Райский цветок. Проза

Со дня приезда в деревню Джавад Амирханлы ни разу не слышал о «ночной гостье». Девушка, которую он называл «Беяз», еще в городе говорила ему о том, что прибыла из пещеры Бузлаг, заполненной вечными льдами. Еще с детства ему было известно о существовании той пещеры, но о том, чтобы кто-то жил там?.. Он ни разу не слышал о том, что в ледяной пещере живет «снежный человек», точнее, «ледяная девушка», и если сейчас расскажет об этом, наверняка вызовет смех у слушателей какой-нибудь серьезной аудитории. Его рассказ вызовет недоумение не только среди опытных, вечно во всем сомневающихся ученых, но и среди неграмотных сельчан. И вот по этой причине Джавад Амирханлы никогда и нигде не упоминал о Беяз. Еще не хватало, чтобы в столь почтенном возрасте над ним кто-то насмехался, ведь, может быть, все это было миражом.

Однако между ним и Беяз существовала какая-то невидимая связь. Девушка будто все время звала его в «царство льда». Хотя сама она не появлялась, но звук ее голоса эхом раздавался в голове: «Джавад, где ты?..» Именно по этой причине он решил построить небольшой домик недалеко от Бузлага.

Джавад Амирханлы чуть ли не каждый день наведывался в органы исполнительной власти и муниципалитет, и каждый раз его там встречали словами: «Этот вопрос находится за пределами нашей компетенции».

Какая-то неведомая сила привела его сюда, на родину предков, и эта сила никак не оставляла его в покое, тянула к вершинам, у подножия одной из которых находилась древняя пещера Бузлаг. Но здесь, на родине, многие не только не понимали его, но и вообще не хотели понимать.

Однажды к нему в гости зашел его дальний родственник, Афраил. Это был высокий, светловолосый, громкоголосый и остроумный человек, прихрамывающий на одну ногу. Когда-то он жил в районном центре, где много лет проработал в системе связи, но затем вернулся в родное село.

Афраил, высказывая свою точку зрения, читал при этом наизусть стихи и приводил в пример мудрые пословицы. Они много и долго разговаривали на разные темы, однако было очевидно, что родственник хотел узнать истинную причину, по которой Джавад Амирханлы собирался поселиться здесь.

– Дорогой брат Джавад! Ты, верно, вышел на пенсию и поэтому решил, так сказать, вернуться в родную деревню, чтобы жить здесь на лоне природы?..

– Какая пенсия, дорогой? У меня еще много дел. Просто я хочу заняться здесь работой и творчеством.

– Здорово, люди едут в город, чтобы заняться наукой там, а ты…

– Я приехал сюда по своему собственному желанию, брат…

Хорошо, что Афраил не стал расспрашивать его о том, какое «внутреннее чувство» привело его сюда и с чем это желание связано.

Взглянув на него исподлобья, Афраил как бы между прочим сказал:

– Дорогой брат, как я слышал, ты хочешь приобрести участок у леса, чтобы построить там дом, создать, как говорится, свой очаг.

Немного замявшись, Джавад Амирханлы ответил:

– Дом – это громко сказано. Просто хочу построить там небольшую лачугу.

– Сейчас все продается и покупается, Джавад. Но, думаю, здесь тебе не дадут ни пяди свободной земли.

– Здесь мне земля не нужна… Я присмотрел для себя небольшой клочок земли недалеко от Бузлага.

– Тогда обратись к руководителям района… Может, благодаря твоей известности и популярности они примут меры, хотя я в этом сомневаюсь.

– Почему ты так думаешь?

– Как я слышал, у этой земли имеется свой владелец.

– А кто он, не знаешь?

– Точно не знаю, кто это. Но знаю, там есть хозяин. Больше я тебе ничего не могу сказать, дорогой брат.

– Выпустил стрелу, не прячь тетиву. Кажется, ты боишься назвать его имя?

– Да, боюсь. А как мне не бояться? Теперь когда говоришь правду, получаешь не конфету, а пулю в лоб, поэтому я и боюсь лишний раз открыть свой рот, боюсь говорить правду. Раньше я ничего не боялся, открыто выступал на различных собраниях, мог даже погрозить пальцем людям, которые мне не нравились, подвергнуть их деятельность критике, сделать замечание. А теперь я боюсь. – Дипломатично уклонившись от ответа, Афраил достал из левого нагрудного кармана пожелтевшую школьную тетрадь и протянул Джаваду: – На вот. Это плоды моего творчества, когда будет время, прочтёшь. Может, найдешь то, что можно было бы напечатать. Временами, когда есть свободное время, я переношу на бумагу все, что накопилось у меня в душе. Все это от тоски. Я всегда говорю: не я выбрал тоску, она выбрала меня. Я раб своей тоски, ее слуга. Не будет ее, умру и я.

Джавад Амирханлы взял тетрадь и бросил ее на старый шкаф возле окна.

Афраил встал и протянул ему руку:

– Ну, пока. Сейчас настало время, когда нужно нанять почтальона, чтобы сказанное дошло до слуха. Голова наверху, желудок внизу. Низ должен подчиняться верху. А теперь наоборот, верх подчиняется низу. Раньше говорили, что нужно подумать, чтобы что-то сказать, а теперь надо подумать, сказать или не сказать. Вот такие дела, дорогой брат…

…В конце концов Джаваду Амирханлы ничего не оставалось, как обратиться с просьбой к руководству района. На следующее утро, встав пораньше, он отправился в районный центр. Узнать о том, где именно располагается здание руководства, было делом непростым. На свой вопрос он всегда получал довольно странный ответ:

«Какое руководство?»

«Руководители какого крыла?»

«Какая структура вам нужна, какой отдел?..»

Перед большим многоэтажным зданием желтого цвета, построенном в причудливом архитектурном стиле, его встретил вооруженный полицейский.

– Пожалуйста, я вас слушаю, аксакал…

– Я… У меня здесь дело…

– Какое?

– Хочу приобрести землю.

– В чем же проблема?..

– Мне мешают.

– А кто?

– Не знаю.

– Понятно, значит, пришел жаловаться…

– Нет, я никому не собираюсь жаловаться.

– Хорошо, подойди к тому окну, запиши свои данные и встань в очередь.

Из здания исходил какой-то тяжелый зловонный запах.

Только сейчас он заметил, что перед входом в здание возвышается статуя буйвола, выполненная из желтого гранита, а перед носом быка лежит пучок свежескошенной травы. Душистый запах травы, хоть и немного, приносил с собой аромат свежести и чистоты.

«Кажется, они еще верят в тотемы», – подумал Джавад Амирханлы. Он подошел к окну, на которое указал полицейский. Здесь уже образовалась очередь. Он хотел было вернуться, но сразу же передумал и решил все-таки записаться.

– Кто последний?..

– Я, – откликнулся хриплым голосом бородатый мужчина средних лет.

– Тогда я после вас…

Мужчина смерил его удивленным взглядом:

– После меня стоят еще люди, – сказал он.

Джавад Амирханлы огляделся по сторонам:

– А где они?

Мужчина также огляделся вокруг:

– «Они»? Кто они?

– Те, кто стоит за вами…

– Да, я тебя понял. Многие из них покинули этот мир.

– А кто умер?

– Стоящие в очереди за мной…

Джавад Амирханлы замолчал. Наверное, у этого несчастного не все дома, или же он просто захотел развлечь незнакомца бессмысленной шуткой. Люди с каменным выражением на лицах спокойно наблюдали за ними. Седовласая женщина в черном платке, еле стоящая на ногах, не отводила от него пристального взгляда. Пожилой, чуть сгорбленный мужчина в очках, с тростью в руке, покашливая, сказал:

– Я стою здесь еще с начала прошлого века.

Все вокруг слышали, что сказал старик, и Джавад Амирханлы решил, что они сейчас рассмеются. Но никто не смеялся. Бородач, глядя на пожилого мужчину в очках, охрипшим голосом произнес:

– Ты впереди меня всего на пять лет. Между тобой и мной стоят шестьдесят шесть человек. Из них умерли пятьдесят девять, осталось всего семь. Я точно знаю.

Мужчина с тростью в руке, покашливая, ответил:

– Семь – святое число… Дай Бог, в конце концов все образуется.

Мужчина с бородой, воздев руки к небу, воскликнул:

– Конечно, все будет хорошо. Я тоже так думаю. Уверен, что придет и моя очередь. Я доволен вниманием со стороны местных властей. Отчаяние – от дьявола.

Хотя Джавад Амирханлы и предполагал, что все сказанное этими людьми было шуткой, он все же растерялся. У всех на лицах было серьезное, таинственное выражение, и казалось, будто лица их затвердели, превратившись в серые камни. Ему ничего не оставалось, кроме как молчать. Однако стоящие в очереди не только не продвигались вперед, а, казалось, наоборот, старались укрепиться на местах.

…Через два дня он вновь остановился перед тем самым окошком.

Некоторые посетители стояли, другие сидели на старых стульях. Среди них находились и его «старые знакомые».

Седовласая женщина в черном шелковом платке, которую он видел еще два дня назад, медленными шагами подошла к нему и, смерив его долгим внимательным взглядом, тихо сказала:

– Послушай, ты не Джавад Амирханлы?

Он растерялся. Сглотнул слюну. «Интересно, откуда она меня знает?» Запинаясь, он тихо ответил:

– Да, Джавад. Но я не знаю вас…

Женщина, теребя кончик шелкового платка, сказала:

– Когда-то мы вместе учились в университете. Я Алия…

Джавад Амирханлы на мгновение задумался. И действительно, когда-то вместе с ним училась девушка по имени Алия, спокойная, думающая только об учебе студентка. Все годы учебы она почти ни с кем не общалась, в том числе и с Джавадом, и лицо ее почти стерлось из его памяти.

– Алия… Да, вспомнил. Что ты здесь делаешь? Я думал, что ты родом из другой деревни.

– Да, это так. Но я вышла замуж в соседнюю деревню.

– Ну, а где ты работаешь?

– Нигде. Стою в очереди, чтобы получить работу. Сколько лет прошло…

Джавад Амирханлы словно провалился в пустоту. То, о чем говорила женщина сейчас, было продолжением разговора, услышанного им два дня назад; Алия повторяла все то же самое, о чем тогда говорили мужчины. Может, это не то место, которое ему нужно? Возможно, сюда не приходят нормальные люди. А может, его с Алией отправили сюда намеренно, посчитав умственно отсталыми.

– Сколько у тебя детей, Алия?

– У меня нет семьи и никогда не было.

Джавад Амирханлы был сбит с толку:

– Как нет семьи?.. Ведь ты же только что сказала, что вышла замуж…

– Это так… Но в день свадьбы моего жениха убило током. Так говорят… В одно мгновение он превратился в головешку прямо во дворе. У моего жениха была одинокая старая мать, за которой я ухаживала многие годы. Несколько лет назад она умерла. С тех пор я безработная… Многие из тех, кто учился вместе со мной, давно уже вышли на пенсию. А я вот уже много лет стою здесь в очереди, чтобы получить работу, хотя прекрасно знаю, что не получу ее… Но все же каждый день прихожу сюда. Обещают когда-нибудь дать мне работу. Так они говорят… А ты что здесь делаешь, Джавад? Разве ты не живешь в городе? Наверное, уже вышел на пенсию? Я знаю, что ты стал большим ученым и тебя знают во всем мире.

«Нет, кажется, с головой у нее все в порядке».

Джавад Амирханлы немного замялся и процедил сквозь зубы:

– Я не на пенсии… У меня здесь небольшое дело.

Словно боясь чего-то, Алия тихо сказала:

– А ты какой на очереди?

Джавад Амирханлы растерялся. Что он мог ей ответить? Он и сам не знал, стоит ли в очереди или нет.

– Очередь? Нет, я прихожу сюда во второй раз. Сначала ознакомлюсь с ситуацией, затем займу очередь.

– Я могу уступить тебе свою очередь.

– Нет, спасибо… Не беспокойся.

– Может, и всей моей жизни не хватит… Я знаю, что они не дадут мне работу, и даже знаю, почему. Но не спрашивай меня ни о чем. Я здесь просто из принципа…

– Ты поступаешь правильно, Алия. Так и надо. Человек должен всегда и везде бороться за свои права.

Женщина вновь тихо произнесла:

– Чтобы записаться в эту очередь, нужно занять другую.

Джавад Амирханлы пожал плечами:

– Не понял…

– Здесь нет ничего непонятного… Чтобы записаться в эту очередь, ты должен встать в очередь вон у того окна. Идем, я тебе покажу.

Женщина прошла вперед. Джавад Амирханлы поплелся следом за ней. В окне он увидел мужчину, лицо которого было иcпещрено глубокими морщинами:

– Слушаю вас…

Алия быстро проговорила:

– Это Джавад Амирханлы, известный ученый. Наверное, ты слышал о нем. Ему нужно занять очередь, чтобы встать в очередь.

Мужчина грубым тоном потребовал документы.

Джавад Амирханлы растерялся:

– Какие документы?

Тогда мужчина обратился к женщине:

– Ты ему объясни, какие здесь нужны документы.

– Хорошо, объясню, – живо ответила она.

Когда они отошли в сторону, он вопросительно поглядел на Алию.

– Ну вот, теперь иди и начинай собирать документы, – сказала она, смерив его внимательным взглядом.

– Какие документы?

– Сначала ты должен отправиться в сумасшедший дом.

– ?

– Ты, наверное, удивлен…

– Но я ведь не получаю водительские права…

– Вот они и говорят…

– Что?

– Чтобы получить обычные водительские права, говорят они, нужно принести справку из сумасшедшего дома… А это учреждение государственное… Вдруг у кого-нибудь из стоящих здесь в очереди не все в порядке с головой, и он кого-нибудь убьет. Кто будет нести за это ответственность?..

– Понимаю… Значит, мне придется пойти в сумасшедший дом?

– Да. Он находится здесь недалеко, на другой стороне здания. Но только один туда не ходи… Знаешь, почему? Вдруг они на самом деле примут тебя за душевнобольного и поместят в сумасшедший дом. Так как по количеству душевнобольных наш район занимает в стране одно из последних мест, нашему районному руководству делают сверху замечания. Однако по числу смертей мы, например, занимаем одно из первых мест. Я, как математик, веду статистику смертности. Просто так, для себя. Так вот. Так как по количеству психически нездоровых людей мы отстаем от остальных районов, власти стремятся вывести нас на первое место и тут. Когда отправишься в психушку, возьми с собой надежного человека, чтобы он мог поручиться за тебя. Я могла бы поручиться, но боюсь. Знаешь, почему? Не знаешь? Во-первых, я боюсь, что меня, приняв за ненормальную, также поместят в сумасшедший дом. Во-вторых, это может запятнать мое честное имя. Я не замужем, и до сих пор у меня была хорошая репутация. Наш народ любит посплетничать. Увидев меня в компании с тобой, люди подумают: что может быть общего между огнем и ватой? Ведь здесь плохо смотрят на общение между мужчиной и женщиной. Прости, Джавад…

– Тогда что мне делать, где найти того, кто сможет за меня поручиться?

Немного подумав, Алия посоветовала:

– Сунешь деньги в карман стоящему у двери белому халату, и все будет сделано. Уж очень они жадны до денег, ведь им наплевать на честь и совесть.

Покачав головой, Джавад Амирханлы отправился в сторону, куда ему указала Алия. У двери его встретил толстый, непонятного пола человек с гладким, без единой морщинки лицом и мясистыми, чуть приоткрытыми губами. Достав из кармана деньги, Джавад Амирханлы сунул их в руку непонятному ему существу. Человек тут же спрятал деньги в нагрудный карман халата и вынул оттуда белый лист бумаги. Затем толстым указательным пальцем руки указал ему на одно из открытых окон.

Вернувшись обратно, он подошел к указанному окну и сунул туда бумагу. Из окна ему передали бумагу желтого цвета. Она была совершенно чистой. В это время к нему подошла Алия и, выхватив из рук бумагу, стала внимательно ее разглядывать, затем поднесла к носу, будто хотела понюхать. Через секунду лицо ее просияло.

– Тебя записали в эту очередь, чтобы встать в другую.

«Что все это значит, – подумал Джавад Амирханлы, – разве бывает такая очередь?» Все это напоминало ему ситуации, описанные в комических и абсурдных произведениях литературы.

Живя в деревне, он все ближе знакомился с происходящими здесь событиями. Порою ему было трудно понять, что происходило в городе. Но здесь…

Судя по всему, весь этот огромный мир с его разнообразными красками возможно увидеть лишь в небольшой среде.

…Наступил вечер. На землю тихо опустилась тьма, которая укрыла все вокруг черным бархатным покрывалом, под которым можно было бы спокойно спрятаться.

Все чего-то ждали, но только чего, никто не знал. Лица людей были похожи на серые камни. Джаваду Амирханлы казалось, что ноги его стали уходить глубоко в землю, точнее, в глубокую трясину. Он пытался вытащить себя из этого невидимого болота, но кто-то упорно тянул его вниз.

Было уже поздно, когда он отправился домой. По дороге, махнув рукой, он остановил одну из проезжающих мимо грузовых машин. Машина с ревом остановилась. Водитель был родом из деревни Чапарлыг и хорошо знал своего знаменитого земляка, но в кабине места не было: там сидела женщина с ребенком на руках. Шоферу было неудобно оставить на дороге столь знаменитого земляка, но пригласить его сесть в кузов машины он не решался. Так или иначе, Джаваду Амирханлы удалось убедить шофера, и, пыхтя и охая, он с трудом забрался в кузов, где перевозили кур в картонных ящиках. Временами головы домашних птиц вылезали из круглых отверстий, проделанных в ящиках; заметив человека, птицы хором закудахтали.

Наконец они добрались до деревни. Темнота, широко раскрыв крылья, словно шепотом пела свою колыбельную песню. Деревня погрузилась в сонное плавание.

…Если он и заметил некоторые изменения в своем характере, то точно не мог понять причину этих изменений. Что же с ним случилось? В последнее время он явно начал жить другой, новой жизнью; будто лодка, долгое время спокойно плывшая по течению узкой реки, теперь плыла против течения. Лодка, качаясь из стороны в сторону, часто теряла равновесие, и казалось, что у нее нет возможности повернуть назад, потому что она была длинной, а река узкой. Лодка могла плыть лишь в одну сторону, по заранее определенному направлению. Хотя ей и трудно было плыть против течения, упрямый лодочник не хотел отказываться от своих намерений.

Руководители научного центра, где работал Джавад Амирханлы, закрывали глаза на все странности, появившиеся в его поведении и характере в последнее время. Ну что они могли посоветовать человеку, который всю жизнь посвятил науке? Никто уже и не верил, что этот уже далеко не молодой ученый сможет написать какой-либо значительный труд. Все уже было написано и сделано. Многие его труды опубликованы за рубежом, он неоднократно выступал на международных конференциях и был удостоен ряда престижных наград и премий. В лаборатории, которой он руководил, работали, в основном, его бывшие ученики. И они тоже закрывали глаза на странное поведение и поступки своего руководителя.

Джавад Амирханлы жил в своем собственном мире. Он верил, что у него осталось еще много незавершенной работы. Внутренний голос шептал ему, что впереди его ждут великие открытия. В последние месяцы голоса эти становились все громче. Теперь же появились и обладатели самих голосов. Правда, он встретился лишь с одним из них, однако был уверен, что найдет, наконец, ответы на многие вопросы, так долго мучившие его. Встречи с Беяз уносили пожилого мужчину в иной, неведомый ему мир. Он ждал этой встречи почти всю свою жизнь. И каждый раз, когда девушка исчезала, предавался фантастическим, далеким от реальности мечтам.

Джавад Амирханлы был выдающимся ученым и имел вес в науке. Он был известен как автор целого ряда научных идей. Выдвинутые им идеи вызывали ожесточенные дискуссии среди ученых. Многие из них критиковали его, обвиняя во лжи. Некоторые даже издевались над ним за глаза и при каждом удобном случае, подмигивая друг другу, с усмешкой говорили: «Он совсем постарел, несет всякий бред».

Основная идея, выдвинутая ученым, состояла в том, что он считал вполне вероятным лечение серьезных заболеваний на расстоянии. Нет, здесь не имелось в виду «лечение» с помощью экстрасенсов и шаманов, речь шла о реальном методе лечения. Джавад Амирханлы считал, что скоро можно будет не только лечить людей на расстоянии, но и заряжать их биологической энергией. Это будет несколько похоже на загрузку информации в мобильные телефоны. Однако каким образом материализовать эту энергию? Ведь в телефоне заранее размещен конкретный механический код, имеются карта памяти и механическая энергия. А как же у людей? Вероятно, в будущем придется размещать датчики в органах людей.

Многие годы ученого волновал вопрос о перемещении людей, равно как и всех живых существ, из одного места в другое в виде мельчайших частиц. Ведь если с помощью техники можно передавать на большие расстояния изображения на бумаге или снятые на ленту кадры, то почему же невозможно передавать живые клетки?

На протяжении многих лет Джавада Амирханлы интересовал и другой вопрос. Наступление компьютерных технологий во всех сферах общества ещё больше окрыляло его фантазию. Он готов был погрузиться в глубины идей, недоступных простому разуму. Если какая-либо информация может быть загружена в память компьютера, а затем перенесена на бумагу и ленту, то применение данного процесса по отношению к человеческому мозгу не могло оставаться просто фантазией. Вполне реально, что эта идея в скором времени может быть осуществлена и, возможно, автором этой идеи, а точнее, реализуемой фантазии, будет сам Джавад Амирханлы.

Да, в последнее время его, как специалиста, больше интересовала природа человеческого мозга.

Мозг является источником сознания. Это известно даже рядовому обывателю. Однако ученого больше занимали факторы, составляющие это сознание. Мозг – оболочка сознания. Но интересно, может ли существовать сознание вне этой оболочки? Возможно ли добиться развития сознания вне сферы человеческого мозга, в какой-либо неизвестной зоне либо таинственном пространстве? Изучение скрытых возможностей мозга и применение их на практике означало бы новый этап в современной науке.

Пытаясь найти способ, при помощи которого возможно было бы передавать информацию на любые расстояния, Джавад Амирханлы верил, что настанет день, когда информацию, заложенную в мозге человека, можно будет скопировать и перенести на ленту. Да-да, когда-нибудь, возможно, так оно и будет. Это будет похоже на действие рядового оператора, переносящего на диск, дискету либо карту памяти информацию из компьютера. Однако этот процесс, с первого взгляда казавшийся столь несложным и понятным, будет далеко не простым.

Джавад Амирханлы превосходно изучил мозговой аппарат человека. Ему было известно, что в коре головного мозга находится около ста миллиардов нервных клеток. Каждый нейрон он считал за звезду и не сомневался, что между звездами на небе и «звездами» в коре головного мозга имеется какая-то связь. По примерным подсчетам астрономов, количество звезд во Вселенной в два раза больше количества «звезд» в коре головного мозга, то есть, их примерно около двухсот миллиардов. Джавад Амирханлы относился к этим подсчетам скептически. В конце концов он пришёл к следующему выводу: количество нейронов в мозге человека должно совпадать с количеством звёзд во Вселенной, то есть количество в обоих мирах должно составлять величину в сто миллиардов. Исходя из этой логики, он полагал, что число людей, проживающих на земле, может возрасти в десять раз; вернее, для проживания здесь ста миллиардов людей имеются все природные условия и возможности.

Почему же он так думал? Ученый не случайно пришёл к выводу, что имеются неограниченные связи между: а) человеческим мозгом, b) человеческим потомством, составляющим это общество и c) Вселенной, отражающей в себе бесконечность. Он выдвинул идею существования данных связей в различных плоскостях и пространствах, исходя из собственной конкретной экономии и анализа. Человеческий мозг обладает системой, гармонирующей с «мозгом» Вселенной, то есть в каждом мозге мигает столько же «звёзд», сколько и во Вселенной. Каждая звезда является нейроном, а каждый нейрон – звездой. Таким образом, количество нейронов в мозге человека, количество людей в мире и количество звёзд во Вселенной является абсолютно одинаковым; этот мир вовсе не состоит из бессистемного хаоса, как полагают многие; во Вселенной присутствуют нерушимая гармония и порядок, и, вполне вероятно, что главной задачей человека является осознание этой закономерности.

Джавад Амирханлы уверял, что мозг человека состоит не только из обыкновенной материи и плоти. Мозг является как бы площадкой, где пространство и время существуют совместно. В мире существует множество предметов и феноменов, оживляющих пространство. Все, начиная от мелких песчинок и заканчивая огромными планетами, своим существованием представляют это пространство. Однако существование времени является несколько иным; в этом мире, даже во всей Вселенной, единственным феноменом, выражающим существование Вселенной, является человеческий мозг, вернее, человеческая память. Если память отсутствует, то как можно говорить о времени? Память является вместилищем времени. Мозг похож на взлётную полосу, и все мысли, а также память, возникают именно там. Вполне вероятно, что это является идеалистичным, а также субъективным взглядом, далёким от практической науки; однако Джавад Амирханлы не желал отступать от своей позиции. Он полагал, что, несмотря на то, что мозг является единственной сферой, где пересекаются пространство и время, здесь протекают противоречивые процессы, ещё не известные науке, так же, как и то, что человеческий мозг, как определённая модель, отображает в себе не только признаки планеты Земля, но и признаки Вселенной и Галактики. Все планеты на самом деле являются уменьшенной копией человеческого мозга.

В уме и памяти живут, по крайней мере, все принадлежащие природе признаки и качества. Чего там только нет – в человеческом мозгу, точнее, в человеческой памяти: горы и долины, океаны и пустыни, скалы и пещеры; там дуют ветры и гремят грозы, шумят реки и моря, сверкают молнии. Всё это – вечная информация, передаваемая людьми из поколения в поколение. Когда люди становятся старше, эта закодированная, скрытая информация постепенно выходит на поверхность, побуждая людей к тем или иным действиям. Этим подстрекающим данным в памяти присуще непостоянство, как стрелке компаса; некоторые из них побуждают человека служить добру, другие – злу. Именно по этой причине грань между становлением человека героем или преступником очень тонка, тоньше бумаги. Это несколько похоже на то, в чьих руках находится острый нож: в руках преступника нож может оборвать чью-то жизнь, но в руках хирурга, спасающего чью-то жизнь, он может совершить чудо.

От человека часто не зависит, в какой «лагерь» он попадет; там, где царствует зло, люди, как правило, идут вперед, перешагивая через других и разрушая все на своем пути; но там, где преобладает добро, люди думают о том, как бы сделать побольше добра.

Мозг нормального человека имеет врожденную способность к анализу и синтезу, именно поэтому ученый верил в возможность копирования человеческой памяти. Он считал, что наступило время, когда с помощью современных технологий можно будет переносить человеческую память на диски. Это будет похоже на передачу записей и информации с памяти компьютера на диски, что является очевидным и простым процессом для каждого современного человека. Но каким же образом можно внедриться в такой сложный орган, как мозг человека, как получить имеющуюся в нём бесконечную информацию, какими техническими методами перенести эти данные на искусственный аппарат памяти? Одним словом, как материализовать данные, имеющиеся в мозгу?

Хотя ученый пока что разрабатывал лишь теоретические основы переноса глобальных данных памяти на карту памяти механическим способом, но он ни на секунду не сомневался в достижении практического решения данного процесса. Однако «материализация памяти», с другой стороны, могла бы привести к непредсказуемым последствиям. Каким бы это ни было величайшим открытием, его ужасные последствия возможно вообразить и сейчас.

К какой несовершенной стадии могло бы привести людей и в целом все человечество это открытие, и что могло произойти за это время? Дело в том, что человеческая память не носит механического либо статического характера, она действует как логическая система биологических и социальных отношений. Не существует человека за пределами памяти, так же, как не существует памяти вне человека.

Что же в таком случае передача памяти могла бы дать людям? Как бы восприняли это открытие те, кто постоянно помышляет о причинении кому-то вреда? О том, чтобы подставить ножку ближнему или же устроить ему ловушку?

После получения «копии памяти» или же, другими словами, её «электронной версии» станет известна вся подноготная каждого индивидуума. И тогда как в открытой книге будут раскрыты страшные планы, которые преступники вынашивали в голове в течение многих лет, зависть и ловушки коварных друзей, построенные на обмане отношения супругов. И сколько ещё обманов, имитированных под правду, разрушили бы эти дискеты. Сколько было бы выявлено измен, скрытых под маской любви. Раскрылись бы взаимные волчьи чувства людей, называющих себя друзьями.

Новое открытие раскрыло бы тайные намерения глав государств и политических деятелей, которые хотят видеть людей не в качестве личностей, а в качестве рабов. Выявление секретов памяти будет чем-то похоже на выяснение правды из «чёрного ящика» самолёта, попавшего в катастрофу…

И, наконец, человеку, погрязшему в болоте лжи и фальсификаций, останется совсем немного, чтобы вырваться в свободную среду.

Тогда станет ясным, что представляет собой каждый человек, и Джавад Амирханлы, как ученый, искренне верил в это.

Однако в глубине души он был несколько встревожен: если однажды он сможет реализовать свои теоретические гипотезы, то и в его личной жизни может произойти трагедия. Ведь это открытие нанесет смертельный удар по всякого рода фальсификациям. Волей-неволей, и ему придется вспомнить отношения со своей женой Атигой, которые за последнее время перешли в новую «плоскость». Эти отношения были не такими уж ровными, как казалось на первый взгляд. Так или иначе, Джавад Амирханлы играл роль, выказывая «искреннюю любовь» к тяжелобольной жене, что было также своего рода фальсификацией. Он уже давно не испытывал к ней прежних чувств. В его сердце поселилось иное чувство – чувство милосердия. Теперь он не любил, а просто жалел ее. И если однажды все его тайные желания и мысли будут перенесены на ленту и попадут в руки жены, то жизнь его перевернется с ног на голову. Со всеми своими тайными желаниями и мечтами он будет выглядеть в ее глазах полным ничтожеством, и это самое меньшее, что может с ним произойти.

«Не думайте о плохом, потому что однажды ваши мрачные мысли станут реальностью.

Не раскрывайте объятия лжи, ибо однажды ложь, словно змея, опутает вас с ног до головы.

Знайте, что совершенные вами преступления однажды будут прочитаны на вашем лице.

И все это произойдёт до так называемого Судного дня».

Мысли, приходящие ему на ум, он часто произносил громко, чуть ли не крича. Он хотел, чтобы люди услышали его, но все это слышал лишь он один. Не только простые обыватели, но и коллеги не понимали и не хотели понимать его. Когда-то в их глазах он был талантливым ученым, сейчас же они считали его маргиналом, постепенно сходящим с ума, кем-то вроде юродивого. Однако некоторые коллеги, работающие с ним в одной лаборатории, любили и уважали его.