Солнце перевалило зенит, когда Олег вышел к месту, где грунтовка примыкала к асфальтовой дороге. Немного отдохнув, сидя на поваленном дереве в тени подлеска и наблюдая не проедет ли мимо какая-нибудь машина, юноша двинулся в путь. Указателей не было, и он наугад выбрал направление и пошел направо. По асфальтовой обочине идти было гораздо быстрее и приятнее, чем по лесу. Но спустя полчаса, он так и не встретил никаких указателей и никакого намека на человеческие поселения. «Где же я?» – задавал себе вопрос молодой человек.
16.
Внезапно, сзади послышался шум двигателя. Олег, чуть не подпрыгнув на месте, развернулся и замахал руками, призывая остановиться. Идущий по дороге угловатый потрепанный жизнью грязно-серый внедорожник, начал было притормаживать, но вскоре водитель разглядел, что перед ним полуголый грязный волосатый лохматый парень в одних то ли тапках, то ли носках и в коротком рваном плащике, едва прикрывающем пах. Парень махал руками как безумный и с такими же безумными глазами, с головой покрытой веточками и листьями. Естественно, приняв пешехода за психа или перепившего алкаша, водитель прибавил газу и объехал Олега по широкой дуге, опасаясь, что тот еще и под колеса может броситься.
Олег постоял немного, растерянно глядя в след удаляющемуся автомобилю. Пальцы рук собрались в кулаки, губы на лице сжались в тонкую полоску. Но вскоре молодой человек тяжело вздохнул и снова поплелся по асфальту в прежнюю сторону. Спустя примерно полчаса еще одна машина прошелестела мимо, так тихо подкравшись сзади, что, погруженный в тяжелые раздумья путник заметил ее, только когда автомобиль уже проносился мимо. Олег было взмахнул рукой, но понял что это уже бесполезно.
– Да… кто подвезет такое чучело как я сейчас. – со вздохом хрипло проворчал он себе под нос.
Следующий автомобиль показался уже с другой стороны, и пешеход заметил его достаточно рано. Но машина ехала в обратную сторону, и Олег, поначалу, решил даже не пытаться ее тормозить. Однако, когда транспортное средство оказалось ближе, удалось рассмотреть мигалки на крыше, и стало понятно что это либо полиция, либо дорожный патруль, либо спасатели. В любом случае – эти люди должны были прийти на помощь! Сердце радостно забилось, и Олег принялся размахивать руками.
Серебристый мерседес с синими полосками остановился, открылась дверь с надписью «Полиция», и из автомобиля выбрался человек лет тридцати в форме. Овальный череп, бритая голова без фуражки. На погонах три звездочки. Он внимательно осмотрел Олега с головы до ног. Полицейский хмурился и молчал. На лице читались отблески мыслей и эмоций, он явно не знал, что предпринять и видно было, что внутри идет какая-то борьба.
– Что случилось? – наконец прозвучал вопрос.
– Меня похитили… Хотели убить… Я сбежал… Помогите пожалуйста! – Олег не спешил, подбирая слова.
Полицейский поднес руку ко рту, прокашлялся. Потом помолчал некоторое время, поджимая губы и произнес:
– Ну конечно! Садись в машину, поедем в участок. – он махнул рукой в сторону пассажирского сиденья, и добавил: – только я сейчас тебе постелю что-нибудь, подожди минутку.
Олег подождал, пока полицейский достал из багажника какую-то тряпку и постелил ее на пассажирском сиденье, прикрывая кожу дорогого салона, потом он сел в машину и откинулся в кресле.
Полицейский тоже уселся, захлопнул за собой дверь и повернулся к юноше, протягивая ему принесенную из багажника бутылку воды.
– Пить хочешь?
Олег кивнул, чувствуя, как внутри все спеклось от жажды. Он скрутил крышку и сделал глоток. Вода вливалась прохладным ручейком и возвращала к жизни. Давно студент не пил такой вкусной воды! Глаза от удовольствия закрылись.
– Тебя как зовут? – спросил полицейский.
– Олег, – ответил молодой человек после того как отпил добрую треть бутылки.
– Хорошо, Олег! Мы сейчас поедем в участок, и ты все расскажешь. Но сначала мне надо заехать в одно место. У меня у сестренки день рожденья! – полицейский махнул назад и Олег, коротко обернувшись, увидел на диване заднего сиденья большого плюшевого медведя-Тедди, перевязанного голубой лентой с пышным бантом.
Олег кивнул. Хозяин машины протянул руку, открыл бардачок и вынул батончик «Сникерса».
– На! Подкрепись! – на лице лейтенанта полиции сияла улыбка.
«Хороший парень!» подумал Олег и принял угощение, надорвал обертку, развернул содержимое, откусил и стал жадно жевать.
– Шпасибо! – с набитым ртом поблагодарил он.
– Пожалуйста! – снова улыбнулся полицейский и продолжил: – Так вот, у сестры день рождения, мне надо заехать поздравить, не надолго хотя-бы… Ладно? И потом уж мы твоим делом займемся. А то сам понимаешь… Сейчас как завязнем… А она меня ждет. Договорились? Тут рядом!
Олег кивнул и снова отпил воды, бутылка уже почти опустела.
– Ну и ладушки! – ответил полицейский.
Мотор мерседеса загудел. Автомобиль плавно тронулся и зашелестел покрышками. В машине было тепло, уютно и безопасно. Олег пытался смотреть в окно какое-то время, но вскоре усталость, стресс и однообразие пейзажа взяли свое и он погрузился в сон, уронив голову на мягкую кожу обшивки.
17.
Олег просыпался тяжело, как будто выкапывался из-под земли. Затекшее от долгого сидения в неудобной позе тело не слушалось, шея болела. Попытка открыть глаза с первого раза не удалась – глаза были покрыты какой-то слизью, и высохшие выделения склеили ресницы. Молодой человек долго тер веки, счищая с них янтарные крошки. Когда мутный взгляд прояснился, то оказалось, что автомобиль стоит во дворе какого-то дома, возвышающегося спереди, слева обзор загородил огромный черный внедорожник, справа смутно прорисовывались силуэты каких-то людей.
Присмотревшись, Олег смог разглядеть, что в центре спиной к нему находится лысый человек в форме – тот самый, что подобрал его на дороге. Полицейского обнимала одной рукой и прижималась к нему невысокая девушка – судя по одежде и округлой фигуре. Другой рукой девушка с трудом удерживала того самого плюшевого мишку с заднего сиденья. Именинница была одета в розовые шорты, открывавшие загорелые ноги и темно-зеленую ветровку с накинутым на голову капюшоном, полностью скрывавшим лицо. Правее маячил, часто жестикулируя, еще один человек худого телосложения, который был почти на голову выше полицейского. Он стоял, повернувшись лицом к парочке и, соответственно, к Олегу тоже. Лицо украшали длинная челка, темные очки и тонкие усики, на испанский манер.
Олег попытался сесть поудобнее, выпрямился на сиденье. Усатый заметил это движение и, сказав что-то полицейскому, махнул в сторону мерседеса. Парочка обернулась и Олег обомлел! Девушка, обнимавшая полицейского, оказалась Светланой! Или показалось? Под капюшоном лицо было едва различимо. Олег очень надеялся, что ошибся. Но инстинкт подсказал ему, что надо выбираться из машины.
Олег открыл дверь, и, опираясь на нее, встал. Ноги держали неуверенно и юноша покачивался. Нелепый вид пассажира: синтетический, оборванный плащ, не скрывающий грязные посиневшие поцарапанные ноги, вызвали улыбку на лицах всей троицы.
– Света, это ты? – спросил Олег, голосом в котором кроме вопроса также сквозило удивление.
– Я, дорогой! – ответила девушка, снимая капюшон улыбаясь и разводя руки в стороны как бы приглашая обняться.
– Набегался, родненький? – так же приветливо улыбаясь, поинтересовался долговязый мачо.
У Олега внутри все замерло. Ноги налились тяжестью и приросли к земле. Он все понял. Все кусочки пазла сложились вместе, и теперь он ясно видел, что снова находится во дворе того самого дома, куда привезла его Светлана, в тот дождливый вечер. Черная машина – это ее внедорожник. А голос человека в очках был голосом того человека с ножом из подвала. К горлу подкатил ком, в ушах зашумело, задрожали руки – в крови снова бушевал адреналин.
Олег поднял дрожащую руку и обращаясь к полицейскому прохрипел:
– Это… Это те самые… кто похитил меня!
– Да – да – да – да. – тихой скороговоркой отозвался человек в форме и подняв руки в верх, медленно двинулся в сторону Олега.
– Это ОНИ! – громче, и делая ударение в конце, сорвался на крик Олег и попятился вдоль машины, пытаясь отодвинуться от троицы.
– Тш-ш-ш! – зашипел лейтенант, ускоряясь, подходя все ближе, и протягивая руки пытаясь дотянуться до молодого человека.
– Не трогайте меня! Отпустите! – закричал Олег.
Но в эту секунду он ударился ногой о колесо мерседеса, к которому приблизился слишком близко, отступая, на мгновение отвлекся и отвел взгляд вниз. В тот же миг мир взорвался перед ним яркими искрами, нижнюю челюсть обожгло вспышкой адской боли и зубы клацнули друг о друга, голова дернулась и сознание потухло.
Олег откинулся на багажник полицейского автомобиля, а затем безвольной куклой-марионеткой, у которой разом отрезали все нити, осел и сложился у заднего колеса. На левой нижней стороне лица расплывалось красное пятно, из рассеченной кожи проступили капельки крови. Полицейский подошел и, склонившись, встал над телом, потирая ушибленную правую руку.
Подоспевший сзади верзила в очках, похлопал лысого по спине и произнес удивленно-одобрительно, откровенно восхищаясь:
– Ну ты, братан, даешь! Одним ударом! Как выстрел из пушки! И сразу с копыт! Силен!
Светлана, даже не взглянув на жертву, накинула на голову капюшон и ушла с медведем в сторону дома.
18.
Сознание медленно возвращалось к Олегу. Челюсть болела и плохо слушалась. Опухший язык с трудом ворочался в пересохшем рту, наполненном вкусом запекшейся крови. Тошнота подкатывала к горлу. Голова кружилась. Попытка открыть глаза и осмотреться ничего не дала – вокруг царила темнота. Но холод, сырость и знакомый запах давали понять, что Олег снова находится в подвале. Он снова лежал на столе привязанный ремнями.
Несколько попыток дернуться ни к чему ни привели, и пленник решил не тратить попусту силы и расслабился. Он закрыл глаза, хоть и было темно и с открытыми глазами, но с закрытыми глазами почему-то всегда легче думалось. Мозг переставал отвлекаться на анализ зрительной информации и больше ресурсов выделял на обдумывание ситуации.
Олегу казалось, что сейчас он должен бы метаться в панике, его должно колотить от адреналина, но, не смотря на казавшееся безвыходным положение, молодой человек впал в состояние отрешенности и спокойствия. Он попытался отключить слух и все прочие ощущения, чтобы максимально разгрузить мозг от ненужной работы, и сосредоточиться на главном. Но это сделать было неимоверно трудно: урчало и жгло в голодном желудке, саднило во рту, ныла ушибленная челюсть, чесались порезы и ссадины. Где-то что-то шуршало, где-то что-то капало. Олег слышал, как с сипением вырывается воздух из ноздрей при дыхании.
Внезапно, в глаза ударил свет, ослепляющий даже сквозь, сомкнутые веки.
– Просыпайся, дорогой! – до ушей донесся как бы издалека девичий голосок.
Олег заморгал глазами, не понимая, где он находится, и что происходит. В первое мгновение ему показалось, что все всплывающие в памяти события последних дней это лишь сон и сейчас он окажется рядом со своей прекрасной пассией в роскошной мягкой кровати. На это очень хотелось надеяться.
Но когда осознанность восприятия вернулась, парень понял, что он по прежнему прикован к холодному столу. А перед глазами предстали обшарпанные стены все того-же подвала, из-которого ему чудом удалось сбежать совсем недавно. Но, отчасти, надежды сбылись: рядом с ним находилась так нравившаяся ему раньше блондинка – Света. Она улыбалась, но улыбка эта перестала быть милой и сексуальной, как раньше. Сейчас в ней виделось, что-то противное капризное и одновременно хищное.
– Хотел меня бросить? – наигранно капризно спросила девушка и театрально надула губы, пытаясь сыграть недовольство.
Олег промолчал.
– Ты плохой мальчик! – все также продолжая играть подготовленную роль произнесла блондинка, – А плохих мальчиков наказывают!
– Отпустите меня, – тихо прохрипел Олег пересохшими губами.
– Ну уж нет! Ты же сам понимаешь! Ты и так нам доставил столько хлопот. А если мы тебя отпустим – ты куда побежишь? Правильно! В ментовку! И всем нам крантик! И все мы окажемся в тюрьме: и я, и мой безумный братец, и мой милый друг! И даже мой папенька не сможет помочь. Он конечно большой человек, но будет такой же большой скандал оттого, что его любимые детки такой фигней занимаются! И папа слетит со своего места… Так что чтобы ты сбежал допускать нельзя! И нам очень повезло, что ты на Димку вышел! А тебе не повезло… Невезучий ты, Олежка! – на последней фразе лицо девушки смягчилось и в нем проявилось сочувствие и жалость.
– Отпусти, Света! – вновь просипел молодой человек, – Я клянусь, что никому ничего не скажу!
– Да? А «Пожалуйста!» скажешь?
– Пожалуйста! Пожалуйста, Света, отпусти меня! – Олег с надеждой и мольбой посмотрел в глаза блондинки.
Та поджала губы и несколько секунд смотрела на Олега не мигая. Потом девушка моргнула, улыбнулась, и, кивнув головой, произнесла:
– Ну, хорошо! Ок! Я щас вернусь! – и с этими словами она легко выпорхнула из комнаты.
19.
Оставшись один, Олег, не мог поверить своим ушам. Он задавал себе вопрос: неужели его сейчас отпустят? Это выглядело неправдоподобно. Но, черт возьми, как же хотелось верить в то, что ему сейчас принесут одежду, дадут одеться, и отпустят извиняясь… Сердце радостно забилось. Олег лежал, жмурясь от света ламп и предвкушая освобождение.
Прошло несколько минут. Послышались голоса и шаги. В комнату вошла Светлана в сопровождении лысого лейтенанта полиции и высокого усатого человека. Только полицейский теперь был одет в простой спортивный костюм с полосками и был похож на гопстопщика из девяностых. Рукава куртки были закатаны до локтей открывая мускулистые руки, державшие полуторалитровую бутылку из-под воды. Усатый нес сверток одежды, в котором Олег узнал свои вещи. Сердце забилось еще радостней. Светлана, немного поковырявшись в узлах веревок, освободила Олега от пут.
Молодой человек поднялся и сел на столе, свесив ноги на пол. Голова немного кружилась, и прежде чем встать, Олег посидел, приходя в себя и растирая руки. Все это время вошедшие наблюдали за ним, сохраняя молчание. Не нравились Олегу эти взгляды, но и люди ему эти не нравились, как и место, которое он мечтал покинуть максимально быстро – сразу, как только его отпустят!
Наконец, молодой человек встал и двинулся в сторону усатого, протягивая руки, намереваясь взять свою одежду. Однако, когда его пальцы почти коснулись свертка с вещами, Олег почувствовал, как его челюсть обожгло болью, на этот раз с правой стороны, и голова дернулась в сторону. Восприятие внезапно затуманилось, и изображение как бы поплыло в сторону. Но полностью сознания на этот раз юноша не потерял и, падая на бок, он видел, как в замедленной съемке стоящих рядом людей, уплывающих вверх и вправо. Затем он почувствовал второй удар. Сначала плечом об пол, и тут же его голова с треском ударилась о бетон. Но удар головой смягченный плечом получился не смертельным, Олег даже не отключился и видел помутневшим взором, как мужчины подошли к нему, склонились, потом он почувствовал, как его хватают за руки и снова поднимают и куда-то волокут.
Пленника подтянули к стене, и лысый сковал ему запястья, извлеченными из кармана жестом фокусника наручниками, с длинной цепью между браслетами. Затем руки подняли вверх и закрепили цепь на чем-то вверху, так что Юноша мог только стоять с поднятыми вверх руками или висеть.
Когда вся подготовка была закончена, хранившие до этого молчание люди разговорились и усатый произнес:
– Ну что, чудачок, домой захотел? К Мамке? Сиську пососать? Думал мы тебя пришли отпускать? Ты, видимо, Идиот! Думал мы тебе одежду принесли? Думал водичку в бутылке? Димон, покажи-ка, что у нас там, – обратился он к лысому.
Димон, развернул сверток, и вещи выпали на пол сложившись небольшой горкой: снизу ботинки и сверху все остальное. Затем он откупорил бутылку и начал поливать ее содержимым тряпки. Запахло какой-то химией. Когда пол-бутылки оказалось на одежде, лейтенант закрыл бутылку и поставил на пол, затем извлек из кармана спички и, чиркнув, бросил одну в кучку. Пламя полыхнуло с хлопком и с такой силой, что опалило волосы на руках поджигавшего. Лысый отпрянул, взмахнув руками, и выронил коробок, отлетевший к стене. К запаху горючего примешался запах паленой шерсти. Жар костра почувствовал даже Олег, несмотря на то, что он был дальше всех от огня. Олег стоял у стены и смотрел на то, как сгорают его вещи. Ткань прогорела довольно быстро и на полу остались лежать дымящиеся манжеты рукавов куртки, еще пара толстых деталей одежды и в центре темного круга продолжали коптить его кожаные ботинки.
Олег вспомнил, что кто-то говорил, что люди могут смотреть вечно на огонь, на воду и на то, как другие работают. «Наверное, стоит добавить, что еще и на то, как другие страдают!», – подумал вдруг пленник и усмехнулся про себя. «Эти то безбашенные – уж точно!».
Но на дым люди смотреть не любят, и теперь, когда огня больше не было, а только вяло коптило, все снова повернулись к прикованному к стене пленнику.
– Шикардос! – сказал усатый, довольно улыбаясь.
– Ну а теперь займемся тобой, – добавил лысый, и без паузы ударил Олега под ребра.
Боль пронзила область печени и там внутри живота что-то запульсировало и задергалось.
– Димон, Бля! Тихо! Не переусердствуй, слышь! А то он нам завтра живым нужен!
– Хорошо, Саш! – ответил лысый садист. – Я еще разочек ему свой любимый и все!
Лейтенант полуприсел и ударил кулаком в мышцу бедра. Олег почувствовал, будто его левую ногу ошпарило кипятком или туда вогнали нож. Юноша подпрыгнул, но затем нога подкосилась, и молодой человек остался стоять лишь на правой ноге. Если бы руки не были зафиксированы чем-то вверху, Олег бы упал. Левая нога не слушалась.
– Ай, хорошо тебе, наверное! – съязвил истязатель, – посмотрим, как ты на одной ноге постоишь.
– Димыч, пошли отсюда! – Усатый сектант явно нервничал, опасаясь, что полицейский забьет на смерть этого паренька, раньше срока. – Пойдем-ка выпьем лучше!
– ну, пойдем, пойдем… – нехотя отозвался Димон, спуская рукава.
– а я еще немного тут поиграюсь, ладно? – Светлана вопросительно посмотрела на брата.
– Только помни, что он нам завтра нужен. ЖИВЫМ! – ответил Александр сестре с нажимом, и назидательно поднял указательный палец вверх. Но потом он резко опустил руку и добавил улыбаясь: – Хотя, и не обязательно весь целиком!
– Спасибо, Сашенька! – нежно на распев произнесла блондинка в след выходящим мужчинам.
20.
Проводив брата и любовника, Светлана подтащила стол поближе к месту, где стоял прикованный к стене пленник, и уселась на него, поставив рядом какую-то похожую на старинный саквояж кожаную сумку, и свесила ноги. Глядя на Олега, держась руками за край стола и болтая ногами, она несколько минут сидела молча. Потом выдохнула и произнесла:
– Ты на меня не обижайся, Олег!
– Иди в Жопу! – огрызнулся юноша.
– Ты зря нарываешься! – Света злобно ухмыльнулась.
Затем она раскрыла саквояж и достала из него лежавшие сверху белые тканевые перчатки, одела их, а затем стала извлекать и раскладывая на столе инструменты: молоток, строительный нож и аккумуляторный шуруповерт. Нажав на кнопку, девушка хотела убедиться, что аккумулятор заряжен и машинка противно зажужжала, вращая патроном, в котором правда отсутствовало сверло. Но это недоразумение девушка быстро исправила, выудив из недр сумки маленькую плоскую коробочку, раскрыла ее и, немного помедлив, прикидывая какой диаметр будет наиболее подходящим для ее целей, высвободила одно сверло и зажала его в патроне.
Света поднесла шуруповерт к лицу Олега, нацеливая тоненькое сверло в лоб. И снова нажала на кнопку. Машинка зажужжала еще противнее, чем в прошлый раз, и Олег невольно дернулся, хотя вращающийся металл был довольно далеко от его лба.
– Ну-ну, дружочек! – улыбнулась блондинка, – Если будешь так дергаться, то можешь ненароком и сам пораниться! Осторожнее надо! Помнишь, как я смирно лежала в тот раз? Вот и ты смирно стой!