Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга вторая. Куда-то плыли облака…

«Я тебе ничего не скажу…»

 
– «Я тебе ничего не скажу…», —
Не встревожу… Но – всё сказалось.
 
 
Не виню себя, не сужу
За земную твою усталость,
За мою неземную боль
Я тебя не корю, любимый…
 
 
Над притихшей сырой землёй
Листья тают и тянет дымом…
По старинной Москве брожу —
Переулки, церквей ограды…
 
 
…Я тебе ничего не скажу…
– Что-нибудь!.. Что-нибудь – не надо.
 

10 октября 1982 г.

«Ничего не осталось…»

 
Ничего не осталось —
Только свет ночника,
Только злая усталость
Да в чернилах рука, —
Только несколько строчек
На помин соловью,
Где среди многоточий:
– Ненавижу!.. Люблю!..
 

6 июня 1982 г.

Цветок и птица или «Метаморфозы луны»

Только мука, только сон,

Только девичье гаданье…

…Будто праздное признанье

Рдяный лист уронит клён,

Вдаль аллеи – сквозь туман —

Лунный мрак протянет нити…

В час отчаянья – цените

Жизни благостный обман!..

14 октября 1987 г.

 
Глаза в глаза – сияла нежность,
Душа к душе – пылал Огонь,
И – беззащитна, безмятежна —
Слетала птица на ладонь.
 
 
И Голос – чистый, дерзновенный —
Ласкал и властвовал любя,
И цвёл Цветок красы бесценной,
И Счастье верило в себя.
 
 
…Когда беспамятно-счастливой
Я пробудилась ото сна —
На чёрном зеркале залива
Сияла полная луна.
 
 
Нагие яблони стучались
Об индевеющий балкон —
Как будто к сердцу прикасались
Мечты, процветшие сквозь сон.
 
 
И вновь обманутой Надежде
Невольно вверилась душа…
…Как тяжело Святое Прежде
Во сне случайном воскрешать! —
 
 
Уж сны обвыклись лицемерить,
Обвыклись путать Имена, —
Как научить себя поверить
Тому, чему дана цена?
 
 
Что золотой, что грош не важно,
Когда быльём заселишь быль
И на окне цветок бумажный
Прилежно впитывает пыль.
 
 
Нельзя грозу принять за вьюгу,
А звёзды ветром раскачать, —
И безголосую пичугу
Не странно ль «птицей» величать?!
 
 
Не странно вольному с рожденья,
Изладив сеть себе во зло, —
Следить как Чудное Мгновенье
Водой сквозь пальцы потекло?
 
 
Следить с пристрастием и верить,
Что сети цепкостью правы, —
Что безоглядному доверью
Несносен слиток головы!..
 
 
Когда б душе земная мера
Была от века суждена —
То и тогда, должно быть, Вера
Её от скорби не спасла.
 
 
То и тогда, должно быть, горе —
Не по колено – с головой! —
Как бурей вздыбленное море,
Нас погребло бы под собой.
 
 
То и тогда бы… Боже Святый! —
О чём жалеть? чего желать? —
В какой хитон, в какие латы
Страстное счастье облекать?!..
 
 
Так много сердцем пережито
Булатных сполохов Мечты,
Надежд, просеянных сквозь сито
Всесокрушающей тщеты.
 
 
Всеисцеляющей Любови
Неисцелимая вина!..
И длится ночь… И в изголовье
Тяжелый свет гнетёт луна…
 
 
И, оглушая, сердце бьётся…
И рук бессильных не поднять…
…Во что нам Утро обойдётся —
Нам не дано о том прознать…
 

3 ноября 1984 г.

«      Та звезда, Что цвела на волне полуночной…»

 
 Та звезда,
Что цвела на волне полуночной,
 Тот цветок,
Что головку к ручью приклонил,
 Тот закат,
Что в весенний рассвет уводил,
 Тот певец,
Что всю ночь заливался над рощей,
 Те мечты,
Те желанья, та страсть, та надежда,
 Те слова,
Что язык не сумеет назвать,
 Та печаль,
О которой светло вспоминать,
 Та любовь…
Та любовь – величается «Прежде»…
 

24 мая 1984 г.

«Любили – жили, как в раю…»

 
Любили – жили, как в раю.
Расстались, слава Богу…
И каждый вышел на свою —
На верную дорогу.
Взглянули в даль,
взглянули вспять,
Не уклоняя взгляда…
Познавшим рай – и ад познать
Во всём объёме надо.
 

20 декабря 1983 г.

«Из Сегодня – из дальнего края…»

 
Из Сегодня – из дальнего края —
Я тебя вспоминать не хочу:
Разве Свет вспоминает свечу? —
И зачем-то опять вспоминаю…
 
 
И темно мне сегодня – темно! —
Будто Память внезапно ослепла, —
И зачем возрождаться из пепла —
Если завтра в Огонь суждено?!..
 
 
Я Огонь этот радостный знаю —
И на вкус, и на слух, и на взгляд! —
Ты – как ветер – пожарищу рад,
Я как лёд! – я не медля растаю…
 
 
Я сгорю, как в рассвете звезда, —
И сейчас уж я будто пылаю!..
…И зачем я тебя вспоминаю? —
Мне тебя не забыть никогда!..
 

24 марта 1985 г.

Эхо неизречённого

…Ах, юная роща была хороша! —

Рассветные зори сияли счастливо!

И птицею белой летела душа

Далёко-далёко с крутого обрыва!..

Тихонько помянешь, печально вздохнёшь,

Подставишь ладонь для снежинки летящей —

И сердце охватит невольная дрожь,

Как память о жизни былой – настоящей…

5 июля 1985 г.

1. «Любви необходима гениальность…»

 
Любви необходима гениальность
И звёздный час, означенный в веках.
Ещё вчера нам Вечность назначалась,
Сегодня – миг не удержать в руках.
 
 
Чего ж мы ждём? – Высокого заката
Былого дня?.. Покоя на земле?..
Щедрот небес?!.. В душе невиноватой
Ожог чернеет – Божьей Искры след.
 

21 октября 1981 г.

2. «…Сосуды бела дня, фиалы ночи чёрной…»

 
…Сосуды бела дня, фиалы ночи чёрной
Разбились о Зарю! – смешались свет и тьма,
И веет древний прах над далью беспризорной,
И молится душа, чтоб не сойти с ума.
 
 
Огнепоклонница! Бунтарка! Еретичка! —
Связуя всё, во всём – пылает, пепелясь…
Но жертвовать собой – опасная привычка, —
И судеб, и времён дряхлеющая связь.
 
 
Над жертвенным костром клубится мгла —
и копоть
Чернит морщины дней – грядущих и былых, —
То будто ветра стон, то будто конский топот,
То ропот чьих-то тел, беспомощных и злых.
 
 
То будто тихий плач, то будто смех тоскливый,
То ясный, чистый звон счастливых бубенцов!..
Сумерничай, душа! – во мгле нерасточимой
Не отыскать Начал и не связать концов.
 

7 ноября 1988 г.

3. «Растаял вьюжный снег… В ошмётках и в грязи…»

 
Растаял вьюжный снег…
 В ошмётках и в грязи
Сияющая гладь асфальтовых подмостков, —
Огромная луна скользит над перекрёстком
И ветер меж ветвей серебряных сквозит…
 
 
Как в этой жизни всё смешалось, сбилось в клин —
Нерасточимый круг! неразрубимый узел! —
Как будто горизонт, приблизившись, обузил
И глубину небес, и широту равнин.
 
 
И всё что зрело днём, и всё, что ночь рожала,
И всё, что звёздный свет во тьме одушевлял, —
Повержено в тщету, в беспамятство – в провал
Без смысла, без души, без слёз, без идеала.
 
 
…Незыблемая хлябь – задавленные стоны…
…Низложенная Твердь – униженная тварь…
…Безжалостная боль – озлобленная жаль…
…Кремнистого Пути разверженные склоны…
 
 
Плывёт, скользит луна, пышна и крутобока…
Сияет, блещет гладь неоновых трясин…
Распутица и склизь… Ни женщин. Ни мужчин.
Лишь чья-то тень вдали – светла и одинока.
 

7 ноября 1988 г.

4. «Только и мог, что в душе моей мглистой…»

 
Только и мог, что в душе моей мглистой,
В объятиях пылких, в словах золотых —
Себя, гордеца, лелеять, да взыскивать,
Чтоб с небом побыть «на ты».
 
 
Жался к Огню!..
Мне Огня не жалко! —
Океаном обдай – горит!
Яблоко – Жизнь на ладони жаркой
Ему принесла – бери!
 
 
Весть ли благая? иль смертный вызов? —
Воды в решете ни глотка! —
Веру обуглил, Надежду выжег,
Любовь пустил с молотка.
 
 
Душу б словил! —
Да она открестилась! —
Свет полутьмой застыл…
Искрой Небесною с ним поделилась, —
Он Её – на распыл.
 
 
Мог – да не смог! – на ладони жаркой
Яблоко – Жизнь напросвет горит!
Веры, Надежды, Любви – не жалко!
Сможешь посметь – бери!
 

4 мая 1984 г.

5. «И вечер, и ветер, и дрожь…»

 
И вечер, и ветер, и дрожь, —
Чего же ещё ты желаешь? —
Всё ждешь… До полуночи ждешь,
А после полночи прощаешь…
 
 
Как тягостны эти дожди! —
Как в них замираешь невольно! —
И что-то теснится в груди
Безгласо, желанно и больно.
 
 
А нынче – сошла благодать —
Такая погода настала! —
Что жизни не жалко отдать
И жизни, наверное, мало —
 
 
За эту глубокую твердь
Открытого неба ночного,
За смертную муку – гореть
Бессмертным и трепетным словом.
 
 
…С дерев облетают листы
И медленно-медленно кружат,
И звёзды глядят с высоты
В едва остеклённые лужи, —
 
 
И чуть изумлённо дрожат,
И ёжатся в детском смятеньи,
Когда моя тень – набежав —
Сметает их звёздные тени!..
 
 
Такая планида дана —
За голосом сердца стремиться, —
То к звёздам взлетает она,
То хоть бы в земле схорониться.
 
 
А в сердце – и ветер, и дрожь…
О чём же ты, сердце хлопочешь?
Клянёшь! – всё былое клянёшь!..
А в будущем – прошлого хочешь…
 

15 октября 1981 г.

6. «Нищает лес… Праховую листву…»

 
Нищает лес. Праховую листву
Сквозные ветры в сумерки уносят, —
Прощальную слезу роняет осень
В сырую землю, в палую траву…
 
 
Перебродил лежалый запах тленья —
Просторный воздух холоден и чист,
Дрожит на ветке одинокий лист,
Как стёртая страница откровенья…
 
 
…Ещё вчера я сумерки земли
За собственные сумерки считала —
Душа рвалась! – душа не принимала
Ни веры, ни надежды, ни любви.
 
 
Ещё вчера – невольница Мечты —
В полынь-огне себя испепеляла,
Ещё вчера пристрастно отделяла
От жизни боль, желанья от тщеты.
 
 
Ещё вчера… А нынче – бедный мой! —
На склоне дня, на грани тьмы и света,
Последний лист – последний оклик лета —
Нежданно примирил меня с собой.
 
 
С какою страстью! – захотелось жить,
С какой тоскою! – захотелось верить,
Чтоб каждый день ценой Любви измерить,
Чтоб – всё приняв – самой собою быть.
 
 
И каждый день – и радостный, и скорбный —
В своей душе всецело сохранить
Нерасточимым – свято-безукорным —
Готовым вновь и веровать – и жить!..
 
 
Последний лист – последняя печаль —
Прощальный взмах Счастливого Мгновенья!..
Свободой дышит – дышит вдохновеньем
Осенних дней пронзительная даль!..
 

5 октября 1980 г.

7. «Злато-шумная ясная даль…»

 
Злато-шумная ясная даль!
Синева без конца и без края!
И зарниц вороненая сталь
Эту осень насквозь рассекает!
 
 
Эта осень продлилась для нас —
Эта осень вернула нам душу! —
И настал искупления час…
Отчего ж я без памяти трушу? —
 
 
Будто вся неизжитая тьма
Навалилась на хрупкие плечи…
Но так радостно сводит с ума
Неизбежность нечаянной встречи!
 
 
Помрачённое Солнце Любви
Очищается в муках страданья, —
И всё жарче в иззябшей крови
Возрождающий пламень желанья!..
 
 
Ты раскаянья нам не пророчь! —
Не гони неповинных к острогу! —
Неизбежно кончается ночь
И рассвет прозревает дорогу.
 
 
И сияет, и тает печаль! —
Ах, какая я вновь молодая!..
Злато-шумная ясная даль! —
Небеса без конца и без края!..
 

10 октября 1988 г.

8. «Моя любовь земная – не навек…»

 
Моя любовь земная – не навек:
Её прервёт последнее дыханье, —
Но взор её из затенённых век
Не исказят предсмертные страданья.
 
 
Едва померкнет мимолётный свет —
Земную радость – Вечной утолю, —
И Голос мой взойдёт среди комет:
– Я счастлива! Я плачу! Я люблю!
 

5 января 1980 г.

«…Я бы рада была – о земном умолчать…»

 
…Я бы рада была – о земном умолчать,
Я бы рада была – о Небесном забыть,
Воскресая в грядущем – былое прощать,
Растворяясь в прошедшем – грядущею быть, —
Я бы рада была… Неутешно сиротство
Беспросветных и тусклых осенних дождей…
Облетает листва – обнажая уродство
Беззащитных, надломленных, жёстких ветвей…
Облетает листва… Безотрадное время…
Оскудевшее небо… Скупые дары…
Только горесть да грусть…
 Да глухое стремленье
Замереть и заснуть – до поры…
 
 
 До поры —
Облетает листва… Под померкшей берёзой —
На исходе слепого, безвестного дня —
Запоздалый Цветок! – ах, ты, неосторожный! —
Расплескал лепестки, словно брызги огня!..
Средь унылых дождей – в безнадежное время —
Как отраден сполох этих хрупких огней!..
Не спеши прикасаться! – Святое Мгновенье! —
Сохрани и помилуй, как боль обо мне.
О земном промолчи – о небесном припомни.
Всё, что было, прости. Всё, что будет, прими.
…Запоздалый Цветок лепестки свои поднял
Над расстанным дождём – в Незакатные Дни!..
 

25 октября 1980 г.

«Мне тебя не хватает…»

 
Мне тебя не хватает…
 За окнами снег.
Мутный блик на стекле запотевшем.
Я сегодня тоску распотешу
Под метельный заливистый смех.
 
 
Я себя от окна занавешу —
Потешаться так всласть, без помех!
Аль не знаешь?! – услад да утех
Не сочтёшь у души овдовевшей.
 
 
Но душа ничего не считает.
Свечи тают – и тени знобит…
И за плотною шторой светает…
Хоть на час бы заснуть – и забыть!
 
 
…Но и сон не приманит судьбы —
И во сне мене тебя не хватает…
 

29 ноября 1984 г.

«Забудь меня» – не возвращайся…»

 
Забудь меня» – не возвращайся
В мои томительные сны
Ни укоризной, ни участьем,
Ни пылкой радостью весны.
 
 
Мне тяжелы твои приходы,
Твои приветные слова,
Твоя печаль, – былые годы
Под чистым снегом Покрова.
 
 
Гудит, поёт, кудесит вьюга! —
Сладки завьюженные сны! —
Зачем же мучить нам друг друга
Влекущим призраком весны? —
 
 
Зачем забвенными ночами
Встречаться душам вновь и вновь?
Не приходи! – страстными снами
Уж не вдохнуть весны в любовь…
 

11 апреля 1984 г.

«Вслед за любовью шли года…»

 
Вслед за любовью шли года —
Я умирала в жизни новой,
Но воскрешением былого
Не обольщалась никогда,
Невоплощённому мечтанью
Не предавала сердца вновь, —
И благодарна я страданью
За то, что в нём жива Любовь.
 

23 декабря 1983 г.

«Я думала – люблю в последний раз…»

Обвыклась без любимых глаз,

 

Всё миновало – дождь и вьюга,

И сердце вспоминает нас

Уж без надрыва, без испуга.

Помилуй, Бог! – я снова рвусь

Из обусловленного круга, —

Где нынче радость, завтра грусть,

А в целом – тускло и безлюбо.

14 октября 1991 г.

 
Я думала – люблю в последний раз.
Прощалась – легче с жизнью расставаться.
Когда орлице в небо не подняться —
Что делать ей среди бескрылых вас?..
 
 
А соловью – когда потерян голос?
А иволге – когда метель кружит? —
Что делать им?.. Но, видно, не сложить
Зерно к зерну рассыпавшийся колос.
 
 
Я думала – всё больше горячась —
Что жизнь моя скользнула стороною, —
С улыбкою – беспомощной, больною —
Я каждый день ждала, как палача.
 
 
И каждый день – всё ярче, всё ясней
Иные дни мерещились мне всюду, —
Я думала – вовек не позабуду
Отраду и отраву этих дней.
 
 
И жизнь свою – как стёртый медный грош,
Для ставки Року больше не пригодный, —
Швыряла в одиночество – под дождь,
Под шалый ветер, резкий и холодный.
 
 
Игралась с ней, как с мячиком дитя,
В чужие окна непременно целя, —
Жестоко и безжалостно шутя
Срывала напрочь собственные двери.
 
 
За годом год – несчётные часы —
В сомненьях изнуряющих и вязких,
Смещая ось, фальшивили весы —
Глаза Фемиды слепли без повязки.
 
 
На плаху легче!.. Это ж Колесо
Крутилось так! – душа деревенела! —
И – как амбар, закрытый на засов —
Кромешной тьмой напитывалось тело.
 
 
…Как просто я об этом говорю
Из ныне – из иного далека —
Где светит солнце и течёт река…
И я люблю… Возможно ли – люблю?
 

17 августа 1984 г.

Нечаянное однажды

С.А.

Осень. Пёстрый сумрак сада.

Гулкий голос тишины…

Здесь и каяться не надо —

И признанья не нужны.

Век иль хрупкое мгновенье

Между нами в этот час? —

Счастье – как недоуменье —

Избегает встречных глаз…

25 октября 1985 г.

 
Мне в Вашей нежности светло,
Непритязательно и просто, —
Как будто солнце расцвело
Цветком без имени, неброским.
 
 
И снова хочется тепла —
До беззаветности родного! —
Но словно пропасть пролегла
Печаль нечаянного слова, —
 
 
Печаль Нечаянной Мечты,
Объявшей души на мгновенье,
Как Образ Чистой Красоты,
Влекущий нас к Преображенью.
 
 
Простите мне! – простите мне
Смущенье радостного взгляда, —
Так сладко слушать в тишине
Волшебный лепет листопада! —
 
 
Так горько думать о своём —
Невоплотившимся, нетленном!..
…Давайте об руку пройдём
Под этой сенью сокровенной, —
 
 
И будем слушать и молчать,
И будем верить в воскрешенье…
Как больно прошлое прощать
В плену осеннего забвенья! —
 
 
Молиться сердцем на зарю
Неизрекаемого счастья!..
Благодарю! – благодарю
За милость тайного участья, —
 
 
За то, что сердце расцвело
Цветком без имени, случайно…
Мне в Вашей нежности светло,
И беззащитно… и печально…
 

3 октября 1981 г.

«…Глаза счастливой синевы…»

…Ты в упоенье – ты постиг

Крылатый дар!.. Но каждый шаг,

На каждый воплощённый миг —

Рассудку друг, а сердцу враг.

О, как он горек, опыт чувства!

Замешан круто – на крови! —

Уж невозможно безыскусно

Предаться радости любви…

22 декабря 1983 г.

 
…Глаза счастливой синевы —
Такой счастливой, сердцу больно!
Должно быть, правильней «на Вы»,
А лучше не встречаться больше.
Вопрос – ответ, и вновь вопрос —
Не без подстрочного значенья…
…Весёлый дым от папирос
Витает в комнате вечерней!..
 
 
В глаза счастливые взгляну —
Мельком, не утесняя взглядом,
И – чашку кофе протянув —
Не торопясь, присяду рядом,
Бокал безгрешного вина
Приму с улыбкою покойной…
Да не нарушит тишина
Наш разговор благопристойный!
 
 
Поскольку – если промолчим
Иль чуть помедлим объясненьем,
Тотчас – без видимых причин —
Вплывает в комнату волненье.
 
 
И взгляд становится чужим,
И синева опасно тает, —
И только круто-сизый дым
От губ надменных отлетает…
 
 
Я не смущаюсь, Бог с тобой!..
А может, попросту не смею, —
Самой себе кажусь чужой,
Когда от нежности робею…
Ответ – вопрос. И вновь ответ —
Отточья пауз уж приметны, —
Сказать по правде – силы нет,
Чтоб исповедаться в заветном.
 
 
Сказать по правде …
 Тишина
Рывком возвысила мгновенье! —
И неизбежность – как вина —
Меж нами встала грозной тенью.
Смешались, спутались слова…
Слились восхищенные взгляды…
Ах, как кружилась голова!..
Но сердце дрогнуло: – Не надо.
 
 
Судьбу не пробуй на излом
И на измор, смешной отчасти, —
Лишь сердце дрогнет под кнутом
Тоскою вскормленного счастья.
…Я буду ласкова «на Вы»,
Чтоб не затмился день вчерашний,
Глаза счастливой синевы —
Такой счастливой! – сердцу страшно…
 

21 августа 1984 г.

За яблочным вином, или «Средь звёзд случайные кометы»

«За яблочным вином,

 

 нацеженным для пробы,

Сумерничать легко,

 оттаяв, как в раю.

То жар, а то озноб

 мы пожинаем оба, —

Целую руку я дрожащую твою…

И в мирный час, когда

 на голый подоконник

Тянулась липы тень

 в раскрытое окно,

Ты – губы закусив —

 всё горше и спокойнеё

Баюкала в бокале тягучее вино…

О, Господи ж Ты мой.

 Хранитель, Отче Святый! —

Я столькое забыл

 из сумасшедших дней, —

Но терпкий вкус вина

 и взгляд тот виноватый

Колотятся в душе —

 чем дальше, тем больней.»

С.А.

1. «Гиацинт – наперсник тайны…»

 
Гиацинт – наперсник тайны,
Хрупкой нежности цветок! —
Лыко в строку…
 Между строк
Вздох пленительный, случайный.
 
 
Звук – пугливее, чем сон…
Взоры… Тонкое запястье…
Но – печален облик счастья,
Как весны хрустальный звон.
 
 
Мир прекрасен!.. Мир жесток.
Да и мы, мой друг, случайны,
Гиацинт – наперсник тайны —
Сладко вянущий цветок…
 

3 апреля 1984 г.

2. «Как странно ощутить себя живой…»

 
Как странно ощутить себя живой
Теплом своей руки в твоей ладони…
Октябрьский лист клубится над Москвой —
В агонии земля… Душа в огонии!..
 
 
Как странно – не жалея ни о чём
И ни к кому на свете не ревнуя, —
Внезапно ощутить твоё плечо
Как явь и твердь, как благодать земную.
 
 
Клубится лист над древнею Москвой,
Волну к волне в беспамятстве качает…
…Как сладко ощутить себя живой
На склоне Дня – у краешка Начала…
 

4 октября 1990 г.

3. «Только веру, да волю, да синь-синеву…»

 
Только веру, да волю, да синь-синеву
Глубина его глаз отражает, —
Не встревожусь, не вскрикну и не позову —
Уезжает? – и пусть уезжает!
 
 
Пусть уходит в дозор и по бурной реке
Пробивается к жизни глубокой, —
Не всплакну, не прильну к благодатной руке —
Одиноко? – и пусть одиноко!
 
 
Но когда золотые, святые слова
Шевельнутся под сердцем – сказаться,
Только вера, да воля, да синь-синева
В глубине моих глаз отразятся.
 

4 октября 1990 г.

4. «Октябрь, ветрам открытый настежь…»

 
Октябрь, ветрам открытый настежь,
Охрой изукрашена трава, —
И не понять от горя иль от счастья
Внезапно закружилась голова!..
Кругом колючки, да репейник,
Крупчатый иней на стерне, —
И яркий сноп листвы осенней
Ты протянул в подарок мне.
 
 
Кричали птицы, улетая
На поиск вешнего тепла,
В пеленах туч светло блистая
Куда-то плыли купола, —
И ты так нежно грел мне руки,
И так глаза твои цвели!..
…А я молилась о разлуке,
Изнемогая от любви…
 

1 октября 1991 г.

5. «Не всходи во мне! – пощади!..»

 
Не всходи ко мне! – пощади!
Не по силам мне этот свет! —
Слишком много тоски в груди
Накопилось за столько лет
Неразгаданности мечты,
Нерастраченности страстей, —
Я молилась бы счастью «ты»
До скончания смертных дней.
 
 
О, как сладко мне было б жить
Воплощённой твоей Мечтой! —
Будто облаком белым плыть
Над померкшей во мгле землёй
В излучённую Светом даль…
Но так много тоски в груди
И такая в душе печаль, —
Что – молю тебя! – не всходи!
 

17 октября 1991 г.