ГЛАВА 6
Вынув из холодильника выпитую наполовину бутылку водки и тарелку с залитой растительным маслом селёдкой в луке, Аркадий Вениаминович спешно вернулся в ванную комнату и, сервировав вместо стола стиральную машину, присел возле неё на «корзину» с грязным бельём.
Азартно потерев ладошки друг о дружку, он откупорил бутылку и, сделав пару глотков, поморщился.
– Ну-с, чего ты там про реинкарнацию и моё волшебное «обновление» говорила? Давай поподробнее! Так сказать, В ДЕТАЛЯХ.
– В смысле, в «деталях»? – не поняла вопрос собеседника рыба, представляя в уме металлические детали от различных механизмов.
Аркадий Вениаминович, раздражённо ставя бутылку с водкой обратно на столешницу стиральной машины, продолжая морщиться от выпитого. – Ну, вот я, допустим, согласился на твоё предложение, прыгнул в море, захлебнулся и пошёл на дно… А дальше что?
– Ах, вот о каких «деталях» ты интересовался, – наконец-то смекнула селёдка и, опустив всякие ненужные мелочи, схематично «обрисовала» процесс предстоящей реинкорнации своего подопечного: – Дальше всё просто. Я сопровождаю тебя до самого дна, сообщаю Морскому царю о том, что «ты со мной» и о твоём решении перейти в наш подводный мир. Мы тут же делаем тебе срочную операцию по замене лёгких на жабры, электрический скат бьёт тебя током, и ты оживаешь уже совершенно другим человеком. А точнее сказать морским «гражданином» высокого сословия. Затем женим тебя на Русалке, а меня амнистируем. После чего ты всю оставшуюся жизнь «купаешься» в роскоши, наслаждаешься красотами своей неувядающей суженой и коралловым дном океана. А я довольствуюсь титулом «придворной селёдки» с «вытекающими» оттуда благами, почётом и уважением у местной морской фауны.
– А я смогу пить водку после операции? – испуганно спросил, Аркадий Вениаминович и потрогал себя за шею в том месте, где, по его мнению, должны будут располагаться жабры после реинкарнации.
– У нас под водой «сухой» закон, – строго ответила, селёдка. – Алкоголь разрушает не только организм пьющего, но и жизнь окружающих. Мы не хотим, чтобы нашу «бочку счастья» испортила рюмка водки. К тому же в подводном царстве и без водки есть от чего захмелеть… Например, от русалочьей красоты. Или от определённых сортов ядовитых водорослей.
– Ну, хорошо, – нехотя согласился Аркадий Вениаминович с доводами красноречивой рыбы и, закурив вынутую из пачки сигарету, выпустил вверх облако дыма. – Допустим, водку я там чем-нибудь заменю. А как я буду курить под водой? После еды, после секса, после того, как выпью? Ой, то есть после того, как наемся пьянящих водорослей? Там же везде мокро, и огонь не горит. А избавиться от этой многолетней привычки я точно сразу не смогу.
– Сможешь, – уверенно заявила рыба голосом опытного нарколога и выставила перед собой растопыренный плавник.
– В таком случае я никуда не поплыву, – закапризничал Аркадий Вениаминович, схватил со стиральной машины бутылку, отхлебнул из неё водки и, выловив из тарелки кусочек селёдки, закусил им выпитое. От увиденного у ошарашенной рыбы плавник обессиленно шлёпнулся в воду, открылся рот, глаза закатились к небу, и сознание стало постепенно теряться.
– Эй, эй, эй, ты куда? – запричитал, Аркадий Вениаминович и, глядя на плавно погружающуюся под воду рыбу с открытым ртом и застывшими стеклянными глазами, бросился её спасать, на ходу вытирая об себя масленые руки.
Инстинкт самосохранения селёдки подсказывал ей, что в залитых водкой глазах пьяного мужика, она, только что, превратилась из собеседницы – в закуску, и ей тоже угрожает реальная опасность. И что ей, немедленно, нужно спасаться. Собрав все оставшиеся силы в хвосте, полуобморочная рыба резко дрыгнула им и, метнувшись на самое дно ванны, прижалась всем телом к затычке сливного отверстия.
Аркадий Вениаминович, возомнив себя отважным сотрудником МЧС, смело бросился за «утонувшей» рыбой и, выловив её руками, вытащил потерпевшую на свежий воздух.
– Не ешь меня, Аркадий Вениаминович, я тебе ещё пригожусь! – отчаянно завопила беспомощная рыба, оказавшись в руках пьяного рыбака.
– А с чего ты взяла, что я тебя собираюсь есть? – удивлённо поинтересовался «спасатель» в намокшей одежде, сдувая со своего носа свисавшие капельки воды.
– Так ты же решил не плыть со мной в море, а пить дома водку? Соответственно, я автоматически превращаюсь из «проводника в новый мир» в простую, обычную и привычную тебе закуску, – логично рассудила селёдка, косясь на лежавшие в тарелке кусочки своей «сестры», приправленные растительным маслом и репчатым луком.
– Ах, вот что тебя напрягло, – усмехнувшись, догадался Аркадий Вениаминович, проследовав по траектории взгляда обеспокоенной рыбы до тарелки с закуской. – Это случайное совпадение, не имеющее к тебе никакого отношения, – поспешил успокоить взволнованную селёдку, выпивоха, почувствовав себя виноватым в том, что нечаянно подверг стрессу свою новую подругу. – Я должен был предвидеть подобную реакцию с твоей стороны, но я, дурак, даже не придал этому серьёзного значения и вынул из холодильника первое, что попалось мне под руку. Представляю, что было бы со мной, если бы я беседовал с огромным людоедом, а он при этом с аппетитом глодал бы человеческую ногу… Прости меня, ради вашего бога Посейдона, и не гневайся на меня. Я сейчас всё исправлю, – искренне извинился перед селёдкой, Аркадий Вениаминович и, нежно опустив её обратно в ванну, немедля вынес тарелку с ненавистной закуской за пределы квартиры.
ГЛАВА 7
Вернулся Аркадий Вениаминович в ванную комнату, примерно, через полчаса, с банкой солёных огурцов и с пакетиком «малинки».
– Бегал к соседу за гостинцем для тебя. Вот, хотел порадовать, – с сияющим от счастья лицом объяснил, Аркадий Вениаминович, поставив огурцы на столешницу стиральной машины и высыпав «малинку» в воду. – Ты же любишь этих красных личинок комаров? – заботливо спросил гостеприимный хозяин обшарпанной ванной комнаты, указывая пальцем на извивающихся в воде красненьких червячков.
– Честно говоря, я бы лучше употребила криля… Ну, да ладно, потешу свой изголодавшийся организм личинками комара. Так сказать, немного «заморю червячка», – удачно пошутила чешуйчатая кокетка и за несколько секунд «склевала» всю порцию, не позволив ни одной личинке достигнуть дна ванны.
– Не понял, – обиженно произнёс, Аркадий Вениаминович, когда лоснящаяся от сытости голова довольной рыбы высунулась из воды. – Тебе не понравился мой гостинец? Что значит: Я ЛУЧШЕ УПОТРЕБИЛА БЫ КРИЛЯ?
– Да понравился мне твой гостинец, – ответила заботливому другу, благодарная селёдка, виновато потупив взор. – Просто это, как бы тебе объяснить, для меня скорее «десерт», нежели основное блюдо. Это, примерно, то же самое, если бы я тебе на обед подала вместо курицы – пару жареных куриных яиц.
– А-а-а, теперь понял, – успокоился, Аркадий Вениаминович и тут же спохватился: – Может, тебе тогда сухого корма подсыпать?
– Нет, спасибо, я сыта, достаточно, – остановила селёдка, собравшегося было бежать за кормом подвыпившего «официанта». – Ты лучше сам перекуси. Что ты там себе принёс? –поинтересовалась рыба, с любопытством поглядывая на банку с огурцами.
– Это не еда, – усмехнулся, Аркадий Вениаминович, вынимая из банки скрюченный солёный огурец и демонстрируя его селёдке. – Это ЗАКУСКА.
– Похоже на эмбриона крокодила, преждевременно вынутого из яйца, – брезгливо поморщившись, предположила селёдка и тяжело задышала жабрами от волнения.
– Это овощ, который называется огурец, – поспешил объяснить напрягшейся рыбе, Аркадий Вениаминович, пока у той опять не начал теряться рассудок. – Он растёт у людей на грядках или в теплицах на садовых участках. Затем люди их собирают, солят в банках, а после закусывают ими водку.
– Ну, так закусывай. Чего сидишь-то? – недоумевала удивлённая рыба, не понимая, почему Аркадий Вениаминович затягивает с этим приятным процессом.
– И то верно, – азартно согласился с непьющей «собутыльницей», довольный выпивоха и, отхлебнув из бутылки, смачно захрустел вынутым из банки скрюченным «образцом».
На минуту воцарилась блаженная тишина, которую первой нарушила селёдка.
– А «мальки» у тебя есть?
Аркадий Вениаминович перестал жевать, вопросительно наморщил лоб и медленно завращал глазами в поисках ответа на этот странный вопрос.
– Ну, в смысле, маленькие дети у тебя есть? – уточнила селёдка, переведя значение слова «мальки», с рыбьего – на человеческий.
– А-а-а, ДЕТИ, – с облегчением вышел из «ступора», Аркадий Вениаминович и возобновил жевательные движения. – Не-а, детей нет.
– Ты тоже бесплодный? – с опаской поинтересовалась селёдка и скорчила сочувствующую гримасу.
– Почему бесплодный? – фыркнул Аркадий Вениаминович, гордо развалившись на корзине с грязным бельём. – У меня с этим всё в порядке. Просто, рано мне ещё о детях думать…
– Людям в сорок лет рано думать о детях? – выпучила от удивления глаза, селёдка, и представила перед собой, почему-то, целомудренного сорокалетнего самца «меченосца» с вялым повисшим «мечом». – А во сколько тогда пора? В пятьдесят?
– Это сложный вопрос. У людей, в отличие от рыб, с детьми не всё так просто, – ушёл от ответа, Аркадий Вениаминович, не считая эту тему актуальной и интересной.
– Ну, хорошо, – не стала давить на взрослого человека «детским вопросом», тактичная рыба, посчитав его болезненным и унизительным для самца. – А жена-то у тебя есть?
– А что это меняет? Если я женат, то мне нельзя будет жениться на Русалке? – иронично ответил вопросом на вопрос, Аркадий Вениаминович, и нервно захихикал.
– Ничего не меняет. В подводном мире земные Свидетельства о браке не имеют никакой юридической силы, впрочем, как и любые другие ваши «бумажки» с печатями. Так что жениться на Русалке тебе ничего не помешает, – спокойно объяснила селёдка, с видом опытного нотариуса. – Просто я хотела узнать, есть ли в доме ещё кто-нибудь кроме тебя. И интересуюсь я этим, исключительно, ради своей безопасности, а не ради пикантных подробностей твоей личной жизни. Насколько я знаю, земные женщины очень ревнивые сучки и могут «сожрать» любую особь женского рода, стоявшую между ней и её мужиком. Не говоря об обыкновенной рыбе. Я не хотела бы, чтобы она меня порезала на куски, обложила луком и залила бы меня растительным маслом, пока ты на работе делаешь из вредного и сладкого «говна» – конфетки.
– Можешь расслабиться, нет у меня жены, – успокоил водоплавающего параноика, Аркадий Вениаминович, голосом человека, делающего большое одолжение.
– А чего так? Тоже рано ещё? – язвительно предсказала ответ неухоженного увальня, селёдка, припомнив его недавнюю реплику про детей, и оценивающе окинула его взглядом с ног до головы.
– Да нет. Тут другая причина, – тяжело вздохнув, подвесил в воздухе интригу, Аркадий Вениаминович и, выдержав мхатовскую паузу, продолжил говорить, перевоплотившись в драматического актёра сельского самодеятельного театра. – Меня всю жизнь преследует ревнивая особа, которая не подпускает ко мне ни одну бабу. А зовут эту особу ВОДКА, – с горечью произнёс имя своей «преследовательницы» проспиртованный холостяк и, обречённо посмотрев на этикетку преданно стоявшей возле него бутылки, пессимистично прочитал её «имя»: – «Особая русская водка».
– Но ведь она же тебя не с самого детства преследовала? – справедливо заметила сочувствующая безвольному человеку, рыба, намекая на то, что у него, наверняка, был шанс построить полноценные отношения с какой-нибудь девушкой и жениться на ней до того, как свалиться в «синюю яму».
– Да, ты права, – нехотя согласился с чешуйчатым «экстрасенсом», Аркадий Вениаминович и, схватив со столешницы бутылку, «засосал» её прямо в горлышко. После продолжительного «поцелуя» он поставил бутылку обратно и, морщась, прокряхтел: – Был у меня до водки ещё один горький опыт отношений. Правда, отношений с прекрасным полом, а не с прекрасным напитком. Звали мою первую любовь Надежда. На-а-а-аденька! Ангел с голубыми, как небо, глазами и беленькими, как водка, волосами. Я безумно её любил. А вот она меня нет. Я обещал бросить к её ногам весь мир, если она согласится стать моей, а она в этом сильно сомневалась и всякий раз уклонялась от близости. Когда моё терпение лопнуло, я предложил ей проверить серьёзность моих намерений и испытать меня на деле. К моему удивлению она согласилась. Она сказала, что если я три раза перенесу её на руках через Медовый мост, три раза покружу её на каждом берегу и закончу этот ритуальный цикл на берегу Кнайпхофа, так и не опустив её с рук, то она будет любить меня вечно и отдастся мне в тот же день. Я слышал об этом красивом древнем поверье из истории нашего города и, посчитав его пророческим, с радостью согласился. К тому же, меня подкупил её адекватный подход к моему предложению. Ведь она же не стала просить меня достать с неба звезду, а дала вполне осуществимое задание, предоставив мне реальный шанс стать самым счастливым человеком в мире.
В назначенный день и час мы встретились на Медовом мосту, я подхватил её на руки и вприпрыжку помчался к противоположному берегу, чтобы, как можно скорее, овладеть самым ценным и самым приятным трофеем, существующем на Земле. Однако метров через двадцать я перешёл на шаг, затем на медленный шаг, а потом, роняя от обиды слёзы, стоя на коленях, я почувствовал, как из моих рук медленно ускользает Наденька, а вместе с ней и НАДЕЖДА на победу в этом испытании.
Поднявшись на ноги, Надя расправила на себе слегка примятое мной платье и, эффектно отбросив назад длинные распущенные волосы, гордо произнесла: «Я знала, что тебе меня не потянуть. Но не хотела тебя этим обижать, а хотела, чтобы ты сам в этом убедился. Прощай, мой РЫЦАРЬ ПЕЧАЛЬНОГО ОБРАЗА, и поищи себе девушку по силам».
Я был раздавлен, унижен, опустошён и уничтожен этим прекрасным, нежным и сладким, как воздушное безе, созданием. Даже после того, как моя мечта, цокая каблучками по мостовой, навсегда ушла из моей жизни, я, совершенно обессиленный, продолжал стоять на коленях и тихонько хныкать. Никому не было до меня никакого дела. Прохожие шли мимо, не обращая на меня внимания. Той единственной, которой удалось утешить меня в тот день, стала ВОДКА. Я познакомился с ней через час после того, как потерял Надежду, и крепко дружу с ней, по сей день.
– А мама? – тихонько спросила расчувствовавшаяся этой трогательной историей, рыба. – Разве мама тебя не пыталась утешить?
– Мама работала допоздна и, когда она пришла домой, я уже был «в говно». А вот у отца в этот день был выходной, но говорить с ним на эту тему я постеснялся.
– Ну и зря! – шлёпнула от досады плавником по воде селёдка. – Отец, скорее всего, вызвал бы тебе на дом проститутку, и ты через час забыл бы о своей Наденьке как о дурном сне. И был бы ты сейчас не неопрятным алкоголиком, а ухоженным ловеласом, разбивающим своей «кувалдой» хрупкие женские сердца. Вот так вот люди себе судьбу и ломают собственноручно…
– А у рыб не так? – спросил Аркадий Вениаминович, закуривая очередную сигарету.
– Конечно, нет. У нас в морском царстве свободные отношения, и все спариваются с тем, с кем хотят, без всяких испытаний и обязательств, – похвасталась селёдка подводными нравами и, на секунду задумавшись, добавила: – Хотя, у нас, по-моему, пингвины являются приверженцами верных отношений и дельфины. Причём, как мне кажется, пингвины хранят верность своему партнёру всю жизнь по причине своей глупости, а дельфины наоборот – потому что слишком умные.
– А Русалки? – живо поинтересовался Аркадий Вениаминович, и его глаза похотливо заблестели.
– Ну-у, там два варианта, – настороженно произнесла селёдка, понимая, к чему клонит её собеседник. – Если хочешь, как дельфин, одну партнёршу на всю жизнь, то выбираешь себе целомудренную Русалку, женишься на ней и хранишь ей верность, точно так же как и она тебе. Но если изменишь ей, то болтаться тебе, по морскому закону, на большом и остром крюке, или быть разрубленному на части винтом большого корабля. Но это уж, как суд решит. А если хочешь (традиционных под водой) свободных отношений, то спариваешься с любой нецеломудренной свободной Русалкой, а то и с несколькими одновременно, без всяких обязательств. И что важно, не неся за появившееся впоследствии потомство никакой ответственности.
– И ты решила, что из этих двух вариантов я предпочту первый? Коли предлагала жениться на одной из дочерей Морского царя? – как бы с укором спросил Аркадий Вениаминович, строго нахмурив брови.
– Ну, во-первых, это не я так решила, а ты сам меня просил женить тебя на царской дочери. Разве не так? – быстро сняла с себя все обвинения рыба, не желая становиться в этой ситуации «козой отпущения». – А во-вторых, если тебе по душе свободные отношения, то женись на НЕцеломудренной Русалке и открыто устраивай групповые оргии с её сёстрами. И к тебе не будет никаких претензий.
– А нафига мне тогда вообще жениться на одной из дочерей Морского царя, коли я могу, по закону, спариваться со всеми его нецеломудренными дочерьми официально? – объективно рассудил Аркадий Вениаминович и, мысленно «развязав» себе руки, развёл их в разные стороны.
– А нафига люди на земле женятся на одной-единственной, а после свадьбы продолжают спариваться со всеми подряд? А? – ловко отбила атаку капризного жениха неопровержимым фактом, селёдка и, выставив перед собой боковые плавники, приняла бойцовскую стойку «каратиста».
Аркадий Вениаминович открыл рот, чтобы ответить, но, не найдя подходящего аргумента, закрыл его обратно.
Увидев замешательство со стороны собеседника, селёдка не стала добиваться от него немедленного ответа и оставила свой вопрос в «подвешенном состоянии».
– Можешь не отвечать. Это тебе так, для внутренних размышлений. А что касается твоего вопроса, то я тебе на него отвечу так… Жениться на дочери Морского царя можно, как минимум, для понта. Я думаю, тебе не помешал бы статус зятя Морского царя. Как говорится: «В ПОДВОДНОМ ЦАРСТВЕ ОЧЕНЬ ДАЖЕ ПРИГОДИТСЯ». А если тебе этот статус не нужен, то можешь и не жениться. Плавай себе на воле да трахай всё, что шевелится на подводном просторе…
– Даже и не знаю, что лучше, – почёсывая затылок, вслух произнёс Аркадий Вениаминович, мысленно уложив на воображаемые весы оба варианта. – Вариант с целомудренной Русалкой тоже подкупает своей чистотой и чем-то светлым, душевным. Но, больно уж, кара суровая за измену…
– Первый вариант для того, кто ищет себе вторую половину. И когда он её находит, то между половинами происходит единение, и воцаряется полная гармония. Соответственно, об измене у пары даже и мысли не возникает, – заранее предупредила стоявшего на распутье нерешительного «богатыря», селёдка, о том, какие цели должен преследовать человек, решивший выбрать первый вариант. – Вот представь, жил бы ты с одной рукой и одной ногой, а потом встретил бы свою вторую половину, и стало бы у тебя две руки и две ноги. Стал бы ты думать о третьей ноге или руке? Нет. Тебе это и в голову бы не пришло. Вот и в этом случае та же фигня. А если тебе быстро приедается изысканное, невероятно вкусное, но одно и то же «блюдо», то бери лучше количеством. Ведь тебя так искусно не пощупает ни одна Русалка, как это сделает осьминожка. И нежнее медузы тебе никто не сделает минет. Так что хорошенечко подумай, прежде чем определиться с выбором.
– Слушай! А возможен такой вариант?.., – хитро прищурившись, задумчиво произнёс Аркадий Вениаминович и, прокрутив в голове только что пришедшую к нему идею, воодушевлённо взглянул на селёдку. – К примеру, я соглашаюсь на твоё предложение, перехожу в подводный мир, падаю перед Морским царём на колени и умоляю его организовать кораблекрушение судна, на котором будет плыть моя Наденька. Ну, точно так же, как он утопил Садко. Она тонет, мы врезаем ей жабры, электрический скат бьёт её током, она оживает и от радости выходит за меня замуж! После чего, мы с ней живём под водой всю оставшуюся жизнь, как два верных дельфина.
– Что, любишь её до сих пор? – мгновенно разоблачила собеседника, селёдка и, разочарованно чмокнув беззубым ртом, сочувствующе замотала головой из стороны в сторону.
– Видимо, да, раз такой план в голову пришёл, – обречённо сознался в своих не угасших чувствах, Аркадий Вениаминович и, взяв со столешницы стиральной машины стеклянную «утешительницу», вылил из неё в себя сто граммов успокоительного средства.
– Вообще, устроить кораблекрушение Морской царь может запросто. Однажды, по просьбе такого же романтичного Русала, как ты, он пустил на дно огромный «Титаник», но это не помогло. Утопленница отвергла этого бедолагу и в подводном мире. А ты уверен, что твоя егоза, оказавшись в подводном царстве, согласится выйти за тебя замуж и, тем более, станет хранить тебе верность? – хмыкнула скептически настроенная рыба. – Где гарантии, что она не променяет тебя на Морского царя, или на рыбу-меч? А может её так очаруют Русалки, что она переметнётся в лесбиянки? Твоё сердце выдержит второй такой удар? Ведь сбежать от неё обратно на землю у тебя уже не получится. Обратного пути у тебя не будет. Вот и придётся тебе мучительно страдать до конца жизни и, глядя на похождения этой вертихвостки, лить крокодильи слёзы, делая морскую воду ещё более солёной.
– А можно тогда устроить кораблекрушение, чтобы она просто утонула и умерла? – неожиданно предложил, Аркадий Вениаминович, почернев от ревности и злости.
– А-а-а, типа как у Островского в «Бесприданнице», НЕ ДОСТАВАЙСЯ Ж ТЫ НИКОМУ! – процитировала известную фразу, из знаменитой пьесы, селёдка, догадливо улыбаясь. – А тебе не жаль людей, которые утонут вместе с твоей зазнобой «за компанию»? Ведь среди них, наверняка, окажутся очень хорошие, а для кого-то и горячо любимые люди? Ты готов загубить не один десяток добропорядочных людей, ради одной своей мести?
– Не знаю, – растерянно пробурчал Аркадий Вениаминович и опустил голову.
– Ладно, не парься. Так и быть, открою тебе ещё один морской секрет, – сжалилась над рвущейся душой сорокадвухлетнего «Ромео», селёдка, и перешла на шёпот. – Как только ты перейдёшь в подводный мир, ты сразу забудешь и Надю, и маму, и папу, и всю «земную карусель». Ты ОБНУЛИШЬСЯ. Начнёшь жить с чистого листа. А расспрашивала я тебя обо всём, об этом, из праздного любопытства. Хотела посмотреть, на что готов пойти человек с разбитым сердцем.
– То есть я ничего не буду помнить, что со мной происходило раньше? – всерьёз напрягся Аркадий Вениаминович, испугавшись за яркие и приятные моменты своей земной жизни.
– Совершенно верно. Как проснувшаяся весной, после зимней спячки, муха, – привела наиболее подходящий пример селёдка, изображая из себя сонное насекомое. – Ты очнёшься в подводной нирване с полным ощущением, будто ты находишься под кайфом. Ты будешь считать всё то, что с тобой происходило раньше на земле, страшным сном и начнёшь наслаждаться умиротворённой «реальной» жизнью наяву. Ты незаметно для себя сменишь питательный рацион. Твоё дряблое тело, из-за постоянного плавания под водой, станет эластичным, упругим, подтянутым и мускулистым. А Русалки окружат тебя такой любовью и заботой, что ты расцветёшь и заблагоухаешь счастьем, как самый красивый, желанный и неувядающий коралловый цветок. Первое время тебе будет по-настоящему сниться земная жизнь, что будет для тебя ещё одним доказательством того, что это лишь сновидения. А со временем твоя память окончательно сотрётся и …