Грейс

Глава 39. По остывшему следу.

Подержанный "Шевроле" припарковался у обычного многоквартирного дома в центральной части города. Чернокожий мужчина в деловом костюме, поставил машину на сигнализацию, а затем бодрым шагом взбежал по потертым ступенькам крыльца. Хотя интересовавшая его квартира находилась на четвертом этаже, дальше первого он подниматься не стал. А, собственно, зачем? Вряд ли он сможет обнаружить на месте преступления что-то новое, тем более после того, как там побывала полиция. Да и не это было его целью.

Мужчина надавил на кнопку звонка сначала один раз, а потом другой. В ответ – тишина. Ни малейшего звука. Тут мужчина слегка нахмурился. О встрече он заранее не договорился, а то, что управляющего может и не быть на месте, ему даже в голову не пришло. Ехать в полицейский участок, который вел дело о ограблении квартиры, агент Моррис посчитал преждевременным – если они там так лихо закрывают уголовные дела, вряд ли значок агента ФБР произведет на них такое уж сильное впечатление и вынудит на откровенность. Зато насторожиться заставит уж точно. Интересно, их просто купили или приказали? В любом случае, это дело начинало ему нравиться все меньше и меньше.

Уже без особой надежды агент прекратил терзать звонок и забарабанил в дверь кулаком.

– Вы ко мне? – спросил чей-то голос за его спиной, заставив Морриса вздрогнуть от неожиданности.

Развернувшись, агент увидел мужчину лет под пятьдесят в мятой, заляпанной краской и машинным маслом футболке и джинсах, с испачканными в чем-то темном руками.

– Если вы управляющий – тогда к вам, – сказал Моррис.

– Радиатор в пятой квартире опять полетел, – объяснил тот, заметив взгляд агента. – А вы что хотели то?

– Так вы управляющий? – уточнил следователь.

– Ну да, – подтвердил тот. – А вы кто будете?

Моррис достал свое удостоверение и показал мужчине. Тот внимательно посмотрел, но в руки брать не стал, видимо опасаясь испачкать.

– Ух ты, ФБР, – удивился он. – И чем же обязаны такой чести? Неужели все из-за той девицы?

– Может, лучше внутри поговорим? – предложил Моррис, кивнув на дверь, в которую он только что барабанил.

– Да, да, – засуетился тот, доставая из карманов джинсов ключи и отпирая замок. – Прошу!

Агент молча проследовал за ним, и аккуратно притворил дверь в квартиру. Внутри оказалось довольно чисто и уютно.

– Может хотите чего-нибудь выпить? – решил проявить вежливость хозяин. – Чаю, кофе, пиво?

– Нет, спасибо, – так же вежливо отказался Моррис. – Я к вам по поводу той, как вы выразились, "девицы", некой Грейс. Ну, той квартиру, которой недавно ограбили.

– А я-то тут причем? – его собеседник удивленно потер кончик носа, оставив на нем темное пятно. – Все что знал, уже рассказал полиции. А почему вообще этим делом ФБР интересуется? – его охватила подозрительность. – Она что-нибудь натворила? Неужели наркотиками торговала? Вроде такая с виду приличная девушка!

– Нет, нет, – поспешил пресечь на корню его подозрения Моррис. – У нас к ней нет никаких претензий – просто она может быть свидетелем по одному интересующему нас делу. Вот и хотели с ней поговорить. Скажите, а вы вообще давно ее видели?

– Да вот, считай после того случая и не видел, – немного подумав ответил управляющий. – Ну, когда ее квартиру ограбили, и она поехала давать показания в полицейский участок.

– И что, вас это не удивило? Прошло ведь уже более двух недель.

– А почему это меня должно удивлять? – не понял вопроса мужчина. – За квартиру она платит исправно – более того, у нее все оплачено вперед на три месяца. А где она там пропадает не мое дело!

– Хорошо, ну а что она за человек?

– Человек, как человек, – управляющий взял со стула полотенце, и стал протирать руки. – Никогда никому никаких неприятностей не доставляла. Тихая, спокойная – музыку громко не слушала, кран в ванной закрывать не забывала, соседей не беспокоила, шумные компании к себе не водила. Да у нее, кажется, вообще никто не бывал. Все бы жильцы были такие!

– Хм, понятно, – следователь задумчиво потер рукой подбородок, – а где она работала, вы, случайно, не знаете?

– Да, вроде бы ученая какая-то… постойте, – он что-то вспомнил, – у меня же где-то письмо на ее имя завалялось. Подождите-ка минутку!

Он бросил полотенце обратно на стул и ушел в другую комнату. Пока Моррис раздумывал, сесть ему на стул, перед этим бросив испачканное в машинном масле полотенце на пол, или совсем обнаглеть и плюхнуться в хозяйское кресло, вернулся управляющий с каким-то письмом.

– Вот, – сказал он, протягивая конверт, – кажется откуда-то из-за границы.

Письмо было действительно из-за границы. Если точнее, из Канады – один из крупнейших университетов этой страны, расположенный в Торонто, лелеял надежду переманить Грейс к себе на кафедру биохимии, обещая крайне выгодные условия сотрудничества. Теперь, выяснить, кто такая эта Грейс будет совсем не сложно.

– Благодарю, – улыбнулся Моррис. – Вы нам очень помогли!

– Да не за что, – попрощался управляющий. – Если будут еще какие-нибудь вопросы – обращайтесь!

…

– Так, я не очень понимаю, чем я могу вам помочь? – Энди вернул агенту его удостоверение, после того, как тщательнейшим образом его изучил.

Агент внимательно на него посмотрел – то ли тот и вправду ничего не знает, то ли успешно прикидывается.

– Скажите, – наконец сказал он, так и не придя к определенным выводам, – а вы давно видели вашу сотрудницу, некую Грейс?

Прежде, чем ответить, Энди задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола. Его глаза скользнули влево, такое впечатление, будто он придумывал, что ему ответить.

– А что с ней? Почему вы вообще об этом спрашиваете?

– То есть, одна из ваших ведущих сотрудниц уже долгое время не появляется в поле зрения, а вы, что называется, ни сном, ни духом? – удивился следователь.

– Ну не такая уж и ведущая, не стоит преувеличивать! – в его голосе послышалась явная досада. Неужели это ревность к ее научным достижениям? Вот так номер! – А потом у нас здесь не тюрьма, знаете ли! Люди творческие, иногда мы позволяем им работать дома… Вы вообще, с какой стати ей интересуетесь?

– То есть, у вас тут научное учреждение, финансируемое федеральным правительством, а вы даже толком не знаете, где ваши сотрудники и чем они занимаются? – Моррис удивленно поднял бровь. Да, становилось все интереснее и интереснее. – Хорошо, могу я хотя бы узнать, чем она занималась?

– А могу я взглянуть на соответствующие бумаги? – вопросом на вопрос ответил этот администратор от науки. – Как вы справедливо заметили, у нас тут вообще-то государственный научно-исследовательский центр. И, хотя мы не занимаемся исследованиями в интересах министерства обороны, все же, без соответствующего разрешения, я вам допуск к нашим научным материалам дать не могу. Уж простите.

Что-то в его голосе не слышалось раскаяния, подумал Моррис. Да, диалог как-то совсем не складывался – где его сотрудница этот тип не знал, и знать не желал. Ну то, что он не желал посвятить его в ее исследования – тут он как говорится в своем праве. Вот только как-то странно, что пропажа носительницы этих самых научных секретов его почему-то совершенно не волновала.

С другой стороны, а что он сейчас может сделать? Эта Грейс не обвиняемая и не подозреваемая. Заявления в полицию о ее пропаже никто не подавал. Все улики о том, что она как-то связанна с делом агента Прескотта, косвенные. Показания того копа, с которым он встречался в кафе, в счет не идут. Он дал их неофициально и не факт, что подтвердит перед микрофоном. Так что, с формальной точки зрения, он этого нервного типа, сидящего в кожаном кресле напротив, заставить отвечать не может. А перед тем, как идти к начальству, нужно что-то большее, чем интуиция и подозрения.

– Ну, тогда всего доброго, Энди! – следователь Моррис изобразил вежливость и дружелюбие, протягивая через стол руку человеку напротив. – Извините, что побеспокоил!

– Ничего страшного, – надо же, а рука-то у него влажная. Что-то он слишком уж вспотел во время их короткого разговора, несмотря на работающий кондиционер. – Всего доброго!

Едва дождавшись того, как за незваным посетителем закроется дверь, Энди тут же вскочил и, схватив трубку телефона, судорожно стал набирать какой-то номер. Беседа была недолгой, и в основном сводилась к пересказу только что состоявшегося диалога с агентом. Тем не менее, она отняла у администратора этого научного центра столько сил, что он буквально упал обратно в кресло, схватившись рукой за сердце.

Глава 40. Наше дело

Джулиан, конечно, лукавил, говоря, что вот так просто может вытащить ее из тюрьмы. О нет, его связи были не настолько велики, чтобы провернуть такое. Особенно, когда был запрос из Интерпола. С каким-нибудь мелким уголовником это еще сработало бы. Но когда человек в международном розыске… На самом деле он ее просто пугал – вдруг девчонка расколется со страху и признается, куда спрятала деньги…

Не раскололась! Вот ведь хладнокровная стерва, подумал Джулиан, с размаху ударив себя кулаком по колену. Его действительно красивое лицо исказила отвратительная злобная гримаса. На самом деле, приказ его … начальства был прост и ясен – убрать эту воровку, еще до того, как ее экстрадируют в Италию. Ведь эти деньги, которые присвоила Франческа, мафия уже списала по статье непредвиденные расходы. А вот не дать ей заговорить в итальянском суде, для «семьи» было намного важнее. Прошли те славные времена, когда чуть ли не вся итальянская система правосудия была поголовно коррумпирована. Хотя с мафией и не удалось расправиться полностью, ее изрядно прижали. И если эта воровка пойдет на сделку с правосудием и откроет рот, то вся налаженная схема по отмыву денег может рухнуть в одночасье. К сожалению, она слишком много знала.

Поэтому, следовало помочь ей замолчать навсегда еще до того, как она покинет территорию Соединенных Штатов Америки.

Но деньги… Джулиан откинулся назад на спинку своего роскошного кожаного кресла и рассеянным взглядом окинул свой кабинет. Тот, надо сказать, впечатлял. Стол, стилизованный под эпоху Людовика 16-го, картины мастеров эпохи Возрождения… Копии, конечно. Но очень качественные копии! По пять тысяч долларов за штуку.

В общем, такой кабинет скорее подошел бы главе какого-нибудь успешного инвестиционного фонда, а не адвокату. Пусть даже и преуспевающему.

Что поделать, хозяину кабинета нравилась роскошь. Вот только денег на нее постоянно не хватало! И это, несмотря на его официальные доходы и периодические премии от «семьи».

И если им эти деньги, которые она у них украла, больше не нужны, то почему бы ему не попытаться заполучить их до того, как выполнить приказ!

Рискованно конечно, нахмурив лоб, подумал Джулиан, слегка ослабляя узел на своем галстуке. Ведь если «они» узнают, то его самого ждет мучительная и быстрая смерть. Но так заманчиво – десять миллионов долларов, как ни крути. Если все сделать по-умному, то никто ничего не заметит. Главное, не тратить сразу слишком много.

Нет, его темные глаза хищно прищурились, я вытряхну из нее номера этих счетов, а потом, и только потом, позволю ей сдохнуть, как того и хочет «семья». Но ни секундой раньше!

Глава 41. В тюрьме.

Грейс сидела в гордом одиночестве в своей камере и гадала, что же теперь будет дальше. И, честно говоря, ситуация ей совсем не нравилась! Если раньше за ней охотились, но, по крайней мере, она могла действовать, то теперь ей просто приходилось сидеть и ждать, чем дело кончится. Что самое неприятное, она даже не могла предупредить Прескотта о новых неприятностях, которые свалились на ее голову. Оставалось лишь надеяться на его сообразительность и то, что он придумает, как ее вытащить, причем как можно скорее. И вот тут Грейс в своем товарище была неуверенна.

От размышлений о способностях ее напарника ее оторвали чьи-то шаги. Шаги замерли прямо напротив места ее заточения – сквозь решетку камеры девушка увидела тюремную надзирательницу и еще одну женщину, одетую в оранжевую робу.

Вот, Франческа, познакомься со своей новой соседкой, Кристи, – весело сказала надзирательница, отпирая камеру. – Посидите пока вместе.

Подождите-ка минуточку, – удивилась «Франческа» – Я думала, я здесь одна буду сидеть!

Ну, знаешь ли, здесь тюрьма, а не курорт, – усмехнулась надзирательница, заводя в камеру нового жильца. – Денег на строительство новых тюрем правительство выделяет мало, а вас с каждым годом только больше становится. Так что, пока в ее камере ремонт, уж придется вам пожить немного вместе. Смотрите, девочки, не ссорьтесь! – лукаво подмигнув на прощанье, пожелала она, захлопывая дверь камеры.

Грейс, оставшись с Кристи наедине, украдкой рассматривала свою новую соседку. Надо сказать, та впечатляла – лет на десять постарше девушки. И при этом, чуть ли не на голову повыше. Плотная, крепко сбитая, с холодным взглядом колючих зеленых глаз. Даа, с такой как-то не хочется ссорится.

Чего пялишься?! – вдруг нарушила молчание Кристи, которая так же рассматривала Грейс.

Я… пялюсь? – нервно сглотнула слюну девушка. – Я просто смотрела.

Да? – насмешливо спросила Кристи. – А, по-моему, принцесса, я тебе просто не нравлюсь. Так ведь?

Нет, что вы, вам просто показалось! – запротестовала Грейс, чувствуя, что дело идет к конфликту. И, честно говоря, это пугало – последний раз дралась она очень много лет назад, если тот случай вообще можно было назвать дракой. И ее соперницей была одноклассница, а не матерая уголовница.

Вот, как, показалось, значит, – усмехнулась уголовница. – А мне почему-то кажется, макаронница, что вовсе не показалось – не привыкла ты просто с простым народом лицом к лицу сталкиваться. Небось, была любовницей у какого-нибудь богатого старика, а потом решила его обокрасть и угодила сюда. Ведь так?

Грей в ответ промолчала – похоже, что-то говорить было бесполезно.

Что молчишь? – понимающе усмехнулась собеседница. – Ну, ничего, позже поговорим! – добавила она зловеще.

Угроза была вполне недвусмысленной – похоже, ночью ей собираются устроить «темную». Уж не тот ли «адвокат» все это провернул? Или просто совпадение? Так или иначе, быть покорной жертвой Грейс уж точно не собиралась!

План созрел практически сам собой, можно сказать рефлекторно. Хоть и тюрьма – а обеды здесь были вполне сносные. Вот только сегодня Грейс было не до еды. К тому моменту, когда им принесли два подноса с сегодняшним ужином, девушка уже окончательно поняла, что сегодня ночью ей придется туго – ее сокамерница не скупилась на намеки и многозначительные взгляды. Вот даже интересно, у нее в камере и вправду был ремонт? Или господин адвокат постарался, чтобы к ней подселили этого жильца?

Вилки и ложки, естественно, были пластиковыми – такой никому вреда не причинишь. Зато поднос был вполне металлическим, хотя, увы, и не таким тяжелым, как хотелось бы.

Об этом ей дало понять разъярённое рычание Кристи, после того как Грейс, даже не попробовав свой ужин, со всего размаха заехала подносом ей по затылку.

Наверное, так рычит медведь, подумала Грейс, очень злой медведь – забыв про ужин, Кристи кинулась на нее с кулаками.

Именно в этот самый интересный момент их и застукала охрана – Кристи верхом на Грейс собирается немного подправить той лицо. А Грейс отчаянно сопротивляется.

Крики, ругань, удары дубинок, доставшиеся им обеим. Правда Кристи получила еще и разряд электрошока, так как в запале драки, окончательно перестав что-либо соображать, попыталась броситься и на охрану.

И вот уже обе оказались в тюремном лазарете. Чему Грейс даже обрадовалась – по крайней мере, она купила себе хоть одну спокойную ночь. Правда, довольно дорогой ценой – разбитый нос, подозрение на сотрясение мозга и вывих левой руки. Ну а про синяки остается только деликатно умолчать. Вот Кристи после осмотра сразу отправили обратно в камеру. И вместе их теперь вряд ли поселят. Грейс же предстояло переночевать именно здесь, в лазарете. Хоть и не курорт, усмехнулась девушка, но все же, намного лучше, чем камера. Особенно, если подозреваешь, что тебя хотят убить или покалечить…

– Ай! – вывихнутая рука дала себя знать, когда девушка попыталась рефлекторно перевернуться на левый бок – она часто любила засыпать именно так, на левом боку, свернувшись в клубочек. Уже нахлынувший было сон, тут же куда-то улетучился. Вот ведь, обезболивающее ей давать не стали – не настолько уж и велики были ее «боевые ранения», чтобы глушить их опиоидами. Зато теперь, когда адреналин от схватки постепенно начал спадать, полученные ею тумаки стали понемногу давать о себе знать.

Это уж не говоря о том, что вернулись мысли о безрадостной ситуации, в которую она угодила. Ладно, одну ночь она выиграла – а дальше-то что?

Вдруг ей показалось, что она слышит какой-то шум, вроде чьи-то тихие шаги. Девушка моментально похолодела от ужаса – что если тот «адвокат» не просто так пугал ее, а действительно послал кого-то, чтобы свести с ней счеты?

А что, очень удобно – в погруженном в полутьму тюремном лазарете кроме нее никого не было. Лишь еще несколько коек, аккуратно застеленных серыми одеялами. Сегодня она здесь была единственным пациентом. Поскольку она числилась мошенницей, а не уличной грабительницей или убийцей, то есть, с точки зрения тюремных властей особой опасности не представляла, то охрану оставлять не стали. Зачем? Людей и так вечно не хватало, многим приходилось выходить не в свою смену – зарплаты пусть и не такие маленькие, но ведь и работа тяжелая, неприятная. Да и опасная все-таки – охранником в торговом центре работать куда как приятнее. Более того, ее даже приковывать к металлическому поручню кровати не стали. Только заперли.

Грейс судорожно огляделась в поисках какого-нибудь оружия. Куда там – это же тюремный лазарет! Здесь даже в теории не могло быть чего-то опасного. Кровати и те были привинчены к полу. Да и поздно – раздался звон ключа в замке, дверь уже отпирали с той стороны.

– Ну что вы вскочили? – дружелюбно спросила ее фигура, стоящая в полумраке дверного проема. Раздался щелчок выключателя и яркие люминесцентные лампы осветили больничную форму тюремной медсестры. Весьма полной и добродушной.

– Уфф! – девушка и сама не заметила, как от испуга задержала дыхание. – Я, эмм… просто не ожидала, что ко мне сегодня еще кто-то зайдет. Вот и удивилась спросонья!

– Это же тюрьма, милочка, – добродушно усмехнулась медсестра, между тем подходя к ней поближе. – Здесь могут зайти в любое время дня и ночи. Ложитесь-ка обратно на кровать!

– А вы не могли бы дать мне чего-нибудь от боли? – попросила Грейс, послушно вернувшись на тюремную койку. – А то рука что-то очень разболелась!

– Затем и пришла, – проворковала медсестра, подойдя уже вплотную к пациентке. – Сейчас полегчает.

Ее рука нырнула в карман медицинского халата, извлекая оттуда шприц, уже наполненный каким-то содержимым.

«Странно, – вяло подумала девушка, наблюдая как медсестра снимает колпачок со шприца и ловко закатывает рукав ее тюремной робы. – Почему укол, а не таблетки? И… и почему нет охраны?!»

– Вы! – девушка попыталась встать, да не тут-то было. Пухлые руки медсестры, неожиданно оказавшиеся очень сильными, держали ее очень крепко. А затем она почувствовала боль от укола. Эта стерва исхитрилась сделать ей инъекцию!

– Что вы мне вкололи?! – закричала Грейс, избавившись, наконец, от объятий медсестры и вскакивая с койки. Та молча, не поворачиваясь к ней спиной, отступала к стене.

– Я… – сердце начало бешено биться, казалось еще немного и оно выпрыгнет из груди, дышать стало тяжело. В глазах затуманилось.

«Кажется, я умираю!» – успела подумать Грейс, перед тем как упала на пол и начала биться в конвульсиях.

Пару секунд безучастно понаблюдав за девушкой, медсестра нажала на кнопку переговорного устройства, висевшего у входа в палату:

– Срочно, заключенной плохо! – волнение, слышавшееся в ее голосе, говорило о ее незаурядных актерских способностях. – Похоже на сердечный приступ!

– Потерпи, девочка, – отпустив клавишу переговорного устройства, проворковала она спокойным тоном. – Скоро все закончится.

Грейс, впрочем, ее уже не слышала…

Конец первой книги.