– Ты же, вроде, любишь «Арию» и Кипелова? Что не так? – удивлённо подняла на меня глаза Даша.
– Люблю. – я нежно погладил «мафон», как тогда говорили. – Сейчас прозвучал фрагмент песни «Смутное время» с сольного альбома Кипелова и Маврина «Смутное Время». Знаешь, в каком году он вышел? В 1997.
– Мда. – подруга скривилась. – Это уже не просто упущение. Это раздолбайство, если не сказать больше. Надеюсь, зрители оценят это по достоинству, и этих рукожопов накажут. Это же полностью разрушает всю атмосферу! Вопиющая профнепригодность! Сейчас, по-моему, любая музыкальная библиотека позволяет отсортировать произведения по году выпуска! Это… Это… Какой-то… Позор!
– Тем не менее, аппарат я заберу. По такому случаю, даже можно озадачиться пробросом кабеля от бункера фашиков до нас. Или аккум подбрить, я их тут точно видел, если батареек рабочих не найдётся.
– Ах ты ж… Собака сутулая! Как для моей модной лампы электричество тащить – «нецелесообразно»! А как для музыки – «ща придумаю что-нибудь»! Вася, ты не охренел часом?
– Вот, заодно проведём электрификацию освещения! – радостно заявил я, прикидываясь валенком. Однако, видя, что подругу ответ явно не устроил, со вздохом продолжил: – На самом деле, я уже давно думаю, как электричество к нашей фазенде подвести. Но только сегодня у нас появился изолированный провод. – я кивнул в сторону «плаца», где, среди прочего, стояли катушки кабеля.
– Ладно, считай, что на сей раз я тебе поверила. – подозрительно ответила Даша. – Надо будет тогда с караульной вышки прожектор снять, поставим на балконе.
– Думаю, их тут более, чем достаточно. На галерее несколько штук точно есть, так что, если нужно будет, засветим по-взрослому.
Я ещё раз обошёл помещение. Не найдя больше ничего интересного, покопался в столе, но и там из полезностей обнаружился только разряженный «ПМ». Тогда я подошёл к двери и открыл её.
…
За дверью оказалось темно, хоть глаз выколи. Я включил фонарь, но он не особо помог, и тогда я переключился на ноктовизор. Картинку он давал далеко не идеальную, но в целом позволял нормально ориентироваться. Мы принялись осматриваться.
Дверь кабинета выходила на небольшую галерею, идущую по периметру ангара, в двух углах с неё вели лестницы вниз. Под самым потолком, поперёк ангара, проходила ещё одна галерея, а прямо под ней располагались полозья балочного крана. Внизу была дикая мешанина из разнообразного оборудования, аппаратуры, кучи каких-то ящиков – короче, чёрт ногу сломит, причём, зачастую, в буквальном смысле, потому что часть всего этого была явно не на своём месте, или валялась опрокинутая на бетонном полу. Слева, вдоль стены, под галереей размещались кубики отдельных крытых помещений, все двери в которых были распахнуты настежь. А по центру зала, на метровом постаменте, стояла явно стеклянная колба, высотой метров пять и пару метров шириной. К ней со всех сторон зала тянулись жгуты кабелей и какие-то трубы, то есть штука была похожа на то, что мы видели в лаборатории, только заметно больше.
Двигаясь по галерее, я обошёл помещение по кругу. Пыль, тьма, запустение, острый «химический» запах, и тишина. Напротив обоих ворот обнаружились два «Камаза» с крытыми «кунгами», с также спущенными шинами, как и у всех остальных автомобилей, оставшихся здесь. Я спустился к выходу, и обнаружил здоровый распределительный щит, с кучей тумблеров и рукояток. Рассудив, что самый большой тумблер – самый главный, я потянул за него. Рычаг с жутким скрипом переместился из нижнего положения в верхнее, и помещение ожило.
Зажегся яркий свет, и я, чертыхаясь, отключил ослепший ПНВ. Вокруг просыпалась аппаратура, загудели, разгоняясь, обмотки трансформаторов, запищали какие-то датчики, куча здоровенных экранов начала, нагреваясь, выдавать различные данные и графики, совершенно непонятные. Я перевёл взгляд на сооружение в центре зала. Офигев от увиденного, подошёл поближе, чтобы рассмотреть получше. Рядом молча встала Даша.
Внутри колбы находилось что-то, здорово смахивающее на мозг, только был он больше метра в поперечнике. Штука плавала в зелёной жиже, наполнявшей колбу, к нему снизу были подключены куча проводов и труб. Судя по бегу пузырей в этих трубах, в объект что-то закачивали, питательные вещества, что ли? Где-то я что-то подобное видел, в какой-то игре, что ли… Или фильме?
Пока я соображал, по поверхности «мозга» прошла мелкая рябь, как судорога. Вот ещё, и ещё, и вот объект уже дрожит мелкой дрожью. Смутное беспокойство, ворочавшееся где-то в подкорке, переросло во вполне осязаемую тревогу. И, когда вдруг «мозг» повернулся вокруг оси, и на нас уставились два немигающих (разумеется, век-то нет), глаза, я вспомнил.
– Бежим! – заорал я и даже успел сделать пяток шагов к двери, увлекая за собой ничего не понимающую Дашу. А потом нас накрыло.
Сознание затопила чистая, незамутнённая боль, как будто в черепную коробку засунули пару электродов и подали туда несколько тысяч вольт. Перед глазами встала красная пелена, я рухнул на колени, меня вырвало. Краем ещё функционирующего сознания я заметил, что Даше рядом не лучше моего. Я попытался подняться, но ноги не слушались, тогда я упал на спину, кое-как поднял висящий на груди автомат и дал очередь в сторону «мозга», и ещё одну, и ещё… Магазин опустел, а меня заливал океан всё пребывавшей и пребывавшей боли… Я попытался нащупать гранату, но тут, внезапно, всё закончилось, и на меня навалилась тьма.
Я открыл глаза, но тьма никуда не делась. Трясущимися руками я включил ПНВ, встал на колени и огляделся. И тут же обнаружил нашего спасителя – Бегемот висел на рубильнике, глубоко впившись в рукоять когтями, и видимо, самостоятельно выбраться не мог. Рядом стонала Даша.
– Ты как, подруга? Жива? – кое-как поднявшись, я на нетвёрдых ногах рванулся к девушке, и рухнул возле неё на колени. – Даша?
Девушка вяло махнула рукой, мол, нормально. Тогда я снова поднялся и поспешил к нашему спасителю, мешком висевшему на рубильнике. Котяра встретил меня грустным мявом, значит, жив ещё, курилка. Осторожно подхватив кота на руки – какой же он тяжёлый! – я едва удержался на ногах, но тут же начал аккуратно высвобождать засевшие в дереве рукоятки когти. Подошла хромающая Даша, и вдвоем мы вызволили пушистого из плена. Не выпуская кота из рук, я проковылял к выходной двери, открыл её, и с величайшим облегчением мы вышли на свежий воздух.
Я аккуратно положил Бегемота на пристроенную к стене скамеечку, а сам просто упал пятой точкой на бетон. Нагретый, голый бетон. Стянул с головы шлем, и тёплый ветер приятно защипал кожу, проникая через слипшиеся от пота волосы. Даша рухнула на оставшийся свободным кусок скамейки, и тоже сняла шлем. Потом с видимым усилием положила голову кота себе на колени и принялась её наглаживать, откинувшись на спинку. Так мы просидели минут, наверное, пятнадцать. Или тридцать. Или пять – ощущение времени просто пропало, вместе с мыслями и чувствами. Наконец, я догадался вытащить фляжку и сделать пару добрых глотков коньяку. Крякнул, передал флягу Даше. Закурил.
– Интересный факт. – сказал я, глядя на дымящуюся сигарету в руке. – В «СТАЛКЕРе» пси-здоровье поправляют с помощью сигарет и сигар.
– Не уверена, что это сильно поможет. – ответила подруга. – Что это, чёрт побери, было? Ты ведь успел что-то сообразить?
– Успел. Но нам это не сильно помогло. – Я переместился поближе к скамейке и обнял Дашины ноги. – Всё тот же «СТАЛКЕР», а точнее – одна из глобальных модификаций. Там учёные выращивали подобную хрень – я кивнул в сторону «мозга», – обладающую пси-способностями. А она внезапно осознала себя, и в один прекрасный момент просто взяла под контроль всех человеков, имевших неосторожность оказаться в радиусе действия. А тут она была отключена и, подав питание на системы жизнеобеспечения, я её разбудил. И если бы не Бегемот, нам бы, скорее всего, пришёл карачун…
– Думаешь, здесь произошло то же самое? Эта хтонь пробудилась, и просто «задавила» местных пси-воздействием?
– Да фиг его знает. Всё возможно. Кто-то же вырубил питание. – я пожал плечами. – Кроме того, дверь заперта изнутри, а ни зомби, ни тел там мы не видели.
– Так мы, собственно, ничего толком там и не осматривали. Меня уже, вроде, отпустило, предлагаю этим заняться. Кроме того, – тут Даша криво усмехнулась. – Эту штуку нужно уничтожить. Неизвестно, как её ещё можно включить, вдруг она до нашего острова добивает? Оставлять так никак нельзя!
– Полностью поддерживаю. – сказал я, поднимаясь на ноги и надевая шлем. Потом присел на корточки и, посмотрев в глаза Бегемоту, сказал: – Камрад, мы у тебя в долгу. Спасибо. Выручил.
Котяра неопределённо махнул лапой, мол, сочтёмся. Я поднялся на ноги, застегнул шлем, сменил пустой магазин в автомате, и направился обратно в ангар. Повозившись с замками, открыл настежь обе большие двери, впустив в помещение уличный свет.
– Даша, будь снаружи и страхуй меня, хорошо? – я расчехлил топор и двинулся к «мозгу». – Мало ли что эта пакость может учудить, когда начнёт подыхать.
Подойдя к колбе, я принялся аккуратно и последовательно перерубать все подходящие к ней кабели и трубы. Их было много, и они были местами толстые и прочные, поэтому заняло у меня это мероприятие минут пятнадцать, и я успел основательно упариться, кроме того, пси-атака даром не прошла, и меня периодически штормило, да и коньяк на пустой желудок давал о себе знать. Наконец, все видимые коммуникации были уничтожены, но я решил не останавливаться на полумерах. Выйдя наружу, я попросил у Даши её «Вал».
– Эту штуку нужно повредить физически. Но я не хочу разрушать колбу, там этой зелёной дряни кубов десять, разольётся по всему острову, да ещё и в озеро попадёт. Мало ли она ядовита, или токсична. Передохнут все рыбы с раками, это будет фиаско. Попробую расстрелять эту штуку сверху, благо у колбы крышки не предусмотрено.
Перевооружившись, я поднялся на верхнюю галерею и принялся выцеливать объект. Стрелять было неудобно, колба располагалась прямо подо мной, но я всё же нашёл приемлемую позицию и припал к окуляру прицела. Сквозь толщу зелёной жижи «мозг» было видно смутно, и я на пробу выпустил несколько пуль.
– Даша, глянь, добивает до мозгов? – сказал я в микрофон. Подруга подошла поближе и направила на объект луч фонаря.
– Ага. Походу, ему не особо нравится. – в голосе девушки сквозило неприкрытое злорадство. – Продолжай.
Я продолжил всаживать пулю за пулей, пока магазин не опустел. Решив, что этого должно быть достаточно, я спустился вниз, чтобы оценить результат своих трудов. Результат меня вполне устроил: вместо единого плотного куска биомассы, в колбе теперь плавала какая-то рваная губка, издырявленная и измочаленная. Один глаз лопнул, в толще жидкости лениво болтались ошмётки плоти.
– Ну, если после такого эта тварь выживет, я сильно удивлюсь. – сказала Даша, оглядывая результат моих усилий.
– Да хрен его знает. – я всё ещё сомневался. – А вдруг регенерирует? Без подвода энергии – навряд ли, конечно, но… Впрочем, у меня есть мысль. Правда, для этого придётся подать питание. Давай так сделаем: я привожу в действие план, а ты стоишь у рубильника наготове, если вдруг что.
Дашу не очень обрадовала такая перспектива, но возражать она не стала. Однако, просто занятием поста у рубильника девушка не ограничилась, а ещё и привязала запястье к рукояти, чтобы, в случае чего, сработал принцип «мёртвой руки» – потеряв сознание, при падении она всё равно разомкнёт цепь. С некоторым беспокойством мы включили тумблер.
Снова вспыхнул свет, и ему сопутствовал целый фейерверк искр, брызнувший из перерубленных кабелей, кое-где отрубилась, заискрила и задымилась аппаратура, из перерубленных шлангов на пол хлынули какие-то растворы, впрочем, напор быстро иссяк. Тварь в колбе пару раз дрогнула, хотя, возможно, мне показалось.
Я подошёл к пульту управления краном, опустил крюк к полу, и осторожно прикрепил к нему больше всего искривший конец кабеля. Затем поднял кран, поместил его над колбой и опустил вниз, в жижу. Раствор аж вскипел, вверх брызнули струи жидкости и пара, и целый сектор аппаратуры отключился. Я опустил кран до дна, а потом поднял, одновременно перемещая крюк по горизонтали, просто разрывая «мозг» на куски. После нескольких проходов, в колбе осталась просто мешанина из обрывков органики и жидкости. Запарковав кран, я подошёл к Даше и отвязал её от рубильника.
– Вот и всё. – целовать подругу в шлеме было очень затруднительно, но я таки это сделал. – Супчик готов, можно кушать.
– Пожалуй, я воздержусь. – девушка скривилась. – Вон, Бегемота того и гляди стошнит.
– Да, запашина стоит – моё почтение. Предлагаю вдумчивое изучение ангара оставить на потом, пусть проветрится.
На том и порешили. Правда, я забежал наверх, чтобы открыть двери и окна во всех кабинетах, чтобы лучше проветривалось, заодно бегло их осмотрев – ничего особо интересного видно не было – и подрезав магнитофон. Задумавшись, как он работал при обесточенном здании, я обнаружил в соответствующем отсеке комплект свежих батареек, даже не потёкших, хотя они и были явно советского производства. Согласно этикеткам, разумеется.
– Остаётся катер. – Даша поглядела на часы. Четыре часа, успеваем?
– Как минимум, можно поверхностно глянуть, что там происходит. Насколько там опасно. Хотя, по мне, так на сегодня приключений и так с избытком. У нас с тобой, у обоих, было минимум две отличные возможности склеить ласты. Поэтому, нужно подготовиться…
Я забрал с «ЗИЛа» пулемёт и перенёс его на караульную вышку – оттуда и катер, и пирс были как на ладони. И только после этого, несколькими выстрелами из пистолета, снёс замок с ворот. Створки медленно, через силу отворились, разумеется, с жутким скрипом. Мы выждали пару минут, но ничего не происходило, столько ветер гонял песок по выщербленному бетону.
Я медленно двинулся вперёд, держа в одной руке сканер КПК, а другой сжимая рукоять автомата. Даша страховала меня с вышки, Бегемот шёл сзади, едва не наступая мне на пятки, мы прошли примерно половину пути, и, когда до катера оставалось метров двадцать пять, котяра предупреждающе зашипел. Я остановился, прогнал сканер по всем диапазонам, но он ни черта не показывал, корпус катера экранирует, что ли? Я медленно, приставным шагом, прокрался ещё на пять метров, и, видимо, сигнал стал достаточно мощным. Экран тут же расцвел красным огнём – отметок было столько, что они сливались в одно большое пятно, внутри которого происходило какое-то бруоновское движение. Я тихонько выматерился. Бегемот снова зашипел, но было поздно – меня услышали. Или почуяли, не суть важно, и над бортом выглянул местный.
Я «мяу» сказать не успел, как тварь перемахнула через борт и оказалась на бетоне пирса. Выглядела она, как самый натуральный краб, только величиной со среднюю собаку. Круглое тулово на тонких ножках, глаза-стебельки, и, главное – огромных размеров клешни, которыми краб громко защёлкал, и неожиданно резво бросился на меня. Я немедленно вскинул «Вихрь» и выпустил в супостата короткую очередь.
К счастью, в данном случае тяжёлая дозвуковая пуля тоже сработала как надо – панцирь краба не мог сравниться в прочности с раковиной твари из администрации, и членистоногого отбросило обратно к катеру, почти разорвав пополам. Однако, это, по-видимому, очень огорчило его товарищей. Над пирсом раздалось зловещее щёлканье, моментально слившееся в монолитный гул, и через борт катера хлынула буро-красная волна, мгновенно затопив пирс. Я схватил ноги в руки и втопил к воротам. Впереди крупными скачками мчал Бегемот. Я уже был у ворот, когда сверху ударил пулемёт – видимо, мы ушли из зоны поражения, и Даша начала отстрел супостатов.
Вбежав на территорию базы, я потянул на себя створки ворот, пытаясь закрыть их как можно скорее. Пулемёт не замолкал, но даже его заглушал шелест сотен ног и щёлканье клешней. Я успел захлопнуть ворота буквально перед носом у авангарда крабов. Однако, стоило мне накинуть запор и перевести дух, как по воротам прошла частая-частая дробь, в металле появилось два ряда крошечных отверстий, идущих снизу вверх, и над воротами появилась морда краба.
Сказать, что я обалдел – ничего не сказать, однако руки сработали раньше мозга – я вскинул автомат и короткой очередью свалил тварь, уже забравшуюся на гребень ворот и собиравшуюся спрыгнуть вниз. Но в ворота уже колотились следующие крабы, а пулемёт, как назло, замолк – судя по трёхэтажному мату, у Даши кончилась лента и сейчас она пыталась спешно перезарядить оружие. Плохо, отметил я про себя, ловя на мушку следующего супостата, показавшегося из-за ворот, обычно с «циркуляркой» управлялся я, надеюсь, девушка справится. И, судя по победному крику, справилась. Пулемёт снова начал садить длинными очередями, а потом над воротами показались сразу три твари, и стало жарко.
Я едва успевал переносить огонь с одной морды на другую, а они всё лезли и лезли. Пулемётные очереди сменились частым хлопанием Дашиного «Вала» – вторая лента, она же последняя, закончилась. У меня полетел на землю один пустой магазин, второй, вот боёк щёлкнул вхолостую, я бросил бесполезный автомат и выхватил «маузер», но крабы внезапно закончились. Я поспешил наверх, где подруга продолжала редкими выстрелами добивать тварей.
Открывшаяся картины была воистину эпической. Весь пирс, от катера до ворот, покрывал красно-бурый «ковёр» из панцирей, ног, клешней и слизи с кровью. «Ковёр» этот местами ещё мелко шевелился, но отдельных тварей уже не наблюдалось – по крайней мере, одним куском.
– Вот это мясо! – воскликнула Даша, и в её голосе прорезались восторженные нотки. – Лютое мочилово!
– Да, неплохой такой тир. – меня потряхивало, и восторги подруги я не особо разделял. – Подумаешь, чуть на кусочки не порезали… У тебя патроны остались? Я пустой.
Подруга молча протянула мне один магазин. Я перезарядил «Вихрь» и спустился вниз, к воротам. Открыть их оказалось той ещё проблемой – снаружи организовался целый вал из тел. Кое-как, мы открыли одну створку, просто спихнув её гору трупов в воду.
– Знаешь что? – задумчиво сказала Даша, подняв оторванную клешню и держа её на вытянутой руке, чтобы кровь на сапоги не капала. – Может, оставим катер на завтра? Мне что-то расхотелось по нему лазать.
– Поддерживаю. – согласился я. – Ещё один бой мы не потянем, тупо нет патронов. Ещё нужно собрать и перетащить в лодку трофеи. Интересно, этих крабиков едят?
Сзади раздался хруст. Мы синхронно обернулись и узрели Бегемота, залезшего мордой внутрь разорванной крабьей тушки и что-то там с урчанием выедающего. Похоже, добыча более чем съедобная.
– Вот обжора! – всплеснула руками подруга. – Тебе волю дай, ты тут до утра останешься!
– Мяя? – удивлённо ответил Бегемот, оторвавшись от трапезы. Морда его была густо перемазана кровью, в усах застряли кусочки хитина.
– Давай соберём от этих тварюк клешни, они выглядят наиболее аппетитно. Лапы мне не нравятся, а в тушке я не понимаю, что можно жрать.
– Спроси Бегемота, он понимает. – ухмыльнулся я. – А вот ноги я бы вообще не трогал, учитывая, что ими они пробивают листовую сталь, и таким образом лезут наверх. Вон, из ворот просто решето сделали. А остальное потом скинем в озеро, покормим рыбов. Они тоже хотят кушоц…
Сказано – сделано. Я приволок со склада несколько пустых ящиков, и в них мы собрали богатый урожай крабьих клешней. Пяток штук забрали с собой, остальное закинули в рефрижератор – нехай морозятся. Объём нашего доморощенного «холодильника» сразу оказался до смешного небольшим… Интересно, нормальный холодос со склада в лодку влезет? Если решим проблему с электричеством, можно будет этот момент обкашлять.
С собой забрали катушку провода – двести метров должно хватить. Лампы и прожекторы решили пока не брать – если затея выгорит, всё равно нужно будет разводить проводку, а значит, мы вернёмся за розетками, распредкоробками и прочим. Так же утащили кучу кухонной утвари, не забыв мясорубку. Основной объем груза составила провизия – Даша затарила кучу консерв, преимущественно овощных, соки, муку, крупы… Да, и магнитофон, разумеется. В итоге, отчалили мы изрядно нагруженными, впрочем, переправа на наш берег сложностей не составила.
Ворота на базе мы заперли, чтобы то, что там вновь заспавнится, там и осталось. Однако после высадки я отвязал конец переправы с нашей стороны, привязал его к большому булыжнику, и затопил в пяти метрах от берега – ну его нафиг. Не ограничившись этим, я усилил безопасность, поставив на берегу несколько растяжек.
Пока мы разгрузились, распределили добычу по местам постоянного хранения, переоделись, почистили оружие, быстренько сбегали в баню – уже почти стемнело. Даша сварила на пробу пачку пельменей, оказавшихся весьма посредственными, хоть и съедобными – даже болгарский кетчуп, обнаруженный среди прочей провизии, ситуацию особо не спас. Поэтому, в свежеобретённую десятилитровую кастрюлю отправились пара крабьих клешней и куча специй.
Пока деликатес варился, я почти вырубился, просто сидя на стуле с рюмкой коньяку. Из прострации меня вывело пиликание наладонника. Я открыл «сообщения», и сон как рукой сняло. Сообщения гласили: «Выяснить дату катастрофы – выполнено», «Выяснить причины катастрофы – выполнено», «Зачистить территорию базы – выполнено», «Попасть в основной зал – выполнено», «Уничтожить Объект№112 – выполнено». Суммы, нарисованные напротив каждого пункта, были настолько весомые, что я аж в нулях запутался.
– Знаешь. – Даша отложила свой планшет. – Если мы действительно получим все эти деньги, то остров ты сможешь приобрести не в Ладоге, а на Мальдивах. И, скорее всего, не один.
– Вполне возможно. Главное, чтобы мы всё это смогли унести…
–Мы постараемся. – внезапно Даша сорвалась к плите, снимать кастрюлю с крабами с огня. Потом вернулась обратно, выложив на золотое блюдо исходящие паром клешни. Разлила коньяк. Лукаво посмотрела на меня. – Кстати, а ведь свой остров на Мальдивах ты можешь купить вместе с кучей местных красоток.
– У нас отменили крепостное право, давненько уже. – парировал я. – И другие мне нафиг не нужны.
– Не верю. – Даша отставила стакан и села мне на колени.
Бегемот тяжко вздохнул и поплёлся на выход.