Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга первая. Время излученное в пространство

«Как сохранить в нетленности живой…»

 
Как сохранить в нетленности живой
Средь помрачённых буден бытия
Д в е сущности гармонии земной,
Сплочённых в человеческое «Я»?
 
 
За бездной бездна открывалась нам:
Мужал рассудок и скудели чувства,
Земля вращалась – жались к небесам
Слепого дня Высокие Искусства.
 

1 марта 1974 г.

«Закатный час. Пологий берег…»

 
Закатный час. Пологий берег.
Трубят – прощаясь – журавли…
В чём убедит? в чём разуверит
Негромкий благовест вдали? —
Быть может, это ветер бродит
В ветвях кладбищенских осин? —
А может Горний Дух нисходит
На всех, живущих на Руси?..
 
 
Здесь долог путь,
 здесь день высокий
И даль, как омут, глубока, —
Страшней змеи, острей осоки
Здесь душу высосет тоска, —
Но кто, отчаявшись, забудет
Твой Светлый Лик, Святая Русь?
И я уж тем счастливой буду —
Что Русским Именем зовусь!..
 

11 июня 1979 г.

Я говорю на русском языке

«Молчат гробницы, мумии и кости, —

Лишь Слову жизнь дана:

Из древней тьмы, на мировом погосте,

Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!

Умейте же беречь —

Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,

Наш Дар бессмертный – Речь.»

Иван Бунин

1. «Я говорю на Русском Языке…»

 
Я говорю на Русском Языке —
На Языке Любви и Состраданья, —
Мои простосердечные признанья
Доверчивы, как слезы на щеке.
 
 
Ни вещих уст, запекшихся в крови,
Ни посоха, ни лиры сладкогласной
Не знаю я, – Кассандрою злосчастной
От века песни прокляты мои.
 
 
Но голос мой, призывный и тревожный,
В земной глуши трепещет, как свеча,
И речь моя, как пламень, горяча! —
И песнь мою не слышать невозможно!..
 

14 октября 1980 г.

2. «Есть в Русском Слове Звук ПервоНачальный…»

 
Есть в Русском Слове Звук ПервоНачальный —
ПервоПричинный, сокровенный Звук, —
Он беззащитен, будто взор печальный,
Отраден он, как трепет милых рук.
 
 
И в нём такое слышится волненье! —
Такой порыв! такая боль вины! —
Что сердце верит – в муках вдохновенья
И Плоть и Дух для Жизни рождены.
 

20 сентября 1988 г.

3. «Как морщиниста карта Российской Земли…»

 
Как морщиниста карта Российской Земли,
Будто лики крестьян, обожжённые зноем,
Будто в страдную пору приволье ржаное,
По которому борозды чётко легли.
 
 
Над немеряным полем – небес благодать,
Верстовые столбы подступают к порогу, —
Только дверь распахни и шагни на дорогу:
Из России до Бога – рукою подать!
 

17 марта 1979 г.

4. «…Ну что мне в той берёзе у дороги…»

 
…Ну что мне в той берёзе у дороги
И в этих беспокойных небесах? —
В измятых травах и оградах строгих —
Ну что мне в них? – какие чудеса?
 
 
И отчего такая вдруг тоска? —
Такая радость – бьётся, обжигая?..
Должно быть, вправду – тайна велика
В святой любви к Отеческому Краю.
 

1 июня 1985 г.

5. «На Российских полях васильковая грусть…»

 
На Российских полях васильковая грусть…
Рассудить и понять эту грусть не берусь —
Просто хочется сердцу припасть в тишине
К свету будущих дней – прошумевшей весне.
 
 
Что прошло – то прошло.
 То ли сбудется впредь! —
Не пристало душе о прошедшем жалеть, —
Ей несбыточным жить, неизбежным дышать
И – земное любя – неземному внимать.
 
 
На Российских полях васильковая грусть…
Грусти Русских полей до земли поклонюсь,
Поклонюсь до земли голубым небесам,
Свету будущих лет – прошумевшим векам!..
 

13 июля 1980 г.

6. «Мне так же сладок дым родных полей…»

 
Мне так же сладок дым родных полей,
Светла печаль редеющего леса
И долгий плач высоких журавлей
Всё так же жжёт тоскою бессловесной.
 
 
И не к чему – какая ж в том корысть?
И тянет душу это постоянство!..
Но доли Русской широта и высь
Вмещает всё – и Время и Пространство.
 

23 февраля 1983 г.

7. «…На сколько видит глаз…»

 
…На сколько видит глаз —
 Поля,
На сколько хватит сил —
 Дорога, —
Святая Русская Земля! —
Живая плоть Живого Бога, —
Прости отцов и матерей,
Твоей красы не уберегших,
Прости сынов и дочерей,
Грозящей смуты не избегших,
Прости безвестные кресты,
Прости бескрестные могилы…
И нас, беспамятных, прости, —
И дай нам Веры, дай нам Силы!
 

4 июня 1992 г.

8. «Душа не в силах улыбаться…»

 
Душа не в силах улыбаться —
Минувшим счастьем трепетать,
Уж ей иные дали мнятся,
Иная манит благодать.
 
 
Так над оснеженной равниной,
Прорвав пелена плотных туч,
Внезапной песней лебединой
Прольётся предзакатный луч.
 
 
И сердце тотчас устремится
Воскресшей радостью дышать —
Нездешним высям причаститься,
Нездешний Свет в себя принять.
 
 
И пусть опять сойдутся тучи
И сердце скорбью сокрушат —
Уж вестью нови неминучей
Преобразилася душа.
 

9 февраля 1991 г.

9. «…Грузно и тяжко литою волною…»

 
…Грузно и тяжко литою волною
Ночь налегла на пустые поля, —
Тихою грустью, густой тишиною,
Сладкой истомою дышит земля…
 
 
Звёздочки малой – всезрящего ока —
Как не ищи – не отыщешь вокруг, —
Небо в пеленах… И вдруг издалёка
Будто протаял таинственный звук.
 
 
Звук безымянный: ручей ли струится,
Стонет ли прах истлевающих трав,
Диво-ль-Перо обронила Жар-Птица
Или ростками взрывается прах?..
 
 
Смолкнул – и вновь тишина одинока
И как предвечная ночь глубока…
Но неизбежно провеет с востока —
Вспыхнут в рассветной заре облака!
 
 
Над прозябаньем, унылым и мглистым,
Над горевой истомлённостью грёз
Заблаговестят – светло и речисто —
Хрупкие ветки воскресших берёз!..
 
 
В этом насквозь излучённом виденье
Вешнему гимну так любо звенеть! —
Песня России дана от рожденья —
Русское сердце не может не петь!..
 

24 марта 1985 г.

10. «На старом погосте малиновка пела…»

 
На старом погосте малиновка пела
Венчальную песню высокому лету, —
И не было грусти – но сердце робело
За голосом птахи подняться к рассвету.
 
 
И травы клонились под ветром упруго,
И долго лилась величальная песня, —
Душой просветляясь, глядела округа
Доверчивым взором в лицо поднебесья…
 

12 сентября 1978 г.

11. «Будто Демон в полёте крыла распластал…»

 
Будто Демон в полёте крыла распластал —
Туча двинулась грозно-мрачна,
Только взор огневой просиял-проблистал —
Долгим громом плеснули крыла!
 
 
И ещё!.. И ещё!.. И запахло травой…
И провеяло выси рассветом…
Беззащитно-сиротской нездешней тоской
Прозвучало призывное: – Где ты?.
 

10 апреля 1984 г.

12. «Лишь о Тебе…»

 
Лишь о Тебе.
И день, и ночь —
Лишь о Тебе… И нету мочи
Себе забвением помочь,
Тебя сквозь жизнь окликнуть:
– Отче!..
 
 
Одна.
И сколько помню лет —
Всегда одна,
Всему – чужая,
И мнится уж, что белый свет
Не вижу – нет! – воображаю.
 
 
Мрачусь.
И сердцем трепещу.
В сомненьях искушаю душу —
И жить без Веры не хочу —
И головой о камни —
Трушу…
 

4 февраля 1992 г.

13. «Прости, Господь, мою гордыню…»

 
Прости, Господь, мою гордыню,
Моё двойное бытиё, —
В мою тоску, мою пустыню
Пролей Сияние Своё.
 
 
И мглу души моей унылой
Вселенским Светом озари,
Подай изверившимся силы
Для Искупительной Любви.
 
 
С небес – страданьям непричастных —
Багровый полог отпахни
И Взором истовым и страстным
В насущность нашу загляни.
 
 
Всё те ж печальные селенья,
Всё так же совесть в нас молчит,
Всё так же наше поколенье
Во лжи свой ложный путь влачит.
 
 
И край – Тобой благословенный —
Всё в том же смраде и дыму…
Пошли, Отец, огонь Нетленный
Земному слову моему!..
 

24 марта 1983 г.

14. «…Я не знаю Лица твоего…»

 
…Я не знаю Лица твоего, —
Только чувствую жутко и больно,
Что душе не прожить без Него
В этом мире, забытом Любовью.
 
 
В этом мире, где каждый – изгой,
Страстотерпец, избранник и пленник.
Обрекусь – и пойду за Тобой, —
Пусть на муки! – но лишь бы в Нетленье.
 

22 февраля 1990 г.

15. «Для тела нужно милосердье…»

 
Для тела нужно милосердье,
Душе забвенья не принять, —
Последний луч зари вечерней
Над миром силится страдать.
 
 
Равно для счастья и для боли
Назначен срок земного дня, —
Всеобнимающей Любовью
Нисходит время на меня.
 
 
Венца не жду, в Закон не верю,
Но все отпущенные дни
Хочу постичь, хочу измерить
Бессмертной Истиной Любви.
 

15 июня 1979 г.

16. «И невозможное – возможно…»

 
«И невозможное – возможно»! —
Легко ступила за порог…
…Великодушен подорожник
Вдоль жёстко выстланных дорог.
 
 
Светлы распахнутые дали,
За горизонт бредут стога,
Тревожным запахом печали
Насквозь пропитаны луга…
 
 
Лицом в траву упасть и плакать!
Любить! и веровать! и жить! —
И тело чувствовать крылатым,
Пока душа не отлетит!..
 

10 июня 1979 г.

17. «Когда умру, когда исчезну…»

 
Когда умру, когда исчезну —
Не плачь над сбывшейся Судьбой!
Смежая меркнущие вежды —
В последний я была с Тобой.
 
 
В Свои сады в разгаре вешнем,
В Свои снега, светлее дня,
И своенравную, и грешной,
И горестной – прими меня.
 
 
Ты вся как Святочное чудо —
Моя любовь, моя Земля! —
Я и в Незримом не забуду
Святыню Древнего Кремля.
 
 
И пусть неузнанной, поспешной,
Мелькну и кану средь полей —
Моя судьба Звездой Воскресной
Взойдет из Памяти Твоей.
 

15 августа 1984 г.

18. «Нет! Мы не умрём! и от слёз не ослепнем!..»

 
Нет! —
Мы не умрём! и от слёз не ослепнем! —
И взысканы всуе не будем судьбой! —
Сквозь оморок смуты Вселенские ветры
Однажды провеют над Русской Землёй.
 
 
И травы взойдут! – и расступятся ало
Для Высшего Света вдали небеса! —
И всё, что Пресветлою Русью страдало,
Над тленною плотью воздвигнет Душа!
 

16 сентября 1989 г.

Заветное

«Вся Русь – костёр. Неугасимый пламень

 

Из края в край, из века в век —

Гудит, ревёт… И трескается камень,

И каждый факел – человек…»

Максимилиан Волошин

 
Пламенеют рябинные гроздья,
Огневицей пылает земля! —
И рассвет – огневой и морозный —
Понуждает в полет журавля.
 
 
Чуть заслышится клич журавлиный —
Будто ветром протянет сквозным! —
И опять над Российской равниной
Только горечь полыни и дым.
 
 
Не звенят золотые берёзы
Вековые дубы не шумят, —
Лишь дождей поминальные слёзы
Над процветшею жизнью грустят.
 
 
В эту грусть без конца и без края
Так зазывно, так больно смотреть!
Но душа понимает, страдая, —
Это осень, а вовсе не смерть.
 
 
Это осень – без гнева, без страха
В багряницу себя облекла, —
Будто смертную эту рубаху
Для Воздвиженья к Свету ткала.
 
 
Пусть летят журавли за теплынью,
Пусть сквозит облетающий лес, —
Но сияет над ветхой полынью
Благодать Незакатных Небес!
 
 
И у края Вселенского Поля
Я бессмертной душою клянусь:
Ты одна мне и Вера, и Воля, —
Я навеки Твой подданный, Русь!
 
 
Да не меркнут небес Твоих сини!
Да не молкнет ветров Твоих гул!
Кто душой прикоснулся к России —
Тот навеки душе присягнул!
 

22 сентября 1989 г.

Под Знамёнами Победы

«И некуда деться от Русских полей,

От смерти им некуда деться…»

Владимир Фирсов

 
Скажите правду о Войне! —
Сейчас, в конце восьмидесятых,
Во что, скажите, верить мне,
Сиротской дочери солдата? —
 
 
И как, изверившейся, жить?
Каких и где искать знамений? —
Ведь я не в силах разлюбить
Надежды прошлых поколений.
 
 
…Сгорало Русское жнивьё,
Святыни Русские дымились! —
Он имя не шептал моё,
Мои глаза ему не снились, —
 
 
Он про меня ещё не знал
В чаду недожитого лета,
Когда он душу отдавал
Во Славу Будущего Света.
 
 
Не знаю – нежен или груб
Предсмертный возглас в сердце стынет,
Но знаю – с занемевших губ
С в я т о е отлетает Имя.
 
 
Его ли, павшего, вина —
И помяну ль его с укором,
Коль те – Святые! – Имена
Теперь заклеймены позором?!
 
 
И что ответить внуку мне —
Как обрести его доверье?..
Скажите правду о войне! —
Спасите юность от растленья!
 

17 сентября 1988 г.

Песнь о журавле

Моей матушке Тепловой Зинаиде Степановне

И всем вдовам Великой Отечественной Войны

п о с в я щ а е т с я

1. «Мама… Этот грех не замолить…»

 
Мама…
Этот грех не замолить, —
Мама! – не умела я ценить
Рук твоих, работой измождённых,
Глаз, тоскою сердца усмирённых,
И волос серебряная боль —
Скорби умножала, – не любовь.
 
 
Мама! —
Много долгих, трудных лет
Мне сияет чудотворный свет
Рук твоих, простёртых надо мной,
Над моей душою, над судьбой.
Мама… Покаянная слеза
Обжигает дерзкие глаза…
 

5 марта 1988 г.

2. «Облака ледяные – белые…»

 
Облака ледяные – белые,
И слова ледяные – черные,
И душа ледяная – будто бы
Молода трава ей не по сердцу.
 
 
Молода-глупа – перемелится,
Молода-добра – переможится,
Молода-красна – не одуматься! —
Всё б дарить себя да раздаривать!
 
 
Да взамен бы брать меру полную —
И цветов в лугах, и листвы в лесах,
И на небе звёзд – не считаючи,
И журавушку поднебесного!..
 
 
Раскатать бы жизнь, будто скатерку,
На юру бы встать, как стройна сосна,
Поглядеть в лицо ветру буйному!..
Да судьба дарит разъединый час…
 
 
Во лугах – черны – травы высохли,
Чёрной тучею небо сковано,
Чёрной нежитью сердце скручено, —
Ах, журавушка!.. Улетел Журавль.
 

16 августа 1984 г.

3. «Он пришёл на Землю быть счастливым…»

 
Он пришёл на Землю быть счастливым!
Русский. Двадцать лет. Вчера женат.
Ночь звездою догорала торопливой…
Рано утром началась война.
 
 
Доброволец. Ранен под Москвой.
Дважды награждён. Убит под Минском.
…Вся Земля была передовой, —
Вся планета – метит в обелиски.
 
 
Письмена с рожденья нам знакомы:
Сорок первый – дефис – сорок пятый.
Но не дефис – бездна!.. Миллионы
В чреве её гулком, молчаливом.
 
 
…Нянчат внука павшего солдата —
Он пришёл на Землю быть счастливым?!
 

7 декабря 1984 г.

4. «Где стирается грань между светом и тьмой…»

 
Где стирается грань между светом и тьмой,
Где смыкаются наглухо небо с землёй,
У последней, у страшной, у смертной черты —
Ты упал, подминая собою кусты.
Что ты думал, что помнил, что видел окрест?
Только чёрный, изрытый воронками лес,
Белый снег вперемешку с сырою землёй
Да осколок небес над родной стороной.
 
 
…Фотографиям долгая жизнь суждена,
Им не ведать жестокого слова «война»,
Их не застит слезами, им гнев не знаком:
Неприметно-привычно висят над столом.
До единой знакомы морщинки у глаз…
И всё дальше войною оборванный час —
Тот стремительный час у Твоей Высоты —
У последней, у страшной, у смертной черты,
И решительный шаг через смерть напролом!..
 
 
Не стареет твой Взгляд у меня над столом.
 

18 сентября 1978 г.

5. «Аве Мария!.. Платок до бровей…»

 
Аве Мария!.. Платок до бровей,
Плечи сухие, тяжелые руки,
Волосы белого снега белей, —
Вечная Память по Вечной Разлуке.
 
 
Вечный Огонь не сжигает скорбей —
Нерасточимы Мариины муки! —
Мужа и брата и двух сыновей
Ей не заменят подросшие внуки.
 
 
Аве Мария! Бессмертная Мать! —
Невыносимо – бессмертно страдать!
Чем исцелить эту боль матерей? —
 
 
Самых прекрасных своих сыновей
Разве на муки мы в мир подарили?
Люди, любимые!.. Аве Мария…
 

6 декабря 1984 г.

6. «Ах, тоска-кручинушка! – вешний ледоход…»

 
Ах, тоска-кручинушка! – вешний ледоход!..
На заре, на зореньке солнышко встаёт! —
Красное, высокое, в белых облаках —
Что ты видишь, солнышко, во пустых полях?
 
 
Что ты видишь, милое, взглядом молодым? —
Лишь снега горящие, да проталин дым,
Да везде снующего чёрного грача,
Да травы иссохнувшей горюшко-печаль…
 
 
Да дорогу Русскую посреди полей! —
Да над колокольнями крылья журавлей,
Да ручьи, бегущие к Матушке – Реке,
Да красу-берёзоньку в Светлом Далеке!..
 
 
Ой ты, доля-долюшка! – долгие пути…
Вспомним тройку-молодость! —
Вспомним – погрустим…
 
 
На заре, на зореньке солнышко встаёт —
Красное, высокое солнышко моё!..
 

2 июня 1985 г.

«На Поле Куликовом – тишина…»

 
На Поле Куликовом – тишина,
На Бородинском – сумерки и ветер…
Будь проклята постылая война! —
Да не померкнет Свет на белом свете!
 
 
Учите вашу душу говорить! —
Болеть от горя, в радости смеяться, —
Чтоб ненависть столетий искупить,
Чтоб совестью вовек не поступаться, —
 
 
Чтоб наши Незабвенные Поля
Открылись Миру гордостью и болью,
Чтоб Русская Священная Земля
Не местью наполнялась, а Любовью, —
 
 
И ратников Святые Имена
Сияли в Вечность Славою Российской!
…На Поле Куликовом тишина
И зелена трава на Бородинском!..
 

18 сентября 1988 г.

Михаилу Юрьевичу Лермонтову

 
«…А ещё над нами волен
Лермонтов, мучитель наш…»
 

Осип Мандельштам

 
Ты не напрасно был.
 Ты не напрасно пал,
Ты не напрасно Жизнь
 Излил в стихоТворенье, —
Но Подвигом своим
 «Я есмь!» – Ты нам сказал.
И озарилась Русь
 Твоим Преображеньем.
 

14 октября 1992 г.

«…Когда тоска очертит круг…»

 
…Когда тоска очертит круг
Под долгий дождь осенний —
Как кормят птиц из теплых рук —
Пожалуй мне спасенье.
 
 
Воззри с Нагорной Высоты —
Пустынной и кремнистой, —
Где в ж и в е явлены черты
Твоей Судьбы пречистой.
 
 
Услышь моленья гордых губ
Сквозь скорбь земных агоний, —
М о ю печальную судьбу
Прими в Свои ладони.
 
 
…Когда тоска очертит круг
Под долгий дождь осенний —
Как кормят птиц из теплых рук —
Пожалуй мне спасенье…
 

15 октября 1978 г.

«Мой голос – Сердцу твоему…»

 
Мой голос – Сердцу твоему
Совсем незначимый, быть может —
Звучит сквозь гибельную тьму:
Так звёзды полночь не тревожат,
Так не тревожат Небеса
Ни упоением, ни мукой
З е м н ы х скитальцев голоса.
 
 
Но неизбежною разлукой,
Но проВозвестьем Жизни Новой —
Болит, болит з е м н о е слово! —
И – сквозь погибельную тьму —
Взывает к сердцу твоему!..
 

12 декабря 1987 г.

«В тот час – когда рассвет туманный…»

 
В тот час – когда рассвет туманный
Крадется медленной стопой,
Когда – пленительный, желанный —
Витает образ предо мной, —
 
 
В тот час – когда легки страданья,
Когда восторгом дышит жизнь,
Когда шепчу, шепчу признанья
В едва затепленную высь, —
 
 
В тот краткий час, в тот час предвечный,
Одна – свободная от пут
Мирских, – я слышу Голос Вещий,
И слёзы тихие бегут…
 

18 июня 1979 г.

Сопряжённость

«…Как правая и левая рука

 

Моя душа твоей душе близка…»

Марина Цветаева

1. «Неспешно выцвел день…»

 
Неспешно выцвел день,
Померк заречный лес —
Иззубренная тень
Пронзила свод небес.
 
 
Но сквозь теснины туч
Лазурный нимб сияет —
Светило Горний Луч
О Землю опирает.
 

24 сентября 1981 г.

2. «Страшно верить в чудеса…»

 
Страшно верить в чудеса
Беззащитною душой —
Безотзывны небеса
Над простёртою землёй.
 
 
Пала ниц!.. Да так припав —
В горизонт края сошлись! —
Только кручи горных глав
Глубоко рассекли высь!
 

17 сентября 1981 г.

3. «Блестит цветущая ромашка…»

 
Блестит цветущая ромашка
Средь трав, загубленных косой, —
Одним-одна… О, как ей страшно
Пред зацветающей зарёй!..
 
 
Ещё страшней – что всё напрасно:
И этот цвет, и этот Свет —
Сквозной, лазоревый, прекрасный! —
До зги расплавленный в рассвет…
 

23 августа 1981 г.

4. «…Ещё один закат… Ещё один восход…»

 
…Ещё один закат… Ещё один восход…
Заря – сменив зарю в заоблачной лазури —
Потоком золотым прольётся в лоно вод
И островерхий лес небесный свод иззубрит.
 
 
И воссияет День!.. И возликует Дух!..
И Мать – Сыра Земля исполнится томленья…
И новый Сын небес сойдет на дольний круг
Во имя Торжества Любви и Вдохновенья!..
 

6 декабря 2006 г.

«Весенний день. Чернеют раны…»

 
Весенний день. Чернеют раны
Проталин в гибнущем снегу…
Как грустно здесь, на берегу,
В тиши заброшенного храма.
Какая алчность запустенья! —
Жилище галок и ворон, —
Раскрыты – как для похорон —
Врата предВечного строенья…
 
 
Темны разрушенные своды
Сквозь них белеют облака, —
Неисчислимые века
Они плывут по небосводу…
Плывут – меняя очертанья —
Всё неизменны, всё легки, —
Всё сердцу трепетно близки,
Как вешних дней очарованья…
 
 
Внизу – разламывая льды —
Река бунтует и клокочет, —
И льды надломлено рокочут
В пучинах блещущей воды…
Шумит разбуженных полей
Необозримое раздолье! —
Но оглушительней безмолвье
Колоколов минувших дней…
 

6 апреля 1979 г.

«…Я не люблю ликующей весны…»

«О, весна без конца и без краю —

Без конца и без краю мечта!..»

Александр Блок

 
…Я не люблю ликующей весны
С горячечным, томительным дыханьем! —
В ней даже воздух полон ожиданьем —
В ней морок счастья вскрыт до глубины.
Я слишком знаю: счастье – как мечта —
Легко блеснёт улыбкою случайной —
Легко угаснет…
 Но влекущей тайной
Весенних грёз природа налита.
 
 
Она во всём – в дрожании ветвей,
Струящихся в восторженные сини,
В голубоватом, еле движном дыме
Прозябших, размерзающих полей,
В грачином грае, в тлеющих снегах,
Стремительно снедаемых ветрами,
Полдневной знобью, чадными ночами;
Взрывая льды, теснится в берегах —
В себе теснится! – талая вода,
Грохочет-бьёт тяжелыми волнами,
Как будто птица мощными крылами
Вздымает – мчит неведомо куда…
 
 
И облака – как стаи лебедей —
Вершат полет в такую невозможность! —
Что понимаешь: счастье непреложность
И дней минувших, и грядущих дней.
Всё понимаешь… И принять не труд
Воскресшую надежду ожиданий,
И жутко – Голоса воспоминаний
Прокрустовым объятьем сердце жмут.
 
 
Родные, з о л о т ы е Голоса! —
Утраченных, отторгнутых Судьбою! —
Они, как звезды, всходят над тобою,
Они влекут…
 Повинная слеза
Дрожит в душе – и плавится, и тлеет,
И обжигает душу, и не смеет,
Блеснуть отрадно… И душа немеет,
И будто вся сжимается, и тает, —
И вздох невольный сердце укоряет…
 
 
И с грустью видишь: скорбные поля,
Стволы дерев корявы и горбаты,
Багровой мглой пропитаны закаты —
Безжалостно истерзана земля…
Здесь всё уныло – рядом и вдали, —
И всё полно прельщеньем и обманом:
Сокрыты бездны тлеющим туманом —
Тлетворным испарением земли…
 
 
И сердце разрывается желаньем
Молитв и слёз!.. И не избыть вины.
…Я не люблю ликующей весны
С горячечным, томительным дыханьем.
 

4 апреля 1984 г.

Ковы надежд и разочарований

«Мечта влечёт – тоска предостерегает…»

… В тишине облетевшего сада

Чудный Голос так сладко звучал! —

Что приманивал? что предвещал? —

Муку смертную?.. жизни отраду?..

То ли пел, то ли плакал над нами.

Вдруг умолкнул… Очнулась. Одна.

Лишь взмахнули два белых крыла —

И пропали в заре над лугами…

12 октября 1981 г.

1. «…Когда темно и неприютно…»

 
…Когда темно и неприютно,
Когда не ждёшь ни сна, ни слова,
Приходит Женщина – как утро
Приходит в комнату больного.
 
 
Звучит чистейшее молчанье,
Улыбка хрупкая сияет…
Он знает горечь пониманья —
И краткость часа понимает.
 
 
Но что душе жалеть о прежнем?
Летит! – обманываться вновь…
Пока мы живы – есть надежда,
И счастье есть, и есть Любовь!
 

15 июня 1980 г.