Женька слепил неплохой сюжет для телевидения, и его показали в день защиты детей. Перевалов сдержал своё слово, что послужило поводом для намёка Варваре о необходимости встречи. Встреча была совершенно ни к чему, разве что окончательно доказать старому ловеласу, что их отношения закончены навсегда. Перевалов настаивал, и Варвара решила, что встретится с ним, но в присутствии Алексея.

Андрей Валентинович Перевалов очень старался выглядеть бодрячком, но у него не получалось. Он стал как будто ниже ростом, волосы поредели, морщины на лбу, которые так украшают мужчину, прорезались ещё глубже. Голубые глаза немного слезились, пиджак был расстёгнут, так как застегивался проблематично. Да, жизнь с «хомячком» тебя доконала, подумала Варвара, впрочем, это только на взгляд молодой женщины. Она не видела его с прошлого года, когда тайная связь стала явным скандалом. Варвара вздрогнула, припомнив звонки из деканата, единственно, что её спасла Василиса, которая в то время активно ворочалась в животе и дала возможность взять академический отпуск. Тут Перевалов постарался, всё было сделано быстро. Даже сессию добрые преподаватели нарисовали заранее. Только бы её не видеть.

– Постарел… – протянула разочарованно Варвара.

– Зато ты цветёшь… Здравствуй, Барбара, – он по старой привычке потянулся к ней губами, назвав её на итальянский манер. Но в этот момент в прихожую вышел Алексей.

– Здравствуйте, Андрей Валентинович. Спасибо, что помогаете следствию.

– Я не помню, вы знакомы или нет, это мой друг, Алексей Шашерин. Он следователь.

Перевалов часто заморгал и похлопал себя по карманам в поисках носового платка.

– Цветение, аллергия… Виделись вроде…

– Да, сейчас принесу салфетки, Варя, приглашай гостя, не держи на пороге.

Перевалов немного пришёл в себя и уныло зашлепал в предложенных сланцах в гостиную.

– Ну-с, а где же твоя малышка?

Варя изменилась в лице и сделал движение к двери, но её удержал Алексей, держащий в руках ворох салфеток.

– Андрей Валентинович, это больная тема, я сейчас за Варю отвечу. Дело в том, что произошло недоразумение, сейчас с этим разбирается Прокуратура. Прошу Вас не поднимать эту тему, Варе и так больно. Пока Василиса вне дома, но я уверен, что скоро малышка вернется домой, я обещаю, – он обнял Варю, чтобы успокоить.

– Ребята, я забыл, извини меня, малыш.

– Всё нормально, – слегка шмыгнув носом, ответила Варвара, – рассказывай, как сам.

– Ну, пока работаю. Немного непривычно в дистанционном режиме. Привыкаем. Кстати. Можете, как представитель доблестных органов, сказать, когда всё это кончится, и мы начнём жить прежней жизнью?

– Кончится, конечно. Просто не готовы были к такой волне заболеваний. Нужно немного потерпеть.

– Потерпеть это хорошо, Бог терпел и нам велел. Ну-с, давайте тогда продолжим светскую беседу. Да, кстати… Я тут посмотрел твой репортаж, девочка, ты делаешь успехи. Так вышло патриотично, духоскрепно.

– Ты издеваешься, или в самом деле хорошо?

– Что я тут подумал, полистав прессу… Этот репортаж… Судя по тому, что тут твой друг… Он как-то связан с убийством?

– Что Вы имеете в виду? – поспешно и излишне громко спросил Алексей.

– А, всё-таки я был прав. Да, именно то. Убийство жены этого вашего героя. Там, в репортаже, аккуратно обошли эту тему, правда? Я бы сам и не заметил, посмотрел, вроде неплохо. Девочка, тебе очень идёт этот деловой стиль, причём, ты там такая женственная, и воинственная одновременно. Валькирия. Мне мой бывший студент подсказал, который нам и помог в этом деле, Степан. Говорит, Андрей Валентинович, уж очень сладкий репортаж, только ради Вас. У них там план по таким репортажам, так что ты ещё и гонорар заработаешь, сразу кинулись рекламщики, понимаешь. Дети, детские товары, всё мило и слезоточиво.

– Так это же нынешняя официальная журналистика, – иронично заметила Варвара.

– Понимаешь, нет разницы. Официальная, блогерская или какая ещё. Либо чернуха, либо приторное восхваление. Ну да ладно. Скажите мне лучше, что эта девушка точно убийца?

– Приговор выносит судья, как вы знаете, – иронично вставил свое слово Алексей. – А мы просто предполагаем.

– Вот что я вам скажу, милые государи, мне кажется, вы на ложном пути. Подумайте сами. Вы схватили эту девушку. Так, судя по публикациям она курьером работает?

– Ну да, – подтвердила Варя.

– Надо посмотреть, что общего между той богатой женщиной и этим маленьким человечком, курьером.

– Да ничего общего нет, – поспешил ответить Алексей.

– Правильно, – продолжил Перевалов. – Маленький человек всегда зависим от богатого. Это описано даже в русской классике. А сейчас классику применять очень легко. Потому что все постройки капитализма в этой стране выглядят постройками чего-то старого.

– Ну да, хруст французской булки, – кивнула Варвара.

– Кстати, мотив-то какой у этой девушки, уже понятен?

– С мотивами почти понятно. Убитая тратила на свою подругу много денег, но, видимо, не хватало. Тут ведь ещё и кража есть, – нахмурился Алексей.

– Молодой человек, разве дойную корову убивают? Ну, предположим, убийца именно она. Почему? Например, убитой надоела эта игрушка. И она захотела её заменить. Игрушке понравилось бы? Нет. Тогда версия, что хоть напоследок взять что-то ценное подходит. С другой стороны, игрушка сама хотела на волю. Например, она оказывала услуги, которые претили её тонкой художественной натуре.

– Какие услуги? – начинал нервничать Алексей, уж слишком много информации до суда утекает в прессу.

– Послушайте, в прессу всё-таки просочилось, что были обнаружены наркотики. А вдруг да девушка каким-то образом была связана с наркотиками? А что, хороший заработок, тут клиентка богатая, да мало ли чего, – гнул своё Перевалов.

– Все эти рассуждения интересны, но улики свидетельствуют против обвиняемой, – подытожил Алексей.

– Так и я о том же. Это ж надо как всё произошло, просто по нотам. Я так понимаю, что и камеры зафиксировали её вход и выход, верно?

– Конечно, – кивнул Алексей.

– Наверняка и пальчики оставила, тоже, кстати, интересно.

– Конечно.

– Ладно, я попытаюсь сыграть Шарапова, который вдруг засомневался. Помните? – Перевалов хрипло засмеялся и закашлялся.

– О, Андрей, тебе нравится играть в детектива, – Варвара расставляла чашки на журнальном столике.

– А что ещё остается делать? Только пытаться разобраться в мотивах людей. Эх, Варя, помнишь, как было хорошо в Михайловском…

– Опять на лирику скатился. Нет, давай уж об этой девочке поговорим, не девочке, конечно, её, кстати, Ксюша зовут, – оборвала его Варвара.

– Давай, – вздохнул Перевалов, – так вот, что я думаю. Я думаю, её подставили. Просто сделали крайней. Ну нет у неё мотивов или выгоды какой-то особой. Единственно, что я могу подумать, это то, что она хотела прекратить эти отношения. И, видимо, не могла. Есть что-то, чего мы пока не знаем. Может быть, она убитую чем-то держала, тайной какой-то, или то, что снабжала этими наркотиками. Расскажите, как было дело.

– Хорошо. Но давайте без утечки информации. Дело в том, что Мария заснула, а Ксюша не могла её разбудить. Перетащила на кровать. И поехала домой. Это по её версии. По нашей версии она подсыпала фенобарбитал в мартини, который сама не пила. Правда, бутылка была пустая, а обвиняемая говорила, что ещё оставалась половина содержимого. Далее, после того, как наступила реакция, а именно сон, она легко могла её задушить. И вообще, она хоть и с виду такая худенькая, руки у неё сильные, массажисткой работала. Вообще с виду такая пацанка, – Алексей сам не понимал, зачем рассказывает Перевалову подробности.

– Вот. Смотрите. Хоть она и пацанка, как ты выражаешься, но наверняка понимала, что первые подозрения падут на неё.

– Дело в том, что в крови у убитой был и кокаин, – вставила Варвара.

– Вот. То есть, предположим, что она хотела сделать так, чтобы выглядело как передозировка. Логично? Именно тогда она могла не переживать, что её увидят камеры. Просто передозировка.

– Нет, погодите, если следовать этой логике, снотворное тут вроде как излишне. Можно просто нормально накачать подругу, допустим, она, как маргинальный элемент, не нашла другого способа избавиться от неё, – возразил Алексей.

– Смотрите на эту ситуацию снова. Что мы имеем? Маленького бедного человека с одной стороны и богатую покровительницу с другой. Казалось бы, что лучше? Любой бомж позавидует, бери да пользуйся. Но. Мы же понимаем, что даже самый маленький бедный человек мечтает об удовлетворении не только своих материальных потребностей, но и в духовном развитии. А тут дорога закрыта. И не выходит у меня из головы мысль, чем именно должна была платить эта Ксюша. Что есть у бедного человека? Нет ничего, кроме себя самого, – задумчиво продолжил Перевалов, шумно сморкаясь в салфетку.

– Ты хочешь сказать, что у них были какие-то отношения? – вернулась к своей старой версии Варвара.

– А что, вполне вероятно. Дайте-ка я посмотрю на фотографии, – попросил Перевалов.

Алексей порылся в телефоне и показал.

– Ну, что я могу сказать. Одна очень женственная. Другая выглядит как мальчишка. Очень может быть, чего только не насмотришься, – кивнул Перевалов.

– Ну так это меняет дело, Джульетта и Джульетта, – засмеялась Варвара.

– Что ты имеешь в виду? – разом спросили Алексей и Перевалов, недоуменно смотря на Варвару.

– Так всё очень просто, вернее, не по Шекспиру, конечно. И семейства вроде не враждуют. Но эти отношения должны быть тайными, правильно. Ведь Джульетта номер один замужем. Если бы они просто жили вместе, пожалуй, никто бы не обратил внимания, верно?

– Да уж, это сейчас норма. Да и деньги если позволяют, – кивнул Перевалов.

– Предположим, Ксюше эти отношения были не нужны. Ведь мы видим, что у неё есть ребенок, то есть, вряд ли она стойкая любительница женщин. Дети с неба не прилетают, тут нужен мужчина, – продолжала Варвара.

– То есть, ты хочешь сказать, что Мария принуждала к отношениям, и Ксюша захотела это прекратить? – уточнил Алексей.

– Да, возможно, она не видела другого выхода, – согласилась Варвара.

– Да, ребята, жизнь намного сложнее. Вот ты вспомнила Шекспира. Драматург, который описывал жизнь королей. Не только королей, а жизнь вообще во всех её проявлениях. Но Шекспир точно определяет, где добро и где зло. Кстати, дает возможность добру осуществлять зло во имя справедливости.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Варвара.

– Ну как же, Гамлет полон страсти к отмщенью. Это дает ему небывалое зрение – внутреннее – чтобы видеть козни врагов. Как он ловко послал на смерть Розенкранца и Гильденстерна. Но пропустил, когда сам оказался под ударом. Эдгар в «Короле Лире» побеждает своего сводного брата Эдмунда, осуществляя месть за отца. Добро побеждает зло, но иногда носители добра оказываются мертвы. Или просто невинные, как Ромео и Джульетта. Но странность нашего времени состоит в том, что мы не всегда может сказать, где зло, а где добро. Если эта девушка была на грани, то она могла убить, но можно ли её обвинять? Если она была лишь инструментом в чужих руках? И не убивала? Много вопросов. Туман.

Перевалов посмотрел на часы и засуетился.

– Ну что ж, рад был тебя повидать, Барбара. Надеюсь, что всё у вас сложится хорошо, – ревниво взглянул на Алексея, – нам уж, старикам, только и остаётся, что порадоваться вашему молодому счастью.

– Ладно, ты не грусти так, – Варя похлопала его по руке, – нормально всё будет. Я буду восстанавливаться, мы ещё диплом с тобой напишем, верно? Исследуем тему трагедий в современной журналистике. А что, ведь хорошая идея, смотри, как трагично и цинично одновременно.

– Ты всё такая же острая на язык, это хорошо. Я очень хочу, чтобы ты всего достигла, и в профессии, и в жизни, – Перевалов прижал её легко к себе, когда они стояли уже в прихожей. – Берегите её, молодой человек, это сокровище.

Когда Перевалов покинул квартиру, Варвара попыталась успокоить немного нервничающего Алексея:

– Леша, ну ладно тебе. Старый поклонник, что с него взять. Давай лучше дальше копать наших героев.

– Ты будто статейку пишешь. А ведь дело серьёзное. Да я спокоен, но мысль закралась. Может, она непредумышленно убила, в состоянии аффекта? Как-то жалко её стало, понимаешь? Но прокурор давил, быстрее дело в суд. Да, и Жанна, адвокат, настаивает на версии, что она просто оставила Марию в беспомощном состоянии, но в любом случае наказания не избежать. И что будет с ребёнком, пока не понятно, бабушка-то взяла к себе, но надолго ли ей дадут воспитывать, неизвестно. В любом случае, нужно разобраться с Гасановым по нашим детским делам.

Глава 19

«Когда твое чело избороздят

Глубокими следами сорок зим,

Кто будет помнить царственный наряд,

Гнушаясь жалким рубищем твоим?»

(Вильям Шекспир, «Сонеты»)

Алексей позвонил помощнику, с которым работал и раньше.

– Коля, привет. Мне нужно по соцсетям пробить Гасанова. И все телефонные звонки, электронную почту, обычную почту, посылки. Да, в рамках уголовного дела давай, оформляй.

Через некоторое время поступила информация от Николая. В соцсетях не было ничего интересного, в телефоне в марте сообщения от службы доставки, причем доставки, где работала Ксюша. Заказ от некоего Старкова Петра Алексеевича. В описании флэшка. Заказ оформлен временным сотрудником, который уже уволился.

– Дай мне телефон этого Старкова, – попросил Алексей.

Алексей быстро набрал номер на телефоне.

– Добрый день, это гражданин Старков Петр Алексеевич?

– Да, по какому вопросу звоните?

– Следственный комитет, Шашерин Алексей Васильевич. Я мог бы Вас вызвать, но предварительно решил позвонить. Вы пользуетесь службой доставки «Кенгуру»?

– Да, – удивлённо произнес Старков.

– Вы оформляли посылку для Гасанова Марата Николаевича, посылка была в марте, по описанию – флэшка, содержимое неизвестно.

– Я пользуюсь этой службой доставки, но ничего никому не посылал.

– Спасибо за информацию. Пожалуйста, подойдите в удобное для Вас время, к дежурному, зафиксируйте свои показания.

В кабинет постучали. В комнату зашла женщина лет тридцати, за ней заглянул помощник.

– Алексей Васильевич, это домработница Гасанова, приглашали.

– Да, заходите, – Алексей предложил стул, на который уселась эта женщина.

– Итак, вы работаете в доме у Гасановых.

– Да, в Ручьях.

– Скажите, вы там постоянно работаете, с какого месяца?

– Я работаю у них почти год, иногда подменяюсь.

– Скажите, в доме часто живут хозяева?

– Приезжают, да.

– А дети, дети там проживают?

– Ну, дети… – домработница стала оглядываться, – да, живут.

– Постоянно? – повторил вопрос Алексей.

– Нет, тоже иногда уезжают. Я стараюсь не вмешиваться в их дела.

– Дело серьезное, потому что старшие дети, девочка и мальчик, пропали.

– Да, я слышала, что они пропали.

– Они находились в тот момент в Ручьях, или их не было?

– Я точно не помню.

– Это было в феврале, вспоминайте. И ещё, Вы не видели, получал ли Марат Николаевич посылки, по сути, бандероли? Это уже в марте.

– Посылок не помню.

– Хорошо. Это было… – Алексей взглянул на бумажки на столе, – это было сразу после праздников, то есть 10 марта. В посылке была флэшка.

– Я прибиралась после праздников у них.

– Ничего не заметили?

– Они там праздновали, мусора много было.

– Ну, может, упаковку от посылки.

– Какая-то оберточная бумага валялась в урне для бумаг. И ещё я выметала мелкие осколки, пластмассовые, из-под письменного стола. Обычно хозяин так не делает.

– Хорошо, сели что-то вспомните, позвоните мне, – протянул визитку Алексей.

Было обеденное время, и Алексей позвонил Варваре. Они нежно пощебетали, потом немного обсудили, что за таинственная флэшка, от которой, вероятнее всего, остались только частицы.

В коридоре его уже ждал Гасанов, одет он был в кожаную куртку, хотя на улице уже начиналась жара.

– Проходите, можете повесить куртку– пригласил его Алексей.

В кабинете шумно крутился вентилятор.

– Садитесь. У меня несколько вопросов. Кстати, если хотите, есть вода.

– Спасибо. Что за вопросы? – Гасанов смотрел с ухмылкой.

– У нас появились данные, что в день убийства Вы находились некоторое время недалеко от дома, заходили в чайную «Грибушин».

– Ну, я что-то припоминаю, это запрещено?

– Нет, конечно. Заказывали какое-то блюдо на вынос.

– Заказывал, – чуть-чуть смутившись, произнес Гасанов. – Я уже объяснял, что звонил Маше, она не брала трубку. Ну, я решил приехать.

– То есть, Вы поехали в город, после того, как Ваша жена не брала трубку?

– Не совсем. Немного пораньше, мы договаривались. Просто зашел в чайную, хотел её побаловать чизкейком, сейчас ведь все закрыто, попросился прямо там посидеть. Ребята хорошие, мы с ними давно знакомы.

– Да, я понял. Скажите, а что Вы смотрели на телефоне?

– Даже не помню, фильм какой-то. А что, это так важно?

– С какого ресурса?

– Не знаю, с ютуба, скорее всего.

– Можете посмотреть историю?

Гасанов достал телефон, открыл ютуб.

– Ну, вот, ролик Дудя. Забавный малыш.

Алексей посмотрел мельком на телефон. «Ролик закончился примерно в 14-00, но сотрудник чайной говорит, что Гасанов сидел почти до 15-00, и что-то смотрел», – отметил про себя Алексей.

– Скажите, а Вы не просматривали камеры?

– Да, вспомнил, я смотрел на камеру, что дома происходит.

– И что Вы видели?

– Да ничего особенного, если Вы о Солнцевой, да, видел, что они находятся дома. Но если Вы намекаете, что я постоянно смотрю камеру, то это не так. Я просто зашёл, посмотрел, ну, сидят девчонки, вино пьют. Я не одобрял их дружбы, это так. Но что делать. Я Вам уже объяснял, у Маши был нереализованный материнский инстинкт. Но он вот так реализовался. Я думал, что дети приёмные помогут, но не помогли.

– Правильно ли я понимаю, что дети не жили постоянно в Ручьях?

– Да, уезжали иногда, – немного запнувшись, отвечал Гасанов.

«Похоже, он понимает, что его показания сопоставляются с показаниями других», – подумал Алексей, внимательно наблюдая за сидевшим перед ним самоуверенным человеком. – «Нужно как-то спросить про флэшку».

– Скажите, а Вы не получали посылку в марте?

– Посылку? – переспросил Гасанов, как будто что-то ища глазами.

– Да, курьером. Служба доставки «Кенгуру».

– А… что-то такое было.

– Что за посылка?

– Флэшка, – неожиданно подтвердил Гасанов.

«Быстро соображает, на ходу, посмотрим, что там будет дальше».

– И что на ней? Можете её показать?

– Ой, нет, конечно. А это важно? Прислали рекламные материалы, кажется. Тоже мне, нет чтобы на почту прислать или ссылку кинуть. По-старомодному, на носителе. А что случилось-то, что Вы так спрашиваете?

– Да нет, ничего. Мы выяснили, что на этой флэшке были не рекламные материалы.

Гасанов поёрзал на стуле, перекинул ногу, отклонившись назад. Алексей наблюдал за ним, конечно, ничего точного он не знал, решил играть, как придётся.

– И что же на ней?

– Так я жду вашего ответа.

– Да честно, я её и выбросил сразу, зачем хранить-то.

– Хорошо. Расскажите о Вашей первой жене.

– А какое это имеет отношение к делу?

– Просто, для информации.

– Это уже становится похожим на допрос, а это совсем другая песня, не находишь, начальник? – с блатной интонацией спросил Гасанов.

– Я понимаю, что пока нет оснований Вас допрашивать. Просто помогите следствию. Вот сегодня мы выяснили, что Вы видели Солнцеву на камере, то есть, наблюдали за тем, что происходило в квартире. Но, как я понимаю, никаких действий Солнцева не совершала.

– Да Вы не понимаете, она Машу просто одолевала, канючила деньги, вот колье украла. Ненасытная.

– Да я понимаю, но зачем убивать?

– Так зависть. У Маши всё было, а у этой оборванки ничего. И я ведь не всё время смотрел, у меня камера отключилась.

– Да, возможно. И всё-таки, что произошло с Вашей первой женой?

– Так, наверное, уже справки навели? Да, она сильно пострадала при пожаре, на всю страну этот пожар прогремел.

– Почему вы уехали раньше в ту ночь?

– Ну, я тогда моложе был, она ж актриса. Идиот какой-то под ногами путался, это ж вечеринка была закрытая, для своих.

– Да, читал. И потом был фейерверк, который и послужил причиной пожара.

– Я проклинал себя, понимаете? Когда в больнице увидел, лицо, это кошмар, – Алексею показалось, что сейчас Гасанов не играл вовсе. Будто чёрная туча промелькнула, так потемнели его и так тёмные глаза.

– Вы общаетесь с дочерью?

– Нет. Я её не видел, когда развелись с Ириной.

– Посмотрите, узнаёте?

Алексей протянул распечатанное фото Юли. Гасанов вздрогнул.

– Да, это ваша дочь. Что-то припоминаете?

– Кажется, я её уже видел.

– Да, она была на похоронах.

– Зачем?

– Мне сложно судить, но кажется, она Вами интересуется.