Волк по имени Зайка

Шарк, десятник стражи

После того как мерзавцы ретировались, мы еще минут десять просто сидели, не в силах поверить в свое спасение. Если бы нас засыпали стрелами из леса – точно бы все здесь полегли, а так…

– Кто жив?

В живых оказались Марни, Том, Крег и Ройв. Ну и я сам. Остальных можно было не считать. Верту пробило грудь, да так неудачно… его бы и маги не спасли, последние минуты парню остались.

Еще в живых оставался капитан Крашри. Я довольно потер руки. Допросим потом. Но это как лорд скажет.

Лорд… интересно, где Колин? Хотя странный вопрос. Я сам учил мальчишку – и готов поспорить, что он с теми, кто перерезал лучников. Или…

– Крег, Ройв, разберитесь тут, Марни, Том – за мной. Посмотрим, что там, в лесу…

Мы кое-как спустились с насыпи, перебрались через канаву, в которую стекала вода… м-да. Место для засады выбрано идеально. Если бы мы попробовали добраться до тех, кто в лесу, – нас бы перестреляли, как куропаток. Подлесок достаточно густой, но не слишком высокий, стреле пролететь хватит, к тому же эти умники явно расчистили себе место. Я видел и сломанные кое-где ветви, и несколько срубленных деревьев, чтобы не загораживали обзор… Нам повезло.

Засада обнаружилась примерно через сто шагов. Пятеро мужчин в неприметной одежде. И – два пятна. Колин с туго перевязанной грудью. Белая зайка, сидящая рядом с ним.

Ругательство само сорвалось у меня с языка. Я буквально подлетел к мальчишке, упал на колени в густой мох, коснулся жилы жизни на шее…

Бьется.

Живой, слава небесам – живой!

Но… как?!

– Этих пятеро. Их явно лорд положил, – отозвался Том в ответ на мой взгляд. Парень был неплохим следопытом, но тут и он был в замешательстве.

– А кто…

Том обошел все кругом, задумался…

– Я еще посмотрю, ладно?

– Давай. И коня лорда поищи.

Двигаться отсюда я никуда не собирался. До завтра так точно здесь останемся. Колин на первый взгляд был вне опасности: дыхание ровное, румянец на щеках, перевязка сделана вообще отлично – я бы сам лучше не перевязал… Посмотрел на Марни.

– Давай к нашим, на дороге. Пусть уберут падаль – и сюда. Я пока тут.

Марни кивнул и направился обратно. Я принялся осматривать убийц и стаскивать их в одно место. Потом обыщем тела, а пока…

Они явно убиты лордом. Два – стрелами, два – ножами, один – мечом. Но вот кто помог мальчишке? И кто его ранил?

Ничего не понимаю…

Я посмотрел на зайца.

– Умела бы ты говорить, скотинка бессмысленная…

И занялся вещами, не забывая поглядывать по сторонам. Зайка, как и положено неразумной твари, молчала.

Зая

Скотинка?!

Бессмысленная?!

Ах ты… козел безрогий! Боров вислоухий!! Бык козлозадый!!!

Да я умнее тебя в несколько раз, но так и быть – не стану тебя разочаровывать! Надейся, что хотя бы зайцы глупее! Тьфу!

Люди – неблагодарные твари. Помогаешь им, помогаешь, а в ответ никакой благодарности! Ну и леший с тобой, главное, что Колин жить будет, и долго.

Тем более в остальном Шарк был вне нареканий. Он прикрыл Колина плащом, подсунул ему под голову какую-то скатку и принялся обшаривать трупы, только уже намного более тщательно, чем я. Оказалось, что я взяла не так уж и много. В одежде у них было зашито еще золото… откуда?

В итоге раздетые догола тела – Шарк оставлял на них только ту одежду, которая была вовсе уж безвозвратно испорчена, – нашли свой приют на краю поляны, а там и Том вернулся, ведя в поводу Обмылка.

– Ну что?

– Лорд смог уйти из-под стрел, погоня за ним не бросилась – и он остановился. Сошел с дороги, привязал коня, прошел в спину к засаде.

– С-сопляк!

Сам ты… с-старик!

– Двоих положил стрелами, еще одного – ножом. Потом какое-то время дрался с двумя, достал одного ножом, но второй его, похоже, сильно ранил. А вот дальше что-то непонятное.

– Кто еще тут был?

– Неясно. Следы маленькие и босых ног. И – все.

– Откуда этот босяк пришел?

– Непонятно. Словно бы сразу возник посреди поляны.

– А куда ушел?

– Так же непонятно. Еще и мы тут слегка натоптали, да и зайчиха…

– Ну, ты еще к зайке привяжись, – огрызнулся Шарк. – Спасибо скажи зверюшке, хоть и дура, но полезная. Если б она не дернулась – получил бы Колин первую стрелу.

Ладно. Дуру я тебе прощу… наверное.

– Так что не понимаю. Кто бы там ни был – меч он выдернул, лорда перевязал – и ушел, ничего не требуя.

– Ладно. Лорд очнется – его и расспросим. Поди пока оттащи эту падаль куда подальше в лес. Нечего им тут вонять.

– А мы тут ночуем?

– А то ж. Сейчас костерок разведу, кашу сварим, пожрем после боя…

– Я бы, может, птицу подстрелить попробовал? Ему бы бульончика…

Умный самец. Колину надо восстановиться после ранения.

– Займись, – кивнул Шарк и принялся обустраивать стоянку. К тому времени, как пришли с дороги остальные трое, у него было уже почти все готово. Трофеи в одном месте, костерок, в котором весело плюхает каша, нарубленные ветки для лежанки, крепко привязанный Обмылок, хрупающий овсом…

Я сидела рядом с Колином и присматривалась к его состоянию.

Жить будет. Все было сделано вовремя и правильно. Юноша останется жив – и это радует. А мне бы вот ненадолго отлучиться этой ночью.

Начиналось полнолуние…

Равашар, вожак оборотней

Полнолуние.

Время, когда сладко поет волк, когда пенится кровь в жилах и лапы несут тебя по лесу так, словно превратились в крылья.

Когда мы гоним добычу и, запрокинув голову, поем песни круглому оку луны в ночном небе.

Когда ветерок ерошит мохнатую шкуру и кровь на зубах пьянит сильнее вина.

Когда зверь вырывается на свободу – мы счастливы.

Это полнолуние, как и все остальные, – мое. Я веду за собой стаю, я пою, я приказываю. Я – самый сильный волк Леса.

Не физически, нет. Мы ничем не отличались бы от диких животных, выбирай мы вожака за тупую силу. Я самый опытный, самый умный, я лучше всех контролирую своего зверя, я могу помочь молодым оборотням – и поэтому я вожак стаи.

– Скоро начнется.

Калайя подошла незаметно, и я развернулся, чтобы поцеловать жену. Она у меня красавица и умница. Тоже редкое сочетание. Роскошная грива рыжеватых волос – ее волчица тоже рыжеватая, зеленые волчьи глаза, сильное крепкое тело, – она и сейчас выглядит как старшая сестра своей дочери. Волчья кровь…

Если оборотень выглядит стариком – ему пора в край вечной охоты к Великому Зверю, который есть родоначальник всех зверей.

– Ты споешь для меня, мой волк?

Почти ритуальная фраза. Мы всегда так говорили перед ночью полнолуния.

– Я принесу тебе добычу, моя волчица.

И все же ее глаза грустны. И я понимаю – почему.

Заинька.

Мой не самый удачный ребенок. Когда я впервые увидел, как моя дочь превращается в зайца, я чуть с ума не сошел от злости. Подшутил Вечный Зверь, не иначе.

Поколения моих предков, поколения предков Калайи – все волки. Иногда бывали и лисицы, и медведи, но в основном – волки. Все сильные, без проблем, что часто возникают у других. Слабому зверю сложно обернуться, он плохо контролирует себя поначалу, он забывает, что делал в звериной шкуре, он может перекинуться непроизвольно и потерять контроль над собой – такое бывает. Но не в нашей семье, нет.

Первыми чувствами были гнев, ярость, обида, разочарование. Я не кривлю душой перед собой – мне понадобился не один год, чтобы очиститься от этой мути. И все же… Она хорошая дочь.

Умная, добрая, ласковая.

К тому же – она себя полностью контролировала в любой шкурке, человеческой ли, заячьей ли. Всегда все помнила, могла перекидываться сколь угодно надолго и по своему желанию, никогда не теряла контроля над собой…

Это важно.

А шкурка заячья…

Ну так что же?

Мы многое утратили из наследия предков, но они никогда не откажутся от потомков. Среди нас нет никого, кто имел хотя бы две формы, а среди предков – были. И полиморфы в том числе. Они принимали любой облик по своему желанию и держали его на себе сколько им пожелается.

Но это было давно, так давно…

Калайя ткнулась мне в плечо.

– Рев, ты ведь найдешь ее, правда?

– Обещаю. Найду и верну. А ты разберись с мальчишкой и его рыжей девкой.

Я не мстил, о нет. Тут все было сложнее – и печальнее.

Наши обычаи гласят, что от своей пары гулять нельзя. Когда Вечный Зверь соединяет – он связывает души. Изменивший не сможет обернуться и навек останется ходить на двух ногах. Это страшно.

Сейчас этого обычая так жестко не придерживаются. Оборотни иногда нарушают старый закон. И еще один – тоже.

Он гласит, что оборотню до совершеннолетия ни с кем нельзя разделять ложе. Вообще.

Увы, наша молодежь такого требования не признает. Слишком горячая кровь, слишком сильны инстинкты, часто молодняк теряет девственность во время первого весеннего гона. Потом даже и не помнят, где и с кем. Бывает…

За это не осуждают, но Райшен встречался с моей дочерью.

Ухаживал, дарил цветы, плел венки, говорил о соединении судеб. Он приручил ее душу – и кинул об землю. Так нельзя.

Либо не давай надежду, либо исполняй сказанное. И Лайса тоже это знала. И гуляла с парнем, который собирался связать жизнь с другой, Собственно, Зая и Рай до сих пор не были парой только потому, что Зая поступала как все женщины в семье Калайи. До семнадцати лет она ни с кем не должна была спариваться. Потом – свобода, но до того – никаких гулянок. Мне, кстати, пришлось ждать Калайю до ее семнадцати, и ее деду пришлось ждать ее бабку, и младшую дочь мы так же гоняем… Это правильно. Да и ребята знают, что оторву все торчащее и стоящее. И это будет вовсе не хвост.

Если предки так завещали – может, и не зря?

– Р-разберусь, – рыкнула Калайя, выпуская и втягивая когти. – Р-разорву.

– Калайя…

Жена опустила глаза.

– Я все понимаю. Но моя девочка там одна… Да, для семьи позор, что она – заяц, слабый зверь, добыча для любого, но она моя дочь!

– И моя тоже. Я найду ее, обещаю. Не зверствуй, как-никак мальчишка выгнал Лайсу…

– Чтобы не быть изгнанным самому, нет?

Я фыркнул, вспоминая это представление. Лайса решила заявиться к любовнику домой, но куда там. Райшен объявил, что они виноваты и поэтому встречаться больше не будут. Вернется к нему Зая, не вернется – неважно, но Лайсу он больше видеть не должен, в наказание. И выставил рыжуху за дверь. А Шварра, его мать, еще и парой гнилых картофелин в нахалку кинула. Ну и попала, конечно.

Воплей и шума было на все селение, все смотреть сбежались…

– Даже если и так – не убивай его. Не надо. Он просто глупый щенок.

– А мой щенок где-то там… Рев, там люди! Они опасные злые твари! Они могут обидеть мое дитя! Они охотятся на оборотней! Найди ее, прошу тебя!!!

Жена прижалась ко мне. Ничего, вот закончится полнолуние, и мы с Марси пойдем по следам дочки. И обязательно ее найдем. Я точно знаю…

Лайса

Я сидела в хижине совершенно одна. Пойти к остальным девушкам?

Нет, не могу. Засмеют.

Зайка, добыча проклятая, все из-за тебя!

Из-за тебя Райшен выкинул меня за дверь своего дома, из-за тебя его мать кинула в меня гнилой картофелиной. Из-за тебя надо мной смеются все парни и я вынуждена прятаться.

Гнусная крольчиха!!!

Зайку я терпеть не могла с детства! За то, что она дочь вожака, за внешность, за… За Райшена..

Они с этой соплюшкой дружили, он за нее заступался, а я… Я умирала без него. Райшен нужен был мне весь, от кончиков когтей до кончиков волос. Он мой! И никому я его не отдам! Тем более этой бледной немочи!

Просто он сам пока не понял, что он – мой! А потом, когда у нас начало что-то получаться…

Какой лесной дух принес эту крольчиху к его дому?!

Да и принес – невелика беда! Посмотрела бы – и порвала все отношения с Раем. А она вместо этого сбежать удумала!

Стерва, гадина, дрянь белесая!!!

Можно подумать, я не знаю, что Райшен ее хочет! Еще как хочет – из-за ее непохожести на всех! Просто эта дурочка блюдет себя до свадьбы, до семнадцати лет, когда личина оборотня полностью устанавливается даже у самых слабых. Сильные вроде меня могут и не хранить целомудрие, но это не случай белобрысой твари!

А теперь на меня все смотрят как на врага! И Райшен ходит словно в воду опущенный…

О нет, из деревни меня не выгонят, но жить всеобщим посмешищем? Это не для меня.

Я заслуживаю большего! И все это обязательно поймут.

Что же делать, что делать?..

Определенно, Зайку вернут домой. Ее папаша и мамаша собираются отправиться за этой… ушастой гадиной! И с ними еще несколько старых оборотней. Но… после полнолуния!

Я прислонилась лбом к стене хижины.

После полнолуния.

А я ведь сильная лиса. Я могу пережить полнолуние и одна. Спокойно могу.

А еще могу…

Все мои проблемы из-за этой дряни. И если она вернется – отнимет у меня Райшена. Уже навсегда. А этого я не вынесу.

Но если этой тупой крольчихи не станет – проблемы тоже не будет.

Лисы охотятся на зайцев, так ведь?

Далеко эта дурочка уйти не могла, я знаю. Я легко догоню ее. А там…

Райшена я ей не отдам!

Любой ценой.

Зая

Полнолуние…

Колин спал, ровно дыша. Если бы зайцы могли говорить – я бы подсказала Шарку, что сидеть рядом с парнем занятие бесполезное. Сам очнется примерно через сутки. Жив-трава средство сильное, оно лечит все, но и тянет силы из тела. А лучше всего это происходит во сне. Во сне летают дети, во сне лечатся раны, во сне…

Я скользнула в темноту.

Во сне я была громадной черной волчицей. Хищной и стремительной, мощной и опасной. В реальности же…

Я срываюсь в стремительный бег по лесу. Быстрый, легкий, беззвучный.

Трава чуть приминается под ногами, запахи дурманят голову, но даже сейчас я осторожна. Я – заяц, и в лесу опасностей для меня хватает. Уши чутко ловят песнь полнолуния. Я прижимаюсь к земле, когда раздается уханье совы, пережидаю – и опять срываюсь в бег-полет.

А потом замираю под раскидистым дубом и смотрю на луну. Главная минута ночи для меня.

Луна отражается в моих зрачках, лунный свет обтекает тело – и я тянусь к ней.

И поднимаюсь на ноги – уже человеком.

Да, я заяц, но вот это – мое. И я кружусь по лужайке обнаженная, как в день своего рождения. Я купаюсь в лунном свете и растворяюсь в нем. Катаюсь по траве и сладко мурлычу. И четко ловлю момент, когда лунное безумие меня покидает.

Мне хорошо, хорошо, хорошо-о-о-о-о-о…

Скоро надо будет возвращаться. Скоро, скоро…

Боги, как же мне хорошо в эту ночь. Я спокойна и довольна собой. Почему так? Дома, в родной деревне мне так еще не было…

Я сладко потягиваюсь под лунным лучом, протягиваю к нему ладошку и наслаждаюсь видом светлого пятнышка на белой коже.

Уютно…

Даже маме я не говорила, что провожу часть полнолуния в человеческом обличье и чувствую себя так же хорошо, как и в истинной шкурке. А ведь все наши не могут обернуться, пока не зайдет луна.

Ладно.

Меньше чем через два месяца мне исполнится семнадцать – и тогда все должно измениться. Я ведь поступала как надо, я хранила целомудрие и храню его до совершеннолетия, я…

Райшен…

Неужели тебе именно этого не хватало?

А если бы я была не такой, если бы я и ты… Ты бы не позарился на эту рыжую гадину?

По щекам катятся слезинки.

Нет!

Довольно вспоминать! Я не хочу и не буду!

Райшен больше не мой – и пусть идет в болото!

Я решительно вытираю слезинки и опускаюсь на колени. Сосредоточиться. Успокоиться.

Сила втекает в меня, заполняя глаза прозрачными искрами своего сияния, а разум – лунным светом. Тревоги и тоска растворяются в них, и я больше не волнуюсь. Ни о чем.

Мне хорошо…

Белая шерстка разбегается волной по коже, волосы исчезают, ушки выстреливают вверх… обратно на поляну?

К Колину?

Что ж, у меня есть еще несколько минут бега, почти полета…

Полнолуние – это счастье оборотня.

Равашар, вожак оборотней

Я закидываю голову к луне и посылаю ей свой зов. Стая отвечает мне песней с полян.

Я веду свой народ через Лес – и горе тому, кто попадется на пути.

Бег оборотней сродни стихии, сродни очищению и обновлению.

В эту ночь мы – и есть Лес. Мы всесильны, непобедимы, неуязвимы…

Во всяком случае, именно так кажется молодняку. А потому мне надо быть особенно осторожным и следить за всеми. Лечи их, дурачков, потом…

Сейчас мне некогда. Вот пройдет полнолуние – и мне надо отправляться за моей дочкой. Поганка, нашла время…

Райшена отец уже отлупил, я еще дочь выпорю, когда найду! Тоже мне – нашла решение, из дома сбегать!

Пороть! Определенно!

Я взвыл еще раз, и еще один. Волки подхватили песню.

Подумаю обо всем, когда луна уйдет за горизонт.

А пока – мир ждет волчью песню, и мы подарим ее…

Тарс Крашри, некогда капитан стражи Торвальд-холла

Когда я пришел в себя, было темно. Я постарался припомнить, что случилось, пока не шевелясь и не открывая глаза. Судя по ощущениям – я был связан, и давно. Рук-ног просто не чувствовал. Я определенно среди врагов…

Сильный пинок в бок подтвердил мои предположения.

– Очнулся, сука такая…

Я открыл глаза – и встретился взглядом с Шарком. Старик смотрел нехорошо и пристально. Меня даже слегка замутило… Неужели – все? На душе заскреблись кошки, размером с лошадь.

А ведь начиналось так хорошо…

– Ну что, сам расскажешь, почто на лорда напал? – Шарк достал откуда-то небольшой ножик и подбрасывал его вверх. Оружие ложилось в ладонь как влитое. Я передернулся, но…

– Лорд…

Горло пересохло так, что я ничего не мог сказать. Шарк кивнул одному из своих людей, и к моим губам поднесли горлышко фляги, дав сделать несколько глотков кисловатого эля.

– Колин, лорд Торвальд-холла.

– Этот?!

Этот щенок…

Хозяин Торвальд-холла, ага!

Сопляк ушастый! Что он может, что знает, что умеет? Вот Эдвин Ройл – другое дело. Я ему служу уже больше десяти лет – и не жалел об этом. Умный мужик, серьезный, крови не боится, своего добивается…

Вот именно.

Почему бы не попробовать убедить этих людей перейти на службу к лорду? Им это всяко будет выгоднее, чем хвост щенку носить?

– Он самый. – Шарк улыбался, но от его улыбки по коже бежали крупные мурашки.

– Лорд Торвальд-холла – Эдвин Ройл.

– Женитьба на матери Колина не делает его владельцем Торвальда. – Шарк покачал головой.

– И что? Если бы не этот щенок – он бы им стал! Мужики, ну зачем вам эта плесень? Вы же воины! Если мы сейчас его придавим, а потом приедем к лорду Ройлу – замок будет его, а мы…

Я говорил – и понимал, что никого не убедил. Вообще. Слишком ехидные были улыбочки, слишком злые глаза, слишком…

– Ты нам предательство предлагаешь?

– Да нет! Просто лорд Ройл силен! А вашему сопляку конец! Его все равно удавят – раньше или позже. Так почему бы не встать на сторону сильного?

– Сильного ли? Ройл даже не наследный лорд.

– Конечно, сильного! Если вы сейчас развяжете меня, я даже сам все сделаю! И поедем к лорду…

– Где нас удавят первыми. Потому что много свидетелей – много разговоров. Эта история дойдет до короля, а тот шутить не любит. Значит, лорд Ройл?

– Ну да…

Отрицать смысла не было. Шарк тут же пустил бы нож в дело – на моей шкуре, а она мне была дорога.

– Подробности…

Отпираться мне не захотелось – и я принялся рассказывать. Вернувшись мыслями в тот день в замке…

* * *

Лорд Ройл вызвал меня с тренировочного поля, где я натаскивал новобранцев.

– Тарс… садись, выпей со мной.

Начало было нетипичным. Я насторожился, но за стол присел и вина себе налил. Хорошего, южного, дорогого. Странно еще было, что разговаривали мы не в общем зале, а в покоях лорда – он старался туда никого не приглашать.

– Ты хорошо мне служишь.

– Я рад служить моему лорду.

– Может быть так, что скоро тебе придется служить кому-то другому…

Я тут же заверил, что для меня это будет горем. Ройл рассматривал меня серьезно и внимательно, я всем видом показывал преданность и верность – и лорд решился.

– Ты знаешь, что лорд Торвальд-холла я только по браку…

Не знать было бы сложно, поэтому я кивнул.

– И что у замка есть еще один наследник…

Не еще один, а настоящий, чего уж там. И когда он достигнет совершеннолетия – приедет сюда. А ждать уже недолго. Хм-м…

– Я что-то слышал, лорд…

Проявлять излишнюю осведомленность в присутствии нанимателя – вредно для жалованья.

– Так вот. – Лорд Ройл решился – и теперь ломился вперед. – Поскольку моя жена умерла – я должен послать за пасынком. И хочу я послать – вас.

Я закивал.

– Воля моего лорда – закон для меня!

Эдвин Ройл вздохнул – и продолжил:

– Мой пасынок глуп, слаб, безволен… Тарс, ты неглуп и предан мне. И я хотел бы, чтоб ты правильно понял мое предложение. Ты хочешь стать благородным?

Хочу ли я? Еще как хочу, с того самого дня, как узнал, что мою мамашу огулял наш благородный, отчего и получился я. Я воспитывался в замке, только признавать меня никто не собирался, выучили – и выкинули. Я плюнул на ворота и ушел. Но если бы я получил титул, я мог бы и вернуться, поспорить с родней за землю.

– Я не говорю, что это будет легко, но…

Вот это меня успокоило. Если бы лорд обещал все и сразу – точно бы прокатил. А если говорит, что нужно время и будут трудности, – значит, узнавал, интересовался и обмануть не должен.

– И что мне нужно сделать?

Взгляд Эдвина Ройла стал жестким и острым.

– Ты. Должен. Убить. Моего. Пасынка.

Пять слов упали камнями. Я задумался. Убить… Легко сказать, да сложно сделать. Лорд не торопил меня, давая все обдумать. Потом я кивнул.

– Как скажете, лорд. Но тут будут определенные трудности.

Убить было несложно. Но…

– Мне нужно, чтобы этот гаденыш сюда не доехал. Все остальное меня не интересует.

Хм-м…

– Мне понадобится не меньше двадцати человек.

– Ты их получишь. Выберешь сам.

– Мне придется пообещать им денег – и достаточно много.

– Это также решаемо.

– После моего возвращения нам придется с ними что-то сделать… сами понимаете…

Эдвин Ройл чуть заметно расслабился.

– Я рад, что ты это понимаешь. Чем меньше свидетелей, тем лучше.

Я понимал.

* * *

– То есть нас где-то ждут еще пять человек? – Пинок в бок оборвал воспоминания.

– Не ждут, – криво усмехнулся я. Щека болела после удара.

– Это еще почему? Не удалось найти достаточно мрази?

– Они собирались предупредить вашего щенка. Пришлось принимать меры.

Действительно, хорошо, что я об этом узнал заранее. Командир второго десятка, Маки Фарн, хотел обо всем при встрече сообщить Колину. По счастью, он начал сговариваться со своими людьми, а один из его десятка, Томми Рефрег, давно нашептывал мне на своего десятника. Хотел на его место. Да, Томми та еще лиса. Был… если лучников перебили.

* * *

– Мой командир…

– Да, Томми?

– Маки и еще один решили сбежать и предупредить вашего щенка…

– Что?! Когда?

– Завтра ночью.

Я беру себя в руки. Завтра еще не настало, так что время есть. Хлопаю Томми по плечу.

– Том, ты молодец. С меня причитается, а пока – возьми.

Отвязываю от пояса кошелек. Томми принимает его, не скрывая жадных огоньков в глазах.

– Я могу рассчитывать, что стану десятником?

– Это само собой…

А следующим вечером у коней Маки и его приятелей встречают все остальные.

– Далеко ли собрался, предатель?

Маки не разменивается на ответы. Все пятеро собираются дорого продать свою жизнь. И троих они забирают с собой. Мне не жаль. Лучше небольшой, но хороший отряд – это первое. И второе – надо повязать людей кровью перед серьезным делом. Сначала малой, а потом и большой.

* * *

– Мрази. – Шарк словно сплюнул.

Я прикрыл глаза. Ну, умные ведь люди…

– Я смогу договориться с лордом. Получите много денег, уедете в другую страну…

– А мне и в Торадоре неплохо. Алек, заткни рот этой гниде.

– Не надо. Я буду молчать, если я задохнусь – с вас спросят, а у меня нос заложен…

Это приняли во внимание.

– А что с ним делать потом?

– Лорд очнется – он и решит.

И словно по заказу с другого конца поляны донесся слабый стон.