– Можно я тебя провожу? – спросил Капюшон.
На лице Гакки появилась лёгкая улыбка, которую она спрятала перед тем, как повернуться к Капюшону.
Паралустра говорил: “У недоли нет власти над стремящимися друг к другу противоположностями”. Его последователи трактовали слова по-разному. Группа, называющая себя “Светоч Слова”, верит в утверждение учителя о том, что такой союз способен породить недолю в себе, и потому вмешательство недоли не требовалось. А самопровозглашённый сын Паралустры говорит, что отец хотел лишь оправдать свой спонтанный союз с его матушкой перед обозлившимися родственниками.
Как бы оно ни было, в эту ночь, проходя мимо Искора и Гакки, недоля отвернулась или моргнула. Двое забрели на лодочную станцию и, взяв одну из лодок с потёртой надписью “Штопка” на транце, отплыли на середину канала, где Искор был вынужден отпустить вёсла и позволить течению решать дальнейшее.
Утром, когда двое проснулись, лодка уткнулась в берег где-то в Доках. На них смотрел сидевший на берегу рыбак.
– Не простудитесь? – ухмыльнулся рыбак.
Искор покраснел, прикрыл себя и Гакку балахоном и, схватив весло, оттолкнулся от берега.
В “Весёлом барабане” Искора ждал Кузнец. Герой посмотрел на дёрганого мальчишку. В его глазах он увидел те самые искорки, которые обычно предвещали беду, но в этот раз причин для волнения не было.
– Всё в порядке? – спросил трактирщик “Трёх топоров”.
– Да, очень, – прикусывая губы и бегая взглядом по столу с завтраком, ответил Капюшон.
– Не хочешь рассказать, что случилось?
– Нет, совсем.
– А я хочу! – ехидно хихикая, влез Квасунт. – Наш Искор…
– Квасунт, ты подглядывал? – мальчишка закрыл руками рот книги, висевшей на поясе.
– Вряд ли он ответит, если ты будешь закрывать ему рот. Хотя, кажется, я уже всё понял.
– Правда? – мальчишка поднял глаза на героя и отпустил книгу.
– Ничего я не видел, но слышал достаточно. И если ты не хотел свидетелей, мог бы оставить меня с толстяком и Гнеей!
– О чём вы тут говорите? – Гнея вернулась к столу с миской каши.
Квасунт был вынужден замолчать, но он был доволен уже тем, что успел сказать. А два героя весь завтрак подшучивали над мальчишкой. Гнея захотела подлатать свои доспехи и меч перед грядущей битвой и ушла. У Квасунта сразу же развязался язык, и, разозлившись на книгу, мальчишка оставил его в комнате, а сам ушёл в город проверить, есть ли интерес у героев к объявлению о подвигах у подъёмника. Обойдя Лужи и Смоляные сопки, он не увидел объявления ни на одной из досок. Уже вечером они собирались отправляться к водопаду и при этом не имели понятия, сколько героев присоединится к работе. Так как Капюшон уже бродил по Смоляным сопкам, он заглянул в Горелый переулок, но вместо Гакки встретил Скупа.
Сын Легендона предложил мальчишке вместе пройтись до места встречи с Вульгаром.
– А где твоя книга? – посмотрев на пояс Капюшона, спросил Скуп. – Та, что всегда при тебе.
– Я её оставил на постоялом дворе. Надоела.
– Как работа секунданта? Интересно, что держит вас при героях и заставляет выполнять эту непростую работу.
Искор завалил Скупа историями их приключений и своими мыслями. Пришлось долго ждать перед тем, как появилась возможность вставить слово.
– Вижу, тебя увлекает труд секунданта. А когда закончится турнир, ты бы не хотел заняться другим делом?
– Я бы хотел продолжить путешествия с Кузнецом, – улыбка на лице мальчишки вмиг сменилась серьёзным задумчивым выражением. – Хотя он наверняка захочет вернуться в Полупорт и восстановить свой трактир. Не могу представить путешествия с другим героем. Видимо, мне придётся вернуться в мою деревню.
– Возможно, я смогу предложить тебе занятие не столь увлекательное, как подвиги, но способное раскрыть твои таланты.
– Правда? – огоньки в глазах и улыбка вернулись к Искору. – Я могу быть полезен вам и Гакке?
– Ты определённо будешь полезен. Твои умения окажут помощь всей Чаше. В этом я уверен.
– Было бы здорово! В нашей деревне мне часто говорили: “Ты уже помогаешь, главное, стой там и ничего не трогай”.
Искор пнул камешек, который подскочил и угодил в лопату. Покачнувшись, лопата упала на крышу небольшого курятника. Из него выскочили испуганные наседки, решившие атаковать первого попавшегося человека, который придерживал лестницу своего напарника по ремонту крыш.
– Возможно, у них были на то свои основания, – даже не зная прошлого Капюшона и людей из его родной деревни, Скуп мог понять причину этих слов, просто глядя на то, как недоля захватывает улицу вокруг них. – И всё же я вижу потенциал.
Они перешагнули через лестницу и, чихая, прошли мимо упавшего в лавку специй работяги.
Оставшуюся часть пути Искор расспрашивал Скупа. Его интересовали изобретения и то, как мастер Скуп придумал такие механизмы, как скороног, на котором мальчишке посчастливилось прокатиться из Треснувшей чарки до Точила. Скуп с удовольствием делился с Искором сочинёнными на ходу причинами и мотивами его действий и изобретений.
Добравшись до места назначения, они встретили Вульгара.
– Кто это? – спросил брат Скупа, глядя на Капюшона.
– Искор, секундант. Мои пути уже не раз пересекались с ним и его героем. Именно они принесли весть об атаке на Нападун.
– Часть стражи отправится сегодня ночью. Обязательный призыв героев будет объявлен в ближайшее время, но многие уже покинули город вслед за Парящими островами. Со дня на день начнётся монстропад, сам понимаешь.
– Конечно. Спасибо за усилия.
– Нам нужно поговорить без посторонних.
Искор тут же понял, что речь о нём и, поблагодарив Скупа и Вульгара, побежал обратно в “Барабан”. Нужно было как можно скорее рассказать Кузнецу и Гнее хорошие новости. А потом успеть встретиться с Гаккой и попрощаться перед тем, как они снова покинут город.
27: НАПАДУН!
Гнея, Кузнец и Искор добрались до водопада первыми. Работа на подъёмнике шла, как и прежде. У подножия очередью стояли корабли с грузами. Наверху суда с подводными парусами отправлялись на Буерак. Солнце восходило над восточными стеногорами. Кузнец предложил ждать. Искор ждать не хотел и пытался уговорить героев начать подготовку к битве. Мальчишка понятия не имел, что для этого требуется, но был уверен, что тянуть время до атаки – не лучшее решение.
Вскоре начали прибывать герои, добиравшиеся верхом. Стража города и многие другие шли пешком или спускались по Врак-реке и должны были добраться до водопада к вечеру. Вопреки ожиданиям, пехота пришла раньше. Давно не покидавший Буерак Тритом и его командующие стражей совсем забыли, что Врак-река долгие годы использовалась исключительно товарными судами, и движение барж с солдатами создало затор, выбраться из которого заняло полдня. А задержка товаров и ресурсов добавила дровишек в огонь недовольства жителей Буерака.
Стража вместе с их воеводой, назначенным Тритомом специально для этого задания, были вынуждены сойти на берег и продолжить путь пешком. Старейший городской стражник Изсеб Таков подошёл к назначению Тритома очень ответственно, и его главной целью было показать возможности стражи под его предводительством. С целью запечатлеть великое дело он взял с собой бардов, себяписцев и словоскладов. Все они должны были создать единый труд, имя которому Изсеб придумал ещё до начала похода – “Щит Буерака – падение зла. День, когда враг не смог. Тактика, спасшая всех”. Были и ещё слова, по мнению Изсеба, отражающие значимость грядущего события, но он решил, что их можно перенести из названия в эпиграф.
Искор уговорил Гнею и Кузнеца обратиться к Закий Дону, архитектору и владельцу подъёмника, а по совместительству – управляющему городка под и на водопаде. Закий выслушал мальчишку и двух героев, которые молча стояли позади распинающегося Капюшона. Он был внимателен и серьёзен до тех пор, пока Искор не предложил разогнать все корабли и остановить работу подъёмника, пока битва не закончится. Тогда-то Дон и рассмеялся.
– Остановить подъёмник? – Закий заливался смехом. – Может, стоит ещё и корабли отправить домой? Пусть подождут, пока вы тут разберётесь со злодеями.
– Я так и сказал. – Искор стоял и моргал на Закий Дона. – Им необязательно уходить обратно в родные края. Просто пусть они встанут чуть подальше от водопада. Так никто не пострадает.
– Никто не пострадает? – смех сменился гневом, скалясь и сжимая зубы, Закий вскочил и, оперевшись на стол, навис над мальчишкой, стоявшим напротив. – Буерак сожрёт сам себя, если мы прекратим работу хоть на день! Ты представляешь, сколько товаров проходит через Нападун ежедневно?
Искор помотал головой.
– Оно и видно! Делайте, что хотите, но если ваши подвиги хоть немного повлияют на нашу работу, я сделаю всё, чтобы всех вас лишили лицензии и казнили.
– Если будут казнить, то можно не лишать лицензии. Сэкономишь своё драгоценное время, – поправила Гнея.
– Да, верно. – Закий бросил взгляд на Гнею и какое-то время не мог от неё оторваться.
– Но ведь могут пострадать люди, – Искор не сразу, но нашёл слова.
– Моя забота – страдающие поставки. Люди – по части героев. Не так ли? – он снова посмотрел на Гнею.
– Верно говоришь, – кивнула девушка.
– Хоть кто-то из вас понимает, – Закий Дон расслабился и, откинувшись назад, рухнул в кресло. – А теперь оставьте меня!
День прошёл и наступил вечер. Кузнец и Гакка сидели на краю обрыва и кидали камушки в корабли у подножья водопада, ожидающие своей очереди на разгрузку. Герои разбили лагерь неподалёку от подъёмника, на открытой поляне, и решили отпраздновать грядущий подвиг, а заодно сделать ставки. Большинство ставило на победу над злодеями и поимку некоего Шёпота, о котором все говорят, но никто не видел. Один из героев даже поставил на смерть своего напарника и брата. Когда было уже совсем поздно, прибыли и войска Изсеба. Он называл их войсками. Сами они называли себя глупцами, когда-то согласившимися защищать Буерак от любой опасности. Кто бы мог подумать, что этому городу и вправду может грозить опасность, и это окажется не нашествие крыс или пожар, а почти самая настоящая война. Стражники с завистью и неприязнью смотрели на героев. Ведь герои получат питары, очки и славу, а стража получит то же, что и всегда…
Изсеб принялся командовать, едва спрыгнул с кхоня. Он был крайне недоволен поведением героев и несколько раз напомнил им, что до окончания конфликта они подчиняются ему. В основном, все герои кивали, но делали это только для того, чтобы Изсеб оставил их в покое. Но воевода не собирался успокаиваться. Он заставил всех, не дожидаясь утра, перенести место лагеря к подножью горы. А так как Закий отказал в использовании подъёмника, толпе стражников и героев пришлось спускаться по узким лестницам.
Любые военные действия на Флидоре полагались на поддержку героев. Хотя правильнее будет сказать, на расположение гильдии героев. Если гильдия выступала на вашей стороне, то шансы на победу стремились к так называемому “верняку”.
После того как он согнал всех воинов вниз, сам Изсеб направился к Закий Дону. Что именно он просил у правителя Нападуна, никто не знал, но те, кто был недалеко от дома архитектора подъёмника, говорят, что Закий сделал Изсебу встречное предложение, после чего воевода, хлопнув дверью, вышел и, проклиная Нападун, грозился вызвать Дона в суд.
– Мне кажется, нас больше, чем злодеев, – глядя на костры и кучки людей, сидевших вокруг них, сказал Искор.
– Да, – согласилась Гнея. – В Соляном скате было меньше разбойников.
– Не забывайте про Буреворота, – добавил Кузнец.
– А что они будут с ним делать? – спросила Гнея.
– Авакий использовал масляные урны с добавлением трав и одурманивал монстров, чтобы управлять ими. – Искор кинул сухарь Туи, прижавшемуся к мальчишке. – Наверное, они сделают то же самое с большой птицей.
– Большая птица? – усмехнулся Кузнец. – Буреворота обвиняют в разрушении нескольких поселений в горах, уничтожении кораблей и краже сотен голов скота.
– Но ведь это большая птица, мальчишка прав, – Гнея нахмурила брови. – Или ты решил нагнать страха на своего секунданта?
– Нельзя недооценивать противника.
– Буреворот не противник, – оборвав Кузнеца и, не дав продолжить, ответил Искор. – Если на нём будет ошейник с одурманивающей чашей, нам нужно избавиться от неё, и он больше не будет ручным разрушителем Шёпота, так?
Кузнец кивнул и ничего не сказал. На горизонте было чисто, и, по всей видимости, ранней атаки врага можно было не опасаться. Трое улеглись вокруг костра и заснули. Только Искор ворочался и тихо что-то нашёптывал.
Утром все вынужденно проснулись от надрывающихся горнов стражи. По приказу Изсеба, с первыми лучами солнца невыспавшиеся стражники трубили подъём. Искор проснулся незадолго до горнов от холодных прикосновений первого снега. На Флидору опустилась зима. А когда солнце поднялось высоко над Чашей и спряталось за собиравшимися облаками, прибыл ещё один герой.
Воландер отменил свой поход на север и по личному приглашению королей Буерака присоединился к защите Нападуна. Его приезду радовались молодые герои и стража. Изсеб Таков гордо стоял среди стражников и смотрел на всех с улыбкой, пытаясь дать понять, что он сыграл не последнюю роль в присоединении Воландера к войску. Неожиданным для многих оказался отъезд нескольких опытных, бывалых героев.
– Почему они уходят? – Искор смотрел на недовольных воинов, собиравших свои вещи и покидавших лагерь.
– Из-за него, – Гнея махнула в сторону Воландера. – Знают, что если он здесь, то их шансы забрать себе подвиг падают, а значит, незачем тратить время и рисковать головой.
– Уже почти год занимаемся этим убогим геройским делом, а пацан всё верит в бесплатную помощь.
– Но ведь мы не одного человека защищаем, а целый город! Даже больше чем город.
– Те, кто не хочет помочь одному, не помогут и городу, – сплюнул Кузнец. – Думаешь, оставшиеся помогать хотят? Они просто рассчитывают на поощрительную награду. Легко стать участником подвига, затерявшись в толпе. Да, впрочем, так уже не только герои делают. Посмотри на то, что в Буераке происходит! Горожане сливаются с толпой не ради других или общего дела, а чтоб не оказаться в стороне. А чем больше толпа, тем меньше смысла в её движении. Запомни это!
Капюшон кивнул.
– Наступают! – эхом спустилось со скалы, где несколько стражников следили за морским горизонтом.
Войско засуетилось. Изсеб вскочил на кхоня и принялся раздавать приказы. Он распределил своих стражников подальше от берега, тогда как героям приказал стать в первые ряды. Расчёт в этой битве был на огнестволы, которыми были вооружены стражники Буерака или, как они назывались с этого утра, – “Огненные сапоги Такова”. Изсеб растолковал название войска словоскладам следующими словами: “Огонь, потому что они вооружены страшнейшим и сильнейшим оружием Ямы, а сапоги, потому что они растопчут врага, не оставив и пятнышка для погребения”.
– Так, – Кузнец окинул взглядом построение. – Никаких шансов.
– Может, нужно сказать командующему, – Капюшон посмотрел на своего героя.
– Это лишнее. – Кузнец, щурясь, смотрел в воду. Два корабля Шёпота приближались, облегчая задачу поизносившимся, видавшим жизнь глазам Кузнеца. – Не вижу главного гостя.
– А ты прав, – присмотрелась Гнея. – Птицы нет.
Корабли Шёпота шли прямо к центру устья Врак-реки, где толпились торговые суда. Это было первым нарушением плана боя, намеченного Изсебом. Военачальник ждал высадки на берег, где он рассчитывал на честный бой, в котором герои будут прикрывать стражу с огнестволами и, таким образом, подарят чистую победу в главной и единственной компании Изсеба Такого. Пока сам военачальник громко обвинял злодеев в неправильном подходе к бою, корабли Шёпота вошли в устье и начали захватывать торговые суда. Герои, не дожидаясь команды, покинули свои позиции и ринулись забираться на корабли. Кузнец, Гнея и Искор были среди них.
Устье было настолько узким, что корабли стояли вплотную. Герои и злодеи, перебираясь с одного на другое судно, стремились навстречу друг другу.
Тучи над их головами сгущались, и снегопад усиливался.
Гнея и Кузнец добрались почти до самых дальних кораблей перед тем, как встретили первое сопротивление. Злодеи пилили и рубили мачты кораблей, стоявших в хвосте очереди на подъёмник.
– Зачем они это делают? – Гнея выхватила меч и приготовилась к драке.
– Не хотят, чтоб кто-то ушёл раньше времени. – Кузнец метнул один из топоров и избавил скрипящую мачту от злодея с пилой.
– И в чём их план? – спросила девушка, уложив одного разбойника в долгий сон.
– Всё по порядку. Сначала машем оружием, потом задаём вопросы. Справа.
Девушка развернулась и прибила летевшего на неё с мачты злодея.
Кузнец громко свистнул, и его услышали другие герои, ожидавшие врага на полпути. К сожалению, сигнал, означавший “Все сюда!”, последний раз применялся больше десяти лет назад, и герои сегодняшнего дня отреагировали на него ответным свистом, оставшись на своих местах.
– Пацан, гони их всех сюда.
Капюшон кивнул и побежал обратно, в глубь леса мачт. Мальчишка ловко скакал с корабля на корабль, но обойти все суда, на которых герои готовились к битве, заняло бы непозволительно много времени, и он достал Квасунта. Быстро отыскав нужную страницу, он развернулся и побежал обратно. На одной из палуб он нашёл капитана, сорвал его остроконечную шляпу, вытащил нож, подаренный Кузнецом, и срезал кончик головного убора. Проведя пугающий капитана и его команду ритуал, Искор поднёс шляпу узкой частью к лицу и закричал:
– Все герои! Немедленно выдвигайтесь к судам в конце очереди. Нужны ваши подвиги!
Точный посыл и правильные слова сработали лучше свиста Кузнеца. Эхо разнесло слова мальчишки по всей бухте. Очень скоро герои присоединились к Гнее и Кузнецу, безуспешно пытавшимся остановить разбойников, рубящих мачты.
Кузнец заметил, что те два корабля, на которых прибыли злодеи, стояли, не двигаясь, и на палубах расположились негодяи, совершенно не пытавшиеся помочь своим товарищам по ремеслу, но эта странность подождёт.
Первым прорвавшимся вперёд и картинно перепрыгнувшим на верёвке с торговых кораблей на палубу злодейского судна был Воландер.
– Да ну его, – сказал один из героев, дравшийся с врагом неподалёку от Кузнеца, убрал оружие и побежал обратно к берегу.
Несколько других, наоборот, побежали следом за Воландером в надежде опередить его или хотя бы помешать.
Гнея, уложив очередного разбойника, забралась на мачту, схватила канат, пролетела на нём разделяющее два судна расстояние до палубы вражеского корабля и, приземлившись, вонзила меч в доски палубы.
– Эффектно, – пробормотал Воландер. – Надо будет запомнить.
Кузнец тем временем подумал, что все поверженные до этого момента враги были слишком слабы, и это ему не нравилось. Он предпочитал сначала разобраться с теми, что посильнее.
На миг все замерли, когда над их головами прогремел то ли крик, то ли рык.
Среди туч показался силуэт и, не заставляя смотревших в небо гадать, из скрывающего его наволока показался Буреворот.
– Что это на нём? – спросил стоящий на берегу Изсеб.
– Сбруя? – ответил не менее ошарашенный стражник.
На спине птицы стояли массивные приспособления, и канаты от них уходили в тучу, из которой он только что вылетел.
– Это что… – не успел сказать Изсеб, как Буреворот вытащил из густых туч один из Парящих островов Флидоры.
Все злодеи, стоявшие без дела на палубах своих кораблей, рванули в бой и начали пробиваться вперёд по торговым судам.
– Приготовить оружие! – скомандовал Изсеб. – Цельсь!
– Командующий, нас атакуют! – стражник, стоявший рядом, робко обратился к своему военачальнику.
– Без тебя вижу! – отмахнулся Изсеб Таков. – Сейчас мы его…
– Нет, не только оно, – стражник указал назад.
Изсеб обернулся, и глаза его увеличились, отчего отчаяние и разочарование в них стало лучше различимо.
Враг напал с тыла на вершине гор Нападуна, и оставшиеся там полдюжины стражников, не раздумывая, приняли жизненно важное решение сдаться в плен.
– Немедленно все наверх! – забрызгав своего помощника слюной, Изсеб направил кхоня в сторону лестницы, ведущей на скалу.
Далеко от берега Воландер, Гнея и другие герои перебили всех своих противников на вражеских кораблях и, обыскав каюты и трюмы, поняли, что кем бы ни был Шёпот, его здесь нет. Оставшиеся разбойники разбежались по торговым судам и, перехватив штурвалы, начали сталкивать корабли.
– Кузнец! – сломя голову Капюшон прибежал к герою и указал на берег. – Там плохо.
– Тут нигде не хорошо, – тяжело дыша, ответил бывший трактирщик и посмотрел наверх.
Прямо над ними, поднимая волны и раскачивая корабли, пролетал Буреворот. Великан кричал, по всей видимости, от тяжёлой ноши и двигался к берегу. А среди белых точек снега начали появляться точки чёрные.
– Ох, везёт мне, третий раз прямиком на голову… – Кузнец смотрел в небо, разминая плечо.
– Монстропад! – завопил один из героев.
Не прошло и буба, как тут и там, то в воду, то на палубу начали приземляться монстры.
– Эй, – крикнул Кузнец в сторону Гнеи и Воландера, отбивающих атаки стаи когокрадов и двух крупных бобропотапов. – Уходим на берег!
– Почему? – спросила Гнея.
– Корабли мы проиграли, – ответил Воландер. – Надо удержать подъёмник.
Все они и ещё несколько героев ускользнули из-под лап и когтей прибывшей вражеской подмоги, которая, кстати, не брезговала пожевать и злодеев. Пробиваясь с боем через прибывающих прямиком с неба тварей, герои добрались до побережья, где часть стражи стояла в очереди на лестницу, а другая часть, задрав ружья в небо, готовилась открыть стрельбу по злодеям, стоявшим на краю обрыва.
– Нажать курки! – крикнул Изсеб Таков.
Стражники дружно выполнили команду, но вместо оглушающих взрывов и огненных вспышек услышали лишь еле слышные щелчки. Несколько огнестволов всё же выстрелило, но эффект был не тот, что планировался.
– Почему не выполняете команду? – брызжа слюной, вопил Изсеб.
– Выполняем, командующий, – ответил один из стражников. – Не бабахает.
Пока одни воины толпились у лестницы, а другие щёлкали огнестволами, некоторые герои решили лезть на скалу, не дожидаясь очереди. А сверху на них летели камни.
Удивил всех камень, летевший не сверху вниз, а снизу вверх. Ударившись о край обрыва, он сбил нескольких злодеев.
Глаза Искора забегали по побережью в поисках силы, бросившей этот огромный камень, и очень быстро выловили в толпе два знакомых лица.
– Кузнец, смотри! – радостно завизжал Капюшон.
– Отшиб? – удивлённо, но всё же с приятным чувством промычал герой.
– А кто этот странный мужичок рядом с вашим приятелем? – спросила Гнея.
– А это, деточка, бестия моего времени. Крахом зовут, – ответил Кузнец.
Счастливый Искор бежал навстречу знакомым лицам, размахивая руками и выкрикивая их имена.
– Пойдём поздороваемся, – Кузнец махнул Гнее и побежал следом за мальчишкой.
Отшиб приобнял Искора и захрипел смехом. Крах не обращал внимания на воссоединение знакомых и смотрел в небо на Буреворота и его упряжку, приближающихся к обрыву.
– Здоров? – спросил Кузнец.
– А то! – ухмыльнулся Отшиб. – Нашёл его в Голодных горах, когда он мастерил себе навес из дохлых когокрадов. Отвёл в Треснувшую чарку. Там пожили немного, а когда над нами проплыла эта луна, – Отшиб показал на Парящий остров, сцепленный с Буреворотом, – он уже не хотел сидеть на месте, и мы покинули поселение. Пока пересекали Кипящее море, увидели, как кто-то загарпунил луну со спины Буреворота.
– Зачем ему Парящий остров? Обратно захотел? – удивился Кузнец.
– Сам его спроси, – пожал плечами Отшиб.
Крах придавил несколько мелких монстров, упавших на берег, своим огромным мечом.
– Крах, – Кузнец привлёк внимание безумного ловца недоли. – Ты говоришь?
– Говорю, хе-хе-сы.
– Ты хочешь на остров? – на всякий случай Кузнец сопровождал слова жестами.
– Нет. Нет супа.
– Значит, хочешь подраться?
– Хе-хе-сы, – улыбка ловца недоли напугала даже Гнею и Кузнеца. – Ага.
– Хорошо. Значит, нам надо наверх. – Кузнец посмотрел на лестницу, на злодеев, стоявших на обрыве и забрасывающих стражников камнями, на тех, что уже добрались до подъёмника наверху и, конечно же, на Буреворота, который был уже очень близок к Нападуну. – У меня пусто. Предлагайте.
– Режем верёвки подъёмника, и противовесом нас тянет наверх. Буб не щёлкнет, будем на месте, – предложила Гнея.
– Мы же вроде защищать эту махину прибыли? – уточнил Кузнец.
– Поймать когокрадов поздоровее! На них в стену побежим, – влез Крах.
– Да, – Кузнец почесал голову и посмотрел на Искора. – А я думал, у тебя самые бредовые идеи.
– Вообще-то, – стесняясь, начал Искор, – есть одна. Помнишь, когда я готовил в трактире в Тысяче вопросов, у меня еда пробила крышу и улетела в небо? А потом у Треснувшей чарки я попробовал повторить, и тоже получилось. Если объединить это с другим чудовством, то может сработать.
– О чём вы вообще говорите? – спросила Гнея и тут же отвлеклась на мелкую тварь, задумавшую напасть на девушку со спины.
– Я потом всё объясню, – не отрывая взгляда от мальчишки, ответил Кузнец.
Искор подготовил всё, что требовалось для чудовства, а воины расчистили участок берега от лишних пассажиров. Суета на берегу набирала обороты и стремилась к безумию. Те монстры, что упали в воды Кипящего моря, но успели выбраться на берег до того, как приготовились, обезумели и нападали не только на людей, но и на других тварей. Стражники же отбивались огнестволами, используя передовую выдумку Скупа не по назначению. Положившись на новое оружие, никто, кроме Изсеба, не взял с собой старый добрый клинок. А сам Изсеб орудовал клинком с другой целью. Угрожая коротким мечом работникам Нападуна, он требовал убежища.
Искор следил за тем, как остров над их головами приближается к побережью, и, когда он уже почти был над ними, мальчишка подозвал всех и попросил не шевелиться. После действий, заставивших Гнею усомниться в здоровье Капюшона, земля под ногами задрожала, и кусок побережья, на котором толпились воины, начал подниматься в воздух, набирая скорость.
Очень скоро они приблизились к обрыву скал Нападуна, и Кузнец подошёл к краю:
– Отшиб, пойдём.
– Куда вы? – Искор двинулся было к своему герою.
– Вы займитесь Буреворотом, а мы тут злодеев погоняем. Не исключено, что наш Шёпот прибыл со второй группой с тыла. Да и высоту я не люблю. Туи, останешься с ними! – Кузнец заглянул в мешочек на поясе, и черепаха выпрыгнула.
– Ты же стеногорец? – удивилась Гнея.
– Горы – не огромная, движущаяся в небе птица. До встречи.
Кузнец и Отшиб спрыгнули с несущегося ввысь островка, прокатились по земле, вскочили на ноги и тут же бросились в бой с толпой злодеев, чья численность превышала стражу и тех героев, что добрались до вершины Нападуна.
Выделить в толпе можно было только стражников. Стражники Буерака должны носить форму, хотя им никто её и не выдаёт. Каждый лично отвечает за соответствие своего наряда стандарту, но оказавшиеся бесполезными в бою огнестволы помогали отделять охрану от героев и злодеев. Герои были отмечены краской, как и при битве в Топтанной долине, но в таком бою не всегда есть время искать на теле и доспехе противника опознавательный мазок белой краски. Сомнений не вызывали разве что всадники верхом на монстрах. К ним навстречу бросались только самые отважные, безумные и хмельные герои.
Кузнец и Отшиб молча переглянулись и договорились обезвреживать противников, не лишая их завтрашнего дня. Кузнец перевернул топоры обухом вперёд, а отшельник подхватил потерявший владельца огнествол.
Они двинулись в сторону подъёмника. Сохраняя тактическую короткую дистанцию друг от друга, герой и отшельник встречали каждого летящего навстречу врага с двух флангов и старались оглушить его как можно скорее, до того, как присоединятся другие. Попутно они убирали и тех, кто нападал на беззащитных и неподготовленных к реальной битве стражников. При столкновении с всадниками целью героя и отшельника было сбить ошейник с одурманивающими воньями.
Добравшись до многоярусных конструкций города, где улочками считались мосты и лестницы, Отшиб указал на здание, уже знакомое Кузнецу. Дом, в котором живёт и работает Закий Дон. А вокруг него, защищая все входы, стоял вражеский караул. Злодеи дождались, пока Кузнец и Отшиб перейдут подвесной мост, и напали все разом. Домик Закия стоял прямо посреди водопада, в паре десятков пышков над краем. Так архитектор мог наблюдать за работой подъёмника.
Когда осталось три способных сражаться злодея, они решили отступить. Причём один из них от волнения прыгнул прямиком в воду Врак-реки. Ту самую, что незамедлительно попыталась скинуть его вниз с водопада, но сетка, установленная работниками верхнего города, поймала напуганного разбойника. Сейчас он считал своё место самым безопасным.
Навалившись плечом на дверь, Кузнец вошёл в дом Закий Дона и увидел три фигуры. Одним был сам Закий, стоявший рядом со своим креслом. В кресле сидел неизвестный, а с другой стороны маячил, без сомнения, личный охранник – гора мышц с небольшим количеством стальных и кожаных доспехов. В руках он держал кирку.
– Ты Шёпот? – спросил Кузнец.
– Зачем спрашиваешь? – поинтересовался низкорослый и хиленький человек в кресле.
– Поймать тебя надо и наказать за всё это безобразие!
– Лови, – нагло ухмыляясь, ответил злодей и махнул рукой, отдав приказ охраннику разобраться с незваными гостями.
На осколке земли, куски которого отваливались по мере его полёта вверх, Искор, Гнея и Крах прижимались друг к другу. Мальчишка совершил ещё один ритуал и заставил кусок земли замедлиться и повернуть ближе к Буревороту. Поравнявшись с гигантской птицей, ловец недоли, хрипло посмеиваясь, схватил Гнею и Искора и спрыгнул на спину исполина.
Тут расположился небольшой форт. Две дюжины злодеев следили за цепями, закреплёнными на лебёдках у хвоста и основания крыльев Буреворота. Ещё одна конструкция была установлена на шее птицы, и в ней стоял выделявшийся на фоне разбойников человек в тёмном плаще. Он держал нечто похожее на вожжи и управлял Буреворотом. Увидев прибывших, он отдал приказ избавиться от гостей.
Искор смотрел за происходящим со стороны. Гнея и Крах без особых сложностей облегчали ношу Буреворота, скидывая противников с его спины. Крах не использовал свой огромный меч и хватал клинки врагов рукой прямо за лезвие, обламывая его или вырывая из рук, после чего пинал лиходеев, пока те сами не бросались наутёк. Бежать, конечно, было некуда, но им казалось, что упасть на пляж или допрыгнуть до воды Врак-реки безопаснее, чем оставаться на спине гигантской птицы в компании героя, внушающего ужас своим смехом.
– Искор, – крик Гнеи отвлёк мальчишку и, обернувшись, он заметил, что девушка-воительница уже стояла возле одной из лебёдок. – Помоги!