Хроники одного сна

Настоятель тяжело вздохнул, но закончил выводить на бумаге слова заклинания и протянул братьям лист:

– Сначала читаете слова, затем представляете место, понятно? – братья кивнули и Ники потянулся за листом, но Настоятель колебался.

– Я волнуюсь за вас, вы еще не полностью готовы к выходу в мир входящих, – сказал он, не отпуская листа.

– Не беспокойтесь, мы справимся, мы же Кришан! – сказал Янош и улыбнулся как можно шире. В этом и дело – подумал Настоятель и отпустил наконец лист бумаги с заклинанием.

– Конечно справитесь, с Богом! Идите, – попрощался мужчина и улыбнулся братьям. И снова печальная улыбка. После этого братья удалились из кабинета Настоятеля и, воодушевленные будущей встречей с отцом, пошли в свои комнаты собирать чемоданы.

5

– Ты готов? – спросил Ники, держа в руке листок с заклинанием для перемещения. Братья стояли на заднем дворе церкви входящих, одетые с иголочки, благодаря Настоятелю. Ники был облачен в коричневый костюм тройку и черные туфли. Яношу не очень нравилось наличие жилетки на нем, поэтому он обошёлся черными брюками, пиджаком и галстуком, при этом пиджак он уже успел снять и повесить на согнутую руку, во второй он держал два чемоданчика, свой и брата. Они взяли лишь самое необходимое, остальное же, они решили, будут приобретать на месте по мере необходимости. Также, Настоятель дал братьям немного денег из своих запасов и книгу заклинаний входящих.

– Да! Читай же! – с широкой улыбкой ответил Янош, крепче сжимая ручки чемоданов. Ники кивнул и начал читать. И вдруг его глаза стали меняться. Зрачки стали исчезать, растворяться, как кусочек печенья в теплом молоке. Вскоре остались только белые как фарфор белки. Янош, конечно, читал об этом и знал, что так будет при прочтении того или иного заклинания. Но сейчас он впервые увидел это вживую. Пока Янош наблюдал за глазами брата, вокруг них поднялся ветер, и стало холодней. Юноша на секунду пожалел, что снял до этого пиджак, а ветер все усиливался, создавая вокруг братьев что-то на подобие небольшого вихря. А Ники тем временем заканчивал читать заклинание.

– Теперь-место! – сказал Ники, и схватил Яна за руку, в которой тот держал чемоданы. От внезапности этого жеста, юноша чуть не выронил их. Братья закрыли глаза и начали как можно точнее представлять Париж, вспоминая его по отцовским открыткам. И через пару секунд юноши почувствовали, как их куда-то резко затянуло. Такое странное чувство, сердце начало колотиться как бешенное, ноги оторвались от земли. Это было похоже на падание в пропасть. Продолжалось это всего несколько секунд, после чего под ногами вновь появилась земля. Ветер стих, и лица снова обдало теплым летним воздухом. Янош первым осмелился открыть глаза. Сначала один, затем второй. Он делал это аккуратно и медленно, как будто боялся что-то спугнуть.

– Ники! У нас получилось! – закричал Ян, теребя за руку брата, чтоб тот открыл глаза.

Вдруг кто-то толкнул Яноша в плечо. Юноша обернулся и уже нахмурил брови от возмущения, когда увидел мужчину в прекрасном черном костюме и таком же котелке. Он что-то бросил на французском, слегка улыбнулся и приподнял свой головной убор правой рукой, как бы в знак приветствия. Янош, не зная французского, но решив, что мужчина просто извинился, улыбнулся ему в ответ и слегка кивнул. Затем братья огляделись и поспешили отойти в сторону, так как они стояли на довольно оживленной улице, а именно – под аркой, служившей чем то, вроде входа или ворот. Но то было раньше, а теперь это красивая триумфальная арка стояла на пересечении парижских бульваров. Юноши обошли сие сооружение по кругу, разглядывая и подмечая каждую деталь. Прохожие смотрели на братьев с лёгкой улыбкой, думая о них, как об очередных приезжих, которые удивляются красоте французской архитектуры.

– Это же триумфальная арка с одной из открыток отца, помнишь? – спросил Янош, не отрывая глаз с барельефов на сооружении. Ники кивнул в знак согласия, также неотрывно разглядывая арку.

После долгого восхищения, и не только от французской архитектуры, но и над тем, что у них все же получилось правильно воспользоваться заклинанием Настоятеля, братья решили пройтись по улицам Парижа в поисках места, где можно было бы перекусить и заодно, может, снять комнату.

– Ты только посмотри, Ники, как все красиво здесь! И совсем не так, как дома, – восклицал Янош, накинув на плечи пиджак. Он заглядывал в лицо каждому прохожему и улыбался, от чего французы немного смущались, некоторые даже начинали раздражаться, но смягчались, слышав другой язык. Приезжие! Ники, напротив, как обычно, вел себя сдержанно и все время одергивал младшего брата, когда тот совал нос в очередное открытое окно. Ники тоже упивался красотой нового мира, но по-своему.

Мысли о красоте заставили юношу засунуть правую руку в карман брюк и достать оттуда фото. То самое, на котором была изображена Коралин Бонье. Ники заглянул в темные, как ночь, глаза девушки и его щеки вновь запылали. Он поспешил убрать фото, пока Янош в очередной раз не пристал с вопросами, но в данный момент он был слишком увлечен запахом круассанов из небольшого кондитерского магазинчика. Янош всегда был падок на сладкое и мучное. Пришлось идти и силком выводить брата из кондитерской, пока он не истратил там все деньги.

В момент, когда Янош пытался поудобнее устроить пакеты с булочками у себя под мышками, раздался звон колокольчика над входной дверью в магазин мучной радости. Этот звук оповестил о новом посетителе и все, включая братьев, повернулись посмотреть на сладкоежку.

В магазин впорхнула девушка, именно впорхнула, так легка и непринуждённа была ее походка. У Ники округлились глаза, и щеки вновь обдало румянцем. Это была она! Коралин Бонье! Те же темные волосы, убранные наверх под бордовую шапочку с вуалью, немного закрывавшую лицо. Та же родинка-бусинка над верхней губой.

Ники как будто прирос к полу и неотрывно наблюдал за изящными движениями Коралин, она прошла мимо и одарила его лёгкой улыбкой. А потом вдруг тихо рассмеялась. Это привело Ники в движение, и он, неуклюже улыбнувшись, поспешил к выходу, где Янош с улыбкой до ушей и с пакетами под мышками ждал брата.

– Ники, я, конечно, все понимаю, но чемоданы нам еще должны пригодиться, – кивнув в сторону столика, где лежали два печальных чемодана, сказал Янош.

– Ах, да.. – Ники быстро забрал чемоданы и, не оборачиваясь, вылетел за дверь магазинчика.

– Эй, что с тобой? Это все та красивая леди, что зашла в кондитерскую? – спросил Ян, когда они дошли до ближайшей лавочки, чтобы передохнуть.

– Это была Коралин, – отчеканил Ники, садясь на лавку рядом с пакетами круассанов.

– Кто? – недоумевал Ян. Ники резко развернулся и посмотрел на брата.

– Что значит кто, Ян? Ты вообще слушал Настоятеля? – Ники потер глаза – Это была Коралин Бонье, дочь Марселя, друга нашего отца.

– Так это ее фото ты втихую оставил у себя и носишь в кармане? – начал приставать Янош и плюхнулся рядом с братом.

– Да, – потупился Ники, и щеки снова залило краской.

– Так почему ты мне сразу не сказал? Надо было поговорить с ней, она бы нас сразу отвела к своему отцу. А теперь придется снова ее искать, – с досадой сказал юноша и достал круассан. Поднес его к носу и вдохнул сдобный аромат выпечки.

– Не знаю, я… – Ники запнулся, – не мог же я кричать тебе через весь зал. И, потом, мы же не знаем французского.

– Может, она знает английский, кондитер свободно на нем говорил, когда я покупал эти прекрасные булочки, – сказал Ян и откусил кусочек круассана, – как вкусно! – юноша протянул брату слоеное чудо, предлагая отведать, но Ники отмахнулся. Тогда Ян пожал плечами и за два раза умял круассан.

Ники закатил глаза и отвернулся от брата, не желая видеть, как тот ест все эти булки с таким аппетитом, как будто видит их впервые.

Вдруг Ники снова заметил бордовую шляпку с вуалью, которая проплыла мимо них в нескольких метрах, направляясь вверх по бульвару. Девушка бросила на Ники взгляд, что заставило юношу снова смутиться.

Янош Кришан

6

– Ян! Ян! – Ники толкал брата локтем в бок, все еще не отрывая взгляда от бордовой шляпки, что с каждой секундой уплывала все дальше и дальше. Ян выронил из руки круассан и повернулся резко к брату.

– Что такое? Я из-за тебя уронил свой обед!

– Это Коралин, быстрее, Янош, нам надо догнать ее! – сказал Ники и сорвался с места, забыв про чемоданы, и, наверное, даже про брата. Во всяком случае, так подумал сам Ян, переводя взгляд то на удаляющуюся фигуру брата, то на печально лежавший круассан под ногами. Затем, схватив в охапку чемоданы и пакет с оставшимися булочками, юноша побежал вслед за Ники.

– Постой, я не могу нести все один и при этом бежать за тобой! – пытался докричаться Янош до брата. Тот остановился, обернулся, и вопросительно уставился на него, раскинув руки.

– Возьми хоть один! – вопрошал Ян. Ники выхватил чемодан из рук юноши и снова поспешил вверх по улице за девушкой.

Коралин, моментами оборачиваясь, поняла, что молодые люди, которых она сначала встретила в кондитерской, а затем на площади, зачем-то идут за ней. Услышав, что незнакомцы говорят на другом языке, в голову девушки закрался страх и непонимание. Что двум иностранцам от нее нужно? Я что так похожа на девицу из публичного дома?! Пронеслось у нее в голове, и она достала маленькое круглое зеркальце из сумочки. На его крышке красовался серебряный барельеф дракона с маленькими красными рубинчиками вместо глаз. Подарок отца в память о матери, которая любила рассказывать маленькой Коралин об огнедышащих змеях, их величии и красоте.

Девушка заглянула в свое отражение, поправила вуаль от шляпки легким движением левой руки и не нашла ничего общего между Коралин и девицей лёгкого поведения. Тогда девушка убрала зеркальце обратно в сумочку и ускорила шаг.

– По-моему она знает, что мы ее преследуем, – сказал тихо брату Ян. Ники промолчал и не замедлил шаг. Он решил все же догнать Коралин. Но он совершенно не знал, что сказать, когда они окажутся лицом к лицу. Но сейчас это неважно, главное не упустить Коралин из виду. Поэтому ноги несли его вверх по мощенной камнем улице за порхающей фигурой француженки.

– Ники, очнись же, мы ее пугаем! – Янош схватил брата за локоть, чтобы остановить. Ники на секунду опешил, затем одернул руку.

– Да, ты прав, не знаю, что на меня нашло. Я просто подумал, что если сейчас мы с ней не поговорим, то, не знаю, когда в следующий раз нам представится такая возможность. А времени у нас не так-то много, – сказал Ники, все еще всматриваясь в толпу французов, что была на улице, пытаясь как можно дольше держаться взглядом за бордовую шляпку Коралин Бонье.

Девушка чувствовала спиной их взгляды. Видимо, они так просто не отстанут. Значит, я их проучу! Подумала девушка, еще раз обернулась и, удостоверившись, что за ней все еще наблюдают, свернула в узенький переулок между домами.

– Ян, она свернула с улицы!

– Ники, ради всего Святого, может, мы закончим на сегодня? Мы и так узнали, что она ходит в ту кондитерскую, может, стоит принять этот факт и ждать ее следующего визита туда? – Янош умолял брата остановить сегодняшнее преследование и успокоится, но Ники стоял на своем.

– Ну давай хотя бы посмотрим на какую улицу она свернула? – не дожидаясь ответа Ники снова сорвался с места, сметая на своем пути недовольных прохожих.

– И кто еще из нас упертый баран, братец? – крикнул ему в след Ян и направился за ним, думая, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет.

7

– Тут тупик! Может она свернула не здесь? – Ники метался от стены к стене переулка, не понимая, что делать. Когда юноши пошли вновь по следу Коралин, то обнаружили в конце улицы глухой забор, и спрятаться тут было негде.

– Брат мой, я предупреждал. Она все поняла и просто обула тебя как ребенка! Забыл, ведь она тоже входящая, – злорадствовал Янош, наблюдая за метаниями брата. Вдруг, стоявший спиной к Яну Ники ахнул и схватился за плечо.

– Зачем ты это делаешь? Я и так понял, что облажался! – Ники подошел к брату вплотную.

– Делаю что? – спросил Янош, явно непонимающий, о чем говорил брат.

– Бьешь меня по плечу! Не прикидывайся, или ты видишь здесь кого-то еще? – Янош рассмеялся, – так я и знал, – Ники закатил глаза и снова отвернулся от брата, чтобы сосредоточиться на Коралин. Но через секунду он снова почувствовал, что его ударили, не в плечо как раньше, а уже в бок. Ники, здорово разозлившись, снова повернулся к брату и увидел, что тот согнулся, обнимая руками живот:

– Что с тобой? – спросил Ники, подойдя ближе.

– Меня кто-то ударил в живот, как будто с ноги, но это точно был не ты! Я смотрел тебе в спину, когда это случилось! Кто-то явно с нами играется! – простонал Янош, сползая по стене вниз. Рядом валялись чемоданы и выпавшие из пакета круассаны. Янош печально на них посмотрел и вздохнул.

– Но кто это? И как он это делает? – недоумевал Ники, ставя чемоданы к стенке рядом с братом.

– А ты как думаешь, Ники? По-моему, ответ очевиден. Кто непонятным образом растворился в тупике? – Янош сощурил глаза и кивнул на конец переулка.

– Кора… – Ники не успел договорить, как невидимая сила вдруг прижала его лицом к прохладному камню стены. Янош было кинулся на помощь брату, но ему снова прилетело в живот. Каблуком, как и в первый раз. Теперь Янош уже не сомневался, сдавливая стон, что их обоих обула девчонка с даром невидимки. Ян отдышался и заговорил на английском:

– Вы ведь Коралин Бонье? Простите, что напугали вас, мы не нарочно! Мы из Брашова, что в Румынии, приехали к вашему отцу, – протараторил Янош, уставившись на пришпиленного к стене Ники. Вдруг невидимка ослабил хватку, и юноша отскочил назад к брату.

– Братья Кришан? – спросил воздух по-английски.

– Да, мисс, – отозвался Ники. И вдруг, как будто кто-то сдернул невидимую вуаль, Коралин Бонье предстала перед братьями во всей красе. У Ники перехватило дыхание и щеки его вновь запылали. Что же со мной творится? – подумал юноша.

– Почему вы сразу не представились, тогда в пекарне? И можно на ты, оставим эти прелюдия, – сказала француженка, доставая свое зеркальце с драконом, чтобы поправить прическу. Ники молчал, не отрывая взгляд от девушки. Янош усмехнулся и пнул его локтем.

– Не сразу… мы просто… – Ники не мог подобрать слов. Ян поспешил на помощь потерявшему голову брату.

– Мы не сразу поняли, что ты та, кого мы ищем. И мой брат не был уверен, что ты знаешь английский. А потом мы решили проследить за тобой, точнее Ники решил, но это оказалось не очень хорошей идеей. Прости нас за это, – улыбнулся Янош и сделал жест, который просил руки дамы для поцелуя. Коралин секунду поколебавшись, подала руку в знак прощения. Ники последовал примеру брата и сделал то же самое.

– И, справедливости ради, хочу заметить, – продолжил Ян, – что ты нас хорошо проучила! А твой дар просто немыслимый!

– Да, ваш дар… мы впервые такое видели, – заметил Ники.

– Я же попросила без прелюдий, не стоит так утруждаться, – заметила Коралин, взглянув на Ники. Она поймала его смущение. Ей это льстило.

– Спасибо, что оценили мои бойцовские навыки, – улыбнулась девушка – Так, значит, вы приехали к моему отцу?

– Да, мы бы хотели спросить у него про нашего отца. Настоятель сказал, они были хорошими друзьями, – оживился Ники. Янош тем временем собирал круассаны в пакет и печально вздыхал.

– Я слышала про ваше горе, соболезную. Надеюсь, мой отец поможет вам, – искренне сказала девушка и улыбнулась, – оставь их, у нас сегодня на ужин подадут круассаны с шоколадом. Я договорилась об этом сегодня в той пекарне.

Глаза Яноша засияли, он схватил чемоданы и подтолкнул вперед Ники:

– Тогда поторопимся, не хочу заставлять круассаны ждать! – Коралин посмеялась, прикрыв ладошкой рот. Она поймала себя на мысли, что в компании этих двоих из румынских краев ей комфортно. Еще раз кинув взгляд на Ники и удостоверившись, что его щеки вновь побагровели, она кивнула и двинулась прочь из переулка, сделав знак братьям следовать за ней.

Коралин Бонье

8

Чтобы добраться до особняка семейства Бонье, пришлось ловить кэб. Черная коробка тряслась по мощенной камнем дороге, проезжая магазинчики и пекарни. Яноша мутило, съеденные круассаны то и дело просились наружу.

– Кто-то явно переел мучного, – заметила Коралин, с улыбкой поглядывая на побледневшего Яна. Юноша хотел было ответить, но передумал, к горлу подступало, и он решил не открывать рот, дабы избежать неприятной ситуации.

– Янош тот еще сладкоежка. В этом наверно и есть его дар, – подначивал Ники. Янош бросил на него злой взгляд и отвернулся к окну, подставив лицо свежему вечернему воздуху.

– Кстати о дарах, – начала Коралин после недолгой паузы, – мой вы видели. Что же интересного привезли с собой братья Кришан, кроме любви к сладкому? – на сей раз Янош не удостоил вниманием эту издевку, продолжая разглядывать проплывающих прохожих за окном кэба.

– Честно признаться, мы еще их не открыли.

– Как это? – удивилась Коралин.

– Мы не успели найти свои дары до отъезда в Париж. Мы подумали, что сейчас главнее найти отца, – сказал Ники, теребя свой галстук. Снова непонятное волнение при разговоре с этой девушкой скручивало живот. Ох, не вовремя Янош ты натрескался сладкого, – думал Ники, желая, чтобы разговор продолжал его брат, пока сам Ники не справится со своими чувствами.

– Думаю, вы поступили правильно, – сказала Коралин, наклонилась к Ники и накрыла его руку своей, – все будет хорошо, ваш папа наверняка уже в пути сюда, ну или, мой отец знает где точно он может находиться. Вести о таких трагедиях быстро разносятся в наших кругах, думаю, он уже все знает, – закончила девушка и отклонилась обратно к спинке сидения.

Сердце Ники бешено колотилось. Он не расслышал и половины того, что сказала Коралин, настолько громко стук сердца отдавался в ушах, что заполонил все пространство кэба. Похоже, случилось то, чего Ники так боялся. Он влюбился в черноволосую француженку Бонье. Еще тогда, когда впервые увидел ее на фото. Но в тот момент он подумала, что это мимолетное чувство, а сейчас… Ники всегда полагался на свой разум и считал, что пока ему рановато влюбляться. Он сравнивал любовь с ядом, что отравляет разум и мешает здраво мыслить. А в их с братом ситуации стоило бы мыслить здраво. Тем более, что один из них всегда шел на поводу у своих чувств. Вон он, высовывал голову в окно кэба, пытаясь развеять тяжесть от съеденных им круассанов.

– Наконец-то… – выдохнул Ян. Кэб выехал за черту города, и мощенная камнем дорога сменилась грунтовой проселочной. Она была поровнее и не так резко отзывалась эхом в животе юноши.

По началу, еще в городе, за окном проплывали французы, куда-то спеша, дамы прикрывались кружевными зонтиками от солнца. И затем, когда кэб выехал в пригород Янош, увидел прекрасные живописные поля с фиолетовыми цветами, небольшие домики, пастбища. День уже близился к завершению, и небо окрасилось в оранжевые отблески заходящего солнца. Веяло прохладой.

9

– Мои дорогие! Дети Виктора – мои дети! Чувствуйте себя как дома и примите мои соболезнования, – приветствовал братьев Марсель Бонье в просторном холле фамильного особняка. Братья улыбнулись в знак благодарности.

Довольно высокий мужчина, немного моложе отца братьев Кришан (во всяком случае, им так показалось, выглядел мужчина довольно молодо), седина совсем чуть-чуть тронула хорошо уложенные темные волосы, острые аристократичные черты лица, безупречная осанка. Братья пришли в восхищение и оба подумали, что к своим пятиста годам они хотели бы выглядеть также. Кстати, а сколько Марселю лет? – пронеслось у Яноша в голове.

– Мне чуть больше шестиста, юноша, – лукаво улыбнулся мужчина, как будто прочитав мысли Яноша.

– Эм… я ведь не….

– Не спрашивал вслух? – закончил за Яном Марсель. Юноша растерянно взглянул на Коралин, наверно, ища какой-то поддержки, потому что он не понимал, что происходит. Точнее не хотел верить в столь очевидный ответ. Но девушка пожимала плечами, делая вид, что тоже не понимает. Издевается!

– Вы умеете читать мысли? – выпалил Ники, пока Янош искал слова.

– Именно так! – расплылся в улыбке мужчина и похлопал по плечу все еще шокированного Яноша, – но можете не боятся, я не увлекаюсь частым посещением чужих голов. Но время от времени могу за что-то зацепиться, за что-то очень яркое и кричащее, – после этих слов он взглянул на Ники и тот смутился. Юноша вновь не мог отвезти взгляд от прекрасной француженки и в голове постоянно крутились мысли, которые он пытался упорядочить, но сердце мешало. Видимо, это и есть то яркое, за что зацепился острый мысленный слух Марселя. Но мужчина лишь улыбнулся и обратился к дочери, взяв ее за руку.

– Только вот, мысли моей красавицы я не могу читать. Я обещал это ей и ее матери, – тут взгляд Марселя помрачнел, мужчина нежно коснулся губами руки дочери и снова развернулся к братьям.

– Что же мы стоим в дверях? Пойдемте скорее в столовую, уже подали ужин. Хорошо, что я услышал, что вы едете к нам заранее, а то пришлось бы ждать дополнительной сервировки. Обычно мы ужинаем втроем.

– Как вы могли заранее услышать? – поинтересовался Ян, когда передавал свой багаж дворецкому.

– Граф может слышать мысли на расстоянии, – отозвался дворецкий, таким холодным тоном, что Яношу стало не по себе.

– Да, уж поверьте, их было сложно не услышать. Пол Парижа гремело о двух странных иностранцах, у одного из которых огромная любовь к булочкам.

– Это я! – поднял руку вверх Ян. И все рассмеялись. Затем Марсель отдал еще пару указаний дворецкому на французском, и тот удалился с багажом братьев. После все последовали за главой семейства Бонье, только лишь Коралин свернула к лестнице:

– Мне нужно переодеться, папа».

– Конечно, милая, без тебя не начнем! Идемте господа, – Коралин взбежала вверх по лестнице, и Ники проводил ее взглядом, сжав в кармане фото девушки. Надо бы его убрать в чемодан, – подумал он и осёкся. Не слышал ли Марсель? Но мужчина никак не отреагировал.

Спустя пару минут следования по коридорам особняка братья Кришан вместе с хозяином поместья Бонье вошли в большой зал. Глаза Яноша распахнулись шире обычного. Этот зал был больше похож на бальный чем просто на столовую. Малый бальный зал. Большие окна от пола до потолка, прикрытые сверху бархатной бордовой гардиной, множество разных картин с морскими мотивами по стенам в золотых рамах и резная деревянная мебель в середине зала. Ники тоже засмотрелся на убранство столовой, в особенности на картины. Не было ни одной, в которой так или иначе не упоминалось бы море. Где-то были изображены волны, то бушующие, то спокойные. Где-то – корабли, лодочки, рыбаки, морские побережья.

– Вы так любите море? – спросил Ники, не отрывая взгляд от масляных морских волн.

– Моя супруга его любила, – отозвался Марсель, – мы приезжали туда всей семьей. А после того, как ее не стало, эти картины и моя дочь… – он сделал паузу, – это мои воспоминания о ней.

– Приносим свои соболезнования, граф Бонье, – сказал Янош, подойдя ближе к мужчине.

– Спасибо, и давайте не будем о грустном! Прошу вас, садитесь, Коралин вот-вот спустится, – сказал Марсель и указал жестом на стулья. Братья покорно заняли места за столом.

– И, прошу вас, зовите меня просто Марсель, хорошо? – обратился мужчина к братьям, когда те раскладывали салфетки у себя на коленях.

– Конечно, – кивнул Янош. Вдруг двери столовой распахнулись, и в зал вошел юноша. Ники сразу опечалился, так как ожидал увидеть вместо сурового беловолосого парня свою француженку.

– Леон, ты сегодня рано! Я распоряжусь, чтобы поставили еще прибор, – поприветствовал гостя Марсель. Гость этот был еще на пол головы ниже Яноша, крепкого телосложения. Волосы его были цвета золотых рам, обрамляющих картины в столовой. Братья переглянулись и пришли к выводу, что все же этот Леон не совсем простой гость. У Ники в голове, на секунду, промелькнула одна очень неприятная мысль, но он попытался сразу ее выкинуть, даже непроизвольно мотнул головой.

– В смысле ты не голоден? За завтраком тебя не было, за обедом тоже… – снова заговорил Марсель. Леон тем временем молча стоял в проходе, не двигаясь с места, – Коралин сейчас спустится, с ней все хорошо… – глава семейства Бонье продолжал отвечать на мысленные вопросы Леона. Может, у них так принято, что жители поместья не заморачиваются в озвучке своих мыслей, когда их глава умеет их читать? – подумал Янош и привлек тем самым внимание Марселя.

– Нет, дорогой друг, это было бы слишком утомляюще для меня. Я стараюсь хвататься, только за важное и яркое, как говорил ранее. А Леон, Леон – исключение. Так как он не может говорить, а только думать. Но хочу отметить, что его мысли всегда очень яркие и в них нет ничего лишнего.

– Извините за вопрос, но… – начал было Ники, но тут в зал зашла Коралин в прекрасном синем платье с пышными рукавами-фонариками. Увидев перед собой Леона, она заулыбалась и порывисто обняла юношу. Мысль, что секунду назад Ники вытряхнул из головы, вновь больно врезалась в сознание.

– Что же ты стоишь в проходе, Леон? У нас сегодня гости, папа, ты уже их познакомил? – вопрошала Коралин, подходя к стулу рядом с отцом.

– Дорогая моя, ведь, верно, я увлекся беседой с Леоном, – Марсель встал, за ним и братья, и продолжил, – друзья мои, это Леон Мерьель. Леон, это Янош и Ники Кришан.

– Очень приятно, – сказал Ники, немного наклонив голову, и Янош сделал то же самое. Леон в ответ тоже слегка опустил голову и взглянул на Яна и Ники так, что им захотелось провалиться под землю, настолько этот юноша был суров и, наверное, очень зол. Затем Леон развернулся и вышел из столовой. Братья опешили.

– Ничего страшного, он последнее время всегда такой, – отозвалась Коралин.

– Что-то случилось? – поинтересовался Ники, взглянув на француженку.

– Пару месяцев назад… – начала было Коралин, но Марсель остановил ее.

– Дорогая, Леон просил пока ничего не говорить.

– Вот как. Что ж, тогда позже, – улыбнулась Коралин, – а сейчас, давайте уже поедим! – девушка бросила на отца жалостливый взгляд, и Марсель крикнул что-то на французском в сторону открытых дверей. В ту же секунду столовую наполнили разнообразные запахи яств. Вопросы, которые крутились у братьев в головах по поводу таинственного Леона вмиг улетучились, и желудок скрутило от голода и ожидания.

– На десерт круассаны с шоколадом, напоминаю, – шепотом сказала Коралин Яну, увидев, как он наблюдал за каждым блюдом, которое вносили и ставили на середину стола.

– Как я могу про это забыть?

Марсель Бонье

10

После ужина и, конечно, незабываемых круассанов с шоколадом, от которых Янош пришел в дикий восторг, Марсель проводил гостей до их комнат и пожелал спокойной ночи.

На следующее утро, с первыми лучами небесного светила, Ники уже был на ногах. Он надел свежую рубашку и брюки, и разложил на столе письменные принадлежности, собираясь написать письмо Настоятелю, в котором хотел поведать события прошедшего дня. Также, еще вчера перед сном, он вынул из кармана брюк немного помятое фото Коралин Бонье и поставил его на стол, оперев об подсвечник.

Потребовалось пару минут, чтобы отлепить свой взгляд от фотографии и взять в руку карандаш. Ники подробно описал события вчерашнего дня, конечно же, упуская только некоторые детали. Такие как то, что их одолела девчонка. Да еще и такая красивая. Или то, что Янош потратил половину денег на местные кондитерские изыски. Щёки снова загорелись от воспоминаний о первой встрече с Коралин. Господи, да держи ты себя в руках! – говорил себе юноша.

Затем, когда письмо было готово, он вложил его в конверт, записал адрес и решил выйти поручить отправку письма дворецкому. Наверняка он уже встал. Ники аккуратно открыл дверь и выглянул в коридор, прислушался. Никого. Скорее всего, кроме него и слуг никто еще не проснулся. Тогда юноша пошел по коридору к главной лестнице, ведущей в холл, так как был уверен, что где-то там будет проход в крыло прислуги, или может кухня.

– Боже! – вырвалось у Ники, когда он чуть не врезался в Леона, стоявшего на верхних ступенях лестницы. Ники отшатнулся назад и уловил возможность рассмотреть этого странного гостя поближе. Они с Леоном были одного возраста, но его взгляд был намного взрослее и снова вдавливал в землю. Было ощущение, что он даже не моргал. Может, это у него дар такой, парализовать человека одним только взглядом? -подумал Ники.

– Вы всегда так рано встаете? – решил снять между ним и Леоном напряжение юноша. Леон лишь поднял вопросительно бровь, и золотистая прядь упала ему на лоб.

– Извините, я забыл, что вы… – Ники не договорил, так как Леон сделал знак рукой, призывающий замолчать собеседника. И, как ни странно, Ники ему повиновался. Затем Леон чуть склонил голову, выражая некое уважение к наследнику Кришан, хотя скорее это были просто манеры, и поспешил удалиться, пройдя мимо Ники по коридору к спальням.

Юноша постоял несколько секунд, пока не услышал, как закрылась за Леоном дверь его комнаты, а затем быстро сбежал по ступенькам вниз. Какой же этот Леон самодовольный! -крутилось у Ники в голове. И в секунду ему показалось, что эта мысль настолько яркая и громкая, что могла разбудить хозяина поместья Бонье. Уже в холле, он обернулся и кинул взгляд на лестницу, но ничего не услышал.

– Молодой граф?

– Боже мой! – снова Ники застали врасплох. Почему никому не спится в этом доме?! Хотя дворецкий ему был и нужен, поэтому очень хорошо, что он уже встал.

– Простите, как вас?

– Венсан, ваша светлость, – отчеканил дворецкий. Еще вчера Ники заметил, что он хорошо владеет английским.

– Венсан, не могли бы вы передать в почту это письмо?

– Конечно, ваша светлость, – сказал дворецкий и слегка улыбнулся. Ники отдал ему письмо и уже было хотел уйти, но решил кое-что узнать.

– Скажи, Венсан, – начал Ники на пол тона тише, – Леон Мерьель всегда так рано встает? Не знаешь, куда он ходит? – дворецкий помолчал секунду, затем ответил.

– Не знаю, ваша светлость, но вам можно задать тот же вопрос, – увидев как хмурятся брови Ники, Венсан добавил, – не сочтите за грубость, просто их светлость не посвящают меня в свои личные дела, если не считают это необходимым.

– Да, конечно, – отрезал Ники, поняв глупость своего вопроса.

– Ваша светлость, – дворецкий склонил голову и удалился с письмом в коридор, ведущий к столовой.

Возвращаясь к себе в спальню, Ники постоянно оглядывался и прислушивался. Он все ждал, что снова столкнется с Леоном, но этого не произошло. Поэтому, закрыв за собой дверь комнаты, Ники облегченно вздохнул.

Через пару часов, в дверь постучали. Это был Венсан, он сказал, что письмо передано в почту и что глава дома уже в столовой и ждет братьев Кришан на завтрак.