Средневековая история. Граф и его графиня

А еще…

Аделаида Вельс – отличный рычаг давления. За лишнюю побрякушку она все подтвердит и напишет. И что Джес ей предлагал оплатить убийство жены, и что…

Одним слово – все, на что у Альтреса хватит фантазии. А граф очень надеялся вбить клин между супругами Иртон, чтобы точно не помирились.

Тогда графиня начнет искать себе новый дом – и почему бы не в Уэльстере? Если она поможет Гардвейгу?

Да Альтрес ее на руках носить будет! Ради брата он что угодно сделает. А уж приютить такую полезную женщину или чуть-чуть ее подтолкнуть к разводу с помощью дешевой шлюхи… почему – нет? Потом леди Вельс можно будет и списать. Но пока она еще свое не отработала. Пусть полежит в запасниках.

Не ради себя, но для Уэльстера стараюсь…

***

– Амир, а ты когда домой собираешься?

Его высочество посмотрел на Миранду.

– Ну, через год поеду.

– Год? Так быстро?

Девочка была искренне огорчена. Амир стал для нее старшим братом. И хорошим другом.

– А ты не хочешь к нам в гости? – прищурился его высочество. – Я буду рад. Познакомлю тебя с отцом, покатаю на своем коне…

Миранда задумалась. В Ханганат хотелось. Интересно же… посмотреть, откуда родом Лидарх и Шаллах. Покататься на аварцах, поглядеть на пустыню, проверить, водится ли там саксаул, про который рассказывала Лиля, как выглядит рассвет среди бескрайних песков, есть ли там кактусы…

– А Лиля меня отпустит?

– А мы и ее пригласим.

– Думаешь, она согласится?

– Не знаю. Но мы очень попросим.

Миранда довольно кивнула.

– Договорились. А если что – я могу и одна приехать. Когда чуть подрасту…

– Договорились.

Амир с улыбкой смотрел на девочку.

Миранда ему искренне нравилась. Пока – как младшая сестренка. О чем-то другом говорить было рано. Но принцу не хотелось, чтобы эта девочка ушла из его жизни. И если для этого надо поговорить с Лилиан Иртон…. Поговорим.

И договоримся.

Все будет хорошо…

***

За какое время можно построить помещение, если над тобой нет никаких проектных институтов и комиссий, власти настроены более чем благосклонно, а деньги и рабочая сила есть в неограниченном количестве?

Лиля поняла так, что очень быстро.

Так и получилось. Почва возле Лавери была каменистая, да и каменоломни были не слишком далеко. Поэтому все дома тут строились из камня. Часть старых строительных материалов можно было использовать при постройке новых домов.

А рабочие… когда до них дошло, что хозяйка, хоть и благородная, но платит каждый день – сдельно, словно вперед рванулись. Стройка развернулась с такой скоростью, что Лиле даже страшно становилось.

Не рухнуло бы…

Не рухнет. Здесь пока еще плохо не строят – а то ведь можно и шкурой поплатиться.

Сложнее всего было сделать стекла. И витражи. Вот тут – да. Проблема. С другой стороны, стекол с пузырьками много, кривоватых тоже, а они есть и цветные – сложить в витраж и не мучиться?

Сама Лиля такие стекла считала браком. Но здесь… когда и того раньше не видели…

Вопрос был, как оградить все это дело от мальчишек, которые могут бросить камнем? Единственное, что могла придумать Лиля – это проволоку на некотором расстоянии от стекол. Кузнецу было дано задание, объяснена идея проволочной сетки – и Лиля выкинула это из головы. Их дело, их заботы. Ее проблемы – где что устроить.

Здесь – кухню.

Тут – туалеты. Да-да, те самые домики.

Тут – один демонстрационный зал. Тут – другой…

И – работа.

Сильно Лиля обиделась на Корону. Так получилось…

Они с Ганцем разговорились за ужином.

– И что теперь с Йерби будет?

– Ничего, Ваше сиятельство. Король своей волей прикажет ему сидеть дома, носа не показывая в столицу, официально назначит наследником его старшего сына – ну и все тут. Разве что земли его еще взять в опеку.

– Как?!

Лиля была искренне возмущена. Эта скотина… да если бы ему все удалось, а ведь могло и выгореть! И что бы тогда? Полагаете, Миранда зажилась бы на свете? Ага, как же, бедные сиротки нужны кому-то, только пока они богатые. А как станут финансово бедными – тут и упс…

– Ваше сиятельство, понимаете, ему ведь ничего не удалось…

– И что?

– У нас на него ничего нет. Только показания простолюдина…

– Ага. А если бы Рейс был дворянином?

– Тогда было бы проще. Но и так… что можно ему предъявить? Злоумышлял?

– Пытался и попался, – огрызнулась Лиля. – А его признание?

– Под пыткой.

– Так ведь было?

– Дворяне уже подняли визг и вой. Как же! Схватили! Заточили! На основании показаний какого-то там… учителишки!

– И король вынужден прислушаться.

– Увы…

Лиля положила вилку. Аппетит пропал к чертям.

– И он сможет мне пакостить…

– Уже нет. Выгода же пропала…

Ганц понимал, что это звучит неубедительно. Лиля тоже.

– Я буду просить короля взять земли Йерби в опеку и послать туда представителя. Это будет лучше, Ваше сиятельство?

Лиля кивнула.

Но настроение было испорчено.

– Ганц…

– Да?

– А кто поддерживал Йерби?

– Они клянутся, что это – герцог Фалион.

– ЧТО?!

– Герцог, Ваше сиятельство. Не маркиз.

– А есть разница? Что отец, что сын…

– Так поговорите с сыном.

Лиля задумалась. Поговорите… а стоит ли?

Это раньше она бы помчалась с выяснениями отношений. А сейчас… а где гарантия, что ей не соврут?

И где гарантия, что ей не соврали сейчас? Йерби, простите, не на детекторе лжи проверяли. Да, им показывали пыточную. И даже угрожали. Но!

Она бы смогла солгать в такой ситуации?

Смотря что стоит на кону. Иногда солгать – единственный способ остаться в живых. А что, если…

– Ганц, Вы в курсе, что любое преступление оставляет финансовый след?

– Госпожа?

– Вот смотрите. Чтобы оплатить моего наемного убийцу, нужны деньги. Их передали через Кариста Трелони. Но, опять-таки, из воздуха они не возникли. Они либо изъяты из какого-либо дела, либо это налог с поместья, либо…

Ганц кивнул.

– Вы хотите посмотреть, есть ли связь между Йерби – и Фалионами?

– Абсолютно точно. По финансовым отчетам можно сказать многое… если уметь их читать.

– Если я этим займусь – спать мне будет некогда.

– Найдем, кому этим заняться. Кому-нибудь из эввиров – они тут, как рыба в воде. А чтобы у нас оставались хорошие отношения…

– Согласен. Они пойдут на многое. Но разумно ли…

– А есть альтернатива?

– Оставить все как есть. Просто не доверять Фалиону…

Лиля прикусила губу. Обидно почему-то было даже подумать, что ее разыгрывали втемную. И ей врали.

Обидно…

Она ведь ему поверила. И говорил он такие слова…

– Герцог пытался помирить меня с мужем.

– Так и говорил – создайте с ним семью?

– Н-нет… не совсем.

– Тогда не стоит обольщаться, Лилиан. Я вас очень люблю и уважаю, и потому услышьте мои слова. Я говорю вам, как старший брат – не верьте никому из нашего высшего света. Никому. Никогда. В мед их слов давно уже налили яд.

– Не знаю. Я не хочу его обидеть недоверием. Но и попасть сама не хочу. Оптимальный вариант – доверяй, но проверяй.

Ганц покачал головой.

– Ваше сиятельство, Вы не имеете права сейчас даже на малейшую тень на репутации…

– А у меня она есть?

– Пока – нет.

– Обещаю быть осторожной. Во всех смыслах. Но, Ганц… я хочу знать! Имею я на это право?

– Как Вы говорите, Ваше сиятельство, уж что-что, а право-то Вы имеете…²

– Тогда я очень прошу Вас.

– Я все сделаю. А Вы поговорите с Хельке. Авось, кого посоветует.

– Поговорю. Обязательно. А того, кто придет следующим, надо ловить на месте преступления.

– Мы все сделаем, чтобы они не отвертелись.

Лиля довольно кивнула, и продолжила расправляться с ужином.

Вареная брокколи – невкусно? Зато полезно! Хочешь выглядеть хорошо – используй ужин для деловых переговоров, и съешь поменьше, и аппетит от них пропасть может…

Ганц ткнул вилкой в кусок мяса, прожевал и решился заговорить на неприятную тему, которую раньше игнорировал, чтобы не портить отношения с графиней.

– Лилиан, вы знаете, что скоро возвращается посольство?

– Знаю, – вздохнула графиня. – Знаю, лэйр…

– И что приезжает ваш супруг – тоже.

Брокколи показалась на вкус, словно вареная тряпка. Аппетит пропал окончательно, Лиля отодвинула от себя тарелку, и вздохнула.

– Знаю.

– Я…

И так в эту минуту лэйр Ганц напоминал майора Скороленка, которому начальство что-то приказало, а как выполнить – неясно, что Лиля сжалилась и махнула рукой.

– Говорите уж, лэйр. Начальство приказало – верно?

Лэйр посмотрел с самой искренней признательностью.

– Да, Лилиан. Приказало.

– И чего же хочет его величество?

– Чтобы вы помирились с мужем.

Лиля вздохнула, отодвинула окончательно опротивевший ужин, и поглядела на Ганца.

– Как вы себе это представляете? Дорогая, вопреки всем моим усилиям ты выжила, и я счастлив. Будем счастливы вместе?

Лэйр только развел руками.

– Я так понимаю, что с графом проведут разъяснительную работу. Лилиан?

Лилиан вспомнила ту самую «разъяснительную работу», и от души фыркнула. Потом махнула рукой.

– Не обращайте внимания, Ганц. Просто у меня один знакомый так называл порку. Розгами по голому заду.

Лэйр представил себе этот процесс в исполнении его величества и графа – и тоже отодвинул бокал. Хохотать, рискуя заляпать собеседницу – некрасиво. Глядя на него, рассмеялась и Лиля. А отсмеявшись, собеседники взглянули друг на друга уже иначе.

– Его величество и правда поручил мне провести этот разговор. Но… Лиля, можно я буду говорить откровенно?

– Да.

– У вас просто нет другого выхода.

– Разве?

– Ваши проекты приносят слишком большой доход казне. Его величество скорее убьет вас, чем отпустит из Ативерны.

В этом Лиля и не сомневалась, история с венецианскими мастерами была ей памятна.

– Я могу не уезжать.

– Тогда что? Развод? Поверьте, после такого вы станете отверженной в высшем свете. От вас просто будут шарахаться, как от прокаженной, это скандал…

Лиля вздохнула.

– Надеяться на то, что граф умрет, я тоже не могу?

– Вдовой вы надолго не останетесь. Его величество позаботится выдать вас за человека, верного короне…

– И вряд ли учтет мои интересы…

– Разве что чуть-чуть… сами понимаете.

Лиля понимала.

Чертов средневековый менталитет, чтоб их тут всех Мальдоная залюбила…

– Надо мириться с мужем и жить долго и счастливо?

Лэйр Ганц развел руками.

– Лилиан, вы уже сделали первый шаг. Разве нет?

– Для спасения своей жизни и жизни Мири.

– А теперь сделайте то же самое для улучшения качества жизни. Вашей и Миранды?

Лиля выразительно скривилась.

– Продайся за деньги?

– Нет. Просто устрой свою жизнь поудобнее. Неужели это так страшно?

– Жить с кем-то по принуждению? Да.

– А вы попробуйте жить с мужем по любви? Вдруг он вам понравится?

– Не сомневаюсь, им много кто доволен, – прошипела Лиля.

– И что? Если он будет вашим?

Лиля зашипела рассерженной кошкой.

Если бы, да кабы… Лэйру она этого, конечно, не скажет, человек ведь по приказу старается… а что ей делать с мужем?

Встретить на пороге и заявить: «Ромео, я вся ваша!»?

Встретить сковородкой, и внятно объяснить, кто в доме хозяин?

Встретить крысиным ядом… нет, это – точно нет, Миранду жалко.

Воспоминания о синих глазах дочки пригасили ярость. Лиля вздохнула…

Нелюбимый муж? Переживем! Договоримся как-нибудь… людям и хуже приходило.

Или…

Женщина я – или уже где?

Женщина! И к моим услугам опыт тысячелетий! Кто нам мешает – тот нас полюбит! И никак иначе!

Ганц наблюдал за сменой выражений на лице женщины.

От откровенно бунтарского: «провались к Мальдонае этот граф», до задумчивого: «А вдруг пристроить удастся?» и неожиданно весело-победного: «Разберемся!» с которым графиня бралась за любые дела.

– Лилиан?

Женщина посмотрела на друга.

– Ганц, доложите начальству, что графиня согласна?

– А она согласна?

– Сопротивляться она точно не будет.

И сказано это было таким тоном… ох, как же Ганцу стало жаль графа. Но ведь сам напросился?

***

Все началось с доклада Ганца.

– Ваше сиятельство, Дуг Феймо и Анвар Рокрест встречались.

– И? Они же тесть и зять…

– Это верно. Только почему-то встречались они не дома, а в конторе.

– Удалось подслушать?

– Нет. Но ребята клянутся, что в контору Дуг пришел с деньгами, а ушел без. И сумма была крупная.

– И что? Может, он деньги в дело вложить решил? Копил, мучился…

– Какое ж это дело, госпожа? – Ганц ухмыльнулся. – Если тем же вечером Анвар в портовом кабаке нанял десяток мерзавцев?

– Зачем нанял?

– А вот тут самое интересное. Они собираются устроить засаду на дороге к Таралю.

– Самоубийцы?

– О, нет. Помните те милые игрушки с жидким огнем? Которыми успешно пользуются вирмане?

Лилю передернуло.

– У них есть такие?

– И в большом количестве.

– Тогда шансы есть. Огонь, стрелы…

– Брать будем на месте преступления.

– Когда?

– Мальчики следят за ними. Полагаю, что завтра-послезавтра.

– Вы меня предупредите, чтобы я ехала не на Лидархе?

– Ваше сиятельство, вы куда рветесь? – Ганц выглядел разозленным. – Вы лично никуда не едете.

– Неужели?

– Предоставьте воевать мужчинам. Подберём кого-нибудь из мужчин, парик нацепим, платье…

– А если разбегутся…

– А если вы пострадаете? С меня король шкуру спустит.

Лиля кивнула. Спустит. Однозначно.

– Ладно, посижу дома. Но при одном условии.

– Каком?

– Все снаряды с жидким огнем – мне. На опыты.

Ганц согласился без размышлений. Лишь бы под руку не лезла.

Спору нет, графиню он ценил и уважал. И даже любил – не в смысле руки, сердца и возвышенных страданий, нет. А просто – как любят друзей. Она, в сущности, неплохая женщина. Хоть и с чудинкой. Но кто без этого?

Но вот когда Лиля таки лезла в его дела – тут Ганцу иногда хотелось зашипеть. Нет, идеи-то у нее бывали хорошие. Умные, интересные… но иногда – увы. Чего-то ее сиятельство в окружающей действительности просто не видела. И это – навсегда.

***

Все случилось так, как и предполагал Ганц.

Засада.

Волк охотился на зайца, охотник – на волка. Удобных мест для засады было не так уж и много. И Ганц устроил там свои секреты. В итоге наемники оказались под прицелом двух десятков луков – и сдались, не играя в героев. Особенно, когда им объяснили, что графиню они будут ждать долго и безуспешно.

И Ганц докладывал графине.

Так и так, были, взяли… только толку – ноль. Почему ноль?

Так возьмут они Рокреста. Может, даже и Феймо.

Промолчать оба способны. Хотя бы какое-то время. А потом примчится Лоран Ивельен, начнет вонять, что оклеветали, оболгали, деньги подбросили, приплели… короче – не виноваты они. Кто-то сомневается в слове герцога?

Лиля задумалась.

– Герцог от всего отопрется. А нам надо сделать так, чтобы его поймали с поличным.

– Вопрос: как это возможно?

– Да есть у меня одна идея. – Лиля не была профессионалом сыска. Но, простите, даже просто глядя новости в двадцать первом веке, невольно нахватаешься. Это уже не говоря о детективах и триллерах. Профессионалом она не была и даже на любителя не тянула, но ее обогащал опыт столетий, которого не было у Ганца. Не доросли тут пока до мемуаров знаменитых сыщиков. – Официально брать их нельзя.

– Да, госпожа.

– А неофициально?

Ганц вскинул брови. Но потом до него дошло.

Вы полагаете, если Ивельены все время действуют через Феймо…

– То своих выходов на эту шваль у них нету.

– Ой ли?

– Но если убрать Феймо и Рокреста – им придется уже договариваться самостоятельно. Разве нет? Или вообще действовать самим. Кинжал там, яд…

Ганц пожал плечами.

– Попробовать можно. Убить?

– Кровожадный вы, Ганц, – Лиля даже чуть улыбнулась. – А свидетельствовать кто будет? Нет уж. Что у нас – ни единого укромного местечка, где их можно подержать?

Ганц усмехнулся.

– Есть такое. И не одно.

– Вот и ладненько. Изъять их после очередной встречи. Им ведь будет известно, что засада провалилась…

– Откуда?

– Алисия сообщит.

– Тогда я пойду готовиться.

Лиля напутствовала Ганца дружеским кивком и попросила Лонса, как явится Алисия, сразу сообщить ей. Старая гадюка явилась только к вечеру следующего дня, и Лиля практически сразу атаковала ее за ужином…

– Алисия, дорогая, мне бы хотелось попросить Вас об огромной милости…

– Какой же? – гадюка так виртуозно действовала столовыми приборами, словно ее лет пять учили.

– Ивельены… мне бы хотелось помириться с ними.

– Да уж, неловко получилось.

– Надеюсь, Амалия уже меня простила…

– Даже не надейся. Над своим дитятком Амалия трясется, как над бриллиантом того же размера.

– Но попытаться-то надо… я вообще заметила, что дети у нее жутко избалованы.

Алисия тут же подхватила благодатную тему.

– Ты даже не представляешь – насколько. Что Сэсси, что Джесу-младшему только что луну не доставали с неба, а все остальное – пожалуйста. Они бы и Алине…

– Алине?

Лиля навострила ушки, и оказалось, что детей у Ивельенов – трое. Только младшая родилась (тсссс!) с явными отклонениями. Не разговаривает, ничего не умеет, только ест, мычит и гадит.

Лиля пожала плечами. Лечить отклонения – не ее работа, ее работа – резать.

– Может быть, показать девочку Тахиру?

Тахир, также присутствовавший за столом, чуть склонил голову.

– Я могу ей это предложить, – кивнула Алисия. – Возможно…

– И конечно, мои самые глубокие извинения… но нос-то мы ребенку вылечили… как он, такой избалованный, в гвардию пойдет?

– Амалия мечтает для него о карьере при дворе.

– Но защищать себя все равно надо уметь! Вот у нас опять тут случай!

И Лиля, делая кошмарные глаза, поведала, как на нее опять устроили засаду. И могло бы все получиться, да разъезд, из организованных Лейсом, наткнулся на тех раньше. Завязалась схватка, подали сигнал – и всех «засадников» перебили к лешьей матери, чем Лиля была весьма недовольна. Нет бы сначала выяснить, кто послал, а потом уже перебить!

Негодяи какие!

Алисия тоже поохала и поахала. И пообещала завтра же съездить к Ивельенам.

Кстати, дорогая Лили, не могла бы ты… Анжелина и Джолиэтт приглашали в гости Миранду. И если можно – его высочество принца Амира… может быть… потихоньку, без лишней помпезности…

Лиля великодушно дала согласие.

***

Ивельены встретили Алисию неласково. Поначалу.

Но «гадюка» умела манипулировать людьми. Рассыпалась в извинениях, разахалась, разохалась, закатила глаза… одним словом, после часа стонов и страданий, Амалия таки приняла извинения от Лилиан. И, подумав, согласилась показать ей свою дочь. То есть, разумеется, Тахиру дин Дашшару.

А визит… да хоть и завтра.

Алисия вздохнула и сообщила, что да, приедем. Только – простите – с большим отрядом сопровождения.

– Почему? – удивился Лоран Ивельен.

И услышал в ответ душераздирающую историю о засаде на пути в Тараль. Бедная Лилиан, она так переживала, так страдала,… что никого допросить не удалось. И кто это организовал – совершенно неизвестно! Ужас!

Ивельены вежливо согласились, что да, конечно, ужас! И как только таких негодяев земля носит? Покушаться на милейшую графиню, которая столько всего делает для короны и вообще воплощение всех достоинств на земле…

Алисия договорилась о визите – и уехала.

А в поместье Ивельенов состоялся такой разговор.

– Где ты нашел этих недоумков?

– Го… господин…

Человек, стоящий навытяжку и боящийся моргнуть, несомненно, мог выглядеть представительно. Но не сейчас. Полное тело словно бы оплыло, пот катился ручьями… собеседник не испытывал к нему никакой жалости.

– Завтра графиня Иртон собирается к нам. Я хочу, чтобы на обратной дороге… ты понял?

– Д-да, господ-дин…

– Если и в этот раз получится промах – пеняй на себя. Свободен!

Отпустив слугу, мужчина налил себе вина и задумался, глядя на луг за окном.

М-да. Чем дальше, тем больше. Но выбора нет и развязаться со всем этим он не может. Пути назад нет. Его и десять лет назад не было, но тогда был хотя бы крохотный шанс. И даже потом он еще был. Хотя немедленная попытка переворота была обречена на неудачу. А сейчас?

Что в активе сейчас?

Король стар и устал.

Ричард – мальчишка, по уши в своих книжках.

Армия более-менее надежна, но именно, что более-менее. Всегда можно найти своих людей. И не обязательно маршала. Хватит и толкового полковника. Особенно в нужное время и в нужном месте. Такие на многое готовы, чтобы стать генералами.

И такие уже есть.

Всего – человек десять. Но этого достаточно. Не нужно перекупать всех.

Переворот должен быть молниеносным. Если лишить свободы Эдоарда и Рика, остаются принцессы. Их можно выгодно выдать замуж за нужных людей. А можно и не выдавать. Но один-то кандидат есть, даже и больше есть… альдон пошипит – и разрешит. Куда он денется, и на него кое-что есть…

А вот Эдоард и Рик… увы. Они должны умереть. И Джерисон – тоже.

Просто сейчас нет смысла подсылать убийц. Умирать принц должен здесь, при всем народе, иначе плюнуть не успеешь – окажешься по уши в самозванцах. И лучше все это повернуть до женитьбы.

Удачно получилось, что он так долго ходил в холостяках, сама судьба помогает.

А что до графини… он колебался. И довольно долго, после того, как лично познакомился с ней.

Яркая женщина. Умная.

Непредсказуемая и опасная.

Именно поэтому она должна умереть еще до встречи с супругом. Кстати, Миранда тоже неплохой козырь. Сиротка с большим приданым… кое с кем еще предстоит расплачиваться, почему бы и не брачным договором?

А Лилиан…

Жалко. Но иного выхода нет. Слишком легко она уходит из-под удара, словно ей Мальдоная ворожит… может, обвинить ее в этом?

Хотя – нет.

Шильдой она быть не может.

Слишком добродетельна. Полное поместье людей – кто-то что-то да углядел бы, а глядеть некуда – она со всеми одинаково ровна и добра. Прямо как верность хранит мужу… может, действительно в него влюблена?

Иртон – гуляка известный.

Но тогда ее обязательно надо убрать. На что способна женщина, которую лишили любимого человека?

О, очень на многое… ему это известно, как никому другому.

Убрать. Обязательно. У Иртона тоже не должно остаться наследников.

Ничего, справимся. Просто потрудиться придется.

***

Крысюк, прозванный так за пронырливость и незаметность, дежурил на воротах Лавери. Другие ворота также оккупировали мальчишки из Тримейн-отряда.

Да, вот так вот. Больше никому из них не приходилось просить милостыню, копаться в мусорных кучах, побираться, думать, что принести в дом, или прятаться от старших.

Теперь они были вполне довольны и счастливы. У них было… многое.

Работа, за которую по медяку в день-то перепадало. И можно было принести его домой, а не бояться, что кто-то отнимет. А все, что найдешь сверху – тоже твое. Главное, чтобы дело не страдало.

А еще…

Еще его сестренку, Марту, пристроили ученицей к кружевницам. Ходил слух, что скоро король учредит гильдию кружевниц – и Марта там тоже будет. Видел ее Крысюк. Довольная, вся чистенькая, аж дотронуться страшно, платье чистенькое… говорит, ценят ее. Пальчики ловкие и девочка сметливая. Да он и сам проверил. Живут они пока в старом замке, который Тер… Тараль.

И у малявки там своя комната, которую она делит еще с тремя ученицами. Своя кровать, шкаф и даже обувь есть. Две пары. На каждый день – и парадная. С ума сойти…

А от него требуется другое. Пока он маленький и ловкий – побегать по улицам и последить за теми, на кого лэйр укажет.

Ну так это ему не в тягость. Тем более что уже обещано: станет постарше – его к другому делу приставят. Или подмастерьем, или к воинам… пропасть не дадут. А чтобы и этот заработок не терять, Крысюк уже начал своего младшего братишку натаскивать. Тот пока еще поглупее, да и не такой проворный, ну да дело поправимое…

Мать теперь довольна и счастлива, как же… с тех пор, как батяня утонул, она на стирке надрывалась… сейчас может поменьше брать. И берет у… графини Иртон! Во! И всем отвечает, что графиня щедро платит. И никто ни о чем не знает.

Посплетничать и похвастаться?

Знал бы кто, как могут молчать голодные и нищие люди, если им дать надежду и протянуть руку помощи.

Да Крысюк скорее дал бы себя на части порезать, чем хоть слово сказал бы о графине или лэйре Ганце.

Мальчишка прищурился.

К воротам подъезжал всадник. И это был явно тот…

Мальчишка звонко свистнул в два пальца, вызывая подкрепление.

Один побежит к лэйру Ганцу. Второй будет следить вместе с Крысюком, чтобы потом донести, куда отправится толстяк на каурой лошади.

Начиналась работа.

***

Дуг Феймо чувствовал себя омерзительно.

Колотилось сердце, тек ручьями пот, подкатывала к горлу тошнота…

У него есть последний шанс. Иначе… никто с ним церемониться не будет. И с дочкой. И с зятем тоже.

Сейчас они довольны и счастливы, дело зятя процветает… как ему в этот момент хотелось развернуть лошадь в сторону дома – и уехать. И забыть навсегда об этом деле…

Когда все только начиналось – поручения были мелкие.

Отвезти, привезти, переговорить, найти людей, а вот потом…

Дуг ужасно испугался, когда понял, к чему идет все дело. Но хозяин не дал ему выбора.

– Или ты служишь мне, или ты вообще не существуешь, – просто сказал он. И Дуг поверил.

Он знал, на что способен этот страшный человек, поэтому сейчас ехал к зятю.

По счастью, Анвар оказался у себя в конторе. Там Дуг и решил поговорить, даже не подозревая, что на крыше, как раз над открытым окном, удобно устроился мальчишка.

– Твои наемники захвачены.

– И?

– Их перебили. Где ты нашел таких идиотов?

– Знал бы ты, сколько они с меня содрали! – огрызнулся Анвар.

На самом деле – не так уж и много, но часть денег Анвар утаивал. Еще с тех пор, как он понял, куда его втянул дурак-тесть, он принялся откладывать себе на побег: если так случится, что все провалится, он спокойно начнет новую жизнь где-нибудь в Эльване. Или Авестере…

Неважно где, важно, что далеко отсюда. Можно даже без жены – новую найдет, с деньгами это несложно.

Тихий стук в дверь заставил мужчин насторожиться.

– Ты кого-то ждешь?

– Нет. Всех отпустил. А ты?

Дверь открылась, чуть слышно скрипнув.

– Доброго вечера, господа.

Ганц Тримейн улыбался.

– Вы будете сопротивляться – или изволите пройти со мной?

– Вы кто? – Анвар схватился за кинжал.

Ганц погрозил ему пальцем.

– Не надо. Как королевский представитель…

Анвар мертвенно побледнел. Дуг вообще стек по креслу, оказавшись менее крепким.

– Я вижу, вы все поняли? Орать и возмущаться не собираетесь, оно и к лучшему. Я и так все знаю. Эрик!

Вирманин полностью загородил дверной проем.

– Друг мой, вам не составит труда проводить эту парочку в наш скромный домик?

Вирманин ухмыльнулся так, что Анвар тоже оставил всякую мысль о сопротивлении. Куда уж там…

Спустя два часа, помещенные в уютные подвалы, Анвар и Дуг каялись так, что только перья трещали. Успевай записывать!

Они почти ничего не знали. И были на правах исполнителей. Но хватило уже и того, что они проплачивали убийство графини Иртон. Сначала ее травили по приказу Анвара, потом – просто пытались убить. А зачем?

Неизвестно.

Достаточно было другого.

Приказ отдавал герцог Ивельен. Не маркиз. Именно герцог.

***

Когда Ганц доложил это, Лилиан не проявила никакого интереса.

Герцог – и черт с ним, это и так известно. Интереснее было бы знать о мотивах. А вот этого…

– Ваше сиятельство, – Ганц колебался. – Пару раз Дуг подслушал что-то странное.

– И?

– Точно фразу он не привел. Примерно так, что «все равно королевская кровь» и «по праву первородства Ричард младше…».

– И с кем так беседовал наш герцог?

– С сыном.

Лиля вздохнула.

– Ганц, поправьте меня, если я ошибаюсь. У Эдоарда было двое сыновей. Эдмон и Ричард. От Имоджин Авестерской. И две дочери от Джессимин.

– Абсолютно точно.

– Старший сын умер.

– Если быть точным, там очень темная история. Ваш свекор, кстати…

– И что же Джайс Иртон?

– Примерно четыре года назад, незадолго до вашей свадьбы, Джайса Иртона и принца Эдмона нашли мертвыми.

– Они убили друг друга?

Ганц замялся.

– Следствие не проводилось.

– Ганц?

Судя по тону – женщина отступать не собиралась. И Тримейн тяжело вздохнул.

– Лилиан, если позволите…

– Что?

– Это должно остаться между нами.

– Обещаю.

– Я был там.

– Ганц?! Расскажите! Прошу! Это очень важно…

Лиля смотрела так, что Ганц понял – не проболтается. И принялся рассказывать.

– Я к тому времени уже лет десять как состоял на королевской службе, даже больше….

Ганц говорил, а перед глазами стояло прошлое.

Тогда он приехал во дворец, чтобы отдать королю ценные бумаги. И как раз выходил из кабинета, когда примчался встрепанный лакей.

– Ваше величество! Они умерли!!!

Это было настолько неслыханно, что Ганц невольно скользнул за штору, секретарь шарахнулся, а король соизволил выглянуть.

– Кто?

– Принц Эдмон! И… граф Иртон!

Эдоард побелел, как полотно, изменился в лице – и вылетел из кабинета. И Ганц последовал за ним. Не из пустого любопытства. А хотя…

Да, и из любопытства – тоже! Интересно же! Иртона Ганц знал. Знал и старшего принца. И готовился прятаться куда подальше, как только тот станет королем. Жить хотелось…

В красной гостиной горел камин. Было тепло и уютно. Эта комната вообще была одной из самых спокойных и уединенных во дворце. В башне, на третьем этаже… поставь у лестницы стражника – и не побеспокоят.

Как там оказался лакей?

Да элементарно. Принц приказал принести туда хороший ужин на двоих. То есть, что бы ни случилось – умирать он не собирался. А сейчас…

Горел огонь. На столе стояла бутыль с вином и два бокала. И в них еще оставалось немного вина. Кстати, когда его влили собаке – та сдохла.

– Яд был в обоих бокалах?

– Да.

– Одинаковый?

Ганц посмотрел на Лилю с удивлением. Как-то этот вопрос никому в голову не пришел. Яд – и яд.

– Мне интересно: они отравили друг друга, один отравил обоих, или был кто-то еще?

– Кто-то третий? Это вряд ли.

– Почему?

– Потому что в таком случае король не замял бы расследование. Это первое. И второе. Вино принц приказал принести заранее. И отослал слугу. Тот клялся, что бутылка была запечатана. Да и… яд был в бокалах. Это точно.

– Эдмон готовился. Мог он спрятать убийцу?

– Нет. Башня устроена так, что там нет потайных ниш и ходов.

– Точно?

– Сам обследовал потом. Из любопытства.

Лиля кивнула. Ганцу она доверяла. Сказал – нету, значит, точно нету.

– Спрятать там никого нельзя. Пройти мимо стражи?

– Там стояли двое охранников. Никто из них не отлучались. И никто мимо них не проходил.

– Они не покрывали….

– Нет. Там был допрос… одним словом – нет.

Лиля кивнула еще раз. Под пытками все признаешь. Но видимо…

– Только слуга.

– Зашел – и сразу вылетел, как увидел.

– Значит, третьего исключаем.

– Тогда это кто-то из них.

Лиля пожала плечами.

– Такое тоже возможно. Но людям не слишком свойственно убивать себя. Хотя… смотря что и как.

– Выглядели они примерно одинаково. Оба сидели в креслах, оба были спокойны, значит, яд был безболезненный. Их не рвало, даже пены на губах почти не было.

– Если почти – значит, все-таки была? И была у обоих?

– Да. – Ганцу нравилось слушать, как графиня рассуждает. Было в этом что-то уютное, домашнее…

– Одинакового цвета?

– Вроде бы…

– Ничем не пахло?

– Было приоткрыто окно. Ветер… запахи почти не чувствовались.

– Ясненько.

– Король тогда едва не упал…

Эдоард надолго застыл на пороге, не в силах поверить, но потом-таки решился войти. Подошел к другу, затем к сыну, закрыл обоим глаза… Ганц видел слезы на его щеках.