Агиросион

Глава 2: Агиросион

– Лулу Клема изучив все доводы сторон, и доказательства предоставленные свидетелями, давшими непреложный обет правды. Вы обвиняетесь в ряде ужасающих по своей циничности, и надменности нарушений «Кодекса посвященных» – во главе помещения, на первый взгляд ничем не отличавшегося от обычного зала судебного заседания, стоял большой стол. По центру стола расположились три человека в таких же мантиях, как подобает судьям, их отличало лишь белый цвет и то, что лицо каждого из них было закрыто маской, с вырезанными на ней символами. За их спинами висел большой, и очень реалистичный гобелен с изображенным на нем существе, отдаленно напоминающим минотавра, с завязанными глазами. В правой руке он держал огромный объятый пламенем клинок, левая была поднята от локтя, и обращена ладонью наружу. Посреди ладони, красовался змеиный глаз, обладающий невероятно пронзительным взглядом. Само существо было изображено на черном фоне, но окружено светящимся ореолом, и создавалось впечатление, что оно парит над тьмой. В двух метрах от стола, стояла связанная по рукам и ногам девушка, вдобавок ко всему с кляпом, закрывавшим ее рот. По краям зала располагались скамьи, на которых сидело около десяти-пятнадцати человек в насыщенно бордовых мантиях. Их лица были закрыты масками, как и у верховных, но символов было заметно меньше. Все участники процесса соблюдали мертвую тишину, и неподвижность, говорил лишь тот, кто, судя по всему, был лидером, и председательствовал.

– Вы предали уважаемого архи-ментора, добровольно вызвавшегося подготовить вас. Поставили под удар все наше благородное дело. Отказались выполнять законные требования, и условия для посвящения, которое было предначертано вам судьбой. Каждое ваше деяние заслуживает справедливого возмездия. Вы можете сказать что-то в свое оправдание, – обратился человек в маске с наибольшим количество узоров к испуганной девушке. Лулу, как к ней обращались, сподобилась лишь на стоны, и нещадно лившиеся слезы из глаз. Кляп не позволил проронить ни слова.

– Я так и думал. Вашим поступкам нет оправдания, и быть не может. Мудрое решение не навлекать на себя ещё более страшный гнев повелителя. Возможно, если «великий» будет к тебе благосклонен, тебе улыбнется удача. Уважаемые менторы, – перевел свое внимание выступающий на расположившихся по краям зала незнакомцев, – взываю к вашей мудрости и справедливости. Посмотрите на эту несчастную, заблудшую душу. Без нашей помощи, она не в состоянии обрести истинный путь, и познать «великий свет». Менторы, друзья! Я искренне, от чистого сердца, прошу вас проявить милосердие, и позволить практически потерянной душе, обрести, наконец, покой, и познать истинный путь посвященных. Я предлагаю вам провести традиционный ритуал, тайного голосования. Для этого, я прошу вас закрыть глаза. Я буду произносить наказания, предусмотренные нашими законами, и традициями. Если вы считаете, что наказание справедливое – поднимайте руку. Каждый ментор, имеет возможность, лишь однажды отдать свой голос, все согласны?

– Агир-ментор! – хором промолвили окружающие, не вложив ни единой эмоции в слова.

– Хвала великому. Я верил в ваше благородство. Прошу вас менторы, закройте глаза. Итак, мы начинаем голосование, – в зале повисла волнующая тишина, и только нечастная девушка, стояла, опустив голову, и плакала, тихонько всхлипывая.

– Всепоглощающее огненное чрево, – не поднялась ни одна рука.

– Тайная комната исцеления, – снова никакой реакции.

– Искупительное омовение, – и, вновь, ни один из присутствующих не пошевелился.

– Милосердно дарованное очищение, – все, как один подняли руки вверх, и глаза, спрятанные под маской предводителя, ярко блеснули.

– Очень хорошо. Единогласным решением стало помилование по отношению к обвиняемой. Благодарю вас менторы. Лулу Клема, – все внимание присутствующих вновь переключилось на меленький, испуганный комочек, стоящий посреди зала, – вы все слышали. Вас благородно, и милосердно помиловали все, кого вы поставили под удар. Первый раз такой прецедент на моей памяти, – агир-ментор нажал какую то кнопку, и в зал заседания спешно вошли еще двое в необычных костюмах, с тем отличием, что они были черного цвета. Предводитель, кивнул на связанную девушку, и один из вошедших, быстрым шагом направился к Лулу.

Неизвестный в черном, достал из под мантии нож, и начал постепенно освобождать девушку.

– Спасибо, спасибо, я у вас в долгу, – трясущимся голосом пролепетала Лулу, как только кляп был сброшен на пол.

– Ты просто заблудшее дитя. Мы не могли поступить иначе, – нежным, и мягким голосом пропел предводитель, и в тот же миг, девушку схватили за руки цепкие руки, и поволокли назад. Второй владелец черной мантии, пользуясь моментом отвлеченности Лулу на освобождение, вкатил в зал массивный стол, с выточенными на его поверхности впадинами, напоминающими силуэт человека, и все теми же, непонятными символами, что и на масках присутствующих.

– Что происходит?! Вы же сказали, что помиловали меня, сказали, что я освободите, – забилась в истерике плачущая Лулу.

– Именно дитя. Твоё тело пропитано скверной, но у тебя есть шанс спастись. Мы тебе поможем в этом. Мы очистим твое тело от нечисти, и твоя душа перенесется в новое, не испорченное тело, – агир-ментор снова кивнул. Рыдающую, и умоляющую о пощаде Лулу, подняли двое в черном, и положили на деревянную поверхность, покрытую специфическими, бурыми пятнами. Затем, они пристегнули ее руки и ноги, крепко прикрученными к столу цепями.

– Вы готовы, последователи великого, и справедливого Агиросиона к очищению этого бренного тела от скверны?

– Агир-ментор! – раздался подбадривающий возглас.

– Да свершиться правосудие и превратиться в тлен оскверненное тело. Да пребудет с тобой благодать дарованная просвещением, Лулу Клема. Отправляйся же в новый, чистый сосуд, – с этими словами агир-ментор выхватил из-под мантии тонкий, блестящий клинок, с костяной ручкой, и древними символами, и молниеносным движением перерезал Лулу горло. Затем еще четыре взмаха – и под бессвязные речи окруживших ритуальный стол менторов, с горящими глазами, кровь брызнула из перерезанных кистей и голеней. Крик так и застыл на губах Лулу Клема, и был слышен только хрип, исходивший из обильно кровоточащей шеи. Кровь стекала по выпиленным в столе желобкам, в емкости подвешенные снизу. Жизни покинула Лулу практически мгновенно. Тридцать секунд, и все стихло.

Все находящиеся в зале застыли на месте, и наблюдали, как капля за каплей остатки еще живой, красной субстанции обрушиваются с высоты стола в металлически емкости, похожие на походные котелки. Агир-ментор первым, как истинный предводитель, проследовал к своему столу, и достал из ящика серебряный кубок. Вернувшись к ритуальному столу, и опустив кубок в наполнившиеся чаши, он зачерпнул почти полный бокал. Как только он отошел от стола, все последовали его примеру, и вот, уже самые низшие по рангу, те, что были в черных мантиях, сливали, перевернув емкости, остатки уже остывшей крови себе в деревянные чарки. Когда, наконец, процедура была закончена, агир-ментор взял слово:

– Архи-менторы, менторы, посвященные! Мы освободили очередную невинную душу от загнивающей оболочки. Мы подарили бедной Лулу еще один шанс на воссоединение в будущем с верховным владыкой и покровителем. Милосердно позволили ей пройти путь очищения, но не стоит забывать о том, что оскверненная плоть все еще источает тьму. И только мы способны оградить от нее непосвященных, только мы в силах бороться с ней. Впереди нас ждет множество испытаний, но неукоснительное исполнение дарованного нам кодекса, приведет к заветной цели, и всемогущий «Агиросион», обретет власть над миром, и установиться его правление до конца времени. До дна друзья! – агир-ментор, и всё его окружение словно истощенные пустыней путники, впились в кубки, и не отрываясь, большими глотками осушили все содержимое.

– Агир! – подняв над головой перевернутый кубок, громогласно произнес агир-ментор.

– Агир! – вторили ему более низшие рангом.

Постепенно, все приступили к сборам, и начали расходиться из зала заседания. Агир-ментор остановился в дверях, и обернувшись к черным мантиям, задумчиво сказал:

– Праздничный ужин в семь, не опоздайте, – с этими словами он развернулся, и быстрым шагом зашагал по коридору. Черные мантии, оставшись наедине с холодным телом Лулу, достали из ниши в столе длинные тесаки, и быстрыми движениями начали готовиться к ужину.

Семь часов тридцать пять минут. Все столы в торжественно зале заняли люди в красных мантиях. Обстановка в помещении выглядела легко и непринужденно, где-то даже слегка интимно. Этому способствовало полное отсутствие электрического света, и освещение исключительно за счет гигантских кружевных люстр, свисающих с потолка, и горящих тысячами свечей. За столами царила спокойная, умиротворенная беседа, сопровождающаяся обильными возлияниями. Между столов из стороны в сторону сновали люди в черных одеяниях, тихо и плавно, словно тени, и обновляли содержимое бокалов.

– Агир! – раздалось внезапно, и как по мановению волшебной палочки, в зале воцарилась, мертва тишина. Все обратили взоры на тяжелые, резные двери, из-за которых послышались шаги. Послышался лязгающий звук, отворяющегося засова, послуживший командой всем собравшимся молча встать, и поднять бокалы. Двери медленно отворились, и в зал один за другим вошли пятеро верховных предводителей в ослепительно белых мантиях. Люди в красных одеждах синхронно, без единого звука подняли бокалы, и замерли в ожидании. Пять белых, бесшумно парящих силуэта, не торопясь проплыли к единственному свободному столу, стоящему отдельно от других на искусственном возвышении, напоминающем сцену. Четверо вновь прибывших, заняли свои места, пятый, взяв бокал, поднял его по примеру остальных.

– Прозрение! Воздаяние! Чистота! – четко, и громко продекламировал носитель белых одеяний.

– Хвала истинному спасителю! – хором поддержали собравшиеся в зале, и отпив содержимое бокалов, и в тишине опустились на свои места.

– Верные последователи Агиросион, – продолжил свою речь агир-ментор, – сегодня мы собрались в торжественном зале центральной коммуны «Офель» по важному, и знаковому событию. Сегодня, ровно десять лет, как нам было даровано прозрение великим покровителем, и мы основали общество, которому суждено принести в этот несовершенный мир очищение. Наш путь пролегает сквозь скверну, пытающуюся нас выжечь, но нас не сломить. За десять лет в борьбе, сквозь тернии сомнений, к прозрению пришло больше тысячи добровольцев. К великому сожалению, не все посвященные искренне пустили спасителя в свои сердца, и были преданы справедливому наказанию, дарующему еще один шанс. Мы справились со всеми тяготами, и лишениями, сопровождавшими нас. Достигли небывалого прогресса, и можем, пока еще тайно, но все же влиять на решения погрязшего в грязи общества. Двадцать четыре коммуны, ведомые своими менторами, неукоснительно следуют кодексу, и общими усилиями приближают день, который изменит мир, день, который мы все ждем. Да прибудет Агиросион!

– Прибудет! – все так же хором отозвались присутствующие.

После торжественно речи, за столами вновь пошли непринужденные разговоры, прерываемые периодически выкриками «Агир! Да снизойдет прозрение!» и прочими, вызывающими бурную реакцию остальных. Некоторые служители в черных одеждах, сновали от стола к столу, все подливая, уже прилично разгоряченным менторам, и архи-менторам крепкие напитки. Другие же, без устали сменяли горячие блюда на столах празднующих. Все блюда были исключительно мясные, и стоит отметить, что при их изготовлении, скорее всего, ни одно животное не пострадало.

Обильные возлияния и усердное поглощение кулинарных изысков продолжалось еще около двух часов. Разговоры стали более громкими, кое-где периодами даже раздавался смех. В конце вечера, слово взяла скрывающаяся под черной маской, и белой мантией женщина, властным, и пронзительным голосом, попросив минуту внимания. Вокруг снова все стихло, настал момент, которого все ждали, и страшились одновременно.

– Менторы. По сложившейся традиции, сегодня мы подводим итоги проделанной за год работы. И каждый из вас получит награду соответствующую его вкладу в наше общее дело, – женщина повернулась, и кивнула стоящим, у дверей, из которых они вышли, служителям в черных одеждах. Кивнув в ответ, черные посвященные скрылись за дверьми. В атмосфере повисло напряжение, усилившееся, после того, как вернувшиеся служители, принялись бродить между столов, и отдавать лично в руки, подписанные коробочки.

– Я попрошу встать, и подойти ко мне тех, кому не был вручен ежегодный дар. Остальных, я прошу открыть коробки, и ознакомиться с содержимым, – из-за столов встали два человека, и проследовали в сторону стола предводителей. Оставшиеся вскрыли коробки, и по залу пробежал удовлетворенный гул – каждый из находящихся за столом, держал ничем не отличающийся от других слиток золота, с выгравированной на нем надписи, на неизвестном языке, и символом руки с мечом.

– Примите мои поздравления с успешным для вас годом. Вы преданно служили нашей общей цели, добились хороших результатов, и четко соблюдали кодекс. В благодарность за преданность, примите эти скромные дары, символизирующие ценность каждого из вас.

– Воздаяние! – единогласно заключили оставшиеся за столами служители.

– Менторы, – обратилась архи-ментор к двум оставшимся без поощрения носителям бордовых мантий, – как гласит наш кодекс, все служители великого прозрения, должны приносить пользу, за которую будут вознаграждены. Но есть и слова о том, что за неудачи, так же положено воздаяние. Вы готовы получить его?

– Агир, – синхронно промолвили оба, но голоса были менее уверены, нежели ранее.

– Очень хорошо, – внезапно выросшие рядом двое в черных одеждах, держали перед каждым из менторов серебряный поднос, накрытый такой же крышкой. Бордовые мантии переглянулись, и неуверенно потянулись к крышкам. Все замерли в напряженном ожидании. Еще пару мгновений на размышления, рывок, коллективный вздох из-за спин, и крышки сорваны. Взгляд каждого из сорвавших крышку, объясняли все, красочнее слов. В одних вспыхнуло пламя радости, облегчения, и некой надменности. Другие же, были охвачены бушующим ужасом, внутренним пожаром, разрушающим все на своем пути.

– Люция, ты, лидер этого года среди всех менторов. Прими же этот дар победителя, и пусть он оберегает тебя от скверны. Второй год подряд ты становишься лучшей из посвященных по всем показателям. Еще один маленький шаг к окончательному просветлению, и получению звания архи-ментор. Агир Люция! – высокопарно продекламировала одна из лидеров.

– Агир Люция! – поддержали ее присутствующие. Победительница протянула руки к серебряному подносу. Первое, что выделялось на нем – была золотая рукоятка клинка, усыпанная драгоценными камнями, и только потом, взгляд опускался ниже, на клинок, который сверкающим лучом утопал в тканях еще теплого, человеческого сердца. Забрав свою новообретенную регалию, Люция покинула место разворачивающегося действа, и вернулась за свой стол.

– Сингх, нам всем очень жаль, но Агиросион в этом году указал на тебя, при выборе агнца. Тем самым он предоставляет тебе возможность, присоединиться к нему, и ждать начала его правления, чтоб вновь вернуться в строй, уже обновленным. Прими это как высшую благодать, ведь в этом году ты его сильно расстроил, показав самые низкие показатели. Пятеро из семи новообращенных тобой, оказались посланниками тьмы, и порока. Великий покровитель переживает, что и ты можешь поддаться искушению, и свернуть с правильного пути, и хочет забрать тебя к себе, дабы уберечь до нужного часа. Сдай ключ правителя коммуны, и прими ниспосланный тебе великим искупителем дар, – Сингх, трясущимися руками, снял с шей золотую цепь, на которой висел медальон с изображением того самого существа с гобелена в зале суда. Немного замявшись, он ощутил на себе не самые добрые взгляды верховных предводителей, и тут же без единого слова бросил медальон на поднос, взяв взамен черный, блестящий камень, с вырезанной на нем ладонью обладающей посередине змеиным глазом.

– Возвращайся Сингх к своим братьям и сестрам. Простись с ними на какое-то время. Затем посвященные проводят тебя на ритуал искупительного омовения. Ты должен предстать перед владыкой очищенным от всех пороков. – Сингх, медленно побрел между столами. Со всех сторон «избранного» подбадривали избежавшие его участи, и явно довольные этим менторы.

Глава 3: След к Лулу

Более двух часов Тереза Клема давала показания детективам. Лулу была довольно таки общительно девушкой, хотя по большей части, все ее контакты были связанны исключительно с учебной тематикой. Единственной, и стоит отметить вполне вероятной версией, которой обладали Азраил и Изикейл – являлось похищение одним из назойливых поклонников. Тереза смогла назвать лишь пятерых, тех, о ком Лулу хоть раз упоминала. Но их число вероятно было гораздо больше. Детективы, оформив все необходимые документы, и подшив показания мисс Клема, взяли ее контакты, и пообещали связаться при любой информации. Так же взяв с нее слово, что если она вспомнит что-то еще, пусть даже кажущееся ей пустяком, тут же свяжется с ними.

Как только Тереза вышла, Изикейл с Азраилом переглянулись:

– Ты думаешь, что это может быть полуночный потрошитель?

– Не знаю Изи, все может быть. Хотелось бы верить, что порядочная дочь, оказалась не такой порядочной, и протрезвев, вернется домой. А пока, нам никак нельзя терять времени, и проработать другие версии.

– Ты прав Аз. У нас много работы, выдвигаемся, – Изикейл встал, и надел плащ.

– Да, идем. Я только возьму список информации от Терезы.

Через десять минут, детективы уже сидели в машине Изикейла, и направлялись в первое из запланированных мест – колледж. Там было три подозреваемых. Да и беседа с людьми, с которыми Лулу проводила большую часть дня, не могло оказаться лишним. Дорога до колледжа заняла минут сорок, и детективы прибыли на место, как раз в разгар учебного дня. Как полагается, первым на очереди был глава факультета, на котором училась пропавшая девушка. Учебные здания, и территория были огромными, и вмещали несколько тысяч студентов. Детективы были в предвкушении огромного объема работы. Дорогу к главе факультета показали встреченный по дороге уборщик. Найдя нужную дверь, Азраил опередив собиравшегося стучать Изикейла, и спокойно открыв дверь, зашел в помещение. Детектив Никополидис только вздохнул, от очередного приступа бестактности напарника, и последовал за ним.

– Вы вообще кто? И почему без стука? У меня важная встреча, – за столом сидел престарелый профессор, на вид, больше походивший на бездомного. С другой стороны стола, расположилась молоденькая студентка, с заплаканными глазами, и потекшим макияжем.

– Девушка, вы можете выйти, нам нужно поговорить с вашим руководителем, – бесцеремонно указал на дверь Азраил.

– Что вы себе позволяете? Я сейчас вызову охрану! – возмутился пожилой человек.

– В этом нет никакой необходимости, мы из полиции, – разрядил обстановку Изикейл, показывая полицейский значок.

– Полиции? И что понадобилось полиции в нашем учебном заведении? – профессор успокоился, и уже сам кивнул студентке. Девушка вышла, Азраил закрыл за ней дверь, и пройдя к столу сел.

– Вы ведь профессор Адамс? – получив утвердительный кивок, Азраил продолжил, – я детектив Джаспер, это мой напарник детектив Никополидис. У нас есть несколько вопросов к вам.

– Слушаю вас. Надеюсь это не по поводу разбитого окна? Мы уже решили вопрос своими силами.

– Нет. Все более серьезно. Мы по поводу Лулу Клема.

– Лулу, что же она натворили?! – неподдельно удивился профессор.

– Вот это мы и хотим выяснить мистер Адамс.

– Не подумайте ничего дурного, но я вас уверяю, что Лулу не могла сделать ничего злого. Она была просто душкой. Прилежная, умная, вежливая, – еще больше удивился мистер Адамс.

– Мистер Адамс, мы не можем сказать, что натворила Лулу, потому, что она просто пропала. И мы занимаемся ее поиском, – Изикейл выручал Азраила по части общения с людьми, ему это давалось лучше.

– Пропала? Как пропала? А я-то и думаю, никогда не пропускала учебу, а тут несколько дней ее нет. Я был уверен, что она приболела, и даже попросил других преподавателей не беспокоить ее. Ей нужен был отдых.

– Нет, она не приболела, – задумчиво протянул детектив Джаспер, – а с чего вы взяли, что ей требовался отдых?

– В последнюю неделю, или две, Лулу была как будто не в своей тарелке. Рассеянная, синяки под глазами из-за усталости, даже пару раз засыпала на занятиях, что было для нее не свойственно.

– Очень интересно. Профессор Адамс, а кроме внезапного упадка в ее активной учебе, вы не замечали каких либо других странностей? – вновь подключился Изикейл.

– Странностей? Хм! Лулу была стеснительно девушкой, и мало с кем кроме преподавателей поддерживала постоянный контакт. В особенности она тяжело шла на контакт с парнями сверстниками. И вот однажды, примерно месяц назад, я видел ее с молодым человеком. Он был такой важный, весь разодетый, на дорогой машине, в которую она потом и села. Я еще тогда подумал, что это совсем не похоже на Лулу, – Изикейл подробно записывал показания Адамса.

– Больше вы этого парня не видели?

– Нет, тогда был первый, и последний раз. Откровенно говоря, мне он сразу не понравился, слишком высокого мнения о себе. Лулу умна, и думаю, тоже поняла, что он ей совсем не пара.

– Вы не запомнили случайно номеров его машины? – без особого оптимизма спросил Азраил.

– Нет, нет, что вы. Не имею привычки запоминать ненужную информацию, к тому же они стояли в некотором отдалении от меня, и я со своим старческим зрением ничего не разглядел.

– А вот это плохо мистер Адамс. Будь вы немного более сознательным гражданином, уделяли бы большее внимание мелочам, связанным с вашими студентами, – упрекнул профессора Азраил.

– Молодой человек! У меня почти тысяча студентов человек на факультете, и вдобавок двадцать преподавателей. Если я начну пристально следить за каждым из них, да еще и запоминать всех их знакомых, то я сойду с ума в первую же неделю.

– Мой коллега не совсем верно выразился. Он совсем даже не хотел вас обидеть профессор, – Изикейл, дотянувшись своей длиннющей ногой, каблуком больно надавил на стопу Азраила.

– Да, мой напарник прав. Я не хоте вас обидеть, но если бы каждый из нас хоть немного больше задумывался о своих ближних – люди бы просто так в таких количествах не пропадали, – съязвил детектив Джаспер, но доля правды в его словах была, и видимо, поэтому профессор не стал спорить, и протестовать.

– Профессор Адамс, вы можете назвать людей, с кем Лулу Клема поддерживала более-менее постоянный контакт, и с кем вы ее видели последний раз? – недобро взглянув на своего напарника, задал вопрос Изикейл.

– Да, конечно, помогу, чем смогу. Нет, даже лучше, пойдемте, я вас провожу, – профессор с этими словами встал, и быстро, насколько это может пожилой человек, засобирался.

– Будем очень признательны, – воодушевленно проговорил детектив Никополидис, Азраил же не оценив помощь профессора, молча встал, и приготовился идти.

До нужного лекционного зала пришлось пройти практически через всю территорию колледжа, а учитывая моросящий на улице холодный дождь, прогулка была не из самых приятных.

– Никогда бы не подумал, что преподавателей готовят в таком огромном колледже. Даже наша полицейская академия была раз в десять меньше, – Изикейл, зная скверный характер своего напарника, всячески пытался отвлечь его, и не дать разнервничаться.

– Педагогика – один из семи факультетов, нашего колледжа. Так же у нас обучают философии, политике, психологии, и другим специальностям.

– А у вас не обучают рационализаторству? Располагать учебные аудитории на другом конце территории от кабинета заведующего факультетом?! Это, по-моему, как минимум, странно, – все-таки вставил свое слово Азраил.

– Все, мы пришли. Подождите, пожалуйста, в коридоре. Я вызову кого нужно, – Адамс сделал вид, что не услышал колкого замечания, и скрылся за большой деревянной дверью.

Как только напарники остались наедине, Азраил почувствовал на себе тяжелый взгляд Изикейла.

– Что? Что я не так сказал?

– Все не так Аз. Нельзя так относиться к людям. Профессора Адамса тоже можно понять, он всю жизнь посвятил введению подрастающего поколения в ученые круги, а ты на него нападаешь.

– Я не заставлял его этим заниматься, он сам выбрал себе призвание. Я просто не понимаю одной вещи – неужели людям сложно быть чуточку бдительней? И тогда у нас было бы меньше работы, и люди не пропадали бы так часто бесследно.

– Мы на то и полиция, мы должны защищать людей, и помогать им в подобных ситуациях. Его призвание просветлять молодые, неокрепшие умы.

– Каждый человек, приступая к какой-то работе, берет на себя определенную ответственность. Он заведующий целым факультетом, и обязан нести ответственность за своих питомцев, и если бы он хоть иногда отрывался от своих бесконечных учебных пособий, то, возможно, осознал бы серьезность проблемы. Половина студентов – наркоманы, другая половина – связываются, с кем попало. Разве это не его забота?

– Ты хочешь сказать, что каждый, в ущерб своей работе, своему времени, должен присматривать за теми, кого он просто обучает?

– Именно. Взял ответственность, будь добр, по всем пунктам нести груз. Да, это трудно, да – есть риск потерять что-то важное из-за выполнения своих обязанностей. Но с другой стороны, если все будут следовать подобному принципу, то возможно и за тобой, и твоими близкими кто-то невзначай присмотрит.

– Стоп! Я понял, в чем дело. Дело совсем не в Адамсе, и том, что он проявил невнимательность. Ты до сих пор мучаешься от того, что тебя бросила жена, из-за того, что ты пропадал сутками на работе, и забрала детей…

– Не смей приплетать сюда эту… её, и моих детей!

– Аз, прошло уже больше трех лет. С каким трудом мы вытащили тебя? – разговор детективов прервал Адамс, вышедший из лекционного зала в сопровождении четырёх студентов. Азраил и Изикейл замолчали, и только лишь обменялись такими разными, и многозначительными взглядами друг на друга. Почувствовав некое напряжение, висящее в воздухе, Адамс виновато откашлялся, и заговорил:

– Детективы, вот четверо ребят, которые хоть как-то поддерживали отношения с пропавшей, остальные же считали ее странной, и только лишь иногда пользовались ее умом, и добротой.

– Хорошо, спасибо профессор. Дальше мы сами.

– Извините детектив Никополидис, но я лучше побуду немного здесь, все-таки моим студентам будет спокойней рядом со мной.

– Раньше нужно было думать о студентах, – язвительно пробурчал себе под нос Азраил, но с такой громкостью, чтоб те, кому предназначалось – услышали.

– Детективы, Лулу убили да? – от такого вопроса опешил не только профессор, но и детективы.

– С чего ты взял… не знаю как твое имя?!

– Меня зовут Отто Герлинг, – отозвался белокурый паренёк.

– Так почему же ты решил, что Лулу убили? – выбрал первую цель для допроса Азраил.

– Я, конечно, молод, но не глуп, и не глух. Слухами земля полнится. Многие в колледже, и вообще в моем окружении, уже давно говорят, о том, что в городе целая группа убийц, охотящихся на молодых девушек, и парней.

– Чушь! – отрезал Азраил, – это вам страшилки рассказывают, чтобы вы меньше шлялись, где попало. Если есть, что сказать по существу, я слушаю, если нет – возвращайся на лекцию.

– Я всегда знал, что наша полиция не хочет нормально работать. Только делаете вид, что расследуете, а сами на наши налоги живете, и не горюете!

– Слушай ты, мелкий подлец, ты знаешь, что за оскорбление представителей власти при исполнении, я тебя легко арестую, и проведу подробную экскурсию по «самым интересным» местам полицейского управления?

– Аз, успокойся! – вмешался Изикейл, и взяв Отто за плечо, не дал вернуться в лекционный зал.

– Отпусти этого наглеца! Пусть идет, грызет гранит науки, и кому-нибудь другому глупости рассказывает.

– Детектив Джаспер, – строго вмешался Адамс, – вы сами просили встречи со студентами, с которыми поддерживала контакт Лулу Клема. Так будьте добры – выслушайте, или покиньте помещение, и ищите информацию в другом месте.

От нападок Азраила, профессора Адамса спасла открывшаяся дверь в лекционный зал, и появившаяся в дверях женщина. Ее взгляд был суров, весь вид говорил о том, что перед тобой, властная, сильная, и жесткая женщина, с которой спорить было противопоказано абсолютно всем.

– Мало того, что вы оторвали от моего занятия, не самых успевающих студентов, так еще и своей демагогией мешаете заниматься остальным. Я этого не потерплю. Адамс, сделайте что-нибудь с вашими визитерами, – с этими словами незнакомка захлопнула дверь с такой силой, что в оконных рамах зазвенели окна. Все, включая весьма словоохотливого Азраила застыли, как музейные экспонаты. И только спустя тридцать секунд, детектив Джаспер, нарушил молчание:

– Теперь я понимаю профессор, почему вы выбрали кабинет на другом конце территории колледжа.

– Между прочим – это лучший преподаватель детской психологии моего факультета, – очнувшись от ступора, проговорил Адамс, так, будто хотел, чтобы его услышали.

– Что? Детской психологии? Вы уверенны? – изумились детективы.

– Да, именно, Маргарет Герлинг по всем опросам, и тестам, уже третий год берет звание лучшего преподавателя.

– Герлинг? Хм! Знакомая фамилия.

– Отвечу на ваш закономерный вопрос – да, она моя мать, – подал голос Отто.

– Интересно. Становиться ясно, отчего тебе мерещатся банды жестоких убийц…

– Азраил Джаспер! – не дал договорить своему напарнику Изикейл, – ты в своем уме?! Что ты такое говоришь?!

– Я просто пошутил. Все же поняли, – но юмор никто не оценил, о чем свидетельствовал демонстративный уход студентов в лекционный зал. Повезло, что рядом оказался профессор, попросивший их остаться, включая Отто. Ребята нехотя согласились, но с тем условием, что все разговоры будет вести Изикейл, а Азраил будет ждать на улице.

После короткой перепалки напарников, Азраил нехотя зашагал к выходу. В противном случае, он просто мог лишить расследование, потенциально важной информации.

– Наконец он ушел. Как он вообще еще сохранил свое место детектива? – сокрушался профессор.

– Не злитесь на него. Детектив Джаспер очень хороший полицейский, и добрый, порядочный человек. Ему пришлось через многое пройти, – заступился за напарника Никополидис.