Илья побежал на звук голоса снайпера и остановился рядом со своим металлическим пистолетом с пистонами. Под пистолетом лежал, кряхтя, уставший разведчик. Он пытался улыбаться, но его лицо выражало боль и мучение всей прошедшей ночи. Илья вдвоем со снайпером пытались вызволить бедолагу, но им не удавалось: пистолет оказался очень тяжелым, и на совести у Ильи было еще тяжелее. Ведь Илья вспомнил, как вечером, перед тем как пойти в ванну, он небрежно бросил пистолет прямо на разведчика, и так его потом и не убрал. Теперь-то Илюша точно будет убирать все по местам, нельзя так, чтоб пистолет лежал на разведчике.
– Ложись, командир, ложись и не шевелись! – закричал снайпер и растянулся на полу. Илья вздрогнул и с испугу тоже брякнулся рядом, вытянув ноги как по стойке смирно. Неужели снайпер увидел неизвестного никому врага? Неужели на них совершено нападение, и они сейчас погибнут? Нет, пластиковому солдатику сложно погибнуть, но если будет атака огнем, – вот тогда беда, тогда он расплавится, и ничего от него не останется. Илья от этих мыслей даже хотел заплакать, да вот у пластиковых солдат нет слёз. Командиром быть, конечно, хорошо, но, если честно, уже очень хочется снова стать мальчиком, беззаботно жевать конфеты и спорить с мамой. То есть нет, с мамой он спорить не будет больше никогда-никогда. Он даже суп будет есть и добавку просить, только бы снова стать мальчиком. Вот об этом обо всем успел подумать Илья, растянувшись на линолеуме рядом со свалкой оружия, под которой был замурован бедный разведчик, прежде чем в комнату зашла мама.
– Эх, опять раскидал свои пистолеты, чудо-юдо моё. Вон, солдатика завалил, – мама взяла в руки разведчика, освободив его из-под завалов, и сказала почему-то ему:
– Ну что, дружок, лежишь тут, тяжко тебе было? – вот как мама сказала, чем очень удивила Илью. Разве взрослые разговаривают с игрушками? Мама посадила разведчика на стол, затем убрала оружие в пластиковый ящик для игрушек, а Илью со снайпером, которых загородила ножка стула, она не заметила и вышла из комнаты, приговаривая:
– Проснется, получит у меня. Все одно и то же каждый день. Одно и то же: Семь лет как попугай: «убери игрушки, да убери игрушки». Эх, Илья-Илья! Как только за мамой захлопнулась дверь, снайпер тут же подскочил и как закричит:
– Разведчик спасен! Ура, разведчик спасен! Счастье-то какое! Эй, разведчик! Как ты там?
Разведчик молчал.
Илья со спутником уже начали волноваться. Молчание разведчика длилось несколько мгновений, но Илье показалось, что несколько часов. Тут они увидели голову разведчика. Тот улыбался и махал им руками, что-то сообщая. Голос у него был тихий, разобрать, что он говорит, было очень трудно. Тут Илья-то и вспомнил, что сломал разведчику шею. Голова теперь у разведчика держалась на металлическом болте. Бедный многострадальный разведчик, тяжело ж ему приходится. Как бы понять, что он пытается сказать? Вариантов мало. Необходимо забраться на стол и выяснить, что он там нашел.
– Снайпер, – сказал Илья, – нужно придумать, как забраться наверх к разведчику.
– Есть, командир! – ответил снайпер, сел на пол, подтянув под себя ноги, и взялся за голову. Илья, повторяя за ним, сел рядом точно в такой же позе. В дальнем углу он заметил гранатометчика, держащего в обеих руках желтую пульку для пневматического пистолета, которую здесь называли вражеской бомбой. Илье снова взгрустнулось: вот бы сейчас натянуть джинсы и любимую толстовку, схватить пистолет, набить карманы пульками и побежать с друзьями играть во врагов. Когда знаешь, что враг – на самом деле твой друг, война -это весело и совсем нестрашно. А сейчас? Сейчас страшно? Да, немного страшно, если честно. Страшно вот так навсегда остаться пластиковым солдатиком, беспомощным и глупым. Лучше бы он в собаку превратился, например, ту, что мама дарила на два года. Илья вспомнил, какая она была большая, запросто достала бы длинными плюшевыми лапами до стула, а затем и на стол бы запрыгнула без проблем. Тут Илья подскочил, словно кто-то его ущипнул:
– А где мягкие игрушки, а?
– Где …что? – недоуменно уставился на своего командира снайпер.
– Ну мягкие игрушки. Мама их в пакет складывала, в детский сад хотела отнести, но я не разрешил. Помнишь? А, да откуда ж ты помнишь, – махнул Илья на моргающего глазами худенького снайпера и пошел в сторону своего синего шкафа с игрушками. К счастью, дверь была открыта, а в глубине он увидел пакет с мягкими игрушками: там сидел его любимый енот с огромными глазами, с которым он спал в три года, всевозможные кошки, собаки, тюлени и еще "не бог весть что" как говорила мама. Только той большой собаки там не оказалось. Засада. Илья отошел от шкафа, стал задумчиво ходить из стороны в сторону, вспоминая, где же он видел эту собаку, которая обязана им помочь. Снайпер ходил рядом и испуганно поглядывал на своего командира, словно переживая, не заболел ли тот.
Тут Илья крикнул неизвестное для снайпера слово «орхидея» и побежал. Снайпер побежал следом, размышляя на ходу, что бы значило это слово, и пришел к выводу, что это как «в атаку!!!», только «орхидея!!!». Снайпер даже решил запомнить это слово, чтобы потом блеснуть своими познаниями в военных кругах. И тоже закричал радостно и громко:
– Орхидея!!! Ура!!!
На самом деле Илья побежал к подоконнику, на котором стоял цветок орхидея, а рядом мама посадила ту собаку. Зачем посадила, Илья не знал.