Дома никого не было. Только тишина и прохлада вечера окутывала их.
– Родители должны были уже быть дома, – тихо сказала Виолет. – Где они могут быть?
Она потянулась за телефоном, подняла трубку и хотела начать набирать номер, но поняла, что гудки не идут.
– Неужели линии связи оборвались. Или в этом месте ничего не работает? – испуганно прошептала Виолет.
Брук чувствовала себя некомфортно в чужом доме. Она осматривалась, как вдруг раздался громкий стук. Виолет и Брук подпрыгнули от неожиданности.
– Папа? – Крикнула Виолет.
Но ответа не последовало. Они медленно приближались к комнате, из которой они услышали тот стук.
Открыв дверь, они вновь услышали стук. Оказалось, это окно стучит по стене, что открылось от резкого порыва ветра, и теперь этим ветром терзаемое. Виолет подбежала и закрыла его. Стоило ей это сделать, как вдруг стекло начало запотевать и на нем, будто кто-то рисовал пальцем, начали появляться буквы: «Вы не одни».
Девушки испугались. Первое, что пришло им в голову – мы в фильме ужасов.
Они насторожились и стали ждать худшего.
VI
Виолет и Брук стояли молча, прижавшись спинами друг к другу. Как вдруг с полки упал журнал и начал гореть. Виолет закричала и бросилась тушить его ногой, чтобы пожар не распространился дальше. Но буквально после пары ударов ногой, огонь потух. И девушки заметили, что альбом раскрыт, а то, что не сгорело, явно было посланием. Сгорела только определенная часть текста, открыв следующее послание: «Не бойтесь, я здесь для того, чтобы помочь вам. Вы избранные»
– Что за бред?! – Вырвалось с уст Брук. – Я не могу быть избранной.
– Думаешь, я могу? К чему эти послания?
Вдруг Виолет пришло в голову:
– А что, если мы не умерли? Просто оказались не в том месте и не в то время.
– Ты думаешь, что нас ошибочно занесло в какое-то иное измерение? – продолжила мысль Брук.
– Все возможно. Как бы там ни было, я хочу кое-что попробовать.
Виолет отошла в сторону, ей хотелось узнать, сможет ли она сделать то, на что она решилась еще в метро. И она взяла нож. Нерешительно, слабо надавливая на свою руку, она попробовала порезаться. Но ничего не вышло.
– Дело точно не в ноже, – подумала она про себя.
Проведя ножом с большей силой, до нее дошло, что она не может причинить себе вред. Ее это разочаровало.
– Что ты делаешь?! – возмущенно спросила Брук.
– Я. Я просто. Сегодня я поняла, что, вероятно, никогда не смогу стать тем, кем всегда хотела быть. И когда я была в метро, я поняла что не хочу жить в мире, где я не смогу быть собой.
– Я тебя понимаю. Я тоже в метро об этом думала. Моя мама была всем для меня. Никто и никогда не сможет ее заменить. Я никому этого не рассказывала. Возможно, потому, что и рассказывать-то было некому. Но мой отец бросил нас с матерью, когда мне было семь лет. Он даже ничего не сказал. Просто развернулся и исчез за порогом.
– Какой кошмар. Это ужасно. Как ты справилась с этим? – с сочувствием спросила Виолет.
– Не думаю, что я смогла справиться с этим. Не простила. Не смогла забыть. Я все еще злюсь на него каждый день. Маме было очень тяжело одной. А когда ей диагностировали рак.. Все стало только хуже.
Девушки уже забыли, что они не одни, как вдруг на письменном столе отца открылась книга, прямо позади них. Хлопок по столу был такой громкий, что Виолет и Брук подпрыгнули от испуга.
Подойдя ближе к столу с книгой, они заметили, что на пустых страницах появляется очередное послание.
«Вам не избежать судьбы, дарованной мною. Позабудьте о боли во имя спасения других.»
– Что все это значит? – спросила Брук.
– Если бы я только знала, – ответила Виолет.
Мыслительный процесс прервал телевизор, который включился, и показал девушкам, что в городе орудует преступная террористическая группа людей, которая заминировала центральную станцию метро, в которой находится много людей.
Им явно намекали на что-то. Потому что каналы переключались сами собой, показывая один и тот же сюжет: террористы захватили центральную станцию метро. Кто спасет всех этих людей и удастся ли им избежать взрыва?
– Неужели мы должны спасти их? – вдруг вырвалось с уст Брук.
– Не знаю, но нам явно нужно туда, раз нам это показали несколько раз, – уверенно ответила Виолет.
VII
У Маргарет кружилась голова от свежего воздуха, который доносил аромат моря. Ее лицо блестело на солнце, а ноги были зарыты в песок. Брук сидела рядом, положив голову на ее плечо. Они могли бы сидеть так вечно. Но, к сожалению, у них оставалось не так много времени друг с другом.
– Мы будем бороться! Я сделаю все, чтобы уничтожить этот рак. – сквозь зубы произнесла Брук
Маргарет лишь улыбнулась и произнесла:
– Конечно, мы будем бороться.
На самом деле ее мать уже поняла, что вероятность побороться с этой страшной болезнью и победить ее крайне мала. По крайней мере, в ее случае.
«У вас третья стадия рака молочной железы» – самые страшные слова, которые Маргарет слышала в своей жизни.
Ей хотелось сделать все, чтобы ее дочь смогла пережить это, но она понимала, что одной Брук не справиться. Ей нужны друзья, ей нужна новая семья.
– Почему же она меня не слушает? – подумала Маргарет. – Почему отказывается от встреч с коллегами?
Они сидели и смотрели на закат.
– Пообещай мне одно, – начала Маргарет. – Если меня не станет, ты будешь жить дальше. Ты найдешь себе друзей. Любовь.
– Ты не умрешь!
– Пообещай! – Настойчиво сказала мать.
– Хорошо, – Брук сделала глубокий вдох, медленно выпустила воздух, и только потом, коротко взглянув на мать, произнесла, – я обещаю.
Солнце садилось, а дочь и ее мать смотрели на закат как на самое прекрасное, что было в их жизни.
***
Брук проснулась от крика. Ее мать кричала в соседней комнате.
– Мама! Мама, что случилось? – кричала Брук, пока вставала с кровати.
Зайдя в спальню Маргарет, Брук увидела маму в слезах от боли. Брук не знала, что ей делать. Она не могла себе позволить просто стоять, мама нуждалась в помощи, которую Брук не могла ей оказать. Всех её трудов только и хватало на то, чтобы купить достаточное количество обезболивающих. Но и лекарства перестали помогать. «Я сделаю ей ещё один укол, – успокаивала себя Брук, – он должен ей помочь»
– Ну хотя бы немного легче? – молилась Брук.
– Ты рядом. Мне всегда легче, когда ты рядом, доченька.
Сквозь образ из детства, Брук не замечала, как изменилось лицо Маргарет. Худое и неестественное, с головой без волос. Брук видела все то же лицо, которое она с детства любила. Она старалась держаться, но слезы покатились с ее глаз.
– Ничего доченька. Все будет хорошо. Ты сильная. – Маргарет сжала руку дочери так сильно как смогла.