Клыкастые страсти

Из дома мы вышли этакой веселой тройкой. Впереди – я, за мной, под ручку, – Славка и Клавка. Еще дома я вызвала такси, в которое и запихала влюбленных идиотов. И плюхнулась на переднее сиденье.

– Куда едем? – спросил шофер.

– «Три шестерки». Знаете, где это?

– Прокачу с ветерком!

Другого ответа я и не ожидала. Мечислав просто обязан был обеспечить рекламу своему заведению. И, зная вампира, я не сомневалась, что «Три шестерки» станут хитом нескольких сезонов. Интересно, а когда Надя приглашала меня в клуб, она знала, что это последняя игрушка Князя города? Должна была знать, на то она и оборотень. Тем более не пади и даже не рядовой вольп, а одна из прим. Не могла она пребывать в неведении! И все же тащила меня туда? Надо бы прояснить этот маленький вопрос. Если не забуду, обязательно поинтересуюсь.

И лучше бы ей этого не знать!

Клуб занимал целое здание. Тоже довольно старое, с колоннами и разными завитушками на фасаде. Красивое, бледно-розового цвета. Но если с ним и была связана какая-то история, я ее не знала. Да и черт с ней, с историей. Принцип все равно один – подальше от центра города, чуть ли не в частном секторе, – а если бы я спустилась в подвал, там наверняка обнаружилась бы стальная дверь. И несколько уютных комнат со всеми возможными изоляциями – чтобы никто на поверхности не догадался, что происходит внизу. На фасаде алым неоном горели три шестерки. Число зверя. Название наверняка выбрал вампир. Интересно, а почему алый цвет? Кровь? Решение дизайнера? Или просто утроенный красный фонарь, как в некоторых заведениях для серьезной публики? Ладно, потом спрошу.

Я решительно вошла внутрь. Мне ужасно хотелось удрать, но я не позволила себе задержаться даже на миг. Страх и нерешительность остались дома, я была спокойна и собранна, как перед схваткой. Хотя почему – как? Адреналин бурлил в крови.

Не успела я переступить порог, как к нам бросился какой-то тип в белой рубашке. М-да, с такими габаритами ему бы вышибалой работать. А может, он и работает. Морда гориллы, мускулатура быка, выше меня чуть ли не на две головы, улыбка зверская. От такого с воплем на улицу вылетишь. Хотя мне ли бояться какого-то качка? Меня вампиры не напугали, а тут всего лишь обычный разожравшийся анаболиков мордоворот! На кармане белой рубашки у него была прикреплена пластиковая карточка с именем.

Дима.

Всего лишь имя, ничего больше. Кто он в этом клубе? И кто он вообще? Человек? Вампир? Вряд ли. Оборотень? Или гибрид? Черт их всех разберет!

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Добрый вечер, Дима, – мягко сказала я.

– Добрый вечер, – смутился Дима.

Я улыбнулась ему.

– Меня зовут Леоверенская Юлия Евгеньевна. – На лице человека было недоумение, и я нехотя добавила: – Некоторые несознательные типы называют меня Кудряшка.

Лицо орангутанга озарилось пониманием.

– Шеф приказал провести вас к нему, как только появитесь. Ваши друзья могут подождать в зале.

– Сперва усадите их так, чтобы я знала, где их искать, – распорядилась я, – а потом мы с вами пойдем к вашему шефу.

Славка удивленно смотрел на меня.

– Юля, шеф – это…

Я отвесила ему пинок по ноге.

– Славик, иди в зал. Будь хорошим мальчиком, сиди и смотри стриптиз. Молча!

– Ты стала жуткой стервой, – заметил брат.

Я неприятно оскалилась.

– У меня было девять лет для тренировки.

У братца хватило совести опустить глаза.

Дима усадил брата и Клару в зале, за самый близкий к двери столик. Я кивнула.

– Отлично. Прово́дите меня к шефу?

– Разумеется… Кудряшка.

Я не стала спорить. Мечислав всегда останется самим собой. От его подручных я другого имени не услышу. И от самого вампира тоже. Разве что мне удастся разозлить его. Когда он злился, то называл меня моим настоящим именем. Но разозленный вампир – неприятная альтернатива восьми вполне приличным буквам. В конце концов, имя – это вовсе не так серьезно. И спорю я, в общем-то, только чтобы он не считал меня своей собственностью.

Мы поднялись на третий этаж. Вообще-то я ожидала, что мы спустимся в подвал, но, видимо, на сегодня вампир запланировал другую культурную программу. Дима подошел к двери с черной табличкой «Директор», повернулся и посмотрел на меня.

– Дальше мне нельзя. Так шеф распорядился.

– Спасибо, – поблагодарила я.

Дима развернулся и потопал вниз. Я подумала – и решила все-таки постучать. Зря. Я едва успела поднять руку, когда дверь распахнулась внутрь. Мечислав стоял прямо передо мной. Я резко выдохнула, забывая дышать. Даже думать в его присутствии не получалось. Прошедшее время ничуть не повлияло на него. Вампир был так же невероятно, ошеломляюще красив. Черные волосы локонами рассыпались по плечам, и мне хотелось запустить в них руки, проверить, такие ли они мягкие на ощупь, как и на вид. Пальцы невольно напряглись, и я сжала руки в кулаки, от греха подальше. Зеленые глаза сияли ярче электрических ламп в коридоре. Он был одет во все черное: черные обтягивающие брюки, бархатные даже на вид, и черные высокие сапоги до середины бедра. Черная рубашка из такой прозрачной ткани, что под ней четко виднелся торс, распахнута на груди, оттеняя золотисто-медную кожу, – и мне вдруг ужасно захотелось провести по ней руками, дотронуться, распахнуть рубашку еще дальше, прильнуть всем телом… Я еще помнила, каково это – ощущать его кожу своей, скользить по его телу руками, ласкать, гладить… Высшие Силы!

– Опять вы принялись за свои штучки?!

Мой голос прозвучал так хрипло, что я даже вздрогнула.

– Слово чести, на этот раз я с тобой ничего не сделал, Кудряшка.

Кажется, вампир наслаждался моим замешательством. Он чувствовал мое желание, и ему было приятно. Я закусила губы. Что еще можно сказать? Разумеется, гадость!

– Какая жалость, что я не открыла эту дверь пинком. Не знала, что вы поджидаете меня на пороге!

– А тебе так хочется ударить меня?

Я пожала плечами.

– Вряд ли ваш расквашенный нос избавит меня от ночных кошмаров. И потом, рукопашные с вампирами?! Мне еще жить хочется!

– Ты можешь меня ударить, Юленька. Я разрешаю. И никогда не подниму на тебя руку.

Вот спасибо, утешил! Сам, может, и не поднимешь. А твои подчиненные?

– Если я попробую ударить вас, это кончится не дракой, а сексом, – отозвалась я. – Вы же отлично знаете, что даже просто видеть вас – уже искушение.

– И насколько сильное искушение, Кудряшка?

Голос вампира шелком прокатился по моей коже, и я задрожала. Я чувствовала его взгляд, как теплую руку на своем теле, и мечтала о большем. Как и раньше. Но – нельзя. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Как и всегда.

– Что ж, я всегда знала, что меня к вам тянет. Это не ново. Мы так и будем стоять в дверях?

Вампир тихо рассмеялся, и этот смех скользнул по моей коже прохладной волной. Я почувствовала, как у меня напряглись соски, и тихо пожалела, что не надела лифчик. Но я никогда не ношу эту упряжку – не с моим неполным вторым размером, – и зря. Вампир смотрел на меня, и красиво очерченные губы его тронула легкая улыбка. Он знал, что со мной происходит. Наслаждался моим замешательством и желанием. И мне это решительно не нравилось.

– Как давно я тебя не видел, девочка моя. Очень давно.

– Полгода – это много для вампира?

– Даже день без тебя, пушистик, кажется мне вечностью. Я крепче стиснула кулаки. Ногти впились в ладони. Разумеется, вампир издевался надо мной. Таких как я – тринадцать на дюжину, если не считать метафизики. Ну и чего я злюсь? А того, что мне хочется услышать эти слова, произнесенные искренне, от всего сердца? Юля, осторожно!

– День? Вы же мертвы днем?

Мой голос все еще звучал неестественно, но внутренне я уже собралась. Мечислав смотрел прямо на меня. Медленно, очень медленно его взгляд скользнул по моему телу, задержался на набухших сосках, на бедрах… я почти физически ощущала это. Как будто по моему телу скользили ласковые руки. Мелькнула картинка: два сплетенных тела на ковре, безумный шепот неутоленной страсти, огонь играет на золотой коже, превращая ее в расплавленный металл, черный локон скользит так близко к губам… я ловлю его и целую, наслаждаюсь ароматом его тела, его волос…

И я знала: если сделаю хоть один шаг назад, если дрогну – это видение станет реальностью.

Вампир чуть отошел в сторону от двери, пропуская меня внутрь. Я на секунду замешкалась. Не хотелось оставаться с ним наедине. С другой стороны, все, что могло произойти между нами, могло произойти и на виду у всего города. В прошлый раз зрители ни ему, ни мне не помешали. Я сделала два шага внутрь. Мечислав оказался от меня так близко, что я чувствовала тепло его тела. Заемное тепло. Чужое. Сегодня он пил чью-то кровь. Но кровь наверняка отдали добровольно и даже с радостью. Это одно из преимуществ титула Князя города: ему нет нужды охотиться – сами всё предложат.

Кабинет Мечислава подчеркивал индивидуальность его хозяина. С первого взгляда он казался самым обычным – с белыми стенами и потолком, с черной кожаной мебелью, со всем необходимым оборудованием вроде компьютера и ксерокса, – но в то же время все здесь было устроено так, чтобы подчеркнуть личность вампира. Ни один человек не смотрелся бы здесь на своем месте. А вот вампир в этом интерьере выглядел очень естественно. Черно-белое сочетание цветов, на фоне которого Мечислав смотрелся гораздо эффектнее. На стене – картина в черной раме, изображающая кроваво-алый закат, и тяжелые черные портьеры вместо обычных жалюзи, и роскошный ковер на полу, в который погружались мои каблуки, да так, что я кожей чувствовала прикосновение меха, и ваза черного матового стекла с белыми розами. Эта ваза немедленно напомнила мне о другой.

– Это вы распорядились поставить вазу у меня в подъезде? Вампир улыбнулся, не показывая клыков.

– Разумеется, я.

– Чтобы лишний раз напоминать мне о вашем существовании?

– Чтобы иметь возможность дарить тебе цветы, Кудряшка.

Я не поверила, но продолжала спорить.

– Я отсылала их назад. Неужели не ясно, что ваши цветы мне не нужны?!

– Ты сама не знаешь, чего хочешь.

Голос очаровывал, околдовывал, завораживал. Я провела ногтями по коже, стараясь с помощью боли рассеять наваждение. Главное, не оцарапаться. Даже запах крови заводит известных мне вампиров. А мне не хотелось бы оказаться рядом с возбужденным Мечиславом.

– Очень хотелось бы избавиться от вашего присутствия в моей жизни!

Лицо Мечислава было совершенно серьезно. Только глаза смеялись. Ну да, он находит меня забавной. Я для него всегда была источником развлечений.

– Это не я пришел к тебе, Юля. У тебя проблема, которую могу решить только я. Если я исчезну, кто сможет тебе помочь?

Плюх! Я покраснела так, что едва уши не задымились.

– Ненавижу, когда вы оказываетесь правы!

Вампир скользнул мне за спину. Он был так близко, что я ощущала его дыхание на своей коже. Поворачиваться и удирать на другой конец комнаты не было смысла. Все равно не помогло бы.

– Ты не меня ненавидишь, Кудряшка. Ты ненавидишь свое желание ко мне. Тебе не нравится, что ты не властна над своими чувствами.

Теплые пальцы скользнули у меня по шее, вампир намотал на палец непослушную прядь. Я дернулась, словно от электрического удара, и отскочила подальше.

– Не дотрагивайтесь до меня!

Мечислав присел на край стола, поиграл с бутоном розы. Я, как завороженная, смотрела на его руки.

Тонкие нервные пальцы художника и музыканта. Пальцы, умеющие и ласкать, и ранить. Я помнила их прикосновение. Слишком хорошо помнила. Мое тело предавало меня. И с Мечиславом так было всегда, ничего нового или оригинального. Но я хозяйка своего желания! Я, а не какая-то клыкастая сволочь! Я! И всем молчать и строиться!

Я сделала два глубоких вдоха, выдохнула, улыбнулась.

– Когда вы ко мне приближаетесь, я превращаюсь просто в секс-автомат. У вас так со всеми женщинами или через одну?

Мечислав наблюдал за мной с улыбкой.

– Только ты, пушистик, можешь сказать мне правду так, чтобы это было неприятно.

Я невинно захлопала ресницами.

– А вы надеялись, что я брошусь вам на шею? Да скорее солнце погаснет!

– Не стоит зарекаться, Кудряшка.

Я пожала плечами.

– Возможно. В конце концов, кто мешает вам просто изнасиловать меня? Один раз вы это уже сделали.

– Юля! Я не насилую женщин!

– Я говорю неправду? Да, между нами не было физической близости, но даже то, что было…

Я невольно задрожала от накативших воспоминаний. Физического секса у нас не было, но было нечто метафизическое. Этот секс был одним из моих ночных кошмаров. Мне снилось все, что у нас происходило тогда, я снова и снова переживала тот оргазм, а потом… Заканчивались эти сны всегда одинаково. Моим полным подчинением вампиру. Растворением. Исчезновением личности. И это пугало меня так, что даже возбуждение проходило. Я орала и просыпалась в холодном поту. Эти кошмары…

Вампир следил за мной глазами хищного зверя.

– Это было великолепно и для тебя, и для меня, Кудряшка. Но это не было насилием. Такими вещами я не увлекаюсь.

– Чем насилие над разумом лучше насилия над телом? – вопросила я побелку на потолке. – Наверное, тем, что не остается следов для экспертизы. Легко говорить, что не увлекаетесь насилием, но вы отлично знаете, что все, что было тогда, было против моей воли. Если бы я знала, что все будет именно так, я бы отказалась.

– Да неужели?

Кажется, мне удалось разозлить вампира. Голос его зазвучал холодно – словно сквозняк пронесся по комнате.

– Та близость, которая была между нами, Кудряшка, возможна только по обоюдному согласию. Если ты желаешь меня, а я желаю тебя. Ты можешь себе в этом не признаваться, можешь с утра до ночи отрицать очевидное, но это так.

Я опустила глаза. Да, я действительно этого хотела. Но никогда не допустила бы. Тут было небольшое логическое противоречие. И я воспользовалась им, чтобы сказать очередную гадость.

– Да, телом я хотела вас. Но разумом – Даниэля! Секс из похоти гораздо меньше секса из любви. Это я знаю точно, и знаю на своем опыте. Поэтому вы правы. Не стоит обвинять вас в изнасиловании. Не стоит вообще придавать значение этому мелкому эпизоду моей биографии.

И что самое приятное – это чистая правда. Вампирам нельзя соврать? Во всяком случае, некоторым. Но я и не лгу! Я просто недоговариваю. Я действительно пыталась целоваться с одним мальчиком в институте. И ничего не почувствовала. Ничего из того, что чувствовала с Даниэлем. И даже с Мечиславом. Хотя он не считается. Секс из похоти действительно меньше секса из любви. Но в том-то и дело, что я не знаю, какой секс был у нас двоих. Простое желание не дало бы такой близости тел – и душ. Хотя фиг я в этом признаюсь!

– Ты просто маленькая нахалка, Кудряшка.

Теперь в его голосе слышались теплые нотки. Он сидел на столе, такой невероятно красивый, такой сексуальный, притягивающий меня, словно магнитом, – и такой опасный. Мне ужасно хотелось подойти к нему, прижаться всем телом, поцеловать, но в то же время я знала: если я это сделаю, навсегда потеряю контроль над собой. Пока у моего тела, у моей души и у моего разума есть только одна хозяйка. И это я. Но стоит пустить Князя города к себе в постель, как через неделю он окажется глубоко в моей душе – и я не смогу сопротивляться ему. Да и не захочу. Я пока еще слаба.

Даниэль, любимый, ты нарисовал меня совсем другой, но я еще далеко не такая. Совсем не такая. И поэтому не могу подпустить к себе Мечислава. Да, у нас может быть восхитительный секс, но для меня этого всегда было мало! Это ведь далеко не все в жизни. Вот с Даниэлем у меня могли быть и закаты, и восходы. А с Мечиславом – нет. Скорее я представила бы себе жизнь с ягуаром. Или с его подвластными тиграми. Я посмотрела прямо в глаза вампиру.

– Я единственная, кто говорит вам правду?

– Ты единственная среди окружающих меня женщин, кто так сопротивляется своему желанию.

Я искренне рассмеялась.

– А со всеми остальными вы уже успели переспать?

Мечислав даже не подумал отпираться.

– Секс мне необходим. Это часть моих вампирских сил, если пожелаешь. Когда-нибудь я объясню подробнее и на конкретном примере. А тебя это расстраивает, Кудряшка?

– С чего бы? – я старалась выглядеть как можно более равнодушной. Интересно, что он имел в виду под примером? Надеюсь, не меня? – Я не имею на вас никаких прав, поэтому мне безразлично, с кем вы проводите время. Хоть с тремя динозаврами на виду у всего города – наплевать!

По лицу вампира скользила нежная рассеянная полуулыбка.

– Ты так нахально врешь, любовь моя, глядя мне прямо в глаза.

– Не ваша и не любовь!

– Хорошо, детка. Но ты говоришь неправду.

Я пожала плечами.

– Ну разве что немного. Но! – Я довольно оскалилась. – Если вы считаете, что поведение мартовского кота поможет вам затащить меня в постель, вы жестоко ошибаетесь!

Вампир соскользнул со стола и подошел ко мне. Он стоял так близко, что, если бы я вздохнула полной грудью, мои соски коснулись бы его рубашки. Отступать я не стала. Это признак слабости.

– Это необходимость, Юля. Всего лишь noblesse oblige. Если бы ты пришла в мою жизнь и постель, я дарил бы свою любовь только тебе.

Развивать опасную тему дальше я не решилась. Хотя язык чесался сказать, что в таком случае один из нас так и остался бы навсегда в постели. С осиновым колом в заднице. Но нарываться еще больше не стоило. И я перешла к самому важному.

– Сегодня я чуть не выпустила свою силу из-под контроля.

Лицо вампира мгновенно стало серьезным. Он отстранился от меня и отошел к столу. Я глубоко вздохнула. Слава богу! Если честно – еще пара минут такой близости, и я бы не выдержала. А секс с Князем города мне ни к чему. И так проблем хватает!

Зеленые глаза вампира смотрели прямо на меня. И теперь в них не было приглашения к сексу.

– Расскажи мне все, что произошло сегодня, Кудряшка. Я чувствовал твою силу даже во сне. И если бы ты не позвонила, я пришел бы сам.

– Я не пригласила бы вас домой.

– Но и не оставила бы стоять под дверью. Ты можешь мне не выкать?

– Не могу. Вы старше меня на черт знает сколько лет.

– А если попытаться? Мне было всего двадцать восемь, когда я стал вампиром, так что я не так уж и старше.

Я вздохнула.

– Хорошее воспитание всегда отравляло мне жизнь. Не могу по-другому. Либо терпите, либо перестанем общаться.

В ярко-зеленых глазах заплясали веселые искры.

– Расскажи мне все, что произошло, Кудряшка. И мы решим, что нам делать.

Очень мне не понравились эти «мы» и «нам». Но выбора не было. Мечислав мог передергивать карты с утра до вечера, но в одном он был безоговорочно прав: это я пришла к нему за помощью. И требовать оной, не делясь информацией, было попросту глупо. Поэтому я обвела кабинет взглядом.

– Я могу присесть?

– Разумеется, лапка. Все, что у меня есть, принадлежит и тебе.

– Это в том смысле, что я тоже вам принадлежу? – приняла я вызов.

Зеленые глаза стали непроницаемыми. Лицо – как совершенная золотая маска.

– Ты мой фамилиар, Юленька. Мой вечный спутник. Пока мы живы. Хочешь ты того или нет.

Я опустилась в кресло, подальше от сногсшибательных откровений.

– Допустим, что это так. Я фамилиар. Но я не ваша собственность!

– Нет, Кудряшка, ты не моя собственность. Ты гораздо большее. Ты моя вторая половинка. Ты часть меня, так же как я – часть твоей души и твоего разума.

Вампир неожиданно очутился прямо передо мной. Он стоял на коленях перед моим креслом. Его тонкие руки лежали на подлокотниках рядом с моими ладонями. Между нашими телами было совсем небольшое расстояние. Ему стоило только протянуть руку, чтобы привлечь меня к себе. Тихий шепот дурманил голову.

– Мы с тобой больше, чем одно целое. Это не привязанность. Это больше, чем любовь, проще – и неизмеримо сложнее, чем любые человеческие отношения. Невероятно сложно – и в то же время очень просто и понятно. Вместе мы – вампир и фамилиар – составляем единое целое, которое выше и человека, и вампира. Вместе. Ты и я, девочка моя, мы нераздельно связаны. Прими это и не сопротивляйся неизбежному. Все будет намного проще и приятнее, когда ты это осознаешь, поверь мне.

Сердце часто билось где-то в горле, голова кружилась. Я чувствовала запах его духов – странную смесь меда и экзотических цветов. Этот аромат обволакивал меня, лишая воли к сопротивлению. Я знала, что еще несколько минут – и я не смогу остановить его. Да и не захочу. Я разлепила губы и медленно, словно каждая буква весила целую тонну, выдохнула:

– Нет!

Я даже не заметила, когда он поднялся с колен – и теперь стоял неподалеку, все такой же восхитительный и чувственный. Мои пальцы до боли впились в обивку кресла. Понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и более или менее начать соображать. И первым из меня вылетел протест.

– Я не ваша вторая половинка! Вы мне никто, и звать вас никак! Вот!

Вампир смотрел на меня с жалостью.

– Ты не желаешь близости между нами, Кудряшка, но я уже вошел в твою жизнь и никуда не исчезну. В чем ты меня обвиняешь? И почему не хочешь видеть? Тогда, после смерти Даниэля, я не стал добиваться от тебя ответа. Ты была на грани безумия, я чувствовал это. Но сейчас тебе стало лучше. Ты уже не сорвешься. Не сойдешь с ума. И сможешь дать ответ на мои вопросы. Наверняка за эти полгода ты не раз меня обвиняла, но в чем?! За что ты так ко мне относишься?! Пойми, я даже сло́ва не могу сказать в свою защиту. Это несправедливо.

Ах, мы еще и о справедливости заговорили? Но должна отдать должное Мечиславу: тогда я и правда могла сойти с ума. Он устранил себя из моей жизни – ровно настолько, чтобы незримо присутствовать рядом и напоминать о себе, но не показываться на глаза. И все же… Его вина? Он хочет знать? Имеет право? Ну так он пожалеет о своих правах! Я приняла бой.

– Ваша вина – смерть Даниэля. Не больше и не меньше. Видеть я вас не желаю по той же причине. Он мертв, а вы живы. Мне достаточно.

– А мне – нет.

Мечислав резко развернулся и заходил по комнате, пытаясь собраться с мыслями.

– Хватит метаться, – попросила я. – Давайте все обговорим и расстанемся?

– О нет. Мы еще не закрыли предыдущую тему, пушистик. Я действительно не виноват в смерти Даниэля, как бы ты ни желала меня обвинить. Да, он умер, а я остался жив. Но ведь умерли многие – а ты жива. И ты не считаешь себя виноватой в их смерти. Тот же Андрэ…

– Он получил по заслугам.

– Тебе ли определять? Не суди…

– Вампиру ли цитировать Библию? Меня хотели убить, я всего лишь защищалась. Око за око, челюсть за зуб!

– А оборотни?

– То же самое.

– Непробиваемая позиция.

– Да уж какая есть. Даниэль мертв.

Боль снова полоснула когтистой лапкой по сердцу. Ох, Даниэль, зачем ты меня оставил… Как же я буду все эти годы – и без тебя… Пыльные годы, серые дни…

– И чем я мог предотвратить его смерть?

– Вы обещали ему свою защиту – и не защитили!

– Я не мог этого сделать, Кудряшка. В тот момент я сам нуждался в защите.

– Но вы могли предупредить Рамиреса! – цеплялась я за соломинку. – Могли сказать всем, что Даниэль под вашей защитой! Могли поговорить с Елизаветой сразу, как только приехали! Разве нет?

– Девочка моя, ты и сама понимаешь, как нелепы твои претензии. Кто бы стал меня слушать, если неизвестно, останусь я в живых или нет? Рамирес и Даниэль – это отдельный разговор, но сильнее, чем они, друг друга сложно было ненавидеть. Я сейчас не буду углубляться в эту историю, но у них были на то причины. Тут сыграла роль и личная неприязнь. Мог бы я это предотвратить? Вряд ли. У меня не было времени, да и о распоряжении Елизаветы я не знал.

– Но можно было об этом подумать!

– Я вампир, а не пророк! Ты же об этом не думала?

– Нет! Ох, если бы я знала тогда…

– Елизавета меня ненавидит. Я мог бы выкупить у нее Даниэля, но не сразу и за большую сумму. Или привлечь Совет. Она не стала бы меня слушать до окончания поединка. В ее глазах только Князь города имеет вес. А что до всех остальных, которым я мог сказать, что Даниэль под моей защитой, – разве они что-нибудь решали? И не надо мне рассказывать про шоу, устроенное Елизаветой! Она бы что-нибудь придумала, чтобы уничтожить неугодного ей вампира. Обязательно. И та маленькая дурочка, которая проголосовала за его смерть, – просто жертва обстоятельств. Анна осталась в живых только потому, что ее вины в смерти моего друга почти нет. Нашелся бы кто-нибудь другой. Обязательно. Поэтому я просто наказал ее, а не убил. Хотя мог бы.

– А если я ее убью?

– Не думаю. Ты для этого слишком порядочная.

– Жаль.

– Иногда мне тоже очень жаль. Еще обвинения в мой адрес есть?

Обвинений не было. Но легче от этого не становилось.

– Мы говорили, что я буду принадлежать вам, только если Даниэль останется жив. Он умер.

– Да, Кудряшка. Но ты жива. И глупо хоронить себя заживо. К тому же ты невнимательна. Фамилиар – не собственность вампира. И ты не моя собственность. Наоборот, я больше принадлежу тебе, чем ты – мне. И тебе хочется, чтобы я был рядом. Хочется всего, что ты получишь от своего нового положения. Ты боишься не меня. Ты себя боишься.

Он был целиком и полностью прав.

– Я вас ненавижу.

Вампир довольно улыбнулся.

– Это мы уже проходили. Не пора ли сказать что-то новое? Что привело тебя сюда, несмотря на всю ненависть?

– Мой брат.

– Твой брат, Юлечка? Я полагаю, что это тот самый молодой человек, который сейчас сидит внизу?

– Да. Сегодня он и его подруга приехали в наш город…

Я очень кратко рассказала обо всем, что произошло со мной, начиная с десяти часов утра. Правда, пока умолчала о том, что брат и его девица уже успели убить двоих вольпов. О подробностях поговорим потом, когда станем торговаться о цене. Вампир внимательно слушал, не отрывая взгляда от моего лица. Кажется, он понял, что я чего-то не договариваю, но смолчал. Пока? Или… В конце концов я не выдержала.

– У меня что, пятно на носу?!

– Прости, Кудряшка?

– Вы от меня глаз не отрываете. Скоро дыру протрете!

Вампир очаровательно улыбнулся. Разумеется, не показывая клыков – в его возрасте это почти неприлично.

– Я просто пытаюсь определить, что именно произошло с тобой сегодня. И не могу.

– Произошло? Явление братца выбило меня из колеи. Вот и все.

– Ты в ней и не была последнее время. Но меня сейчас волнует не твое психологическое состояние, а спонтанный выплеск силы. Это ведь тебе не свойственно?

– Но он и не спонтанный. Просто эта дуреха меня спровоцировала.

– А раньше такое было?

– Раньше – не было. Но никто и не поступал со мной так. Я жила в изоляции, а потом все вернулось. И резко. Сила, которая копилась внутри меня, выплеснулась наружу. Неожиданность, стечение обстоятельств…

– И все же я хочу знать, что это: потеря контроля или переход твоих способностей на качественно новый уровень. Ты разрешишь мне?

– Что я должна разрешить? – я сидела и смотрела на него. В чем подвох? Вампир понял все по моему недоуменному лицу и коротко улыбнулся.

– Для того чтобы чувствовать тебя, мне необходимо дотронуться.

Я выставила перед собой ладони.

– Все ваши прикосновения кончаются одним и тем же! В феврале, когда я согласилась стать вашим фамилиаром, я поставила условие: вы получите только мою силу. Не душу, не разум и не тело! Тогда вы согласились, и я поверила вашему честному слову. Теперь выясняется, что уже полученного от меня вам мало?!

– Разумеется, Кудряшка. Я не хочу принуждать тебя, поэтому и не приходил все это время. Ты должна была отдохнуть и успокоиться.

Я скривилась.

– Вам наверняка уже доложили, как я отдохнула и успокоилась.

– Обо всем, что касается тебя, мне докладывают сразу после пробуждения.

– Я польщена, – огрызнулась я. – А жучки у меня в квартире ваши подчиненные не устанавливали?

– Я приказал этого не делать.

– Очень мило с вашей стороны.

– Я знаю.

На этот раз в его словах не было и тени иронии. Кажется, вампир и правда считал, что я должна быть благодарна. Увы. Придется его разочаровать.

– Вы на самом деле думаете, что я… – у меня просто не было сил выговорить это вслух.

Вампир отлично понял, что я имею в виду, и улыбнулся.

– Ты, зайка, мой фамилиар. И на тебе стоит моя Печать разума. Что бы ты ни сделала, стереть ее не удастся. Нам жить с этим, сколько даст судьба. Надеюсь, очень долго. Поэтому нам просто жизненно необходимо найти общий язык. И я предлагаю тебе для начала сбросить избыток силы.

– Простите?

– Девочка, тебе не приходило в голову, что твое отвратительное состояние вызвано не столько душевными переживаниями, сколько избытком силы? За те несколько дней, которые мы провели вместе, ты привыкла отдавать излишки, а потом, когда решила отдалиться от меня, сила начала накапливаться внутри твоей ауры. Ты действительно на пределе, Кудряшка, но не от тоски. Просто сила переполняет тебя, как гелий – воздушный шарик. Если ты не избавишься от нее в самое ближайшее время, будет только хуже. И я предлагаю свою помощь. Хотя решать тебе.

Я внимательно смотрела на вампира. Красивое лицо было все так же холодно и бесстрастно. Словно все происходящее его не касается. Могу ли я верить ему? Нет! Но кому – или чему – тогда можно верить? У меня под дверями не стоят толпы учителей с заверенными документами от президента.

– Вы считаете, что после этого нам станет проще говорить друг с другом?

– Да, я так считаю.

Коротко и ясно. В переводе: «Или играй по моим правилам, или катись к чертовой матери». И это еще мягко сказано. Если мне просто предложат катиться, это будет хорошо. А ведь могут заставить играть по гораздо более жестким правилам. Вот так и получается, когда связываешься с вампирами. Нельзя что-то попросить, не давая ничего взамен. Но кое-что я могу сделать, чтобы обезопасить себя.

– Вы обещаете, что между нами не будет секса?

– Делиться силой, Кудряшка, это всегда сексуально, хотим мы того или нет. Особенно с тобой.

– Угу, то-то вы каждый раз орали, что вас насилуют, – огрызнулась я.

Вампир улыбнулся. На этот раз не обычной своей ухмылочкой демона-любовника из эротического сна, а самой обычной улыбкой – широкой и беззаботной. Показались клыки.

– Знаешь, Юля, твое поведение – как глоток свежего воздуха. Я слишком долго был вампиром и Князем, чтобы помнить, как это – когда с тобой шутят, смеются, острят. Мне никто не осмеливается говорить гадости.

– А вам не надоедает всеобщее пресмыкательство?

– Надоедает. Ну что, мой жестокий фамилиар, ты согласна делиться силой?

– Со-о-о-оглашайся-я-я-я-а-а-а, – трагически провыла я. – А то но-о-о-о-ос отку-у-у-ушу.

Вампир зафыркал.

– Честное слово, не стану. Клыками это уж очень неудобно делать.

– Вот были бы у вас зубы в три ряда, как у акулы…

Я широко улыбнулась, представляя эту картину.

– Тогда бы ты боялась со мной целоваться…

И куда только делся мой смех.

– Я согласна на обмен силой, только если вы твердо пообещаете, что между нами не будет секса.