– Хотелось бы. – Она потупила взор на лежавший и ног снег, похоже мысли обуяли обоих.
– Знаешь, мы очень похожи.
– Чем же?
– Мы оба, словно не из этой жизни. Словно не этой планеты. Словно…
– Ночные гости? – Она весело заулыбалась, Ночной натянул ей шапку на глаза. Радость двух сердец была просто огромной, тем кто проживает в одиночестве найти родную душу милее всех богатств этого мира.
– Ха, да! Только между нами существует одно различие…
– Какое?
– Я приношу людям только горе…
5 мин до нового счастья…
Ночной гость запустил пару ракет, озаривших светом всю округу. На извивающиеся узоры подняли глаза обитатели парка. Огни на фоне ночного неба – одно из немногих изобретений, сделавших человека поистине счастливым. Ночной гость взял её за руку, и заглянул в глаза прекрасные бездонно-карие глазки – они блестели, так ярко, как, наверное, никогда прежде. Румяные щёчки, звонкий смех, эта искренняя улыбка – она словно ожила. Казалось, счастливее её на свете нет, впервые за долгое время она дышала полной грудью – по-настоящему жила…
Куранты…
– Считаем, дружно! – крикнул кто-то из толпы, собравшихся неподалёку:
…Раз… Два… Три… Четыре… – её сердце замерло в трепетном ожидание, и лишь грубая, и такая холодная, но отчего-то невероятно родная рука Ночного гостя помогала справиться с волнительным чувством происходившего.
…Пять… Шесть… Семь… Восемь… – она услышала резкий хлопок и мгновенно подняла глаза на ночного гостя – выстрел шампанского!
…Девять… Десять… Одиннадцать…
Два бокала звонко стукнулись, два желания, две души, две судьбы:
– С новым годом!
– С новым счастьем!
Двенадцать…!
Десятки, тысячи, даже миллионы разноцветных змей устремились в небо! Раскаты голубого грома, зарево, будто искусственный закат… они были великолепны! Небо застелили взрывы! И в эти минуты, какие бы ни были проблемы у людей, сколь тяжело бы судьба не поступила с ними – они были счастливы! В эти минуты все люди рады, что живут…
– Шестнадцать минут, тридцать восемь секунд! – Она с детской радостью смотрела на часы.
– Ты засекла, молодец! – Ночной гость все время державший ее за руку, сейчас сжал что было силы. – Можно вопрос?
– Конечно!
– Стоило ради этих шестнадцати минут, мучится весь год?
– А сам ты как думаешь?
Где-то вдалеке продолжали греметь взрывы. Воздух наполнился запахом пороха. Время подходило к концу…
IV
– Мы приехали!
Она небрежно утёрла глаза. Перед взором предстал двухэтажный особняк, на вид дом был старинный. Он как нельзя лучше вписывался в общую картину местности: горная тропа, уходящая вверх на вершину горы, хвойный лес окружающий деревню, где под могучими стволами и раскидистыми кронами древ стояли летние беседки. По обеим сторонам дороги, несли свое тихое бремя, никому не мешая, избы, построенные не менее полувека назад. Ощущение простой русской деревни. Портили атмосферу лишь вышки, понатыканные там и тут, ну и новая заасфальтированная дорога до самой деревни. Все эти блага цивилизации не вписывались в общую картину, были здесь чужими.
Обстановка самого особняка соответствовала прошлому веку. Дровяная печка, вырезные столы и мерно тикающие настенные часы, в таких частенько устанавливали кукушку. На одном из столов стоял старый телефон, где-то начала двадцатого века, а в углу пылился граммофон. Даже запах в доме был особый, ни с чем не сравнимый. Что-то родное и поистине притягательное было в этом месте.
– Располагайся, я принесу вещи.
– Красивый дом, такие тёплые цвета…
– Прадеда дом, ему уже больше сотни. Потихоньку делаю ремонт, но не хочется портить, уютно тут.
День подходил к концу. Небо заволокло тучами, моросил дождь. Не сильный, но выходить ей было нельзя. Пришлось сидеть на крыльце и наблюдать, но и это принесло ей уйму удовольствия. Эти запахи, краски, бегающая под дождём ребятня, сердце вновь застучало сильно-сильно. Дождь и не думал прекращаться. Но малый лучик света, пробил себе дорогу, сквозь грузный барьер из грозовых туч. Она смотрела на небо…
– Есть иди! –Пришлось зайти в дом. Доктор с возгласами, что уже темно, вышел во двор и стал затворять ставни, взглянул на небо – дождь кончился.
Тяжело стучал маятник, в комнате пахло чаем, горела тусклая лампочка, ночью в горах холодно, поэтому они оба сидели, закутавшись в пледы, шла партия.
– Мат! – Она с удовольствием откинулась на своем кресле.
– Как опять, блин да ты голова, так ещё одну партию и спать. – Доктор выглядел довольным. Он хотел отпить горячего чая, так пахнущего травами, но обнаружив, что в стакане пусто, с досадой поставив его на место. Переведя глаз на часы, он воскликнул. – Ух ты ж ё! Уже одиннадцать, доигрываем и спать!
– Доктор не забыли, кто проиграл тот… – Она, ехидно улыбаясь, тянула к нему свою кружку
– Помню-помню, давай сюда.
Стал заваривать свой фирменный чай, так бивший в нос своим сладким ароматом. Доктор часто играл с ней в различные настольные игры, и не было таких, в которых он мог выиграть. И это, несмотря даже, на то, что у него был первый разряд по шахматам! Даже не ходя в школу, она была невероятно образована и начитана. И все это даже до того, как ей начал помогать с учебой доктор.
– С твоей головой легко и в МГУ поступить. Держи! – Он протянул ей стакан с чаем. – Кстати, о головах, мы тут планировали провести шахматный турнир между жителями деревни. Местного старожилу будет тяжело обыграть. Ну как, справишься?
– Иду! Обязательно, когда?
– Послезавтра.
– Доктор, спасибо! – Её лицо выразило такую радость, что можно было ослепнуть, она прям светилась.
– За что?
– Вы всегда поддерживаете меня.
– Ну, вот в краску вогнала, ходи, давай! Я же доктор, я должен.
– Не врите, вы стали доктором, чтобы помогать, а не помогаете, потому что стали доктором. Это разные вещи!
– Эх… – Он тяжело вздохнул, махнув рукой.
– Мат!
– Ё моё! Опять! Так всё отбой.
Утро выдалось тёплым, правда, туман накрыл горы сплошной серой пеленой. Свежий воздух разбудил её, последние пять лет это делала медсестра, так что ей было непривычно просыпаться самой. Накинув кофту, она выехала во двор, земля высохла, но всё ещё пахло сыростью. Она поехала к обзорной точке, с которой, как говорил доктор, были видны все горы. Мягкая подстилка из хвои застилала весь лес, многолетние ели создавали впечатления нерушимости, ещё больше украшая местные горы.
На смотровой площадке уже кто-то был с утра пораньше. Парень сидел на лавочке прислонившись к одиноко стоявшему дереву. Его молодость скрывали синяки под глазами, и жесткая щетина. Во рту дымилась сигарета, а взгляд его был направлен в пустоту. Похоже, что мысли полностью захватили его, и он даже не обратил внимание на гостью.
– Доброе утро! – Ее прекрасное настроение ничто не могло сломить, вид на горы и вправду был восхитительный. Туман постепенно отступал, оголяя бесконечные горизонты зелени. Словно покрывало стройные ряды деревьев укутали здешних каменных великанов.
– И тебе не хворать. – Парень говорил максимально отстраненно. Он даже не смотрел на гостью, ему похоже было все равно.
– Ах, такой вид. Как же круто здесь жить. – Она спокойно продолжила любоваться видами, но тягостное молчание, повисшее мертвым грузом, действовало ей на нервы, и она все же решилась продолжить диалог. – Вы местный? Я вам так завидую!
– Местный… – Обратив внимание на ее коляску, он, похоже, решил включиться в диалог. – Ты если прыгать будешь, то давай шустрее, так и быть я даме уступлю.
– Дурак! – Она насупилась. Она взглянула ему в глаза и злость будто сама собой отступила. Никогда ранее, она не видела таких тусклых и безразличных глаз. – Серьезно, что ли прыгать?
– Может и серьезно…
– Не вздумай! Я не позволю! – Она скрестила руки на груди, и серьезно осматривала парня. «Да он же метр девяносто, не меньше!» – крутились в голове.
– Ты что ль? Ты как вообще сюда заехала на своей коляске? – Он, прищурив глаз стал ее разглядывать в ответ.
– Я! Это специальная коляска, горная. Вездеход мой! Протараню тебя если будешь пытаться тут глупости делать. – Она подъехала к нему и резко схватила за голову, уставившись ему прямо в глаза. Несмотря на маленькие и нежные руки, она сделала это столь стремительно, что у него от изумления даже окурок изо рта выпал. Казалось, что у него появились проблески света в глазах.
– Ха! А ты смешная! – Он начал смеяться, смотря на ее серьезное лицо. Ее глаза зачаровывали, стараясь не сводить с нее взгляда, встал в полный рост и вновь закурил, а затем склонился, оперившись в нее лбом. – Ну вот он я, тарань!
Внезапно она подвинулась чуть вперед, наехав ему на ногу, так что он потерял равновесие и упал. Вытащив из его губ сигарету, затянулась что было силы. Естественно, глубокий кашель не заставил себя долго ждать. Но будучи крайне упертой, она вдохнула еще раз, выпустив едкий дым ему прямо в лицо. После чего с ехидным лицом приняла победную позу. Парень похоже ничего подобного не ожидал, и глубоко опешив, рассмеялся.
– Вот это ты даешь! Никогда не видел таких боевых девчонок! Ты кто вообще такая?
– Специальный больничный спецназ! Слышал о таких? Вот то-то же, бойся!
– Такая красивая и пацанка. – Он, отряхнув штаны, сел снова на лавочку, и открыл банку с газировкой. – Будешь?
– Давай. – Отпив немного она сильно скривилась. Газированная кислота заполнила весь рот. Она привыкла правильно питаться, и такие обыденные для многих вкусности обходили ее стороной. – Фу, это что вообще такое?
– Энергетик, хотя тебя похоже такое пить не нужно. Ты и так энерджайзер на колесах! Потом тебя не остановишь. – Он явно повеселел. Эта девочка, в ней явно было что-то особенное, притягательное.
– И чего ты прыгать собрался? – Ее личико по-прежнему было надуто, то ли обидой, то ли злостью. Но свое доброту, за этой миной она не могла скрыть, и ее собеседник это прекрасно видел.
– А тебе то какая разница? Если решился человек, значит у него есть на то причина.
– Ты думаешь, что у тебя есть причина? Хм, вряд ли. Не терпеться на тот свет, так продай себя на органы тебе всё равно, так хоть родным польза будет.
– Ути какая злая! Так бы и сделал, только нет больше родных. Некому органы отдавать, последний близкий мне человек ушел из жизни. Тебе могу отдать, если хочешь, может тебе мои органы нужнее. – У нее перехватило грудь, он говорил это очень спокойным голосом, похоже фаза, когда хочется рыдать от боли прошла, и осталась лишь горечь утраты.
– Думаешь это сильный поступок, покончить с жизнью? Нет! Это слабость! Те, кто не умеют стоять под тяжестью проблем, ломаются, не перестают бояться смерти, но и жизнь уже не ценят! – Последнею фразу она уже не говорила, кричала.
– За что ж ее ценить? Жизнь это тебе не радостная прогулка, любить ее за сам факт существования? Ты это предлагаешь? Я хотел бы побороться, но смысл то какой? Ради чего? Жизнь не радостна сама по себе, твое существование становится жизнью, только когда есть смысл, цель. А у меня, подруга, его нет… – Эти слова ее глубоко задели. Сложно было сразу ответить что-то. Собеседник пристально смотрел на нее, заинтересованный, он смиренно ждал ответа. Но нужные мысли никак не приходили.
– Тогда живи ради освобождения человечества! – Единственное, что пришло в голову, цитата из любимой книги. Она выпалила это столь стремительно, что сама удивилась. Но собеседнику, похоже, такой ответ пришелся даже по душе. Он искренне в голос рассмеялся, чем вызвал неподдельное смущение.