Любимый для двоих

Встретиться с ним, когда малышка уснёт, она категорически отказалась, найдя убедительную отговорку. Прошлым вечером они оба воспылали такой неудержимой страстью, что она не усмотрела в происходящем ничего предосудительного, а теперь страдала, оттого что уступила, не узнав его как можно лучше. Настёне стало казаться, что она повторяет ошибку.

– Привет, сынок. Как дела? – услышал Лёша голос отца по телефону, когда проводил гостей.

Родители в последнее время звонили ему довольно часто.

– Потихоньку.

– С Настей и Анитой видишься?

– Да. Они только что ко мне приходили. Мы начали встречаться, и у меня появилась надежда на совместное будущее с ними.

– Внучка знает, что ты её отец?

– Нет. Пока нет. Я боюсь давить на Настю, не хочу торопить события: опасаюсь всё испортить. Пап, я подумываю перейти в другое отделение. Работа там напряжённая, постоянные запланированные операции, но и заработок на порядок выше, да и смена всегда дневная. У меня будет возможность больше времени проводить с Настей, я смогу отвозить её на работу.

– Всех денег не соберёшь, но если тебе так удобней, то поступай, как заешь. Замену-то тебе нашли?

– Ищут. Сейчас я думаю не только о себе. По сути, у меня есть семья, которую я собираюсь обеспечивать всем необходимым. Надеюсь, со временем у нас с Настей всё сложится.

– Дай-то бог. А не боишься уронить свой престиж, бегая с одного места работы на другое? Ты сейчас на хорошем счету.

– Это во времена моих дедушек и бабушек быть просто рядовым врачом было престижно, тогда на зарплату обычного доктора можно было существовать безбедно. Теперь у людей запросы намного выше. На мою нынешнюю зарплату невозможно обеспечить семью всем в достатке. Я же не зря в аспирантуре учился. Мне хочется, чтобы у нас с Настей родились и другие дети. Я желаю дать им хорошее образование. Работая на новом месте, я смогу хотя бы взять ипотеку на приобретение собственного жилья. Не век же нам скитаться по чужим углам!

– Я тебя понимаю, сынок. Делай, как сочтёшь нужным, только не советую залезать в кабалу к банкирам. Мы не настолько богаты, чтобы обогащать их ещё больше. Старайся по возможности откладывать деньги на покупку квартиры. Мы с матерью поможем, чем сможем.

– Пап, я подумаю над этим вопросом.

– Пока, сын. Я с работы звоню, у меня срочное дело появилось.

Теперь Алексею стало сопутствовать везение: у него потихоньку начали налаживаться отношения с Настей и ему предложили хорошо оплачиваемую должность. К новой работе он обязался приступить сразу после дня Победы, а до этого собирался отгулять причитающиеся ему дни переработки. Вместе с выходными и двумя праздниками у него набиралось десять дней отдыха. Алексей надеялся использовать их плодотворно: ещё больше сблизиться с Настей и добиться её согласия выйти за него замуж. А ещё ему не терпелось познакомить свою возлюбленную и дочку с родителями.

– Говорят, ты от нас уходишь? – спросил его сослуживец Сергей Константинович.

– Не то чтобы ухожу – просто перевожусь в другое отделение. Кандидат на моё место уже имеется. Он должен выйти вместо меня второго числа. Сам же я отработаю здесь последние три смены, а потом немного отдохну. У меня накопилась переработка, как ты знаешь.

– Разумеется. Долг платежом красен. Жаль, что ты покидаешь нас. Мы неплохо сработались, – огорчился сослуживец. – Личные амбиции оказались превыше сплочённости коллектива?

– Таковы обстоятельства. Я собираюсь жениться, а у меня ни кола ни двора. Мне нужна существенная прибавка к заработку, чтобы нормально содержать семью.

– У меня есть жена и двое детей, однако же я обхожусь на мою зарплату.

– Ты говорил, что твоя супруга коммерцией занимается и довольно успешно, а квартира вам от твоих родителей досталась, напомнил ему Алексей. – А у моей девушки заработок небольшой, да и собственного жилья ни у меня, ни у неё не имеется. Она в квартире тётки своей проживает.

– Ну, смотри-смотри. Проводы делать будем?

– Заведующий отделением не позволит устраивать здесь застолье, тем более что он зол на меня из-за этого перевода.

– Алексей Петрович, а если всё организовать в вашей съёмной квартире?.. Только самые близкие вам друзья-сослуживцы! – встряла в разговор бесшумно вошедшая в ординаторскую Марина. – Давайте соберёмся вечерком накануне Первомая. У вас будет отгульный день, вы сможете как следует отоспаться.

– Не знаю, что и сказать. Я не мастак организовывать вечеринки. Мне со своей девушкой поговорить надо. Может быть, она согласится заняться этим делом, – произнёс Алексей, испытывая сомнение.

– Если понадобится, мы с Лидией Павловной можем взять на себя приготовление закуси, лишь бы продукты в холодильнике были, – самонадеянно поручилась Марина за врача-анестезиолога, одинокую тридцатилетнюю женщину. – Много народу не будет. Кто-то же должен работать. Полагаю, больше восьми человек вряд ли соберётся.

– Я подумаю над этим, – проговорил озадаченно Лёша.

Идея ему понравилась. Организовывая вместе с Настей прощальную вечеринку, у него появлялся шанс остаться с ней после ухода гостей наедине. Он надеялся, что она не откажется помочь ему с наведением порядка в квартире, а там, быть может, согласится провести с ним и ночь. Единственная близость после долгой разлуки лишь распалила его желание. А вот Настя словно бы сожалела о случившемся. Лёше не терпелось растопить лёд её недоверия. Он полагал, что Аниту можно на один вечер и на ночь отвезти к Софье Андреевне или попросить Павла присмотреть за малышкой.

Вернувшись с ночного дежурства и отоспавшись, он позвонил любимой:

– Насть, ты на работе?

– Да. Я отпросилась на два часа, хочу взять дела на дом. Аните дали направление на прививку. Надо бы успеть сходить с ней в поликлинику.

– Мне приехать за тобой?

– Буду очень признательна.

Они забрали малышку из садика после тихого часа, свозили её на прививку и сразу направились домой.

– Вы ко мне придёте или я к вам? – спросил Алексей Настю.

– Лучше уж ты к нам. Мне надо постирать детские вещи.

– Хорошо. А чай будет?

– Обязательно.

– Ну, тогда я схожу в магазин за тортом.

– Дядя Лёша, я с орешками люблю, – сообщила Анита.

– Будут тебе орешки, – пообещал Алексей крохе.

Он явился где-то минут через сорок. К его приходу чайник вскипел, а заварка уже настоялась.

– Насть, скоро я буду постоянно работать в первую смену с двумя выходными как все белые люди. У меня появится возможность подвозить тебя на работу. А если пожелаешь, то смогу и забирать, – сообщил он любимой во время чаепития, организованного в гостиной.

– Это было бы замечательно, – обрадовалась Настёна. – Из-за сокращения числа маршруток на работу добираться стало гораздо сложнее. Приходится выходить из дома раньше обычного, когда садик ещё закрыт. У меня сейчас нет возможности отводить туда Аниту. Прежде у нас проблем с этим не было: мама-Соня отводила её по пути на работу. В связи с переездом к дяде Коле, ей стало далековато добираться до нас и до школы. Когда она задерживается по какой-либо причине, я вынуждена оставлять Аниту у соседки до её прихода. Мне неудобно будить по утрам чужого человека.

– Почему не сказала об этом раньше? У меня бывает возможность отводить её в садик и забирать оттуда.

– На каких правах?..

Наступило напряжённое молчание. Лёша считал, что пока не время говорить об этом, но не удержался:

– Насть, ты же знаешь, как сильно я люблю тебя и Аниточку. Выходи за меня замуж! Тогда и с проблемами справляться будет проще, – выпалил он, когда дочка с зайцем скрылась в спальне.

Алексей купил обручальное кольцо для любимой, хранил его дома, дожидаясь подходящего момента, чтобы сделать ей предложение руки и сердца по всем правилам этикета, а на деле получилось всё с бухты-барахты. Заметив, как нахмурилась Настя, он пожалел о словах, сказанных без поднесения цветов и без кольца в подарок, но теперь уж ничего не поделаешь.

– Давай поедем восьмого мая в Волжск, сделаем сюрприз моим предкам. Они будут в восторге, – предложил Лёша, усугубляя ситуацию.

– Представляю, как «рады» будут твои родители предполагаемой невестке с довеском! – сострила Настёна.

– Анита им не чужая! – напомнил он шёпотом.

– Но родителям-то твоим невдомёк. Как можно выложить такую новость без предварительной подготовки?

– Они знают о тебе и о внучке, – оглоушил её сообщением Лёша.

– Ты рассказал им о нас с Анитой без моего согласия?! – возмутилась Настя. – Две недели, в течение которых мы встречаемся – недостаточный срок, чтобы делать прогнозы на совместное будущее, а значит, говорить им о нас было преждевременно!

– Настенька, золотко, не сердись, пожалуйста. Я сказал им о вас с Анитой задолго до того, как была проведена экспертиза ДНК и нашего с тобой разговора на эту тему. Мои родители счастливы, оттого что у них есть внучка. Твои-то родные знают обо мне, – укорил он возлюбленную.

– Только Павел и тётушка. Для мамы с папой ты – бывший Светланин жених и мой хороший знакомый, – заявила она обиженным тоном.

– Давай и их введём в курс дела. Мы можем поехать к ним на Первомай ранним утром. Поздравим с праздником, признаемся во всём, я попрошу у них твоей руки. Вечером мы будем уже дома. А на День Победы мы смогли бы поехать к моим родителям, чтоб отметить там нашу помолвку. Ну, так как?..

– Лёш, я пока не готова к замужеству: боюсь ошибиться. В жизни не сразу поймёшь, тот ли человек рядом. Так бездумно можно и дров наломать. Не торопи события. Дай мне время, ладно?

– Где та моя солнечная девочка?.. Когда-то нам не понадобилось много времени, чтобы зачать нашу малышку. Помнишь, как хорошо нам было?.. Мы держали друг друга за руки в нашем укромном местечке, и наши сердца бились в унисон. Это было настоящее чувство в настоящем райском уголке. Мы были переполнены любовью. И теперь мы убедились, что ничего не изменилось!

– Тогда я совершила ошибку, в которой, по совести сказать, я уже не раскаиваюсь, но которую сознаю в полной мере. Она стала для меня хорошим уроком, – чистосердечно призналось Настёна, с умилением глядя на возникшую в дверном проёме с зайцем в руках дочку.

– Нет так нет, – вынужден был согласиться Лёша. – В таком случае у меня к тебе другое предложение имеется: ты не могла бы помочь мне организовать небольшое застолье вечерком накануне Первомая? Сослуживцы полагают, что я должен устроить для них прощальную вечеринку в связи с моим переходом в другое отделение.

– На сколько персон?

– Кроме них я хочу пригласить Костика с женой. Ты, должно быть, помнишь моего друга. С тобой и со мной получится не более десяти человек.

– Хорошо, – согласилась Настя.

После чаепития она принялась развешивать на балконе постиранное бельё, а Анита притащила из спальни гитару.

– Дядь Лёш, поиграй, а! – попросила малышка.

– Вряд ли мне удастся передать мелодию так же хорошо, как это делает твоя мама. Я научился только тренькать струнами, – сказал Алексей, беря инструмент.

Он сыграл то, что у него получалось лучше всего.

– Ну как? – спросил Лёша вошедшую в гостиную Настю.

– Я поняла, что ты наигрывал мелодию Владимира Высоцкого, – сказала она улыбнувшись.

– А теперь ты исполни нам что-нибудь, – попросил он, подавая ей гитару.

– Мам, спой дяде Лёше песенку, которую ты сочинила, когда я была, но меня ещё не было, – скаламбурила малышка.

– Пожалуйста, – добавил волшебное слово Лёша.

– Ну, так и быть, но только лишь один куплет. У меня вот-вот вторая партия белья постирается.

Она удобно расположилась на диване, запела под звуки гитары завораживающим голосом:

Солнышко лучистое, брызги на воде.

Всё происходило словно бы во сне.

Бриз-касание любимого милое,

И на память от него нечто родимое!..

Ей судьба напророчила много чего,

Насулила счастье безмерное, верное.

А у жизни своя череда…

В ней бывает и скверное!

Ёлочки зелёные, крутой бережок.

У девчоночки в голове ветерок!

Любимый милёнок для неё божок,

А она для него – очередной флажок!

Холодок в душе, в голове сумятица-стукалка,

А в глазах мираж…

Да под сердцем куколка!

Она родненькая для него что-то б значила,

Если б жизнь всё не переиначила!..

– Мам, а дальше? – возмутилась Анита, когда Настя отложила гитару.

– Всё. Достаточно! У меня дел тьма-тьмущая, – сказала она категоричным тоном и направилась в ванную, чтобы скрыть волнение.

У Лёши не хватило духу высказаться по поводу её песенки, которая растревожила его душу, навеяла щемящие сердце воспоминания.

Уходя домой, он напомнил Насте об их уговоре, однако утром следующего дня её план претерпел изменения.

– Лёш, извини, я не смогу помочь тебе в подготовке застолья, – сказала она исполненным горести голосом, позвонив ранним утром во время его дежурства.

– Что-то случилось? – спросил он, тревожась о дочке, но дело оказалось не в ней.

– Умерла моя бабушка, – поведала Настя и всхлипнула. – Похороны состоятся послезавтра, то есть в день, когда у тебя намечаются гости. Я сейчас отпрошусь с работы и поеду к родителям сегодня же. А ведь я чувствовала, что должно что-то случиться. Вчера весь день скребло на сердце.

– Я очень сочувствую тебе и твоим родичам. Прими мои искренние соболезнования. Я тоже могу договориться и поехать с тобой.

– Не стоит. Ты бабу-Маню практически не знал. Занимайся своими делами.

– Когда вернёшься? – поинтересовался Лёша.

– На другой день после похорон. Где-то ближе к обеду, – уточнила Настя.

– Тогда пока-пока.

– Алексей Петрович, так что вы решили насчёт вечеринки у вас дома? ― поинтересовалась Марина вскоре после звонка его девушки.

– Настя не сможет взять на себя хлопоты по приготовлению закуси. У неё бабушка умерла, она едет на похороны. Так что сожалею, но всё отменяется, – огорчил он сослуживицу.

– Я говорила с Лидией Павловной, она обещала помочь организовать стол, если понадобится.

– Идёт, – согласился на предложение Лёша. – Соберёмся послезавтра в шесть. Сегодня после работы заедем ко мне, ты посмотришь, каких у меня недостаёт продуктов, составишь список, а потом я куплю всё необходимое.

Марина оживилась. Ей пришлось по душе, что его женщины в их компании не будет. У неё появлялась возможность в последний раз поухаживать за Алексеем, выказать ему своё расположение. Без присутствия его Насти она сможет раскрепоститься и приятно провести время в его обществе.

По окончании ночной смены парень привёз её к себе домой.

– Лёш, завтра после работы завезёшь меня сюда?.. Я возьму кое-какие продукты для начинки, – пояснила Марина, проверив содержимое его холодильника и дав указание, что следует купить. – Думаю, пирог с мясом и с сырой картошкой – это то, что надо. Ну, может, ещё что-нибудь испеку. Мне удобнее заниматься выпечкой у себя дома. Всё остальное приготовим на месте. Поскольку сбор в шесть вечера, то мы с Лидией придём к четырём. За два часа успеем сделать салаты, приготовить пару горячих блюд и накрыть на стол. Как насчёт жаркого и голубцов? – спросила она, прежде чем они вышли из его жилища.

– Если это не слишком обременительно. Но только приезжать тебе сюда ни к чему, – сказал он, вынимая из бумажника тысячную купюру. – Возьми денежку. Магазин у тебя под боком – купишь всё, что надо для выпечки. А ещё возьми ключи от этой квартиры. Мало ли какие дела могут у меня возникнуть, вдруг я не окажусь дома, – пояснил Алексей, подавая ей запасную связку. – Появятся вопросы – обсудим на работе. У нас осталась последняя совместная смена.

Он довёз Марину до её дома, а вернувшись к себе, позвонил другу:

– Привет, Кость! У меня послезавтра намечается небольшой междусобойчик с сослуживцами. Приходите и вы с Надеждой. Мы сто лет не сидели за одним столом.

– Извини, дружище, не сможем. У нас на этот день крестины назначены.

– А почему мне ничего не сказали? Я бы вечеринку отменил или перенёс на другой день.

– Видишь ли, какое дело… ― замялся Костя, ― крёстным отцом нашей Галочки вызвался быть Олег, а его новоиспечённая супруга отказалась идти в церковь, если мы позовём с собой её бывшего мужа или тебя. Не отправляться же ему в церковь без жены.

– Всё ясно: выходит из-за неудачной связи с Любашей, я теряю единственного друга. Да… дела!.. Ну что ж, сам виноват. Чувствовал ведь, что эти не слишком обременительные отношения ничем хорошим для меня не закончатся и всё же съехался с ней. Передавай привет Наде, Олегу… ну и Любаше, разумеется, тоже.

В словах Алексея сквозила досада.

– Лёш, ты как был моим другом, так им и останешься. А всё остальное – мелочи жизни. Надеюсь, ты не забудешь пригласить нас с Надей на твою свадьбу? Я встретил недавно на улице Настю Рощину с дочкой. Она меня не узнала. Я не стал окликать её. Подруженька дней твоих бурных ничуть не изменилась, разве что ещё симпатичней стала. Даже не верится, что у неё уже есть пятилетняя дочка! Девочка похожа на вас обоих. Как у тебя обстоят дела по части завоевания малышки и её мамы?

– Не так замечательно, как хотелось бы, но при всём том я не отчаиваюсь. Пожалуй, добиться дочкиного расположения будет гораздо проще, чем достучаться до Настиного сердца. С Анитой мы уже достигли некоторого взаимопонимания, наверное, говорит голос крови. Пока-пока.

В день вечеринки Алексей первым делом занялся с утра генеральной уборкой. Вспомнив в послеобеденное время, что Марина с Лидией не употребляют крепкие спиртные напитки, он ринулся в магазин за марочным вином с небольшим содержанием алкоголя, какое они не откажутся пригубить. Поставив в холодильник бутылочку «Изабеллы», Лёша решил отогнать в гараж машину. Когда он ушёл, явились сослуживицы и развернули на кухне бурную деятельность.

– Лидия Павловна, на вас такие классные золотые серьги! – восхитилась Марина. – Я ничего подобного ни в одном магазине не видела. Наверное, бешеных бабок стоят? – спросила она из любопытства.

– Понятия не имею. Эти серёжки мне в наследство от бабушки достались. Они эксклюзивные. На ком-то они смотрятся замечательно, но мне совсем не идут. Я их редко надеваю. Да… ещё вот что: называй меня, пожалуйста, по имени и на «ты». Мы же не на службе находимся.

– Серьги великолепные! Они очень тебе к лицу, – не согласилась с её мнением Марина. – А ты не могла бы продать их мне если всё равно не носишь?      ’

– Ни в коем случае. Это ж семейная реликвия. У тебя тоже очень красивые серёжки и кулон к ним. Могу поменяться с тобой украшениями, но только на сегодняшний вечер, – предложила Лидия.

– Давай! – с радостью поддержала идею Марина.

Обменявшись драгоценностями, женщины остались довольны. Вскоре скрипнула входная дверь, и на кухне появился Алексей.

– Привет, девчонки! Как вкусно пахнет!.. Можно чем-нибудь поживиться?.. У меня со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было, – сказал он, пытаясь разжалобить девушек.

– Вряд ли стоит отбивать аппетит. Мы сейчас стол накрывать начнём. Скоро подойдут остальные наши сослуживцы, – проговорила Лидия, легонько шлёпнув по его потянувшейся к выпечке руке.

Проявив милосердие, жалостливая Марина положила-таки на чайное блюдце два пирожка и подала Алексею.

– Со свежей капустой. Мои любимые! – восхитился молодой человек, откусив кусочек. – Вкусно!.. Небось, бабушка настряпала, да? – спросил он её с подначкой, тщательно пережёвывая выпечку.

– Сама напекла, прямо перед приходом сюда. Пирог вон до сих пор окутанный, чтобы дольше не остыл, а пирожки только что в блюдо выложила.

– Они ещё тёплые и очень аппетитные. Вот бы такую стряпуху заполучить в личное пользование! – произнёс он с задоринкой.

– Женись на мне, и я закормлю тебя выпечкой, – пошутила Марина, посмотрев на него пылким взглядом.

Четверо сослуживцев пришли с небольшим опозданием, так что за стол уселись лишь в половине седьмого. Время за разговорами пролетело незаметно. В десять часов гости собрались уходить.

Марина с Лидой перенесли из гостиной на кухню грязную посуду и остатки пищи. Излишки продуктов они разместили в холодильнике.

– Девочки, спасибо за помощь. Остальное оставьте как есть. Я сам всё перемою и наведу здесь марафет, – распорядился Алексей.

– Тогда я еду вместе с ребятами в Чебоксары. С ними мне будет веселее добираться до дома, тем более что с Сергеем нам по пути, – проговорила Лидия и кинулась одеваться.

– А у меня попутчиков нет, – подосадовала Марина.

– Одевайся, я доведу тебя до дома, – заверил её Алексей.

– Лёш, раз уж ты вызвался проводить меня, то давай я наведу сначала порядок на кухне. Живу-то я неподалёку, да и спешить мне некуда.

– Ну, если у тебя ещё остались силы и тебе не лень возиться с мытьём посуды, то не смею перечить.

Его не обрадовала её идея, но обидеть её отказом он не решился.

– Мне нетрудно. За час я наведу здесь чистоту до блеска, если ты не будешь мешаться у меня под ногами, – игриво заметила девушка. – Можешь пока телевизор посмотреть.

– Золотце, я лучше прикорну на часочек. Будешь готова к выходу – разбуди.

Алексей улёгся на заправленную постель прямо в одежде. После выпитого спиртного и хорошей закуси сон сморил его мгновенно.

Управившись с делами, девушка почувствовала тошноту. Она выпила за весь вечер всего лишь один бокал вина, да и ела не так уж много и вот на тебе – позыв на рвоту! «Токсикоз начинается», – подумала Марина. После очищения желудка над унитазом ей стало гораздо легче. Она заглянула в спальню: Алексей спал безмятежным крепким сном. При отблеске коридорного света девушка залюбовалась им затаив дыхание.

«Ну почему мне так не везёт в жизни?!.. Второй раз влюбилась в мужчину и опять предмет моей страсти оказывает предпочтение другой женщине, да и вдобавок у неё есть от него пятилетняя дочка, которую он обожает. А сама я, к сожалению, беременна от другого парня», – подумала она с болью в сердце.

Оставив дверь спальни распахнутой настежь, Марина прилегла рядом с Лёшей, не касаясь его, чтоб ненароком не потревожить его сон. Она с наслаждением вдыхала аромат знакомого ей мужского одеколона и вглядывалась в правильные черты Лёшиного лица, мечтая о невозможном будущем с ним, сожалея, что не ей суждено прожить с ним бок обок до самой старости. Незаметно для себя она задремала.

Пребывая в стране грёз, Алексей почувствовал, что рядом с ним кто-то есть.

– Настя? – спросил он, размыкая веки.

И тут при тусклом свете коридорной лампочки парень увидел лежащую поблизости девушку. К нему сразу пришло понимание, кто находится рядом. Поднявшись с постели, Лёша включил в спальне свет.

– Марин, что ты делаешь в моей постели? – спросил он с недовольством плохо соображающую спросонья девушку.

– Из…вини, Алексей… – начала оправдываться она, запинаясь и нервничая, – я зашла сюда, чтобы разбудить тебя, а ты так сладко спал. Я решила дать тебе ещё полчаса и, прилёгши с краешка, заснула. Не понимаю, как я умудрилась распластаться здесь на полкровати!.. Лёш, так ты проводишь меня?.. Я готова идти домой.

Зардевшаяся Марина кинулась в коридор, принялась торопливо одеваться и обуваться. Алексей двинулся следом. Чувствуя неловкость из-за проявленной бестактности, он принялся приободрять расстроившуюся Марину смешными байками. Когда они покидали квартиру, время близилось к полуночи.

Похороны Марии Станиславовны прошли скромно, без каких-либо помпезностей, как она и наказывала когда-то. На обряд погребения и проститься с усопшей пришли только самые близкие ей люди, которых собралось около тридцати человек. На кладбище всех желающих отвезли на заказанном автобусе. Поминальный обед был организован в кафе на берегу Волги.

– Мам, я в Новочебоксарск поеду. У меня душа болит за Аниту, – сказала матери Настя во время пути к родительскому дому по окончании поминок.

– Золотко, ну что ты дёргаешься? – вмешался в разговор Павел. – Мы ведь договорились, что Алёна присмотрит за ней до завтрашнего вечера. Она очень ответственная девушка. Ты можешь на неё положиться.

– Ну а что мне здесь делать?.. Всё так мрачно, уныло без бабули. Каждая мелочь напоминает о ней! – проговорила она с печалью в голосе, заходя в отчий дом. На глазах у неё навернулись слёзы.

– Я, пожалуй, тоже поеду. Николай неважно чувствовал себя перед моим отъездом. Я волнуюсь за него, – оправдалась Софья.

Она подозревала, что муж сослался на плохое здоровье, чтобы не ехать на похороны, поскольку в его душе до сих пор таилась обида на Марию Станиславовну за то, что та лишила его в нежном возрасте отца, однако он и в самом деле мог быть болен.

– Разъезжайтесь-ка вы кому куда надо. Без вас нам будет легче прийти в себя, – подал голос Саша. – Мы с Натой так вымотались за последние три дня! Нам с ней лучше побыть вдвоём.

Его жёнушка качнула головой в знак согласия.

– Ждём вас в воскресенье на девятидневные поминки, – напомнила сестре, дочке и сыну Наталья.

– Сонь, ты сможешь помочь мне с приготовлением полагающейся еды? – обратилась она к сестрице.

– Конечно, но я приеду в субботу лишь вечером. У меня до обеда уроки, – пояснила Софья.

– Мам, и я помогу, чем смогу. Мы с Анитой постараемся быть здесь как можно раньше, – пообещала Настёна. – У меня ведь в субботу и в воскресенье выходные.

– Спасибо, родная моя, – поблагодарила Наталья дочку.

Брат и сестра Рощины в восемь часов вечера были уже на месте.

– А мы вас сегодня не ждали, – встретила их в дверях Алёна.

– Мамочка! – кинулась к Насте выглянувшая из гостиной Анита. – У нас больше нет старенькой бабы-Мани, да? – спросила она со слезами на глазах.

– Она навсегда останется в нашей памяти. У неё сильно болела головка в последнее время, а теперь ничего не болит. Ей хорошо на небесах. Мы никогда не перестанем любить её, будем помнить её всегда. Так ведь, милая?

– Да. Бабуля была очень хорошая.

– А теперь помяните её с Алёной на кухне. Бабушка Наташа в сумку всякой еды наложила.

– Мам, мы позовём к нам дядю Лёшу? – спросила малышка.

– Нет, солнышко. Он занят. Ему сейчас не до нас.

– Ты могла бы навестить Алексея. Сходи к нему без Аниты. Мы с Алёной сами уложим её спать, – предложил сестре Павел, зная с её слов, что у Лёши сегодня намечалась небольшая вечеринка.

– Алён, ты же останешься здесь до утра? – обратился он к невесте, посмотрев на неё просительным взглядом.

– Я останусь с вами до завтрашнего вечера, – ответила девушка, давая тем самым согласие присмотреть за малышкой.

– У меня не то настроение. Я вымоталась до предела, – отговорилась Настёна.

Анита угомонилась в половине десятого. Услышав, что в гостиной работает телевизор, Настя легонько стукнула в слегка приоткрытую дверь.

– Входи. Детектив интересный начался, – в унисон отозвались Алёна и Павел.

Расположившись в кресле, Настя никак не могла сосредоточиться на просмотре фильма. Мысли её блуждали, меняя направление: то она вспоминала бабушку и всё, что было с ней связано, то задавалась вопросом, чем сейчас занимается Лёша. Спустя какое-то время она подошла к окну и, отвернув уголок тюли, посмотрела на его балкон. В сумерках да через стёкла мало что было видно, но Настя всё же разглядела, как двое мужчин и две девушки беседуют там о чём-то. Алексея среди них не было. Она бы точно его узнала, поскольку ростом он гораздо выше этих молодых людей.

«Веселье в самом разгаре, – успела подумать Настя, как тут же балкон опустел и вскоре в гостиной погас свет. – Расходятся, – пронеслось в её сознании. – Что если сделать Лёше сюрприз: навестить его пока не уснул? Можно помочь ему прибраться за гостями», – пришла ей в голову мысль. Мгновенно отбросив эту идею, она вернулась к просмотру фильма. Просидев чуть ли не до двенадцати, Настя почувствовала недостаток кислорода. На душе у неё вновь сделалось тревожно.

– Выйду-ка я ненадолго на улицу, подышу свежим воздухом, – обратилась она к Павлу и Алёне, сидящим в обнимку на диване. – Не ждите меня. Ложитесь спать, я ключи возьму, – бросила она на ходу.

– Можешь не возвращаться хоть до утра, – напутствовал её брат со смешинкой.

– Если ты думаешь, будто я собралась к Лёше с ночёвкой, то ошибаешься, – одёрнула его Настя.

Она и сама пока что не знала, что будет делать, выйдя на улицу. В голове у неё был сумбур.

Ночь была тёплая, погода стояла безветренная, а небо было ясное и звёздное. «Благодатная пора для влюблённых», – пришло ей в голову. Настя бросила тоскливый взгляд на окна Алексея, потом на дверь его подъезда. В это тягостное для неё время ей хотелось найти утешение в объятиях любимого. Её нестерпимо повлекло к нему. У неё возникло неодолимое желание прижаться к Лёше крепко-крепко и позволить ему целовать, целовать себя до умопомрачения. Как в тот вечер! Ей захотелось вновь познать с ним все прелести земного рая, чтобы мрачные мысли отступили хоть ненадолго. Она уже собралась сделать шаг в сторону его дома – и тут увидела, как дверь его подъезда открывается, и из него выходят Алексей и Марина! Присутствие этой особы её не удивило. Шестое чувство подсказывало Насте, что она непременно будет на его вечеринке.

«Должно быть, они пройдут сейчас мимо меня, как было в прошлый раз», – пронеслась в её сознании мысль. Она юркнула назад в дверь своего подъезда, чтобы избежать конфуза. Дожидаясь, когда эти двое минуют её, Настя придерживала дверь чуток приоткрытой, чтобы не погрузиться во тьму из-за перегоревшей на первом этаже лампочки.

В отличие от Алексея Марина заметила промелькнувший женский силуэт у ближайшего подъезда соседнего дома. По её предположению там могла проживать его девушка Настя, которая сейчас вроде как должна находиться далеко отсюда.

– Лёш, третьего мая я иду делать аборт, – завела она разговор на скользкую тему в надежде, что предчувствие её не обманывает, что это и впрямь была Настя, и она скрылась за дверью, заметив их с Лёшей, а теперь стоит там, быть может, и слышит их разговор.

– Золотце, не поздно ли ты спохватилась? Я-то думал, что ты давно избавилась от ребёнка, – последовал довольно чёткий мужской отклик.

– Двухмесячную беременность прерывать разрешается, – донёсся до Насти звучный голос Марины.

– А что по этому поводу думает Михаил? – прозвучал уже не так отчётливо слышимый говор Алексея.

– Да ничего. Какое ему до меня дело?! Я послала его далеко и надолго, сказала, что это твой ребёнок!.. Вообще говоря, он считает, что я давно уже сделала аборт, – произнесла девушка после заминки.

Послышался опять Лёшин голос, но Настя не разобрала его речи. И вновь до неё донеслись уже отдалённые, но всё же слышимые Маринины слова:

– Лёш, а помнишь, как хорошо нам было той ночью в ординаторской? Ты вознёс меня на небеса! Я знаю, что ты испытывал то же самое. Это случилось тринадцатого. С тех пор тринадцать – мой счастливый номер.

Настю будто ледяной водой окатило! Это было крушение её появившихся надежд! Она выждала две-три минутки и вышла на улицу. Проводив удаляющуюся парочку безжизненным взглядом, девушка направилась домой опустошённая и разнесчастная. Войдя в комнату, она разделась, не включая свет, и завалилась в свою постель. На ум полезли безрадостные мысли: то её охватывали яркие воспоминания о бабушке, и она пускала по ней слезу, то начинала думать об Алексее и Марине, воображая немыслимо что, рискуя довести себя до нервного срыва.