– Зачем? – подруга удивлённо вскинула брови.
– Плащ-палатками накроем сортир, а то уже холодно, и его продувает. А в вещмешках удобно хабар таскать.
– А зачем в окно выбрасывать? На руках не унести?
– А если дверь внизу заблокирована? Через верх не особо удобно.
– Типун тебе на язык! – вздрогнула девушка. – Лезть по этой верёвке вверх – ещё куда ни шло, а вот вниз спускаться – ну его нафиг!
– Технически, вниз люди перемещаются гораздо проще, чем вверх. – сострил я. – Ладно, пойдём посмотрим. Сканер только включи, а то опять провороним какую-нибудь мерзость.
На первом этаже оказался пост охраны, он же – тумбочка дневального, кабинет командира, перевязочный пункт, крохотный узел связи и оружейка. В первую очередь меня, разумеется, заинтересовала именно она. Вскрыв замки, благо ключи висели тут же, на стенде, и были аккуратно подписаны, я посветил внутрь, узрел ряды «калашей», ждавших в пирамидах своего часа, несколько пулемётов РПК, «макаровы», даже пару снайперских винтовок, штык-ножи, цинки с патронами, средства по уходу и разочарованно крякнул.
– Что не так? – удивилась Даша, просунув любопытную голову через моё плечо. – Куча оружия и патронов!
– Ничего для нас интересного. – Я вошёл внутрь и вынул из пирамиды пулемёт. – Самое типовое, простое и распространённое оружие Советской Армии. Что автоматы, что пулемёты – под калибр 5.45, хлам патрон, пробивное действие слабое, сильные рикошеты… Точность, разве что, получше… чем у «машенгевера», но и «Вихрь», и, тем более, твой «Вал», уже кладут их на обе лопатки по совокупности тактико-технических. Кроме того, это массовые образцы, сделанные с большими допусками. Наши же стволы – практически «крафт», выпускались небольшими партиями, чуть ли не штучно, поэтому и качество подгонки деталей на пару голов выше. И патроны эти нам, разумеется, никак не подходят. Про «макары» молчу, разве что, снайперки… Здесь у нас снайперская винтовка Драгунова, она же СВД, она же «весло»… Если экземпляр приличный, то сравним с твоей «Мосинкой». Только перезарядка автоматическая и магазин на десять патронов. Или двадцать.
– Ха, всего-то! Перезарядка автоматическая! – возмутилась Даша и схватила винтовку. – Я на болоте тогда всё руку о затвор стёрла!
– Ну, выбирай сама, я не настаиваю. – я пожал плечами. – Я надеялся, что тут какая-нибудь спецура стояла, и вооружение у них было поинтереснее. Ну да ладно, на крайний случай сойдёт.
Даша, тем не менее, уже плотно взяла СВД в оборот: осмотрела со всех сторон, сняла крышку ствольной коробки, подёргала пружину затвора, пощёлкала предохранителем, вернула все детали на их законное место, взяла один из магазинов и принялась бодро снаряжать его патронами.
– Посмотрим, на что эта дура годится. – подруга присоединила магазин на его законное место и вышла из оружейки, направившись к двери.
Как я и думал, входная дверь запиралась таким же круговым запором, как и остальные. Один поворот – и замки клацнули, створка отворилась, впуская в тёмное, затхлое помещение свет и свежий воздух. Мы вышли наружу, я принялся собирать разлетевшиеся плащ-палатки, а подруга примостила винтовку на бетонный блок и дала пару выстрелов по фонарю, висевшему на одиноком столбе в самом конце пирса – около сотни метров от нас. Брызнули осколки стекла, Даша удовлетворённо крякнула и высадила остаток магазина по различным целям в зоне видимости. Потом повернулась ко мне и картинно встала с винтовкой в обнимку.
– Хороша! – совершенно искренне сообщил я. – Вы с СВД – как корпускулярно-волновая теория света!
– А то! – довольно сообщила подруга. – Тяжеловата, конечно, по сравнению с «Валом», и отдача заметно больше, зато садит – моё почтение! И поудобнее «мосинки», только прицел слабее. Ну, да у нас тут и нет особо больших дистанций. Кстати, пристреляна идеально, кучность отличная, если это – конвейерный образец, то я снимаю шляпу, да и всё остальное тоже…
– Но-но-но! Отставить! Снимает она!
– Что, уже заревновал? – засмеялась подруга. – Пошли, глянем, что там ещё интересного есть.
Впрочем, ничего особо интересного больше и не нашлось. На узле связи – простенькая АТСка и панель коммутатора, две трети портов которого пустовали, а позывные «Квадрат», «Удав» и прочие ничего мне не говорили. Питание на аппаратуре отсутствовало напрочь, поэтому мы пошли осматривать медпункт. Он оказался совсем скромным: кушетка, столик медика с парой стульев и шкафчик с медикаментами, набор которых оказался мало того, что очень скуден, но и намертво просрочен, из живого остались только йод, зелёнка да перевязочный материал.
Я надеялся найти что-нибудь интересное в кабинете командира, но и там всё было скучно: стол, несколько стульев, дежурный сейф – настежь распахнутый, шкаф, половиной отведённый под бумаги, а половиной – под одежду, там до сих пор висела абсолютно целая парадная форма с майорскими погонами, да затёртый кожаный диванчик. Вот, собственно, и всё. В столе нашлась обычная лабуда – письменные принадлежности, награды, письма и фотографии, какие-то личные вещи… В служебных документах ничего интересного – «пост сдал/принял», схемы движения патрулей, ротации, выговоры, поощрения… Скукота. Ничего такого, что хоть как-то пролило бы свет на день Х, не нашлось. Что, в общем-то, и неудивительно – когда базу накрыло излучением, всем стало как-то не до записей.
– Неинтересно. – недовольно пробурчала Даша. – А как же скандалы, интриги, расследования?
– Довольствуйся винтовкой. – я закрыл папку «Выговоры» и поднялся со стула. – Ну что, возьмёмся за сладкое?
Возражений не последовало, но я решил, предварительно, немного подготовиться. Если, как я предполагал, весь персонал базы превратился в зомби и бродит за гермодверью, то нам там придётся очень нескучно. Поэтому я всё равно притащил на третий этаж и «MG», и оставшиеся фаустпатроны, мало ли что. И только после этого я встал напротив двери, чуть левее, с «циркуляркой» наперевес, а Даша повернула колесо замка и медленно открыла дверь.
…
Луч фонаря ударил в пространство по ту сторону и высветил сгорбленные тени, которые тут же пришли в движение, и я утопил гашетку. Очередь унесла зомби от двери, и они исчезли из поля зрения. Я тут же сунул ствол пулемёта за дверь, дал очередь вправо, затем – влево. Отступил и принялся перезаряжать оружие, пока подруга держала дверь под прицелом одной рукой, а второй закинула внутрь несколько ХИСов. Впрочем, последние просто как будто канули в бездну, моментально исчезнув из зоны видимости.
– Что за хрень? – удивился я и направил луч фонаря чуть дальше, и он упёрся в металлические перила, ограждающие площадку у двери, шириной метра в три. Я посмотрел на сканер – он показывал одного мертвяка слева за дверью, но в отдалении. Я вынул «маузер» и осторожно выглянул влево. Снаружи стояла полная тьма, и только луч налобника выхватил лестницу вниз, выходящую на площадку, и башку мертвяка, поднимавшегося по ней. Разнеся эту башку парой метких выстрелов, я быстро огляделся.
Площадка оказалась галереей, огороженная хлипкими перилами, часть которых снесли зомби, падая вниз, и шла вдоль стены, явно закругляясь с обоих сторон, а слева, метрах в пяти от меня, в полу было отверстие, в котором вниз вела лестница. Я заглянул туда – голова закружилась от бесконечных пролётов, насколько хватило луча фонаря. Я отошёл от лестницы к разрушенной ограде и заглянул вниз – всё оказалось не так плохо, горящие ХИСы были далеко внизу, но не на какой-то недостижимой глубине – метров тридцать, или около того.
На галерею вышла Даша, оценила обстановку и зажгла большой переносной фонарь, который мы привезли для подобных целей. Обведя лучом несколько раз вокруг, мы сформировали более-менее внятную картину.
Помещение было вырублено в дикой скале, или было пещерой, и представляло собой грубый конус, расширявшийся вниз. На самом верху ширина помещения была метров двадцать пять, а внизу увеличивавшийся метров до ста, в лучшем случае. Галерея шла по всему периметру, а слева от нас, там, где были большие ворота в скале, расширяясь в большую площадку. Подойдя туда, мы пришли к выводу, что это огромный лифт, поднимающий и опускающий вагоны вниз – рельсы присутствовали как на лифтовой платформе, так и внизу. Освещение не работало, но я интереса ради щёлкнул тумблером большого прожектора, установленного на платформе, и, о чудо, он включился! Я направил луч вниз, и он выхватил просто толпу мертвяков, тусивших там.
– Однако. – я повёл лучом вправо-влево, вперёд-назад. – Походу, вот где весь пропавший персонал Объекта…
Видно было плохо, и я припал к оптике. Да, именно то, что я и ожидал увидеть: мертвяки были выряжены кто в лабораторные халаты, кто – в рабочие комбезы, кто – в военную форму, явно женские – эмм, особи, не хотелось думать о них как-то по-другому – в платья и сарафаны. Зрелище двух детских экземпляров меня окончательно добило.
– Это нельзя так оставлять. – сказал я подруге. – Это… Мерзко. Просто мерзко.
– Согласна. – даже в темноте было видно, как подруга побледнела. – Но их очень много… Что будем делать?
– С десяток гранат вниз, потом одиночными добье… упокоим уцелевших. В оружейке вроде были гранаты.
Так мы и сделали. Взрывы сильно резонировали в закрытом помещении, спасали только наушники шлемов. С потолка пещеры сыпалась труха, к нам на верхотуру залетали мелкие осколки, но я не успокоился, пока звон в ушах не стал непрерывным. Потом я сектор за сектором ощупывал дно пещеры прожектором, а Даша разносила головы из СВД тем мертвякам, которым «повезло» выжить. И только когда три прохода прожектора не выявили хоть какого-то шевеления, в помещении повисла тишина. Если звона в ушах не считать, конечно. Выжатые, как лимоны, мы выползли на галерею и сели на бетонную скамью, стянув шлемы. Ветер немного охладил наши разгорячённые головы.
– Мудаки… Какие же они мудаки! – я посмотрел на подругу. В глазах Даши стояли слёзы. – Женщины… Дети… А я… Своими руками…
– Даша! – я обхватил лицо девушки руками и повернул к себе. – Не дури! Это всё – фикция! Цирк! Не было никакого объекта №4! И никакого персонала не было! Это статисты! Биороботы, если хочешь! Ты же за зомби в кино не переживаешь? Бегемот, ну хоть ты ей скажи!
Очень вовремя появившийся котяра, немедленно утвердительно заорал, мол, полная фикция и шапито, запрыгнул на лавку, положил лапу на плечо девушке и лизнул в щёку.
– Ну хватит, хватит! Я поняла! Пушистик, прекрати, ты меня всю обслюнявишь! – Даша попыталась закрыть лицо от котяры, впрочем, не особо удачно. – Ну хватит!
Бегемот перестал кошмарить девушку, слез со скамейки, затребовал КПК и отбил: «Канструкты бизмозлые. Туупые тубаретьки».
– Отпустило? – я стёр слёзы с лица подруги. – Что-то ты на болоте так не раскисала, отстреливая их пачками.
– Там совсем по-другому было! – всплеснула руками Даша. – Там просто зомби были, абстрактные! Они просто из болота поднимались. А тут… Как бы люди… Бывшие… С историей. Помнишь, в общаге? Платья на вешалке, фотографии, детские кроватки… Вот меня и клинануло.
– Точно всё нормально? – девушка утвердительно кивнула. – Тогда я схожу туда, проконтролирую, а ты посиди тут, отдохни. Бег, присмотришь?
– Ты обалдел? – Даша взъярилась и моментально вскочила на ноги. – Ты туда один собрался? Там может быть всё, что угодно, в том числе такое же количество мертвяков! Хочешь меня оставить вдовой ещё до свадьбы?
– Ладно-ладно, я как лучше хотел! – сделав вид, что про свадьбу ничего не понял, я примиряюще поднял руки. – Если ты в порядке, пойдём. Бег, ты с нами?
Вместо ответа котяра пулей устремился внутрь. Мы посмотрели ему вслед, пожали плечами, надели шлемы и двинулись обратно в катакомбы.
Вниз спускались медленно, с остановками, поминутно отвлекаясь на сканер и освещая доступное пространство фонарём – из-за большого размера помещения ПНВ были малоэффективны. Когда пошли последние пролёты, нас укутал удушливый запах тлена и разложения, с примесью крови и потрохов. Так себе коктейль, скажу я вам.
– Блин, – скривила нос Даша. – Их бы, по-хорошему, прибрать как-нибудь.
– Таскать я это отсюда точно не буду. – я посмотрел на ближайшую кучу, в которую, судя по всему, попало две гранаты, поскольку отдельные тела в этой мешанине выделить было крайне сложной задачей. И хорошо. – Разве что залить горючкой всё помещение и поджечь. Бензина наверху точно хватит, можно просто вниз пяток бочек скинуть… А лучше десять.
– Ага, и мы сюда ещё месяц войти не сможем. – ответила подруга. – По крайней мере, без аппаратов дыхания замкнутого цикла.
– Это да. – вынужден был согласиться я. – Ну, если подать питание на подъёмную платформу…
Внезапно Бегемот, мирно бродивший по округе, предупреждающе зашипел, выгнул спину и уставился вверх. Мы тут же сели на одно колено, подняли стволы вверх и принялись прощупывать верхнюю полусферу на предмет выявления того, что так встревожило хвостатого. Однако минуты шли, но ничего не происходило, а в пещере царила тишина. Я посмотрел на экран сканера – ничего, а, нет, вру, по самому краю метнулась небольшая точка, вот ещё, вот метнулась к нам, пронеслась за пару секунд через весь экран и снова пропала.
– Это что ещё за хрень? – я повернулся к Бегемоту. – Ещё один сержант Горгулья?
Ответом мне был чудовищный визг, на грани ультразвука, нас как будто ударило звуковой волной физически. Не доводилось стоять на пути самолёта, который на малой высоте пересекает звуковой барьер? Вот, очень похоже. Мы с Дашей упали на колени и пытались закрыть уши руками, но у нас были шлемы, а вот котяре, с его чувствительными ушами, похоже, пришлось совсем худо – он с воем покатился по бетону.
Однако, уже через несколько секунд я стоял на ногах и хаотично освещал подствольным фонарём потолок, пытаясь высмотреть непонятную тварь. Безрезультатно.
– Даша! – закричал я девушке, уже поднявшейся на ноги. – Хватай Бегемота и бегом к лестнице!
Подруга посмотрела на меня мутным взглядом – похоже, ей досталось больше, чем мне, кивнула, подхватила поскуливающего кота и нетвёрдым шагом бросилась к лестнице. Она уже почти добежала, когда тварь снова заорала. Я успел увидеть, как Даша упала на пол, накрывая Бегемота собой и закрывая руками ему уши. Правда, то ли противник выдохся, то ли оглохшие уши уже не так остро воспринимали акустический удар, но я устоял на ногах и даже вскинул ствол в том направлении, откуда шёл звук. И угадал: в луче фонаря метнулась чёрная бесформенная тень.
Я успел дать короткую очередь в тот момент, когда противник перелетал через перекрестье прицела. Тварь опять заорала, но уже от боли – попал! И теперь даже сквозь звон в ушах я слышал тяжёлое хлопанье крыльев, повёл стволом, настигая супостата, вот он опять в прицеле… Я нажал на спуск и вел тушу монстра, пока магазин не опустел. Быстро перезарядившись, я рысью бросился туда, куда упала тварь, но там уже всё было кончено.
Гигантских размеров летучая мышь, туловище в пару метров, размах кожаных крыльев – метров пять, огромные когти и зубы, сейчас представляла из себя печальное зрелище. Тушка пробита пулями, одно крыло наполовину оторвано… однако, тварь ещё была жива и пыталась куда-то ползти. Я приставил к башке ствол и дал короткую очередь, полностью вышибив монстрячьи мозги. Тварь дернулась два раза и наконец издохла.
– Всё, Пушистик, всё, мы его завалили. – подошла Даша со скулящим Бегемотом на руках. Со всей дури пнула тушу ногой. – И не такой уж ты и крутой, Бэтмен!
Я принял у девушки плачущего котяру, и мы медленно пошли наверх. Там я оставил подругу с Бегемотом, а сам вернулся внутрь и принялся вдумчиво осматривать электрику у подъёмника, и довольно быстро разобрался, как подать питание на эти механизмы. Огромная дверь в скале, блокирующая проезд к вагонам, открылась почти бесшумно.
Я активировал подъемник, и он абсолютно без проблем спустился вниз. Освещённая кучей прожекторов пещера – а это была именно пещера, немного обработанная – казалась не такой уж и большой. А вот куча тел зомби, наоборот, казалась заметно больше. Я уже плюнул и хотел идти за бочками с горючкой, но тут мой взгляд упал на автономный погрузчик, сиротливо стоявший в углу, и выглядевший абсолютно целым. Интереса ради, я попробовал его включить, и, о чудо, аккумы оказались наполовину заряженными, а сама машинка вполне на ходу. Воткнуть в сам подъемник лист железа, превратив агрегат в бульдозер, было делом пяти минут, а сгрести останки мертвяков на платформу – получаса.
Выгрести тела на плац и собрать в компактную кучку, полить горючкой и поджечь – ещё почти час. Потом я запер все проходы в подземелье обратно и поднялся на галерею, к Даше и Бегемоту. Мы сидели на бетоне лавки, потягивали коньяк, молча курили и смотрели на огромный погребальный костёр, поставивший точку в истории «Объекта №4». По крайней мере, официальной истории. Очень надеюсь, что придуманной, от начала и до конца.
– Бег, ты как, оклемался? – котяра уже прекратил стонать, встал на лапы и медленно ходил туда-сюда, потряхивая головой и иногда жалобно мяукая. Уныло кивнул головой, мол, жив. – Тогда давайте собирать трофеи и валить отсюда. Хватит пока приключений. Завтра будем отдыхать.
К сожалению, я ошибался.
Глава 17. Вопросы и ответы
«Сначала я нихрена не понял, а потом вообще нихрена не понял».
«Из анекдота».
Я открыл глаза и не понял, что меня разбудило. Вроде, всё спокойно – тишина, только под боком тихонько сопит Даша, да вечный шум прибоя с южного мыса слегка пробивается через плотно закрытые ставни. Я попытался посмотреть время на часах, но в потёмках стрелки было решительно не видно, а модный электронный будильник, который я подбрил в общаге, давал такую иллюминацию, причём – ядовито-зелёного цвета, что спать было решительно невозможно. Чертыхнувшись, я нащупал КПК – семь утра. Рановато, подумал я и упал обратно в постель. И через секунду понял, что же меня разбудило.
Звук был совсем негромкий, но шёл он, казалось, отовсюду – лёгкий шорох, словно песчинки пересыпаются, вот. Что это за хрень, а? Сон как рукой сняло, я встал, не зажигая огня, наощупь, оделся. Заглянул наверх – Бегемота не было, но дверь на балкон была приоткрыта, и через неё проникала узкая полоска света.
– Бег, ты там? – негромко спросил я, прекрасно зная, что котяра услышит.
– Мяя! – раздалось снаружи. Так, значит, хвостатый бдит. Уже легче, подумал я и выбрался на балкон.
Правда, легче снаружи не стало, скорее – строго наоборот. Увиденная картина оказалась настолько фантасмагоричной, что я инстинктивно сделал шаг назад – очень хотелось обратно, в тёплую кроватку, где подобных пейзажей не наблюдалось. И только вид Бегемота, спокойно сидевшего на лавке и намывавшего лапу, заставил меня немного прийти в себя и показал, что непосредственной опасности нет.
А посмотреть было на что. Я максимально высунулся с балкона – всё видимое небо, да и невидимое, судя по всему, тоже – имело ярко-красный, даже ближе к алому, цвет, который, к тому же, ещё и медленно пульсировал. Я заглянул за скос крыши и посмотрел назад – Солнце висело на вполне положенном ему месте, и было даже нормального цвета, но светило оно очень тускло, и у него выросли абсолютно черные отростки, этакие ложноножки, медленно меняющие размеры и форму, перетекая из одной в другую. Рядом болталась, судя по всему, Луна, однако цвет она почему-то сменила на нежно-оранжевый. Ложноножки вокруг неё тоже присутствовали, но были они синего цвета и заметно меньше по размерам.
– Ах-ре-неть!.. – по слогам, с чувством сказал я, присел на лавку и достал сигарету. Руки ощутимо дрожали. – Бегемот, друг мой, ты, случайно, не в курсе, что у нас с солнышком такое случилось, а?
– Пффф… – абсолютно по-человечески вздохнул котяра, посмотрел на свой коготь, потом на меня и продолжил, абсолютно человеческим же голосом – бархатистым, приятным, с лёгкими грассирующими нотками. – Тебе, друг мой, развёрнутый ответ потребен или краткого достаточно будет?
– К чёрту подробности. – буркнул я. – Где мы?
– Ну, с Солнцем просто. – протянул котяра. – Им, в нашем случае, работает компактный термоядерный реактор. Практически, микроскопическая звезда в ловушке из силовых полей. Так вот, из-за отсутствия управления поля разбалансировались, и мы наблюдаем такую картину. Упреждая твой вопрос, с Луной то же самое. А вот с вопросом «где мы?» немного сложнее.
– Так. – я постарался взять себя в руки. – Непосредственная опасность нам грозит?
– Разумеется. – хвостатый встал, неспешно потянулся вперёд, затем назад, заняв весь балкон. – Как у вас, человеков, принято говорить, толстый полярный лис, он же песец, уже пришёл. Проще говоря, нам кранты. Но не сейчас. Чуть позже.
– Сколько у нас времени? – я посмотрел на котяру настолько хмуро, что тот перестал паясничать.
– Примерно неделя. – Бегемот задумался. – Максимум – десять дней.
– А что будет потом? – Даша, внезапно появившись на балконе, смотрела на ушастого так, что я, на всякий случай, напрягся.
– Потом будет суп с котом! – радостно заявил я. – Так, пойдёмте в дом, Бегемот нам всё расскажет, и мы подумаем, что нам делать в сложившейся ситуации. – я принялся заталкивать компаньонов внутрь. – Кстати Бег, а почему ты в дверь не ходишь?
– Примета плохая. – поморщился котяра. – А что по поводу вашего вопроса, Дарья Игоревна, то через неделю у Ядра закончится запас энергии, и наша реальность схлопнется…
– Можно на «ты», мы, как никак, не первую неделю спим в одной кровати. – невесело усмехнулась Даша. – Как это «схлопнется?».
– Ну… – котяра радостно хлопнул в ладоши, если можно так сказать, показывая, как именно «схлопнется». – В сингулярность… Наверно.
– Знаешь, камрад. – обратился я к Бегемоту. – Я понимаю термины, которыми ты изъясняешься, и даже фразы из них. Но вот в цельную картину они никак не складываются. Давайте, всё-таки, как я предлагал, сядем за стол, как белые люди и, эээ, антропоморфный кот…
– Протестую! – тут же возопил котяра. – Попрошу без оскорблений! Я не только не антропоморфный, но и даже не прямоходящий!
– Прости! – я вскинул руки в извиняющемся жесте. – Сядем, как белые люди и гигантский разумный кот, разведём в очаге живой огонь, пожарим вкусностей, нальём кофе с коньяком… А потом ты, уважаемый, подробно расскажешь нам, что же здесь происходит, где это «здесь», как нас угораздило во всё это вляпаться, и что нам со всем этим делать.
– Да и нужно ли… – голос Даши неожиданно стал дрожащим, того и гляди – разревётся.
– Так-так-так! Даша, отставить панику! – заявил котяра и по привычке потёрся головой о колени подруги, затем повернулся ко мне. – Дарье Игоревне двойную дозу коньяку в кофе.
– Выше нос! – я поцеловал девушку, прижал к себе. Тихо сказал на ухо, но глядя на Бегемота. – Сейчас нам всё объяснят, и мы что-нибудь придумаем… У нас ведь есть шансы? Бег???
– Даже если вас съели, есть минимум два выхода… – философски взмахнул хвостом котяра.
…
Красный свет, льющийся в открытое окно, придавал нашему скромному жилищу совершенно инфернальный облик, поэтому я закрыл ставни обратно и включил освещение. Стало чуть привычнее, но тут опять повторился разбудивший меня звук.
– Уйй… – скривилась Даша, ставя на огонь кофейник. – Какой мерзкий звук! Бегемот, что это? Или кто?
– Ну, точно не «кто». – ответил котяра, взгромоздившись на табурет и сложив ноги почти по-турецки. – Точно не скажу, но, судя по всему, это формирующие силовые поля так, эээ, «гуляют». Вася, открой, пожалуйста, консерву с павлином, никогда его не ел, хочется попробовать.
– Ладно, павлин так павлин. – пожал плечами я и выставил на стол консервные банки, вчерашние лепёшки, холодную утку, крабовое мясо и кружки для кофе.
– Мне тоже можно кружку. – заявил Бегемот.
– А как, интересно, ты собрался её держать? – удивилась подруга. – У тебя же, прости за прямоту, лапки!
– Не всё так просто. – заявил хвостатый плут, вытянул вперёд лапы, подушечками вверх, а потом они как бы разъехались, образовав вполне нормальное подобие пятипалой кисти – да, тёмная кожа была покрыта местами шерстью, но в целом ладонь походила на человеческую гораздо больше, чем у высших обезьян, например. По крайней мере, большой палец был вполне себе противопоставленный. – Теперь в маскараде нет нужды, все протоколы безопасности и ограничения сняты.
– Похоже, слово «охренеть» сегодня будет звучать очень часто… – покачала головой Даша. – Четыре сустава, я не обсчиталась?
– Именно. – заявил кот и протянул ладонь девушке. – Можешь потрогать, хе.
– Поверю на слово. – подруга повернулась к плите и потянулась к кофейнику. – Тебе тоже кофе?
– Ага. Правда, из ваших кружек мне пить неудобно, ну да ладно, переживу. – хвостатый ловко ухватил банку с павлином и в два движения её вскрыл когтем. Выложил содержимое на тарелку, сцапал здоровенную золотую вилку и отправил кусок мяса себе в рот. – А недурственно! Не хуже фазанов! Вась, плесни коньяку, пока Даша с кофием возится!
– Однако. – я налил по чуть-чуть нам всем троим. – А кошачьим разве можно алкоголь?
– Нельзя, конечно. – развёл лапами котяра. – На работе нельзя. А так, в малых дозах коньяк мне можно в любых количествах.
– Да… – потрясённо заявила Даша. – Вот так, с кружкой в одной, эээ, лапе и вилкой в другой, ты как нельзя больше похож на булгаковского Бегемота!
– Несомненно. Ну, давайте, что ли, за знакомство… – мы чокнулись и выпили. – А теперь чуть перекусим, и вы будете спрашивать, а я, по мере сил, отвечать. И коньяку в кофе больше лей, без бутылки тут, как верно заметил Василий, не разобрать. А разговор, есть опасения, будет долгий. Только вы это, оружие уберите, куда-нибудь из-под рук.
– Хвостатик. – проникновенно сказала Даша. – Если что, я тебя вилкой затыкаю до смерти, поэтому хватит тянуть ко… пса за яйца и выкладывай, что тут происходит. И какова твоя роль в этом, тоже не забудь рассказать.
– Охотно верю. – котяра помрачнел. – Давайте, для начала, чтобы мне не растекаться мыслею по древу, всё-таки пойдём по варианту вопрос-ответ.
– Ладно, уболтал, хвостатый. – подруга откинула со лба непослушную чёлку. – Давай с самого начала: что здесь происходит? А потом уже расскажи, будь добр, где это: «здесь»?
– Ну, с первым – не очень сложно. – Бегемот отхлебнул кофе, и мы увидели воочию, почему он хаял наши кружки – изрядная доля содержимого полилась мимо кошачьего рта. Облизнувшись, котяра продолжил: – Здесь действительно происходит шоу «Робинзон», то есть два специально отобранных участника забрасываются на необитаемый остров с задачей «выжить», где их возможности и действия оценивается, и им начинают подкидывать задачи и ситуации, в которых их поведение будет максимально интересно зрителям. Участвуют восемь команд, разных, и на разных островах. У кого, по прошествии месяца, наибольший рейтинг – тот и победил. Если, разумеется, остался жив… У вас, предупреждая вопрос, на сегодняшнее утро было первое место, и вы отрываетесь от ближайшей команды более, чем вдвое.
– Ну, это радует, конечно. – я глотнул кофе и пристально взглянул на котяру. – А есть ли среди команд… Выбывшие? Насовсем?
– Ну… – хвостатый задумался. – В одной команде – оба попытались свалить с острова на самодельном плоту и утонули, в другой – парня съели хищники, а девушка с горя наложила на себя руки. Их, разумеется, сняли с соревнований и отправили по домам с утешительными призами. Остальные худо-бедно барахтаются, местами там интересно… Отношение вас, людей прошлого, друг к другу не устаёт меня удивлять.
– В смысле «отправили домой?» – не поняла Даша. – Они же умерли?
– Ты тоже умерла. И что? – зевнул Бегемот и отхлебнул ещё кофе. – Будь другом, приготовь ещё этого божественного напитка. Беседа у нас будет долгой, а у меня расход повышенный. Блин, весь облился! Вась, передай, пожалуйста, тряпку!
– То есть, откачали и выперли домой. – резюмировал я, подавая тряпку. – А почему ты назвал нас «людьми прошлого»?
– Здесь тоже всё просто. – хвостатый принялся вытирать мокрую шерсть. – Блин, вся слипнется… Надо баню замутить сегодня, лады? Так вот, по действующим законам, ставить граждан Империи в подобное положение никак не можно – «жизнь и здоровье граждан Империи являются священными и прочее, бла-бла-бла», поэтому подтягивают людей из прошлого – они не являются гражданами, да их и вообще нет в правовом поле. Есть группа лиц, топящих за пересмотр этих законов, но делается у нас всё очень небыстро, поэтому пока это работает.
– Кроме того, – продолжал Бегемот, – у вас совершенно другие мышление, психология и эмоциональность. И, главное – неосведомлённость. В итоге, у вас шоу получается первосортнейшее, а с местными будет скучно – у нас есть в виртуальности такие варианты, как «игры в выживание». Когда правила известны, и нет реальной опасности – как результат, минимальный интерес. Примерно такой расклад…
– Так, стоп! – Даша зажмурилась и замотала головой так, что огненно-рыжие пряди создали подобие горящего диска. – А если мы тут, пардон, зажмуримся? Ты сам сказал, что нам кранты через неделю! И не вернёмся в своё время? А если мне предстоит, не знаю, какое-то великое свершение? Что произойдёт?
– Даша. – я осторожно поставил кружку на стол и в упор посмотрел на Бегемота. – Мы в будущем. Им прекрасно известно, вернулись мы, или нет. Так ведь, хвостатик?
– Я понимаю, что ты хочешь сказать. – котяра тоже отставил кружку. – Даша, там на стеллаже у вас несколько тетрадей припасено, брось в меня одну. И карандаш. Ага, спасибо. Так вот, во-первых, после Большой Войны, практически никаких сведений о времени, ей предшествующей, не осталось. Просто почти вся информация к тому моменту хранилась в цифре, а дата-центры все были уничтожены…
– Погоди, но ведь можно переместиться во времена непосредственно перед войной, когда все дата-центры ещё целы? – удивился я.
– Представь себе, – вздохнул Бегемот. – Что ты – агент во времени, и ты, из вашего двадцать первого, перемещаешься в девятнадцатый век, с заданием: скопировать Большую Лондонскую Библиотеку.
– Ааа… – я открыл было рот, помолчал минуту, обдумывая варианты. – Понятно. Сделать это, не привлекая внимания, нереально.
– Именно! – довольно ухмыльнулся хвостатый. – Информация-то, вот она, лежит на серверах. Но как её оттуда вытащить? Даже у вас, в вашем времени, «ломануть» даже несчастный «Вконтакте» так, чтобы получить полный доступ к данным, и при этом остаться незамеченным, нереально. Я уже молчу про госструктуры. А уж при разнице в несколько веков… У нас абсолютно разные даже принципы построения вычислительной техники. Не говоря уже о практически полном отсутствии специалистов по довоенным программам, операционным системам и языкам программирования.