– Спасибо – Прервал тишину Арсений.
– За что?
– За всё. Ты не представляешь, как ты мне помог, не только сегодня, а вообще.
Смысла этой фразы я не понял. За что он меня благодарил тоже оставалось загадкой, но продолжать пытать вопросами я не стал. Дальше мы продолжили стоять в тишине и смотреть в окно.
Обеденное гуляние мамочек с детьми давно кончилось, а для вечерних прогулок или выгула собак было еще слишком рано, так что улицы немного опустели. Но это не значило, что нам было не на что смотреть. Вот, например, практически у нас под носом, на высоте четвертого этажа за ночь на дереве образовалось чье-то нынче пустеющее гнездо. Думаю, это была ворона. Такой вывод я сделал, потому что вживую видел только вороньи гнезда и, впрочем, не знал, чем они отличаются от гнезд других птиц. Еще шесть дней назад на улице было слякотно, холодно и противно, а сейчас…
– Завтра важный день – вновь прервал тишину Сеня.
– Почему?
– Завтра кое-что произойдет.
– Ах, да… Ты мне дашь ключ на крышу – вспомнил о своем первоначальном плане я.
– Не только это, я обо всём расскажу тебе завтра. А пока я, пожалуй, пойду. Спасибо тебе за сегодня! И, пожалуйста, не ходи за мной.
– Хорошо, до завтра. – С нотками удивления в голосе произнес я. Сегодня ни я, ни Сеня не убегали друг от друга. Сеня просто спокойно спускался по ступенькам, пока не скрылся за поворотом. Я еще где-то минуту слышал его угасающие шаги по лестнице и, следующий за ними, скрип подъездной двери.
И что это было? – Спросил я себя сам. Я имел в виду не только последнюю фразу мальчика, но и всю сегодняшнюю встречу. Кажется, я никогда так много не разговаривал с кем либо, особенно выступая в роли инициатора диалога. Мне оставалось лишь теряться в догадках и через пару минут, собрав фантики с подоконника, следовать за Арсением в сторону выхода.
Я спустился вниз, обогнул детскую площадку, прошел мимо школы, остановился напротив больницы, понимая, что где-то там сейчас каким-то чудом оказался Сеня, и побрел в сторону дома. Я шел, а в голове стоял гул. С одной стороны можно было сказать, что я думал сразу о стольких вещах, что мысли накладывались друг на друга, создавая лишь шум, а с другой моя голова было кристаллически чиста. Я не мог ухватиться ни за одну мысль, всё от меня ускользало, не давая мне и шанса обдумать произошедшее.
Так я, на удивление, очень быстро добрался до дома. Я остановился и вспомнил, что сегодня меня еще ожидает какой-то "сюрприз". "А ведь я так устал, за что мне эти сюрпризы ещё…" Я простоял с 3 минуты напротив своего подъезда и пошел наверх. Открыв дверь меня оглушило громкое шипение сковороды с кухни. Такое чувство, что у нас появилась дома фритюрница, и сейчас там что-то жарили в обилии масла. Я снял ветровку с ботинками и направился мимо кухни к себе в комнату. Проходя кухню, я остановился и будто окаменел, от охвативших меня эмоций я не мог пошевелить и пальцем.
Бежать.
Надо уходить.
Я не хочу…
***
Полшага назад, в сторону входной двери – вот всё, на что меня хватило. Хотя шагом это было назвать сложно, просто если бы я этого не сделал, я бы скорей всего упал от подкосившихся коленей. Только что он сидел на кухне, а сейчас стоит прямо передо мной. "Зачем он здесь?"
Мой отец стоял передо мной и протягивал мне руку. На мгновение я остолбенел, но вскоре отпрянул. Не сказать, что я его боялся или, что он был ужасным человеком, но его присутствия в квартире я точно не ожидал.
– Что там? Никита вернулся? – раздался крик мамы с кухни, пытающейся перекричать шкворчание сковородки.
– Не поздороваешься с отцом? – обратился ко мне он. Я инстинктивно пожал ему руку, хотя еще минуту назад у меня была мысль дать дёру.
Нет, мой отец далеко не жестокий тиран, избивающий свою жену и сына, хоть такое и было несколько раз, но я не держу на него за это зла, наверное, это было в воспитательных целях. Но вот, что у меня вызывало в нем неприязнь, так это его вечные конфликты с матерью, нежелание участвовать в семейных делах и помогать нам, как материально, так и физически или хотя бы морально. Он был в нашей семье, но фактически, можно было сказать, что его не было. За столько лет вражды между ним и матерью, которая в отличии от него всегда оставалась со мной, во мне выработалось множество отрицательных мыслей по отношению к нему, хотя на самом деле ничего такого я не чувствовал. Максимум, мне было обидно, что у других есть полноценные семьи и любящие отцы, а у меня лишь это… Сколько себя помню отец редко появлялся дома, а последние несколько лет вовсе в квартиру не ступал ни ногой, а встречи наши были очень короткими и незначительными, и вот последний раз я видел его 2 месяца назад. А тут на тебе и стоит передо мной в нашей квартире.
В коридор вышла мать и застала нас держащимися за руки, она улыбнулась, но вот она увидела моё недоумевающее выражение лица и неоднозначную позу. Я то ли находился в состоянии падения, то ли у меня было сломано обе ноги, но я пытался на них устоять, то ли если бы отец меня отпустил хоть на секунду я бы исчез из квартиры.
– Ужин почти готов, поговорим за едой. Помой руки и присоединяйся к нам – сказала мама.
Отец отпустил мою руку и вернулся на кухню, заняв свое место за столом, где он привык обедать, когда был дома. Я же направился в ванную, исполняя его указание и стремясь помыть руки. Вода течет, а я продолжаю намыливать их, словно время замедлило свой ход. Бесконечно долго я неистово трет руки, чувствуя, как мягкая кожа на пальцах начинает ощущать мелкие морщинки от длительного нахождения в воде. В голову налетает шум, слова и звуки переплетаются, разлетаясь во мраке безразличия. Я с трудом разобрать мысли, все окружающее погружено в туман, а я сам словно ежик, свернувшийся в своей суетливой защите.
В углу кухни, помимо привычного стола для приготовления пищи, стоял невеликий, можно было сказать, крошечный стеклянный столик. За ним мы всегда обедали, и часто это пространство казалось слишком маленьким даже для нас с мамой. Иногда у нас не хватало места, чтобы разместиться вдвоем за ним и покушать вместе. В этот раз я занял свое привычное место возле стены, прямо напротив отца, но отважиться поднять на него взгляд так и не решился.
Мама с легкостью наполнила наши тарелки аппетитной жареной картошкой, нарезанной соломкой, которая словно играла красивым танцем с золотистой хрустящей корочкой. Она всегда старалась выбрать самый маленький кусок свиного стейка для себя, постепенно размещая его рядом с картошкой. Мама быстрой рукой разместила все блюда на столе, оживляя его своими заботливыми движениями. Наконец, когда она закончила обустройство нашего обеденного пространства, присоединилась к нам за столом.
Мне страшно, я не хочу участвовать в диалоге, который сейчас нам предстоит.
– Никит, – начала мама – как я тебе говорила утром, сегодня нам предстоит важный разговор.
Лучше бы его не было…
– Я знаю, что долгое время между мной с тобой был холод, а с твоим папой мы почти не виделись. – Продолжала она – Видя, как отрицательно на тебя это влияет, я не могла не предпринять никаких мер. Когда две недели назад, твой классная руководительница позвонила мне, чтобы сказать, что ты целую неделю не появлялся в школе, я приняла решение начать активные действия. С того времени мы с твоим отцом, на протяжении двух недель часто встречались и разбирались в ситуации. Сейчас мы решили почти все конфликты, что были, между нами. Мне кажется, пришло время посвятить и тебя в эти новости.
Что происходит?
– Никит, я понимаю, что я далеко не лучший отец и все дела. Но я хочу, чтобы ты знал, что все мои ошибки, они не со зла, мы с твоей мамой правда тебя очень любим и не хотим, чтобы из-за наших конфликтов у тебя были проблемы. – Сказал отец, наконец-то взяв в руки вилку.
Не сказать, что разговор был мне неприятен или наоборот, но я знал одно, я хочу его закончить. Я был действительно рад таким переменам, но конкретно в этот момент, конкретно сегодня, это был далеко не тот сюрприз, который я хотел слышать.
– Я правда рад, что вы поладили и что вы так заботитесь обо мне. – Тут моя голова прояснилась, я вспомнил, как неделю назад бежал от своих проблем, пытаясь покончить со всем на той девятиэтажке. Как на протяжении каждого дня Сеня был со мной рядом. Как изменилось поведение матери по отношению ко мне. Как одноклассники отреагировали на моё появление. Кажется, я был готов сейчас растрогаться и заплакать, но сдержался, так как мальчики не плачут, а на этой недели слез и подавно достаточно.
Я не знал, что мне делать дальше, что говорить… Сейчас я хотел только одного, оказаться где-то не здесь. Быть может, в том самом доме на краю города, между этажами в компании моего друга. Я вроде начал что-то говорить и следовало бы закончить свою речь, но на ум не приходило ни одного слова.
– Хорошо, мы дадим тебе время подумать и привыкнуть, давайте сейчас просто поедим. Приятного аппетита! – Сказала мама и улыбнулась сначала мне, потом папе.
Остаток ужина мы провели в тишине, изредка прерывая ее скрежетом вилок о тарелки. После еды я молча направился к себе в комнату. "Как хорошо, что меня никто не остановил." Не знаю, что бы я сейчас смог сказать, если бы родители захотели бы что-то обсудить. Вероятно, я бы рухнул на пол и заплакал. Я закрыл дверь в свою комнату и приземлился на кровать лицом к стене. Я было хотел обдумать всё произошедшее на сегодня, но у меня резко заболела голова. Я очень сильно устал и был не в состоянии здраво рассуждать. Да, что там здраво? Я не мог думать вовсе. После нескольких попыток обдумать хоть что-то я выключился до самого утра.
Встреча седьмая
Я проснулся, ощущая болезненную пульсацию в голове, словно она была барабаном, издавая безумные ритмы после эпичного рок-концерта. Ночь, действительно, была непростой. Постоянно просыпался, а затем, стараясь заснуть заново, сталкивался с невозможностью погрузиться в сон. Но все это время, в темноте, у меня было достаточно времени, чтобы предаться обдумыванию. После пары часов отдыха, голова прояснилась, и я смог сделать несколько выводов.
Сначала я заметил, что мое тело и разум чудовищно сопротивлялись мысли о возможном возвращении отца. Но затем я осознал, что большинство этих негативных мыслей было внушено мамой из-за их бесконечных ссор. Я себе признался, что сам никогда не испытывал отца негативных эмоций, кроме, разве что, маленькой горечи от его редких появлений дома и последующих длительных отлучек.
Затем мне стало ясно, что Сеня вчера скрывал что-то важное от меня, и я этого не заметил. Но в то же время, я не решался покопаться в его душевных причинах, потому что чувствовал, что это могло привести к неприятным последствиям.
Такие размышления лежали в основе моих мыслей на рассвете, когда я встал, готовясь к новому дню, полному загадок и неопределенностей.
Таким образом, решение принято – я готов дать своей семье еще один шанс. Понимаю, что сейчас самое время бежать к своему другу. Он обещал рассказать мне все сегодня, открыть все тайны, которые я так долго жаждал раскрыть. В конце концов, возможно, ему понадобится моя поддержка. В последнее время стало очевидно, что он проходит через трудный период в своей жизни, а я, глупец, не обратил на это внимание раньше.
Что мне стоило заметить его борьбу, его скрытые мучения? Вместо этого я был слишком сосредоточен на своих проблемах, слишком занят поисками ответов, чтобы посмотреть вокруг и увидеть, что другу тоже нужна моя поддержка. Сейчас я осознал свою ошибку и чувствовал, как внутри меня растет решимость помочь ему и быть рядом в этом нелегком периоде.
С этими мыслями, охваченный чувством срочности, я резко вскочил с кровати и быстрыми шагами направился к вчерашней одежде, оставленной на полу рядом с кроватью. В попытке сохранить каждую секунду, я наскоро обулся и бросился к выходу из квартиры.
Пока я спешил к двери, заметил, что мама уже занималась чем-то на кухне. Она всегда просыпалась рано, и было ясно, что в полдень она будет уже полным ходом. В то время отец, наоборот, любил подремать подольше, и потому я обнаружил его в гостиной, спящим на диване. Возможно, мама пыталась позвать меня, потому что я услышал ее голос, хотя слова были неразборчивы. Но я не расслышал, что она говорила, и решил продолжить свой путь.
Я достиг двора быстрее, чем когда-либо. Весь путь занял всего десять-пятнадцать минут, что было даже меньше, чем в мой первый раз. Было воскресенье, первая половина дня, и кому, в общем-то, хотелось вставать и выходить на улицу именно в это время? Однако, несмотря на это, я встретил даже некоторых людей на улицах, и детская площадка тоже была оживлена. Лишь утки в пруду не подводили – они всегда там находились.
Я прошел сквозь тихие улочки, ожидая каждый моих шаг приближения к целевому месту. Мое сердце билось так сильно, что я мог услышать его в ушах. Задумчиво, я наблюдал за окружающими людьми, пытаясь понять, почему они выбрали именно это время и это место. Наверное, каждый из них имел свои собственные причины и истории, которые их сюда привели.
Подойдя к знакомой мне детской площадке, я не мог не заметить живость и счастье, которые заполняли это место. Дети играли, смеялись, а их родители смотрели на них с гордостью и любовью в глазах. Воздух наполнялся детскими голосами, создавая атмосферу невинности и радости.
Отдышавшись минуты две между школой и площадкой, я добрался до нужного мне дома и, ни секунды не колеблясь, направился к месту встречи.
Осталось всего три с половиной этажа.
Два с половиной.
Один.
«Он здесь, за поворотом!»
При переходе на межэтажное пространство Сени я там не обнаружил. Утренний свет проникал через ветви дерева, украшенные свежими зелеными листьями, которые усиленно стремились закрыть окно. Мне показалось, что совсем недавно все эти ветви были голыми, потом они были увешаны десятками липких почек, а сейчас…
Подойдя к окну, я обнаружил, что жители гнезда, которое я видел вчера, все еще там. Не обладая большими знаниями в птицах, я мог подтвердить только то, что это точно не вороны. Пара рыжеватых птичек с серыми головами и черно-белыми крыльями сидела там. Одна из них оставалась в гнезде и занималась ремонтом своего жилища, а вторая то и дело улетала и прилетала с новыми стройматериалами.
Их работа была столь организованной и слаженной, что меня поразило. Одна птичка с настойчивостью расправляла веточки и тщательно подкладывала их в гнездо, создавая таким образом стабильную конструкцию. Вторая же птичка летала вокруг, исследуя окружающую местность, и возвращалась, несущая в клюве свежий материал для строительства.
«Почему Сени здесь нет? Я опять в чем-то провинился? Может случилось что-то страшное? Он говорил, что сегодня важный день, но что же это всё-таки значило?»
Неожиданно краем глаза я заметил что-то на краю подоконника, прячась за ветками растения в большом горшке, лежит блокнот Сени. «Я точно помнил, что Сеня вчера уходил с ним в руках. Но что тогда здесь делает его блокнот?» Я медленно протянул к нему руку и осторожно взял, как будто боялся, что меня вот-вот заметят за совершением какого-то преступления. Хотя так и было, я совершал моральное преступление, залезая в чужой дневник. Но я точно знал, что это был знак от Сени. «Он точно оставил здесь дневник для меня. А если нет?» Откинув лишние споры у себя в голове, я уверенно открыл дневник где-то на середине.