочкам: где страсть, когда она возникает и пропадает, чем отличает- ся страсть от любви, по каким критериям можно отли- чить одно от другого. Но, … наберемся терпения ….

Изображение обнаженного тела пережило свой высо- чайший взлет в XV–XVI веках, когда жестокие и запрет- ные времена сменились подъемом духовности и люди ис- кусства вновь обратили свои взоры к искусству Древней Греции и Древнего Рима.

Наивысший расцвет искусства Возрождения пришёлся

на первую четверть XVI века, которая получила название

«Высокое возрождение».

Работы Леонардо да Винчи (1452-1519), Рафаэля Санти (1483-1520), Микеланджело Буонарроти (1475-1564), Тици-

ана (1477-1576), Антонио Корреджо (1489-1534) составля- ют золотой фонд мирового искусства.

Произведения великих живописцев демонстрируют, с какой страстью и тщанием художники изображали обна- женное тело и в картинах на религиозные темы: от Адама и Евы до жизни Христа, и в очень популярных тогда карти- нах на мифологические и евангельские сюжеты, привнеся в них куда больше динамики и личных представлений о пре- красном, чем это удавалось их предшественникам.

Но́вое вре́мя (17-20 века) – период в истории челове- чества, находящийся между Средневековьем и Новейшим временем.

Представители этого отрезка исторического време- ни вносят свои взгляды, свое отношение к вопросам полов, свою философию на сложнейший вопрос любой эпохи. Мы лишь выслушаем их точку зрения и сравним ее с тем, что мы уже знаем.

1.  Жан-Жак Руссо́ – (франко-швейцарский философ, пи- сатель и мыслитель эпохи Просвещения, 18 век):

«Когда женщина бывает до конца женщиной, она пред- ставляет больше ценности, нежели когда она играет роль мужчины».

И добавляет: «Развивать в женщине мужские свойства, пренебрегая присущими ей качествами, – значит действо- вать явно ей во вред». Не феминизм ли осуждает Руссо?

2.  Макс Нордау (немецкий философ, 19 век):

«Чем низменнее и проще идеал, тем легче индивид нахо-

дит его воплощение. Потому-то пошлые ординарные люди могут легко влюбиться и заменить один предмет любви другим, меж тем как утонченным и сложным натурам труд- но встретить свой идеал или заменить его другим в случае утраты».

А Шекспир еще в 17 веке назидал нам:

Всем любящим полезно это знать:

Мужчина хвалит то, что хочет взять. Но, чуть достигнут им предел желаний, Бледнеет пыл молений и мечтаний.

В 20 веке ему вторит наш моральный пастырь Антуан де Сент-Экзюпери: «Меняют возлюбленных и те, кто видит пустоту в людях; люди и впрямь пусты, если не стали ок- ном, смотрящим на Господа. Вот почему посредственность любит только то, что не дается в руки: стоит насытиться – и становится тошно».

3.  Франсуа́ Мари́ Шарль Фурье – (французский фило- соф, социолог, один из представителей утопического социа- лизма, автор термина «феминизм», 19 век):

«В каждом данном обществе степень освобождения жен- щины есть естественное мерило всякого освобождения».

Четко, лаконично и в самую «десятку» вопроса, наиболее обсуждаемого в 20-21 веках. Суфражистки, феминистки, – какой еще термин придумают защитники женских прав?

Послушаем точку зрения философа, который со своим другом и духовным родственником Карлом Марксом создали новую идеологию, подкрепив ее экономическим обосновани- ем. Их учение на протяжении 19-20 веков потрясло мир, зародив в нем оригинальный подход к новому мироустрой- ству.

4.  Фридрих Энгельс (немецкий философ,19 век):

«Отдельная семья дает нам в миниатюре картину тех же противоположностей и противоречий, в которых движется общество…»

«Длительность чувства индивидуальной половой любви весьма различна у разных индивидов, в особенности у муж- чин, и раз оно совершенно иссякло или вытеснено новой страстной любовью, то развод становится благодеянием как для обеих сторон, так и для общества. Надо только избавить людей от необходимости брести через ненужную грязь бра- коразводного процесса».

«Появляется новый нравственный критерий для осу- ждения и оправдания половой связи; спрашивают не толь- ко о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет? И этот новый критерий – любовь – решает тут все. Где есть любовь, там нет разврата, они несовместимы друг с другом, противо- положны друг другу, и это азбучная пропись личностной морали».

Ай, да Энгельс, ай да моралист! Он считает безнрав- ственным совместное сожительство, если в ее основе нет любви. Очень смелое утверждение для 19 века. А что дума- ли по этому вопросу в 20 веке?

Вот позиция по этой щекотливой ситуации Сент-Эк- зюпери:

«Не замыкай и ты себя в женщине. Не ищи то, что уже нашел. Будь с нею время от времени, житель гор по време- нам нуждается в ласковом море».

«Я – верная жена своему мужу, – сказала она, – я послуш- на ему и не дурна собой. Я дышу только им одним. Шью ему плащи, перевязываю раны. Все его тяготы я делила с ним. А теперь он проводит время с той, что обворовывает его и над ним смеется.

Я ответил ей:

– Ты судишь и ошибаешься… Может, та, о которой ты го- воришь, обязана ему своим рождением. И он за нее в ответе. Ты всегда в долгу перед тем, кого создал. Он идет к ней для того, чтобы она его обокрала. Идет, чтобы она утолила свою жажду. Его не вознаградит нежность, но не ударит и упрек. Наградой ему собственная жертвенность».

«Мужчина тогда бросает женщину, женщина меняет воз- любленного, потому что они разочаровались. Они на лож- ном пути, в этом все дело. Невозможно любить саму жен- щину, можно любить благодаря ей, любить с ее помощью. Любить благодаря стихам, но не сами стихи. Любить благо- даря пейзажу, открывшемуся с вершины горы. Беспутство порождено тоской, человеку никак не удается сбыться».

И такое бывает. Напомним известную фразу: «… жизнь слишком длинна для одной любви». И не только потому, что человек полигамное существо, но иногда в силу необъяснимых обстоятельств его влечет к смене объекта своей возлюблен- ности, причин много, – у каждого она своя, строго индивиду- альная, но в жизни это явление имеет место. В голове слова матери: «Это жизнь, а в жизни бывает все…», и Сент-Экзюпе- ри: «житель гор по временам нуждается в ласковом море»….

И придумали этому явлению страшное слово: «измена», чем механически приравняли его к такому понятию, как из- мена Родине. Но измена Родине подразумевает какую-то корысть, а какая корысть в смене возлюбленной или воз- любленного? Может злые и неумные люди придумали это слово для обозначения явления? А может, я ошибаюсь? Но статистика говорит почти о 90% измен среди мужчин и более 50% – среди женщин. Может, есть смысл смягчить терминологию и обозначить явление как «супружеская не- верность»?

5.  Артур Шопенгауэр – (немецкий философ, 19 век):

«Женская честь несравненно важнее мужской, так как в жизни женщины половые отношения играют главную роль. Женская честь заключается во всеобщем мнении, что де- вушка не принадлежала ни одному мужчине, и что замуж- няя женщина отдавалась лишь своему мужу.

«Женский пол требует и ждет от мужского всего, что он желает, и в чем нуждается; мужчины же требуют от женщин, прежде всего и непосредственно лишь одного. Следователь- но, надлежит устроить так, чтобы мужской пол мог получить от женского это одно не иначе, как взяв на себя заботы обо всем, и в частности о рождающихся детях; на этом порядке покоится все благополучие женского пола

Ввиду этой цели первая заповедь женской чести заклю- чается в том, чтобы не вступать во внебрачное сожитель- ство, дабы каждый мужчина вынуждался к браку, как к ка- питуляции».

6.  Чернышевский Н. Г. – (российский литературный кри- тик, революционер-демократ, теоретик утопического социа- лизма, 19 век):

«Женщина должна быть равной мужчине. Но когда пал- ка была долго искривлена на одну сторону, чтобы выпрямить ее, должно много перегнуть ее на другую сторону…. Каждый порядочный человек обязан, по моим понятиям, ставить свою жену выше себя – этот временный перевес необходим для будущего равенства».

Как четко и нравственно сформулировал свою мысль утопист-социалист! Мне импонирует подобная позиция Николая Гавриловича. Вот только удивляет его позиция в романе «Что делать?» – брак втроем: Вера Павловна «об- щается» сразу и с Лопуховым, и с Кирсановым ….

7.  Герцен А.И.(русский публицист-революционер, писа- тель, философ, 19 век):

«Сожитие под одной крышей само по себе – вещь страш- ная, на которой рушилась половина браков. Живя тесно вместе, люди слишком близко подходят друг к другу, видят друг друга слишком подробно, слишком нараспашку и неза- метно срывают по лепестку все цветы венка, окружающего поэзией и грацией личность».

Герцен представлен нам как философ, но философ догматического толка – он рассматривает любовь как нечто застывшее, как цветок, но цветок засушенный, – не разглядел в цветке то, что растение, сбрасывая ле- пестки формирует плод, а плод содержит семена, а се- мена – зародыш нового цветка и процесс этот в природе бесконечен.

8.   Стендаль (Мари́ -Анри́ Бейль – французский писа- тель, один из основоположников психологического романа, 19 век):

«Чем больше физического удовольствия лежит в основе любви… тем более любовь подвержена непостоянству и в особенности неверности».

«Верность женщины в браке без любви – вещь, вероят- но, противоестественная».

«В браке без любви, менее чем через два месяца, вода источника становится горькой. Но в природе человека – всегда нуждаться в воде.

Когда любишь, не хочешь пить другой воды, кроме той, которую находишь в источнике. Верность в таком случае – вещь естественная».

Что думает по этому поводу наш бессменный пастырь Сент-Экзюпери:

«Не смешивай любовь с жаждой завладеть, которая при- носит столько мучений. Вопреки общепринятому мнению,

любовь не причиняет мук. Мучает инстинкт собственности, а он противоположен любви».

Мы уже говорили, что любовь нужно взрастить: по- сеять семя, получить всходы, ухаживать за ними – поли- вать-удобрять их, радоваться цветению, дождаться пло- дов и вкусить их, при этом постоянно ощущать жажду, жажду любви…. И процесс взращивания любви вовсе не мучителен, напротив – это величайшая радость сотворе- ния любви: созерцать, как из маленького семени взрастает красивое, цветущее и плодоносящее дерево. И ты растешь, цветешь, плодоносишь вместе с ним. И жаждешь. А потом утоляешь её, и в отличие от удовлетворения жажды фи- зической, когда ты удовлетворяешь только тело, то здесь ты удовлетворяешь, и тело и душу. Ощутите разницу.

А мучение? Да его придумали писатели и поэты, перепутав истинные чувства с инстинктом собственника – мол, если по- любил и получил ответное признание, – значит она моя, моя собственная и ничья больше. Это чувство собственника, а ему всегда сопутствует ревность-зависть, которая и мучает человека. Но никак не чувство любви. Оно чисто и свято, не продается и не покупается – оно есть, но его не разглядишь, не потрогаешь, не взвесишь, тем более не продашь. Оно как танец – танец станцован, и его уже нет – не потрогаешь, не взвесишь, не продашь. Но он есть – в душе и памяти танцора и благодарного зрителя. Так и любовь – она есть в душе его, и в душе её. Нет еще рентгена, чтобы разглядеть её в душах влюбленных, и не придумало еще человечество весов, чтобы взвесить любовь.

«Эгоизм насыщения вы называете любовью. Как только вам дарят любовь, вы так же, как в ваших фальшивых друж- бах, обращаете свободного и любящего в слугу и раба, при- своив себе право обижаться. И чтобы заставить его лучше служить себе, казните ежечасным зрелищем своих страданий.

Да, конечно, вы всерьез страдаете. Но именно ваше страда- ние и не нравится мне. А что в нем, скажите мне, хорошего?» Многие испытывали подобное состояние, – и что оно вам дало – у вас выросли крылья, чтобы вознести на вас «на

седьмое небо счастья»? Увы…

9.   Ме́чников Илья́ Ильи́ ч – (русский и французский биолог. Лауреат Нобелевской премии в области физиологии и медицины (1908), 20 век).

Он писал в «Гёте и Фаусте»:

«Любовь возбуждает певца и поэта и поэтический гений, несомненно, тесно связан с половым чувством.

… Главным стимулом гениальности Гёте была любовь».

Сент-Экзюпери вторит великому врачу и, в некотором смысле, «земляку»:

«Чем мужественней ты как воин, тем слаще любишь, а чем крепче любишь, тем лучше будешь воевать».

Воистину так! «Чем крепче любишь, тем лучше будешь воевать». И не только воевать, но и созидать, но и творить. Лучшие произведения искусства, литературы, музыки, на- учные открытия сделаны людьми любящими – примеров тому тьма. Но люди не любящие – кастраты жизни, – ни- чего они после себя не оставили – ни симфоний, ни полотен, ни прекрасных стихов, ни мудрых книг…. Они евнухи жизни – сами лишенные божественного чувства любви, они лишь охраняют покой любящих творцов.

«Стремление подавить половой инстинкт в силу укоре- нившихся ошибочных воззрений есть, разумеется, средство затормозить преуспеяние человечества.

… Именно вследствие огромного значения полового ин- стинкта проявление его должно быть оберегаемо самым тща- тельным образом. Подобно тому, как злоупотребление сла- стями, этой столь вкусной и полезной пищей, может вести к

отвращению от нее, так и злоупотребления в половой сфере ведут к преждевременному пресыщению и к истощению ор- ганизма».

Вникните мужики-шатуны в мысли врача-философа и посмотрите на свое будущее глазами лауреата Нобелев- ской премии: в них и наука и философия и высокая нрав- ственность….

10.  И вот 20 век. Революция в нашей стране. Ломка всех предшествующих устоев и любовных тоже:

Весь мир насилья мы разрушим До основанья, а затем

Мы наш, мы новый мир построим….

Хотели начать жизнь с чистого листа, забыв о том, что плод созревает тогда, когда не пропущена ни одна ми- нута в его развитии, иначе вместо здорового плодоносяще- го плода получим мутирующий гибрид неизвестно чего.

И вот в первые годы после революции слепили любовные отношения из всех пошлостей предыдущих эпох: блуд, раз- врат, теория «стакана воды», семьи из трех человек (двое мужчин и одна женщина или две женщины и один мужчи- на, – в дальнейшем этот гибрид взаимоотношений мужчин и женщин обзовут «шведской семьей»), коммунальные се- мьи и прочее и прочее. Некоторые материалы из тех несу- разных лет можете найти в приложении №1.

Воспетые поэтами, запечатленные художниками, изва- янными в граните и мраморе прекрасные женщины исчеза- ют, превращаются в самок, в приспособление для любовных услад. Вот как видит их поэт-сатирик тех лет

Саша Чёрный – (Алекса́ндр Миха́йлович Гли́ кберг – русский поэт сатирик Серебряного века, 20 век):

Как наполненные ведра, Растопыренные бюсты

Проплывают без конца – И опять зады и бедра…

Но над ними – будь им пусто! – Ни единого лица!

В унисон ему трибун революции, мятежный поэт первой половины 20 века, громкоголосый и прямолинейный Влади- мир Маяковский:

Брошки – блещут… на́ тебе! —

с платья

с полуголого.

Эх,к такому платью бы да еще бы…

голову.

Вот какую «революционность» пережили наши предки в те годы. Не напоминает ли наше время в половых отноше- ниях времена постреволюционные? Конечно не один в один, а с учетом современности, но пошлость все та же:

«…И опять зады и бедра…Но над ними – будь им пусто!

–Ни единого лица!».

Представьте на минутку наши телешоу и их ведущих с их пошлой манерой обращения со зрителями, безграмотной речью, без дикции, без внятного произношения и всяческого унижения своего народа – народа талантливого, народа трудолюбивого, народа героического. Остается задать вопрос: «Чей заказ вы- полняете, господа-пошляки с телеэкранов?». И изобретут ли

«гербицид» от подобного рода человеческих «сорняков» наши правители? Как долго еще ждать?

11.  Вересаев В.В. – (врач, русский, советский писатель, переводчик, литературовед, 20 век):

Стыдливость – это «оберегание своей интимной жизни

от посторонних глаз», это чувство, которое делает для че- ловека невозможным «подобно животному, отдаваться пер- вому встречному самцу или самке».

Сент-Экзюпери глубже развивает тему стыдливости:

«Стыдливость в моем царстве – это внутреннее усердие, сдер- жанность, почитание себя и мужество. Целомудрие – сбере- жение собранного меда в предвкушении любви. И если по моим улицам шляется пьяная солдатня, она укрепляет стыд- ливость в моем царстве.

Случается, что я наказываю своих солдат, желая внушить им необходимость целомудрия. Но чем жестче мое принуж- дение, тем притягательнее для них распутство.

… Там, где существует понятие «снасильничать», тебя так и тянет дерзко взглянуть женщине в лицо. Я сужу о на- пряженности силовых линий в царстве по суровости нака- зания, которое призвано умеривать аппетиты. Если я пере- гораживаю горный поток, мне придется воздвигнуть стену. Стена эта – свидетельство моего могущества. Но для пере- сыхающей лужицы мне хватит и картонной перегородки».

12.  Чехов А.П. – (русский писатель, прозаик, драматург, врач, 20 век):

«До сих пор о любви была сказана только одна неоспо- римая правда, а именно, что «тайна сия велика есть».