– Отлично! Я очень рада! И насчет инспекции не совсем вранье. Босс ищет кого упечь в леса и поля недели на две. На одной из дальних строек нужен постоянный контроль над выполнением плана работ и сейчас в конторе идет поиск жертвы. Поэтому все сейчас в настроении, которое характеризуется единственной фразой: «Только не меня!» А у тебя, мой дорогой друг, очень неплохие перспективы получить эту командировку в качестве подарочка от нашего любимого начальника. Он очень недоволен тобой после вчерашнего.

– Сам сказал?

– Нет. Но по выражению морды лица все было понятно.

– Ясно.

– Так что можешь уже морально настраиваться на туристические будни под серым осенним небом.

– Плевать! – я снова уселся за стол и махнул рукой. – Надоело обо всем переживать!

– Ну это правильно конечно. Не стоит унывать, – Лена подошла ко мне и положила руку на плечо. – Но мой тебе совет, Паша. Прекрати ты глупости всякие. Не тот ты человек, который сможет вывезти такое без серьезных последствий.

– Ты считаешь меня рохлей и недотепой? – я поднял голову и увидел какими теплыми и печальными были ее голубые глаза.

– Да! Считаю! – сказала она и прикоснулась губами к моему лысеющему темени. – Береги себя, Пашка! – выходя из кабинета она обернулась и добавила. – Ваня к одиннадцати только будет. Зайди к нему. Поболтайте немного.

– Обязательно! – я послал ей воздушный поцелуй, и маленькая, слегка полненькая и поразительно жизнерадостная женщина скрылась в серости коридора. Я подумал, что один из главных плюсов в моей жизни – это присутствие в ней Вани и Лены, моих друзей и людей, которые мне приятны всегда – при любой погоде и настроении.

Я тихо вздохнул и погрузился в работу.

Однако к другу я зайти так и не успел. Уже в десять часов я сидел на краешке стула в кабинете генерального директора и смотрел на него также как Бандар-логи на удава Каа. Рокотов сидел в своем шикарном ортопедическом кресле в пол-оборота так что я вынужден был созерцать его невыразительный профиль, еле торчавший из-за гигантского стола.

Дело в том, что наш шеф совсем не выглядел грозно. Наоборот, внешность его совсем не впечатляла. Он был низкорослым, щуплым и вредным старикашкой с копной седых волос вокруг лысой макушки и густыми бровями над вечно злобными колючими глазками. Однако искусство морального уничтожения подчиненных он в свое время прекрасно постиг в каком-нибудь Шао-Лине для будущих чиновников и директоров фирм. Многие до сих пор уверены, что руководителем по призванию может быть только человек умеющий стучать кулаком по столу и хмурить брови. При этом не важно, чем ты руководишь отрядом дворников или предприятием – главное это густота бровей и сила удара рукой о столешницу. Вот в этом нашему господину Рокотову не было равных. Он был асом в этом вопросе и мог бы давать мастер-классы начинающим. Именно поэтому ступор и оцепенение охватывало всякого кто входил в его резиденцию в независимости от уровня храбрости и стойкости сотрудника перед лицом вышестоящих персон.

– Как ваш сын? Все ли в порядке? – прожевал он еле внятно, глядя в широкое окно с поднятыми жалюзи.

– Спасибо, Степан Алексеевич. Все уже хорошо.

Он пожевал губами и продолжил.

– В последнее время вы проявляете нерасторопность в решении задач, поставленных вам руководством. От этого не выполняются или выполняются со скрипом те мои поручения, которые требуют срочности в исполнении. Меня это не устраивает.

Я решил промолчать. Несколько томительных секунд стояла тишина. Потом мой босс медленно и нехотя развернулся ко мне вместе с креслом. Брови его были сдвинуты так, что почти не видно было переносицы.

Я растерялся, засуетился и пробормотал:

– Виноват!

Он уничижительно оглядел меня как какую-нибудь бесполезную букашку и снова медленно развернулся к окну.

– Так вот, мне хотелось бы быть уверенным что в дальнейшем вы будете более квалифицированно и энергично делать ту работу, ради которой вас наняли. В противном случае я не буду видеть смысла в нашем дальнейшем сотрудничестве. Вам это понятно? – он слегка наклонил свою голову в мою сторону.

– Да! Разумеется, – поспешил я заверить его. – Я обязательно мобилизуюсь и буду действовать быстрее и эффективнее. Будьте уверены, Степан Алексеевич! Я прошу прощения за вчерашний инцидент со встречей гостей. Просто так получилось, что…

– Меня не интересуют ваши оправдания. Мой приоритет – это слаженная работа предприятия и недопущение сбоев в будущем.

– Я буду стараться, Степан Алексеевич!

– Вот и прекрасно! Тем более что сейчас я дам вам прекрасную возможность для того чтобы применить ваши старания на пользу дела.

Я замолчал и изобразил на своем лице максимальное внимание и неподдельный интерес, хотя уже догадался, о чем пойдет речь и что меня ждет.

– Вчера на нашем объекте близ поселка Степнопольский побывала губернаторская комиссия, – начал излагать суть вопроса Рокотов. – Вам известно, что такое губернаторская комиссия?

– Да, да! Представляю! – промямлил я.

– Вы плохо это себе представляете! – теперь он снова был повернут ко мне и с каждым словом нагнетал тональность своей речи. – Мне вчера просто на просто намылили шею! А почему? Потому что на стройке работают такие же ротозеи, которые, к сожалению, встречаются и в моем головном офисе.

– Степен Алексеевич, я…

– Не перебивайте!

Я кивнул и окончательно сник.

– Короче говоря, дело в следующем, – продолжил генеральный директор, – эта стройка финансируется из федерального и регионального бюджета. Объект социальный и должен быть построен в срок. Мы имеем подрядный контракт, в котором временные рамки обозначены весьма конкретно. Однако мы отстаем от графика уже на два месяца. Вчера заместитель губернатора вполне определенно дал понять, что это недопустимо. Мало того, во время этого набега администрации стали очевидными факты, являющиеся причинами задержки. Это безалаберность рабочих и неэффективный менеджмент на уровне производства. В общем зам главы региона мне вчера сказал, чтобы я поселился рядом со стройкой и все постоянно контролировал и тогда мы все успеем вовремя. – Рокотов слегка наклонился ко мне и постучал ручкой по столу, сделав почти мхатовскую паузу перед кульминацией. – Таким образом, – наконец он перешел к сути, – мне пришла в голову мысль делегировать вам, Федоров, эту почетную миссию.

– Я понял. Когда мне отправляться?

– Немедленно! И уясните вашу задачу – смотреть за стройкой на месте и пресекать всякие проявления халатного отношения строителей к своим обязанностям.

– Сколько я должен там оставаться и какие у меня полномочия?

Он снова по-стариковски пошамкал губами.

– Минимум две недели для начала. А насчет полномочий… Ну скажем так, у вас есть возможность сделать замечание и сообщить непосредственно мне если будет необходимость принимать дисциплинарные меры. – он развел руками. – Простите, Федоров, но дать вам больше власти я не могу. Вы пока не показали себя с положительной стороны, поэтому пока так. Все! Идите в отдел кадров и оформляйте командировку!

Я понуро вышел из кабинета начальника. Мысли были самыми мрачными. Две недели или больше в строительном вагончике среди леса и без особых прерогатив. Очень печально. Иначе чем опальной ссылкой это вряд ли можно было назвать.

Однако, когда я зашел к Ивану он меня убедил в том, что это хорошая возможность для карьерного роста.

– Прояви себя с лучшей стороны, Старичок! – сказал он мне. – И тогда наш монстр Рокотов посмотрит на тебя по-другому. Ничего не бойся и будь пожёстче! Это твой шанс! Дерзай и не будь нытиком, в конце концов!

Его напутствие вдохновило меня не больше чем на пятнадцать минут. Затем я подумал о том, что мое присутствие на объекте нужно лишь для того чтобы отчитаться перед заместителем губернатора. Настоящий же контроль будут осуществлять другие люди или сам шеф. От сознания того, что тебя используют как никчемную пешку настроение, еще больше упало. Но выбора у меня не было потому как мне было важно сохранить работу.

На следующий день вечером я уже был на строительной площадке недалеко от поселка Степнопольский. Прибыл я поздно и городок, состоящий из вагончиков и бытовок уже спал. Только кое-где были слышны приглушенные звуки и голоса.

Мне выделили отдельный вагончик отчего мое самочувствие значительно улучшилось. По крайней мере хоть какой-то комфорт мне был обеспечен. Потратив всего несколько минут на изучение убогого интерьера, я умылся в импровизированном санузле, занимавшем небольшой угол за шторкой и раздевшись завалился на койку.

Мне сразу вспомнился холодный взгляд жены, которая молча резкими движениями собирала мне вещи в большую спортивную сумку синего цвета с надписью Nike. Она ничего не сказала, когда я сообщил ей о своей длительной командировке. Кроме того, она прекрасно понимала ее важность для меня с той точки зрения, которую сама изложила накануне. Но в ее глазах постоянно светилась угроза, основанная на ревнивой подозрительности. Наталья как бы безмолвно предупреждала меня против возможных попыток хоть на йоту сделать шаг в сторону аморального поведения. В этом случае последствия будут ужасными. Я считывал ее послание беспрерывно, но при этом силился вести себя непринужденно будто я отношусь к поездке максимально естественно и в мыслях не имею ничего плохого. Хотя так оно и было. Все мои думы были связаны с тем как мне справиться с поручением босса так чтобы это соответствовало его ожиданиям. Я до сих пор не мог определиться будут ли мои функции чисто декоративными или я должен активно браться за дело.

Ну что же, утро вечера мудренее.

Засыпая я увидел перед своим внутренним взором ЕЁ.

Тейя смотрела на меня своим открытым, лучистым и первобытным как мироздание взглядом и грустно улыбалась кончиками губ. Ямочки на щеках едва обозначились, а светлые невесомые волосы почему-то развевались на ветру. За нею был лес и деревья. Я не видел их, но знал, что они там. И еще там за горизонтом ждало своего часа солнце. Красное и большое. Завтра утром оно двинется вверх и озарит своим тревожным светом новый странный день. Я заснул и потерялся в пустоте. Моя милая блондинка из аэропорта была последним образом, который я видел перед погружением в ночь без сновидений. Я лежал на неудобной койке, и загородная темень накрывала меня в отсутствие городских фонарей. А в маленькое зарешеченное окошко строительного вагончика кто-то нежно смотрел на меня и бесшумно пел колыбельную песню.

На следующий день я попытался с головой погрузиться в работу. С утра я был полон энтузиазма и уже бреясь у небольшого мутного зеркала прокручивал в голове последовательность действий по выполнению поручения босса. Однако уже к одиннадцати часам утра я стал ощущать зудящее внутри раздражение, готовое вырваться наружу. Дело в том, что меня просто не замечали. Игнорировали. Начальник строительства даже не повернув ко мне голову поручил меня какому-то прорабу, который в свою очередь уделив мне минут десять и поводя по стройке в итоге нашел повод просто сбежать от меня.

В чрезвычайном волнении, вызванном возмущением на такое отношение я широким шагом вернулся в контору руководителя стройки и глотая слова от неровного дыхания высказал ему все.

Тот посмотрел на меня сначала удивленно, а потом возвратился к такому же равнодушному настрою какой у него был с утра.

– Что конкретно вы от меня хотите, Павел Дмитриевич? – он одновременно листал лежащие на столе бумаги. – Мы создали условия для вашего здесь пребывания. А вот организовывать вашу занятость мы не обязаны. В конце концов вы сами прекрасно знаете, что сроки горят и нам нужно работать. Отвлекать людей на то, чтобы они проводили вам экскурсии я не намерен.

Я сначала поперхнулся от негодования, но потом осекся. И помолчав несколько секунд попросил холодным тоном:

– Предоставьте мне пожалуйста в течении дня план выполнения работ, – я хотел развернуться и выйти, но он остановил меня.

– Подождите! Не нужно ждать целый день, – он протянул мне сшитые листы А4 с титульным листом, на котором была печать и подпись.

Я пролистал мельком и вернул документ.

– Я имел ввиду график ликвидации отставания, а не общий план работ на объекте. Вы же составили такой график?

Начальник стройки слегка растянул губы в иронической усмешке и развел руками:

– К сожалению, нет! Мы как раз думали, что вы нам с этим поможете, – этот плотный пожилой человек в белой каске на седой голове попросту насмехался надо мной.

– Сегодня к пяти часам представьте график! – я решительно зашагал к выходу. Но услышал себе в спину:

– Уважаемый представитель головного офиса! – это звучало уже жестко. – Прошу помнить о том, что вы мне не начальник! Мы подрядная организация и не обязаны отчитываться перед каждым офисным клерком в своих действиях!

– Да знаете ли вы какую важность имеет этот объект? – теперь я просто орал. – Губернатор поставил задачу…

– Да знаем мы все! И работаем! И никаких бумаг я писать не буду! Хотите контролировать процесс – идите на строительную площадку и наблюдайте! Но нагружать своих подчиненных дополнительной и при этом абсолютно бессмысленной работой я не намерен!

Он смотрел на меня твердо и уверенно. Я же тяжело дышал и набычился, слегка опустив голову как борец вольного стиля перед началом схватки. Горящим взором я прожигал своего визави. Несколько мгновений длилась немая сцена после чего я хлопнул дверью, не найдя ничего сказать кроме как:

– Вы вынудили меня звонить Рокотову!

Но звонить своему шефу мне не пришлось. Потому как он сам позвонил мне минут через десять, когда я мерял свой вагончик шагами в попытке успокоиться.

– Ты там не очень-то размахивай саблей, – сказал мне босс в трубку спокойным, даже несколько извиняющимся тоном, – людям работать надо. Просто наблюдай, чтобы не халтурили и докладывай мне как там обстановка. И на глаза старайся не лезть. В общем не отсвечивай там и не липни банным листом. Понял?

Мне все было понятно. Руководитель стройки позвонил ему первым. Ну что же, как хотите! Посыл от босса был вполне определенным. Значит так и сделаю.

Но обида жгла мне грудь.

До вечера я из вагончика не выходил. И в последующие три дня я не проявлял никакой активности, посещая только общую столовую где молча принимал пищу, ни с кем не разговаривая. Строительство шло своим чередом, а мое настроение с такой же скоростью скатывалось на уровень ниже горизонта.

Впрочем, за стройкой я все же наблюдал. Это я делал издалека и поэтому трудно было вникнуть в суть происходящего отчего докладывать Рокотову мне было особо нечего. Он тоже не звонил, и я смирился с ситуацией, начиная находить в ней плюсы.

Например, на четвертый день вечером я решил прогуляться до весьма живописной рощи, что располагалась километрах в двух от строительной площадки. Я надел сапоги и двинулся к лесу с целью погулять, подышать воздухом и отдохнуть от шума. Прогулка стала оправдывать себя с самого начала, когда я оказался под желто-красным осенним куполом и вдохнул холодный и влажный воздух. Сознание очистилось, и я забыл о неприятностях, окунаясь в улыбающуюся природу.

А потом я во второй раз в жизни увидел ЕЁ.

Удивления почему-то не было, а было сознание что случилось то, что неизбежно должно было случиться.

Тейя стояла у большого и кряжистого дуба листья которого почти облетели и с искренней улыбкой на лице ждала меня. В руках у нее был букет из осенних веток, а на голове красная вязаная шапочка. Короткая куртка, обтягивающие джинсы и невысокие сапожки составляли остальное ее одеяние.

– Привет, Милый! – просто сказала она, а я уже со всех ног бежал чтобы обнять ее.

Мы долго стояли, обнявшись и я целовал ее волосы. Она молчала, уткнувшись в мою грудь и я понял, что счастье вернулось ко мне.

– Почему тебя не было так долго? – наконец прошептал я ей на ушко.

– Ты скучал? – она вырвалась из моих объятий и озорно улыбнулась.

– Не то слово! Мне было… Было плохо без тебя.

– Бедненький! – девушка погладила меня тыльной стороной ладони по щеке. – Я знаю, что тебе было не очень хорошо в последнее время. Ты сердишься на людей. Переживаешь и все время боишься.

Я посмотрел на нее пристально и нехотя кивнул. Но все же возразил.

– Никого я не боюсь!

Она улыбнулась еще шире.

– Ты храбрый – я знаю. Но ты не хочешь видеть.

– Видеть, что?

– Жизнь и людей вокруг. Ты смотришь не туда и видишь только каменную стену. А потом боишься простить. Простить прежде всего себя.

– Но ты же сделаешь это за меня? – я снова привлек ее к себе.

– Конечно! – промурлыкала она. – А иначе зачем я тебе?

Я прижал ее к себе слишком сильно, так что она даже слегка вскрикнула.

Потом мы вместе гуляли по лесу. Молча. Я не чувствовал необходимость говорить что-либо, а она держала меня за руку периодически сжимая мою ладонь своими пальчиками так что мне становилось безумно приятно. Мы двигались как водолазы по дну океана. Я чувствовал, что движения мои замедлены как будто воздух стал плотным как вода, а в голове шумела приятная глубоководная эйфория. Я думал, что если всплыву на поверхность, то кессонная болезнь убьет меня сразу и поэтому крепче держал за руку свое сокровище.

Я не знал куда мы двигались. Направление я не держал совершенно. Впрочем, я и не задумывался о том знает ли Тейя куда ведет меня. Это было совершенно не важно. Мы шли между деревьями и кусты с валежником совсем не мешали нам. Было такое ощущение что мы преодолели законы гравитации и на несколько сантиметров воспарили над землёй. Хотя если честно я, наверное, просто не замечал препятствий, несмотря на то, что несколько раз спотыкался и больно ударял ногу.

– Как твоя семья? – вдруг спросила Тейя. – Как сын и жена?

Я не удивился вопросу и просто ответил:

– С сыном вроде неплохо все. По крайней мере не допустили того чтобы он уехал в Новосибирск. А Наташка в последнее время спокойнее стала. Меньше ворчит и ругается.

– Это хорошо! Семья – это прекрасно! – вздохнула девушка. – Береги их, Павел.

На окраине сознания у меня мелькнуло сомнение, заключавшееся в том, что я не рассказывал ей о своей семье и она не может знать этого. Но я вяло отмахнулся от этой мысли и возвратился в приятную реальность.

– Послушай, Тейя, – спросил я свою спутницу, – а где твоя семья? Откуда ты?

– У меня нет семьи, – едва слышно произнесла она. – Совсем.

– Ты сирота? – я сочувственно потеплел взглядом.

Блондинка пожала плечами.

– Я не знаю. Просто у меня нет семьи и все.

– Но как же… Ты живешь одна? Где ты работаешь?

– Я не одна! – Тейя подняла на меня свои огромные прозрачные глаза. – Я с тобой!

– Но как!? – я встрепенулся и глубоко вдохнул холодный лесной воздух гася восторг, поднявшийся в груди. – Ты хочешь сказать, что…

– О смотри! – вдруг воскликнула Тейя и побежала вперед. – Мы пришли!

Только сейчас я оглянулся и сообразил, что уже темно. Я вышел из городка строителей в пять часов вечера и находился в лесу с Тейей уже около часа. Поэтому естественно, что уже стемнело так как в конце октября темнеет рано. Ничего не было видно. Кругом сплошная тьма и только впереди что-то светилось. Я пошел быстрее и нагнал девушку.

Мы вышли на открытое пространство. Здесь был небольшой холмик, лишенный деревьев и покрытый сухой травой. Он торчал над лесом как лысая макушка над шевелюрой волос. Сверху его освещала полная луна. Странно. Пока мы шли меж деревьев я не обратил внимание на полнолуние. Однако здесь луна была во всей красе. Она освещала своим загадочным светом пригорок, что делало все вокруг каким-то сказочным. Мало того, ночное светило было здесь как нигде уместным. Оно было на своем месте. Совсем не так как в городе над каменными домами.

Тейя повернулась на меня и восторженные глаза ее отразили неверный свет спутника Земли.

– Правда здесь красиво? – спросила она.

Я кивнул и приблизился к ней. Теперь мы стояли и любовались видом. Потом я спросил:

– Тейя, как ты вообще оказалась здесь? Как ты узнала где я? Или это случайно?

Она тихонько засмеялась и снова коснулась рукой моего лица.

– Откуда я знаю, Милый? Я просто там, где ты. Разве это неправильно?

Теперь я схватил ее и попытался поцеловать в губы, но она напряглась, давая понять, что не хочет этого.

Я разочаровано убрал руки и растерянно опустил голову.

– Какой же ты нетерпеливый! – ее голосок зазвучал как валдайский колокольчик. – Как и все мальчишки. Не вздумай злиться! Лучше смотри на луну.

– Надоело! – я передернул плечами. – Я хочу смотреть на тебя!

Она задумалась, схватив себя за подбородок в театральной позе, а затем лукаво подмигнула мне.

– Смотреть на меня… Ну что же, это можно устроить! Жди меня здесь! – девушка побежала куда-то, но потом остановилась и обернувшись стала пояснять.

– Я прошу посмотреть на это как на искусство, хорошо? Паша, милый, то что ты увидишь – это мое увлечение. И сейчас я прошу оценить это по пятибалльной шкале. Договорились?

Я немного недоуменно кивнул и стал ждать.

Тейя убежала за холм и ее долго не было. Я стоял и переминался с ноги на ногу, начиная потихоньку переживать. Но, как и в прошлый раз в аэропорту я был уверен, что она вернется обязательно. Но когда она вышла обратно неспешной походкой я потерял дар речи. Я ожидал чего угодно, но не такого.

Девушка появилась из-за пригорка в совершенно ошеломительном наряде. Точнее нарядом это было сложно назвать. Скорее его великолепное и потрясающее отсутствие во всей красе.

Тейя была обнажена. Длинные светлые волосы были распущены и мягкой волной падали на спину. С левого плеча через грудь и дальше на живот тянулась лента из живых цветов и листьев, которая очень органично подчеркивала высокий рост и стройную до худобы фигуру красивой блондинки. Высокий объем в районе груди был скрыт растениями до той степени что позволяла оценить прекрасные формы. Далее это импровизированное украшение спускалось вниз и обрывалось у точеного мраморного бедра. Но главное – это превосходный и живописный орнамент, который покрывал почти все тело и имел также растительные мотивы. Стебли растений вились по ногам и животу на этот раз поднимаясь вверх к шее и обрамляли изображение большой восьмиконечной ночной звезды у солнечного сплетения.

Было непонятно как это выполнено, но точно это была не татуировка. Скорее всего это какая-то разновидность боди-арта. Мне подумалось что этот рисунок уже был у моей спутницы под одеждой, а сейчас она просто демонстрирует его. Однако эта мысль не была центральной. Сейчас я просто стоял и оторопело пялился на нее расширенными зрачками.

Хотелось сказать что-то. Какой-нибудь комплимент типа: «Ты прекрасна!», но все подобные фразы теперь казались жутко банальными, и я силился придумать что-нибудь нетривиальное, чтобы передать тот уровень восхищения что сейчас захватил меня.

Передо мной стояла богиня, а я не знал, как реагировать.

– Тебе не холодно, моя девочка? – единственное на что сподобился я в конце концов.

Тейя капризно сморщила носик и даже слегка притопнула ножкой.

– Неужели ты ничего не скажешь? – протянула она.

– Ты прекрасна! – хрипло выдавил я из себя и судорожно сглотнул.

– Ну Слава Богу! – она облегченно выдохнула, и поза ее слегка расслабилась. – Я так рада что тебе понравилось! Ты знаешь, было очень важно чтобы понравилось именно тебе! Ведь я для тебя старалась!

– Я люблю тебя! – воскликнул я неожиданно для себя самого и бросился к ней. Заключив ее в объятия, я ощутил нежность ее кожи и уникальный ни с чем не сравнимый аромат, знакомый еще по первой встрече. Мощнейшая эйфория со всего размаху ударила меня изнутри и в голове что-то взорвалось. Уже теряя сознание и расплываясь в ослепительном блаженстве я успел разглядеть испуганный и озабоченный взгляд своей Любимой. Я хотел что-то произнести, но небытие уже поглотило меня в свои глубины, не оставляя на это шансов.

Очнулся я от будильника, поставленного на семь утра в моем смартфоне. Я лежал на кровати в своем вагончике и за окном было солнечное утро. Где-то неподалеку уже слышны были звуки возобновившихся работ на стройке. Я резко поднялся и почувствовал, как раскалывается моя голова. Ощущение было ужасным один в один как с сильного похмелья. Но я точно знал, что не пил ничего вчера.

Пока я одевался и умывался воспоминания о вчерашнем вечере потихоньку проявились в памяти как фотопленка. Я помнил все о том, как я провел время вместе с Тейей. Все до мельчайших подробностей. Однако обрывались эти воспоминания на том моменте, когда я увидел свою подругу в том странном, но великолепном наряде, который поразил своей откровенностью и целомудренностью одновременно. Дальше был провал.

Я посмотрел на себя в мутное зеркало. Лицо было опухшим, мешки под глазами и взъерошенные волосы. Я выглядел так как сильно пьющий человек обычно выглядит с утра. Что за нонсенс? Ведь с тех пор как я приехал сюда у меня и маковой росинки во рту не было. Странно все это.

А может я действительно напился вчера до чертиков так что ничего не помню. А вся эта лесная история мне просто почудилась в полубытии алкогольной комы? Возможно. Но только тогда я должен был хоть что-то помнить. Например, как и где я покупал алкоголь. С собой я ничего подобного не привозил, а ближайший магазин был в поселке, что в трех километрах. Нет. Версия с пьянством отпадает. Тогда что это? Я заболел? И все это симптомы какого-нибудь заболевания. И тогда реалистический бред вполне возможен. Только этого не хватало!

Однако все что происходило вчера вечером вставало в сознании настолько отчетливо, что трудно было поверить в то что это сон или галлюцинация.

Я начал одеваться чтобы пойти на завтрак и обратил внимание на то, что моя одежда аккуратно сложена на тумбочке. Джинсы ровно висят на спинке стула, а куртка на старой вешалке с тремя крючками.

Как это?

Как я мог не разбросать одежду будучи в состоянии беспамятства?

Устав ломать голову я закончил свой утренний туалет и надев куртку приготовился выйти наружу. Но сунув руки в карманы я обнаружил в одном из них клочок бумаги. Развернув его, я прочитал:

«Доброе утро, Милый! Я надеюсь ты в добром здравии? Вчера ты неожиданно уснул от волнения и усталости. Вот мне пришлось проводить тебя до дома и уложить спать. Ты такой забавный во сне!))) Прости что не сказала тебе Спокойной ночи!

Целую! Тейя.

P.S. Ты так и не оценил мой наряд по пятибалльной шкале!»

Я несколько раз поцеловал записку и бережно сложив ее спрятал во внутренний карман. Потом облегченно вздохнул. Не сон и не бред. Я был с ней вчера и все случилось наяву. И прогулка по вечерней роще и ее сногсшибательный имидж, который она продемонстрировала у лысого холма.

Однако пока я шел до столовой легкая тревога шевельнулась где-то в глубине души.

«Почему я вырубился? Откуда она знала куда доставить мое бесчувственное тело? Как вообще она меня здесь нашла? Откуда она столько обо мне знает? Кто она такая наконец?» – думал я по пути.

Но мощная волна безмятежного блаженства и счастья, неизменно возникающая при появлении перед моим мысленным взором ее образа, смывала напрочь все тревоги, и я начинал предвкушать нашу следующую встречу фантазируя о том, как это будет.

Когда я сидел за столиком в утреннем гвалте столовой и жевал бутерброд с сыром, запивая сильно сладким чаем ко мне неожиданно подсел тот самый прораб, который в первый день водил меня по объекту. Я был погружен в размышления и поэтому не сразу заметил его.

– Короче говоря, слушай меня! – начал с места в карьер этот высокий массивный мужчина лет сорока в старой зеленой куртке с надписью: «СМУ №71». – Если ты бухаешь, то делай это так чтобы тебя не видели. Беспокоить людей по ночам не нужно! Еще раз и…

– Вы, о чем? – встрепенулся я и подавился хлебной крошкой.

Мой собеседник перегнулся через стул и несколько раз сильно хлопнул меня по сине своей огромной похожей на лопату ладонью.

– О том самом! Вчера приперся ночью, орал, требовал впустить тебя на территорию и ругал матом сторожа! Это нормально по-твоему? Погоди! – он смотрел на мое ошарашенное выражение лица. – Ты что, ни хрена не помнишь?

Я медленно покачал головой из стороны в сторону.

– Ну ты даешь! – прораб откинулся на спинку деревянного стула так что тот хрустнул. – Напиваемся значит до потери человеческого облика! Молодец! Ничего не скажешь!

Я попытался возразить что-то, но он выставил ручищу вперед и быстро подытожил наш разговор:

– В общем так! Тебе повезло, что я вчера дежурил. Начальник ничего не знает. Но если такое повторится, я сразу доложу ему. У нас с этим строго! Сухой закон! Уяснил? Вылетишь и отсюда, и возможно вообще с работы!

Я понял, что спор не имеет смысла и уныло кивнул, пробурчав:

– Спасибо!

Тот кашлянул в кулак и начал вставать со стула. Я спросил его вслед:

– Постой! А я один вчера был?

Прораб нахмурился и хмыкнул:

– Еще не хватало чтобы ты сюда дружков привел! Один был! Шатался и падал – еле до вагончика дополз.

Он напоследок осуждающе покачал головой и оставил меня одного.

Кровь бешенным ритмом застучала у меня в висках.

«Что же это такое?» – подумал я и сердце стало сжиматься в ледяных тисках страха. – «Что происходит? А точнее что происходило на самом деле вчера? Где находится истина – в записке Тейи, согласно которой она доставила меня до моего временного жилища или в словах прораба?»

Ситуация была абсурдная до безобразия, но в мистику я не верил. Соответственно вывод мог быть только один. Тейя меня обманывает! Прорабу нет резона придумывать такие вещи. Скорее всего она накачала меня вчера чем-то!

Злость диким гейзером поднялась во мне, и я стукнул кулаками по столу.

«Да что я вообще о ней знаю? Может она элементарная мошенница, которая подсыпает мужчинам снотворное! А я просто жертва!» – скакали в мозгу свирепые мысли. – «Вот я идиот! Попался на крючок!»

Но гнев быстро прошел. Точнее затаился на задворках сознания. И вновь возник ее прекрасный образ. Разум моментально выложил множество контраргументов, опровергающих мои неутешительные выводы.

Во-первых, зачем я нужен мошеннице? Что с меня взять?

Во-вторых, она странно ведет себя для таких дел. Аферистка моментально затащила бы меня в постель тем более что я сам был очень даже не против этого еще с первой встречи в аэропорту и пригородном лесу. А тут осенняя роща, наряд феи и романтика воздухоплавания.

Что-то здесь не так. Я пытался уловить суть тех странных явлений что происходили со мной, но она ускользала от меня змеей и приходилось снова искать ее. Однако ответов не было.

«Сегодня я встречусь с ней и все выясню!» – решительно подумал я. – «Прямо и откровенно расспрошу ее обо всем. И пусть попробует улизнуть! Я буду тверд!»

Но что-то в моей голове саркастично ухмылялось, сомневаясь в том, что я смогу проявить твердость в общении с этой девушкой, образ которой оно же мне постоянно подбрасывало на передний план. Кроме того, было тревожное предчувствие, что встреча вообще может не состояться. Ведь это целиком зависело от желания Тейи, о которой я не знал ничего и не смог бы найти ее в случае необходимости.