Сущность виртуальности. От конструкта к онтологическому статусу (Виртуальность мира и миры виртуальных реальностей)

Он услышал голос матери, оттуда из-за высокой зелени деревьев. – «Сергей!» и привычно побежал к нему, в глубь этого чудом сохранившегося детского дня, казалось бы, навсегда пропавшего, забытого, ан нет, вот он блестит, играет, плещется, наполняется звуками мелкими, которые он слышал тогда, мальчишеским ухом: сухой треск кузнечиков, шлепанье лягушки, дальний визг пилорамы. Было чудо, что художник поймал и заключил навечно в эту белую рамку его, Лосева, воспоминания, со всеми красками, запахами, теплынью. (С.17) К нему вернулся тот огромный мальчишеский мир. Шелестела листва, была жива еще мать. Лосев ощутил на голове ее маленькую теплую руку. (С.29)

Вы пробовали долго – долго стоять перед астаховской картиной? Так, чтобы уйти в нее? … Да, да… – Верно, она заговорила? Один человек сказал, что к настоящим произведениям живописи надо относиться, как к высочайшим особам. Надо стоять перед ними и ждать, пока они удостоят заговорить с вами. (С.261) Наступил момент, когда Быдин перестал слышать, что говорили вокруг. Картина забрала его. Так происходило всегда перед настоящей живописью. Терпеливо он дожидался толчка. Бывало, что это настигало плавно, словно раскрывало занавес. Оставались только картина и он. (С.364)

В левой стороне картины, под ивой, в ее солнечной пятнистой тени, над водой показалось лицо. Он вгляделся: в глубине, у берега он различил купающегося мальчика. У Быдина была чисто профессиональная зрительная память, он готов был поклясться, что раньше этого в картине не было. На всякий случай он подошел, проверяя поверхность полотна, нет ли там свежих мазков, мало ли… Вновь отошел, выбирая наилучшее освещение и явственно увидел голову мальчика. Это был маленький мальчик. Он плыл, тело его смутно светилось в коричневой текучей воде. Казалось, что он – то и придавал жизнь этому безлюдному пейзажу. Мелкая рябь расходилась от него по застылой утренней воде, подернутой туманом, он должен был вот – вот выплыть из тени… Наверное, все же это была игра света, уговаривал себя Быдин, но понимал, что это не объяснение, потому что, как бы ни ложился свет, он продолжал видеть плывущего мальчика. (С.366)

К главе 2

О НОВОМ

Каждый день жизни – новый. Наступает новое утро, новый день, новый вечер для всего существующего, непрерывно изменяющегося. В древности люди каждое утро молили Солнце взойти. Гераклит был прав, считая, что «солнце каждый день новое». На Солнце каждый миг происходят грандиозные процессы, влияния которых на планету Земля тоже грандиозны. Но их часто не ринимаем за нечто на нас влияющее, не замечаем. Даже кажется, что все наступающее уже было, хотя вчерашнего, прошедшего не вернуть, не восстановить. Происходят необратимые изменения, и что-то минует безвозвратно. Мир устойчиво неустойчив, изменчиво постоянен, постоянно изменчив, находится в непрестанном движении с процессами «умирания» отжившего и «рождения» нового. В древности восточные мыслители рассуждали о Дао – всеобщем законе возникновения нового, исчезновения и «вселения» (вхождения) нового в старое, которое само незаметно для себя рождает новое. Новое возникает. К возникшему (появившемуся новому) некоторая часть прежнего «приобщается», но становится другой. Аристотель писал, что вечно новое постоянно.

Категория «новое» входила в учение иудейско- христианских религий, положивших предел времени концом света и новой жизни после смерти человека. Новое выступало как наступившее возвращение уже завершенного, потерянного или отчужденного «предельного». Символом «возвращения» являлся в древности мифический образ птицы Феникс, сжигающей себя и вновь возрождающейся. «Возрождение» встречалось в представлениях о мировом пожаре: Огонь Зевса пожирал мир, а затем Огонь вновь порождал его.

Под новым подразумевают нечто вновь возникшее, например, рождение потомства – неповторимо повторяющего предков. Само рождение понималось не только как воспроизведение жизни, но и творчество нового. Каждый новый год чем-то похож на прошедший, который неповторим. Новое выступает «повторяемостью неповторимого» в циклах развития.

Принципиально иной тип нового – ранее не бывшие явления и процессы природы. Новое в этом случае – нечто неповторимое. Г. Гегель писал, что новое нечто появляется из себя, из моментов внутреннего, еще не вступившего в наличное бытие. В наличном бытие вызревает веер возможностей проявления нового, и неизвестно какая из возможностей обратится реальностью. А. Бергсон отрезал себе путь к раскрытию объективности появления «нового» введением финальности как окончательности статуирования жестко определенной конечной целью, вместо того, чтобы видеть в ней целеустремленность человеческой воли, которая ищет в открывающихся возможностях будущего свое собственное «куда» и «зачем». «Новое» понимается как «предельное», где новизна достигает почти своего триумфа в силу тотального прыжка из всего прежнего, но прыжка к прекращающейся новизне или «идентичности». Он считал, что то, что кажется новым, исходит от внутреннего напора, представляющего собой развитие, дающего последовательность или непрерывность взаимного проникновения во времени, несводимого к рядоположенности в пространстве.

Понятие нового у А.Бергсона противоположно понятию повторение, а зачастую оказывается оборотной стороной механистического однообразия. Повторение приписывается каждому моменту жизни без исключения и вследствие этого утрачивает свою ценность. Сама длительность существования предмета, представленного как длящийся процесс, основывается на его постоянном изменении, происходящем якобы потому, что при действительно измененном состоянии начало и конец оказались бы неразличимыми, объективно совпадали, и, вещь, таким образом, утратила свою длительность. «Новое» он объяснял не через скачки, его диалектику, последующие результаты, а всегда лишь через противопоставление механицизму, через бессодержательное вовлечение жизненного порыва в себя и для себя.

Э. Блох считал, что извечная метафизическая теория витальности в конечном счете добивается одного лишь упоения постоянным, ради самого себя самого повторяемым требованием перемены направления. И вследствие этого возникает не кривая подъема, восхваляемая Бергсоном, а зигзаг, в котором – при громогласном противопоставлении однообразию – проступает лишь фигура хаоса. У Бергсона новизна есть мода, а жизненный порыв есть созерцание, которое с усилием воспроизводит два наиболее существенных свойства «нового»: возможность и финальность. Возможность выступает лишь проекцией, которая «вновь возникающее» направляет на «прошлое в возможности. Только еще зарождающееся «новое» мыслится как «бывшее возможным». «Возможное» – это действительное плюс духовный акт, который опрокидывает образ этого действительного в прошлое, как только оно возникает. (59. 283)

Ж. Маритен писал, что существует «факт действительного возникновения непредсказуемого нового, именно момент, когда возможное делается реальным. В постоянном рождении нового выражается созидательная поступь природы, ключевое свойство всех живых систем, – считал Альфред Уайтхед. Историческая эволюция есть переход с одного уровня бытия на новый уровень с новыми «правилами игры». Формирование каждого нового уровня сопровождается прохождением через состояния неустойчивости (через точки бифуркации) и в эти моменты небольшие случайные воздействия могут привести к появлению новых структур. У нового явления две стороны: 1. «Беспокойная» – устремленность к дальнейшему развитию и 2. «Желание» укорениться, «успокоиться», стабилизироваться. Когда побеждает первая, новое сменяется новейшим. Когда побеждает вторая, новое устаревает и исчезает. Г.А. Урсул в книге «Социоприродное развитие в универсальной эволюции (философско-методологический анализ)» пишет, что особенностью развития является появление нового, которое может возникнуть наряду с тем, что уже существовало, то есть совместно со старым, так и при условии изменения или даже исчезновения старого.

Г.А. Урсул в книге «Социоприродное развитие в универсальной эволюции (философско-методологический анализ)» пишет, что особенностью развития является появление нового, которое может возникнуть наряду с тем, что уже существовало, то есть совместно со старым, так и при условии изменения или даже исчезновения старого.

С.Д. Лобанов считает, что в качестве основания доказательства реальности чего-либо принимается его повторение в иной форме или новизне. Тогда именно «новизна», «новое» является критерием реальности, которая измеряется совершенствованием формы существования или жизни.

В.К. Батурин писал об акте творения нового в любой сложной системе и неразрывно связанным с ним акте неизбежной ее гибели.В развитии науки порой наступает момент, когда все как-то сразу утрачивает старые смыслы, все готово к новому прочтению, к новому пониманию. Все готово стать всем, ибо во всем нет никакой определенности, никакого различия. Все едино в новой хаотичности и непрерывной изменчивости. Любые сочетания и комбинации, любые союзы и связи вполне возможны и представляются естественными; все может стать всем, все зависит от стихийного, хаотического стечения обстоятельств. Ранее господствовавшее низринуто в пропасть, ничтожества подняты на небывалую высоту.

Новое неотрывно от старого в том смысле, что оно не бывает явившимся неизвестно откуда. Развитое (зрелое) содержание системы, оказывается далеко не безразличным к появлению нового. Оно канализирует появление нового, определенным образом своим существованием сужает диапазон возможного появления нового, «приемлет» далеко не всякое изменение. Старое «формирует» новое, допуская не всякое возможное новое, а лишь такое, которое в тех или иных аспектах «соответствует» ему. Итак, новое вызывается изменением существующего, созревает в его недрах, черпает свои силу в нем, является результатом деятельности сил и законов, которые сложились в старом.

Процесс возникновения нового имеет два этапа: 1) появление ранее скрытых новых элементов и их количественный рост и 2) развитие явившегося образования с новыми элементами новой структуры, нового качества системы. Одна система может структурно преобразоваться в другую при сохранении неизменности своих элементов.

Новое – результат становления, осуществления возможного с присущим ему направлением неповторяющегося. «Все происходящее совершается один раз и никогда не повторяется». (В. Шекспир.) Но не все неповторяющееся является новым. Новое подчинено необратимости, не способно вернуться в свое зачаточное, ростковое состояние. Направленность эволюции выявляется в необратимости развития, в невозможности возврата к исходному, «начальному» моменту порождения нового. Возникновение нового качества-количества завершает определенный этап количественно-качественных изменений системы.

Возникшее новое не может оставаться «новым», не может сохранить новизны «новым», перестать изменяться. Выступая моментом отрицания старого, оно само стареет и отрицается «своим» новым. Этим определчяется процесс исчезновения одних явлений и возникновение других во всеобщем развитии. Еще не вскрыта конкретность причин борьбы старого и нового. Часто используем человеческие отношения, когда считаем, что старое «слабеет», но «не хочет», «не желает» уступать новому, пытается сохраниться и не учитываем то обстоятельство, что новое вытекает из старого, порождается им, что старое обусловливает новое.

Появление нового, его дальнейшее сохранение, устойчивость, стабилизация, включение в уже существующие связи формирует магистральную линию универсальной эволюции. Сама она – прогрессивное развитие, направленное изменение содержания объекта (системы), связанное с усложнением систем с их новыми элементами, с появлением новых систем.

Проблема возникновения нового выдвигает на первый план новое прочтение закона отрицания отрицания (предполагающим эволюционный путь развития), в котором рассматриваются основания сложнейшей взаимосвязи старого и нового в развитии объективного мира и познании его. Отрицание – замена старого новым, переход от старого к новому и выступает движущим моментом развития. Отрицания включает снятие – удержание новым на новой ступени развития некоторых положительных (пригодных для дальнейшего развития) свойств старого. Отрицание – это одновременное устранение старого и утверждение нового в процессе поступательного развития. Возникающее новое – отрицания старого, исчерпавшего возможность своего развития. Развитие не может происходить без отрицания (устранения, вытеснения) отжившего, без замены его новым. Новое не может возникнуть не «опираясь» на старое, «не вырастая» из старого, вбирая нечто, бывшее до него. Новое неодолимо, обязательно побеждает потому, что порождено изменением и «уходом» в небытие старого. Побеждает потому, что изменения «не устранимы», новое содержит положительный потенциал и наращивает потенциал дальнейшего развития. Новое не может остаться «новым» (в новом, возникшем идут изменения). Оно устаревает и «готовит» себе смену, порождая новое, идущее ему на смену. Устаревшее новое свой импульс уже исчерпало и уступает (рано или поздно) «своему» новому. Закон отрицания отрицания включает момент «повторения» новым определенных черт старого на определенном этапе своего развития и «готовность» породить свое новое. Этот закон как закон диалектического синтеза обеспечивает качественное преобразование систем и возникновение новых свойств предметов и явлений, а с другой стороны сохраняет генетическую связь со старыми явлениями и предметами.

Закон отрицания отрицания выражает направленность развития на возникновение нового. Каждая ступень – результат двойного отрицания – снятия есть синтез предыдущих ступеней, воспроизводит характерные черты исходной ступени развития. Понятием «отрицание» выражается определенный тип отношения между двумя последовательными стадиями, состояниями развивающегося объекта, перехода противоположностей. Старое сменяется отрицающем его новым, но дает ему жизнь. В отрицаемом содержатся положительные элементы, поддерживающие преемственность – идет сохранение положительных свойств старого в новом. Последовательность циклов развития образует цепочку, где каждое звено выступает как бы одним из витков развития в последовательности взаимосвязанных ступеней и выражается спиралью. Развитие «отыскивает» новые пути, сообразно изменениям внутренних и внешних условий. Открытость систем и незавершенность их эволюции – условия появления нового, так же как дифференциация и интеграция в процессе системогенеза. Возникший новый элемент добавляется, присоединяется к системе, если происходит прогрессивное развитие и формирование качественно новой целостности. Новое, соединяясь с прежними элементами системы, вступает в новые связи, тем самым возникает новый интеграт, системное свойство, которое не было присуще системе до этого. Новое соединение элементов создает новую систему с большим информационным содержанием.

Новое не дано в прошлом и лишь частично присутствует в настоящем, как его потенциальность. Своим становлением оно «приближает» будущее, переводит его в настоящее. Создание нового фактически означает, что человек, осознанно или неосознанно стремится сделать будущее фундаментом направленности своего нынешнего существования. Тем самым человек словно бы провозглашает, что следует ценить настоящее: оно несовершенно и утекает в прошлое, приходится непрерывно устремляться в будущее. Настоящее оказывается резервуаром потенций и виртуальностей, из которого сила человеческого творчества «вылавливает» то или иное новое нечто, обращая отдельные фрагменты настоящего в ничто, отодвигая устаревающее в прошлое. Новое – развертывание содержания субстанции. Самосохранение субстанции происходит посредством развертывания своих обновившихся сущностных сил. Причиной возникновения нового выступает порождающее взаимодействие систем, объектов. Причинами виртуальности разных видов выступает необходимость выступить посредником взаимодействия возникновения нового систем, чреватым новым. Новое – не просто «прибавка» к уже существующему, а то, что влечет последующие изменения, переделку элементов существовавшего. В онтологическом плане новое есть нечто появившееся в результате непрерывности необратимых изменений, вечного перехода Единого (сущности) в многообразное (в различные виды проявления сущности). В процессе развития возможно выделение следующих видов нового: А) новое прошлое (вновь появившееся из действительности, утратившей возможность развития, уступившей место новой действительности) – это то, что сохраняется от настоящего при его исчезновении, Б) новое настоящее – возникшее, существующее, становящееся, развивающиеся (готовящееся что-то утратить, а что-то приобрести), В) новое будущее – туманно светящееся на горизонте настоящего, готовящегося уступить место другому и помочь «родиться» новому новому. Такое новое новое «предвещает» новую действительность, приближает ее, к ней устремляет, но не может слиться с ней, поскольку будущего еще нет. Когда будущее «осуществляется», то оказывается настоящим.

В процессе укрепления нового не всегда происходит саморазрушения старого. Нередко большинство вариантов нового менее совершенно, чем испытанное на прочность старое и потому не всякое новое ведет к развитию. Помимо необходимости возникновения нового развитие содержит определенную возможность. Отношение противоположностей, где их тождество расшатывается их взаимным отрицанием, приводит их в иное состояние. Противоречие (отношение противоположностей), не предопределяя новое, содержит определенную направленность в выходе за границы наличного, устоявшегося.

Творческий потенциал, разум, опыт и навыки способных к новациям людей всегда лежал и поныне находится в фундаменте развития человечества. Именно потенциал немногих всегда является великой движущей силой исторического процесса. Люди никогда не были и просто не могли быть одинаково равными по творческому потенциалу. Различие – общая норма, некий закон природы. Интеллектуальное различие непротиворечиво вписывалось в систему сложившихся отношений, причем индивиды, наделенные креативной силой, редко получали взамен своих идей что-либо кроме подчас немалого престижа. Их имена часто забывались, а открытия достаточно быстро становились интеллектуальной собственностью коллективов, осваивающих нововведение в условиях новых вызовов. С появлением государств и письменности имена авторов открытий, идей, нововведений передавались из поколения в поколение.

О.С. Волгин в книге «Определение прогресса…» выделяет семь моментов специфики нового:

развертывание как объективизация потенциального,

развертывание содержания возникшего нового,

совершенствование, появление «лучших» качественных элементов,

изменения без разрушения целого,

выход нового за границы самого себя и переход в новую меру, раскрытие новых граней реальности,

свобода выбора новых ответов на новые вызовы,

творчество.

Обществу приходится учитывать то обстоятельство, что новое не всегда прогрессивнее прежнего старого, и может оказаться шагом назад. Известно, что в обществе прогресс и регресс идут рядом, влияя друг на друга. (У сил регресса возникает свое регрессивное новое.)

Виртуальность содержится в изменчивости, включена в процессы возникновения нового. В зависимости от зрелости системы «новое» проходит стадии: А) зарождения, (новое слабо, ранимо и может исчезнуть),

Б) формирования, становления зрелости, (новое крепнет, имеет потенциал дальнейшего развития), достижения относительной устойчивости, стабильности при продолжении изменчивости,

В) увядания, разрушения, когда ресурсы развития исчерпаны, отмирания с передачей возможности развития последующим новым объектам – «прежнее» новое перезрело, устарело и готово смениться новым новым.

Почему возникает новое? Потому, что неостановимо изменение!

Философия и наука бьются над раскрытием универсальной причины смены старого новым, устремленности к новому, вечной «неудовлетворенности» старым и «смены» его новым. Вселенная никем не создана, а непрерывно создает себя – рождает новые состояния. В ней идут процессы возникновения новых галактик, миллиардов новых звезд. В земной природе, где флора и фауна не только имеют устойчивые комплексы в каждой биологической нише, но и переживает катаклизмы гибели десятков тысяч видов организмов, происходит появление новых видов растений и животных в результате селекционной деятельности человека. История человечества постоянно устремлена в неопределенное, туманное завтра с новыми явлениями социальной жизни. Но в ней пассионарные толчки на основе способности к целенаправленным сверхнапряжениям происходят редко: 2-3 раза за тысячелетие, возможно, скорость их появления возрастает.

Парадокс нового заключается в том, что в предыдущем состоянии развивающегося объекта оно (новое) не содержится, является чем-то иным, чем его возможное. Приращение (возникновение нового) появляется из каких-то более «глубинных» процессов внутреннего взаимодействия элементов объекта и его взаимодействия с другими объектами. Приведем пример: почка будущего листа раскрывается в лист (в свое новое состояние) на основе внутренних биологических процессов взаимодействия растения с солнечным светом, воздухом, водой и минеральными веществами и за счет генетических особенностей живого организма. Каждый новый лист уникален, неповторим. Он не существует в почке. В ней содержится его возможность, но не он сам.

Настоящее постоянно уходит, исчезает в прошлом и поэтому настоящее относительно, а прошлое – абсолютно. Прошлое определенным образом живет, «сохраняется», проявляется в настоящем. Настоящее – это прошлое в своих возникших результатах. Небытие объекта – это прошлые и будущие его состояния. З.М. Оруджев уточняет, что социальное прошлое – это не то, что «прошло и исчезло» как выражался Гегель, сохранившись лишь в памяти историка (прошлое Августин называл прошедшим), а то, что продолжает существовать в иной форме и действовать. Оно определяет деятельность человека, его поведение, его духовный мир, способ мышления, цели. Оно выступает определяющей частью настоящего. Прошлое – это промежуточное звено между прошедшим и настоящим. Это – накопленные жизнедеятельность и предметная деятельность. Инстинкты – накопленное прошлое. (444. 19) С. Хантингтон и Ф. Фукуяма считали, что в истории нет единого основания и потому единичное довлеет над универсальным, всеобщим. Абсолютизация моментов появления нового вне всякого прошлого выражается в том, что новая эпоха ничем не обязано предыдущей и ничего не передает последующей. Новая появится и исчезнет, поскольку основана на парадигме прерывности. Новое в системе перехода рождается как никогда не существовавшее прежде и не предсказуемое в силу нелинейности процессов развития. Само разрешение противоречий представляет собой не простое их устранение, а переход в новую форму противоречивого развития, что сопровождает упразднение той группы противоречий, которые изжили себя, – отмечал К. Маркс.

Постоянным остается вопрос: «Почему так сильны у людей и значимы для них традиции, стремление к устойчивому, прежнему (старому) не изменяющемуся, и в то же время неуклонное стремление к новому? Не видим, что старое и новое – относительные противоположности. Они взаимно обусловлены, разно направлены, но «идут» друг с другом об руку и согласны, подчас, вступить в компромисс друг с другом. Устойчивость старого, определенная упорядоченность системы одновременно выступает платформой нарастающих изменений, движения к новому. При изменении некоторая часть старого сохраняется и даже играет роль катализатора (мобилизатора изменений) взаимодействия возникновения нового, укрепляет потребность в новом, способствует переходу к нему. Существует, например, в обществе традиция новаторства. Традиция может выступить стартом для поиска и реализации нового. Традиционность, укрепляя устойчивость настоящего, включается в характеристику протекания процесса развития и содержит в себе элементы прошлого, может усиливать устремленность к будущему, позволять новому в настоящем наращивать свою силу.

Новое – результат творческой активности природы, общества, человека. Возникает новое в процессе перехода скачком. Он – момент процесс перехода в новое качество-количество, содержит в себе сложность обстоятельств появления нового, которому способствует виртуальность и сопротивление со стороны старого. Когда считается, что новое возникает «ни от куда», из ничего, то этим признается наличие сверхъестественного, чуда. Нового в прежнем действительном нет. Но имеются возможности его возникновения. Возникает новое в процессе взаимодействия существующих объектов, в их воздействии друг на друга, ведущего к их изменению – возникновению нового их прежнего состояния. Это взаимодействие происходит при участии виртуального посредника, он может быть природным, социальным, духовным.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ НОВОЙ МЫСЛИ. Новый образ возникает самопроизвольно. Толчком к его появлению может быть воспринятое какое-либо явление внешнего мира (и тогда вдруг вспыхивает, пробуждается мысль). Уникальное содержание образа не может освободить человека от познания свойств объективного и субъективного миров. Связь новой мысли с действительностьюстью устанавливаем позднее, уже после акта создания образа. Вначале новая мысль смутна, постепенно созревает, прясняется, вдруг прорывается в возникшем образе. Мыслительная «волна» – единство бессмысленного и отрывочного, смутного. Нечто неопределенное вначале затем «выталкивает» нечто новое, затем улавливает смысл нового в едва успевшем заявить о своем существовани в «бессмысленности» хаоса видений. Новое не сразу обретает логическое место, приобретает свою определенность и индивидуальность, существенные и несущественные связи и отношения. На мгновение процесс мысли как бы застывает, перестает быть текучим и подвижным, утрачивает гибкость и свободу, становится ограниченным. Творение образа состоялось, процесс функционирования ставшего нового прорастает вглубь и вширь, используя то новое, что было сотворено, а также все то, что было раньше. Новое связано со старым пока только некоторыми связями и комбинациями. Но они разрастаются, перестраиваются и взаимно настраиваются друг на друга, находясь в постоянном поиске наилучшего, эффективного понимания. Возникают различные союзы, группы, общности, структуры внутри которых создаются условия функционирования нового. Новое целостное уже несет в себе зародыш следующих потрясений и разрывов непрерывности мысли. Этого еще не вылилось в отчетливые формы, продолжает укреплять найденные связи и отношения, комбинации. Идет освобождение от старого при полной неясности содержания будущего. Новый образ «перемещается» уже не-в-сегодня, а в возможное, в будущее, в-завтра. В-сегодня ему уже неинтересно. А вот завтра! Завтра даже то же самое уже будет совсем другим, потому что другим становится сначала отдельное, потом еще некоторое, потом добавленное, следом большее и, наконец, другим захотело стать Все, Целое. Это сегодняшнее целое еще живое, функционирующее, но оно уже обречено, уже покрылось трещинами и разломами. Оно, целое, еще не знает, что и когда произойдет, но «ощущает» неизбежность своего старения. Это творца образа не пугает и даже завораживает. Приготовленное самим собой для гибели целое даже не замечает шепота или писка комарика, который и приводит в исполнение акт разрушения найденного, казалось бы, устойчивого – случайно, нелепо, стихийно, непредсказуемо, без-образно, откровенно, малым и никчемным образом. Старое целое может обрушиться, развалиться одномоментно, как будто провалиться в бездну. Только что еще стояло и функционировало и вдруг в один миг, начинает рушиться, агонизировать, неадекватно действовать, действовать абсурдно, нелепо, с пониманием обреченности и того, что это и есть тот самый конец и гибель «навсегда». Взрывная мощь возникшего в самой сложной системе (случайного, казалось бы, незначительного) нового элемента вызывается «взмахом крылышка новой «бабочки» (образа). Разрушается устойчивость системы и начинается неодолимый процесс новообразований.

ИННОВАЦИЯ (нововведение) – создание и внедрение различного вида новшеств, порождающих значимые изменения в социальной практике. Она требует преодоления социально-психологических барьеров, возникающих на всех этапах ее развертывания. Преодолению барьеров на пути инноваций способствует формирование у людей готовности к восприятию нового и участия в его внедрении, смене ценностных установок, ориентаций. Психологи выявили эффект новизны: человеку наиболее значимой оказывается последняя, то есть наиболее новая информация о знакомом человеке. По отношению к незнакомому человеку наиболее значима первая информация. Установлен эффект первичности – более высокой вероятности припоминания нескольких первых полученных сведений.

НОВИСТИКА. Появилась наука о новом – новистика, изучающая человеческий мир как сложную неравновесную систему, отличающуюся возрастающей степенью динамического хаоса, уровня разрушения прежней связанности элементов. Новистика предстает как мультидисциплинарная область знания, в рамках которой ведется многостороннее исследование глобальных проблем современности, эволюции глобальных проблем, саморазвивающихся систем природы и общества, их организации и вектора развития. Новистика изучает проблемы образования, измеряет творчество, влияние новшеств на общество, ведет расчет эффективности затрат и результатов, морального износа.

Философы обращаются к проблеме возникновения нового, к «технологии» его творения, произносит первое слово о никогда не бывшем, о возможном идеальном. Философские инновационные системы содержат новое понимание начал мироздания, метафизических параметров физических, инопространственных миров. Приходится отметить, что еще не сложилась философия новистики. Новистика рассматривает мир как сложную неравновесную систему. Создаваемая Борисом Мининым область новистики ограничивается новометрией, измерением творчества, а точнее анализом вновь создаваемых товаров, технологии изготовления «новшеств» и оценки их дешевизны, эффективности, долготы их «новизны» и сроков морального износа, высоты на иерархической лестнице, краткости алгоритма их описания. Известно, что за год создается около 1000 электронных новшеств в 100 раз превосходящих результат обыденного, рутинного труда.