127.
Покинув Гроанбург, Ронберг и Кит повернули направо от городских ворот, пересекли пустырь и вскоре оказались в лесу. Пожилой бриод ехал той же дорогой что и совсем недавно на встречу с Делающим Пыль. Он то и дело подгонял коня, в одно и тоже время страшась неминуемого финала этой поездки и стремясь как можно скорее его приблизить, ибо ожидание грядущий развязки было очень мучительным.
Ронберга бросало то в жар, то в холод при мысли о том что ждет впереди. Он понятия не имел что заготовили лоя для асива, но после жуткой гибели Хишена и стремительного исцеления Сойвина, он уже совсем не знал что и думать о металлической собаке и в глубине души сомневался что Делающий Пыль сможет справиться с этой непостижимой тварью. Но жгучее желание заполучить вожделенные шесть килограмм золота и навсегда освободиться от жизни полной тягот, опасностей и неуверенности в завтрашнем дне цепко держало его сердце. И как бы ни было ему страшно, он упрямо подстегивал коня, торопясь навстречу с той жуткой, но притягательной минутой, которая должна была, как он полагал, определить всю его оставшуюся жизнь. И он даже позволял себе мужественно думать о том что погибнет на Паучьей горе, что Делающий Пыль самодовольно переоценил себя и господин Шак, как только поймет что его завели в ловушку, уничтожит всех до кого доберется и в первую очередь того кто заманил его в неё, того кто так подло предал его. Ему казалось что эти мысли о близкой смерти делают его дух тверже и спокойнее, а его самого решительнее и отважнее. Делающий Пыль прав, новая жизнь никогда не дается даром и рискнуть придется. А там как карта ляжет. Но это были лишь слова, придуманные чувства и его снова бросало то в жар, то в холод от мысли что развязка всё ближе.
Кит держался позади всадника. Робот был совершенно спокоен и не имел насчет Ронберга никаких подозрений. Пёс уже размышлял о том как ему найти Минлу и Талгаро, как они помогут выяснить где находится резиденция герцога Этенгорского и насколько сложно будет вызволить Элен оттуда. Эти мысли были почти приятными. Кит признавался себе, что эмоционально очень устал без своей маленькой хозяйки. Очень тоскует и скучает по ней, волнуется и переживает за неё. Да, эмоции можно было отключить или хотя бы снизить уровень их интенсивности, но он не хотел этого делать в отношении Элен. И мысли о том что он скоро снова увидит её и возьмет под свою защиту находили весьма положительный отклик в его электронных нейроструктурах, говоря понятиями человеческой психики, окрыляли его.
В отсутствии Элен, Кит мало следил за окружающей обстановкой, занятый расчетами вариантов будущих событий. Когда девочка шла рядом, он тщательно инспектировал близлежащую местность на предмет чего угодно, что могло представлять для Элен хоть какую-то опасность. Столь же рьяно печься о своей собственной безопасности ему представлялось нелогичным, ибо, как он полагал, мало что на Каунаме может всерьез угрожать ему. Да, коварный судья заманил его в яму с кольями и могучие бейхоры повредили ему задние лапы. Но яма, даже утыканная кольями не причинила ему вреда. А что касается представителей местной фауны, то больше он никому из них не позволит хватать себя. Он мог уничтожить бейхоров сразу, но в тот момент такое даже не пришло ему в голову и он, руководствуясь внедренными в него принципами гуманности, хотел обойтись с ними как можно более мягко и бережно. Это была ошибка и больше она не повторится. После искалеченных ног и долгих размышлений о ликвидации Хишена, Кит несколько пересмотрел своё отношение к принципам гуманности, сочтя что им следует быть более второстепенными в формировании вектора его поведения чем прежде. Кит, как и всякий искусственный интеллект его уровня, являлся самообучающейся системой. И он твердо верил, что сделал все нужные выводы из случившегося и в будущем подобных ошибок не совершит. Но сканировать каждый камешек и кустик сейчас, без Элен, совершенно очевидно излишне. По его мнению, чтобы избежать возможных недоразумений и столкновений, достаточно смотреть под ноги и анализировать пространство на наличие быстро движущихся крупных объектов. И потому он следовал за всадником, погруженный в свои мысли и мало обращая внимания на детали вокруг.
Они пересекли лес, полный сонного послеполуденного умиротворения. Неширокая, но хорошо протоптанная тропинка весело и уверенно провела их сквозь застывшие в своем неспешном раздумье деревья и вскоре всадник и собака спускались по пологому луговому склону в покрытую сплошным массивом ярких желтых цветков балку. Всё та же аккуратная тропка рассекала просторный цветочный ковер, позволяя идти и ни о чем не заботясь любоваться этим прелестным местом. Но ни бездушный металлический робот, ни старый огрубевший солдат и разбойник, терзаемый страхом, не обратили на это ни малейшего внимания. Чуть ли не с час они двигались вдоль балки, потом свернули в темный овраг с крутыми склонами, который метров через сто превратился в каменной ущелье и неожиданно Кит обнаружил себя постепенно взбирающимся вверх по дороге, обвивающей самую настоящую гору. Но и в этот момент он не испытал никаких сомнений относительно своего провожатого и не задался вопросом почему их путь столь заковырист. Согласно внутреннему электромагнитному компасу робот видел что в общем и целом они двигаются на восток, то есть туда где Акануран, а то что их бросало то к югу, то к северу его не беспокоило.
Они поднимались всё выше. Каменистая дорога, метра в полтора шириной, справа обрывалась крутым склоном. Слева вздымалась отвесная скала, которая то отступала от дороги, то угрожающе нависала над ней. Ронберг ехал впереди в полусотни метрах. Когда он остановился, Кит спокойно приблизился к нему и бесстрашно встал между ним и обрывом, практически возле самого края. До земли было около трех десятков метров и падение с такой высоты роботу, упакованному в бронесплав и амортизационную волокнистую мантию внутренней защиты, ничем не грозило. К тому же Кит ни в коем разе падать вниз не собирался.
Ронберг, удерживая на месте коня, оторопело глядел на распластавшего руки, неподвижно лежавшего посреди тропы черного лоя, придавленного здоровенным плоским валуном. Пожилой бриод понял что развязка близка. Под камнем лежал Делающий Пыль. В этом месте дорога наполовину вдавалась в толщу горы, скала нависала над тропой, словно всё это было часть древнего туннеля, обвалившегося с правой стороны. Дальше в паре десятков шагов дорога заворачивала влево, исчезая из виду. Всё это выглядело столь откровенной ловушкой, что Ронберг испытал странное чувство стыда и неловкости из-за этой очевидности и со страхом покосился на "господина Шака". Но тот не проявлял никакой обеспокоенности. Наоборот, изучив обстановку, он посмотрел на Ронберга и бодро сказал:
– Это существо еще живое. Наверно нам следует помочь ему?
– Да, надо помочь, – промямлил Ронберг. Он боролся с диким желанием развернуть коня, ударить его пятками в бока и умчаться прочь с этой проклятой Паучьей горы и от того что здесь сейчас произойдет. Ему отчетливо припомнилось как из лапы собакообразного чудовища вылезают здоровенные сверкающие когти и через секунду они легко, на всю свою длину входят в лысый череп Хишена.
Кит спокойно пошел вперед. Он уже идентифицировал придавленное камнем "существо". Не слишком обширные и детальные сведения по Каунаме из баз данных Звездного реестра всё же включали в себя краткую информацию по всем присутствующим на планете разумным видам. По крайней мере о тех, о которых команда ученых из Службы Внешней Разведки сумела хоть что-то узнать во время так называемого "первого свидания", которое в шутку именовалось "галоп-дэйтинг". В первые секунды Кит решил, что перед ним какой-то деформированный антропоид, дикое животное, но сверившись с изображениями из Реестра быстро понял с некоторым раскаяньем, что это представитель лоя, одного из его подвидов, названным обожающими именовать всё на свете учеными как "лоис нигрум". И эти "лоис нигрум" разительно отличались от своих собратьев по роду "лоис альба". Мощная лобастая голова черного лоя лежала прижавшись правой щекой к земле и маленькие, темные, глубоко засевшие глаза страдальчески взирали на металлического пса. Кит с любопытством глядел на гуманоида, удивляясь тому насколько сильно тот не похож на Талгаро. У черного лоя была грубая, толстая кожа грязно-бурого цвета, кое где с оттенками красного или неожиданно зеленного. Во многих местах присутствовали разноформенные бугры, некие багровые лоснящиеся пластины, будто куски разломанного панциря, а также хаотично торчавшие из плоти, судя по всему, костяные наросты. Выглядело всё это малопривлекательно. Впрочем, Кит ни в коем случае не оценивал с такой точки зрения этого, теперь уже, человека. Он лишь фиксировал для себя его основные черты и с интересом отмечал его столь явные отличия от "белых лоя". Обонятельные рецепторы робота уловили сильный устойчивый запах, исходящий от черного лоя. Как установил Кит это была маслянистая смесь основу которой составляла карбоновая кислота, выделявшаяся на поверхность кожи возможно для уничтожения патогенных микроорганизмов. Кожа действительно была очень толстой. Сонары робота, исследуя внутренние структуры тела, едва пробивались сквозь неё. Кит определил повышенное по сравнению с землянами давление и необычный пульс: шесть очень быстрых нарастающих по силе ударов и затем почти трех-секундная пауза. Насколько Кит мог видеть этот большой камень, чей вес он оценил в 170 килограмм кажется не причинил черному лоя никакого вреда. Робот поднял было голову, чтобы понять откуда этот камень свалился и возможно по высоте вычислить силу удара, но уже заранее осознавая что сила убийственная, по крайней мере для вида хомо сапиенс. Однако в этот момент черный лоя низко глухо застонал и Кит тут же вернул своё внимание к нему.
Лоя приподнял голову словно тянулся к собаке и проскрежетал:
– Бо-оль…
Опомнившись, Кит поспешил прийти на помощь несчастному. Он осторожно, одной лапой приподнял камень, отодвинул его в сторону и оттолкнул прочь. Лоя тут же стал подниматься с земли, при этом неотрывно глядя на собаку. Кит безостановочно сканировал его лицо, но из-за неровных бугров, панцирных наростов, скрадывающих черты и практически уничтожающих мимику что-либо прочитать по выражению этого "каменного" лица было очень непросто. Тем более если ты видишь его в первый раз и не имеешь никакого опыта в этом деле. Однако Кит всё же решил что с вероятностью 86% лоя благодарно улыбается. Кит тоже изобразил улыбку, дружелюбную, не обнажая своих ужасных клыков. Черный лоя встал во весь свой рост, оказавшись примерно на полголовы ниже Талгаро. Из одежды на нем был только коричневый кожаный фартук, завязанный на поясе и практически отсутствующей шеи. Ноги у черного лоя были непропорционально короткие, а мощные толстые руки напротив очень длинные. Кит еще успел удивиться тому что судя по всему лоя ни в малейшей степени ни удивлен видом огромной металлической собаки. Но в следующий миг робот удивился еще больше. Лоя бесстрашно шагнул к нему и крепко обнял, проделав странное движение руками снизу-вверх. "Как трогательно", подумал Кит и даже захотел поднять лапу и ободряюще похлопать маленькое существо по спине. Но черный лоя вдруг жутко громко крикнул что-то на вроде "вей-рраа!!" и отскочил в сторону. Робот увидел как на земле, присыпанный до этого песком и каменной крошкой, возник некий серый шнур. Это шнур в долю секунды вспорол грунт поперек дороги, затем вылез из отвесной стены, побежал выше и уже через миг невероятно могучая сила рванула Кита вверх. Барорецепторы встроенные в поверхность его шеи зашкалили, сообщая о чудовищном давлении, захлестнувшем их. Через секунду сто десятикилограммовый робот был оторван от земли и повис в воздухе, захваченный сомкнувшейся на шее петлёй…
Кит был до того поражен происходящим, что его электронный мозг на какое-то мгновение просто "завис" в полной растерянности, не в силах оценить и принять случившееся.
Ронберг, оглушенный единственной мыслью бежать отсюда, всё еще не мог сдвинуться с места, завороженно наблюдая за невиданным зрелищем. Огромная металлическая туша "исчадия ада", с нелепо вздернутой головой, болталась в воздухе и продолжала подниматься выше. Серый, с чуть синим отливом, шнур, пальца в три толщиной тянул его вверх, к нависшей над дорогой скале. Видимо где-то там, на вершине скалы компания черных лоя дружно налегали на заранее подготовленные рычаги и блоки. Бриод узнал шнур. Это была "голубая тика", веревка, сплетенная из волокон "летающих глоб", странных шарообразных растений, свисающих с гор или гигантских деревьев как раз на ползучих побегах из этой самой "голубой тики". "Голубая тика" была способна слегка растягиваться, но разорвать её было невозможно, просто в принципе невозможно. А также и перерезать. Нож елозил по ней совершенно напрасно, тика сжималась, выгибалась, но лезвие словно соскальзывало с неё, не причиняя ей вреда. Тем не менее черные лоя обладали каким-то секретом чтобы и разрезать её и сплести из неё шнур. "Неужели так просто," спросил себя Ронберг, "схомутают его голубой тикой и готово?". Ему даже стало слега обидно за себя и своих ребят. И в тоже время он не мог не восхитится Делающим Пыль. "Чертов сукин сын", с завистью подумал Ронберг, "как же ловко он это провернул!" Он почти с удовольствием наблюдал как Делающий Пыль подошел к чудовищной собаке, вынул из-за фартука шнур, обнял пса, одновременно обхватывая могучую шею "голубой тикой", продел шнур в кольцевой зажим привязанный к концу шнура, защелкнул зажим и отступил назад. И проделал он всё это столь уверенно и быстро будто полжизни тренировался в захвате демонических псин отважно изображая благодарные объятия. И теперь эта металлическая тварь, нагнавшая такого ужасу на лихих жителей Гроанбурга, безвольно висит в паре метров над землей и видимо уже не в силах освободиться.
Кит, включив микрокамеру встроенную ему в затылок, с удивлением наблюдал как серо-голубоватый шнур тащит его наверх. Робот всё еще не мог понять зачем это нужно и что происходит. И лишь пару секунд спустя, громадный промежуток времени для его электронного мозга, использующего распараллеленные квантовые вычисления, он очень отчетливо и доходчиво осознал, что его снова заманили в ловушку. Как тогда, в тюрьме города Туила. Киту стало очень стыдно. Он ощутил острое чувство вины из-за того что снова подвел свою маленькую хозяйку. "Но зачем им это?!" озадаченно подумал он, имея в виду этих низкорослых созданий вида "лоис нигрум". Он уже понял, что черный лоя, якобы придавленный камнем, не один и где-то наверху его сородичи, которым он столь зычно кричал "вейра". Всё это было тщательно подготовлено и спланировано. Его тыльная камера сфокусировалась на всаднике, застывшем позади метрах в восьми и Кита посетило еще одно горькое осознание. Именно этот пожилой мужчина завел его в ловушку. И снова могучий искусственный интеллект, способный выполнить сложнейшие астрономические расчеты, вычислить величины межмолекулярного взаимодействия в газовой смеси или произвести моделирование докинга белков, озадаченно застыл в тупике логических цепей, задаваясь вопросом: "Зачем?" Неужели Ронберг мстил ему? За что? За убийство Хишена? Нет, так не получалось. Ронберг пришел к нему с предложением провести в Акануран короткой дорогой еще ночью и конечно уже тогда он задумал эту ловушку и каким-то образом сговорился с черными лоя. Но Хишен в тот момент был еще жив и Ронберг ничего не знал о его будущей ликвидации. Тогда за что он мстит? Ведь Кит не причинил вреда ни одному гроанбуржцу, не считая разве что тех, кого он отправил в беспамятство на несколько часов, ну и самого Хишена, который получил сильный удар в грудь. Из-за этого? Или может быть Ронберг всё же был уверен что металлический пес дьявол и должен быть пленен и по возможности уничтожен? Неужели Ронберг боролся с ним как с неким абстрактным мистическим злом? Нет, это представлялось маловероятным и даже бессмысленным. Кит отстраненно наблюдал за потоком рождающихся в нём эмоций. Стыд, вина, раскаянье за легковерие, сменялись раздражением, подавленностью, неприязнью, злостью. Это было любопытно. Такого Кит еще никогда не переживал. Даже в туилской тюрьме, свалившись в яму и чуть позже, осознав, что Элен Акари похищена, он испытывал в основном глубокое раскаянье и острейшее чувство вины, но не злость к похитителям и обстоятельствам, теперь же его обуревает самая настоящая ненависть. Решив, что потом обязательно проанализирует все свои эмоциональные отклики на произошедшее, создав соответствующую задачу с напоминанием на будущее, он перевел ПСИ-процессы в фоновый режим, снизив им приоритет до минимума. Пора было заняться собственным освобождением. Кит всё еще не испытывал большой тревоги за себя, уверенный что черные лоя не смогут его надолго задержать или тем более причинить какой-то существенный вред его конструкции. Правда их цель оставалась неясной, зачем им вообще связываться с ним.
Кит посмотрел наверх. Если они подтянут его к этой скале, то он сможет вцепиться в неё и дальше легко разделаться и со шнуром на своей шее и взобраться наверх, если нужно, или же спрыгнуть вниз. Но лоя внизу видимо это понимал и в какой-то момент выкрикнул новый приказ и шнур замер. Кит застыл в подвешенном состоянии и понял что придется освобождаться в этом неудобном положении. Будь на его месте настоящая живая собака, она естественно не смогла бы ничего предпринять в такой ситуации. Если бы ей и удалось не задохнуться в петле, собственная анатомия все равно не позволила бы ей никаким образом добраться до веревки ни зубами, ни когтями. Но анатомия Кита имела большую степень свободы.
Он поднял правую переднюю лапу, изогнул её необычным для живой собаки образом и приблизил к шнуру на шеи под нижней челюстью. Кит намеревался просто перерезать петлю когтем и грохнуться вниз. Падение с высоты 2,5-3 метра его ничуть не волновало. Из лапы вылез клинок "алмазной" стали. Кит поддел серый шнур и чиркнул по нему. К его удивлению ничего не произошло, коготь прошелся по шнуру и будто соскользнул с него. Кит пробовал еще и еще, результат был тем же. Материал веревки, словно резиновый прогибался под металлом когтя, никак ему не сопротивляясь. Кит, задрав голову, внимательно уставился на серо-голубой шнур, уходящий за край скального выступа. Приблизил изображение, разглядывая шнур будто под лупой. Требовался анализ внутренней структуры материала этой необычной веревки. Несомненно её можно разрезать, ведь черные лоя как-то проделывали это. И только Кит хотел прикинуть сколько времени займёт анализ, как услышал шум внизу и отвлекся. Правда он всё же включил фоновый параллельный мыслительный процесс, изучающий возможности избавиться от шнура. На дороге, с той стороны куда еще совсем недавно направлялись Ронберг и Кит, появилась широкая низкосидящая повозка, на которой была установлена самая настоящая клетка из толстенных прутьев с очень узкими ячейками. Кит, насколько это было возможно для его электронного мозга, испытал самое настоящее потрясение. "Они что, хотят посадить меня в клетку?!" Это была какая-то дурная и унизительная шутка.
Повозку, вцепившись в две оглобли, тянули черные лоя. Все они весьма походили на первого, придавленного камнем, которого Кит мысленно уже именовал "руководителем группы нападения", только фартуки у них были других цветов и более светлые. Такого же темного-коричневого как у руководителя группы не носил больше никто. Переговаривались они на неизвестном роботу языке, не имевшем ни малейшего сходства с унилэнгом. Руководитель группы нападения, размахивая длинными руками, зычно командовал своими подчиненными. Повозка застыла точно под висящим роботом. На повозке замерли четыре могучих лоя, державшие створки крышки клетки. Намерения нападающих были очевидны. Сейчас шнур ослабят и металлический пёс рухнет в клетку, после чего створки захлопнут и каким-то образом заблокируют. Кит снова недоумевал, неужели они всерьез надеются надолго удержать его в клетке. Впрочем, он ничего не знал о черных лоя и об уровне их интеллекта, скорей всего они смутно себе представляют кто он такой и на что способен. Видимо они считают его диковинным животный пусть и в металлическом панцире. Приглушенный ПСИ-процесс выдал даже нечто похожее на злорадство, когда Кит подумал о том насколько эти маленькие человечки будут изумлены, когда поймут с каким необычным созданием они связались. Тем не менее Кит понимал, что в клетку лучше не попадать. Да, весьма маловероятно что её прутья смогут удержать его, но полностью отрицать такую возможность нельзя. В этот момент параллельный мыслительный процесс сообразил, что совсем не нужно рвать шнур, чтобы от него освободится. Кит поднял вверх обе передние лапы, просунул когти, а за ними и пальцы под шнур и стал оттягивать его вниз. Шнур поддался и петля стала растягиваться. Через секунду Кит будет свободен. Но он понимал что теперь упадет прямо в объятия клетки, а это лучше избежать. И он сделал попытку раскачаться, чтобы превратиться в маятник и отпустить шнур в его крайней точке и таким образом упасть вниз за пределами клетки.
Несмотря на все свои страхи и желание поскорее уехать отсюда, Ронберг по-прежнему не трогался с места, затаив дыхание, наблюдая за происходящим. Он понял что задумал асив. Понял это и Делающий Пыль и что-то резко и чуть ли не визгливо заорал на языке лоя. Судя по всему его услышали и тут же отреагировали. Асив покачиваясь уже оттянул петлю из голубой тики вниз и вот-вот мог быть свободен. Но в этот миг шнур наверху отпустили и тяжеленое металлическое создание с ужасным грохотом рухнуло вниз.
Кит опоздал. Шнур ослаб и робот полетел в клетку, еще и крайне не удачно спиной вниз. С глухим лязгом он врезался в дно клетки и тут же могучие лоя-привратники захлопнули створки крышки и затянули винтовые тиски намертво сцепившие края створок. Ячейки между прутьями были слишком узки чтобы лапы Кита пролезли сквозь них и он сразу понял что до замков-тисков ему не добраться, если только он не разломает сами эти прутья. Ну а если он это сделает, то замки на крыше уже не будут иметь никакого значения.
Кит начал переворачиваться, вставая на лапы. Он непрестанно сканировал клетку, убеждаясь что попал в серьезную западню. Его эмоциональный блок по-прежнему не выдавал ничего похожего на страх, никакой угрозы своей собственной конструкционной целостности Кит не видел, но вероятность ограничения свободы повышалась и тревога его росла. Если его действительно пленят и обездвижат, Элен останется совершенно одна против мира этой планеты. Ждать помощи ей будет не откуда. Минлу и Талгаро вряд ли сумеют вызволить её из рук могущественного герцога Этенгорского. Если вообще захотят это делать.
Его западня оказалась по сути клеткой в клетке. Внутренняя клетка имела большие промежутки между прутьями, то что можно было считать полом представляло из себя все те же прутья клеток, лежавшие на литой металлической пластине в кузове повозки. Кит оглядывался по сторонам. Черные лоя тем временем прыгали на повозку и вставляли в верхние ячейки клетки толстые металлические стержни, расклепанные с одной стороны, с другой же имелась резьба, на которую лоя навинчивали здоровенные винты с торчавшими в противоположные стороны рычагами. Они усиливали крышу. Кит заволновался, эта резьба говорила о том что в кузнечных технологиях "лоис нигрум" продвинулись далеко вперед. Он взялся передними лапами за прутья внутренней клетки и потянул их в разные стороны. Черные лоя моментально застыли. "Руководитель группы" тоже замер, не спуская с него глаз. Ронберг, не соображая что делает, подъехал ближе.
Сервоприводы собакообразного робота чуть ли не загудели от напряжения, жадно поглощая энергию из реактора. Прутья изогнулись и раздвинулись. Но не сломались. Сплав из которого они были изготовлены оказался очень прочным и пластичным. Снова требовался анализ внутренней структуры. Стало ясно что выбраться быстро из клеток не удастся. При том что прутья внешней клетки были еще толще и более частыми. Кит ощутил, мягко говоря, досаду и затем решительно перевел эмоциональный блок в спящий режим, чувства горечи, обиды, исступленной злости на собственное бессилие не приносили никакой пользы. Он принялся рассчитывать время и энергию необходимые на то чтобы организовать себе проход из клеток. Также он выпустил свои страшные когти и принялся пилить один из прутьев. Металл прута неохотно, но поддавался, "алмазная сталь" все же оказалась прочнее и тверже и пусть и медленно и с большим усилием, но рассекала материал клетки. Кит вцепился еще в один прут зубами и начал просто пережевывать его.
Делающий Пыль отдал очередной приказ и черные лоя, до того оцепенело наблюдавшие за попытками асива, спешно засуетились и загомонили. Кит, занятый расчетами и терзаниями прутьев, тем не менее внимательно следил за окружающим.
Черные лоя принесли какие-то кожаные мешки с отходящими от них тонкими трубками и принялись поливать металлическую собаку желтовато-зеленой маслянистой жидкостью. "Руководитель группы нападения" очень волновался, бегал вокруг и указывал что прыскать надо на ноги асива.
Кит, решивший было что кроме неразрывного шнура и вложенных клеток от черных лоя других сюрпризов уже не будет, переключил всё внимание на новую атаку, не понимая что происходит. Удивления или беспокойства он не испытывал ибо отключил все ПСИ-процессы. Тем не менее он понимал что это какая-то новая угроза и она требует адекватного ответа. Он оставил в покое истерзанные прутья и слизнул обильно текущую по корпусу неизвестную жидкость. Сделав быстрый анализ, он выяснил что это полидисперсная смесь из полисахаридов, минеральных веществ в основном кальция, магния и серы, солей – фосфатов и цитратов, некоторых жиров и липопротеидов, то есть по сути это был некий питательный сироп. Кит растерялся. Никакого вреда такая смесь не могла ему причинить и на что надеются черные лоя оставалось совершенно неясно. "Возможно они ожидают что этот сироп сделает меня скользким и это как-то помешает мне разрушать клетку", предположил он. Но такое объяснение выглядело слишком надуманным. "Может тоже хотят поджечь?", подумал он. Но смесь явно негорючая. Кит продолжал внимательно следить за лоя, ожидая что вот-вот цель их действий прояснится. Он отдавал себе отчет что теряет время, возможно драгоценное, но не видел другого выхода. Кит оглядывался во все стороны, никак не мешая черным лоя поливать его сиропом. Он подумывал о метательных иглах и электрических разрядах, но потом счел что в этом нет необходимости. Тем более что эффективность этих средств в случае физиологии и анатомии черных лоя под сомнением, разве что если только целится им в глаза. Кроме того он все еще учитывал соображения гуманности, полагая что черные лоя, какой бы ни была их окончательная цель в отношении него, всё же не заслуживают боли и страдания.
Наконец, повинуясь руководителю группы, "поливальщики" отступили. Кит был практически весь от шеи до подошв вымазан неизвестным сиропом и терпеливо ожидал дальнейшего. Ему вдруг пришла дикая мысль, что возможно черные лоя хотят съесть его, а этот сироп что-то вроде приправы. Он бы непременно усмехнулся про себя, если бы эмоциональный блок не спал. Сейчас же он просто решил что это абсолютно нелепо.
Руководитель группы что-то кричал. Появились черные лоя с ящиками и в длинных толстых перчатках. Они принялись, чуть приоткрыв ящик, залазить в него рукой, что-то доставать и затем это "что-то" швырять в клетку. Кит холодно и спокойно наблюдал как внутри клетки появлялись некие округлые серебристые комки около 6-7 сантиметров в диаметре. Еще прежде чем эти "комки" зашевелились, Кит, уловив их слабое тепловое излучение понял что они живые. "Комки" выпростали многочисленные гибкие ножки и принялись живо взбираться на металлическую собаку, обильно обляпанную желто-зеленым "сиропом".
Ронберг подъехал еще ближе и даже привстал в седле. Его сердце бешено колотилось. "Каменные пауки!", с ужасом и восхищением думал он. Именно из-за них эта гора и была прозвана Паучьей. Каменные пауки были весьма опасными тварями. Своими мощными челюстями они могли прогрызать ходы даже в гранитных скалах. Питались они "винным медом" который исторгали почти не двигающиеся амебные существа, называемые "жолями". Находя жолей, пауки возводили обширный защитный кокон из своих выделений, застывающих на воздухе и превращавшихся в жуткий панцирь, тверже камня и металла. В этих коконах пауки создавали узкие ходы, через них кормили "жолей" мелкими насекомыми, а взамен получали свой «мед». И поначалу Ронберг было решил, что черные лоя надеются что каменные пауки прогрызут в металлической собаке ходы и тем самым повредят её. Существовала такая изуверская казнь, которой кстати не чурался и Хишен. Достаточно намазать жертву толикой "винного меда" и поднести паука. Насекомое начнет сгрызать плоть в поисках источника драгоценной жидкости. Но Ронберг решил что Делающий Пыль дал маху, с металлической броней пса это не сработает. Как бы ни были сильны и остры челюсти пауков, металл им не по зубам. Но через несколько минут он понял, что Делающий Пыль затеял иное. Жуткие насекомые строили вокруг несчастной собаки кокон. Такое обилие "винного меда" конечно подсказывало паукам что они напали на целую колонию "жолей". Ронберг почувствовал отвращение и что-то на вроде того что демоническая псина не заслужила такой мерзости.
Кит некоторое время внимательно наблюдал как по нему ползают паукообразные насекомые, исторгая на него некую пенящуюся слизь, которая очень быстро застывает. Стало очевидно, что "сироп" был нужен чтобы привлечь этих пауков. Но Кит всё еще не понимал что это дает черным лоя. Пауки никакого вреда ему не причиняли, как и их обильные выделения. В первую секунду робот предположил, что это какая-то кислота и возможно лоя надеются что она разъест металлическую плоть их пленника. Но осторожно попробовав слизь, Кит понял, что это никакая не кислота, а некая белковая карбоновая коллоидная суспензия на воздухе меняющая структуру, превращаясь сначала в очень тягучую кашу а затем и вовсе обретая твердость гранитных пород. Но когда он не смог счистить с языка эту застывшую слизь, он тут же понял чего ожидают черные лоя. И в полном отчаянье, яростно и остервенело, уже понимая что проиграл, Кит вступил в схватку. Он вертелся как мог, клацал страшными клыками, раскусывая пауков, давил их лапами. Пауки, хоть и были покрыты каким-то подобием панциря, выдержать удары бронированных лап и давление зубов из "алмазной" стали естественно не могли. Но они были очень стремительны и увертливы, кроме того почуяв опасность, они будто принялись исторгать свою слизь с удвоенной силой. И вдобавок ко всему "руководитель группы нападения" дикими криками подстегивал своих подчиненных и они как безумные засовывали в клетку всё новых и новых пауков. Ронберг, плюнув на любые страхи, подъехал почти вплотную, во все глаза наблюдая как мечется в клетке огромная собака, стремительно зарастая буро-желтой массой. Пожилому разбойнику приходилось то и дело успокаивать лошадь, которая хоть и считалась смирной, очень нервничала от криков лоя и неистово бьющегося в клетке тяжелого металлического тела.