Быть стало, может, Её игнор, что между днями нашей встречи, Её злость это из-за того, что Она видит моё рвение и готова услышать своим сердцем моё сердце, но я продолжаю лгать, и тем самым Она даёт урок подумать, но стыдно Ей становится, что грубо, очень грубо может нанести удар Её молчание… Пишет мне сквозь оскаленные зубы.
Сейчас мне как никогда интересно, а что по поводу влюбленности думают девушки? Чувствуют ли они интерес к себе, но больше убивает, что они в состоянии дозволенности себе, вот так, с легкой руки прогнать человека, оставив влюбленным.
Прошло около полутора месяца от начала тех событий. Вроде много можно было успеть за это время, но оно растянулось одним днём. Наша с ней переписка несла характер натянутой струны, один лишний оборот колка, и всё порвётся. Много раз натягивали, отпускали, и от этого нам становилось ясно, что мы причина смены настроения.
Было как-то безразлично, я искал себе спутницу, и с каждым, с кем заводил разговор, был чисто на несколько ответов. Я даже не предполагал, что, может, та, с кем я способен строить будущее. Я как-то был ещё далёк до этого, а может быть, уже далёк. Прошёл незаметно мимо этой участи, и не познав, не знал все эти ценности. Но и там, где не было ни одной Души отстали все, запутавшись в суматохе позади. Была Она, вот Она и стала моей спутницей. Оба видели все проблемы семейной жизни на чужих ошибках, что поскорее решили избежать того же, ускорив шаг в развитии от погони медленной ходьбы возможной суеты. Увидели там суету и потерю человеческого лица и не хотелось пополнять их ряды. Банально всё до тошноты – там те, кто не умеет жить. Они хотят остаться, подражая счастью, впервые увидев его, но так и не узнав его в лицо. А нам вдвоём не скучно и не весело, вспоминаем всё как пройденный урок, который не учили, так как казался он нам не интересным. Мы были одинаковы, понимали с полуслова, но не хвалили и не льстили своим умением, что приобрели, пройдя мимо семейной жизни. Наверно, могли бы стать наставлением для других, как нужно создавать семью, что не нужно торопиться, поддаваясь усыплённому рассудку, будто уже пора. Не возраст тела даёт вам право созидать, а время, пройденное на своих ногах. А так, ломают дрова, не зная воспитания, чему тогда учат своих детей. Не просветлёнными им всё равно, они не понимают, какой урон наносят, вмешиваясь без права слова в дисциплинированное молчание природы.
Она владела навыком игры на пианино, я тоже играю на басу. Понятно ведь, что музыкой мы достаём до небес. Мы знаем, что нас слышно, и ради слушателей играем. Взамен нам мудрость дарят, что главное – это уметь ждать, ждать награду за усердие от благодарных рук судьбы.
Я смотрел видео Её игры. Эти движения, гармония тела и разума в воплощении, что не даёт ни добра, ни зла, но может надоумить. Я больше придавал значение Ей. На видео она естественная, я вижу Её движения, и это больше доставляло радость, чем застывшие моменты в фотографиях. Без лишней скромности скажу, так не ведут себя распутные девицы, которыми я привык видеть всех. Заставляя пацанов течь слюнями, своё тело лишь прикрывая тонким, как честь и совесть их, куском материи. Она выбрала свой путь, одинокий, но дальний. Уйти туда, где не ступала ещё ни одна нога. (Но это пока я Её не остановлю, а не помешаю.) Понимает, чем жертвует, но всё с Её глаз, когда поднимется из тумана земных отношений. Помниться, что я тоже прошёл мимо и уже не вижу ступеньки. Не знаю, сможем ли мы увидеть не искажёнными свои лица от отражения людей, а лица какие у нас есть, какими увидят отдохнувшие глаза.
Так долго продолжаться не может, и так уже всё затянулось. Подобные вопросы день ото дня приводят в бешенство и раздражают. Странно и удивительно, что как-то ещё держимся. Одно и то же, одно и то же. Неужели меня это устраивает – нет! Я замечаю за собой надоедливый тон, навязываюсь поговорить со мной, сам не зная о чём. Я понимаю Её, поставил себя на её место. Я как поклонник бегал за ней всюду, желая получить автограф, но я стал любимым поклонником, кто видел Её каждый день, а один раз во сне. Во снах своих гуляю ночью. В них нет света фонарей, поэтому Она не видела меня, стоящего перед Её окном. Я видел Её лицо, её тоску на нём освещенную включенным светом в комнате. Не видела Она мой взгляд, я тенью был. Я стал той ночью для Неё, я оберегал Её сон, но не смог ворваться сквозь завешенное от ярости окно, а так бы прошептал на ухо тихим ветром вошедшим в форточку.
Я спал всё это время, свалился от усталости истоптанных ног на дороге к ней, а она всем телом наяву глазами искала меня, зная, что не появлюсь, потому подвластна была своим мечтаниям. А я явился, её мечта – мой сон, забрал он меня и повёл навстречу.
Жду, когда свет моей Души сожжёт все тени в голове.
Устал всем телом мыслями о скором дне на дне своих болот.
Проснулся, сбежав оттуда. Хотел бы я узнать у Неё (потом узнаю), было ли это с ней.
Взял свой телефон, на часах первый час ночи. Зашёл на Её страницу в преддверии увидеть Её новые фото, которые она заливала утром и вечером. Но не узнал Её. Видите ли, я успел внимательно изучить каждую из Её предшествующих записей и не виднелись в них переживания, а тут сплошные крики, что, читая, не могу спокойно слышать своим голосом внутри. Они также, как в ссоре с кем-то, вскрикивают моим голосом, что мне диктует про себя. Я кричал в ответ в себе, ведь слышал имя, ругающее меня. Я видел в этих записях своё отражение. Слова, что не сумел сказать, и боль, что я причинил своим появлением в Её жизни. Я был в них каждым словом, не спутать их.
Мне стало не по себе. Мне казалось, что она относится как к другу, подозревая только, что это как табличка в зоопарке, где смотреть можно, но предупреждая, что трогать запрещено, но Ей так хочется, и как маленький ребёнок капризничает, не понимая смысла этой своей записи, но мне она ясна.
Как же стыдно, что, возможно, Она спать пошла в печали, что нашла там спасение от выгнанных чувств, изложенных на экране, пока ещё не успевших родиться в ночь от ощущения привязанности.
Вот взаимосвязь, не стал бы в ответ печалиться, если бы не прочитал себя, того себя, который в Её сердце, а не который лжёт.
Она открыла мне глаза, и от увиденной правды больно стало, слёзы накатились на глаза, но не хочу рыдать. Я от моих мокрых щёк пришёл в ярость на себя, я подлый лжец, теперь я это знаю. Видел только себя и мне было сладостно вкушать Её возможные слёзы, когда себе я причинял боль. Думал только о себе, что только я способен испытать любовь, что только я измучен в скованных цепях разлуки.
Забрали от меня Её, от тирана, кто не способен чувствовать боль других, кто сам Её способен причинять. Оставив наедине с собой, мне дали зеркало, чтоб видеть мог свой подлый взгляд.
Оскорблённый сам собой. Отовсюду отражающийся я. Мне некуда убежать – повсюду Её чистые глаза, смотрят на меня, и я горю в их отражении.
Случилось то, чего боялся. Я жил в страхе, что любой шорох для меня служил сигналом для тревоги. Не соображая, я был предан своему фанатизму, то всё любое Её действие направлено против меня. Забыть, прогнать и не щекотать свои нервы. Я не видел ни малейшего луча света. Я словно в яме тёмной поселился, прячась от преследования, что каждый, кто хотел помочь, заставлял содрогнуться и вбиваться в угол своего сознания, и что любое нелепое движение я мог принять как нападение и тут же броситься в смертельную схватку.
Я боялся, что Она, рано или поздно, решит покинуть эту социальную сеть. Конечно, я догадывался, что у Неё есть страница в другой популярной на весь мир социалке, но дело было в другом. Я знал, что могу в любой момент найти Её, но что это будет значить? Если Она захотела удалиться, чтобы я наконец отвязался от Неё. Такой навязчивый поступок с Её стороны, что Ей пришлось всё бросить там из-за меня, так что если есть совесть, не гоняйся за мной.
Это всё случилось. Она предупредила всех, что скоро удалиться, и не против тех, кто найдёт Её в другом месте, но странным было это, с чего вдруг, правда то, что я так сильно надоел или просто стал последней каплей среди назойливых… Чувствую свою вину, стыдно, что веду себя как ишак, но, а что поделать, сердцу не прикажешь, а значит, так суждено было, как вариация развития событий.
Она ушла, а я рубил с плеча. От крайности в крайность объяснения в себе: являлось ли это результатом моих деяний. Ушла, чтобы забыть, или дать новый повод, новый шанс для меня попробовать подойти ещё раз. А может, это была проверка, правда, то, что я послан судьбой, если да, то не потеряюсь. Но как мне было дико, я сомневался, кем я для Неё прихожусь и какими чувствами являюсь Ей.
Много раз ещё заходил и читал нашу переписку. Было жалко смотреть, как будто ушедший праздник: столы накрыты, сладости и разноцветные украшения, но день закончился и повод тоже, да и гости все ушли, оставив убирать последствия.
Я голову сломал логично думать. Да пусть всё пропадом пропадёт, я должен Ей сказать всё, а не меняется каждый час своими заблуждениями. Жизнь одна, и ни к чему играть в молчанку, тем более ничего не потеряю, ведь и так уже потерялся. Не хочу в старости проклинать себя, что не смог набраться смелости сказать Ей то, что избавило бы меня от одиночества, и пока не потерял я мысль, задаю себе вопрос «Возможно ли превратить ту сказку из головы в жизнь» Не иду ли я по ложному пути, может, моё место уже занято, а я не увидел, а, придя, возвращаться будет уже поздно – много времени потрачено, которое меня ломало, но я выздоравливал вновь и вновь, и наконец, если всё реально, тогда поймём ли мы себя без слов, ведь очень долгий был мой путь к Ней. Поймёт ли она это или прогонит, обозвав дураком? Мне бы одного дня хватило прожить с Ней целую жизнь.
Я уже был зарегистрирован в в том месте, на которое она указала свои данные. Я зашёл и нашёл Её. Хотелось сначала узнать, есть ли что у Неё на стене по поводу «бегства» из старой социалки. Вот, что-то есть, написано будто от свободного дыхания, долго сдавливающее Её, свобода и всё такое там. Прочитав и налюбовавшись Её образом по фотографиям, которые ещё не видел, я вновь обратился к судьбе. По меркам жизни недолго мы были, ну, точнее, я на том сайте, и вот что необычного, а что если бы я зашёл на пару месяцев позже. Кем бы я был, не повстречав Её. Нет, другого варианта не могло быть. Я много видел кого и много с кем был знаком, но именно Она поселилась у меня. Неужели ведут нас? Она, кстати, тоже писала, что если всё должно быть, то оно будет, неужели с надеждой обо мне Она так выразилась, сама не понимая источника своих слов. Склонится к судьбе, зная, что мы далеко друг от друга. Зная, что всё будет очень сложно и, не веря в земные проблемы, поверили своему сердцу. Легко ведь можно найти своё счастье из своего города, но тогда бы я не увидел слов, исходящих из Души, иначе не было бы слепого доказательства, что он видел, но пустые глаза не внушают доверия. Яркие фрагментами из жизни, что превратились в страдания от неверных действий.
Я долго думал, что написать, сложнее было перевести на английский, чтобы точно передать свои чувства. По мне, так глупо было бы сказать «привет, а вот и я». От скатившегося молчания мысли то и дело кричали, жалуясь на свою боль. Блин, как же это сложно не видеть человека, но быть ближе к нему, чем тем, кто каждый день с тобою рядом.
Успокоившись, что уже всё позади, что я нашёл Её, что есть возможность написать, я дал себе обещание, что обязательно Ей признаюсь, но позже. Мне нужно переварить не разжёванные куски иллюзий, жадно вкушаемые мной. Ещё я ждал. Это была причина не писать сразу, что Она остынет, а может, и нагреется от моего отсутствия. Хочу поглядеть на Её реакцию от недолгой разлуки. Я созревал, готовил план «нападения», не подозревая, что она уже успела организовать оборону. Несколько дней изматывали себя. Гадали о времени нападения, точно зная, что будет, но оба не знали – когда. И вот, когда потеряли от сонливости бдительность, что она, что я, я решил, что силы выдержки уже на исходе, и Она тоже ослабела…
Забавляет тот факт, когда слова как огнём пулемёта вылетает от одной только мысли, причём несут тот же поражающий фактор. Это ведь не учения, где думаешь сперва, а бой, натуральный бой, где проворность и скорость играют роль: увидел врага. Нажал, и вот ты уже не думаешь. В общем, когда реально видим мы перед собой затронувшее нас дело, мы не вспоминаем, о чём знаем, мы бросаем всё, что у нас есть от природы. Не обман, чтоб не наломать дров, а звериную волю. Будь то оскорбление или любовь – это нас затронуло за живое, и мы говорим то, что есть на самом деле, что первое лежало в голове, что не уступило очередь обманщику людской свободы.
Готовые слова уже напечатаны и уже отправлены. Остаётся ждать их осмысление, присланное мне в ответ. Ощущение, что выдернул чеку гранаты и бросил под ноги, что уже необратимо всё, и только два варианта, и для меня стал второй… жив пока, не разорвалась – случай один на миллион (я же русский, и я не отказал, но граната не из России).
Немного юмора во мне, который ясен только мне, а что, зачем одними слезами умываться. Пусть будут и те, что от смеха, ими тоже можно смыть грязь.
Я срубил под корень, высказал, что тяготило меня тот час. Что сложно мне, по-людски сложно, забыть человека, которого так долго знал, что близок он мне стал, и я не забуду прожитое время.
Что я не могу отпустить, не сказав «прощай», и потому говорю «прощай».
Я вспомнил эту фразу на японском «sayonara».
Когда её выучил, казалась она мне аналогично русскому «до свидания», но в одном из диалогов Она мне рассказала, что говорят так, когда уходят навсегда. Я знал, что Она поймёт, потому и написал. Я вспомнил, что Она встревожилась, впервые прочитав фразу от меня, не привычно «see you later», a «Sayonara». Видел, как Она перепугалась перед лицом, которое она могла видеть в последний раз, но тогда я уже понял, что придётся, теперь уже зная значение, ещё раз написать. Возможно, это и был главный смысл, главные слова из всех моих написанных, что передало моё состояние Души, что заставляло понять меня. Я гордый был после и не отвечал, наверно, целый день на Её сообщения, но когда их стало очень много, я взял свои слова обратно, что не напишу ей больше ничего.
Я видел только Её здравый смысл, как врача перед больным, когда веришь ему на слово. Она не понимала, а в глубину Её раздражало, что играют на Её эмоциях. Да что Она за человек такой, что из всего выкручивается.
В ответе с Её слов мне стало ясно и обидно, что я что, что нет – одно и то же. Меня в любой момент забыть готова как смута, принёсшая праздник, на один день среди многих горестных каторжных. Я не из их жизни, я появляюсь, когда всем грустно. Дарю свой смех из прожитых с улыбкой дней, а после ухожу, ведь недостоин их, сидеть с ними за одним столом.
Я пошёл на компромисс. Да, пусть я шут, но мне нравится одна девица во дворце. Готов всё жизнь дурачиться, лишь бы приглашали, лишь бы видеть Её, зная, что ничего не изменить. Я попросил прошения, мне просто нужно время, попросил вновь стать друзьями. (Какой цинизм с Её стороны, глядеть, как пали на колени перед Ней.) В ответ радость. Ну, спасибо. Я знаю, хоть и сам лицедей, что это лицедейство, но много мне не надо, достаточно улыбки в ответ на мою шутку.
Это были те секунды, которые отчитывали мою жизнь. Пока горит замедлитель у гранаты, когда, закрыв глаза, я пережил жизнь так, как хотел бы жить, но, увы, не суждено. Но вот, когда всё прожил, и глаза открылись, мне стало ясно, что есть ещё зачем мне жить, и что можно превратить жизнь в сказку, тем более сейчас, когда сама смерть отказалась от меня.
Возможно ли будет изменить всё? Не делать тех ошибок? Вот первый вопрос, актуальный для меня. НА СТАРЫЙ Я ДАЛ СЕБЕ УЖЕ ОТВЕТ, КОГДА НАКОНЕЦ-ТО СМОГ РАЗГЛЯДЕТЬ, что я никакой не званый гость, а просто вошедший в открытую дверь, и которому пришлось выйти с закрытием. Опять же, может, Ей обидно стало, что я единственный, кто приходил после, кто ждёт, когда ему откроют, и просто не увидела во мне того, кого желала встретить у себя в гостях. Выбор невелик, и оттого подвох, что если не будет во мне чего, то придётся привыкать, ругать, что не способен, что лжецом оказался.
Я не рассчитывал уже на долгие бесед, но делал вид, что всё хорошо, и тогда я понял, что нужно приехать. Показывал терпение, зная, что в противном случае второго шанса не будет. Я оказался в проигрыше, а значит, нужна новая тактика. Будь что будет. Не рассчитывал уже на Её поддержку от печальных дней по Её вине. Я грустным засыпал, а, проснувшись, старался не подпускать к себе Её глаза. Закрывал лицо и скрывался в темноте своего выдуманного мира.
Я предан обещаниями, сорвал с себя все знаки, кому служил. Сорвал звание, высокое оно было, но я всегда служил кому-то, но теперь же никому. Я сам решу, что нужно сделать, чтоб лучше было для меня. Плохо, что поздно осознал, что есть другие способы проникнуть во дворец. Неофициально, и увидеть то, ради чего пришлось оставить прошлое. Правда, теперь я стану врагом для всех, кому приходился другом, хорошим знакомым. Во мне увидят они злодея, не понимая моей цели. Для них я на одной скамье с врагами и грабителями, но мне всё равно. Я просто вижу, что скоро от того, что некому их будет смешить, они сойдут с ума, и каждый будет проклинать другого в этой смуте. Вспомнив про мою улыбку, девица та сама ко мне придёт, увидев, как сильно изменились все, но я остался прежним. Не изменил себе, лишь став сильнее, отказав в прислуге (мир не будет для Неё скоро интересным, и Она вспомнит обо мне).
Прошло три дня. Я ждал, что Она напишет, верил, что есть в Ней хоть капля сострадания, но, видимо, ещё остались украшения с момента моего последнего выступления.
Ну что поделать, я не стану больше привязываться. Пишу как есть, что просто хочу узнать «как дела», и мне больше ничего не надо. Мне счастливо на сердце, что Она просто есть на этом свете. Пусть будет не со мной, но пусть просто будет – я буду рад этому и всегда буду рядом, пускай тенью, но рядом.
Теперь заметила, что я другой. Не смайлика, ничего не было в конце слов, спрашивает «что случилось»?
Как же можно поверить на ответ «ничего». Ну ничего, возможно, Она увидела их в чёрных тучах над собой, ведь Мир стал на мою сторону, и Он не доволен.
Надоело. Я не злой и не добрый, нет порыва ненависти, просто хочу уйти оттуда, где все уже заврались. Меняя ответы на один и тот же вопрос каждый день.
Теперь я был даже выше, чем Она – теперь я молчу. Получил урон, больше не повторю ошибку. Ещё несколько раз я Ей писал, но без эмоций, давая понять, что просто уделяю время, но оставленные мои сообщения без внимания заставляли больше делать шаги к ней, только крадущиеся. Пусть на шорох сама спросит, чьи они. Я вернулся в своё русло, словно побывав в госпитале после ранения, ожидая, когда снова в бой, но уже с осторожностью, зная тактику противника и с желанием поквитаться лично за себя.
Все дни, что не общались, я обдумывал прошлое. Анализировал Её фразы, с какими возможными чувствами они были адресованы мне. Всё посчитал, как сыщик находил малейшие зацепки в отличие от прошлого себя, галопом бежавшего на приманку в мышеловку.
На мгновение показалось мне, что ей вообще никто не нужен, но мне от этого не легче. Я не успокоюсь, пока Она, вольно гулящая по моему полю, не будет поймана мной, или пока за ней не придут другие, но если злые они будут, то я за ними отправлюсь. Я не хочу видеть, как Она может попасть в неприятность, а Она то и дело лезет в зубастую пасть моды. Она рассчитывает, что Ей хватит сил в опасный момент убежать, но я сужу по себе и не позволю никому поработить Её. Либо мне, либо другому, похожему на меня, но никому другому.
Она уже поняла, я дал понять Ей, что влюблён, но, не открыто заявив, что очень близка она мне стала. Может, и до этого знала, но лишний раз хотела тем самым напомнить о себе, когда устраивала интриги для меня.
Не имеет значения мне это, хоть и привязанность ко мне. Хоть что, я всё равно дойду до цели, в глаза взгляну. Пускай посмотрит своё творение, чего добилась своими действиями. Была ли ложь, а может, правда. Пускай не хотела обижать, но я буду доказательством, опровергая Её слова. Вот тогда они не будут иметь значения, вот тогда и будет ясно, ведь не будет много времени подумать, если я уйду, но точно навсегда.
А пока держу я на плаву лодку, не показывая Ей, что тонем. Успеваю вычерпывать воду под покровом ночи. Я вижу берег, но до того момента, как коснёмся земли, я укажу на пробоину, пускай поймёт, что мы могли утонуть. Хоть я и сидел на одном месте весь путь, но я закрывал ту пробоину, а Она ругалась на моё бездействие.
Ещё я помню, как волновалась Она, когда я ей писал, что за рулём. Был ли это здравый смысл, присущий любому, или прямая боязнь потерять дорогого тебе человека. Бывало, правда, один раз, но это ж было ясно, ради чего Она это написала – ради того, чтобы почувствовать заботу, а написала, что приболела. Может, и правда, но не показывая слабость. Это не расскажут, если только не хочешь пощекотать нервы, заставив больше уделить себе времени.
Без мятежа я жил последние три дня, но только сердце снова дало о себе знать – напомнило, ради кого я живу. Здравствуй, моё дорогое воспоминание. Ты есть сейчас, но для меня другом осталась в прошлом, а сейчас боюсь себе признаться, кем ты стала для меня. И вот тем самым прошлым я говорю с тобой, достаточно сейчас той правды, что открылась сквозь приоткрытую дверь. Поговори со мной, хоть я уже выучил все слова, но готов слушать их снова и снова, представляя, как, возможно, радуешься, говоря их мне, пускай они уже не солнце, но всё же несут они тепло. Они уже давно не твои, эти слова, и даже если я не разглядел обманный смысл, во мне они останутся, как самый чистый свет на всей земле. Они стали текстом моего гимна, поднимающим меня во весь рост, и им я готов бросаться вперёд и только вперёд.
Я же дал себе слово не поддаваться эмоциям, но они снова напали на меня. Не скрыться от них в далёком месте. Я как оборотень перед обращением, чувствую приближающуюся беду, но ничего не могу поделать и срываю с себя весь человеческий образ. Вою на луну, ведь под Её сиянием я обращен, она единственный маяк, окутавший облаками в ночном небе.
Чего мне не хватает, как маленький ребёнок реву, у которого отняли игрушку взамен того, чтобы пойти и вернуть её. Я Ей пишу, хочу не внимания, а только напомнить о себе.
Без ответа. Чем я так насолил, что Она заходит в онлайн. Но не читает мои сообщения, но зато бурно делится новыми записями на стене. Т. е. есть время, только на меня его нет, и только когда дополнил свои слова ноткой беспокойства, тогда только ответила. Неужели поняла, что кто-то ждёт у Неё под дверью.
Нет, так продолжаться не может, что-то тут не так. Складывается впечатление, что у Неё уже собраны отдельные фразы, как робот отвечает. Но нет, что-то такое, что мне, возможно, ещё не понять, и дело тут в том, что Она присылает видео, потом ещё одно, а потом третье. На первых двух она идёт по улице, снимая пейзажи. Решила поделиться красотами своего города, но меня волновало сейчас другое. Т. е. она думала обо мне ещё до моих отправленных сообщений, а понял я вот как: на видео она гуляет днём и сказала за кадром «привет», а прислала, когда было уже темно. Значит, чувствуем друг друга. Готовилась написать ещё днём. Может, Она тоже рассуждает как и я? Думает, что я забыл о Ней, печалится по вечерам, а ведь всё возможно. Так или иначе, но мне есть место в голове Её, она ведь тоже человек, такой же, как и я, как и все мы, и тоже подвластна эмоциям и чувствам. Наверное, мы приближаемся друг к другу, но только спиной вперёд, чтоб не вызвать подозрения, иногда переглядываясь через плечо. Я уверен, что не холодом живу в Её голове.
Третье видео, наверно, пока будет для меня некой неизвестной мне вещью, сравнимой с размером целой цивилизации, у которой нужно разгадать многое, чтобы понять суть их существования, а для меня суть этого видео. Во-первых, английский язык, проговоренный вслух. Ладно почитать и, видя, точно зная, что за слова, перевести и понять смысл. Жаль, что я не могу пока ещё думать на английском. Во-вторых, я обращал на мимику и жесты, а они были очень обманчивы, но, расслышал после нескольких десятков просмотров знакомые слова, до меня стало доходить значение записанного Ею видео, и почему я позволил себя запугать этим шагом с Её стороны. (Ну и что, надо понимать, что Она может сама ошибаться, да и славно, что я не понимаю язык, меньше расстроился, а значит, мыслей нет о плохом. Просто не обращать внимание и следовать своему пути до конца.) Конечно, самую малую часть понял, но как сейчас могу рассуждать, то Она сожалеет, что не может часто писать и надеется, что я не стану переживать по этому поводу. Сильно занята и вообще всё, а ну и ещё, вроде как мне могло показаться, что это «наше всё» банально «tired». Об этом слове: я искал его совпадения через поисковик, наряду с другими, подбирая созвучность, пытаясь найти это слово, но нашёл только неправильное, но после нескольких недель, что-то случайно решил узнать и нашёл то самое слово, нужное слово «банально». Неужели наше всё – это банально. Эх, знала бы Ты, так не говорила.
Что же касается всего остального, то я был просто очарован Ею: я услышал Её голос, увидел Её движения, не фото, а именно движения, как Она моргает – для меня это было очень важно, и я с замиранием сердца смотрел на Неё. Да почему мы так далеко!? А!? Да, кстати, я ещё кое-что знал, как же много совпадений, что мне станет ясно скоро, и что всё изменится, что скоро я услышу Её голос. Он много раз мне снился, ещё до того, как я его услышал ушами (это было контрольной точкой на пути – так сказали мне).
Наверно, сильно надо доверять человеку, чтобы в видео обратиться к собеседнику, или она хотела тем самым ещё сильнее закрепиться у меня в голове, ну и что ж, ей это удалось. Не важен смысл слов, важен был жест.
Да не просто же так всё. Я всё знал, знал о ней ещё до нашего знакомства. Я повторяю свои слова, уверенность во мне, что если пророчеством они были, то быть нам вместе, и что нервничать не стоит, но сомнения… Я видел всюду знаки, указывающие на неё, но они не были указательными – они были информирующими.
Я немного успокоился. Все проблемы от моего личного восприятия всего, и чем жёстче я реагирую, тем тягостней мысли, забываю, что она обычный человек и никуда не исчезает. Может, правда, Она занята, и в знак своей привязанности ко мне решила столь притягательным способом объясниться мне. Притягательным. Она наверняка знала, что такой способ сильно на меня повлияет.
Помню ещё тот восторг, оставленный после просмотра. Помню, я пропал на несколько дней и старался заладить диалог. Дело в том, что, правда, они там очень заняты работой, и им порой не остаётся времени на беседы, подобные нашим. Как жаль, конечно, что стремление добиться престижного места в обществе выше своих чувств, но, видимо, в это стремление я влюбился. В Её развитый внутренний мир, в Её самостоятельность, и мне кажется, Ей просто сложно сейчас выбирать, быть одной или другой. Забегу вперёд, пока не забыл. Дать бы всему объяснения, соединить точки между собой и посмотреть, что же вырисовывается, ведь с одной стороны, зачем строить драму из всех человеческих отношений, почему так нравится играть на эмоциях, порождая в тех, кому присягнуло сердце, силы, которые идут на войну с жизнью. Проверить его способность и стремление. Хм, даже если победит, войска всегда оставляют разруху, вот и у меня одни развалины, и небо заволокло дымом, что не знаю день или ночь сейчас в сознании, и закрытые глаза не помогут забыться. Всё всплывёт под уставшими веками. И на этом фронте стихии, взрывы, но осталось то, что не взорвалось, и любое движение на восстановление может напомнить старое. Неразорвавшиеся снаряды воспоминаний, ты знаешь, где лежит каждый и обходишь стороной, но только стоит прийти другому, как они обязательно детонируют их. И эти воспоминания – люди, которых уже нет, но они всегда могут нанести поражение оставленными воспоминаниями.
Забыть человека – это предательство самого себя. Он в твоей Душе, а Душа не впускает кого попало, а ты хочешь его выгнать, подражая лицедейству правильной жизни. Вот и мы тоже, но об этом уже скоро, я вижу этот день, который поставит точки над «и», почти нагнал его, но на пути ещё есть несколько.
«Ну, ладно», – сказал я себе. Был ли во всём, что мы писали друг другу подвох? От чего мы удерживаем себя, присылая друг другу фотографии, ведь это было прямым доказательством взаимности, но, видимо, слепли в глазах застывшего мгновения, и так повелось, что любим поиграть чужой игрушкой. (Я уверен, что мы не давали отчёт своим действиям – они исходили из души, но ум отвергал их значимость в событии, но всё же судьба ведёт нас.)
Хотела ли Она, опираясь на занятость, потянуть наше время, понимая, что ещё не готова, или это Её страх перед собой, что я могу забрать, сломать Её вымышленный мир, в котором Она живёт, в котором есть счастье у Неё, где она за всех одна, где есть кому Её любить, или то, что строит эти чувства, и вот Она на своём пути наткнулась на меня и делает вид, что рада знакомству, а сама пробирается мимо аккуратными шагами.
Но всё же мы поняли друг друга, но забывать нельзя, и дождавшись выходных дней, рассчитывая, что будет у Неё достаточно свободного времени, написал, что просто решил узнать, как дела. Я не рассчитывал даже на ответ, не хотел показаться навязчивым и надоедливым, поэтому просто пожелал счастливых выходных, но что это было – спросил я себя вечером, после разговора, как их никогда не было, как будто копилось внутри, сдерживающиеся от будних проблем эмоции к тому, кто смог утешить.
Слово за слово, не видел я, что Она занята – очень быстро отвечала и интересовалась моими делами. Даже после периодических молчаний не оставляла меня без внимания.
Странно это, то вечно писала, что занята, а тут, наоборот – не остановишь, что за неимением словарного запаса английских слов пришлось сказать мне, что занят. Пусть небольшое время охладит Её (всё происходит прямо сейчас, но я не вижу. Увиделись бы глазами и слов не надо бы было).
Странность ещё одна, вроде я этого хотел, но не могу поддерживать беседу. Дело было уже к вечеру, когда голова уже начинает болеть завтрашним днём с подъёмом на работу. Как после забега, после которого наши слова были как при одышке. Усталые и с одной радостью, что выдержали, и сил нет скрывать от меня свои впечатления. Всё равно я тоже их испытываю.