Память сердца
Семиклассник Витя Гончаров выполнял домашнюю работу. За окном шумел зимний ветер, а в комнате тепло, уютно. Подросток оторвался от занятий. Достал общую фотографию класса. Стал смотреть на Алю, в которую был влюблён. Не налюбовался в школе на эту бойкую девочку.
– На тебе твою невесту! – в распахнутую дверь влетела Аля. Валька и Тонька с хохотом втолкнули её в комнату. Девочка хотела кинуться прочь, но озорные подружки держали дверь и хохотали. Аля взглянула на Витю. На всю жизнь Витя запомнит этот испуганный взгляд. Словно у птицы, пойманной в клетку. Шалуньи тут же убежали, следом упорхнула перепуганная пташка. Витя качал головой. Ну и девчонки, хулиганки.
Видно, разведали, что родители управляются по хозяйству, и затащили Алевтину в дом. Отец и мать, когда вернулись, спросили, чего это сын такой задумчивый. Этот случай вспоминал Виктор, когда ехал в поезде на родину в сибирский город из Москвы. Прошло с той поры тридцать лет.
Две недели назад он получил письмо от Алевтины. Она приглашала его на встречу четырёх друзей детства к себе на дачу. Адрес узнала у младшей сестры Виктора. А встретилась с ней случайно в областном центре. Алевтина жила одна, муж умер несколько лет назад, дочь вышла замуж.
Когда Витя закончил восемь классов, родители переехали в другое село. Он поступил в сельскохозяйственный техникум, девчата стали учиться в средней школе райцентра. Хоть город небольшой, а как-то не получались встречи с бывшими одноклассниками.
После второго курса Витю с частью ребят из группы направили на уборку в село Солдатово, где он учился с четвёртого по восьмой классы. Он воспарил на седьмое небо от радости. Приятно было увидеть дом, в котором некогда жил, общаться со знакомыми людьми. Правда, никого из одноклассников в селе он не застал. Они учились: кто в техникуме, кто в профтехучилищах.
Алевтина обучалась в культпросветучилище в областном центре. Днём Витя с сокурсниками трудился на зернотоке, по вечерам посещал сельский клуб. После кино присоединялся к не спеша идущим стайкам девчат. Постепенно девчонки расходились, а он провожал до дома какую-нибудь семиклассницу.
Потом на скамейке у дома читал ей стихи о любви. Дарил первые в её жизни поцелуи. Но вот через три недели в субботу приехала Аля. У Вити сердце прыгало как мячик. Хотелось петь и смеяться. В субботу вечером он провожал её до дома. Они говорили и не могли наговориться. На прощание он пожал ей руку. Как будто током его ударило. Шёл до общежития и чувствовал нежность прикосновения маленькой ладони девушки. Поцеловать он её не посмел.
В воскресенье они с Алей договорились сходить к озеру, расположенному в трёх километрах от села. Вместе с приятелем Вити Серёгой и одноклассницей Тоней. Там они устроили бивак, развели костёр, сварили суп. Хорошо побеседовали. После обеда Аля вдруг стала кокетничать с Серёгой, заигрывала с ним. Тот с охотой бегал за ней по берегу. Влюблённый Витя был потрясён игривостью Али. В тот день грусть поселилась в его сердце.
В понедельник Алевтина уехала. Всё это вспомнилось Виктору в пути. Опять всплыл образ бойкой девочки. Ответы её у доски и его восторженные восклицания про себя: «Какая же она красивая!» Вспоминалась его комната и испуганный взгляд Али. Какое-то блаженное состояние овладело им. Ему казалось, что первая любовь всегда присутствовала в его жизни. Идеальное, платоническое чувство. В голове зазвучал романс “О память сердца, ты сильней Рассудка памяти печальной…”
Ночью Гончарову приснилось, что он ласкает Алевтину. Освобождает от одежды, сейчас будет близость и наслаждение… И в этот момент он проснулся. Покачиваясь на полке и глядя в полумрак, думал, как же могло такое присниться? Ведь он едет общаться с одноклассниками, никакой задней мысли не возникало у него. Перед женой даже стыдно стало. Аля… Платоническая любовь…
На вокзале его встречали Алевтина, Тоня и Егор. Время наложило на их лица печать, однако Виктор сразу их узнал. Переполненные радостью, уселись в автомобиль, Егор повёз их на дачу Алевтины. Аккуратный дачный домик окружал большой сад, в котором росли яблони, вишни и много чего другого полезного. Отмечать начали в беседке. Разговорам не было конца! Затем перешли в дом. Воспоминанья перед ними всё развивали свой длинный свиток…
Алевтина смотрела на Виктора ласково, нежно. Её грудной голос волновал Гончарова, будоражил, сознание пришло в смятение. У него стала просыпаться страсть. Между тем беседа всё лилась, как звонкий весёлый ручей. И возлияния всё увеличивались…
В какой-то момент Виктор сказал, что хочет спать, и попросил Алю проводить его в комнату. Встав, он с удивлением почувствовал, что ноги его плохо слушаются. В голове шумело. Придя в комнату, он рухнул на диван и мгновенно заснул. Утром Гончарову было досадно и стыдно перед хозяйкой. Но по пути на вокзал ему пришла мысль: «И хорошо, что не получилось. Пусть моё чувство к Але останется платоническим!»
Отец помешал женитьбе
Егор Антипович Казаков, мужчина пятидесяти лет, ехал из города в своё родное село Лихачёво на похороны отца. Вчера ему позвонила родственница, сообщила, чтобы он захватил свою бывшую одноклассницу Люду. Мол, она очень просила об этом, ждать будет в центре возле магазина «Магнит». Казаков издали ещё заметил однокашницу. Остановился, окликнул:
– Людмила! Такси прибыло!
Лицо женщины, на котором лежала печать заботы, мгновенно преобразилось. Как будто сквозь тучу прорвались лучи солнца. Она села, поздоровалась.
– Салют! Какая же у тебя, Люда, улыбка чудесная! Так смотрел бы на тебя, не отрывался.
–Ты давай за дорогой следи, – засмеялась женщина.
По пути Егор продолжал расточать похвалы однокласснице. Та смущённо посмеивалась, пытаясь перевести разговор на другие темы. Вдруг она спохватилась:
– Казаков, ты что такой весёлый? У тебя горе, а ты соловьём разливаешься… И почему только в день похорон выехал? Вот странность: комплименты расточаешь, а у самого трагедия…
– Трагедия, да… – вздохнул мужчина. Он замолчал. Когда миновали пределы областного центра, вновь заговорил:
– Люда, вот ты удивилась, что я не горюю. Да у нас с папашей никогда взаимопонимания не было. Паскудно он ко мне относился. Мишку любил, а меня – нет. Говорил, что у него глаза чёрные, а у меня зелёные, как у матери. И вообще, мол, я на него не похож.
Я озорником, конечно, рос. Но если кто на меня пожалуется, он со мной долго не рассусоливал. За каждую провинность знаешь, как наказывал? Лупил кулаком в лицо! Женщина охнула, с сочувствием взглянула на рассказчика.
– Да, вот такое воспитание… – продолжал Егор. – Мать его боялась. Ей тоже попадало, когда он пьяный приходил. Не раз убегали из дома то к бабушке, то к соседям. Ну, когда я подрос, уже стал защищать мать. Братишка мог его уговорить успокоиться. Егор внезапно засмеялся:
– А знаешь, хоть плохой он был батя, но боевую тренировку я получил отменную. Удар научился держать. И быстрота реакции выработалась! Если чую, что сейчас могу получить, то уж наготове держусь. Бывало, бьёт, а удары по воздуху свистят, уклоняюсь, как могу. А потом – дёру от него.
Батино воспитание помогло мне в драках с пацанами. Уважали меня не только в родной, но и в соседних деревнях. Удивлялись некоторые: ты, мол, чем-то занимался, что ли, такой вёрткий, а кому врежешь в лобешник – тот копыта кверху. Когда подрос, стал участвовать в битвах с шабашниками. Сначала армяне приезжали. С ними мы быстро помирились. Потом в другие года чечены появились. С ними схлестнулись. Тогда в селе много парней жило.
– Да хватит тебе про драки! – с досадой сказала однокашница, – нашёл, о чём говорить в такой день! А отца тебе простить надо.
– Хотел бы это сделать, да слишком много обид на него накопилось! – воскликнул Казаков. – То, что в детстве меня бил, прощаю. Даже можно, наверное, простить измывательства над мамой, если она об этом попросит.
Одного только никогда не прощу: слов, которые он тебе наговорил, когда нам по 23 года было. С твоим отцом поссорился и на тебя попёр: ты, мол, чё на моём Егорке виснешь, привязалась. И родителям твоим гадости на тебя наговаривал. Пусть, говорит, ваша инженерша в городе себе мужиков ищет, а мой сын – водила, в деревне девку найдёт.
– Егор, да ладно тебе, что было, то быльём поросло. Всё прошло, как с белых яблонь дым … – грустно ответила собеседница. Она отвернулась к окну, глядя на пролетающие мимо берёзовые рощи. Проехали очередную деревню, за ней лежало озеро как зеркало, в котором отражались облака, прибрежные кусты ивняка. Гладкую водную поверхность кое-где бороздили дикие утки. Часть из них посиживала на берегу. Дальше пошла степь, затем – поле кукурузы. Егор напомнил, как в детстве они в одной компании ходили рвать початки.
– Тогда ты смешная была, хохотушка, – заметил он, – а теперь вон какая шикарная дама стала.
Людмила взглянула на него, блеснув белозубой улыбкой. Она была яркой брюнеткой с выразительными карими очами. Её пышные волосы свободно опускались ниже плеч, в аккуратных ушах гордо поблёскивали серебряные серьги-кольца.
– А моя рубашка синяя как твоя блузка, – заметил говорун, – мы прямо родня с тобой. Да ты для меня и сейчас самый родной человек! – воскликнул он и продолжил со страстью – почему жизнь неправильно складывается? Людочка, вспомни наши дни и ночи! Как я тебя любил! Да и сейчас люблю!
Людмила молчала. По щекам у неё текли слёзы. Егор снизил скорость, остановил автомобиль. Повернувшись к Людмиле, стал целовать её. Однако она закрылась ладонями и потребовала прекратить неожиданные ласки. Казаков опять напомнил об их отношениях в юности.
– Людмила, давай сойдёмся, будем вместе жить! Ты ведь с мужем развелась, я тоже на развод подам. Ты моя судьба, я не могу без тебя!
Однако женщина-судьба наотрез отказалась от предложения и от продолжения разговора на эту тему. Оставшийся до райцентра путь они проехали молча. В райцентре им попалась навстречу односельчанка Антонина. Пришлось взять её с собой. Та вначале радостно затараторила. Но потом заметила следы слёз у Людмилы, вспомнила о кончине Казакова-старшего и выразила соболезнование.
Далее она говорила без умолку о новостях в родном селе, пока её не высадили у дома. Егору брат по мобильнику сообщил, что машина с покойником приближается к кладбищу. Егор и Людмила отправились туда. На кладбище среди деревьев и могил виднелось довольно много людей. Егор выскочил из машины, подошёл к матери, обнял её, затем – брата, других родственников.
Сестра отца и Михаил вытирали слёзы. Наступило время прощания с усопшим. Начал произносить речь бывший управляющий бывшего совхоза «Заря коммунизма», существовавшего в селе Лихачёво до прихода заката – перестройки-катастройки. В прощальной речи он напомнил собравшимся о том, каким трудолюбивым, умелым механизатором был Антип Казаков. Сестра и бывшая жена зарыдали в голос.
Егор наклонился, поцеловал в лоб отца, взглянул близко на него. Почудилось, что какая-то тень пробежала по его лицу. Ресницы Антипа дрогнули. И вдруг глаза его медленно открылись! Усопший проснулся! Очнулся от краткого летаргического сна. Раздались крики. С разными интонациями. Кто кричал от ужаса (таких оказалось большинство), кто-то – от изумления.
– Папка! Ты живой!!! – вопил с безумной радостью младший сын.
Антип Казаков непонимающе глядел на заплаканных Михаила и сестру в чёрном платке. Егор отодвинул брата, сказав, что хочет извиниться перед отцом. Михаил отправил кого-то за фельдшером. Антип увидел деревянный крест, затем склонившегося над ним Егора, который что-то хотел промолвить, но остановился, прислушиваясь к попыткам отца что-то сказать.
– Э-э-э, ммм, ттты, ты чё, меня хоронишь, гад? – с усилием произнёс Антип.
Егор отшатнулся от гроба. Повернулся и пошёл прочь с потемневшим ликом. Людмила догнала его, когда он подходил к своей машине.
– Погоди, ты куда? – воскликнула она, – Егорушка, чудо какое произошло. Наверное, летаргия была. Ты что такой мрачный, радоваться надо!
– Знаешь, батя жил не по-людски, и даже умереть не может по-человечески! – в сердцах воскликнул Егор.
– Да как ты можешь так говорить?! – в отчаянии закричала Людмила, – эх ты!..
Она повернулась и пошла назад к ликующей толпе. Егор кричал ей вслед слова извинения, но она не обернулась.
– Вот предок, опять разрушил мою судьбу! – с досадой произнёс Егор, садясь в машину.
Послушалась сестру и осталась одна
«Правильно ли она сделала, что рассталась с мужем?» – такая мысль частенько навещала Марину Солину. Отгоняла она от себя её как назойливую муху, а та упрямо возвращалась. Как и сегодня за столом, где она отмечала День рождения.
Решила скромно отметить, пригласила только лучшую подругу Настю да Петровых: двоюродную сестру Анну с мужем Денисом. Марина с утра получила великое множество поздравлений и виртуальных открыток на сайтах «Одноклассники» и «Вконтакте». Весь день раздавалась весёлая мелодия на её смартфоне. Звонили больше с родного Урала.
Когда-то приехала Марина в «третью столицу» страны в гости к тёте, и сестрица познакомила её со своим одноклассником Дмитрием Солиным. Дима через неделю уже сделал ей предложение. Марина только что закончила медучилище, о замужестве не думала, хотела работать в поликлинике родного города. Сестра Аня и тётя настоятельно советовали соглашаться. Дескать, Дима – парень хороший, простой, добрый.
Закончил университет, умница, в школе историю будет преподавать. «Это отличная партия, – так выразилась тётя, – я же вижу, что он в тебе души не чает». Племянница возражала, мол, парень-то он хороший, но этого недостаточно, она к нему спокойно относится. На что тётя и сестра отвечали, что такого замечательного парня она обязательно полюбит.
Марина уехала домой в некотором смятении. Так Солин не оставил её в покое, через недельку прикатил в гости. Родителям он очень понравился: вежливый, обаятельный, скромный юноша. Две ночи гость провёл в гостинице. Днём Марина знакомила его с достопримечательностями города. Уехал настойчивый ухажёр, но обещал навещать любимую, пока она не согласится выйти за него замуж. И добился своего. Пятнадцать лет прожили.
Всё бы хорошо, да детей у них не было. Родных Марины супруги навещали обычно вместе. А год назад она одна поехала. Когда вернулась, Аня сообщила ей, что Солин завёл любовницу. Она, мол, его сама застала на «месте прелюбодеяния», когда без предупреждения нагрянула на их дачу. Вместо радостной встречи – скандал. Марина заявила в гневе, что не простит измены.
Дмитрий ушёл к любовнице. Затем – развод… Всё это опять вспомнилось покинутой женщине. После того, как хозяйку поздравили, вручили подарки, угостились изрядно, стали петь. Закончив очередную грустную задушевную песню, Марина глубоко вздохнула и промолвила с обидой:
– Спасибо вам, развеялась немного. А то вчера всё настроение упало: на улице случайно попался Димка со своей хмарой. И что он в ней нашёл: пухленькая, волосы жидкие, глаза мышиные какие-то. Смотреть не на что.
Компания захохотала. Денис начал говорить, что её бывший муж – балда, не ценил первую жену. И давай расхваливать хозяйку: она, мол, красавица, черты лица правильные, глаза голубые с поволокой, волосы густые, светло-русые… И пищу готовит классно – ум отъешь, язык проглотишь!
– Но ведь что-то он в ней нашёл?! – воскликнула Марина. – Главно, идёт весь такой счастливый, аж сияет как майское солнышко. Красный молодец, сокол ясный, блин… И ведь жили с ним, вроде, душа в душу, чего ему не хватало?..
– Да не думай ты о нём, Маринка, – сказала подруга Настя, – таких шкодливых гнать надо к чёртовой бабушке поганой метлой…
– Отчихвостила я его тогда будь здоров, – протянула хозяйка.
– И правильно сделала! – воскликнула Аня.
– Да? А правильно ли? Ты зачем мне о его измене сказала? Может, лучше не знать бы мне об этой правде, жили бы как по-прежнему! Развестись легко, а другого хорошего мужа найди попробуй!
После таких слов настроение у всех подпортилось. В общем, получилось как в той поговорке: «Начинали – веселились, а кончали – прослезились». Ещё подруга подлила масла в огонь: заявила, что Марина не по любви вышла замуж, да и потом, похоже, не слюбилось у неё.
– Много ты знаешь! – возмутилась Марина. – А хоть бы и так! Ты вон мечтаешь о любви, а всё одна мыкаешься.
Ушла Настя в большой обиде. Засобиралась и сестрица. Денис пытался уговорить разгневанных женщин успокоиться и помириться, но и ему пришлось последовать за супругой. Марина после них разрыдалась. На другой день звонила и извинялась перед Аней и Настей. Денис пообещал познакомить подруг с его приятелями, находящимися в разводе.
В следующее посещение Петровых Марина и Анастасия и впрямь обнаружили у тех в гостях двух мужчин. Знакомство состоялось. Что из этого выйдет – одному Всевышнему известно.
Тяжкие испытания
Семья Лесновых жила дружно. Родители Дарья и Андрей друг в дружке души не чаяли. В селе Раздольном их уважали. Старший сын Константин закончил техникум по специальности «механик», отслужил в армии. Работал механизатором в родном селе в ООО. Младший сын Вадик успешно учился в восьмом классе.
Костя, когда выдавались свободные вечера, посещал местный Дом культуры. Иногда с дружками ездили по соседним деревням. Его мать Дарья советовала ему, пора, мол, найти постоянную подругу. Нечего, дескать, в чужих деревнях девок да бабёнок выискивать. А особенно просила не ездить в село Осиновское за тридцать километров. Там, мол, народ нехороший проживает. Прошёл год после возвращения сына из армии.
В ноябре он заявил, что нашёл замечательную девушку. Она закончила педагогический колледж и поступила работать учительницей начальных классов в Осиновскую школу. Заочно учится в пединституте.
– Откуда она приехала? – спросила Дарья.
– Ниоткуда. Она Осиновская. Мам, ты чё на меня так смотришь?
– Как её зовут? Родителей? – осторожно спросила мать.
– Юля Звонарёва. Отца зовут Семён, мать – Татьяна.
Дарья села на стул. Лицо её пошло красными пятнами. Она отвела широко раскрытые глаза от сына. Затем каким-то не своим глухим голосом начала говорить, что Косте надо забыть эту девушку, найти односельчанку. Сын возражал и недоумевал.
Тогда Дарья сказала, что со Звонарёвыми она и его отец много лет в ссоре. И не нужно, мол, Костя, тебе там появляться. Костя повозмущался, но потом решил обратиться к отцу. Когда тот вернулся из гостей, сын сообщил ему новость.
Ещё и пожаловался на странную реакцию матери. К великому удивлению Кости реакция отца оказалась не менее странной. Тот тоже сказал, что эту девушку сыну надо забыть. Костя вспылил и вышел из дома.
Звонарёвы в тот день трудились на кухне. Семён проворачивал говядину в мясорубке, Татьяна и Юля стряпали пельмени. Дело шло весело, с шутками и прибаутками. Тогда-то дочь и сообщила родителям, что у неё есть хороший парень. И он ей предложение сделал. Родители засмеялись. Когда узнали имя и фамилию избранника дочери, вдруг посерьёзнели.
Через некоторое время Семён сказал, дескать, такой парень дочери не подходит. Он с его родителями когда-то сильно поссорился, и общение с ними недопустимо. Юля выскочила из кухни в слезах. Спустя небольшое время к ней в комнату зашла мать. Тяжело вздыхая, она пыталась утешить дочь.
– Мама, причём тут ваша ссора с Лесновыми? Мы с Костей любим друг друга! И ваши отношения с его родителями тут не при чём!
– Юля, да у этого Кости полно девок и баб было. Он непостоянный…
– Откуда ты знаешь? Это неправда! Мы всё равно поженимся!
– Нет, дочка, это невозможно, – горько произнесла мать.
В это время Костя Леснов колол дрова. Основная масса расколота ещё в августе. Остались только самые кряжистые пни. Теперь неистово с ними сражался. Лицо его было суровым.
Мать вышла в ограду, умоляющим тоном попросила сына зайти домой, мол, будет важный разговор. Младшего сына родители отправили погулять. Сами устроились на стульях перед старшим, севшим на диван. Заговорили не сразу, собирались с духом. Костя ждал с угрюмым видом.
– Сынок, – наконец, нарушила молчание мать, – тебе никто не говорил, что ты и Юля похожи?
– Нет, мы сами заметили, есть немного. Говорят, если жених с невестой похожи – то это к счастью, – с вызовом ответил сын.
– Ну смотри: у тебя и у Юли глаза голубые, а у нас с твоим отцом – карие.
– Ну, это от бабушки, видно, мне досталось, – хмыкнул Костя, – а к чему ты это говоришь? – Погоди. Дальше заметь, что носы у вас с Юлей тонкие, с маленькой горбинкой? Волосы волнистые, а у нас с отцом и у братца твоего – прямые.
– Ну и что? Я приёмный, что ли?! – вскрикнул сын.
Отец, который до того только глубоко вздыхал, возразил:
– Нет, Константин, ты наш сын. Родной сын.
Дарья заплакала. Сквозь слёзы заговорила дрожащим от волнения голосом:
– Костя, когда я была молодая, дружила с Татьяной, матерью Юли, в одной группе техникума учились. Однажды с её братом я согрешила. Потом через два месяца за Андрея вышла замуж. Ты и Юля – брат и сестра по крови.
– А-а-а!!! – закричал Костя. Он упал на диван лицом вниз и закрылся руками.
Две семьи, жившие раньше дружно, спокойно и радостно, оказались во власти нравственных страданий. В их домах воцарилось тягостное молчание. Константин отключил сотовый. Три дня не включал. Он осунулся, сам на себя стал не похож.
Когда включил мобильник, минут через десять услышал звонок. От Юли. Выслушал её жалобы на родителей. Затем сказал, что им с Юлей надо расстаться. Потому как, мол, он нашёл другую девушку.
И отключился. Мать в ответ на переживания дочери сказала, что она была права. Костя непостоянный, неверный юноша. Бабник, короче. Лучше его забыть.
В селе два парня хороших, мол, на тебя, доча, заглядываются, выбор за тобой. Ни отец, ни мать так и не сказали Юле правду. Много слёз девушка выплакала, много ночей бессонных провела. Когда услышала, что любимый собрался жениться на другой, чуть в больницу не угодила. От горя похудела, стала замкнутой.
Время прошло, и она стала замечать, что парень, живший по соседству с ними, смотрит по-особенному на неё. Вдруг стал подвозить её по утрам до школы. Скромный парень.
Водитель главы администрации села. Приятный собеседник, смотрит на неё влюблённо. Почему она раньше не обращала на него внимания? Сосед и в Доме культуры стал приглашать девушку на танцы. До дома провожал. Постепенно глыба горя съехала с плеч Юли. Осталась только затаённая горечь на сердце.