Пепел в отражении

Между тем Александр встал, вернул стул на место и взял с тумбочки свои бумаги.

– Мне необходимы ваши паспортные данные, но при себе у вас документов не было. Вы брали паспорт с собой? – Дарина опять кивнула. – Боюсь, после взрыва он вряд ли уцелел… Ладно, назовите свое полное имя.

– Дубцова Дарина Алексеевна.

– Аллергии на какие-либо лекарства или вещества есть?

– Вроде нет…

Он сделал заметки и выпрямился, серо-голубые глаза в очередной раз ей улыбнулись.

– Ну, что ж, еще пару дней вы пробудете в реанимации, потом переведем вас в обычную палату. – Александр сделал паузу, но Дарина молчала. – Может, нужно кому-нибудь позвонить? Родные, друзья?

Мысли о несостоявшемся девичнике накрыли ее, как холодная вода из ушата. Она столько времени провела без сознания, а телефон наверняка разбился во время взрыва… Представить себе беспокойство подруг Дарина могла легко – особенно учитывая, что подобный взрыв далеко не первый.

Продиктовав доктору два телефона, она устало откинулась на подушку. Александр что-то тихо ей пожелал, но она его уже почти не слышала.

Значит, вот каково это – оказаться на волосок от смерти. Всего-то и надо было очутиться не в том месте не в то время… Ей вдруг вспомнилось, что в тот момент, будучи под битыми камнями, она совсем не чувствовала страха, только жгучую боль и желание остаться в живых. Если бы не тот человек… Или все же это действительно был этот Александр? Если так, почему не сказал? Почему-то ей казалось, что мужчина на парковке был немного старше… к тому же, он тоже оказался под завалами и наверняка был ранен…

Раздраженно отбросив эти мысли в сторону, Дарина уставилась на потолок. Солнце уже успело взойти, и по потолку мелькали ярко-оранжевые всполохи, прерываемые длинными прямоугольными тенями оконных жалюзи. Синие шторы были сдвинуты лишь наполовину, чтобы свет не бросался в глаза, и, наблюдая за яркими зайчиками, Дарина почувствовала, как погружается в сон, когда за дверью внезапно послышался неясный шум. Она прислушалась.

– Нет, я не дам тебе с ней поговорить! У нее только что была паническая атака, а до этого – сложнейшая операция. Она еле выкарабкалась, не мне тебе об этом рассказывать!

– Я делаю свою работу.

– А я свою, – упрямо ответил собеседнику Александр. – Я и так уже нарушил правила, когда пустил тебя в реанимацию. До сих пор не понимаю, что ты хотел здесь увидеть… Через пару дней поговоришь. Если показатели будут хорошие, может, даже немного раньше.

– Саш…

– Нет. Кем бы ты ни был у себя на работе, здесь моя территория. И, кстати, ты – тоже мой пациент.

– Брось, у меня сотрясение не в первый раз…

– Не в первый, но до этого дня тебе хватало ума не дежурить под дверями реанимации, а отлеживаться где-нибудь дома. Давай, тут ничего не случится.

Собеседник медлил, потом устало вздохнул, сдаваясь. Дарина представила уставшее мужское лицо с покрасневшими от недосыпа глазами и двухдневной щетиной. Сотрясение мозга… Выходит, он тоже был под обломками? Она вслушалась в голоса, но мужчины говорили почти шепотом. И все же ей показалось, что именно этот человек был с ней на парковке.

– Хорошо. Я посплю пару часов, переоденусь и приеду. Не спорь, Саш. Мне так будет спокойнее.

– Это больница, а не заброшенный дом, куда может влезть любой дурак, – иронично сказал Александр. – У нас хватит охраны и без тебя. Но если тебе так уж нравится смотреть на закрытую дверь – ради бога. В следующий раз я тебя откачивать не буду.

Голоса медленно удалились и затихли вдалеке. Дарина еще долго напрягала слух, но за дверью было тихо. Мерно пищал монитор, капало обезболивающее в капельнице. Больница, несмотря на ранний час, засыпала после тяжелого дня, и Дарина сама не заметила, как тоже провалилась в лечебный сон.

Сосредоточиться на работе у Яны не получалось совсем. Кипа бумаг перед ней лежала неровной стопкой, на включенном ноутбуке красовался месячный отчет, в который она смотрела пустыми глазами вот уже полчаса и не видела ни единой цифры.

Беспокойство за подругу увеличивалось с каждой секундой. Со вчерашнего дня Дарина будто провалилась сквозь землю: в галерее ее не было, ее секретарша Ксюша тоже ничего не знала, дом стоял пустой, а мобильник был выключен. Когда Дарина не пришла на девичник, Яна и Геля подумали, что она попала в пробку и застряла в ней. Ближе к вечеру, когда она так и не объявилась, они позвонили и съездили во все возможные места, где подруга могла появиться, даже обзвонили по списку все больницы. Без толку.

Яна старалась не думать о тех новостях, что крутили по телевизору. Даже сама возможность того, что Дарина стала одной из жертв теракта, приводила и ее, и Гелю в ужас. Да и с чего бы подруге идти именно в этот магазин, если ближе к отелю есть другой, намного больше?

Однако мысль о том, чтобы позвонить бывшей однокласснице из отделения полиции, привлекала ее все больше и больше.

Дверь ее кабинета открылась, внутрь заглянула помощница Олеся. От неожиданности Яна вздрогнула.

– Что такое?

– Яна Васильевна, там испанка скандал собирается закатить, требует вас.

– А что ей нужно, сказала?

– Просит номер получше, говорит, в том, где она сейчас живет, слишком холодно. Это при той жаре, что на улице стоит!

– А свободные номера той же категории у нас есть? – Олеся отрицательно покачала головой. – Тогда скажи, что мы можем ее поселить хоть в люкс, если она готова доплатить. Если кроме холода ее в номере все устраивает, попроси электрика, пусть посмотрит, вдруг кондиционер сломался.

– Хорошо.

Олеся уже почти закрыла за собой дверь, когда Яна ее окликнула.

– Позови ко мне Стаса.

Помощница кивнула и скрылась из виду. Откинувшись в кресле, Яна задумчиво взглянула на часы. Время едва перевалило за десять. Рабочего настроя как не было, так и нет, зато появилось острое чувство приближающихся неприятностей.

Звонок мобильника раздался в тот же момент, когда в кабинет вошел менеджер службы портье. Сделав ему знак присаживаться, Яна взяла трубку.

– Скворецкая, слушаю.

– Добрый день. Вас беспокоят из клиники «Лекарь», заведующий отделением хирургии. Мое имя Горский Александр Николаевич. К нам вчера поступила пациентка, – говоривший на миг запнулся, словно сверялся с документами. – Дубцова Дарина Алексеевна…

Яна, почувствовала, как от лица отлила кровь, и упала обратно в кресло, из которого уже успела встать.

– Что с ней? – спросила не своим голосом. Стас обеспокоенно подался вперед.

– Она пострадала вчера при взрыве, но все уже позади, угрозы для жизни нет, – успокоил ее Александр. – Она просила вам позвонить. Скажите, вы можете привезти ей вещи?

– Вещи?.. – глупо переспросила Яна, все еще не отойдя от шока.

– Да. Что-нибудь из одежды, средства личной гигиены, телефон. Если сможете найти копию ее паспорта или водительских прав, будет просто замечательно.

– Да, конечно… я поищу. Когда к ней можно будет прийти?

– Пока она в реанимации, но состояние стабильное. Планово послезавтра будем переводить ее в палату. Если что-то изменится, я вам позвоню.

– Хорошо… спасибо!

Доктор попрощался и повесил трубку. Ошеломленная Яна мгновение сидела, глядя в пустоту, потом лихорадочно заозиралась, схватила сумку и принялась бросать в нее все подряд. Стас встал. Когда он видел начальницу последний раз в таком состоянии, дело было совсем плохо.

– Что стряслось?

– Дарина, – отрывисто ответила Яна. – Она в больнице. Я побежала, ты за старшего. Ты же справишься, правда?

– Не в первый раз, – подтвердил Стас. – Поезжай, держи нас в курсе.

Из гостиницы Яна вылетела пулей, параллельно набирая Гелю. Как назло, у подруги было занято. Наплевав на правила дорожного движения, она позвонила еще раз, уже с дороги, и опять попала на голосовую почту, бросила мобильник на приборную панель и поехала в сторону МКАДа.

Боже… Да разве могли они с Гелей подумать, что с их подругой случится нечто подобное? Как ее вообще угораздило там оказаться? И частная больница, там-то она как очутилась? Конечно, там они искать и не думали, частных клиник в городе пруд пруди.

Только бы все обошлось!.. Дарина сильная, она должна справиться.

Геля позвонила, когда она уже сворачивала в Даринин поселок. Табличка «Солнцево» именно сегодня показалась ей издевательской. О каком солнце и радости может идти речь, когда вокруг творится такое? Когда любой может случайно оказаться в самом эпицентре несчастного случая?.. Не в силах думать об этом дальше, Яна ответила на звонок.

– Геля…

– Дарина в больнице, – затараторила Геля. – Вчерашний взрыв, она была там…

– Я знаю, врач звонил, – умудрилась вставить Яна. – Я сейчас у ее дома, он просил собрать для Дарины вещи. Подъезжай, как сможешь.

– Уже еду.

Остановившись у небольшого аккуратного коттеджа, Яна выбралась из машины и почти побежала к дому, на ходу вытаскивая ключи. В замочную скважину она попала только с четвертого раза – руки тряслись, как у столетнего пьяницы.

Внутри было невероятно тихо. Она не была в этом доме уже бог знает сколько лет – втроем они все время собирались либо у Яны дома, либо у Гели. Дарина жила за городом, и добираться от нее домой девушкам было неудобно. Сама Дарина тоже была не в восторге от местоположения своего жилья, но менять что-либо не собиралась. Говорила, трудности только закаляют, и не важно, насколько эти проблемы серьезны. Должно быть, поэтому она была такой пробивной, с чувством юмора, остро граничащим с сарказмом.

Обойдя дом, Яна вернулась в прихожую, порылась в шкафу у входа и извлекла на божий свет спортивную сумку. Внутри обнаружилась форма студенческих времен, когда они все втроем ходили после занятий в бассейн. На глазах выступили слезы, которые она тут же раздраженно смахнула. Не хватало еще раскиснуть сейчас.

Бросив сумку в гостиной, она поднялась на второй этаж и вошла в спальню. На комоде напротив кровати ей в глаза бросилась фотография в рамке. Дарина, Геля и она сама счастливо смеялись где-то в весеннем парке. Яна взяла ее в руки. Кажется, это было лет шесть назад, они тогда уехали во Францию на майские праздники. Сколько лет они уже вместе, сколько всего было прожито, сколько трудностей пройдено… Но ничего из того, что происходило сейчас, они и представить не могли.

Из комода она достала пару маек и комплектов нижнего белья. В гардеробе висели несколько пар джинсов, на полке покоились старые домашние леггинсы. Куча футболок, разложенных по цветам, заняла отдельную полку, и Яна вытащила из нее черную, серую и ярко-красную. С кресла в углу прихватила еще теплую фланелевую кофту. Вроде бы все.

Уже спускаясь по лестнице, она услышала хлопок входной двери и увидела взбудораженную Гелю. Подруга явно бежала, на бледном лице играл нездоровый румянец, пальцы теребили лямку рюкзака.

– Что еще он сказал? – с порога спросила она, швыряя рюкзак в сторону и принимая из рук подруги стопку одежды.

– Ее переведут послезавтра. – Яна огляделась. – Ты не знаешь, где у нее копии документов?

– Посмотри на кухне, в ящике слева, у нее там все платежные квитанции.

Яна метнулась в кухню. Сгрудив одежду на диване, Геля начала собирать сумку, потом зашла в ванную за зубной щеткой и пастой. В стенном шкафчике нашелся дорожный несессер. Спустя пару мгновений из кухни появилась Яна с несколькими листами бумаги.

– Что тебе этот доктор сказал? – поинтересовалась она. Геля пожала плечами.

– Почти ничего, он торопился очень. Сказал, что обо всем известил некую Скворецкую.

– Да мне он тоже почти ничего не объяснил. Господи, да как это вообще могло случиться? Почему этого урода не поймали еще?

– Вопрос интересный, только кто на него ответит? – философски заметила Геля. Яна щелкнула молнией сумки. – Это уже который случай за все лето? Четвертый?

– Такими темпами можно уже сейчас запасаться консервами и спускаться в бункер, там и то будет безопаснее… Что ее туда понесло-то, я не понимаю?! Договорились ведь заранее, магазин рядом… Как она там оказалась?

– Главное, что вытащили и что цела. А все остальное она нам сама расскажет. Тебе этот Горский адрес клиники дал?

– Да, продиктовал напоследок. Это почти в самом центре.

– Поехали сейчас, – предложила Геля. – Вдруг что еще узнаем.

Яна согласно кивнула.

– Еще и клиника эта… Частная больница. Почему ее туда доставили, а не в городскую? Ерунда какая-то…

– Вот заодно и спросим.

Спросить, впрочем, не удалось. Когда они добрались до больницы, медсестра за сестринским постом сказала, что Горский на операции, а проводить посетителей в реанимацию она не может. Посоветовала идти домой и не переживать, а после рассыпалась в лестных отзывах ко всей клинике: и врачи-то здесь потрясающие, и оборудование самое новое, и обстановка для восстановления наилучшая. Одни плюсы, минусы исключены. Девушек такой ответ не удовлетворил, но поделать они ничего не могли. Только гадать, каким образом их подруга очутилась в столь восхитительной больнице и кого благодарить за ее спасение.

В палату Дарину перевели на полдня раньше, почти ближе к вечеру. Дорогу она практически не запомнила, но в глаза бросилась обстановка – чисто, уютно, в воздухе пахнет смесью лекарств и чая, а вокруг все просто блестит. Вместо зеленоватых стен – приятные бежевые, старый линолеум заменила блестящая плитка. Медсестра, представившаяся Полиной – миловидная девушка примерно Дарининого возраста, – помогла ей дойти до постели, и она с наслаждением растянулась на подушках. Отпустив санитаров, Полина принялась налаживать капельницу.

– А где Александр Николаевич? – сонно спросила у нее Дарина. Медсестра включила подачу болеутоляющего.

– Он скоро к вам зайдет. Пока отдыхайте. Если что-то понадобится, кнопка у вас над головой. Вода на тумбочке.

– Спасибо.

Полина кивнула и тихо ушла, прикрыв за собой дверь, а Дарина с любопытством огляделась.

Все-таки частная больница – это частная больница. Палата походила на гостиничный номер: просторная и светлая, с телевизором напротив кровати, диваном, парой кресел и столиком в углу, собственной ванной комнатой и полным отсутствием соседей. Интересно, у них здесь все палаты одноместные? Если так, стоит попросить визитку.

Больше всего на свете ей хотелось в душ. Она привыкла подолгу стоять под теплыми струями, чувствовать клубящийся в воздухе пар и тяжесть мокрых волос на плечах. Но приказ лечащего врача был бескомпромиссен – еще день без водных процедур, чтобы швы как следует затянулись.

Бросив быстрый взгляд на телевизор, она лениво дотянулась до пульта, посмотрела на него несколько минут и вернула на место, решив просто поспать, когда дверь вдруг резко открылась, и внутрь влетели две девушки. Дарина улыбнулась.

– Дариныч! – воскликнула Яна, подходя к ней с круглыми от беспокойства глазами. Геля маячила позади. – Господи, как ты? Мы так перепугались, вчера сюда приезжали, а нас не пустили, сказали, ты в реанимации…

– Меня сегодня только перевели…

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Геля. – Мы еле прорвались к тебе, скоро время посещений заканчивается, так Янка твоему врачу позвонила, он распорядился.

– Он мне днем позвонил, предупредил, что тебя сегодня переводят, мы и приехали, – пояснила Яна и водрузила на ближайший стол видавшую виды спортивную сумку. Дарина застонала.

– Ты где этот позор нашла?

– Почему сразу позор? – возмутилась Геля. – Мы все такие сумки в бассейне покупали, я со своей до сих пор иногда в тренажерный зал хожу.

– Да я ее специально спрятала подальше, чтоб на глаза не попадалась!

– Ну прости, ничего приличней под рукой не оказалось, – проворчала Яна. – Собрали тебе вещи, если еще что-то надо будет, только скажи, мы привезем.

Подтянув к себе сумку, Дарина открыла молнию. Ей в глаза тут же бросилась ярко-красная футболка, и она прыснула.

– Да вы у меня целую ревизию провели, – сквозь смех проговорила она, морщась от боли в груди. Геля встревожено наклонилась к ней. – Ничего, я в порядке. Ребра только ноют и рука тоже.

– А голова как? – осторожно спросила Геля. – Врач по телефону сказал, что у тебя сотрясение…

– Болела поначалу, сейчас уже меньше. – Дарина вздохнула, поерзав в кровати. – Не хочу об этом говорить. Расскажите лучше, как у вас дела? С девичником не получилось, но, как выпишут, обязательно повторим.

Яна с Гелей переглянулись, и Дарина сразу узнала этот взгляд. У их троицы был особый дар выпытывать секреты друг друга, умение, приобретенное за время многолетней дружбы. Когда о чем-то говорить не хотелось, они могли убедить друг друга, что станет легче, и непременно все рассказывали. Обычно допрос устраивали двое из их трио, и сейчас Дарина оказалась на месте допрашиваемого. И деваться ей было некуда.

– Ты почему именно в этот магазин пошла? – настаивала Яна. – У меня возле «Немезиды» огромный супермаркет, как тебя в ту лавочку занесло?

Дарина помолчала.

– Я за нашим вином любимым поехала, – наконец призналась она. – Оно всего в нескольких магазинах есть, я в ближайший и завернула, – она вдруг взглянула на Гелю. – Там еще салон один есть рядом, свадебный, хотела вам с Андреем подарки купить.

– Даринка, давай ты просто поправишься без происшествий, ладно? – с улыбкой ответила Геля. – Это для нас лучшим подарком будет.

– Но девичник мы повторим? – лукаво улыбнувшись, на всякий случай уточнила Дарина.

– Только в следующий раз сама не суйся за покупками, ладно? – не сумев скрыть дрожь в голосе, попросила Яна. – Я лучше в гостиницу закажу, нам все привезут.

– Ты нам скажи, ты помнишь, что случилось? Как тебя вытащили? – снова задала вопрос Геля. Дарина вдруг опустила глаза, что не укрылось от глаз подруг. Яна с подозрением прищурилась.

– Дариш?..

– Ой, девчонки… все очень смутно, – она замолчала, собираясь с мыслями. – Все так быстро произошло, меня отбросило в сторону… Потом обвалился потолок, а дальше темнота.

– Дай бог здоровья спасателям! – взмолилась Яна. Дарина вдруг замотала головой.

– Меня не мчсники спасли.

Девушки удивленно замолчали, с ожиданием глядя на подругу.

– А кто тогда?

– Там… там был мужчина. Я плохо помню его лицо, только глаза и голос, но он… он был так похож на Александра!..

– На кого? – тут же переспросила Геля.

– На Александра, моего лечащего врача. Я тогда быстро потеряла сознание, но… мне кажется, это был он.

– Так, а ты его спрашивала?

– Да, но он так странно ответил, что…

Быстрый стук в дверь прервал ее рассказ, подруги обернулись к входу, дверь открылась. Вошедший Александр Николаевич остановился недалеко от них, внимательно оглядел всю собравшуюся компанию и вдруг улыбнулся, хотя его глаза оставались серьезными.

– Добрый вечер. Дарина Алексеевна, как самочувствие?

Дарина едва заметно покраснела, пока ее подруги с неподдельным интересом разглядывали внезапно появившегося хирурга, успевая при этом понимающе переглядываться между собой.

– Просто Дарина. – Александр кивнул. – Немного лучше.

– Голова кружится?

– Иногда. Еще ребра до сих пор болят…

– А Полина вам обезболивающее сделала? – он подошел к капельнице, проверил уровень подачи лекарств и увеличил его на пару делений. – Если боль слабее не станет, зовите.

– Александр Николаевич, а какие прогнозы? – вступила в разговор Яна, получив чувствительный тычок локтем от Гели. – Когда ее выпишут, что ей можно, что нельзя?

– Как минимум недельку вы еще здесь проведете, – ответил врач. – А вы проконтролируйте, чтобы она меньше двигалась, особенно после выписки. Сломанные ребра срастаются довольно долго, так что с вас, Дарина, полностью постельный режим. Посмотрим через неделю, что покажет рентген, а там уже решим, выписывать вас или нет, – он вдруг оглянулся на открытую дверь, будто чего-то ждал, потом снова взглянул на Дарину. – Вы не очень устали?

– Совсем нет, – недоуменно отозвалась Дарина.

Мгновение Александр задумчиво на нее смотрел, потом молча повернулся и отошел к двери, что-то тихо сказал, внимательно выслушал ответ. Выразительно округлив глаза, Яна глянула на улыбавшуюся Дарину, и она тихо хихикнула. Теперь точно подробных расспросов не избежать.

Между тем разговор в дверях продолжался. Геля вытянула шею, даже на цыпочки встала, чтобы разглядеть стоявшего в коридоре, когда хирург вернулся. За ним в палату вошел мужчина, при виде которого Дарина внезапно почувствовала, что ей не хватает дыхания. Ее подруги тоже оторопело замерли. Окинув всех пристальным взглядом, незнакомец остановился у изножья ее кровати.

– Дарина, это мой брат… – начал было Александр, но мужчина коротко коснулся его руки, и он умолк.

– Майор ФСБ Горский Марк Николаевич, – представился незваный посетитель, глядя на Дарину серо-голубыми глазами. – У меня к вам несколько вопросов.

На секунду Дарине показалось, что она вот-вот потеряет сознание, но наваждение быстро прошло, а мужчина перед ней остался.

Он был лет на семь старше Александра, и именно эта разница больше всего бросалась в глаза. В коротких темных волосах затерялись первые седые пряди, щеки и подбородок покрывала легкая щетина, от постоянно нахмуренных бровей осталась глубокая складка и пара морщин на лбу. В остальном они с братом были очень похожи: те же черты лица, прямой нос, глубокие глаза и один и тот же голос, от звука которого мгновенно становилось тепло.

Он продолжал молча смотреть на нее, будто чего-то ждал, а она не могла вымолвить ни слова. Перед глазами снова замелькала рухнувшая парковка и слабый свет от карманного фонарика.

– Дарин? – послышался рядом голос Гели. – Дарин, тебе плохо? Ты побледнела резко…

– Марк, это плохая идея, – громким шепотом сказал Александр, укоризненно глядя на брата. Марк смерил его уставшим взглядом. – Она еще слишком слаба, ей нельзя волноваться…

– Нет, все нормально, – проговорила Дарина, обращаясь скорее к майору, чем к подругам или доктору. – Я в порядке.

Марк спокойно взглянул на нее, слегка прищурился, явно над чем-то раздумывая, а потом вдруг повернулся к Яне и Геле.

– Вы нас не оставите?

– Не оставим, – неожиданно разозлилась Яна. Геля изумленно на нее вытаращилась. – Скажите, товарищ майор, почему ваша служба ничего не предприняла? Как этот маньяк сумел провернуть четыре операции подряд, и вы его до сих пор не взяли? Вы хоть что-нибудь для этого делаете?

– Яна…

– Нет, пусть объяснит! Ты чуть не погибла, черт возьми, тебя чудом спасли!..

Дарина наблюдала за Марком. Он как-то мгновенно помрачнел, словно сталкивался с подобными обвинениями почти каждый день, взгляд сразу стал холодным и колючим.

– Я попрошу вас еще раз, – с прохладцей в голосе повторил он. – Покиньте палату.

Яна демонстративно сложила руки на груди, будто собиралась простоять в этой комнате до конца своих дней, когда Геля вдруг тронула ее за руку и настойчиво потянула к выходу.

– Ян, пойдем. Не будем им мешать, идем, – она посмотрела на притихшую Дарину. – Мы будем в коридоре, потом увидимся.

– Лучше поезжайте сейчас домой, – предложил Александр. – Время посещений уже закончилось, а вашей подруге нужен отдых. Завтра увидитесь.

– Тогда проследите, чтобы она не слишком утомлялась, – попросила Яна, угрюмо глядя на Марка. Мужчина медленно кивнул.

– Это не займет много времени, не волнуйтесь.

Презрительно фыркнув, Яна взяла с тумбочки свою сумку, на прощание коротко сжала Даринину руку и вышла из палаты следом за Гелей. Дарина услышала, как подруги в коридоре начали спорить, но урезонить разбушевавшуюся Яну Геле так и не удалось.

Марк закрыл за ними дверь, и голоса сразу стихли. Вернувшись к ее кровати, он встал на то же место. Хмурый Александр отошел к окну – было видно, что ему эта затея не нравится совсем. Сама Дарина вдруг почувствовала себя неуютно. В душе росло чувство стыда за подругу, но винить ее было не за что. Однако Марк явно считал иначе: казалось, еще секунда, и в палате разразится буря.

– Это был ты… – словно со стороны услышала свой голос Дарина. Марк чуть сильнее нахмурился, и она вдруг заметила длинный порез над правой бровью. – На парковке. Это ты меня вытащил…

– Рад, что память к вам вернулась, Дарина Алексеевна, – заметил Марк, огляделся и подтянул к себе стул, стоявший возле стены. – Я уже сказал, мне нужно задать вам пару вопросов.

Почему-то столь тщательное соблюдение условностей ее взбесило. После всего пережитого обращаться к этому человеку по званию было как-то глупо, а слышать от него собственное имя и отчество просто неприятно.

– Но ты ведь стоял рядом, сам все видел, – медленно ответила Дарина, старательно контролируя голос. Марк будто что-то почувствовал, в глазах промелькнула усмешка, но он промолчал. – Я не знаю, что еще добавить.

– Перед тем, как потерять сознание, вы говорили, что видели человека.

Она вспомнила чуть не врезавшегося в нее мужчину. Кажется, она и впрямь говорила о нем перед отключкой, но подробности упорно не желали всплывать в памяти. Марк терпеливо ждал.

– Описать его сможете?

– Я… я плохо его помню. – Дарина зажмурилась, воскрешая образ в голове, но он рассыпался, как мозаика. – Темные джинсы, черная толстовка с капюшоном.

– А лицо? Рост, глаза, волосы?

– Кажется, темноволосый. Не знаю, мысли путаются, голова болит…

– Марк, хватит, – недовольно сказал от окна Александр. – Не забывай, что у нее сотрясение.

– У меня тоже, Саша, – оборвал брата Марк.

Дарина закрыла глаза, краем уха вслушиваясь в их перепалку. Разве так бывает?.. Она всю голову сломала, кто тот человек, который ее вытащил! Ее все время смущала та выдержка, с которой он держался там, под завалами, та сила духа и мастерство, с которым он ее осматривал. А он оказался фсбшником! Почти военным. Тем самым человеком, который посвятил жизнь борьбе с террористами, наркодилерами и контрабандой и знает об этом все. Когда последний раз ей так везло – если взрыв на подземной стоянке можно назвать везением?..

Прикосновение к руке заставило ее испуганно дернуться и открыть глаза. Марк стоял рядом с ней, касаясь запястья кончиками пальцев, серо-голубые глаза с тревогой вглядывались в ее лицо, словно он пытался найти ответы на вопросы, которые так и не были озвучены.

– Ты в порядке? – тихо спросил Марк. Дарина растерянно качнула головой.

– Да, просто задумалась…

Он тут же выпрямился, тревога из глаз ушла, сменившись легким беспокойством. Александр еще раз проверил капельницу.

– Все, Марк, на сегодня достаточно.

– Саш, две минуты, – попросил он. Хирург молчал. – Пожалуйста. Ты сам знаешь, как это важно.

Александр напряженно молчал. Желание выставить брата из палаты и дать девушке спокойно отдохнуть было просто неудержимым, но что-то не давало ему этого сделать. Он вспомнил о пострадавших, находившихся в соседних палатах, кто-то до сих пор лежал в реанимации, – и, подняв глаза на Марка, кивнул.

– Тот мужчина, вы видели, откуда он шел? – быстро заговорил майор. Дарина напрягла память.

– Кажется, с той стороны, где стояла машина, я еще подумала, что он водитель.

– Больше на парковке никого не было?

– Вроде нет. – Дарина внимательно посмотрела на мужчину. – Думаешь, этот человек устроил взрыв?

Марк не ответил, но по его молчанию Дарина все поняла.

На пустой парковке бомбу можно было спрятать только в машине – в той самой старенькой ладе, которую оставили на стоянке за углом от ее «жука». А тот мужчина… если он был владельцем машины, не знать о взрывчатке он просто не мог. А если не был, то что тогда он вообще делал на парковке?

– Если что-то еще вспомните, позвоните, – прервал ее размышления Марк, вытащив из кармана прямоугольник картона и положив его рядом с принесенной подругами сумкой. – Саша сказал, ваши документы были в машине? – она кивнула. – Придется восстановить. Я попробую ускорить процесс, но ничего не обещаю.

– Я просил ваших подруг найти копию вашего паспорта, – вспомнил Александр. Дарина аккуратно подтянула к себе сумку, пошарила внутри здоровой рукой, пока не наткнулась на пластиковую папку. Внутри обнаружились два листа бумаги с отпечатавшимся паспортом и правами. Марк взял ее, коротко кивнув в знак благодарности.

– Так дело может пойти… Пока отдыхайте, поправляйтесь. Я к вам еще зайду.

Александр незаметно закатил глаза, мгновенно представив, сколько нервов потратит он, его сотрудники и пациенты, прежде чем расследование ФСБ закончится. Не дожидаясь ее ответа, Марк пошел к выходу, а Дарина смотрела ему вслед и пыталась понять, почему вид уходящего майора ей так не по душе.

– Марк! – имя приятно скользнуло по языку, когда она его окликнула. Марк обернулся у самой двери, и она внезапно стушевалась. – Кроме меня… сколько еще пострадавших?

– Семнадцать, – помедлив секунду, ответил мужчина. Дарина похолодела.

– А погибших?

– Четверо.

Она с шумом выдохнула, сломанные ребра тут же отозвались ноющей болью. Мгновение Марк еще смотрел на нее, изучая, потом отвернулся и вышел. Александр последовал за ним, мягко затворив за собой дверь. Единственным звуком в наступившей тишине осталось лишь размеренное капание обезболивающего – кап, кап, кап…

Бросив сумку на освободившийся стул, Дарина откинулась на подушку. В голове не укладывался произошедший разговор. Все случившееся походило на кошмарный сон, но, к несчастью, она твердо знала, что это не так.

Погибли четыре человека, и это при том, что все они находились дальше от взрыва. Если бы не Марк, погибших было бы пятеро.

Что-то в сегодняшнем разговоре ее смущало, что-то было не так. Беспокойство Александра? Это его врачебный долг, беспокоиться о пациентах. Тогда, возможно, грозный взгляд Марка? После того диалога на парковке это было странно. Он позволил себе хоть какие-то чувства только, когда подумал, что ей плохо. Да еще этот излишне официальный тон… Может, это внутренние правила ФСБ?

Вот только это не отменяло того факта, что при разговоре с ним она неожиданно почувствовала себя… подозреваемой.

На следующее утро Дарина обнаружила у своей палаты охранника. Точнее не охранника – конвоира, как она его прозвала про себя. В стандартной черной форме с желтыми погонами на плечах и бритой почти под ноль головой. Он следовал за ней, куда бы она не пошла – погулять по коридору, посидеть в общем холле, даже на процедуры, – зорко глядел по сторонам и на вопросы почти не отвечал. Дарине от него удалось добиться только, что его зовут Максим.

При этом кого именно он охранял – ее от всей больницы или больницу от нее, – оставалось загадкой.

Поначалу ее это даже забавляло: врачи провожали ее удивленными взглядами, пациенты испуганно расступались, как море перед Моисеем, а встречные посетители принимались шептаться. Но довольно скоро такое пристальное внимание ей надоело, и она скрылась в своей палате, оставив Максима дежурить под дверью.

Она пыталась смотреть телевизор, но многочисленные утренние новости ей настолько приелись, что она раздраженно бросила пульт на одеяло и упала рядом. Можно было разложить вещи, раз ей предстояло провести здесь еще почти неделю, но недавно встреченная в коридоре Полина наистрожайше велела ей соблюдать постельный режим, а несоблюдение этого правила вполне могло вылиться в более продолжительное заключение в этой больнице. В итоге Дарина включила телевизор обратно и принялась мрачно слушать корреспондентку.