Минлу глядела на разодетого широкоплечего лысого мужчину с неприязнью, хотя она и сама не могла понять чем это вызвано. Характеристики данные ему Талгаро, конечно, не способствовали возникновению симпатии, но тем не менее было что-то еще, что возникло как только она увидела это гладкое круглое лицо с темными хищными глазами. Кажется это был страх, глава Гроанбурга пугал её, ей чудилось что за этим крепким могучим человеческим телом скрывается нечто нечеловеческое, что перед ней оборотень и в своем втором обличье это не волк или медведь, а какое-то гнусное жирное насекомое, более омерзительное чем любой из савгулов. Девушка постаралась взять себя в руки и выкинуть из головы все эти нелепые измышления. Это вполне естественно, говорила она себе, что главарь огромной шайки разбойников малоприятный человек, что он решительный, жестокий и алчный, иначе он просто не оказался бы на этом месте, но приписывать ему какие-то мистические ужасы совершенно глупо.
– Мы приветствуем вас, господин мивар. Да будет Небо благосклонно к вам, – церемонно проговорила Минлу и слегка поклонилась.
Подобным образом она некогда приветствовала важных королевских чиновников Кирма, посвященных в тайну Шивтака. Они приезжали, чтобы лично поглядеть на юную хранительницу Ключа Синей бездны, оберегающей этот мир, проинспектировать успехи её обучения и обо всём подробно доложить монарху.
– Входи, – сказал Хишен и сделал приглашающий жест рукой.
Минлу быстро огляделась по сторонам и пошла вперед. Слева и справа от входа она увидела по двое мужчин, но не придала этому большого значения, мимолетно решив, что это обычная стража мивара. Ей и в голову не могло прийти, что глава Гроанбурга опасается её и опасается настолько что собрал возле Цитадели три десятка вооруженных мужчин и еще четырех, с мечами, арканами и сетью разместил прямо в Главной зале.
Кит следовал за девушкой слева и чуть сзади. Когда она остановилась в трех метрах перед главой города, робот Элен немного покружился на месте и абсолютно по собачьи улегся на каменные плиты, раскрыв пасть и вытащив розовый слюнявый язык. Талгаро остановился справа от девушки и тоже немного за спиной. Свою шляпу он аккуратно убрал за спину, при этом поправив рукояти пун, словно для того чтобы ничего не мешало выхватить их. Впрочем, Хишен, не отрывая глаз от Минлу, на её спутников не обратил никакого внимания.
Кушаф также остался в помещении. Он закрыл тяжелую входную дверь и повернулся к зале. Ему очень хотелось вытащить нож и, держа его в руке, спрятать за спиной. Молодой бриод порядком нервничал. Если эта кирмианка такая же колдунья, как и та сайтонская баронесса, то как всё это будет, с волнением спрашивал он себя. Да, тогда он не видел, что творила белокурая аристократка, но результат её действий давал богатую пищу его фантазии. Превращенный в котлету Хишен, ополоумевший Манкруд, словно постаревший на 20 лет и несущий всякий бред про ад и грехи, ужасные бейхоры, повиновавшиеся сайтонке как богине. Сам Хишен ничего не рассказывал и Кушаф, глядя в спину кирмианки, пытался представить на что это будет похоже. Девушка взмахнет рукой и невидимая сила, словно штормовой ветер размажет их всех по стенам? Или она вытащит меч и будет летать по воздуху, разрубая врагов на части с быстротой молнии. А возможно по её зову из пустоты явятся чудовищные демоны, которые сомнут и раздавят его и других бродяг или высосут у них разум, превращая их в жалких безумцев таких как Манкруд. Кушафу было очень не по себе. В отличие от Хишена он почти не надеялся на то что арканы и сети смогут как-то противостоять настоящему колдовству и остановить кирмианку. И всё же ему было очень любопытно и где-то в глубине своей души он даже был доволен тем, что Голова приказал ему остаться в зале. Кушафу то и дело представлялось с каким упоением он будет повествовать потом остальным бриодам о том что здесь произошло. С каким вниманием и восторгом они будут внимать ему, не сводя с него глаз и ловя каждое его слово. А если дело примет совсем уж скверный оборот, то я наверняка успею выскочить за дверь, пытался он подбодрить себя и ему хотелось обернуться и убедиться что выход по-прежнему за его спиной и ни куда не исчез магическим образом.
– Господин мивар, – собравшись с духом, начала Минлу, – ваш …, – она запнулась, не зная как назвать Шоллера, – … один из ваших людей сообщил нам, что вы располагаете некоторыми сведениями об Элен. Нам крайне важны любые сведения о ней и лишь поэтому мы позволили себе обеспокоить вас своим визитом.
Хишен слушал девушку очень внимательно. Он всё более убеждался в том, что она не имеет ничего общего с сайтонкой и соответственно всё больше склонялся к мысли, что она не опасна. И это соображение изрядно поднимало ему настроение, ибо означало что в скором времени он будет развлекаться с этой маленькой прелестницей. Однако он пока старался сдерживать буйные позывы своего либидо, напоминая себе, что так или иначе эта кирмианка вошла в Гроанбург спокойно и бесстрашно и это что-нибудь да значит. Теперь он не станет спешить нарекать гостью полной дурой, сайтонка очень наглядно продемонстрировала ему что в прошлый раз полным дураком был он. И если кирмианка так легко вошла в город, то видимо надеется также легко и из него выйти. И по его мнению было бы совершенно нелепо полагать что она рассчитывает на своих спутников. Лоя со своими отравленными плетками, конечно, довольно опасная тварь, размышлял он, но против любого более-менее искусного воина из народа Омо с мечом или саблей совершенное ничтожество. Огромный серый пёс вообще не натолкнул его на мысль об опасности. Не говоря уже о том, что в подвалах Цитадели дремали два свирепых бейхора, способных любую собаку разорвать в клочья как котенка, Хишен и сам на своем веку убил столько разного хищного зверья, что этот толстый развалившийся пёс с высунутым языком не мог встревожить его ни в малейшей степени. Хишен не сомневался, что в случае чего своей саблей запросто расколет череп четвероногому другу кирмианки или вообще разрубит его на две части. И таким образом, если эта девка не полная дура, то значит она рассчитывает на себя. И следовательно для этого есть какие-то основания. Кроме того Хишену по-прежнему было очень любопытно зачем все эти женщины ищут «племянницу» судьи. И потому приложив некоторые усилия, он ответил вполне вежливо и даже галантно:
– Ну что вы, сэви, ваш визит ничуть не обеспокоил меня. Напротив, я рад видеть в моем скромном жилище столь очаровательную особу как вы… простите, не знаю вашего имени.
– Минлу, – сдержанно ответила девушка. Любезности этого человека для неё звучали как скрежет железа по стеклу. Из вежливости она хотела было представить и Талгаро, но передумала. Незачем этому человеку знать имя её товарища.
– И вы ищете Элен?
Девушка медленно кивнула.
– А позвольте узнать, с какой целью вы разыскиваете племянницу королевского судьи? Согласитесь, это несколько странно.
Минлу не представляла, что следует говорить Хишену, а что нет, и пожалела о том, что они заранее не обсудили это с Китом и Талгаро. Теперь ей приходилось на ходу решать всё самой.
– Потому что Элен никакая не племянница судье.
– Вот как! – Хишен изобразил удивление. – Выходит господин инрэ мне солгал?
– Солгал. – Минлу сделала паузу и, пристально вглядевшись в собеседника, сказала: – И я думаю, господин мивар, вы догадались об этом. Между Элен и господином инрэ нет ничего общего.
– Догадался. Но как же так получилось, что эта девочка оказалась в карете судейского? И кто она вам?
– Мастон Лург похитил Элен. Мы хотим её вернуть. Мы… близкие друзья её родителей, которые в данный момент очень далеко.
– И зачем же он похитил её?
– Простите, господин мивар, но мне кажется у вас больше вопросов, чем ответов. А нам бы очень хотелось знать, что вам собственно известно о судьбе девочки.
Хишен усмехнулся. Его тон изменился, нарочитая вежливость бесследно исчезла из его речи.
– Не хочешь посвящать в детали? А история крайне любопытная. Ты знаешь, что кроме вас кое-кто еще ищет эту девчонку?
– Кто?
– Какие-то чернокнижники. По глазам вижу, что не знала. Ну так поведай мне, Минлу, что в этой девчонке такого, что вы все ищете её, а королевский судья готов рискнуть своей карьерой и наверно свободой чтобы завладеть ею.
Минлу некоторое время не отвечала, пытаясь определиться с тем как ей держать себя дальше.
– Наш разговор происходит в несколько странной манере, господин мивар. Мы прибыли к вам чтобы узнать что вам известно об Элен. Если, конечно, вы соблаговолите это сделать, а ваш человек заверил, что вы готовы это сделать. Вместо этого вы подвергаете расспросам нас. Однако я не в силах удовлетворить ваше любопытство. Нам ничего не известно о целях, которые преследует Мастон Лург и о тех, кто еще ищет Элен кроме нас. И мы будем очень благодарны вам, если вы расскажете всё что знаете об Элен и судье и об этих чернокнижниках. Насколько я понимаю, судья с девочкой заезжали в Гроанбург? Или ваши люди встретили их где-то на тракте?
– Они заезжали.
– С Элен всё в порядке? – Быстро спросила девушка.
– Вполне. Правда она мне показалось несколько бледной.
– А зачем судья заезжал к вам? – Выпалила Минлу и испугалась. Наверно не следует задавать подобных вопросов, пронеслось у неё в голове.
Хишен усмехнулся.
– Я смотрю у тебя меч. Ты умеешь с ним обращаться?
– Немного.
– А с мужчинами?
– Что с мужчинами? – Не поняла Минлу.
– С мужчинами ты умеешь обращаться?
Хишен жадно глядел на девушку. Это была своего рода проверка. Если кирмианка в своей спеси и силе подобна той сайтонской ведьме, она непременно сейчас проявит себя, осадит его, щелкнет по носу. Но к радости своего сердца глава Гроанбурга увидел страх промелькнувший в глазах девушки. Минлу ощутила какое-то неприятное напряжение в кишечнике. Тоскливая мысль о том, что она в полной власти этого могучего человека на миг завладела ею. Но она справилась с этим. Кроме того она слегка повернула голову и увидела спокойно лежавшего на полу Кита, который совершенно по-собачьи дышал открытым ртом и глядел куда-то в сторону, словно абсолютно не интересуясь происходящим. Это вселило в неё некоторую уверенность.
– Я думаю нам не стоит отвлекаться от темы нашей беседы, господин мивар. Судья не говорил куда они направляются?
– А я думаю самое время отвлечься. И даже развлечься. Ответы на остальные вопросы ты услышишь, только если сумеешь доставить мне удовольствие. – Хишен добродушно улыбнулся: – Особенно своим очаровательным ротиком.
Минлу не знала что делать. Ей очень хотелось повернуться к Киту, мол, ну и что дальше. Но она понимала, что металлический пёс вряд ли лучше неё представляет как действовать теперь.
– Я думаю нам лучше прекратить нашу беседу, – сказала она. – Позвольте нам откланяться и покинуть ваш город.
– Не позволю, – насмешливо улыбаясь, проговорил Хишен. – Так выходит ты не ведьма. Значит всё-таки дура?
Ноги и руки Минлу стали словно ватные. Она понимала что наверно нужно вытащить меч, но мысль о том что у неё за спиной пять вооруженных мужчин, а за дверью на площади еще несколько десятков, повергала её в уныние и бессилие. "Да, наверно, всё-таки дура", грустно подумалось ей.
– Ты не должен разговаривать с госпожой Минлу подобным образом! – Звонко воскликнул Талгаро и сделал шаг вперед.
– Тебя, карапет, забыл спросить, – неожиданно злобно сказал Хишен. Но он быстро успокоился и обратился к Минлу: – Говорят вы кирмианки любите когда вас имеют в попу. Это правда?
Девушка залилась краской и схватилась за меч.
Хишен улыбнулся и громко отчетливо сказал:
– За короля!
Минлу удивленно воззрилась на него.
Это был оговоренный сигнал. Два аркана и сеть взлетели в воздух почти одновременно. «Началось!», взволнованно пронеслось в голове Кушафа. Как зачарованный он наблюдал за тем как веревочные петли затянулись на шеях кирмианки и собаки, а на маленького лоя упала зеленая крупноячеистая сеть.
Минлу, ничего не соображая, инстинктивно попыталась вцепиться в затягивающееся на горле кольцо. Веревка резко сдавила ей шею, вызвав спазм дыхания и погружая мозг в жуткий приступ паники. А в следующий миг горячая боль хлестнула по горлу, стены и потолок рванулись в сторону и опрокинулись, Минлу ощутила обширный удар в спину, выбивший из неё остатки воздуха.
Талгаро тем временем яростно бился в сети. Его тонкие руки моментально пролезли сквозь ячейки, оружие и ремни на спине зацепились за сеть и после нескольких, полных паники и бессмысленности, движений, он окончательно запутался. Затем сеть дернули и лоя упал на бок, он перевернулся и кое как встал на четвереньки. Уже не понимая что и в каком направлении, он увидел как к нему стремительно приближаются чьи-то ноги. Интуиция тут же подсказала ему, что сейчас его ударят. Рукой ли, дубинкой, мечом, но ударят.
Кит, зафиксировав движение, повернул голову. Через мгновение он уже стоял на четырех лапах. Еще секунду он потратил на то чтобы воспринять все детали сложившейся ситуации, конфигурацию помещения и местоположения всех участников событий, а также на то чтобы проанализировать все возможные варианты своего вмешательства, рассчитать вероятности различных последствий и найти такое решение, при котором итоговый вектор всех действий был бы самым благоприятным для Минлу и Талгаро. За эту же секунду он попытался составить психологические и физиологические портреты присутствующих в зале мужчин, проанализировать силу и направленность их эмоций, мотиваций и оценить их решимость на те или иные поступки. По меркам квантоволновых пикопроцессоров составляющих нейронную структуру его мозга он затратил на размышления целую бездну времени. Но Кит впервые за время своего функционирования оказался в ситуации, где он должен был вступить в самый настоящий бой с представителями вида homo sapiens и при этом рядом не было Элен Акари, защита которой являлась для него главным приоритетом существования. Если провести аналог с человеком, то Кит растерялся.
Блокировочные алгоритмы, реализующие положения «Устава этических норм для роботов» или в каком-то приближении три закона робототехники Азимова или хотя бы его Нулевой Закон, полностью отсутствовали в нервно-мозговой структуре Кита. И юридически это было абсолютно правомерно. Дебаты об обязательном внедрении подобных ограничений в каждого робота с определенным уровнем интеллекта растянулись даже не на годы, а на целые столетия и так по сути ничем и не закончились. Каждый производитель разумных компьютерных систем сам решал какого рода ограничения он будет встраивать в свои продукты, руководствуясь при этом исключительно бизнес моделью компании и той товарной нишей, которую она осваивала. Многочисленные комитеты при правительстве Земной федерации так и не смогли договориться и сформулировать для производителей робототехники универсальные этические требования, которые смогли бы одновременно учесть все бесконечные нюансы поведения роботов для военной отрасли, для полиции, для медицины, для аграрного комплекса, для разведки и т. д. И лишь для сферы бытовых услуг правительственные комитеты сумели в конце концов определить необходимый перечень ограничений, который производители обязаны были встраивать в свою продукцию. Таким образом, Родерик Атинховский, создавая робота для своей внучки, исходил лишь из собственных соображений. И сотворенное им неживое создание было вполне способно калечить и убивать кого угодно, если в этом будет необходимость. Кого угодно за исключением своей хозяйки. Этого Кит не мог ни пожелать, ни представить, ни смоделировать. Попытайся он сделать это, его мозг просто бы сгорел не в силах вынести неразрешимого противоречия собственной структуры. Впрочем, даже на это ограничение отец Линды Рейлих решился не сразу. Ведь он понимал, что чисто гипотетически может возникнуть такая ужасная ситуация, когда роботу бы следовало лишить Элен жизни, дабы избавить её от каких-нибудь чудовищных страданий при условии что смерть неминуема. Но это была настолько немыслимая, жуткая, запредельная и статистически конечно крайне маловероятная ситуация, что мистер Атинховский решил ею пренебречь.
Да, Кит мог убивать, особенно если кто-то угрожал его маленькой хозяйке. Но в данный момент вопрос не стоял о жизни и здоровье Элен Акари и собакообразному роботу потребовалась еще одна секунда чтобы он смог разрешить все возникшие в нем этические затруднения и выстроить доминанты и приоритеты своих дальнейших действий.
Рослый бородатый разбойник, накинувший петлю на шею кирмианки и сильным рывком поваливший её на спину, теперь спешно приближался к оглушенной, бьющейся в судорогах девушке, наматывая веревку себе на локоть и не ослабляя натяжение аркана. Он собирался связать кирмианку и забрать у неё меч. Киту понадобилась мимолетная доля секунды, чтобы рассчитать все нужные траектории и упреждения и, чуть приоткрыв пасть, он выстрелил маленьким иглоподобным снарядом в яремную вену бородатого мужчины. Тот вздрогнул от укола и растерянно остановился. Синтетический реплицирующий нейротоксин разработанный высокооплачиваемыми биологами StarIntel проник в кровоток человеческого организма и ударил по нервам, блокируя их сигналы. Разбойник зашатался, не в силах больше управлять своими конечностями и вдруг рухнул на пол, словно в нём разом сломались все кости. Тем временем яд вызвал шквал нейромедиаторов тормозящих мозговую деятельность и сознание бородатого погасло как выключенная лампочка.
Вторым пал охотник, набросивший сеть на Талгаро. Он как раз спешил к копошившемуся в сети лоя, держа в правой руке деревянную дубинку. Видимо он намеревался оглушить Талгаро точно также как он глушил птиц и мелких зверей. Охотник свалился лицом вперед буквально в шаге от своего маленького пленника.
Тем временем коренастый бритоголовый малый, которому по замыслу Хишена выпало накидывать аркан на серого пса кирмианки, пыхтя и сопя от натуги, пытался притянуть Кита к себе, чтобы увести его с собой. Первые секунды металлический пёс просто не обращал на это внимание. Сила натяжения веревочной петли, которую могли обеспечить руки могучего крепыша, была совершенно ничтожна по сравнению с мощью робота питавшегося термоядерной энергией. Но после того как непосредственная угроза для Минлу и Талгаро исчезла, Кит позволил себе отвлечься на своего незадачливого пленителя и вонзить отравленную иглу и в него. Бритоголовый разбойник выпустил аркан, как-то нелепо присел, издал некий хриплый выдох и повалился на бок.
Кушаф и четвертый арканщик, который по плану должен был оставаться в запасе и прийти на помощь своим коллегам, только если у них что-нибудь не заладится, стояли без единого движения и оторопело глядели на своих поверженных товарищей. Ни тот, ни другой ничего не понимали.
Стоявший перед столом глава Гроанбурга тоже мало что понимал, но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что всё это как-то связано с этой огромной собакой. В конце концов он ясно видел что его люди валились беспомощными мешками на пол только после того как этот пёс смотрел прямо на них. В памяти холодком промелькнуло воспоминание о том как сайтонка уложила Манкруда одним только взглядом. И кроме того насколько же это животное было могучим, если крепыш Дугм, которого Хишен специально отобрал для этой роли, не смог даже заставить собаку хотя бы чуть-чуть наклонить голову, не говоря уже о том чтобы сдвинуть зверя с места. Настроение главы города стремительно падало. Мысли об обладании молодой кирмианкой куда-то улетучились. Он еще не сказал этого себе прямо, но подспудно уже понимал, что снова столкнулся с какой-то чертовщиной. Тем не менее, будучи в первую очередь человеком действия, он вытащил свою широкую саблю и решительно шагнул по направлению к собаке, намереваясь одним ударом расколоть ей череп. В этот момент он не испытывал ещё ни страха, ни сомнений. Пока еще он видел перед собой обычное животное, пусть и достаточно внушительных размеров. Кит зарегистрировал атаку Хишена боковыми камерами, но даже не повернул головы. Он решил на этот раз обойтись без иглометания. Этот большой могучий разодетый человек, своим вероломством, подлостью и низостью сумел вызвать в нем эмоциональный отклик. И квантоволновой мозг собаки вырабатывал ответную реакцию, подстегиваемый всей отпущенной ему блоком переживаний злостью.
Хишен приблизился и нанес удар, страшный рубящий удар сверху-вниз, в его душе уже звенела радостная уверенность, что с глупым псом покончено. Дальше всё произошло с нечеловеческой быстротой. Огромное животное, оторвав от пола передние лапы, совершенно не по-собачьи изогнулось и практически встало на задние. Повернув голову набок, пёс совершенно бесстрашно раскрыл пасть навстречу летящей сабле и в следующий миг его челюсти клацнули и легко перекусили закаленную сталь клинка. Одновременно с этим передние лапы собаки ударили Хишена в грудь. Главе Гроанбурга показалось, что в него врезался несущийся галопом боевой конь. Ребра треснули, сердце остановилось, легкие смялись, выдавив из себя весь воздух. Но даже жуткая боль от удара не смогла перешибить изумленное потрясение, овладевшее Хишеном, когда он, уже отлетая в сторону стола, осознал что глаза зверя пылают ярким синим пламенем.
С грохотом и треском тяжелое тело городского главы врезалось в массивный стол. На пол полетели посуда и увесистые канделябры, лязгнул упавший на каменную плиту кусок клинка.
Кит снова встал на все четыре лапы, его глаза, подсвеченные активированным голографическим проектором, не отрывались от Хишена. Через панорамные камеры робот получал информацию об остальных присутствующих в зале людях. Минлу уже приняла сидячее положение, кашляя и хрипло дыша, она пыталась освободить шею от веревочной петли. Талгаро возился с облепившей его сетью, стараясь стащить её с головы и спины. Двое разбойников, замерев возле входной двери, во все глаза смотрели на своего поверженного командира. Им явно было не по себе. Для закрепления этого состояния, Кит оглянулся через плечо и уставился пылающим взором прямо на разбойников. Те, увидев синий огонь его глаз, вздрогнули и уже не замерли, а обратились в камень. Для пущего эффекта Кит в очень быстром темпе несколько раз сменил цвет своей поверхности, создавая эффект какого-то безумного мерцания, а затем выключил элвату и стал металлическим. Отвернувшись от потрясенных разбойников, Кит направился к Хишену.
Лежавший на полу глава Гроанбурга, не смотря на чудовищный удар, пребывал в полном сознании. Отбросив обрубок сабли, он, сдерживая стон от резкой раскаленной боли в груди, кое-как подтянул к себе стул и принял сидячее положение. Затем посмотрел на приближавшегося к нему сделанного из металла зверя с двумя пятнами синего пламени вместо глаз. Хишен ощутил робость и смятение, чувства доселе ему практически неведомые, разве что когда-то совсем давно в полузабытом детстве переживал он нечто подобное. Да, сайтонская ведьма сумела на какие-то минуты обескуражить его, удивить, заставить относиться к ней с опаской и даже какой-то толикой уважения, но и всё же она была лишь человеком, стройной симпатичной девушкой из плоти и крови и он просто не мог по-настоящему воспринимать её всерьез и уж тем более испытывать какое-то смятение, благоговение перед ней. Она была лишь красивой строптивой девкой, с которой можно и нужно было бороться. Но теперь он видел перед собой какую-то запредельную немыслимую тварь. Весь его человеческий опыт пасовал перед этим необычным чудовищем, не в силах как-то определить и классифицировать это вне всяких сомнений колдовское создание.
Металлический пёс шёл не спеша, совершенно не по-собачьи ставя одну лапу перед другой. Скорее это напоминало походку кошки. При этом он опустил голову и пристально глядел своими жуткими горящими глазами на мивара. Пёс словно подкрадывался, приготовляясь к последнему убийственному прыжку. И Хишен уже почти не сомневался что это последние минуты его жизни. Но он испытывал не ужас, а некое растерянное удивление и обиду. Он видел главную угрозу в кирмианке, приготавливался к сражению с ней, прикидывал насколько она искусна во владении катаной, а тут вдруг смерть от какого-то омерзительного противоестественного монстра, против которого у него нет совершенно никаких шансов. Это несправедливо, подумал он, и эта мысль почти насмешила его. Всю свою жизнь он твердо верил и убеждал в этом других, что в мире, в природе не существует никакой справедливости, что это высосанное из пальца понятие, придуманное для оправдания слабости одних и жестокости других. И вот в последние секунды жизни он вдруг сам взывает к ней. Хватается за эту убогую соломинку, требует у судьбы какого-то правильного особого отношения к себе. А она смеется ему в лицо. Хишену казалось что он чувствует как бешено колотится его сердце и каждый удар словно бы отдается болью в искалеченной груди. Страшный пес подходил всё ближе. Хишен почти инстинктивно стал пытаться отдалится от стальных челюстей с идеальными клыками. Ему вдруг представилось, что эти клыки сейчас вцепятся ему в лицо и вот теперь он пожалуй ощутил настоящий страх, тоскливо осознавая какая ужасная смерть его ждет. На какой-то миг ему даже подумалось, что вот это как раз и будет справедливостью, за все тех кого он убил, замучил, изнасиловал, унизил. И это была настолько дикая и нелепая мысль для него, что он просто застыл словно его оглушили ударом по голове.
Пёс остановился в каком-то метре от Хишена и очень низким, утробным голосом произнес:
– Что ты знаешь о девочке?
В голове мивара возобновились мыслительные процессы. Несколько секунд он изумленно взирал на говорящую собаку, а потом его обреченная душа радостно запела в упоительном предвкушении того что он может быть будет жить. В его голове блистательной надеждой сверкнула мысль, что может как и в случае с сайтонской ведьмой у него еще есть шанс выжить, надо только быстро и искренне рассказать всё что он знает об этой синеглазой племяннице проклятого судейского.
– Она приехала сюда вместе с королевским судьей Мастоном Лургом. Лург выдавал её за свою племянницу. Ему нужны были свежие лошади и пища. Я дал ему и то и другое. Клянусь всеми богами, с Элен здесь обращались как с родной. Её накормили, напоили и она даже пару часов поспала. Затем они уехали. Как я понимаю в Акануран. – Хишен преданно смотрел в огненные глаза металлического зверя. Припомнив о чём его спрашивала сайтонка, он поспешно добавил: – А с Лургом мы давно уже знакомы, были у нас… гм, как бы некоторые общие дела. Он та ещё падла, и своего не упустит и с чужого поимеет. Сволочь судейская одним словом.
Кит выключил проектор и Хишен увидел черные глаза, в которых невозможно было различить зрачков. Исчезновение синего огня мивар счел добрым знаком, но по-прежнему не смел пошевелиться, ибо черные глаза смотрели на него очень внимательно и с какой-то ледяной задумчивостью. Между тем Кит действительно размышлял. Впервые он взвешивал все за и против целенаправленного умышленного умерщвления человека. Его мозговые структуры буквально раскалились, пытаясь найти верное решение, пытаясь соотнести ценность данной человеческой жизни с той степенью ущерба и угрозы, что она несла другим людям. Смерть данного индивида вне всяких сомнений являлась очевидным выигрышем для человечества в целом. Но нежесткие ограничения этических норм, заложенные в искусственный интеллект робота, достаточно сильно препятствовали утвердить решение об убийстве того, кто не представлял непосредственной угрозы для главной доминанты его существования – Элен Акари. В конце концов Кит признал данную задачу в контексте текущей ситуации невычислимой, ибо невозможно было достичь приемлемой степени определённости для того или иного результата. По опыту он уже знал, что такое иногда случается и философски приняв данную ограниченность собственного мышления, отложил рассмотрение задачи на будущее. Правда в сложных алгоритмах его сознания имелась некоторая лазейка для того чтобы принимать решения по подобным, казавшимися неразрешимыми, вопросам. Для этого ему следовало увеличить влияние на собственное мышление блока эмоций. Насколько он знал, эволюция и выработала механизм эмоций у приматов именно для этой цели – для того чтобы они были способны быстро принимать решения. Но сейчас он счел излишним увеличивать уровень эмоций.
Тем временем Минлу избавилась от петли, продышалась, откашлялась и уже помогала Талгаро освободиться от сетки.
Кит подошел к ним.
– Как вы?
Кирмианка слабо улыбнулась ему, а Талгаро, сбросив наконец сеть, с досадой проговорил:
– Тебе следовало убить его. – И он с ненавистью поглядел в сторону Хишена.
Кит только сказал:
– Нам нужно уходить.
Они втроем подошли к двери, возле которой по-прежнему стояли Кушаф и один из разбойников с арканом в руках. Минлу, только что пережившая боль и унижение быть заарканенной, со злостью посмотрела на разбойника.
– Открывай! – Резко сказала она.
Тот не шелохнулся, Кушаф тоже. Гроанбуржцам было крайне неуютно под взглядами этой троицы, но всё же давний привычный страх перед миваром прочно удерживал их на месте. Хишен велел не открывать дверь, пока с гостями не будет покончено. И Кушаф просто не знал как ему сейчас поступить. Он поглядел на мивара, но тот никаких знаков не подавал и просто сидел, навалившись на стул, и смотрел в пол.
– Открывай! – Глухо и низко, не своим обычным голосом, рыкнул Кит и глаза его снова вспыхнули синим огнем. При этом смотрел он прямо на Кушафа.
Молодой бриод похолодел. Это металлическое чудовище с пылающими глазами и издающее звуки человеческой речи даже не то чтобы пугало Кушафа, а просто не укладывалось у него в голове. Так же как и Хишен, Кушаф нисколько не сомневался в том, что это создание не имеет никакого отношения к механическим игрушкам лоя. И хотя он считал, что злые волшебники, зачарованные замки и чудесные животные навсегда почили в сказках полузабытого детства, а пресловутые колдуны и ведьмы Вэлуонна это всего лишь жалкие угрюмые безумцы, копошившиеся в потрохах мертвецов и варившие вонючие ядовитые зелья, ничем иным как кроме какой-то богопротивной магии он не мог объяснить для себя существование этой покрытой металлом нежити. И от мысли что всё-таки его жизнь и здоровье может зависеть от какого-то непостижимого волхвования и чернокнижья ему становилось тоскливо и неуютно. Но наконец он собрался с духом и кивнул арканщику на дверь. Как бы то ни было проклятому псу и двум его прихвостням на улице придется столкнуться со второй частью плана мивара. По замыслу Хишена, если по каким-то причинам не удастся справиться с гостями в Цитадели, на Расплатной площади их будет ждать отряд отборных бойцов, в том числе и лучшие стрелки Гроанбурга.