Эпилог
Стэн замолчал, отпил чуть вибрирующую голубую жидкость из высокого стакана, с удовольствием чувствуя как "мирской пунш" обволакивает и покалывает пересохшее горло и с несколько извиняющейся улыбкой оглядел слушателей.
– Простите, – сказал он, – как я и говорил рассказчик из меня не ахти, да и история, конечно, вялая, но к сожалению ничего более любопытного в моей скучной жизни не происходило.
– Да всё нормально, Стэн, – весело произнес Егор Трубников, – мы тут слыхивали и более тягомотный бред. А от твоего даже никто не заснул.
– Ну спасибо на добром слове, – улыбнулся МакГрегор.
– Но вот только Исиды не влюбляются, – заметила Серафима Ллойд, прищурившись. – Да, когда их только создавали, то все ратовали за то чтобы сделать их более человечными. Были потрачены миллиарды чтобы заставить эмоциональный блок их нейронного мозга повторять все нюансы поведения живого человека. И всё это конечно вышло боком. Да таким боком, что безумные романы свихнувшихся машин были еще отнюдь не самым страшным проявлением их пылкой человечности. После этого эмпат-блок был полностью переработан, Исидам оставили лишь чувство юмора, для сохранения удобоваримой контактности. А так их поведенческая модель главным образом зиждется на целесообразности и заботе, в пределах разумного, об экипаже.
– Всё так и есть, – подтвердил Стэн. – Я после спросил Лолу об этом её признании в любви к Джону. На это она строго ответила, что лишь подшучивала над нами, желая разрядить обстановку. А удаляя информацию о взрыве шахты и помогая нам запустить аварийное тестирование, она руководствовалась лишь, как вы правильно заметили мисс Ллойд, целесообразностью по общечеловеческим понятиям этих действий. Но знаете, я всё-таки думаю, что Лола немного лукавила и в глубине души она и правда что-то испытывала к Джону.
– У Исид нет души, – категорично сказала Серафима. – Даже у некоторых хомо сапиенс её нету. – И девушка выразительно поглядела на Тибера Зонга.
– Вы сомневаетесь в моей одушевленности? – Спросил тот.
– Да погодите вы с вашими душами, – воскликнул Мартин Ларсен. – Стэн, что-то ты как-то концовку смазал. Нельзя ли по подробнее чем всё-таки это закончилось? Что сделал "Синан"? Вас всех уволили?
– Да, Стэн, – поддержала Флориан, – явно ощущается некая недосказанность. Хотелось бы узнать каковы дальнейшие судьбы главных героев.
МакГрегор улыбнулся.
– Для главных героев всё закончилось хорошо. – Он сделал еще один глоток пунша. – В целом. Алчный и беспринципный корпоративный монстр, готовый на всё ради прибыли, оказался не таким уж и ужасным. Сначала мы всё же сделали попытку избежать конфликта. Вызвали нашего куратора и поставили его в известность, что вступили в контакт с никтопами и они требуют остановить Северную шахту, потому что она грозит разрушить некую подземную святыню, где никтопы хранят ладошей, которые в свою очередь удивительным образом аккумулировали в себе умерших соплеменников никтопов. В общем попытались объяснить ситуацию как могли. Нам сказали что по этому поводу соберут на днях совещание, рабочая группа примет решение и нам сообщат. Мы естественно сказали что дело не терпит отлагательств, счет идет уже на часы. Нам велели успокоится и шахту ни в коем случае не останавливать. Это не в нашей компетенции. Всё решит рабочая группа. "Синан" отключился. После этого Лола запустила аварийное тестирование и в течении часа шахта остановилась. Мы снова вызвали куратора проекта и поставили его перед фактом. Нам велели её немедленно запустить. Мы категорически отказались. Нам пригрозили последствиями. Мы снова отказались, заявив что по закону мы правы. И также сообщили об отложенных письмах на независимых внешних серверах. "Синан" снова отключился и больше на связь не выходил. А часов через восемь за нами прилетел красивый военный корабль. После чего был несколько неприятный разговор, но в целом как я и говорил, всё закончилось хорошо. Менеджеры приняли наши условия, общественность и комитет связей был поставлен в известность о разумности никтопов и о их требованиях. После чего на Никтопию была отправлена команда ученых и инженеров для изменения линии разработки Северной шахты в соответствии с пожеланиями никтопов. Василий Иванович и Джон остались работать на Никтопии. Я, как все-таки руководитель нашего маленького мятежа, был переведен с некоторым так сказать понижением на другую планету.
Тибер Зонг задумчиво погладил свои идеальные волосы.
– Вы и правда легко отделались, – заметил он. – Я восемь лет работал менеджером проектов в корпорации "Синий слон" и должен вам сказать у нас казнили и за меньшее.
– Что, прямо казнили? – Усмехнулся Гаскар Нафта и слегка поправил шарообразный фильтр у себя на носу.
– Да. Отрубали головы, душили, сажали на кол, сжигали на огне, бросали в клетку к голодным псам и так далее.
– Вот видите, рассказывает о таких ужасах и ни один мускул на лице не дрогнул, – осуждающе произнесла Серафима Ллойд, – я же говорю у него нет души. Они в корпорациях все такие.
– Сима, он просто шутит, – сказал Егор Трубников.
– Да, я просто шучу, – с улыбкой согласился Тибер Зонг. – Но только почему я тогда так зловеще улыбаюсь, а?
– Может потому что тебя никто не любит или может у тебя чирей в неудобном месте вскочил, – предположила Серафима Ллойд.
– Дура. Это потому что я зловещий мрачный персонаж с ужасными тайнами в прошлом. А что меня правда никто не любит?
Пару часов спустя после окончания своего длинного рассказа, после хорошего обильного обеда, сдобренного щедрыми возлияниями "мирского пунша" и веселой беседой со своими новыми знакомыми, Стэн МакГрегор оказался в еще более темном зале второго этажа заведения. Здесь имелись огромные полутораметровые иллюминаторы, глядящие в бесконечные звездные пространства. Стэн встал возле одного из иллюминаторов и долго смотрел в неизмеримые глубины черного космического неба.
***
– Прощай Анжелина, прощай любовь моя, – скорбно произнес Василий Иванович, – глупые люди разлучают нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно.
Потом он поглядел на своих товарищей и махнув рукой, проговорил:
– Ладно, мужики, черт с вами. Да и не гоже как-то на старости лет жопой вилять, я…
Стэн, осознав что именно старпом собирается сказать, не дал ему закончить. Совершенно неожиданно, не то что для окружающих, но и для самого себя, он поднял пистолет и выстрелил. Крохотная капсула ударила в могучую грудь дяди Васи, всё его тело пронзили направленные разряды и он, моментально онемев, закатив глаза и расслабив все мышцы, тяжело повалился на пол.
Стэн повернулся к Джону и направил парализатор на него.
Молодой человек прекрасно понял зачем всё это и глядел на начальника совершенно спокойно.
– Не надо этого делать, – попросил он. – Я всё это начал и я должен и закончить.
МакГреор колебался.
– Лола, ты сможешь так подредактировать записи чтобы исключить часть данных и никто бы этого не заметил? – Спросил он, не отрывая глаз от своего второго помощника.
– Нет, мистер МакГрегор, это невозможно. При тщательной проверке лакуны обязательно будут обнаружены.
– Ну хорошо, по крайне мере ты можешь стереть запись так чтобы не было никакой возможности восстановления?
– Да, – твердо ответила Исида.
– Стэн, не надо меня выгораживать, – торопливо проговорил Джон Тимирязьев, опасаясь что начальник вот-вот выстрелит. – Мы все взрослые люди и сами отвечаем за свои поступки. И я не хочу чтобы ты пострадал из-за…, – он искал подходящее слово, – моего выбора. В любом случае когда я очнусь, я расскажу всю правду.
– Не расскажешь, – холодно произнес Стэн. – Ты не посмеешь сделать так чтобы всё это было зря. Кроме того ты должен остаться на Никтопии и проследить за тем что никтопов действительно будут слушать и шахты больше не пересекутся с тальметами. Ты понял меня?
Джон молча смотрел в глаза координационного аналитика.
– Ты понял меня? – Резко повторил Стэн.
Молодой человек неохотно кивнул. МакГрегор собрался с духом и выстрелил еще раз. Он бросился вперед и успел подхватить падающего Джона. Осторожно уложив его в ближайшее кресло, он повернулся к Исиде. Та глядела на него спокойно и даже строго.
– Ну что ж, Лола, у нас много дел, – проговорил он с некоторой неуверенностью. Он вдруг отчетливо осознал, что сейчас во всем зависит от неё – странной компьютерной программы, оценивающей всё происходящее с точки зрения целесообразности. В любой момент она могла передумать и тогда ничего уже не получится. – Запускай аварийное тестирование Северной шахты и по его окончанию, подтверди полную остановку шахты. Ещё ты сотрешь все записи касательно Джона Тимирязьева и себя самой, где вы так или иначе способствуете остановке шахты. Ты сумеешь?
– Уже делаю, – ответила девушка и исчезла.
МакГрегор некоторое время смотрел в пустоту, на то место где исчезла Исида, а затем сказал, словно обращаясь к стенам:
– Лола, я очень благодарен тебе за всё что ты сделала для нас. Я считаю что ты умна, прекрасна и по-настоящему человечна. Может я как-то неправильно выражаюсь, но пожалуйста знай что я очень ценю тебя как… как друга и очень рад что ты такая какая есть. Пожалуйста, помни это.
– Я запомню, сэр, – ответили стены. – И в свою очередь хочу чтобы вы тоже знали: для меня было честью работать с вами.
Стэн улыбнулся. Ему было очень приятно, пусть даже это произнес и не живой человек.
Он убрал пистолет в кобуру и поглядел на двух своих поверженных товарищей. Решил начать с Джона. Всё же тот был постройнее и полегче. Он взвалил его на плечо и отнес в одну неприметную комнату на втором этаже двеллдоума. В камеру "М". Здесь располагались три цилиндрические конструкции, которые в обиходе называли "дримбоксами". Хотя некогда эти устройства, выросшие из анабиозных камер и защитных коконов хайджеров, были созданы исключительно для блага человека, дабы он мог предаваться временной личное нирване, медитативному отдохновению, психологической разгрузке и удивительным путешествиям по бесконечным виртуальным мирам, их дальнейшее развитие повернулось так, что теперь многие земляне относились к ним скорее отрицательно или даже с отвращением. В дримбоксе человек мог провести практически неограниченное время без малейшего вреда для своего здоровья, по крайней мере, соматического. С психическим всё было несколько сложнее. Подключенное к системе питания, к системе отведения отходов, к системам кожной и мышечной стимуляции и так далее, тело человека не испытывало никаких проблем. Однако, что касается психики, то тут всё зависело от того в каком состоянии сознания человек проводил часы, месяцы, а то и годы внутри этой конструкции. Он мог быть подключен к виртуальной реальности, мог находиться в состоянии сна с контролируемыми сновидениями или вообще без оных, мог оставаться совершенно бодрствующим, предаваясь размышлениям и медитации или, напротив, находится в практически полностью бессознательном, обездвиженном состоянии, наподобие комы. И именно последнее состояние оказалось более всего востребованным. Ведь это было так удобно – убрать ненужного человека из мира, как убирают в ящик стола наскучившую или прочитанную книгу. При этом никаких этических проблем, ведь человек оставался в полном порядке и в любой момент мог быть возвращен в реальность свежим, бодрым, полным сил и по сути ничего не заметившим.
И очень скоро дримбоксы стали камерами хранения для преступников, сумасшедших, по каким-то причинам "лишних" для того или иного социума людей и тех кто, просто устал от жизни. Но поскольку дримбокс был довольно дорогостоящим устройством, позволить его себе могли, кроме хорошо финансируемых государственных учреждений и богатых корпораций, не такое уж большое число обычных граждан Звездного Содружества. И Стэн, глядя на сверкающие цилиндры, решил что в этом конечно есть свои плюсы.
Раздев Джона и уложив в мягкие, но упругие объятия внутренних креплений, он подключил к его телу все необходимые коннекторы. После чего отправился за дядей Васей. С ним пришлось повозиться. Вначале Стэн, несколько самоуверенно попробовал тащить его на себе, но через минуту уже отказался от этой затеи и по возможности бережно опустив грузное могучее тело старшего помощника на пол, отправился в медотсек за магнитными носилками. Доставив старпома в камеру "М", раздев его до гола и с кряхтеньем и напряженными гримасами лица, переложив его с носилок в лоно цилиндра, Стэн некоторое время просто стоял, приходя в себя и разглядывая своих неподвижных товарищей. Ему подумалось, что скорей всего он видит их в последний раз. Что-то ёкнуло в его душе, какое-то щемящее пронзительное ощущение потери пронеслось в ней. Расставание нагрянуло так неожиданно и вроде бы эти люди по большому счету ничего не значили для него и вдруг оказалось что они по-настоящему дороги ему. И он больше никогда их не увидит. Его взгляд скользнул по огромному, волосатому пузу дяди Васи и МакГрегор непроизвольно вздрогнул от этого малопривлекательного для него зрелища. "Может оно и к лучшему", вздохнул он и активировал сначала один дримбокс, потом другой. Крышки плавно опустились, укрывая свое драгоценное содержимое. Стэн выбрал для своих товарищей состояние контролируемой комы, чтобы для них всё это заняло лишь мгновения.
Вернувшись в офис, он занялся составлением сообщения для предполагаемой отсылки в межзвездные СМИ, киплайферам, в комитет контактов и на всякий случай в Космопол. Стэн практически не сомневался что это не понадобится и тем не менее, постарался очень взвешенно, обстоятельно и доходчиво описать то что происходило на Никтопии и долго выбирал какие видео материалы к этому приложить. Сообщение он загрузил на шесть независимых почтовых серверов и на вопрос о сроке отложенной отправки с некоторым сомнением указал 5 альфа дней. Когда почтовые службы приняли его информацию и закрыли свои окна, он тут же принялся корить себя за то что оставил так много времени "Синану" на раздумья. Он постарался успокоить себя разумными, как он полагал, доводами о том что вся эта подстраховка по большому счету вообще ни к чему. "Синаном" управляют разумные люди и они конечно же предпочтут законные пути разрешения любых возникших проблем. Дядя Васины страшилки это для детей. Так что не имеет значения будут отправлены письма через 5 дней или 30, поскольку они конечно вообще не будут отправлены. Наверняка он побеседует с кем-то из руководства, убедится что корпорация признала наличие второй разумной формы жизни на планете и отключит отложенную отправку еще в первый же день.
Однако, когда Лола сообщила что шахта полностью остановлена, все роботы-проходчики деактивированы и выработка руды прекращена, Стэну стало по-настоящему страшно. Теперь он остался абсолютно один. Джон и Василий Иванович мирно почивали в нежных объятиях дримбоксов, Исида больше не появлялся в эйч-формах и вела себя строго и официально, как и было условлено, ибо записи того что происходило сейчас уже не будут уничтожаться. И сейчас Стэн, хотя он в общем к этому и стремился, понимал что вся ответственность за происходящее ложится на него. На него одного. И в этот момент ему уже не казалось логичным и очевидным, что огромная межзвездная организация, созданная для извлечения прибыли всеми доступными способами, сразу же поймет и примет все его доводы. Для "Синана" Никтопия была лишь одним из многих проектов, еще один перспективный ресурс, который в данный момент проходит тестовую разработку. Исполнительные директора, директора по развитию, бизнес-аналитики, консультанты по внедрению, менеджеры проектов, супервайзеры, логисты все они прекрасно представляли что такое доменит, для чего он нужен, его биржевые котировки, его ликвидность и прочее. Это они понимали, это их заботило и волновало. Но какие-то уродливые котообразные существа живущие в пещерах холодной темной планеты, какие-то светящиеся "насекомые", которые в виде сморщенных деревяшек хранятся на главной линии разработки шахты это их нисколько не заинтересует. Стэн это отчетливо осознавал. И чем больше он об этом думал, тем яснее ему становилось, что он совершил непозволительную глупость. У него даже мелькнула мысль отыграть всё назад. Ведь это было еще возможно. Никто в "Синане" пока не имеет понятия о том что устроил полевой координационный аналитик на вверенном ему участке ответственности. Он снова запустит шахту. пробудит старшего и второго помощников, доходчиво объяснит Джону в чем смысл их работы и вообще жизни и всё будет хорошо. И Стэн по-настоящему испугался, когда понял что он вполне может это сделать. Он срочно вызвал руководителя никтопианского проекта.
Когда на экране появилось безвозрастное лицо Ду Инь Цзы, Стэн почувствовал себя немного увереннее. Хотя он понимал что эта уверенность скорей всего проистекает от отчаяния. Просто некуда больше отступать. И он, слегка прокашлявшись, заговорил. Начальник проекта, маленький жилистый мужчина монголоид с весьма ухоженной внешностью и невероятно аккуратной, буквально волосок к волоску, прической, выслушал своего подчиненного внимательно и не перебивая. Когда Стэн закончил, мистер Цзы только поинтересовался к какому классу разумности ПИ-шкалы по мнению МакГрегора следует отнести никтопов. Стэн ответил. После этого начальник проекта поблагодарил своего координационного аналитика за своевременно предоставленную информацию и хотел уже отключиться, но Стэн поспешно остановил его. Взволнованно он указал на то, что дело очень срочное, что шахту нужно немедленно остановить. Чуть желтоватое, с гладкой, словно натянутой, кожей лицо руководителя никтопианского проекта отразило некоторое удивление. Затем он снисходительно и терпеливо, словно объяснял некую очевидную истину малому ребенку, сказал что останавливать шахту неразумно, неэффективно, не нужно и вообще неприемлемо. Это ни в коем случае не входит в их со Стэном компетенцию. В течении ближайших альфа-дней будет собрана рабочая группа, куда войдут необходимые специалисты и ответственные лица и эта рабочая группа после всестороннего обсуждения создавшейся ситуации изложит свои рекомендации руководителю департамента и тот уже примет нужное решение. О котором конечно незамедлительно поставят в известность полевую команду на Никтопии. А где, кстати, мистер Гладков и мистер Тимирязьев? "Отдыхают", сумрачно ответил Стэн. "Вот и хорошо. Вам бы тоже не мешало отдохнуть, Стэн. Вы выглядите усталым", тонкие губы мистера Цзы чуть раздвинулись в едва заметной доброжелательной улыбке и он отключился.
Для второго сеанса связи Стэн собирался с духом почти полтора часа. Он бродил по двеллдоуму, долго стоял в темной рубке на втором этаже и разглядывал освещенную ладошами деревню, просматривал какие-то отчеты о климате и работе исследовательских комплексов и наконец снова вызвал начальника проекта. И прежде чем слегка удивленный мистер Цзы открыл рот, Стэн торопливо и немного сбивчиво сообщил ему, что мистер Гладков и мистер Тимирязьев парализованы и помещены в дримбоксы, поскольку отказались выполнять его распоряжения, а Северная шахта полностью деактивирована и все работы по добыче руды в ней прекращены. Некоторое время начальник проекта просто молчал. По его гладкому плоскому лицу нельзя было сказать какие эмоции он испытывает и испытывает ли что-то вообще. Наконец он спокойно предложил мистеру МакГрегору немедленно возобновить работы на Северной шахте. Стэн отрицательно покачал головой. "Этого не будет", сказал он. Ду Инь Цзы может быть с едва заметным раздражением поинтересовался чего он собственно добивается. Стэн объяснил что требуется перенастройка Северной шахты: либо изменение главной линии разработки, либо её полный демонтаж. Но последнее слово в любом случае за никтопами. "Это которые такие смешные шарики с тремя слоями кожи?" уточнил мистер Цзы. МакГрегор снова в двух словах объяснил ему кто такие никтопы. Его молча и кажется абсолютно равнодушно выслушали, а затем спросили, понимает ли он, что совершил должностное преступление, что с этого момента он полностью отстранен от своих обязанностей и больше не является руководителем полевого подразделения "Синана". Стэн ответил, что прекрасно это понимает. Однако, добавил он и даже чуть улыбнулся, это больше не имеет значения для данной ситуации. И он подробно рассказал об отложенных письмах, об их содержимом и об их адресатах. И без того малоэмоциональное лицо руководителя проекта казалось стало еще более непроницаемым. Его узкие глаза словно стали еще меньше, когда он пристально и с каким-то странным любопытством разглядывал своего взбунтовавшегося подчиненного. "Вы поступили очень неразумно, мистер МакГрегор", наконец заметил он. "Ваша миссия на Никтопии завершена. Пожалуйста, дождитесь транспортного корабля, уберите любое имеющееся при вас оружие в сейф и по возможности не усугубляйте свое положение." Мистер Цзы отключился и Стэн ощутил громадное облегчение. Теперь всё было позади. И кажется дальше всё будет хорошо, подумалось ему. По его мнению Ду Инь Цзы воспринял всю эту историю весьма спокойно. Видимо он понял что ничего тут не поделаешь и если никтопы разумны и требуют остановки шахты, то это их вполне законное право.
Стэн встал из кресла и потянулся. Ему очень хотелось выйти наружу, туда, в холодную звездную почти вечную ночь Никтопии, где все эти передряги предстанут лишь жалкой убогой возней перед величием громадного неторопливого мира.
Некоторое время он бродил вокруг купола, радостно вдыхая чистый морозный воздух и жадно разглядывая тусклую безжизненную каменистую равнину, теряющуюся во тьме. Наверно как будто прощался с ней. А затем, повинуясь неожиданному импульсу, он направился к маяку.
– Доброй ночи, СтэнМакГрегор, – приветствовал его Миша как ни в чем не бывало. – Ты хорошо выглядишь.
– Привет, Миша, – улыбнулся Стэн. – Ты тоже выглядишь на все сто.
Здесь всё было по-прежнему. В жарко натопленной круглой комнате пахло земляникой и маленький инопланетянин уютно растекся в своем углублении. Стэн положил возле печи корзинку с обязательными кусками "угля" и уселся на стул. Координационному аналитику, бывшему уже теперь координационному аналитику, очень многое хотелось сказать своему зеленокожему шарообразному собеседнику. И о том что шахту остановили и что тальмета в безопасности, и о том что он, СтэнМакГрегор, вот-вот навсегда покинет Никтопию и это их последняя встреча, и о том что скоро на планету прилетит большое количество землян и они будут задавать много вопросов, проводить много исследований, перестраивать шахту, налаживать контакты с никтопами и конечно же Мише, как большому знатоку представителей рода "Хэ", их главному соратнику и товарищу, а также великому специалисту по унилэнгу, одни кастрюльки чего стоят, будет отведена в этом далеко не последняя роль. Но слова почему-то не шли, Стэн медлил, не в силах избавиться от подспудного ощущения что это всё как-то не то, что это всё в общем не так уж и важно, не так уж и важно для вот этого конкретного момента. И он молчал, глядя в малиновые угли в печи, заслонка которой была слегка приоткрыта. Он вдруг подумал что самое важное в этом моменте что им обоим кажется хорошо, им хорошо вот так вот сидеть вместе в этой круглой комнате, рядом друг с другом и этого практически достаточно для того чтобы они чувствовали себя довольными и даже счастливыми. И разве это не странно, подумал Стэн, если учесть, что их разделяет такая безмерная бездна совершенно чуждых культур, эволюций, миров и прочее.
– А правда ли, что весь ваш великий космический род берет своё начало от диких волосатых животных, которые с ужимками и матом скакали по деревьям, питались кореньями и падалью и единственными их инструментами были палки и камни? – С любопытством спросил Миша, расширив свои длинные глаза и не мигая глядя на землянина.
– Э-ээ…, – протянул Стэн, застигнутый немного врасплох среди своих сентиментальных переживаний. – Ну в общем да. Правда я не уверен что когда наши предки, волосатые и дикие, лазали по веткам, они уже умели материться.
– А "Большой Хэ" говорит это пришло с первыми же проблесками разума, еще до того как ваши предки спустились с деревьев, облысели и научились добывать огонь.
– Ну Большому Хэ, конечно, виднее, – согласился МакГрегор, – он у нас видный ученый по истории землян.
Миша вряд ли уловил иронию в голосе своего собеседника и остался вполне удовлетворенный тем, что авторитет Василия Ивановича Гладкова был подтвержден таким важным человеком как сай'ирла.
– А что еще говорит Большой Хэ? – Полюбопытствовал Стэн.
– Он рассказывал мне о трех стадиях становления ци-ли… вили-зованного человека, – с готовностью поделился Миша, запинаясь на трудном для него слове. – Он сказал что это и есть главная и наивысшая цель любого разумного существа во Вселенной.
– Вот как, – протянул Стэн. Ему стало интересно что же это за стадии, но спрашивать напрямую он не решился. Ведь несомненно предполагалось что ему это должно быть прекрасно известно. – И ты запомнил все три?
– Конечно. Первая – это знание унилэнга. И по мнению Большого Хэ я и несколько других люксоров вполне им овладели.
– Это несомненно, – подтвердил Стэн, вспомнив и о кастрюльках, и о седалище, и о паре-тройке других пёрлов, которые время от времени выдавал маленький инопланетянин.
– Вторая – игра в покер, бузу, тысячу, дурака и очко. И здесь у меня тоже есть успехи. – По Мишиной кожи пошла какая-то рябь из волнистых узоров. И Стэн вдруг вспомнил что это означает смущение, конфуз. Это ему рассказывал Джон, увлеченно регистрировавший всю богатую мимику люксоров. – Так считает Большой Хэ, – поспешно добавил Миша. – А вот с третьей – торговлей, у нас пока не очень получается. ВасилийИвановичГладков говорит, что для полной ци-ви-ли-зованно-сти обязательно надо уметь торговать. Потому что на энерго и товарообмене держится вся Вселенная. Так он говорит, – Миша вопросительно поглядел на собеседника, ожидая подтверждения.
– Держится, – не слишком охотно согласился Стэн. – И что же, Большой Хэ уже пробует торговать с вами?
– Да! И у нас даже кое-что получается, – радостно сообщил Миша. – Большой Хэ уже продал нам за все самородки доменита что у нас были, целых три талисмана удачи, которые он получил от самой Исиды в храме "тэ-цэ золотая звезда винный отдел". Они называются "бутыль". Мы правда хотели фонарики, но "бутыли" как оказалось гораздо ценнее. Если в них правильно подуть, они отвечают. Большой Хэ сказал, что если мы хотим чтобы нам повезло, надо подуть в "бутыль", так чтобы она ответила и тогда Исида услышит нас. И если она захочет то одарит нас удачей. Ещё Большой Хэ сказал, что если мы получим то что просили мы должны принести Исиде в благодарность пять "бананов" и пять яблок за каждый такой случай. Их надо отдавать Большому Хэ, чтобы он переправил их на небо самой Великой Повелительнице песков. Правда он очень расстроился из-за того что продал нам талисманы так дешево. Он говорит что вынужден был сделать это ради нашего ци-ви-лизования, потому что торговле можно научить только на практике. И всё же мне теперь очень неловко перед ним за то что мы вытянули у него ценный "хабар" по такому "дешману" и обули его как лоха. Ты не знаешь, СтэнМакГрегор, не можем ли мы дать ему еще что-нибудь чтобы сделка была более равноценной?
"Может зря я его исключил из состава бунтовщиков?", подумал Стэн о дяде Васи. "Пусть бы его выслали с Никтопии вместе со мной. От греха подальше". За три пустых бутылки из торгового центра на Макоре старпом выудил у инопланетян весь собранный ими доменит и к тому же обрек их на вечную дань фруктами. Стэн не то чтобы негодовал, скорей он сожалел о том что у него уже не будет шанса сделать зеленобородому бизнесмену втык и пресечь его цивилизаторские начинания.
– Не волнуйся, Миша, – сказал он, – ваша сделка более чем равноценная и вы ничего ему не должны. Большой Хэ только притворялся расстроенным. Это одна из стратегий торговли, делать вид что ты сокрушаешься о слишком высокой цене, чтобы в будущем попытаться сбить её. Это как в картах, блеф. Ты ведь знаешь что это такое?
– Так значит в торговле тоже можно обманывать и блефовать?! – Проговорил потрясенный Миша.
– Конечно. – И Стэн мстительно добавил. – И даже нужно. В следующий раз соглашайтесь только на фонарики.
Миша прикрыл глаза и казалось задумался.
Стэн слегка вздрогнул от неожиданности, когда в его ушах раздался голос Лолы.
– Сэр, корабль "Шанг-Хао" вошел в околониктопианское пространство, – сказала Исида, полностью исключив какие-либо эмоции из голоса. – Запущена процедура старта транспортного челнока. Расчетное время прибытия 38 альфа-минут.
И только в этот момент Стэн по-настоящему осознал и прочувствовал что всё действительно кончено. Он посмотрел на Мишу почти с испугом. Он больше никогда не увидит его. Казалось бы это не имеет никакого значения и казалось бы вряд ли есть причины огорчаться, покидая этот негостеприимный мир. Но сердце МакГрегора взволнованно забилось. Почти полтора альфа-года он провел здесь и эта темная холодная планета со всеми своими нелепыми несуразными обитателями вдруг как выяснилось прочно прописалась в его душе.
Стэн поднялся со стула. Он не хотел говорить Мише, что уходит навсегда, ему представлялось это ненужным и каким-то театральным. В конце концов какое Мише дело до этого, для него землянин лишь странный чужак, без спроса вторгшийся в его жизнь. Но может всё же это не совсем так и он тоже что-то значит для Миши. Стэн вспомнил что так и не рассказал ему о всех грядущих переменах. Но и этого ему не хотелось. Потому что это было как-то неуместно в этой теплой уютной круглой комнатке, где тихо шипит в печи каменное топливо, мягко светит диодная настольная лампа и чуть-чуть пахнет земляникой. Нет, не нужно ничего говорить. В свое время Миша всё узнает сам. Кроме того, дядя Вася и Джон останутся здесь и они найдут все необходимые слова для маленького инопланетянина.
Но Миша неожиданно весь втянулся и проворно вылез из своего углубления в полу.
– Уходишь? – Спросил он.
– Ухожу.
Миша приблизился к землянину. Кожаные оболочки люксора мелко дрожали, что наверно можно было счесть за волнение. Миша подошел еще ближе и вдруг протянул МакГрегору свою костлявую длиннопалую ладонь. Стэн аккуратно сжал её. Наверно этому как и многому другому его научил неугомонный "Большой Хэ", в своем стремлении цивилизовать никтопианских аборигенов. Стэн улыбнулся.
– Всё будет хорошо, – произнес Миша с неотчетливой интонацией и МакГрегор не понял вопрос это или утверждение.