Малышка в руках дьявола

– Сколько она не ела?

– Кажется, три дня, сэр! – грустно вымолвила девочка, заставляя меня чувствовать, а я уже давно позабыл про это качество, -не выпускаю из объятий склочницу, вдыхая аромат её волос, несмотря на всё они пахли пшеницей.

Водитель Лимузина помог её затащить в салон и накрыть одеялом. Надо было торопиться, связался с врачом, который уже дожидался на квартире. Привозить пигалицу в дом, опасно, на данный момент там много светских персон. Сделали нужный укол теперь, она точно не умрёт.

Душ помогла ей принять домработница, а я пребывал на кухне, попивая утренний эспрессо. Ребёнка покормили, осталось разобраться с неряхой. Заходит в одном полотенце, и начинает возмущаться.

– Вы? Опять насильно удерживаете у себя? Что за квартира? Притон для шлюх?

– Ротик свой закрыла и быстро села за стол! Понято, разъяснил, полоумная? – повысил на неё тон, вчера испугался за здоровье дурехи.

– Не смейте командовать, я не ваша подчинённая. Ешьте сами свой омлет!

– Послушай, лахудра с убогими прядями! – надвигаюсь на неё, а она отходит назад, придерживая и без того короткое полотенце. – Из-за тебя пропустил банкет на сто человек. Советую меня не злить, а послушно принять завтрак! Я не привык повторять дважды. Далее с понедельника мадемуазель Лопухина, она же пышечка вы выходите на работу уборщицей в мою компанию.

– Нет, и ноги моей там не будет. И еду свою заберите. От вас не нужны жалкие подачки. Гусак! – протестует, в такие минуты её безумно хочется наказать. Например, нацепить наручники на запястья и запереть в спальне, где на протяжении всей ночи выбивать гонор, и заставить уважать хозяина.

– Садись за стол, замарашка! – разглядываю её мокрые пряди, которые не прочь потрогать на ощупь. У неё необыкновенный цвет волос, и уже сейчас понятно, что натуральный.

– Нет, говнюк с похотливыми глазами! Ешь сам свою баланду! – снова раскричалась, и тут полотенце падает на пол, и она остаётся полностью обнажённой…

ГЛАВА 6

Натали

Ох, этот извращенный взгляд, который не перестаёт раздражать. Да, и сама хороша, не в силах на него наглядеться, подонок обладал аристократическими чертами лица. Но тот ещё хам с огромной короной на голове.

– Решила соблазнить? Не позорься, подними полотенце. Сейчас ослепну от такой уродливой фигуры! – только что облил грязью, да у него кажется совсем нет совести.

– Что? По-вашему я специально его уронила? – быстро сориентировалась и схватила красную махровую тряпку с пола.

– Естественно, чтобы совратить меня. Но я не падкий на страшил. В моих покоях есть любовницы и каждая краше другой. А тебя считаю посмешищем, которое верит в свою красоту. Спустись на землю, пышечка. Искусство не терпит убожеств вроде тебя! – заявляет всё уверенным тоном, будто он руководит судьбами других. Я с каждым днем презираю этого мерзкого типа всё больше.

– Всё сказали? А теперь выдайте моё старое тряпье и я отчаливаю отсюда, потому что находиться с вами не желаю! – ринулась к двери, которая моментально закрылась перед носом. Хорошая однако у него реакция.

– Плешивая оборванка, предупреждаю в последний раз, не зли меня! Завтра в девять часов жду в компании. Здание располагается рядом с торговым центром, где одна неряха провалилась на кастинге!

– Мне не нужна ваша работа, тем более ради которой должна сосать член одному заносчивому кретину. Обойдётесь, не жирно ли? – закуталась в полотенце и снова начала с ним спорить, а он рассмеялся, неужели тиран способен хоть иногда снимать маску с лица.

– Насколько же наивная провинциалка. Кому нужен твой минет? В особняке просто издевался, я повторяю, серая мышка с толстыми щеками меня не привлекает! – нелестно выразился в адрес моей внешности, походу у него вошло в привычку.

– Тогда откуда такая щедрость? Наймете на работу беженку без документов? – веду с ним дискуссию, а сама злюсь на его отношение ко мне.

– На одну кудрявую балаболку наплевать, она даже не стоит моего времени. А вот голодная девочка очень тревожит. В любом случае я не должен отчитываться перед подчинённой. Останешься в этой съёмной квартире. Как будешь за неё платить разберемся позднее. Возможно, выполнять двойную нагрузку! Лафа закончилась, захочешь съесть лишний кусок хлеба, булки растрясешь и будешь пахать на своего господина! Неряха! – вызывающе шепчет в мои губы, я ненавижу его до чёртиков.

– Ножки уже сейчас целовать, Гусак? – довольно часто стала употреблять то прозвище оно ему к лицу как не зря кстати.

– Следи за речью, грубиянка, а не то и пыль заставлю слизывать с ботинок! Закончили беседу, я итак потратил драгоценные минуты на вшивую особь! Продукты в холодильнике, мой дворецкий расщедрился и закупил самое необходимое. Поэтому, нажирай попку дальше, пышечка Натали! – специально наклоняется близко к губам, а я как завороженная уставилась в его зелёные глаза. Они очаровывают меня и злят одновременно. Странное ощущение… – И даже не думай мечтать обо мне! Таких голодранок на дух не переношу.

– Мечтать о вас? Кому понравится чукча с кистью?

– Будем считать это в первый и последний раз. Заруби себе на носу, я твой начальник, который очень строгий и будет жестоко наказывать за каждую провинность! – оттолкнул от себя, а у самой двери произнес надменным тоном, сколько же в нём желчи. – Я был прав, твоя задница в ужасном состоянии, заросла в целлюлите. Вот как раз толстый кусок сала удалось рассмотреть! До встречи, Натали. Только не злись, и не налегай на сладкое, а то она ещё шире станет.

Заставил всю покраснеть. Сама ненавижу свою пятую точку, а он напомнил про её недостатки. В голове не укладывается, как мы с ним сработаемся, если на дух друг друга не перевариваем. Покинул квартиру и я облегчённо вздохнула.

– Смотри какую уютную квартиру дядя Гусак подарил!

– Ага, подарил? Мне придётся трудиться в поте лица, чтобы собрать деньги на квартплату. Скажи, зачем к нему пошла, Маруся? – накинулась на сестру с вопросами.

– Кушать захотелось. А он оказался добрым дядей и не бросил в беде. Знаешь, как переживал, и целую ночь держал тебя за руку, чтобы пришла в себя! – доложила девочка всё в подробностях.

– Никакой он не добрый, нашёл дешёвую рабочую силу. Ненавижу его каждой клеточкой души. С первой же зарплаты разберусь с документами и покину этот город и позабуду про дьявола, как о страшном сне! – конкретно обозлилась и поспешила надеть одежду, которую нашла в шкафу.

Утро не заладилось с самого начала, конечно же, проспала на целый час и появилась в том самом холдинге в районе половины одиннадцатого. Поправляю блузку с юбкой и нервно дожидаюсь в коридоре. Решила взять на себя смелость и постучать в дверь. Постучала раз, два… Ноль эмоций. Что ж в наглую повернула ручку, и лицезрела такую картину. Подонок Гарибальди развлекался с худощавой девицей на столе. Какой стыд…

– А вот и рабыня пожаловала! Неужели получилось оторвать толстую задницу с постели? Похвально, Натали! – застегнул ширинку на брюках и грубо обошёлся с девицей. – Ты мне наскучила, убирайся!

Бедная девушка, чуть не навернулась на каблуках, ускоренно напяливая платье.

– Ну так с чего мне начать, о великий тиран?

– Кто разрешал рот открыть? Стой смирно и слушай. Упустишь хоть малейшую деталь, мало не покажется, оборванка. Пункт первый каждый день приходить в пять часов утра. Проспишь хоть на одну минуту, ремня по целлюлитной заднице не избежать! – стал властно разгуливать по кабинету, продолжая трепать мои нервы.

– В пять утра? Краски нанюхались с ацетоном?

– Я просил не перебивать, или поплатишься! Идея с вылизыванием ботинок, кажется гениальной! Утром начинаешь протирать пыль с каждой картины. Учти, проверю и не дай бог найду грязную! В семь часов утра маленький перерыв, а потом чистка туалетов до блеска. Ну и наконец мытье полов перед началом рабочего дня. Перерыв полчаса, дальше мытье зеркал. Вот здесь, я крайне придирчив, они должны блестеть. Если хоть на одном из них окажутся разводы, пинай на себя, Натали! Приступай, пышечка.

Не знаю, как сдержалась и не выцарапала ему глаза. Такой важный павлин, дать бы тряпкой по лицу.

Последовала в мастерскую, и принялась за работу. Начала с первой картины «Зимний лес». Так засмотрелась на неё, что случайно задела локтем банку с красной краской. В считанные минуты написанный холст был испорчен… И в эту самую минуты заходит Гарибальди.

– Криворукая неряха! Ты посмела погубить мой шедевр? Знаешь, что я с тобой сделаю? – запирает дверь и надвигается хлеще зверя…

Натали

Руки испачканы в краске, и я боюсь вымолвить лишнее слово. Признаю вину. Он, наверное, долго трудился, а здесь случилась такая оплошность.

– Прошу прощения. Я правда не специально, -отхожу назад, главное не оступиться, насколько же он был зол.

– Таких бездарных особей надо всех истреблять. Они портят наше искусство. На колени живо и целуй мои туфли! Я что приказал? – его ледяной тон пробивал насквозь.

– Слизывать грязь с ботинок?! А не жирно ли, похотливый мерзавец?

Вычтите деньги из моей зарплаты и конфликт исчерпан, – несмотря на всё вступаю с ним в спор, а это чревато последствиями.

– Пигалица, что приказал хозяин? Подчиняйся! Заплатит она, даже твоя жизнь ничего не стоит по сравнению с этим холстом. На колени, вшивая сучка! – наклонил лицом к одному ботинку и заставил поцеловать, потом другую. При этом грубо вцепился в волосы.

– Вы обнаглели? Кто так обращается с женщиной?

– Где ты женщину увидела? Так жирдяйка из провинции. Запомни, первый месяц работаешь бесплатно. Криворукая мочалка! Взял на свою голову! – бросился на выход, а у меня слезы потекли градом. Унизил с полна, так ещё никто не оскорблял. Вкус той грязи до сих пор во рту. Пропади, ты пропадом, Гарибальди. Ненавижу всей душой. Он точно дьявол, у которого чёрная душа. С такими мыслями вытерла тряпкой все картины, и приступила к зеркалам, которые располагались в другом зале. Там и наткнулась на девушку с наушниками.

– Новенькая? – выключила она музыку, и обратила свой взор на меня.

– Да, сегодня первый день. Работаю на чукчу с кисточкой, – процедила я сквозь зубы.

– Лихо, ты Густава обозвала. Поаккуратнее, он очень мстительный. Просто соглашайся во всём. Понимаешь, художники очень капризные! – распиналась передо мной, на вид была очень любезной.

– Плевала я на общипанного Гусака, пусть крякает в другом месте. Представляешь, заставил целовать ботинки, мерзкий тип! – жаловалась я на подонка, а она ничему не удивлялась.

– Он любит всеми командовать. Тот ещё важный тип, характер хлеще дьявола. Но божественно красив. Смотри главное не влюбись, потом разбитое сердце по осколкам будешь собирать.

– Влюбиться в него? Никогда. Наоборот испытываю ненависть. И отомщу за то наказание в галерее, накормить бы хоть разок пылью, гад проклятый! – с первым зеркалом разобралась и приступила к чистке второго.

– Не зарекайся. Была у нас тут одна натурщица, так вот бедняжка втрескалась в него по уши. Густав изгалялся как мог, а потом затащил в койку и всё время критиковал. А когда наигрался сполна, бросил. Скучно говорит, осточертело проводить с тобой время, -предостерегла будто от страшной опасности.

– Подлый сукин сын. Привык втаптывать людей в грязь. Прям маэстро живописи, -фыркнула, а она даже бросила комплимент.

– Молодец! Нравится твой настрой. Характер на лицо. Я, кстати, Альбина, личный стилист натурщиц. Поэтому обращайся в любой момент.

– Очень приятно познакомиться. Натали! – улыбнулась ей в ответ. Но хорошее настроение в миг испарилось, когда мимо проходил демон с другим художником.

– Долго лясы точить будешь, неряха? Три лучше, а не то повторю инцидент в кабинете! Работай тряпкой сказал! -отвлекся он от разговора и по-хамски заявил мне.

– А вы тоже заканчивайте нюхать краску, а то вытравите в башке последние извилины!

– Сейчас доведешь, голодранка! Лишу обеда, заодно и похудеешь. Толстожопая, – не упустил случая снова указать на мой недостаток.

Не успела бросить колкий комментарий, уже как след простыл. После полудня ноги отваливались от усталости. Ещё с мытьем полов не разобралась. Его бы шваброй заставить махать, важный индюк. Выжимаю тряпку, как до моих ушей доносится чей-то плач. Любопытство взяло верх и я осмелилась проверить. Забрела в гримерку, где увидела рыдающую девушку.

– Зачем разводить истерику?

– С парнем хочу увидеться, а этот деспот сказал всем в обязательном порядке быть сегодня на балу в восемь. А мой Тима уезжает завтра на три месяца, планировали сходить на свидание, – поведала она о своих проблемах.

– Поговори с Гусаком и объясни всю ситуацию! – поделилась я своим мнением.

– Гусаком? – округлила она глаза, не до конца сообразив.

– Имела ввиду негодяя Гарибальди, -бросила тряпку на пол, посижу пару минут.

– Ты что? Он сразу уволит и ещё даст смачный пинок под зад. Слушай, на ум пришла идея. Не заменишь меня? Всё равно на приёме все в белых масках, а платье с корсетом, и поэтому подойдёт на твой размер, – предложила странную затею.

– Э нет! Мне за полдня идиота хватает!

– Пожалуйста, заплачу сто долларов. Бери, никто не заметит моего отсутствия! Прекрасно справишься, – лихо запихнула она в карман купюру, грех отказываться. Да была не была один демон намекнул, что первый месяц придётся трудится бесплатно.

Согласилась подменить Изабеллу, успели познакомиться накануне. Кошмар. В этом пышном розовом платье очень некомфортно, и маска невыносимо стягивает лицо. Прибыла на праздник в районе восьми, где было столько фотографов, и других известных личностей. На глаза попались наши натурщицы, во главе которых придурок Гарибальди. Вырядился сегодня в белый костюм, предпочитает строгий стиль, лишь бы похвастаться своим богатством. Я пригубила немного шампанского, как услышала знакомый тембр голоса.

– Изабелла, твой голый портрет приобрёл один известный олигарх. Он чуть с ума не сошел от такой красоты. Богиня, спустившаяся с небес. Идём, хозяин щедро отблагодарит тебя! – принял за ту девушку и заманил в тёмный коридор. Тут же снимает с меня маску. Наши губы так близко, боже что сейчас случится…

– Нет, не делайте этого! – поздно сопротивляться, он жадно меня поцеловал, и в миг сладкое наслаждение разлилось по всему телу. Поцелуй был настолько ласковым и нежным, что задрожали колени. Не хотела прерываться, но тут внезапно включили свет и он…

ГЛАВА 7

Натали

По его нервному дыханию догадываюсь, что произойдёт. Так и знала, что не стоило соглашаться на бредовую идею. А теперь мне придётся оправдываться перед заносчивым козлом с большой манией величия.

– Кто позволил сюда прийти, замарашка? На квартире не удалось меня соблазнить решила выбрать другую тактику? Сними платье, толстуха, оно не для твоих форм! Убожество! – новая порция оскорблений из его уст, доводит до белого каления.

– Совратить вас? Смею напомнить, это вы меня поцеловали, к тому же против воли. Гусак! – отстаиваю свою честь.

– И испытываю отвращение от твоей вишневой помады. Тьфу. Не привык повторять дважды, снимай наряд, который был сшит для другой нимфы! – раскричался, будто наступил конец света.

– Хорошо, его величество не воспитанный сукин сын. Вернусь, не успеете оглянуться, – ринулась в уборную, но он преградил путь.

– Раздевайся здесь! Немедленно, неряха, которая пожалеет, что пришла без приглашения.

– Не тресните от важности? Щеголять своими обнажёнными формами перед вами не стану, – нагрубила ему, сто раз пожалев, что согласилась на эту затею.

– Тебе, что приказал господин? Настырная девка будешь по струнке ходить! Снимай платье! – прожигает взглядом, от которого бросает в пот. Вот же довелось познакомиться с подобным развратным экземпляром.

– Я вам не рабыня! Дайте пройти!

– Осточертели твои фокусы, Замухрышка, которая думает, что обладает фантастической красотой, а на деле жирдяйка! – вцепился рукой в капну моих волос, и потащил в неизвестном направлении. Думала все пряди вырвет, омерзительный тип. Завел в помещение, где располагались те самые зеркала. И нарочно запер дверь. Приближается, замышляя нечто ужасное. А я едва стою на каблуках, и пытаюсь не запутаться в длинном подоле.

– Я, кажется, приказал раздеться. Выполняй!

– Кто вам сказал, что имеете права мной командовать? Выпустите! – ринулась к двери, но он быстро отреагировал и развернул к себе.

– Плешивая дрянь, запомни выбью из тебя весь гонор! – подвёл к зеркалу, и встал позади. Ускоренно расстегнул молнию на пышной юбке, потом перешёл к корсету. А потом с жадностью раздел до трусов. Сумела отреагировать, и вовремя закрыла голую грудь руками, а самой невыносимо было смотреть в зеркало. Там отражались плотоядные глаза, которые рассматривали с особым интересом.

– Убери руки!

– Нет! Только попробуйте. Извращенный негодяй! – только успела вымолвить, он насильно развёл руки и ему в зеркале предстала моя пышная грудь третьего размера. Она от природы такая и доставляла массу хлопот. Сложно было подобрать бюстгальтеры. И в старшей школе одноклассники подкалывали, что у меня невероятно большой бюст. Чувствую стыд и унижение. А ему понравился данное зрелище.

– Я же говорю обвисшие дойки. Любой художник ослепнет, когда будет писать настолько уродливые формы. Твоя мечта осуществилась, пышечка? Ну же осталось, чтобы хозяин полапал тебя. Для этого пришла на бал, чтобы совратить строгого босса? – бесцеремонно касается ладонями моей груди и начинает тискать.

– Что вы себе позволяете? Нет! – не знала, как вырваться, он был гораздо сильнее и властнее. И пусть я брыкалась, но каждое прикосновение пальцами заставляло дрожать, от нового неизведанного чувства. Секунда две и он насильно притянул к себе, прошептав в мои губы с нескрываемой гордыней.

– Из всех недостатков есть лишь одно преимущество. Твоя душа. Чистая, светлая, которую я с радостью оскверню! Самый лучший подарок для дьявола! – надменно улыбнулся, а потом его губы снова коснулись моих и я ощутила приятную сладость. Обвисла в его объятиях, и полностью отдалась ласке. Он фантастически целовался, заставляя вздрогнуть каждую клеточку тела. А потом отшвырнул, словно испорченную вещь.

– Пора вымаливать прощение, неряха с толстым салом на заднице! Начинай облизывать ботинки, живее я тороплюсь. Журналисты заждались, – проявляет грубость у него нет ни капельки сострадания.

– Тряпочкой воспользуйтесь. Или побрезгуете испачкаться? – нашла глазами какой-то халат, и тут же его надела.

– Любишь грубое обращение? Запомни, всегда должна подчиняться, или поплатишься! Вылизывай! Считаю до трех!

– Обломись, зажравшийся сукин сын! – дала ему отпор, а он насильно наклонил лицом к правому ботинку. Второй раз вытерпеть унижение не сумею, главное не заплакать перед ним. – Начинай их целовать! Натали! Я не шучу.

– Убейте, но не подчинюсь! – незаметно вытерла слезу, редко плачу, но здесь меня морально раздавили. Каким-то чудом в дверь постучались, неужели я была спасена.

– Считай, что тебе повезло толстуха! Но на этом наш разговор не окончен! В наказание всю ночь будешь драить все мастерские и только попробуй прилечь спать. Плешивая оборванка! Ненавижу подобных особей! – бросил в тёмной комнате.

Долго заливалась слезами, но взять тряпку в руки не решилась. Случайно задремала на полу, очень сильно перенервничала.

В районе шести часов утра удосужилась приступить к уборке, даже избавилась от хандры. С Марусей связалась по телефону и сообщила, что не успею прийти домой. Сестрёнка справится без меня. Подонок Гарибальди, настолько жесток, что совсем не умеет обращаться со слабым полом.

Занималась чисткой окон, бросая взор на написанные холсты, как в одну из мастерских зашёл художник.

– Как теперь выставлять работу на конкурс? Ого! Какая красотка. Девушка, вы кто такая?

– Уборщица, сейчас скроюсь с глаз! – забрала ведро с подоконника, а сама поторопилась к выходу, но он остановил.

– Я никогда ещё не видел настолько обворожительных девушек! Не хотите поработать натурщицей? – высказался он с улыбкой на лице.

– Чего? В вашем разврате участвовать не стану! – на отрез отказалась, не хватало ещё иметь дело с извращенцами.

– В купальнике. Не откажите, пожалуйста! Вот, переодевайтесь! – распахнул дверцу шкафа и выдал мне шикарное бикини.

Быстро переоделась и показалась ему в полной красе.

– Божественно! Присаживайтесь и распустите, волосы. Какая ослепительная красавица! – не переставал хвалить, подняв настроение. Не надо было щеголять голыми формами, хоть на миг почувствую себя нормальной девушкой, а не вшивотенью об которую вытирают ноги. Художник взял мольберт, и уже приступил к созданию шедевра, как внезапно дверь распахнулась и восстал Гарибальди… Смотрит на нас и буквально срывается с цепи.

– Как ты посмел писать её портрет? Тебя уволить?

– Господин, она же одетая!

– Плевать! Никому не дозволено лицезреть её прелести! Она моя! Только моя. Сволочь. Она переодевалась при тебе? Уничтожу! – налетел на другого художника, и нанес ему удар в челюсть.

Густав

Я избил его до крови, готов был порвать на куски, никогда ещё прежде не просыпался такой гнев. Ненавижу, когда всякие пошлые козлы претендуют на моё имущество. Она именно принадлежит мне.

– Сэр, извините, я понятия не имел, что данная нимфа ваша!

– Не знал он. Передай всем художникам, которые трудятся на меня, чтобы никто без моего ведома не предлагал ей стать натурщицей! – пнул ногой ему в живот, осталось разобраться с девицей.

Специально вырядилась в купальник, чтобы его соблазнить. Словно нашкодившего котёнка потащил за волосы из мастерской. Прямо в коридоре, усадил на подоконник, и пристроился между ног. Её зелёные глаза цвета изумруда, блестят от слёз. Она догадалась какая участь её ожидает.

– Два месяца подряд! Ты неряха, будешь трудиться без зарплаты! Поняла? Решила пролезть в искусство через другую дверь? Переспать со всеми художниками? Наверняка всем уже раздала прейскурант! Не отводи взгляд, смотри на меня! – не в силах на неё на глядеться, она явно отличается от других. Заметил это ещё при первой встречи. Тот шарм, которым она обладает, притягивает остальных мужчин.

– Чтобы у вас язык отвалился! Я не являюсь продажной шлюхой!

– Врёшь, дрянь, по обвисшей груди все, итак, понятно. Не вылезаешь то и дело из постели богатых мужиков. Что клиентура закончилась в родном городе, и решила притащиться в Таллин? Но учти твоя жирная задница никого не впечатлит! – оскорблял её и казалось с новой порцией, причинённой боли, самоутверждался. Сначала она обомлела, застыла, как вкопанная, а после по её совершенной, гладкой щеке скатилась слеза. Думала растрогать, зря старается, я непробиваемый.

Бросилась в уборную, пусть там хоть вся обрыдается. Почему должен переживать на этот счёт. За всем происходящим наблюдал другой художник, тот ещё любитель учить уму разуму.

– Густав, по-моему чересчур с ней жесток. Не нравится, уволь бедную девушку. Зачем попросту мучить? Придумал штрафные работы? – заступился за неё, а мне нисколько не жаль. Должна как и все уважать хозяина, голодранка из провинции.

– Кто спрашивал твоё мнение? Она принадлежит мне и я буду с ней делать, всё что вздумается, пока не обломаю весь гонор и не увижу в хитрых зелёных глазах покорность! – резко ему ответил, а сам прямой наводкой поторопился в туалет. Надо же обливалась горькими слезами. И главное продолжает разгуливать по всему зданию практически в неглиже.

– Живо умыла свое уродливое лицо и пошла батрачить.

– Засуньте вашу должность глубоко в задницу. Ноги моей здесь не будет! – снова выпускает коготки, её сильный характер нельзя сломать.

– Оглохла? Я приказал взять швабру и помыть каждую ступеньку в этом здании. Уволиться она собралась, а кто выпустит? Сейчас вызову полицию и поведаю им в малейших деталях, как одна толстожопая проникла ко мне в дом и хотела его обнести, -снял с себя пиджак и накинул ей на плечи, лицезреть пышную пятую точку нет сил.

– Лгун! Вы сами предложили нам остаться с сестрой!

– Кому они поверят вшивой голодранке или известному Алессандро Гарибальди? – перешёл на шантаж, а она с вызовом бросила на пол пиджак. Долго придётся перевоспитать, очень много гонора.

– Вы чудовище! Всё равно от вас сбегу!

– Заканчивай ныть, пора спину надрывать! – повёл за собой, как скотину. Сам не понимаю, почему настолько сильно презираю эту девушку. Она вызывает во мне целую бурю эмоций. Привёл к стилисту и приказал. – С этого момента, внешним видом этой неряхи занимаешься лично. Если хоть раз придёт в короткой юбке, доложишь мне! Ей разрешено носит лишь брюки, но чтобы ни в коем случае не обтягивали задницу. Чего пялишься, как баран на новые ворота? Исполнять!

Весь день не мог настроиться на работу, всему виной она. Натали, которая не покидает мысли, чёртова девка из провинции. Касаюсь кистью холста, уже неделю не получается завершить работу. Мне художнику, подавай вдохновение. Дверь кабинета скрипнула, и я заметил пришедшую невесту. Вот её мечтал здесь видеть в последнюю очередь.

– Мой дьявол сегодня не в настроении. Кто посмел вывести на гнев? Густав, я скучала, этот шоппинг в Милане так выматывает!

– Элис, я ненавижу, когда меня отвлекают! – грубо убрал её худощавую руку, а сам позвал секретаря.

– Вызывали, господин?

– Да. Пусть Натали немедленно придет. И только пусть попробует ослушаться, так и передай жирдяйке! – разместился в кресле, достав из сейфа сигары, не мешало бы немного расслабиться.

Элис присаживается в кресле напротив, и тут пришла кудрявая замарашка.

– Зачем вы меня звали? – твёрдо заявила, а мой взгляд упал на брюки со свитером. Благо больше никто не посмеет на неё глядеть.

– Начинай полировать туфли моей невесте. Теперь это твоя обязанность!

– А сама она не справится? Мне в галерее нужно убраться! Кто-то разлил три белых банки с краской. Думаю это важнее всякой обуви! – распинается, будто её кто-то послушает.

– Заруби себе на носу! Приказы хозяина не обсуждаются! Приступай! – призывает снова вцепится в её локоны, и насильно заставить исполнить мою волю.

Тяжело вздыхает, но начинает протирать обувь, неужели не ляпнет ни одного колкого словечка.

– Там на показе мод, каждый фотограф мечтал заполучить мой снимок. Они прям устроили соперничество! – докладывает невеста, а я совершенно её не слушаю наблюдаю за покорной Натали. Настолько красива смотрелась. В моём воображении она полностью голая, на коленях делает минет. И так каждый день, пока вдоволь не наиграюсь. Её можно посадить на ошейник и изредка кормить. Чёрт, она даже тряпкой работает соблазнительно.

– Довольно, теперь займись моими! – выдыхаю дым, дожидаясь прихода оборванки. С неохотой приступает к обязанностям, а я еле сдерживаюсь, чтобы не разорвать выданное ей тряпье и не наказать на столе за гонор и похабный характер.

Нас потревожил влиятельный спонсор, поэтому пришлось лишить себя такого удовольствия.

***

После уматывающих обсуждений, спустился на первый этаж, где столкнулся с неряхой.

– И куда собралась? Быстро драить полы! Ночевать не пойдёшь!

– Я всё вымыла! Поэтому обломись, гусак с кисточкой! – дерзит, а я насильно её увожу в кладовку, и специально выливаю на пол зелёную краску, потом голубую и черную.

– Чисто говоришь? Работай!

– И как по-вашему, это оттереть? Вы самый гнусный, и омерзительный художник на всём белом свете! – рассердилась, и в это время дверь захлопнулась… Дёргаю за ручку, бесполезно. Черт и телефон наверху оставил.

– Охрана, немедленно сюда! Дерьмо. Это ты во всем виновата, неряха!

– Я? Забыли, как испачкали пол?! Рожу бы вам намалевать! Ай! Мамочки! – поскользнулась она и случайно задела меня. Мы упали на пол и чуть не соприкоснулись губами. Навалился на неё сверху, не в силах отвести взгляд. Наши щеки испачканы в краске, её в голубую, мои в зелёную.

– Из-за одной бездарной девки, придётся здесь ночевать! Но ничего я накажу её, чтобы в следующий раз не злила хозяина!