Заклятие

− Уф! − протянула я, открывая входную дверь, − Ну и вечерок сегодня выдался! Извини, что так получилось. Мама обычно так себя не ведет.

Мне казалось, что даже в темноте лестничной площадки Анджей заметил, как сильно пылает кожа на моем лице.

− Тебе не за что извиняться, − ласково протянул он. − Она просто переволновалась. Ведь ее дочь наконец-то снова привела домой парня. Да еще такого «симпатяжку»…

Я изогнула бровь.

− «Симпатяжку»?

− Заметь, это не мои слова… − весело усмехнулся Анджей.

− Ах, так значит, ты подслушивал?! − рассмеялась я и игриво пнула его в бок. − Как не стыдно?!

− Прости… − тихо прошептал он. − Вообще-то… твоя мама очень забавная. Удивительно, что вы с ней так не похожи…

− Да, это правда, − протянула я, положив ладони на его грудь. − Я, скорее, «папина дочка». Мне часто нравится бывать в одиночестве и, порой, больше «общаться» с книгами, нежели с живыми людьми.

− Настоящий интроверт! − констатировал Анджей и провел кончиком пальца по моей щеке. − Именно это мне в тебе и нравится. Ты просто невероятная… с тобой никогда не бывает тяжело.

− А с тобой иногда бывает, − нехотя призналась я.

Анджей удивленно посмотрел на меня.

− Я сделал что-то не так?

С моих губ сорвался вздох, потонувший в тихих глубинах темного подъезда. Кажется, на нашем этаже вновь перегорела лампочка.

− Нет, все хорошо, − начала я, − Просто…

− Что? − недоумевал Анджей.

Я снова вздохнула.

− Просто, мне порой тяжело осознавать тот факт, что я была не единственной женщиной в твоей жизни и, что я почти ничего не знаю о Марии.

Анджей также вздохнул, а затем, вдруг, резко прижал меня к себе:

− Я тоже не был единственным мужчиной в твоей жизни.

− Это не одно и то же. Ты видел Эдуарда, знаешь, какой он человек, и почему мы расстались. У меня нет такой длинной личной истории, как у тебя. Порой мне кажется, что я что-то упускаю…

− Амелия… − протянул он, отстраняясь, − Тебе прекрасно известно, как сильно я тебя люблю. Раньше я был другим, чудовищем. Я уже не раз благодарил Бога за то, что все это кануло в чертово небытие, что та страница моей жизни была перевернута навсегда… Благодарил за то, что в моей жизни появилась ты.

− Я люблю тебя, − прошептала я, чмокнув его в уголок губ. − Прости, что порой бываю такой навязчивой…

− Ты имеешь полное право задавать вопросы.

Я с наслаждением втянула в себя его нежный аромат и закрыла глаза. Темный подъезд ярко осветило, и пару мгновений спустя вдали послышался раскат грома.

− Не хочу, чтобы ты уходил.

Я затылком почувствовала, как Анджей улыбается.

− Но я должен. Мы с Даниелем собираемся на разведку. В последние несколько дней в городе довольно… неспокойно. Думаю, что к нам присоединятся Ксандр, Марк, и… Лиза.

Я почувствовала, как сердце в груди бешено заколотилось.

− Лиза? Но, почему она? Это же опасно! Если Клан…

− Не волнуйся, дорогая… − прошептал Анджей, приподняв мое лицо за подбородок, − Я бы не позволил никому из ребят собой рисковать! К тому же, если бы это был Клан, то ты бы тоже почувствовала присутствие вампиров. Просто… что-то происходит, и мы должны понять, что именно, чтобы защитить невинных.

− Но, зачем вам Лиза?

− Нам бы очень пригодился ее дар предвидения, чтобы сообразить, что к чему. К тому же, она хороший боец.

− Странно, что она мне ничего не сказала…

− Мы не хотели тебя беспокоить.

Я почувствовала, как внутри нарастает неподдельное недовольство:

− Анджей, ну хватит уже! Сколько можно уже меня опекать?! Я ведь Диамант, в конце концов, и способна сама за себя постоять!!! Разве я не доказала это, когда помогла тем людям в Лондоне?

− Успокойся, милая… − он примирительно выставил ладони вперед. − Это всего лишь меры предосторожности! К тому же, тебе ведь не хуже меня известно, что Мюллер может напасть неожиданно.

Перед глазами пронеслось холодное лицо отца Анджея, столь сильно напоминающее его собственное. Сердце в груди гулко заколотилось, а кожа вновь покрылась мурашками.

− Пожалуйста, обещай мне, что вы будете осторожны!

Я запнулась.

− И что сообщите, если вам понадобиться помощь.

Анджей оторвал мою ладонь от своей груди и сжал ее в своей руке.

− Обещаю.

− Хорошо, − протянула я пару мгновений спустя, а затем удовлетворенно хмыкнула.

− Чем займешься в выходные?

Мой вздох гулко отразился от стен и стремительно «понесся» вниз.

− Чем я могу заниматься, помимо курсовой? Диплом уже буквально «на носу», а это значит, что пора уже разобраться с последней, препятствующей его написанию, «проблемой».

− Не забудь, что впереди еще зимняя сессия! − с серьезным видом протянул Анджей.

− Прошу тебя, не напоминай!!! − протянула я, а затем снова притянула его к себе. − Ты просто не представляешь, как я счастлива тому, что все это время ты будешь рядом со мной!

Я потянула его за кожаный воротник, заставляя придвинуться ближе. Мгновение спустя его губы уже вновь накрывали мои.

− Никогда мне не надоест твой неповторимый вкус… − прошептал он, отстраняясь. − Мне пора.

− Хорошо, − прошептала я. − Напиши мне, как только доберешься до дома.

Анджей утвердительно кивнул и направился к лестнице. Нелюбовь к лифтам − еще одна непонятная для меня сверхъестественная штучка.

Я замерла перед лестницей, а затем все же спустилась на три ступеньки вниз. Сердце и душа никак не хотели оставаться в одиночестве. Без него.

Услышав стук моих каблуков о бетон, Анджей обернулся.

− Амелия Гумберт, вы просто ненасытны! − укоризненно прошептал он, посмотрев на меня снизу вверх.

Его руки подались вперед и обвились вокруг моей талии. Я наклонилась и еще раз с жадностью впилась в него поцелуем.

Где-то сверху послышался звук открываемой двери, а затем, тихое шипение поднимающегося лифта.

− Пообещай мне, что не будешь ходить по этому подъезду в одиночку. По-крайней мере, в вечернее время… − прошептал он.

− Хорошо папуля! − улыбнулась я.

− А теперь иди.

Я улыбнулась и пару мгновений спустя была уже в квартире. Моя нога не успела еще полностью коснуться пола в коридоре, как Анджей исчез, а внизу запищал домофон, сигнализирующий об открывшейся двери.

Я усмехнулась и неодобрительно покачала головой.

Скинув с ног уже успевшие надоесть туфли, я медленно протопала на кухню.

Стянув с поручня под стойкой фартук, я повязала его под талией, и принялась за посуду. Конечно, все можно было погрузить в посудомоечную машину, но я предпочла сделать исключение и обойтись «ручным трудом».

Вода, тихо льющаяся из крана, навевала какое-то странное чувство умиротворения. Напольные часы в папином кабинете пробили двенадцать раз.

На душе было слегка неспокойно из-за того, о чем мне поведал Анджей. Я знала, что мне еще не раз придется переживать нечто подобное, но период «продолжительного затишья» явно давал о себе знать. Нужно чаще себе напоминать, что Клан еще не раз попытается напасть на нас.

− Это и вправду произошло, или мне только приснилось? − вернул меня к реальности звонкий голос мамы, столь неожиданно раздавшийся за спиной.

Послышался громкий лязг. У меня из рук выскользнула тарелка и с силой ударилась о стенку мойки.

− О, Господи! Как же ты меня напугала! − протянула я.

Мама была облачена в свою любимую красную пижаму в белый горошек и крепко прижималась к стене.

− И как это меня так угораздило? Анджей, наверное, был в шоке?!

Я улыбнулась:

− Ну, − протянула я, − он был слегка удивлен, что мы с тобой так не похожи.

− Ой-ей… − простонала мама, вновь прикладываясь лбом к холодной, покрытой побелкой стене.

Ее белокурые волосы растрепались и накрыли лицо так, что был виден лишь один нос. Я почувствовала, как с губ невольно срывается смешок.

− Не волнуйся! − я уже почти хохотала, − Несмотря на весь комизм ситуации… ты ему очень понравилась!

− Правда?! − протянула мама оживляясь. − Он так и сказал?

Я утвердительно кивнула и улыбнулась. Она прошла к холодильнику и вытащила оттуда пакет апельсинового сока.

Недолго думая, я выключила воду, вытерла руки о передник и вытащила из полки стакан.

− Вот, держи, − протянула я, ставя его на стол.

Мама налила себе сока, поставила пакет обратно в холодильник, а затем вновь подошла ко мне. Ее голубые глаза пристально заглянули в мои.

− Ты его любишь Амелия… − прошептала она, скорее констатируя факт, нежели спрашивая. − И, кажется, он тебя тоже.

− Я рада, что ты это заметила, − протянула я, скрещивая руки на груди.

− Знаешь, я никогда не видела ничего подобного, − сказала мама. − Когда ты встречалась с Эдуардом, то все было как-то просто, обыденно что-ли…

− Вполне возможно, что мы с Эдуардом просто никогда не любили друг друга по-настоящему, вот и все, − констатировала я, смотря прямо перед собой.

− Нет, вы любили, − слишком громко произнесла она и вновь впилась в меня взглядом. − Несомненно, что именно он был твоей первой любовью, но… у вас с Анджеем это выглядит как-то… по-другому. Иначе.

− «Иначе»? − переспросила я, изогнув бровь.

Мама вздохнула, а затем провела рукой по моим волосам.

− Да. Так, словно ваши чувства друг к другу это что-то… космологическое.

Я едва не рассмеялась.

− «Космологическое»?

− Да, − без какой-либо тени улыбки произнесла она. − Вы с ним… словно части одного целого. Словно ваша встреча была предопределена самой Вселенной…

Я почувствовала, как кожа на руках начинает покрываться мурашками. Опять. И когда это только мама начала выражаться подобными изречениями?

− Мам, по-моему ты перетрудилась… − протянула я, потрепав ее по щеке. − Никогда не слышала от тебя столько философствований за один раз!

Она резко встряхнула головой и, тупо посмотрев прямо перед собой, протянула:

− Наверное, ты права… Алкоголь пагубно на меня влияет! По-моему, мне пора в постельку!

На ее губах застыла мягкая улыбка.

− Спокойной ночи, мам! − протянула я, чмокая ее в щеку.

− И тебе, моя милая девочка… − пробормотала мама и, прямо на ходу попивая сок, потопала обратно в спальню.

Я стянула с себя фартук и удовлетворенно хмыкнула, поняв, что этот долгий день, кажется, наконец, завершился.

− Как же хорошо, что все ее беды позади, − донесся до меня тихий шепот родительницы, почти воедино слившийся со звуком захлопнувшейся двери.

Я улыбнулась и многозначительно покачала головой.

Каково же было мое облегчение, когда я поняла, что на мне снова одеты привычные шорты и майка, а мое тело находится в горизонтальном положении, «наслаждаясь» приятной мягкостью пухового матраца.

Просмотреть список заданий назавтра помешало сообщение, перекрывшее экран мобильного телефона. Анджей сообщал, что он дома.

«Мама спрашивала, понравилась ли она тебе»… − написала я, улыбнувшись.

«Что ж, в таком случае, она «украла» вопрос, который я собирался задать относительно себя» − пришло в ответ.

Я улыбнулась.

«Ты действительно беспокоился о том, что можешь ей не понравиться? Такое просто невозможно! Анджей Моретти нравится всем и всегда».

Прошло несколько минут, прежде чем телефон вновь издал тихий писк.

«Спи сладко, моя хорошая. Удачи с курсовой! Я люблю тебя».

«Я тоже люблю тебя. Будь осторожен»… − напечатала я, а затем еще несколько минут тупо пялилась на уже успевший потухнуть экран.

Поняв, что больше сообщений не будет. Я отложила телефон на тумбочку, а затем громко хлопнула в ладоши. Свет погас, а я, едва коснувшись головой подушки, мигом провалилась в сон.

Глава вторая. Приглашение

Месяц пролетел практически незаметно. За бесконечными контрольными, курсовыми и рефератами я совершенно не заметила, как с деревьев слетели последние листья, а воздух совсем промерз.

Анджей, Даниель, Марк, а также Лиза и Ксандр вели себя тише воды ниже травы.

После того злосчастного ужина с мамой, когда мне пришлось проводить выходные без Анджея в компании бесконечных книг и Интернета, они вернулись со своей непонятной «разведывательной вылазки» довольно подавленными.

Когда в понедельник в университете я попыталась узнать, в чем было дело, все их ответы оказались довольно уклончивыми.

Анджей постоянно твердил, что все хорошо, а мне совершенно не о чем беспокоиться. За Лизой и Марком наблюдать было сложнее, так как они учились на другом факультете, а перед зимней сессией у них было не меньше проблем, чем у нас на нашем. Ксандр стал заметно чаще пропускать занятия, а Даниеля и вовсе стала заменять наша деканша.

Сегодня была среда, а на душе было невероятно паршиво. До конца семинарской недели оставалось еще два дня, а настроения что-то учить не было никакого. Анджей еще вчера вечером предупредил меня о том, что сегодня его в университете ждать не стоит, а это означало, что день будет тянуться еще медленнее. Радовал лишь тот факт, что сегодня должно было быть всего два семинара и одна лекция, а мою курсовую работу все же утвердили два дня тому назад. Вечер обещал быть свободным.

Выйдя из метро, я плотнее запахнула полы своего черного шерстяного пальто и поправила уже успевшую почти полностью сползти с плеча кожаную сумку. Снова начинал накрапывать дождь, и я прибавила шагу.

Спустя добрых десять минут я наконец-то добралась до университета, и мои ноги резво взбежали вверх по ступеням.

Сдав вещи в гардероб, я с неохотой потопала к лестнице. До начала пары оставалось еще достаточно времени. Щеки и уши противно саднило. В следующий раз нужно было однозначно запастись чертовой шапкой.

«Интересно, что они так усердно от меня скрывают? − размышляла я про себя, − Даже Полина молчит как рыба. А ведь это ей совершенно не свойственно… Что, если Мюллер и Клан опять вернулись? Что, если ребятам и мне прямо сейчас грозит смертельная опасность?!».

Я даже не заметила, как легко преодолела пять лестничных пролетов. До заветной цели оставалось преодолеть еще два.

«Нет! − ни на секунду не успокаивался внутренний голос, − Анджей и ребята ни за что не стали бы скрывать от меня такую новость! Они, конечно же, обо всем рассказали бы! Ведь я − «основная мишень» в конце концов!!!».

Я, наконец, закончила свое «восхождение» и теперь резво шла к аудитории по просторному коридору. Мысли о ребятах полностью захватили меня. Я резко выпорхнула из-за угла и даже не заметила того, кто в этот самый миг двигался мне навстречу.

− Привет! − раздался до боли знакомый, слегка грубоватый голос.

Я резко вздрогнула от такой неожиданности и замерла.

Передо мной стоял Эдуард. Мы с ним не разговаривали с момента летних каникул. Тогда, в Праге, он приказал своим подручным − Руслану и Владу избить Анджея, а сам − дважды пытался меня изнасиловать. Тогда ему помешал Киан − верный помощник и личный «ассассин» Рихарда Мюллера, а точнее, его охота за мной. Руслан и Влад погибли, а Эдуард отделался… легкой амнезией.

− Оставь меня в покое! − прошипела я и резко дернулась в сторону. − Нам с тобой не о чем говорить!

Я прибавила шагу.

− Амелия, пожалуйста, прошу, выслушай меня! − не отставал мой бывший, − Я просто хочу поговорить, и все!!!

− Ты уже несколько раз пытался «просто поговорить»! − истерически протянула я и яростно ткнула в его сторону указательным пальцем, − На сей раз хватит! Радуйся тому, что я не заявила на тебя в полицию!!!

− Амелия, пожалуйста, прости меня!!! Мне так жаль!!! Я не хотел сделать тебе больно, − уже тише прошептал он. − Пожалуйста, дай мне всего лишь минуту, и я обещаю, что после оставлю тебя в покое! Прошу, только одну минуту… Что ты теряешь? Мы ведь у всех на виду!

Я пристально всмотрелась в его темно-зеленые глаза. За эти месяцы Эдуард сильно изменился. Его темно-русые волнистые волосы сменились стрижкой, некогда мускулистые руки превратились в тонкие плети, а милая кривоватая ухмылка − в непроницаемую маску. По университету ходили слухи о том, что его родители на грани развода, а та самая Мари, ради которой он когда-то меня бросил, нашла себе другого спутника жизни − постарше и побогаче.

Нет, о том, чтобы простить Эдуарда не могло быть и речи, но вид у него был настолько жалким, что я все же решила согласиться на этот проклятый разговор.

− Хорошо, − тихо пролепетала я. − Я тебя выслушаю, но позже. Давай встретимся в библиотеке после занятий.

Эдуард пристально разглядывал носки своих ботинок и ответа давать не спешил.

− Послушай, это нужно тебе, а не мне! − протянула я, раздосадованная его нерешительностью. − Эдуард, если тебя это не устраивает…

− Нет-нет!!! − замотал он отощавшими руками. − Я согласен, просто…

− Ну, что еще? − протянула я, поправляя сползший с плеча свитер.

− Мне кажется, Анджей будет против этого…

Я почувствовала, как сердце в груди беспокойно заколотилось. Мне был невыносим тот факт, что он так спокойно мог произнести имя Анджея, учитывая тот факт, что он пытался его убить и при этом не знал о его «второй сущности». Если бы Анджей был человеком, то у него были бы все шансы на то, чтобы погибнуть от рук верзил Эдуарда.

− Прошу, не произноси его имя! Ты же понимаешь, что это неуместно?

Повисла пауза.

− Амели, мне очень-очень жаль… − прошептал Эдуард пару мгновений спустя.

В горле уже предательски стал нарастать ком. Мама не раз говорила мне о том, что я слишком чувствительна. Несмотря на все произошедшее, мне было в чем-то жаль Эдуарда, а именно потому, что он настолько деградировал, что дошел до того, что стал приносить физическую боль другим людям. Он стал злым и слабым. Ничтожеством.

− Мне надо идти, − ответила я и мигом помчалась прочь.

Моя «первая любовь» так и остался стоять посреди коридора в нерешительности.

Каково же было мое удивление, когда я на последнем издыхании влетела в небольшую аудиторию, где у нас проходили семинары по философии. Помещение оказалось полупустым. Первые парты пустовали. За исключением той, что была прямо напротив стола преподавателя. Там неизменно сидел Максим Смирнов, переносицу которого украшали очки с бифокальными линзами, на фоне которых очки Андрея выглядели просто букашками.

− Привет! − весело бросила Полина и помахала рукой. − Ну, наконец-то появился еще кто-то из наших!!! Мне не очень претила мысль о том, что парту на семинаре придется делить с Андреем!

− Эй! − недовольно пробормотал сидящий сзади друг. − Я вообще-то здесь и все слышу!!!

− А я знаю! − так же недовольно прошипела она в ответ.

− Этот вирус просто ужас какой-то!!! − протянул Серега Иванов − главный здоровяк и весельчак нашего курса. − У меня дома всю семью свалило! Хорошо, что меня подобное дерьмо не берет…

− «Вирус»? − протянула я, ставя рюкзак на стул возле подруги и вытаскивая оттуда тетрадь и «файл» с готовым докладом. − Что еще за вирус?

− Амелия, ты что, телевизор совсем не смотришь? − удивленно продолжал Серега, − Грипп «захватил» Москву! Говорят, какая-то новая разновидность! В регионах уже зафиксировано пару летальных исходов…

Я почувствовала, как по коже, несмотря на теплую кофту, расползаются мурашки.

− Сергей, прошу тебя, прекрати! − тонюсеньким голосом пролепетала Ира Савельева − главная «интеллектуальная» гордость нашего факультета. − Ты меня безумно пугаешь своими рассказами! Даже желудок в узел скручивается…

− Да он же нарочно тебя пугает! − протянул Андрей и, стянув очки с переносицы, начал лихорадочно протирать их краем толстовки. − Наверное, впечатление произвести хочет…

Иванов мигом покрылся краской, а Андрей бросил на меня едва заметный взгляд и себе под нос добавил:

− Хотя, иногда это бесполезно…

Я сделала вид, что ничего не услышала и, сев, поинтересовалась у Полины:

− А где Ксандр и Кейша? Их что, сегодня не будет?

Подруга мигом потупила взор и как-то лихорадочно схватилась за свою яркую розовую ручку с перьями:

− Лиза и Марк чем-то отравились и лежат дома с температурой. А что касается Ксандра и Кейши, то… они кое-что готовят.

Я почувствовала, как внутри с новой силой нарастает недовольство. Что-то явно происходило, но друзья, кажется, не собирались посвящать меня в детали.

− И что же они готовят? − с недовольством в голосе протянула я. − Уж не вечеринку ли по поводу Хэллоуина, который в последнее время стал безумно популярен и у нас?

Сзади послышался тихий кашель, а затем, тяжелый вздох.

Я оторвала взгляд от Полины и обернулась.

На самой последней парте среднего ряда сидела Ясмин − девушка из Ливана, которая появилась у нас на факультете в начале этого учебного года. Друзей у нее за все прошедшее время так и не появилось, и Ясмин оставалась довольно замкнутой и нелюдимой. Возможно, виной всему был жуткий акцент, с которым она говорила, а может быть и то, что такие сучки, как Петровская, распустили по университету кучу различных слухов о ней.

Одни говорили, что она опозорила свою семью у себя на родине, вступив в запретную связь с человеком намного старше себя и потом, родив от него ребенка, сбежала. Другие говорили, что она работала проституткой, а когда об этом узнало полгорода, ее родители якобы сделали все для того, чтобы услать Ясмин как можно дальше от дома.

В эти слухи верили далеко не все, но, как бы там, ни было, тех, кто верил (благодаря стараниям Ольги) − было большинство.

Лично мне казалось, что причиной ненависти Ольги к несчастной девушке − была невероятная красота, которой та буквально обезоруживала всех вокруг. Если бы не эти грязные слухи, за Ясмин, наверное, половина университетских мальчишек приударила бы.

− Сергей, не мог бы ты закрыть окно? − попросила я, наблюдая за тем, как Ясмин потирает плечи, прикрытые тонким свитером. − Кажется, Ясмин холодно.

Девушка перестала тереть плечи и бросила на меня обеспокоенный взгляд. В ее огромных карих глазах застыл испуг.

− Ничэго страшного… − послышался глубокий, пропитанный густым акцентом голос.

− Но, я только что открыл… − пробасил Серега, бросая на меня растерянный взгляд.

− Пожалуйста, − одними губами попросила его я.

− Ну, если… − начал, было, он.

− Мне жарко! − послышался недовольный голос Лены Максимовой. − Не закрывай! Пусть проветрится. А то и так куча всяких бацилл вокруг летает…

Девица смерила меня многозначительным взглядом, и я сразу же поняла, кого именно она имела в виду, произнеся слово «бациллы». Кажется, Ольга успела прибрать к своим рукам и ее.

− Сережа, закрой немедленно! − почти прошипела я. − Ты что, не видишь, что она простужена?

Ясмин била мелкая дрожь.

− Не волнуйся, Амелия, мне не холодно… − невероятно тихо пролепетала она. − Я просто…

Девушка так и не успела договорить, так как продолжила я:

− Никаких разговоров! Еще не хватало, чтобы ты получила воспаление легких!!!

− Так закрывать, или нет?! − не выдержал Сергей.

Полина позади меня буквально подпрыгнула на стуле от звука его грубого голоса.

− Нет! − прошипела Максимова. − Если этой девице жарко, то пускай катиться обратно в свой Ливан!

Ясмин поморщилась, и я заметила, как на ее глазах начинают проступать слезы.

− Ты ведешь себя как настоящая стерва! − вмешался в разговор Андрей. − Ты ведь никогда не была такой гадиной, Лен…

− Пошел к черту! − прошипела она и вновь требовательно посмотрела на Серегу.

− Ну, уж нет!!! − почти выкрикнула я и дернулась с места.

Подлетев к злосчастной форточке, я с силой ее захлопнула. Иванов смерил меня странным, почти испуганным взглядом.

− По-моему, у кого-то давно не было проблем? − протянула Лена, буквально насквозь прожигая меня своим ненавистным взглядом. − Очевидно, скоро они появятся…

Я открыла, было, рот, чтобы поставить эту выскочку на место, но тут вошла наша преподавательница по философии и попросила всех сесть.

− Ты же понимаешь, что Петровская просто так этого не оставит, − протянула Полина, как только я села.

Я закатила глаза и беззаботно махнула рукой.

− Она и так ненавидит меня до потери пульса! Не думаю, что эта… небольшая стычка с Максимовой что-то изменит.

− Что же, будем надеяться, что это так.

Где-то полчаса мы сидели практически молча, так как народу действительно было невероятно мало, а на вопросы из домашней работы все же нужно было как-то отвечать. Всем присутствующим досталось примерно по три штуки, а затем настала очередь спасительных докладов.

Я решила пробежать глазами свой, но в итоге так и не смогла этого сделать, так как мое внимание привлекла Полина.

С подругой явно было что-то не то. Она была мрачнее тучи. Ее ручка с перьями на корпусе лениво выводила спиральки на вырванном из тетради листке.

− Полли, в чем дело? − прошептала я, осторожно постучав пальцем по листу.

− Да так, ни в чем.

Я бросила в сторону преподавательницы короткий взгляд. Она и Ира были единственными, кто слушал доклад Иванова, монотонно бубнящего себе под нос.

− Что случилось? Скажи мне, что происходит? − не отставала я. − Почему ребята не появились сегодня в университете?

Полина беспокойно заерзала на стуле.

− Полина… − нетерпеливо протянула я, буравя подругу взглядом.

− Максимова, прошу! − послышался голос Ольги Анатольевной. − Гумберт, ты следующая.

Я состроила на лице вымученную улыбку и утвердительно кивнула.

Лена вышла к доске и принялась рассказывать об Аристотеле.

− Амелия, ты же знаешь, что Анджей убьет меня, если я расскажу… − тихо прошептала Полина, бросая на меня вымученный взгляд.

− Не смей ей говорить! − прошипел Андрей с задней парты.

− Заткнись! − шикнула на него я и снова обратила свой взор к подруге.

Полина замешкалась. Кажется, за моей спиной происходило что-то серьезное.

− Марк и Лиза действительно больны…− неуверенно начала она. − А Кейша и Ксандр и вправду готовят вечеринку по случаю Хэллоуина.

Я почувствовала, как внутри все успокаивается. С губ сорвался вздох облегчения.

− И, вы боялись того, что я об этом узнаю?! − удивленно протянула я.

Ольга Анатольевна бросила на меня предостерегающий взгляд.

− Извините… − одними губами отозвалась я и, пару мгновений спустя, снова смерила Полину вопросительным взглядом. − Так что там такое? Что за вечеринка? В чем подвох?

Полина тяжело вздохнула, а затем на одном дыхании выпалила:

− В городе кто-то объявился, и мы с ребятами никак не можем выяснить, кто именно?

− В каком смысле «не можете»? − протянула я еще пару мгновений спустя.

В аудитории стало еще тише, так как Лена закончила чтение, а преподавательница начала задавать ей вопросы по услышанному материалу.

− Это Мюллер?

− Мы вообще не уверены в том, что это вампиры, Амелия… − ответила подруга, посмотрев мне в глаза. − Кажется, в сверхъестественном мире происходят какие-то трения. Вполне возможно, что ведьмы и оборотни тоже включились в охоту…

Я почувствовала, как волосы на руках буквально зашевелились под свитером.

«Неужели все три «Великих Клана» открыли на меня охоту?», − пронеслось в голове. − «Такое вообще возможно?!».

− Но, разве им это вообще нужно? − спросила я. − В смысле, разве ведьмы не участвовали в создании «Illustris Liber»? Разве не помогали Земным все это время?

− Не забывай, что существуют еще и злые ведьмы, колдуны и тому подобные. Они практикуют черную магию, а значит, никак не заинтересованы в том, чтобы в нашем мире царил покой и просветление. Существование Диаманта, то есть твое, им также не по душе.

С губ Полины слетел вздох.

− И, когда вы собирались мне обо всем рассказать?! − почти прошипела я. − Почему все скрыли? Я же могу помочь! По-моему, в прошлый раз я справилась с ситуацией, разве не так?

− Мы еще ни в чем не уверены, Ам… − виновато протянула она. − К тому же, Анджей не хотел, чтобы ты зря волновалась по пустякам.

− Я убью его! − прошипела я себе под нос. − Мне казалось, что вся эта тема с чрезмерной опекой уже позади… Как он только мог мне ничего не сказать?!

Я с трудом удержалась от того, чтобы не ударить по деревянной столешнице.

− Просто, он очень сильно тебя любит… − со странной грустью в голосе протянула Полина, а затем добавила: − В городе сейчас довольно неспокойно, и Анджей с Марком решили, что нам лучше покинуть город на эти выходные.

− Решили они значит… − уши предательски загорелись, − А как же моя мама? Ей что, ехать с нами на эту вечеринку?! Не думаю, что это удачный вариант…

− По этому поводу не волнуйся, − Полина едва заметно улыбнулась, а в ее глазах появились хитринки, − Мы кое-что придумали. Ам, для паники нет никаких причин! В этот раз мы продумали все до самых мелочей. Того, что случилось летом больше никогда не произойдет. Никто из этих отродий не сможет добраться ни до твоей семьи, ни до тебя самой.

Я многозначительно посмотрела на подругу:

− Ты же знаешь, меня волнует не только судьба моей семьи. Меня волнует… − я запнулась.

Полина осторожно положила свою теплую ладонь поверх моей:

− Я знаю, что ты волнуешься за нас всех. Обещаю, Мюллер, и его подельники больше не посмеют ничего сделать ни Кейше, ни Андрею. Ни кому-либо еще.

− Я очень на это надеюсь.

Полина улыбнулась, а Андрей, сидящий позади подруги, тяжело вздохнул. Елене поставили четверку, и она недовольно протопала на свое место.

Настал мой черед. Пробубнив свое сообщение о Сократе почти так же монотонно, как и все остальные, я почти сразу отправилась на место, так как Ольга Анатольевна успела задать всего один вопрос. За дверью послышался приглушенный гул, а это означало, что всех отпустили не перерыв.

− Ну что, перекусим перед последней лекцией или дождемся окончания занятий? − поинтересовалась Полина, когда мы спускались на третий этаж по лестнице.

В коридорах оказалось невероятно прохладно. Окна были открыты настежь. Очевидно, что кто-то из администрации университета боялся витающих в замкнутом пространстве микробов так же сильно, как и Максимова.

− Я не хочу есть, − тихо отозвался Андрей. Он снова снял очки и начал нервно их протирать.

Я бросила на друга пристальный взгляд. В последние несколько дней он выглядел не лучшим образом. Часто игнорировал наши приглашения прогуляться, снова начал уходить в себя, мало ел.

Сначала мне показалось, что причиной всему вновь был Анджей, но затем уже и ребята стали замечать, что Андрей становится невероятно раздражительным. Он постоянно срывался на пустом месте, снова и снова винил других в неудачах, произошедших с ним в тот или иной день, забросил любимые книги…

− Ты снова не в себе? − поинтересовалась я, подойдя ближе и приложив свою ладонь ко лбу друга.

Кожа Андрея была покрыта испариной, а на ощупь оказалась холодной, как лед.

− Выглядишь неважно, − констатировала факт Полина.

− И чувствую себя соответственно… − протянул он, тяжело вздохнув и нервно поправив на плече рюкзак.

Зелено-карие глаза друга были невероятно красными, а кожа лица на фоне его густых черных кудряшек выглядела невероятно бледной.

− С тобой явно что-то не так. Ты показывался врачу? − поинтересовалась я.

− Может он тоже подхватил это жуткий грипп? − сказала Полина, явно, обращаясь ко мне. − Марк и Лиза ведь тоже заболели…

− Я в полном порядке! − прошипел Андрей, отстраняясь от меня. − Ну, возможно, простудился немного… Короче… Я просто хотел сказать, что никаких причин для паники нет.