Любимый для двоих

– Коль, ты хоть немного любишь меня? – спросила Соня, когда они насладились друг другом. За почти тринадцать прожитых вместе лет она ни разу не задавала ему этого вопроса.

– А ты сомневаешься? – пришёл он в изумление.

– Иногда, – призналась жёнушка.

– Конечно, люблю… и тебя и дочку. Иначе мы разве прожили бы столько лет вместе?

– В жизни всякое бывает. Люди разводятся и после двадцати лет брака.

– Выбрось из головы всякую чушь-ерунду! Нам с тобой ничего не грозит, – уверил её Николай, прижимая к себе теснее, и засопел, давая понять, что разговор окончен.

– Сонь, ты сказала Коле, что мы сегодня идём встречать Новый год к Зине? – спросила сестру Наталья, прибежав утром узнать насчёт её планов на эту ночь.

– А с какой стати мы туда потащимся? Она ведь не моя подруга и не Колина родственница. Я и в прошлый-то раз неловко себя чувствовала в её обществе, меня так и подмывало высказать ей всё, что думаю о её бестактности. Как же она изменилась!.. И не в лучшую сторону! Была тихая, скромная девочка. Откуда только взялось в ней столько желчи! Это же надо ей было в такую даль переться, чтоб доставить себе удовольствие позлорадствовать по поводу поганой участи своего непутёвого отца-уголовника!

– Посмотрела бы я, как ты повела себя на её месте! Она очень несчастная, измотанная судьбиной женщина. Зина побывала в таких передрягах, какие нам с тобой и в кошмарных снах не снились! После всех ужасов, что ей пришлось пережить, она даже младенца произвести на свет боится.

– Однако мужиков у неё, похоже, хоть пруд пруди. Аморальной стала твоя подружка. Не боишься, что уведёт у тебя Сашеньку?

– Зина не такая! – возмутилась Наташа.

– Возможно, и была эта молодка когда-то не такая, а теперь не надейся на её порядочность. Испокон веку известно, что в сердечных делах доверять нельзя даже родной душе, а сумасбродной нахальной подруге – тем более!

– Стало быть, и тебе тоже нельзя, да? – съехидничала сестрёнка.

– Я надеюсь, что мне-то ты всё же сможешь довериться, – огрызнулась Соня, меняясь в лице.

– А не за своего ли Коленьку ты волнуешься? Боишься, что Зина отобьёт у тебя мужа?.. Глупости!.. Сонь, может вас с Колей в другое место пригласили? – спросила Наталья.

– Да нет…

– Привет, свояченица! Как ваше семейство поживает? – прервал их разговор, появившийся Николай. – Новый год у вас встречать будем или вы к нам придёте? – спросил зятёк, снимая у порога куртку и обувь.

– Коль, с Сахалина моя подружка приехала. Мы с ней с окончания школы не виделись. Софья её хорошо знает. Зина пригласила нас с Сашей и вас с Соней встречать Новый год в квартире её тётушки. Самой хозяюшки дома не будет, но она предоставила нам свою жилплощадь. Кроме нас придут два наших с Зиной одноклассника и одна одноклассница. Как ты смотришь на это дело?

– Замечательная идея! Все праздники мы проводим однообразно: у вас или у нас дома с одними и теми же салатами. Осточертело всё! Мы с Соней практически никуда не выбираемся. Никакой отдушины! Не помню, когда на люди последний раз мы с ней выходили вместе. Только в телевизор и пялимся всеми вечерами. Да ещё музыку слушаем.

– Давай лучше к Ветровым сходим. Маргарита с Германом будут очень рады, – предложила Николаю Софья.

– Видел я вчера свою сестричку, толковал с ней. Она с мужем и детьми к матери Новый год встречать намылилась. Нас с тобой тоже туда пригласили. Может ты по свекрови очень соскучилась? А уж она-то, в каком «восторге» будет! – произнёс он язвительным тоном.

– Хорошо, пойдём с Рощиными, только обещай: встретим Новый год – и сразу же домой! Мы должны вернуться сюда не позже часа ночи, – поставила условие жёнушка.

– К часу так к часу, – воздержался от возражения Коля.

– Мы с Сашей зайдём за вами в двадцать один ноль-ноль. Музыку не забудьте приготовить, – напомнила сестрице Наталья.

Празднество получилось пьяным и шумным. Соня покаялась, что согласилась пойти на эту пирушку. Она весь вечер была на нервах. К полуночи мужчины, за исключением Александра, изрядно захмелели. Как только куранты пробили полночь и все поздравили друг друга с наступившим Новым годом, Софья напомнила мужу, что им пора идти домой, но Николая её слова словно бы и не касались. Зато он прекрасно слышал без конца приглашавшую его потанцевать Зиночку.

– Сонечка, ты ведь не обидишься на меня, если я с Колей ещё потанцую? – обратилась она к его жене заискивающим голосом. – А то эти два увальня, Серёжа с Петенькой, мне все ноги уже оттоптали, – пожаловалась она на бывших одноклассников.

«Когда бы они успели, если ты только о моего мужа и трёшься?» – с досадой подумала Софья, а вслух произнесла:

– Ну что ж, танцуйте, но только пусть это будет в последний раз. Нам пора возвращаться домой.

– Да что ты, Сонечка! Веселье только начинается! – воскликнула довольная Зина и одарила её дразнящей улыбкой.

А Коля и рад был танцевать с ней до упада. Он тоже вошёл в раж и вроде как лишился рассудка.

Видя, что вытворяют Николай и Зина, Наталья пожалела, что вынудила сестру пойти на это празднование. Ей захотелось как-то загладить свою вину перед Соней, отвлечь её от тревог, успокоить насколько это возможно.

– Маш, ты, как и прежде, носишь с собой карты? – обратилась она к бывшей однокласснице. – Погадай нам с Соней, – попросила Наташа черноокую подругу, когда та качнула ей головой.

– Марусина прабабка была цыганкой, а замуж вышла за русского. Она научила гаданию внучку, а уж та передала эти знания своей дочке, то есть её правнучке Маше, ― пояснила она сестрице.

– У нас тут атмосфера неподходящая для гадания. Я не хочу окончательно испортить Сонечке настроение, – протянула с сомнением в голосе девушка, – однако всё же скажу насчет кулона и серёжек, которые на вас надеты. Судя по всему, этот великолепный комплект подарен был вашей маме любимым мужчиной от чистого сердца. Ювелирные украшения из золота и голубого сапфира замечательно смотрятся на вас обеих, прекрасно сочетаются с цветом ваших глаз. Однако зря ваша матушка разделила этот комплект между вами. Он неделимый! Ты, Наталья, лишена кулона, который достался Соне, что грозит тебе утратой близкого человека. А у тебя, Соня, недостаёт двух серёг – это значит, что ты можешь потерять двух дорогих тебе людей. Сама дарительница, разумеется, не в счёт: она из предыдущего поколения, а здесь речь идёт о вашем и о последующем.

– Я могу отдать кулон Наташе, – сказала Софья и принялась отстёгивать цепочку.

– Сейчас в этом нет смысла, – остановила её Мария. – Ты можешь передарить его лишь своей совершеннолетней наследнице. Просто уберите украшения подальше до поры до времени. Было бы замечательно, если б комплект воссоединился в будущем.

– Девушки, а давайте выпьем, – предложила Наталья, чтоб развеять сомнения, но сестра и подруга отказались.

– Коль, пойдём домой, а! У меня на душе неспокойно. Как бы что со Светой не случилось! – стала уговаривать Софья мужа, когда сладкая парочка сделала, наконец, перерыв в танце.

– Да брось ты! Она под присмотром твоей матери. Валентина Кирилловна не хуже тебя знает, как ухаживать за внучкой и что делать в кризисной ситуации. Она ведь её с самого рождения нянчит!.. – заплетающимся языком, но вполне осознанно принялся возражать Николай.

– Одевайся! – сказал ему Александр категоричным тоном и даже накинул на него меховую куртку.

Увидев на глазах свояченицы навернувшиеся слёзы, нервы его не выдержали. Он, как и все остальные присутствующие наблюдал за неприличным, развязным поведением брата и поползновениями Зины. Александр готов был вправить ему мозги, если он и дальше намерен изводить жену, однако тот неожиданно сдался.

– Ладно, идём домой. Только дайте мне пару минуток. «Мне надо отлить и освежиться, а то сухим не доберусь», – сказал Николай с ухмылкой.

Утром он проснулся с головной болью. Софья налила в кружку холодного рассола из банки с консервированными домашними огурчиками и подала ему прямо в постель.

– Коль, попей, – предложила она мужу. – Легче станет.

– Сонь, не помогло твоё питьё, давай сходим к моим родичам, поздравим их, похмелимся, – позвал он её после принятого рассола.

– Мне не с чего похмеляться. Я в гостях от силы два бокала шампанского выпила. Всё выветрилось, пока до дома дошла. Да к тому же мама плохо себя чувствует, не могу я на неё ещё и сегодня Светочку оставить.

– Тогда я один к ним схожу, – сказал Николай. – Заодно и к Рите загляну, а то она вечно обижается, что мы про них забываем, – добавил он оживившись.

– Ты сегодня-то не напивайся и не пропадай, – попросила его Соня.

– Само собой.

– Папочка, ты скоро придёшь? – обратилась к нему дочка.

– Скоро, малышка. Одна нога здесь – другая там и в обратном порядке. Соскучиться не успеешь, – заверил он кроху и, поцеловав в щечку, скрылся за дверью.

– Фу!.. Как плохо от папы пахнет! – заявила Света, потешно сморщив носик.

– Это потому что он вчера много водки выпил, – пояснила Соня.

– Доченька, голова ужас как раскалывается! Цитрамон кончился, а анальгин мне не помогает. Сходи, пожалуйста, в аптеку, – попросила мать Софью пару часов спустя после ухода Николая.

– Мам, по праздничным дням аптека не работает, – напомнила Валентине Кирилловне дочка. – Я к Наталье сбегаю. Проследишь, чтобы Светочка кашку всю съела?

– Конечно, конечно, родная, только ты не задерживайся там надолго.

Соня быстро добежала до сестры. Однако выйдя от неё, она вспомнила, что у Зины остался магнитофон и кассеты с записями. Зная, что Николаю не прожить без музыки и дня, Соня решила пойти и забрать это устройство да кассеты с плёнкой, благо автобус подвернулся вовремя.

Поднявшись на второй этаж двухэтажного барака, она услышала очень громко звучащую любимую мелодию мужа, доносившуюся из квартиры, где они праздновали встречу Нового года. На душе у неё сделалось тревожно. Она звонила и звонила в дверь – никто не подходил. Соня, выйдя из терпения, с силой дёрнула за ручку – и дверь распахнулась! Крадучись ступая по маленькой прихожей, она заглянула в гостиную. После вечеринки там царил настоящий бедлам, но не это потрясло несчастную женщину. Всё её внимание сосредоточилось на парочке в неглиже: Зина в прозрачной едва-едва прикрывающей попу комбинации и Николай в облегающих трусиках танцевали под оглушительно громкую музыку между заваленным грязной посудой столом и сервантом. Волосы их были взлохмачены, глаза светились похотью и довольством! Сомнений быть не могло: они только что занимались любовью и оба вновь испытывали жгучее желание заняться сексом. Наконец Николай и Зина приостановились и принялись страстно целоваться, лаская друг друга! Им было невдомёк, что за ними наблюдают.

– Не помешаю? – спросила Софья надтреснутым голосом, когда наглая девица шаловливо запустила свою ладошку в трусики её мужа, и он прерывисто задышал на грани экстаза.

Любовники устремили на неё свои изумлённые взгляды. Зина сначала побледнела, потом покраснела. Она не знала, что ей сказать. А Николай и вовсе потерял дар речи.

– Ты… как сюда попала? – просипел он с придыханием.

– Обычным путём. Не в окно же! Я ведь не ведьма и здесь не мой шабаш! Вы забыли запереть входную дверь. Я пришла за магнитофоном, но теперь полагаю, что пусть он здесь и остаётся вместе с кассетами и его хозяином, коль такое дело, – рассудила Софья и, развернувшись, направилась к выходу.

– Сонь, подожди! – крикнул муженёк – Я всё тебе объясню....

– Не стоит. Я понятливая. Мне и так всё ясно, – проговорила она сухим голосом, обернувшись лицом к супругу. – И смех и грех. «Это совсем не то, что ты подумала», да?.. Прямо как в любовном сериале! – заметила Соня не без сарказма в голосе и одарила его ядовитой усмешкой. – Можешь не спешить за шмотками. Придёшь, когда вдоволь насладитесь вашей вакханалией, – добавила она и вышла из квартиры.

Николай догнал её, едва она выбралась из подъезда.

– Я зашёл туда за магнитофоном, а Зина ещё спала, – начал он нести околесицу, не осмеливаясь посмотреть ей в глаза. – Я разбудил её звонком в дверь. Представляешь моё изумление, когда она предстала передо мной в одной комбинации!..

– С трусиками своими Зиночка до того или уже после этого рассталась? – сыронизировала жёнушка.

– Мой неожиданный приход совсем её не смутил …

– Скажи ещё, что он был нежданный, – перебила его Софья.

– Зина предложила мне опохмелиться, а дальше… случилось то, что случилось, – продолжил объясняться изменник, не обращая внимания на её ядовитые реплики. – Прости, всё получилось спонтанно, так сказать, по пьяной лавочке.

– Полночи тёрлись друг о друга, дивя всех на вечеринке, тоже случайно?.. Или теперь все так танцуют? Почему ты не вытворял подобное со мной или с Наташей?.. Признайся уже, что тебе очень понравилось быть объектом Зининого домогательства, что она неимоверно тебя возбудила, поэтому-то и невозможно было вытянуть тебя из её тесных объятий. Ты игнорировал меня. А она не давала мне потанцевать с собственным мужем! Её флирт доводил тебя до экстаза! Это было очевидно! Не только я заметила ваше шушуканье на кухне, куда ты зашёл перед уходом якобы попить воды. Договаривались о встрече?.. А магнитофон ты намеренно здесь оставил?.. Чтобы иметь повод навестить её утром, ведь умерить зашкаливший адреналин ты мог только, утолив сексуальный голод с предметом твоей страсти, не так ли?

– Всё не так!

– Да какая теперь разница?.. Главное – вам хорошо вместе. Вас тянет друг к другу! Я не собираюсь удерживать тебя. Вот радость-то матери твоей привалила!

Николай не нашёлся, что ей ответить. Он подумал, что вероятно именно так всё и выглядело со стороны.

«Эта обычная на вид женщина, навязавшаяся на мою голову, и мёртвого оживит!» – пронеслось в его сознании.

Они продолжили путь, каждый погрузившись в свои мысли. К их приходу домой Валентина Кирилловна уложила внучку в детской спальне, а сама прилегла в смежной комнатке. Софья первым делом отнесла ей таблетку с водой, затем принялась по-тихому собирать вещи мужа.

Николай не ожидал от неё такой решимости. Он полагал, что его рассудительная жёнушка, как и прежде во время ссор, не станет сгоряча поднимать бучу, что она вскоре смягчится и со временем простит его. Наблюдая с дивана за её действиями, в нём ещё теплилась толика надежды, что в течение нескольких дней всё вернётся на круги своя. Ему не хотелось раздувать шумиху вокруг этого дела, волновать дочку и тёщу, чуткое ухо которой не дремлет. Валентина Кирилловна впечатлительная женщина, она всегда близко к сердцу принимала любые неурядицы в семьях своих дочерей.

– Шмотки твои упакованы, – заявила Софья, битком наполнив два больших чемодана аккуратно сложенными его вещами. – Обнаружится что-то ещё, чего я положить забыла – передам с Ритой. А теперь убирайся отсюда! Да поскорее, – попросила она твёрдым тоном.

Николаю осталось только взять чемоданы и направиться к выходу. Софья распахнула перед ним дверь. Ему показалось, что в лице её нет ни кровинки. Сейчас он очень сожалел о своей опрометчивости – о случившемся адюльтере!

– Пока, – произнёс Николай, когда жена, проводив его до ворот, отворила перед ним калитку.

Он был в смятении, ему всё ещё не верилось в происходящее.

– Не «пока», а прощай, – поправила его Соня убитым голосом. У тебя больше нет семьи: нет ни жены, ни дочки. Не смей и близко подходить к этому дому. Я запрещаю тебе приходить сюда, видеться со Светой. Решишь оформить развод – подмахну не задумываясь. Удачи тебе в личной жизни. Может быть, тебе повезёт с твоей новой возлюбленной, – произнесла она, напутствуя непутёвого мужа.

Сразу после его ухода поднялась с кровати Сонина мать.

– Как же так, доченька?! Как мы без крепкой мужской руки справляться с хозяйством-то будем? Николай ведь – и рабочая сила, и кормилец в семье. Всё только на нём и держалось! Сколько деньжищ на одну лишь Светланочку у нас уходит. Ты подумала, где мы деньги брать будем на обследования, на лекарства и её лечение! – запричитала Валентина Кирилловна, взирая на Софью. – Ты ведь не собираешься отказываться от алиментов? – спросила она, впадая в панику.

– Собираюсь, мамочка, – заявила дочь категоричным тоном. – Я не желаю иметь с этим предателем ничего общего, тем более позволять ему видеться со Светой. Его мать всюду трезвонит, что она не его кровиночка – вот пусть так и будет. Отныне у него нет дочери! Неужели тебе по душе наблюдать, как он изводит меня, треплет мне нервы? Вчера на вечеринке он прилюдно глумился надо мной, а сегодня я застала его с любовницей!.. Другие женщины справляются без мужиков – и мы не пропадём!

Едва она закончила свой монолог, как во дворе хлопнула калитка, и на пороге появилось семейство Рощиных. Наталья и Александр пришли с детьми поздравить Валентину Кирилловну с Новым годом. Из-за поднятого ими гвалта проснулась Светлана. Девочка обрадовалась приходу гостей. Её крестный и мама-Ната принесли ей пакет с гостинцами и подарок.

– Мам, а где мой папочка? – спросила малышка, не обнаружив отца. – Он сказал, что придёт быстро.

– Милая, он уже был здесь, пока ты спала. Папа вынужден был срочно уехать. Он приедет нескоро, просил поцеловать тебя за него, – ответила Соня дочке и чмокнула её в губки.

– И куда же поехал мой папа? – проявила интерес Света, озадачив свою мать вопросом.

– Мама потом тебе объяснит. Сейчас мы будем угощать твоих братика и сестрёнку разными вкусностями, – сказала бабушка и поспешила увести всех внуков на кухню.

– Что у вас творится? – спросила сестрицу встревожившаяся Наталья.

Софье пришлось рассказать, что случилось. Пока мать угощала детей выпечкой, она поведала сестре и зятю, что происходило этим утром в квартире Зининой тётки и чем всё это обернулось. Наташа с Сашей ахнули, узнав, что Соня выдворила Николая из дома. Даже узнав об его измене, они пытались уговорить её не принимать скоропалительного решения. Однако переубедить Софью им не удалось.

– Выйдя утром от вас, меня так и подмывало пойти в то злополучное пристанище!.. Чуяло моё сердце, что застану там своего благоверного занимающимся любовью с этой особой. Вам же и самим понятно, что такое моё предчувствие было небеспочвенным, что у меня был повод для беспокойства. Не надейтесь, что всё уладится, что я приму назад этого иуду! – заявила она, роняя слёзы.

Николай поселился у матери и отчима. Жить ему там было тягостно, он чувствовал себя лишним. Злорадство матери, Евдокии Михайловны, по поводу его раздора с женой, равно как и сочувствие Бориса Семёновича, Николая нервировало. Противостояние между ним и матерью усугубилось. Единственным человеком к чьему мнению Николай прислушивался, была его сестра Маргарита. Она хоть и относилась к выходке брата с порицанием, но всё же старалась поддержать его, не дать ему пасть духом. От неё он узнал, что Соня с дочкой уехали на обследование. Пользуясь моментом, Николай навестил тёщу.

– Можно? – спросил он, открывая дверь.

– Да входи уж, входи, коль пришёл. Ну и дел ты, сынок, натворил! Как же так-то?.. – с трудом выговорила Валентина Кирилловна. На глазах её заблестели слёзы. – Вероятно, ты знаешь, что Сони и Светочки нет дома, потому и явился. Что-то забыл забрать? Чего-то тебе понадобилось?

– Я зарплату получил. К тому же нам премию выдали. Вот, ― сказал Николай, подавая конвертик. ― Я принёс деньги на содержание дочки. Они вам сейчас очень кстати.

– К сожалению, взять я их не могу. Софья запретила принимать от тебя любую помощь.

– А вы ей не говорите про них. Тратьте деньги на Светочку по своему усмотрению, – предложил зять.

– Будто Соня не догадается!.. Она же неглупая, – заметила тёща, посмотрев на него укоряющим взглядом. – Нет, я не прикоснусь к ним. Не хочу ссориться с дочкой, лишний раз расстраивать её. Она и так вся на нервах! Сонюшка сама не своя ходит.

– Тогда можно я заберу документы? – попросил он позволения.

Николай вёл себя так, будто и не прожил в этом доме почти тринадцать лет.

– Конечно. Бери всё, что тебе необходимо. Да… за диваном лежит приготовленный Соней пакет с твоей электробритвой и прочим шурум-бурумом, – вспомнила Валентина Кирилловна. – Не забудь забрать.

Перебирая деловые бумаги и документы, Николай наткнулся на свою сберкнижку с довольно приличной суммой денег и на Сонину – практически с нулевым счётом. Это она настояла, чтобы он ежемесячно откладывал средства на непредвиденные расходы, в том числе и на лечение дочери. Она и сама хранила кое-какие сбережения на сберкнижке, но сейчас у неё на счету, можно сказать, ничего не осталась. Николай обратил внимание, что Соня сняла почти все имевшиеся у неё деньги перед поездкой на обследование. Да это и понятно: она ведь не знала какие потребуются траты на проживание в чужом городе и на лечение дочки, поэтому и сняла всю имевшуюся у неё сумму. По какому-то наитию он переписал номер её счёта и её паспортные данные в свой блокнотик.

Николай скучал по жене и по Светочке. Ему не хватало их, он очень хотел повидать обеих, пообщаться с ними, узнать, как чувствует себя дочка, какой диагноз поставили ей врачи.

Спустя некоторое время он решился-таки навестить их вопреки Сониному запрету. На крыльце его встретила жена.

– Сонь, здравствуй. Позволь поговорить со Светочкой.

– Она считает, что ты уехал далеко и надолго! Только-только кроха начала успокаиваться после твоего ухода – и ты тут как тут! Нарисовался! Её нельзя волновать. Даже не вздумай попадаться ей на глаза, – предупредила Софья.

– Что сказали врачи? Какой поставили диагноз?

– Будто тебя это так уж волнует! – проговорила она со злобой, понимая, однако, что не права.

– Как хоть чувствует себя наша малышка? – задал ещё один вопрос Коля. При этом нервы его были на пределе.

– Да ничего, бегает. В больнице её немного подлечили. Сейчас она спит, – слегка смягчившись, ответила Софья.

– Сонь, прости ты меня окаянного, а?

Он был полон раскаяния.

– Нет, Николай. Предателей я не прощаю. Никогда и ни за что!

Она осталась непреклонна.

– Ну, оступился – бывает. Ты и сама не без греха, – высказался он, имея в виду, что дочку она родила не от него.

– Если и так, если я и сделала что-то предосудительное за время нашего брака – на это были серьёзные причины, всё делалось для нашего с тобой общего блага! Я тебя любила, была готова ради тебя на всё. Да что теперь говорить об этом!

– Я тоже тебя любил… и люблю. Никакая другая женщина не значила для меня так много. Зря ты со мной так круто…

– Нет уж, извини. Ты для меня больше не существуешь, – перебила его Софья. – Уходи ради бога. Я и так извелась сверх всякой меры.

– Как знаешь, дорогая. Прощай.

В его глазах чувствовались тоска и обречённость. Николай пошёл прочь, не оглядываясь. Софья смотрела ему вслед, заливаясь слезами, пока он не скрылся из виду. Ей казалось, что жизнь её рухнула!

– Не прогоните? – услышала Соня знакомый голос и обернулась: на пороге стояла Колина сестра. – С наступающим вас Женским днём!

– Здравствуй, Маргарита. Милости просим. И мы тебя поздравляем! – откликнулась первой Валентина Кирилловна.

– Ты всегда желанный гость в этом доме, – добавила Софья.

– В отличие от моего братца, – заметила Рита не без иронии, оглядываясь вокруг в поисках племянницы.

– Что верно, то верно, – со вздохом подтвердила её слова Соня.

– А где моя крестница? Я принесла ей подарок, – сказала теперь уже бывшая золовка, вынув из сумочки солнцезащитные очки и шоколадку.

– Её Рощины к себе забрали. Спасибо за презент. Очень симпатичные очки, они ей понравятся. Ты пришла по делу или как? – поинтересовалась Софья.

– Хотела с крестницей повидаться. Жаль, что дома не застала.

– Может, чайку попьём с пирогами? – предложила Валентина Кирилловна гостье.

– Пожалуй, не откажусь, – выразила согласие девушка.

– Рит, передай Коле вот это, – обратилась к ней с просьбой Соня, подавая бумажный свёрточек.

– А что там? – полюбопытствовала бывшая золовка, беря в руки самодельный конвертик.

– Я ходила в сберкассу и обнаружила, что Николай положил на мой счёт некоторую сумму. Отдай ему эти деньги, пожалуйста, и пусть он никогда больше не делает этого. Мне от него ничего не надо.

– Не могу. Я нескоро его увижу. И адреса его у меня пока нет.

– Он уехал? – совершенно спокойно спросила Софья.

Она готова была к такому повороту событий.

– Я вижу, тебя это вовсе не удивило, – сделала вывод Маргарита. – Не хочешь узнать, куда он отправился?

– И так ясно: на Сахалин со своей пассией улетел, – с уверенностью ответила Соня, стараясь не показать охватившее ее душевное смятение.

Золовка качнула головой в знак согласия.

– Это, наверное, правильное решение… Пусть хоть они будут счастливы, ― сказала Софья недоумевающей Рите после некоторого раздумья. – Ну что ж, в таком случае вышли ему эти финансы по почте, когда узнаешь его адрес.

– Если тебе не нужны его денежки, то пусть они лежат на твоей сберкнижке! – заявила Рита, возвращая конвертик. – Отдать их ему ты всегда успеешь. Однажды эти деньги могут оказаться необходимы для спасения жизни самого родного тебе человечка. Может настать момент, когда ты будешь рада принять материальную помощь не то чтоб от Коли, а даже от самого дьявола из преисподней! По своим каналам я разведала Светин диагноз. Извини меня, дорогая. Мне известно, что ей может понадобиться дорогостоящая операция.

– Как эти лекари могли нарушить врачебную этику?! – возмутилась Соня. – Я скрываю ее болезнь даже от сестры и матери!

– А зря! Близкие люди должны знать истинное положение дел, чтобы быть готовыми помочь хотя бы деньгами, если потребуется. Насчёт этой тайны не волнуйся: от меня и от Коли об этом никто не узнает. Я его предупредила. Что бы ты ни думала о нашей семейке, а лично мне судьба Светочки небезразлична. Она всё-таки моя крёстная дочь. А видела бы ты как Коля расстроился, узнав истинное положение дел! Я еле его успокоила. Как бы там ни было, а он любит тебя и дочку.

– Если бы он нас любил, то дорожил бы нами, не завёл бы любовницу и не уехал бы с ней к чёрту на кулички.

– Коля смотался туда от безысходности. Ему невмоготу стало жить с мамой. Их отношения окончательно испортились. Он озлобился, начал кидаться на нее по любому поводу и без повода. Заявил, что это из-за неё он сорвался, утратил контроль над своими поступками, а в результате потерял семью. Братик мой чуть не довёл нашу мать до инфаркта. Он и на работе стал оскал свой показывать. С того злополучного дня и до последней вашей встречи Коля с Зиной не встречался. Он всё надеялся, что ты простишь его. А когда понял, что ты останешься непреклонной, возобновил с ней отношения. Ей каким-то образом удалось хотя бы привести его в чувство. Я ездила провожать их в аэропорт. На самом-то деле Зина не хотела брать с собой Николая. Она до последнего уговаривала его остаться, твердила, что ты любишь его и это видно невооружённым глазом, а значит со временем простишь, но он упёрся. Мне брат сказал, что не сможет здесь жить, зная, что вы рядом, а доступа к вам у него нет. Мне его общипанная краля не понравилась. В ней нет теплоты, душевности. Не думала, что его может привлечь пустышка с худосочной фигурой.

– Зина всегда была худышкой. С годами она слегка поправилась и теперь выглядит не на много худее меня, учитывая её небольшой рост. Коле нравятся стройные женщины. Ему стало всё немило, всё постыло, он разочаровался во мне – вот его и потянуло к более молодой и азартной в постели девушке. Она моложе его на семь лет.

– То есть Зинаида младше тебя на четыре года. А выглядит старше тебя. И ведь ты гораздо симпатичнее её и красивее. Не понимаю, как он мог изменить тебе с такой невзрачной бабёнкой. Мой брат и сам не супермен, однако же она ему совсем не пара. Думаю, он успокоится, опомнится и вернётся. Коля сказал, что не собирается подавать на развод. Попомни мои слова: не пройдёт и полугода как они расстанутся. Эти двое никогда не станут дражайшими половинками.

– Как я знаю, Зина сторонница свободных отношений. Она не намерена обзаводиться семьёй. Для этого у неё есть довольно веские основания. Полагаю, что именно это обстоятельство и свяжет их надолго.

– Какие основания?

– Извини, золотко, но это не моя тайна.

Софья не желала никому ничего рассказывать о той женщине. Она решила вычеркнуть из памяти и её и мужа.

– Можешь поздравить меня, солнышко! Я наконец-то получил права, – сообщил жёнушке, вошедший в дом радостный Александр.

– Поздравляю, милый, – сказала Наталья, сохраняя спокойствие.

Восторга по этому поводу она не испытывала.

– Пап, у нас будет машина? – изумился Павлик.

– А то!.. Почему, по-твоему, я сделал распашные ворота?

– Чтобы загонять во двор наш автомобиль? – спросил для уточнения догадливый сынишка.

– Умный мальчик, весь в папу.

– А какой марки будет наша новая машина?

– Ну, на автомобиль с нуля мы не потянем, я договорился насчет покупки «Жигулей» девяносто второго года выпуска по приемлемой цене. Машина в хорошем состоянии и наезжено немного, – доложил он скорее жене, нежели сыну.

– Класс! Пап, а порулить дашь? – размечтался пострел.

– После совершеннолетия. А пока будешь усваивать правила дорожного движения да изучать внутреннее устройство машины.

– О!.. Ещё целых восемь лет ждать! – расстроился Павлик.

– Пап, а какого цвета эта машина? – поинтересовалась Настя.

– Она серо-голубая, почти как твои глаза.

– Когда будут смотрины? – задала вопрос Наталья лишь бы поддержать бодрое настроение детей и мужа.

– Послезавтра оформим куплю-продажу, затем сразу домой её пригоню, – пообещал супруг.

– А Свету катать на машине будем? – спросила Настя.

– И Светочку, и крестную твою – всех вас возить буду, а как же иначе?!

– Обедать идите, – пригласила домочадцев к накрытому столу Мария Станиславовна.

Она, как и её невестка, не испытывала бурной радости по поводу предполагаемой покупки. Сашина мать считала, что им особо-то некуда ездить на собственном транспорте.

– Наташ, ты такая хмурая сегодня. Не хочешь, чтобы я покупал машину? – спросил жену Александр по завершении обеда, когда Павлик с Настей уединились в детской.

– Я не возражаю. Это же твоя мечта, да и дети довольны.

– Тогда в чём дело?.. Тебя что-то мучает?

– У меня из головы не выходит Сонюшка. Я не могу радоваться, когда ей очень плохо! Она не хотела идти на ту злополучную вечеринку. Соня предвидела, что может произойти то, что случилось. Она как в воду глядела! Мы с ней даже повздорили по этому поводу. Это я сказала Николаю, что Зина пригласила нас и их на празднование Нового года. Я рассчитывала, что он уговорит её составить нам компанию. В итоге так оно и вышло. Коля сказал ей, что если она не желает пойти с нами, то их «с нетерпением» ждёт его матушка. Сам знаешь, какие натянутые отношения между Софьей и её свекровью. Евдокия Михайловна нашу Сонечку на дух не переваривает! Она невзлюбила её с самого первого дня их с Колей брака. А всё из-за того, что Соня до встречи с ним считалась твоей невестой, чуть было не породнилась с женой её первого мужа, то есть с твоей матерью. Вашего с Колей отца давно уже нет в живых, а она до сих пор питает к тебе и к твоей маме лютую ненависть!