Полоски сохлых, чахлых грядок –
Который день, который год…
Средь них, похожий на картошку,
Я сплю и бодрствую во мгле,
И умираю понемножку
В чужой, враждебной мне земле…
Я – неживой, я – тихий, мёртвый,
Я, как буханка хлеба, чёрствый.
Безумие я ем и пью,
Оплакивая жизнь свою…
Голоса
Голоса – в звенящей тишине,
Голоса – повисли на стене,
Голоса – в мерцании лампад,
Голоса из пасти двери в Ад.
Уйдите, отстаньте, оставьте меня,
Я просто хочу быть один.
Я просто хочу слушать только себя,
Хочу видеть свет впереди.
Голоса – из тёмной бездны ночи,
На границе дней – бездушный крик
Молится о чём-то, что-то хочет.
Миг прошёл – и он уже старик.
Голоса – слетаются на свечи,
Голоса – о чём-то говорят,
И слова их непонятной речи
Льются, словно горько-сладкий яд.
Голоса – наполнены презреньем,
Голоса – идут к моим дверям.
Этот лист – как горькое прозренье,
Я не верю больше голосам.
Почему
Заводятся машины, зажигаются окна,
Жизнь просыпается за ледяными стёклами.
Ночь отступает под напором рассвета,
Улыбки людей обещают мне лето.
Троллейбусы бегут по проводам рогами.
Привычно и знакомо – шевелить ногами
Вечером домой, чтобы с утра на работу –
Надёжно, спокойно, легко и беззаботно.
А хитрая судьба плетёт паутину,
Тянет за руки, толкает в спину,
Только этого никто из них не понимает,
Когда смотрит телевизор за чашкой чая.
Любовь – привычка, и радость – маска,
Нежность – ложь, необходимость – ласка.
Это нужно делать, потому что надо.
За отсутствие смысла будет смерть наградой.
Мне очень весело, смешно до слёз,
От такого настроения бывает психоз.
Человечество наощупь пробирается вперёд,
И я не понимаю, как оно живёт,
Почему заводятся с утра машины,
Пожирая километры и литры бензина,
Почему ещё горят обледенелые окна,
И какие-то люди мелькают за стёклами…
Время никому не нужных слов
Глупые ошибки, старые мученья,
Поиски ненужные лишённых смысла слов.
Время наступает горького прозренья.
Ну, давай, добей меня, я почти готов!
Время наступает – старые виденья
Прочь уходят тихо от любимых берегов.
Время убивает. Время отреченья.
Время для бессмысленных, никому не нужных слов.
Скорбь
Скорбь души – удел немногих,
Тех, кому даруют боги
Неизвестные дороги,
А не жизни склон пологий;
Тех, кому дана свобода –
Не предсказанные годы –
Свежесть солнечных восходов;
Тех, кто мыслями уходит
В неизведанные страны
Сквозь метели и туманы,
И на сердце носит раны;
Тех, кто постареет рано.
Скорбь души – удел великих,
А не слабых и безликих;
Тех, кто ночью слышит крики,
И в кошмарах полудиких
Дышит вольными ветрами,
Смотрит ясными глазами,
Одержим своими снами;
Тех, кто с нами – но не с нами.
Сволочь
Я избран судьбою для важного дела –
Лежать и вонять у людей под ногами,
Я память храню, что судьба может сделать
С людьми, что живут лишь мечтами и снами.
Я – яркий пример той ужасной ошибки,
Что душу ведёт к смерти и разрушенью,
Что лица лишает беспечной улыбки
И разума свет покрывает затменьем.
Я – знак для всех вас, не ходите за мною
Тропинкой, что я протоптал в дебрях мрака,
По небу за птицей гоняться не стоит,
Когда под ногами такая клоака.
Я – как светофор для толпы пешеходов,
Бредущих по «зебре» с утра на работу.
Сейчас вас раздавят, проснитесь, уроды! –
Надеюсь, из них меня слышит хоть кто-то…
Я прыгаю, дико махаю руками –
Нет-нет, посмотрите вокруг, ну не надо! –
Я плачу, рыдаю, давлюсь я соплями
За тех, кто весёлые, кто вечно рады.
Судьба избирает людей, как захочет,
Одних – чтобы ныть, других – чтоб смеяться,
Из нас кто-то вряд ли той участи хочет,
Которой должны мы удовлетворяться.
И нет никакого ей, сволочи, дела
До тех, кто лежит у неё под ногами,
Кто память хранит, что она может сделать
С людьми, что живут лишь мечтами и снами.
Счастливцы
Шёл дождь. За окнами туман
Простёр на небе свои крылья…
Казалось мне, что всё – обман,
Всё мнилось мне мельчайшей пылью
На берегах Реки Времён…
Всё в нереальности тонуло
Вокруг меня… То был лишь сон,
И через миг всё ветром сдуло.
А есть ли он, тот мир? Не грёз,
Не снов и не видений мрачных?
Он там, в завесе этих слёз,
Таких унылых и невзрачных…
Он прячется от нас – от всех!
Немногие способны слышать
Хрустальный голос, нежный смех
В падении дождя на крыше.
Мы сумасшедшими зовём
Летящих в те миры счастливцев,
Но сами дышим только сном,
Одеты в маски наши лица.
Они поют – зовут и нас,
Но мы трусливо отступаем,
Не понимая, что сейчас
Реальности себя лишаем.
Мы видим дождь, они – рассвет,
У нас – туман, у них там – звёзды,
Они ласкают пистолет,
А нам уютно в наших гнёздах.
Они уходят без следа,
Не попрощавшись и не плача,
Сияет вечности звезда
Для тех, кто жить не мог иначе.
Школа
Прогуляй мои уроки за железными дверями..
Плачь, когда всесильный Локи веселится вместе в нами.
Прячься в дебрях мрачной тени, когда Солнце лижет крыши.
Гладь изрезанные вены, пока сердце ещё дышит.
Выпей за моё здоровье – я болею, умираю.
Напиши картину кровью, ты умеешь – я-то знаю!
Посиди со мною рядом, без тебя мне очень скучно,
Отрави мне мысли ядом и уйди почти беззвучно.
Скройся за железной дверью, убеги и хлопни нервно.
Здесь тебе никто не верит, среди нас ты будешь первым.
Разбивай слепые окна, ждёт агония наш вечер.
Этой ночью все мы сдохнем, не забудь купить мне свечи!
Посиди со мною тихо, больше плакать я не буду.
Пусть считают тебя психом – твоих песен не забуду!
Зима
К нам наконец-то пришёл снег –
Зима начинает разгон.
Часы пробили полночь. Их бег
Стал медленным, словно сон.
Призраки прошлого вдоль стены
Выстроились в смутный ряд.
Туманные тени потухшей весны
О будущем мне говорят.
Что видят они? Не дано нам понять…
Счастье? Или смерти страх?
Кто был в том мире, где можно всё узнать,
Теперь с нами только во снах…
Они променяли солнечный свет
На знание смысла бытия…
Они мертвы. Их просто нет.
И в их ряды хотел бы встать я.
Что делаем мы в этой грешной земле?