– О, Зин, привет, – сказал Леонид. – Ты к нам?
– Здравствуй, Лёня, – ответила Зинаида. – Нет, спасибо, я не за этим.
– Зин, у нас всё нормально, – сказал Николай. – Я тебе обещал. Ни капли.
– Я надеюсь, – ответила Зинаида. – Возьми ключи, я поехала. Суп в холодильнике. Вечером разогрей себе.
Зинаида положила на стол ключи от квартиры и ушла. Николай облегчённо вздохнул. Леонид заулыбался, вытирая мокрую после огурца руку о майку.
– Зинка – молодец! – сказал Леонид. – Держит тебя крепко.
– Молодец, – согласился Николай. – А тебя уже никто не держит.
– Меня – нет, – ответил Леонид и налил в стакан водки.
Николай налил себе в стакан компот из банки и пододвинул ближе тарелку с колбасой, чтобы её нарезать. В окно он видел, как Зинаида удалялась от дома.
– Может, оно и правильно, – сказал Николай, нарезая колбасу кружочками. – Только хочется прям иногда плюнуть на всё это. Прям послать к чёрту. Пусть будет, как будет.
– Ладно раскисать, – сказал Леонид. – Нормально всё будет. А может, по маленькой накатишь?
– А давай, – ответил Николай. – Но по маленькой.
Николай разом выпил компот и подставил пустой стакан Леониду, который налил туда водки.
– Зинка завтра вернётся, – сказал Николай. – Можно маленько и выпить.
– Вот, это правильно, – одобрительно сказал Леонид и поднял стакан. – За нас, мужиков!
– Давай, – сказал Николай.
Леонид закусил огурцом и снова разлил водку по стаканам. Затем он поставил стеклянную пепельницу на стол, достал из пачки папиросу и закурил. Николай закурил вслед за ним.
– Пока Сонька на смене, можно покурить, – сказал Леонид, стряхивая пепел в пепельницу. – Ругается, когда я на кухне курю. Говорит, пропахнёт всё.
– Ну, Зинка мне тоже дома не даёт курить, – сказал Николай.
Николай затянулся папиросой и повертел в руке кусок хлеба.
– Когда я со своей познакомился, она гуляла с другим парнем, – сказал Леонид, заметно повеселев. – Я её отбил. Не, парня пальцем не тронул, просто ухаживал за ней. Красиво ухаживал. Вообще красиво всё было. Когда поженились, вообще радовался, как ребёнок. Детей, правда, так и не было. А в войну ждала она. Письма писала. Красиво писала.
– Моя тоже писала, – сказал Николай. – Мать ещё, конечно, писала. И сестрёнка тоже писала. Она маленькая тогда была.
Леонид первым поднял стакан вверх. Николай поднял стакан следом.
– Здравы будем, бояре, – сказал Леонид, чокнулся стаканом и выпил.
Николай тоже выпил и закусил бутербродом с колбасой. Водка в бутылке заканчивалась.
– Вот, она родимая! – радостно воскликнул Леонид и достал из-под стола вторую бутылку водки. – Оп!
– Волшебник! Фокусник! – воскликнул Николай. – Тебе в цирке надо выступать.
– Поздно в цирке выступать, – сказал Леонид. – Клоуны все здесь.
Леонид разлил водку по стаканам и достал из банки огурец. Николай поднял стакан и приготовился произнести тост.
– За тебя, Лёня, – сказал Николай. – Не с кем поговорить по душам. Посидеть. С тобой вот одним можно.
– Давай, Коль, – сказал Леонид, поднимая стакан.
– Понимаешь, Лёнь, – сказал Николай, выпив залпом половину стакана. – Дома вроде всё хорошо, но Зинка иногда так достаёт. Нормальная она баба, но бывает как сколопендра ядовитая. Как тёща вылитая стала.
– Это бывает, – согласился Леонид.
Застолье продолжалось. Вторая бутылка довольно быстро закончилась, и Леонид достал спрятанную за кухонным шкафом чекушку с водкой, которая немедленно пошла в дело. Чекушка была почти допита, когда в кухню вошла Зинаида.
– Оба-на, – воскликнул Леонид. – Зина! Ты как-то быстро.
– Машина сломалась, – сказала Зинаида. – Я так и знала. Сволочь. Обещал, что не будешь пить.
Николай молчал, не зная, что сказать. Зинаида быстро развернулась и ушла. Леонид достал из пачки папиросу.
– Да-а, дела, – многозначительно сказал Леонид, раскуривая папиросу. – Ну, если что, у меня заночуешь. Лютовать сейчас будет.
– Вот, надо же было ей назад вернуться, – сказал Николай. – Хрен знает, что я ей теперь скажу.
– Ладно, в первый раз, что ли, – пошутил Леонид. – Скажи, что Лёня попутал, аки бес.
– Пойду я, Лёнь, – сказал Николай.
– Давай, – ответил Леонид.
Николай встал из-за стола и пошёл к выходу, слегка пошатываясь. Дверь в его квартиру была не заперта. Зинаида сидела на кухне за столом и плакала. Она сняла с головы платок и вытирала им слёзы, когда в кухню вошёл Николай.
– Коль, не надо, не говори ничего, – сказала Зинаида со слезами на глазах. – Спи, иди.
– Зин, прости, честное слово, – сказал растерянно Николай, придерживаясь за дверной косяк.
– Замолчи! – громко сказала Зинаида. – Я уже больше не могу, всю душу мне вымотал. Ты уже сколько раз обещал! Клялся. Всё равно каждый раз одно и то же.
– Зин, хватит уже, не начинай, – повысил голос Николай. – Посидели с другом на праздник. Трагедия какая!
– У тебя постоянно друзья и посиделки, – громко сказала Зинаида, почти срываясь на крик. – Тебе водка всё заменила.
Зинаида встала и толкнула рукой в грудь Николая. Он слегка пошатнулся и с опозданием отмахнулся рукой.
– Я к Гришке уеду, – сказала Зинаида. – Оставайся один. С вином своим оставайся.
– Зина! – громко сказал Николай, пытаясь схватить её за руки. – Угомонись.
Зинаида вырвала свои руки и ударила Николая кулаком в грудь. Николай пошатнулся и сильно оттолкнул Зинаиду от себя. Она упала назад, в дверной проём, оступившись о порог комнаты. Николай шагнул ей навстречу и увидел, что она лежала на полу без движения. Рядом с головой на полу появилась кровь. Николай нагнулся над Зинаидой, пытаясь сохранить равновесие, и покачал правой рукой голову Зинаиды. Она не приходила в сознание. Правая сторона головы была в крови. Николай встал на колени перед Зинаидой и стал её поднимать за плечи.
– Зина, – сказал Николай. – Зина, очнись.
Он пощупал пульс на шее Зинаиды. Она была мертва. Николай опустил её тело на пол и встал. Только сейчас он обратил внимание на тумбочку, об угол которой ударилась головой Зинаида.
– Вот, чёрт, – тихо произнёс Николай.
Он вышел из комнаты на кухню, направился к умывальнику и вымыл руки. Вытирая руки о полотенце, Николай бешено пытался сообразить, что ему теперь стоит предпринять. Он вернулся в комнату, подвинул тело Зинаиды так, чтобы ноги не торчали за порог, и запер дверь на ключ. Николай осмотрел свои руки и одежду. Крови нигде не было. Он вышел из квартиры, запер её на ключ и вернулся в квартиру Леонида.
– Ну, что? – спросил Леонид, увидев Николая. – Получил своё?
– Да, ругается, – ответил Николай. – Она всегда ругается. Потом отойдёт.
– У нас немножко осталось, – сказал Леонид и разлил водку по стаканам.
– Давай по маленькой, – сказал Николай, усаживаясь за стол. – Зинка сказала, что на автобусе уедет на дачу.
– Ну, и ладно, – сказал Леонид. – Отдыхай. Куда она денется?
Николай выпил водки и закурил папиросу. Его пальцы предательски тряслись, но Лёнька этого не замечал, потому что был изрядно пьян. Николай молча курил и пытался привести мысли в порядок.
– Пойду я, Лёнь, – сказал Николай. – Спасибо тебе.
– Не за что, Коль, – сказал Леонид. – Ступай.
Николай вышел из соседской квартиры и направился на улицу. Он прошёл мимо нескольких домов и сел на лавочку около детской площадки. Наступал вечер. По улице люди то тут, то там возвращались домой после праздничных гуляний. Николай сидел на старой деревянной лавочке и курил. Неприятное чувство страха и опьянение мешали сконцентрироваться и продумать дальнейшие действия.
В домах зажигались огни. К вечеру стало прохладно. Николай сидел на лавочке до наступления темноты. В горле стоял комок. Несколько раз он принимался тихо плакать, вытирая слёзы рукавом. Наконец он потушил очередную папиросу и пошёл домой. Около дома Николай не стал заворачивать сразу к подъезду, а обошёл дом с правой стороны. В его квартире, как и в квартире Леонида, не было света. Николай развернулся и пошёл к подъезду.
Он открыл свою квартиру ключом и осторожно вошёл внутрь. В квартире было тихо и темно. Он включил свет и прошёл на кухню. На столе по-прежнему лежал бумажный кулёк с конфетами и платок Зинаиды. Николай открыл дверь в комнату ключом и вошёл внутрь. Он не стал включать свет в комнате. Из распахнутой двери свет попадал в комнату из кухни. Зинаида лежала в той же позе, в какой он оставил её на полу. Николай достал из шкафа старое покрывало и расстелил его на полу рядом с телом жены. Он опустился на колени и погладил её рукой по голове. Затем Николай встал, склонился над телом и переложил его на покрывало. Завернув тело жены в ткань, он сделал на концах узлы, чтобы покрывало не развернулось. Николай взял на руки тело и пошёл к выходу. Перед входной дверью он замер и прислушался. На площадке никого не было. Он тихо открыл дверь и вышел, закрыв дверь за собой. Около дома было безлюдно, поэтому Николай быстро и беспрепятственно донёс тело до своего сарая. Он вошёл в темноту сарая, положил тело на пол и закрыл за собой дверь. Где-то на полке был электрический фонарик. Николай нащупал фонарик и включил его. Он осветил деревянный пол сарая. В задней части помещения был прямоугольный люк в погреб. Николай потянул за широкое железное кольцо и открыл крышку погреба. Из погреба пахнуло холодным сырым воздухом. Он спустился на несколько ступеней вниз и потянул к себе завёрнутое тело. Спускаясь всё ниже, Николай осторожно тянул тело на себя. Спустившись до самого пола погреба, он осветил пространство вокруг себя. Погреб был маленьким и невысоким. На стеллаже стояли банки с огурцами и помидорами, в большом деревянном ящике были остатки прошлогодней картошки. Николай перенёс тело в угол и оставил его там. «Прости, Зиночка», – прошептал он.