Комедию положений, ещё можно хоть как-то кривым боком приплести к реальности. Плюс-минус вменяемые люди из дрянных ситуаций. Половина нормальных. Половина на голову больных. На этом можно сделать ставку, если смешно обыгрываются курьёзы. Как и в любое другое жанровое событие, следует вникнуть в произведение. Соприкоснуться взглядом. Понять. Вычленить идею. Посыл автора. Актёры хотя бы похожи на реальных людей. Симпатия мельком даже пробегает, однако минус остаётся прежним. Концентрированная плотность надуманных проблем. Очень трудно представить случай в современном мире, где можно схлопотать за день 33 несчастья. Сложно поверить. Толком не удаётся принять. Девочка пол сеанса сидит с перекошенным лицом. Бред, в котором автор пытается тебя убедить.
Если первой проблемой ещё можно было предельно угловато проникнуться, то комедия характеров заходила хуже всего. Во главе всего – человек. Пороки, недостатки. Гипертрофированность. Уродливая однобокость всего. Почти всегда высмеиваются и задеваются чьи-то чувства. Фарс в этом плане выглядит в раза три хуже. Абсурд, который переходит за рамки дозволенного. Его и не нужно принимать. Главная цель расслабиться и смотреть. Конкретно эта задача у неё как раз и хромала. Абсолютно везде чудится подвох. На каждом углу. Фальшивость. Искусственность. Информация после сеанса напросто выветривается из головы. Уже с ранних лет индивид распрощался с комедией как с дурным сном. Так и не дали шанса понять. Последние её выходки, как раз и походили на тот самый, ненавистный ею жанр. Положение дел и характера в ситуации. Отвратительнее всего на лёгкое похмелье невзгоды вспоминать.
– (Про себя) Романтика, – неприятно вздрогнула. – Нужно прийти… в себя.
Молодая особа совершенно потерялась во времени. Автоматически перешла дорогу в неположенном месте. Благо машин рядом не оказалось. Что-то дёрнуло перейти за 20 метров до перехода. Запутанные мысли всему виной. Нарочито сбили с толку. Не так далеко от перекрёстка располагалась остановка.
Трудно не заметить стеклянный короб, который смахивает на цветочный магазин. Всему виной необычная пластика. Он всем своим видом выбивается из обстановки. Изящная форма исполнена в виде двух дуг. Белые листки бумаги с двух сторон, не закрепленные до конца между собой. Один пласт высится над другим. На листе пониже таится газон. Его наличие несколько удивляет. Ни сколько, что приходится кому-то стричь, а вообще вкрапление зелени в подобном виде. А ещё кому-то приходится поливать.
На всём пути не встретилось ни деревца, ни кустика, ни зелёной прожилки. Кругом дома, бордюры и серый асфальт. Естественно, что белоснежный козырёк так сильно выделяется на общем фоне. Ощущение складывается, словно вырвали из другой среды. С крыши медленно струится лазурная жидкость. Бесконечный поток орошает траву. Всё становится предельно ясно, когда подходишь ближе. Вместо настоящей зелени – иллюстрированная поверхность. Даже не имитация и не муляж. Обычная, цветная картинка. Со временем, и вода кажется иллюзией, но нет. Она стекает по тонкой, прозрачной поверхности. Всё остальные внешние грани конструкции выполнены из аквамаринового стекла. Окошки и поручни. Дверцы. Девушка медленно подходит и садится внутрь на молочную скамью. Вид пустого прямоугольника со скруглёнными краями. Сооружение хоть и выглядит красиво, однако ощущается несколько хрупким. Как сказочный мост из фарфора и хрусталя. Осталось только дождаться принца. Лечь костями и зарасти мхом.
Ввиду своей беспечности ожидание транспорта могло затянуться. Можно было не заморачиваться. Просто вызвать такси. Предпочтение пройтись, ставило точку на некоторых планах. Не на всех. Всё ещё актуальным оставался монолог наедине с собой. Беспокойство прервала собака.
Её внимание привлекла этакая собачонка, вяло плетущаяся по тротуару. Милая дворняжка чуть выше колена. Растрёпанная и чумазая. Мохнатая. Грязная немного по бокам. Со слипшимися клубками шерсти. Наверняка голодная. Ничего удивительного. Ползла бедняжка вперёд неохотно, вынюхивая под собой каждый метр. На самом деле вынюхивать нечего. Дорожка предельно чиста без намёков на хотя бы забитые объедками контейнеры. Кроме несъедобного мусора её всё равно ничего не ждёт. Учитывая не шибко удобную местность, магазинчики с едой не стояли на каждом углу. За то был торговый центр. Он как раз находился за спиной. В метрах 300. Собачке просто стоило повернуть в другую сторону, но она нарочита шла своей дорогой. Кроме банка и магазина поношенной одежды ничего особенного не ждало, разве что девушка под козырьком. Сторонние запахи вели вперёд. Дворняжка не спешила доверять глазам.
Искренняя любовь конкретной персоны к животным, ограничивалась лишь просмотром милых картинок из виртуальной сети. Такие же дела и с жалостью. В реальности осознание проблемы в разы хуже обстоит. Она не боится к бездомной животине подойти, но и не полыхает искренней любовью зажать в объятиях. Внешний вид частично обрывает все попытки на корню. Как бы ни взывала молча к мольбам собачонка, банально нечего предложить псу. Почесать за ухом и дать надежды может каждый, но вот взять к себе домой – скорее нет. Отпечаток улиц на морде оставил свой след. Дамочка просто не может в миг разразиться любовью и взять зверушку под своё крыло. Внешность к сожалению, была определяющим фактором, хотя и не единственным. Это проблема не только её. Будь всё немного иначе, «шарик» никогда бы не очутился на улице. Не прижился бы старый хозяин, то непременно нашёл кто-то другой. Пёсик увы разгуливал в одиночку. Он всё ближе подбирался вплотную к ней.
Не маловажным фактором неприязни к бездомным животным, играла забота, которая не могла разразиться в миг. Если не удаётся настроить свою личную жизнь, то и псина навряд ли станет катализатором от всех бед. Зная свой далеко не покладистый характер, пёсель не получит должной заботы и любви. У неё вообще в этом плане с живностью крайне туго. Чего уже говорить с людьми. Растения в этом плане лучшие домашние животные. Несколько раз полил за неделю и ничего. Не так радуют молча глаз конечно, но что главное – никто ни кричит, ни лает, ни мяукает. Не орёт. А ещё не гадит где не попадя. Не просит без конца еды. Не портит мебель. Не просится на ручки. Гораздо приятнее со стороны наблюдать немую красоту. Абсолютно на всём сказывается критерий внешности. За определённые изыски в целом, можно и потерпеть. Так же и с людьми.
Не будь притягательных и красивых лиц, выбор бы не существовал как таковой. Люди любили бы друг друга без задней мысли. В последствии сошла бы на нет и зависть, и ревность, и предательство, и боль. Только чистые эмоции. Возможно, проблемы характеров никуда бы и не делись, но уравнённые во всех ипостасях, находили бы большую выкладку в друг друге. В самих себе. Половина проблем таким образом улетучилась бы, но нет. Кто-то придумал красивых обезьян, явно желая остальных приматов позлить. Внимание к таким особам чаще всего. Всё, что остаётся противопоставить красоте – ум. На большее уповать не приходится. Физические качества ещё могут подстегнуть интерес, но гораздо охотнее заменяются звонкой монетой. Добродушие, нежность и ласка будут отдельно стоять в стороне. Пёс в этом случае, навряд ли возьмёт степень в научной области или хотя бы выучит человеческий язык. Он вероятнее отроет клад, нежели чем случится чудо. Ласка и мокрые от слюн руки, не та эмоция что хочется пережить. Хочется чего-то большего, а чего именно, она и сама не знает.
В памяти всплывают сразу два случая. Один просто неприятный. Другой до жути страшный. Первый – совокупление кабелей. Не в смысле проводов, а собак. Мальчиков. Это не самое шокирующее познание из детства, но одно из самых ею непонятных. «Зачем они это делают?». Главное не сам вопрос, а скорее реакция. То, что навсегда останется в голове жить. Ребёнок спокойно сидит на лавочке, а прямо за забором дело готовится к сношению. Два рядом стоящих пса. Жук и Джек. Один чёрный с белыми пятнышками на лапках и морде. Другой бежево-коричневый со светлой мордочкой и грудкой. Этих двух собак она знала давно. Их всегда подкармливали остатками еды после столовой школы. Были ещё и другие, однако они совсем уж изредка радовали ребятню. Бездомные собачки чаще передвигались мелкими стаями по 3–5 особей. В основном крутились по окраине. Чужаков девочка ни разу не видела, за то эти двое каждый день приходили кроме воскресенья. Выходной день. Ни игр, ни ласки. Кормить к тому же не кому. Наилучший выход ждать понедельника.
Эта парочка была исключением из правил. Единственное – ей никогда не удавалось погладить их шёрстку через решётку. Всегда издали смотрела на то, как другие ребятишки, просовывают пальцы. Как собаки старательно их вылизывают. Что-то было в этом смешное и забавное. Что-то не очень. И вот однажды, собачки случайно вместе сплелись. Публика. Представление. Выкрутасы.
По первым впечатлениям, ребёнок точно не понимал, что конкретно сейчас происходит. «Зачем один пёсик забрался на другого? Спинку животом почесать? Ему одиноко?». Если бы. Раздался собачий визг, будто лапу нечаянно придавили. На этот раз вместо детворы, неподалёку на газоне отдыхали старшеклассники. Самый осведомлённый из четвёрки очень вовремя закричал: «О, собаки ебутся! Пидары! Гомогеи!». Парень запомнился не только своим острым высказыванием. Его искромётная улыбка сочеталась с брызжущей в края харизмой. В верхнем ряду зубов красовалось дырочка, а язык не выговаривал «р». Сценка получилась незабываемой. До сих пор помнит. Он же их и распугал.
Если первое воспоминание оставляет немного неприятный осадок на душе, так как видела всю процессию и гениталии, то второй случай вполне мог стоить жизни. Её с матерью чуть ли не покусала одичавшая стая собак. Если бы не автомобиль, то возможно и загрызли б. Крайне не хочется подобное вспоминать, но конкретно этот вяло плетущийся пёсель вскользь напоминает, с чего конкретно всё началось. Начиналось дело обычно с самого простого. С жалости.
По неудачному стечению обстоятельств, один из родителей потерялся в окружности новостройки. Большая часть территории ограждена. Кругом слякоть и рвы. Самые свежие котлованы и вовсе не имеют забора. Опрометчиво брать на поиски с собой ребёнка, особенно когда вокруг темным-темно. За полуночь давно перевалило. Холодно. Хочется спать. Это не вдохновение в честь нового похода за пьесой. Тут мужа и отца ищут в одном лице. В самом разгаре бушует праздник, а уже через дорогу поиски чуть ли не вслепую идут. Фонарика нет под рукой. Телефон с собой даже не взяла. Хватило чуть больше часа, чтобы напиться в зюзю. Выйти подышать. Не вернуться. Из людей на улице вообще никого. Лёгкая изморозь по коже. Обе во всём лёгком и нарядном. Сущая темень. Кромешная грязь и внезапный собачий вой. Гавканье. Междоусобица. Визги. Оголодавшие и злые. Отчаянные. Способные убить.
Отличия между псинами небольшие. Этому бобику не хватает несколько дней абсолютно голодных скитаний. Скулёж быстро смениться на отчаянную агрессию. В стаю собьётся. Пути обратного практически нет. Одичалая борьба пока всех не переловят. Им не ласка нужна в первую очередь. Еда. Ласка только бы насторожила. Очередной претендент сделать больно. Вот и ей подумалось, что достаточно будет погладить, чтобы собачки успокоились. Насколько же наивно дитя в свои ранние годы. Немножко глупа. Самую малость рыка и лая, и всё. Всё хотение обрывается на корню. Мимика испуганных лиц лишний раз ситуацию усугубляет. Инстинктивно бросились бежать. Кругом опасное цоканье клыков возле кончиков пальцев. Впрыск адреналина заставляет сердце бить по мозгам.
Возвращаясь обратно в здешние реалии, ждать на этот раз не пришлось существенно долго. Транспорт уже подъехал к остановке идентично тому, как разогнал тогда стаю автомобильный гудок. Пёс тоже куда-то исчез. Отец вскоре нашёлся. Пьяный, мокрый. В грязи. Это не то, что хотелось обратно вспоминать. Хотелось поскорее всё забыть. Хозяйку одиноко дожидался двухъярусный гигант.
Своего рода грузовик, смахивает на этакую смесь дальнобойной машины и автобуса. Скорее передвижной штаб на колесах, нежели чем городской транспорт. Суть от этого не меняется. Махина выполняет все необходимые функции, только в удобстве. Концентрированном удобстве. Единственный минус – огромные габариты. Менее привычная езда для города. На качество поездки эта условность никак не влияла. Отдельно выделенная полоса движения, добавляла ещё больший комфорт для скоростной езды.
Нестандартная форма экспресса, моментально приковывает к себе взгляд. Уравновешенная листами металла под стать бронетранспортёру, махина больше склоняется в сторону военного потенциала, однако пластика формы твердит иначе. Гладкая поверхность. Мягкие переходы без острых углов. Гранёные выпуклости, плавно перетекающие в поверхность корпуса. Важен дизайн, а не способность к боевым действиям. Прочая атрибутика защиты тут ни к чему. На обе ноги хромает эргономика, но не это главное. Самое главное – реализуются конструкторские мечты. Стилизованный жук. Не тот «Жук», который являлся пассивом, а насекомое, вырванное из естественной среды. Четырёхметровый титан на колёсах. Один диск размером с половины девушки. И таких восемь штук. Вместе с панцирем высота кузова превышает 5. Колоритно смотрится на фоне серых коробок яркий исполин.
Красный цвет с золотистыми вставками как-никогда привлекает внимание. За счёт падающих лучей он будто жаром искрится. Подстать окончанию заката дня. Двери мягко распахиваются, приглашая во внутрь. Дама заходит. Механизм закрывается. С небольшой задержкой машина двинулась вперёд.
Не имея права больше утомлять, приятный, морозной свежести воздух, встречает гостью прямо с порога. Невидимый слой, нежно оседает на открытых плечиках. Приятный мандраж по всему телу. Отголосок современной сказки в домашнем уюте. Волшебная магия вчерашнего вечера продолжает свой путь.
Глаза каждый раз разбегаются по круге от разнообразия куда можно сесть. За всё время поездок так и не смогла привыкнуть. Убранство в несколько раз превосходящее её скудный быт. От того и приятно периодически кататься. Два с лишнем года прошло. Ни на каплю не приелось. Некоторые фрагменты интерьера, подчистую стёрлись из памяти. Много свободного места вызывало подозрение.
По краям у окон располагались кресла и диваны жемчужно-белого оттенка. Обивка крайне охотно гармонировала с кухонной мебелью примеси шоколада, а позолоченные элементы фурнитуры, лишний раз подчёркивали дорогой быт. Пол тёмного оттенка с прожилками крема. Светлый потолок и экспрессивный свет. Возвращение в родной дом, будто бы состоялось. Вернулся забытый праздник. Не хватало разве что дорогого бокала вина. Об этом она как раз забыла уточнить.
Все подобные ассоциации вызывали бурный аппетит. Всему виной торт, который никто не успел попробовать. Гости настолько быстро угандошились, что про него банально забыли. Добрая половина сдулась на первом часу. На третьем посыпались бывалые старожилы. К пяти часам утомительной попойки, молодёжь успела проблеваться, отрезветь и снова набухаться. Её данная участь обошла стороной. Последствия нулевые. Лишь на живот грешит, который без конца урчит. Стоило всё же предупредить, чтобы в холодильник еды положили. Завтрак и пропущенный обед. Атмосфера пустующего ужина наводит на лёгкий голод. Хочется поесть. Успокаивал голодовку дивный аромат внутри.
Ей всегда нравился подобающий запах присущий определённому событию или месту. «У каждой вещи должно быть своё место, в ровном счёте, как и у запаха. Не может салон пахнуть скошенной травой, а лужайке не присущ безвкусный запах автомобиля». Внешний ароматизатор может и пластмассовый, но внутри, чистейшие, эфирные масла. Повседневного пользования духи. Бодрость и приятный холодок. Расслабляют до полного изнеможения. Персону мало волнует нахождение морозной свежести воздуха внутри, если это не перечит минутному настроению. Настроение было. День окончательно не испорчен.
Выбор пал как всегда на центральное место за столиком. Смотрелось, а главное ощущалось прекрасно. Все сомнения отпали сами собой. Прочное и одновременно мягкое сиденье, полностью утопило в себе осанку. Ощущение, словно создано под тебя. После минутной релаксации не хочется никуда вставать. Хочется снова уснуть. Элегантно утопиться.
Девушка выборочно заостряла внимание на некоторые особенности вещей. Она не могла вспомнить какого цвета был старый дом, за то отлично помнила, с каким неуютным скрежетом открывалась дверь битого лифта. Могла на распутье тропинок забыть в какой стороне находиться выход из парка, однако прекрасно помнила возле какой скамейки в половину шестого вечера собирается молодёжь. Могла спутать собственное имя, но тем не менее наизусть знала подробный план строения здания. К собственным нюансам быстро привыкаешь. Одни не плохо так помогают. Другие дают боль. Повседневные мелочи перетирают друг друга. Что-то щёлкает в голове. Происходит замыкание. Сбой. На автомате, обычного рода вещи теряются в самый неподходящий момент. Забытая дома сумочка не самое худшее в жизни. Подобранная к платью и забытая хуже всего.
Взгляд устало ложится на прозрачный потолок. Глаза клонит обратно в сон. Как таковое ощущение от передвижения отсутствует напрочь. Это и убаюкивает. «Жук» можно сказать, бережно перебирает лапками по течению дороги. Изоляция шума и вибрации – выбивает из мира реальности. Ощущения стоят того. Дом на колёсах. Трейлер, в котором хочется жить. Главный минус – продолжительность поездки. Образ дворняги перед сном никак не может выйти из головы.
* * *
Автобус туго шёл по пригорку. Из-за центральной гармошки периодически покачивало салон. На треть забитый горсткой людей, кузов издавал каждый раз звучный скрежет метала, как только за несколько метров виднелось место для остановки. Не понятно кто виноват. Водитель или встрявшая где не попадя кочка. Кто-то спокойно посапывал на задних креслах, пока поручень не столкнулся со лбом. Автобус резко затормозил. Не самое приятное пробуждение. Спросони мутно кругом. Душно. Воздух не спёртый, но воняет местами примесью перегара и сигарет. Больше всего жаль не саму персону, а белейшее платье со складками почти в пол. Призвание подметать за собой грязь. Лёжа мирно в полудреме в самом дальнем ряду, пот охотно впивался в спинки потёртых сидений.
К фигуре неспешно подошли два незнакомца. Сперва, они издалека просто вели разговор, частенько поглядывая по сторонам. С каждым толчком движения транспорта парочка всё ближе подходила к цели, пока не оказалась на расстоянии вытянутой руки. От кого-то из двоих точно несло. Людей с каждой становилось всё меньше становилось. Освобождались места. Внутри оставалось почти никого. Разговор между собой быстро перешёл к действиям. Косой пересчёт. Пока один оценивает шансы, другой тихонько за руку берёт.
– Девушка, – внимательно осмотрел жертву, – с вами всё в порядке?
В ответ ничего не прозвучало. Реакции ноль.
Девичья рука аккуратно легла назад. Менее тревожное касание плеча, тоже реакции никакой не вызвало. Неразборчиво прошепелявила и всё. Больше ничего. Голова бездыханно упала на бок. Тело чуточку съехало. Каблук рефлексом попал по ботинку. Парень сморщился, но не придал этому особого значения. Тоненькая струйка слюны сорвалась с губ на мякотку сиденья. Второй улыбнулся:
– Смотри какая, – кивнул на неё, – деваха… Пьяненькая… Может этого? –подмигнул первому. – Того?
– (Шёпотом) Ты что, придурок? А вдруг она гражданка!? – взглядом окинул браслет. – Тебя на следующий же день за яйца… гнилые подвесят… И согласия твоего не спросят. И отправишься ты в…
– (Бормоча) Эй, ты чё! – пихнул коллегу в плечо. – Я же помочь даме хочу. Разуй глаза, – ткнул пальцем, – она никакая. Или ты предлагаешь бросить её здесь до конечки? Ну ты сам посуди, как назавтра человеку с утра будет плохо. Я всего-то, просто хочу приютить, на ночь то глядя… Отпоить, приласкать, накормить… Авось и перепадёт что по доброй милости.
– (Нервно) Ты… (Тихо) Ты ненормальный, – быстро шепнув, боязно отвернулся от собеседника.
– Да ладно тебе, ладно. (Шёпотом) Боишься сам, так помоги другому. Она гляди кобыла, – бегло осмотрел с головы до пят, – тяжело одному будет нести. Тем более на одну туфлю босяком… А то смотри, вдруг перехочешь, а потом уже поздно будет… Вот скажи мне, когда ещё выдастся такой момент? Такая деваха раз в жизни приходит. Плюс ко всему – она сейчас в самом соку. До кондиции добрые люди довели. Главное сейчас не сглазить, а потом…
– (Шёпотом) Я не буду помогать тебе в этом! Я не стану соучастником!
– (Шёпотом) Да… не ори ты так! Замолкни придурок! – пригрозил кулаком челюсти. – (Разочарованно) …Какого же ты ограниченного ума человек. Ты, хоть когда-нибудь голую сиську держал в руке? Так глядишь отсталым девственником и помрёшь, – презрительно осмотрел с ног до головы. – …Да не ссы ты! – обхватил локтем шею. – Это дело мы в миг исправим. Главное – будь мужиком! – чуточку сбавил силу. – Бабы любят смелых, напористых… Если ты и дальше будешь как ссыкло себя откровенно вести, до не одна девка тебе в жизни никогда не даст. Вон, – снова ткнул в неё пальцем, – твой единственный вариант. Бухущая в хламину. Бери не хочу. Она тебе ещё на утро спасибо скажет. У этих… как его там… сук из высшего общества, критический недоёб. Ей нормального мужика не хватает. Вот сто пудов! У её толстосумого папика пиписька и близко не встаёт. Вот она нажралась и сбежала, а тут как раз мы. Поверь… – взглотнул, – такой шанс выпадает один на миллион. – Больше такую красивую сучку, ты хрен где отыщешь… Особенно в таком положении… Как факт тебе говорю…
– (Неуверенно) Я… Я даже не знаю…
– (Тихо) А чего тут знать? Хули тут думать? Мы же не красть собираемся, а так, – покрутил ладонью, – грубо говоря помочь хотим… достойно в компании праздник провести, вот только оплата у нас… (кашлянул) натурой. – (Шёпотом) Пока она спит, – ближе наклонился, – у неё самый непривередливый характер. Главное – только донести, а там дело за малым. Ты пойми, она даже не поймёт кто ей вставил. Да, будет валяться как вялое бревно, но какая тебе нахуй разница. Ты в своей жизни пялил только свою руку. Эта блядь для тебя – богиня недостижимых высот. Если не воспользуешься моментом, – сжал локоть, – так и останешься дохлым червяком по жизни. Упустишь такой шанс – в жизни никогда себе не простишь… Тут дело техники. Вся подготовка за мной. Только помоги донести. Лишние глаза, – осмотрелся, – (медленно) нам ни к чему… Осталось пару слепых бабок и заёбанные работой мужики… Будем делать быстро, никто, ничего не поймёт… (Бодро) Ну ты как, собрался? Готов?
– (Стыдливо) А… точно всё тогда получится, а то потом… неудобно будет…
– Да всё будет пучком. Не ссы, – убрал с шеи руку. – Как минимум на утро проснётся с головной болью в чужой пастели. Про тебя она и не вспомнит. (Тихо) У меня опыта с такими «деловыми» дохуя, а тут даже и набухивать не придётся. Уже готовенькая. Я на такой случай после всех своих дел, натягивают всё бельё обратно и поверх майку свою. Спать конечно приходится на диване за то работает безотказно. Никто на утро не догадывается. Только благодарят, – улыбнулся, – что приютил… Забавно… Если ты так в портки ссышь, – чуть ближе приблизился к его уху, – у меня дома есть пару специальных таблеточек. Знакомый медик подогнал. Так вот, – бегло осмотрелся, – запихаешь ей в глотку одну и на утро память как отшибло. Дня три минимум котелок не будет варить. Понравиться – (похотливо) можно будет оставить ещё на потом. Пару дней подержать, – пихнул локтем в бок. – Рано или поздно, сама очухается. Свалит. Так что всё пучком. Всё, – бегло глянул в окно, – хватить тянуть время и трястись. Нам скоро пора выходить. (Шёпотом) Готовься по моей команде и раньше времени… не пались…
Молодой человек ничего не ответил. Он продолжал с виноватым лицом смотреть на девушку.
– (Шёпотом) Ой, ну ёб твою мать! Расплачься уже!.. Ты ничего не делаешь криминального, пока она не вспомнит, а она – не вспомнит. Уж я-то постараюсь. Лучше становись на позицию. Скоро выходить.
– (Нервно) А-а-а.. вдруг нас увидят? Что тогда? Она же вся в этом… в белом посмотри. Ты об этом подумал?! – ладонью указал на уставшую. – Да она вся светится в темноте! Нас живо на улице запалят… А ещё на нас какой-то… дед с бабкой вечно пялятся, – краем глаза посмотрел через плечо. – Они суки уже догадываются. Я на такое не пойду!
– (Стиснув зубы) Тише, тише, успокойся. Не нервничай твою мать, а то щас как переебу, так сразу полегчает. Ты своё ебло лучше прикрой. Если начнут докапываться, отвечу я. Мы ей вообще-то помогаем. Ты посмотри на неё. Она щас от качки сблеванёт если мы вовремя её не вытащим. А то гляди, вызовут медиков или полицию. Тогда считай всё. Проебали. Беда…
– (Нервно) А вдруг у неё муж есть? Ты об этом подумал? А что если…
– (Злобно) Заканчивай меня заёбывать, – шёпотом произнёс. – Не беси сука. Уймись! – хлопнул по плечу.
Собеседника от страха аж передернуло. Чуть ли от испуга не подпрыгнул. Дав немного очухаться, мужчина с абсолютной непричастностью продолжил:
– (Уверенно) Был бы у неё нормальный муж – никогда в жизни не оставил бы одну. Либо он есть, либо его нет. Либо он лох, либо она ему изменяет… Одно из двух… Так какая тогда разница с кем и где?.. Ну ладно тебе, чего нос то повесил? – хлопнул ещё раз друга по спине. – Ну же, приободрись. Чё сжался как дрыщ? Вон, щас выйдем. Воздухом свежим подышим. Потихоньку дотащим, а потом глядишь, вместе и посмакуем… В два смычка обыграем, так сказать.
– Я… – взглотнул, выпрямляя спину, – конечно не против, но как-то… неудобно обхаживать даму без сознания… Без её согласия…
– Ой, да какая она в жопу дама? Прошмандовка очередная. Блядина хоть и красивенькая на лицо. Молоденькая. Глупенькая, – облизнулся. – Самое то.
– (Устало) Неправильно всё это. Неправильно…
– Эх ты, – разочарованно произнёс, – ничего ты в женщинах не понимаешь. (Тихо) Нужно брать её пока ещё тёпленькая. Она на завтра ничего не вспомнит. Зуб даю, – ногтем поддел верхний резец. – Она в жопу бухущая, пойми. Упустить такой шанс в жизни… ну просто непростительно. Сам бог подкинул нам удачу. Эта сука лежит готовой на золотом блюдце. Бери не хочу… Эх ты-ы-ы… – тяжело вздохнул. – Жить тебе будет ой как пиздец не просто, – покачал головой. – Ты слишком отстал от жизни… Ты бы видел, что эти малолетки по пьяни вытворяют на хатах без родителей. Да там такие оргии творятся, что тебе и не снилось. А это, так, – лениво махнул рукой, – сущие пустяки. Очередная давалка, которая больше не в состоянии давать, но это не значит, что она не согласна. Будь она хотя бы на половину в сознании – вот сто пудов бы сама расчехлила рогатку. Да, непременно потребовалось бы… ещё что-то в неё влить, но это мелочи. Стакан сококовочки, и она твоя. Разумная цена за подобные услуги. Всё, харэ ныть, – мельком посмотрел в окно. – Через остановку выходим. Приготовься.
– (Боязливо) Я только помогу донести и сразу домой… И-и-и точка.
– (Спокойно) Ладно. Как хочешь. Не хочешь трапезу делить по полам, не буду надоедать. Дело твоё. Мне же больше достанется. Ты только выполни часть сделки и уёбывай нахер. На все четыре стороны.
– Хорошо, – кинул печальный взгляд на девушку.
– (Радостно) Да не дрейфи, – хлопнул по спине. – Слушай сюда: я хватаю её за ноги, а ты, – ткнул пальцем в плечо, – неси её филейную часть. Хоть на сиськи вблизи посмотришь… А ну блять, выпрямься! – ещё раз хлопнул. – Смотреть на тебя противно… Скукожился как сморчок херов.
– (Взволнованно) Если вдруг что всплывёт, – открестился руками, – я в этом не участвую.
– Пф-ф-ф, да без проблем.
– (Взволнованно) И смотри у меня… Если что с ней вдруг случиться – сдам тебя сразу ко всем чертям.
– (Скептически) Ой, как мы за секунду сука похрабрели. Стукнешь на меня, – схватил за воротник, – пойдёшь следом за мной как соучастник. Я сдам тебя со всеми потрохами. Лучше завали ебло и не пизди хуйню по сторонам. Дольше проживёшь… Ай, ну тебя, – безнадёжно отмахнулся. – Хули дауну объяснять. Всё равно ничего не поймёшь. Удивляюсь, как ты вообще до тридцатки дожил. Я в свои пятнадцать, столько баб переебал, а у меня хуй до сих пор колом стоит… Что сказать, профессионал. Зверь ненасытный… Мало всё ему. Мало… Хочешь дальше пялить свою руку? – грубо обратился. – Бог в помощь. Дрочи дальше… Я тебе предложил охуительней план. Ты как всегда на него насрал. Как говорится: «Шо поделать», – пожал плечами. – Не нассав в ботинки не замараешь руки…
Оба недовольно переглянулись и первый направился к выходу. Второй мужчина оставался на месте без конца поглядывая, проверяя насколько крепко уснула она. Облизывая потрескавшиеся, сухие губы, лёгкий сопот перебивался прелым дыханием изо рта. Потёртая переносица бесконечно чесалась. Он то и дело отдирал грубую корку засохшей крови. Транспорт вот-вот остановится. Напарник смотрит исключительно вперёд. В глубь всепоглощающей ночи. В задней части автобуса практически никого. Ближайший пассажир уснул на сиденье из середины. Им никто не может испортить конечный маршрут.
– (Спокойно) Не ссы и приготовься.
– Ага.
Едва в лучах появились очертания фонарного столба мужчина скомандовал:
– Давай, – быстро обхватил ноги жертвы.
Другой услышал, но никак не среагировал.
– (Тихо) Слышь, мудак блять. Тащи!
Автобус остановился. Как только приоткрылись на половину двери, парень буквально мигом выскочил вон, без оглядки в прыть удирая по полю как можно дальше. Другой и опомниться не успел как тотчас же остался стоять один.
– Эй! – возмущенно выкрикнул. – Эй!!… Вот же ж блять… Ёбаное ссыкло…
Наспех брошенная туфля. Раздражённая фигура выскочила вслед за ним.
* * *
Девушка вздрогнула. Вокруг никого. Очередной, дурацкий сон. Хорошо отрепетированный. Удивление как всегда подкрадывается с боку. Как с лёгкостью можно задремать, будто и вовсе всю ночь не спала. Остатки дурных мыслей постепенно выпадают с мелькающими картинками за стеклом. Лениво ворочается голова. Зевок. Тело вминается в приятную обивку кресла. Мрачные, серые стены ещё не успели покинуть окрестности «Югов», однако количество бездушных, гротескных построек, становится вдали гораздо меньше. Местами мелькают даже единичные деревья и неразборчивая растительность. Бесчисленные высотки не утихают в плоть до центрального моста. Бесшумная поездка мимоходом ввергает в очередной сон.
Резкий спад однотипных построек трактуется узким устьем реки условно деля город на несколько частей. Голубой водоём проносится чересчур быстро, не давая насладиться скоротечным моментом лазурной глади. Экспресс мчится сломя голову по выделенной полосе эстакады, так что его никто не тревожит. Ещё недавний мост остаётся позади. Мелкая речушка меркнет перед слоем дорог и их разветвлений. Не успел человек распрощаться с тонной каменных коробок, как уже встречаются новые, только красивые. Облегающая красота по большей части, мало кого волнует, лишь было где жить. Не отметить перенаселённость домов и затхлость дорог невозможно, особенно если живёшь как простой смертный. Это не самое худшее место в жизни, но могло быть и лучше. Или хуже. Крайне не хочется опять копаться в себе. В последние минутки взгляд уныло таращится в окно. Мелькающие типажи вяло отвлекают от напутствующих последствий.