Эриана вздохнула и улыбнулась, все еще бледная. Неожиданно во дворе раздались голоса, среди которых Хэш различил до боли знакомый скрипучий голос старика, бывшего когда-то хорошим кузнецом, а ныне безумного пьяницы. Стал он таким по его, Хэша, вине. Неведомо как он узнал, что Хэш в деревне и вновь пришел, чтобы напомнить о себе. Хозяйка покачала головой и вздохнула.

– Не обращай внимания, Даэнир. Это Радамир буянит. Вот же, не сидится ему у себя! Уже одиннадцать лет прошло, как палачи его семью убили. Всех до единого. А он с тех пор, вроде как, умом тронулся. Несет всякую чушь. Ты его не слушай.

Хэш отвернулся и глухо проворчал.

– А что если я тоже палач? Госпожа, ведь ты не знаешь обо мне ничего.

– Ну, во-первых, палач никогда бы не назвал меня госпожой! – рассмеялась хозяйка и уже серьезно добавила. – Тебя, ведь, привел мой сын, Хирш. Он у меня особенный. Он умеет видеть людей. И если он привел тебя в дом, значит, ты хороший человек. Хирш особый дар имеет. И он еще ни разу не ошибался. Да, к тому же, с вами священник, которого два дня тому назад грозились повесить на первом же суку! Были здесь палачи. Аж, четверо! Я столько на своем веку еще ни разу не видела! Обыскали все дворы. Никого не нашли и все грозились, что ежели узнают, что кто беглого укрывает, тех всей семьей порешат.

Голоса в таверне стихли, а спустя минуту, в дверь постучали, и заглянул Хирш. Увидев Хэша, мальчуган ухмыльнулся и кивнул ему.

– Старик ушел, господин. Можешь выходить.

Ответить Хэш ничего не успел. Мальчуган выскочил из комнаты и растворился в неизвестном направлении. Хэш вздохнул и, покосившись на хозяйку, проворчал.

– В этот раз Радамир не ошибся, госпожа. Может, я и промолчал бы, но не хочу, чтобы вы из-за меня свои шкуры подставляли. Я и есть тот, кто казнил семью старика одиннадцать лет назад. Палач Хэш. Вернее, теперь уже, бывший палач, потому как, ушел со службы и ныне сам преступник.

Хозяйка несколько минут пристально разглядывала его, не зная, верить или нет, а потом вздохнула.

– Хирш не ошибается. И Хэша он знает. Если ты Хэш, мой сын об этом знал бы. Три года назад…

Норея умолкла и вопросительно посмотрела на него и Хэш усмехнулся.

– Я помню, госпожа. Три года назад твой сын был единственным, кто посмел сказать мне в лицо: «убирайся». И тогда он лишь чудом остался жив. Потому, что напомнил мне меня самого. А потом не попался мне на глаза. Тогда я все еще был жестоким палачом и, не задумываясь, убил бы мальчишку. Он узнал меня и теперь. Почему пригласил? Теряюсь в догадках.

– Хэш, значит, – вздохнула хозяйка. – Ну и дела творятся на этом свете! Ты же был худшим из палачей! Почему же теперь…

– Был, – согласился Хэш. – А теперь я бродяга, и недалек тот день, когда за мою голову назначат награду.

– Ладно, замучила я тебя своими расспросами. Вы, должно быть голодны с дороги? Идем, я накрою вам стол в общем зале. А Анника принесет еду для Эрианы.

Вслед за хозяйкой Хэш вернулся в таверну. День уже клонился к вечеру, и было не слишком многолюдно. Чевор сидел здесь же, за одним из столов. Хэш подсел к нему в ожидании ужина. Но спокойно поужинать не получилось. Уже стемнело, когда старик Радамир снова зашел и, оглядевшись вокруг, увидел Хэша. Он был пьян не в меру, но палача узнал мгновенно. Подошел прямо к ним и прошипел зло.

– Ты снова здесь? Я знал, что ты здесь! Я тебя, ведь, нутром, собака, чую! Что, снова убивать пришел? Мало крови тебе? Мало? Ты сдохнешь когда-нибудь! В стра-а-ашшных муках сдохнешь! Как шелудивый пес! Я знаю! Будешь захлебываться от крови, как те, кого ты сам казнил!

К ним подошел Азур, хозяин постоялого двора, и тихо проворчал, попытавшись оттеснить к выходу пьяного Радамира.

– Ты что же это такое говоришь! Ты совсем, видимо, из ума, старик, выжил! Всех постояльцев мне распугаешь!

Но старик неожиданно ловко вывернулся и снова подскочил к столу, где сидели Хэш и Чевор. Потрясая кулаками, он закричал на всю таверну.

– Я знаю, что говорю! Это, вот, за столом не человек! Это мразь последняя! Убийца! Нет, это даже не мразь, это отборная мразь! Сволочь! Нет таких слов, чтобы достойно назвать это отродье!

Но тут старик наткнулся на укоризненный взгляд Чевора и умолк, а потом, смущенно пробормотал, что-то и, повернувшись, вышел вон. Хэш вздохнул и тихо проворчал.

– Вот, этого я и боялся, Чевор. Ну, я-то ладно. Что заслужил, как говорится, то и получил. Но Эри! Не хотелось бы мне, чтобы она это слышала. И так она за меня переживает слишком сильно.

– Это точно! – усмехнулся Чевор. – Друг Даэнир, что же ты намерен делать теперь?

– Не знаю, Чевор. Вряд ли он станет со мной разговаривать. А ты что посоветуешь?

– А вот советовать, друг мой, я тебе не могу. Ты должен сам, понимаешь? Сам, своим сердцем почувствовать, что нужно сделать. Только это и будет единственно верный путь. Ну, пожалуй, я пойду к себе. Отдых не помешает. Ты тоже отдыхай.

Хэш рассеянно кивнул ему и, поднявшись, вышел во двор. На конюшне он заметил Хирша и направился прямо туда. Паренек таскал в стойла свежее сено. Заметив Хэша, он улыбнулся ему и задорно спросил.

– Может, желаешь помочь, господин?

– Пожалуй, помогу, – согласился Хэш, взяв в руки охапку душистого сена. – Слушай, Хирш, ты ведь знаешь, кто я такой. Почему к себе позвал?

– Потому что ты уже не тот, господин, – ответил Хирш. – Ты совсем не тот. Три года назад ты пришел, чтобы отнять жизнь. А теперь ты пришел, чтобы жизнь спасти. Я не могу отказать в этом.

– Да, тебе не откажешь в разумности, – вздохнул Хэш и занес сено в стойло к лошади, красивой пегой кобыле.

– Ты не переживай, господин, – отозвался Хирш, пыхтя в соседнем стойле. – Все будет как надо. Знаешь, ведь, все от Бога! Он не дает испытаний больше, чем человек может выдержать! А, значит, и это тебе по силам! Я знаю, мне дед Радамир рассказывал, кто убил его семью и как.

– Благодарю за поддержку! – усмехнулся Хэш, направляясь за новой охапкой.

– Господин, а ты, может, покажешь мне что-нибудь? Ну, я знаю, вы ненадолго у нас. Ну, хотя бы чуть-чуть! Вот, дед Радамир говорил, что каждый мужчина должен уметь постоять за себя. А я совсем ничего не умею.

– Совсем ничего не бывает, – улыбнулся Хэш. – Ладно, покажу я тебе кое-что. Только уговор: не жаловаться и не ныть. Это, брат, наука тяжелая. Не всем она по плечу. Не все, даже и мужчины, могут ее освоить. Согласен?

– Да! – с жаром выпалил паренек. – Я постараюсь быть прилежным учеником!

– Тогда, давай закончим работу и можем начать уже сегодня, – проворчал Хэш. – Слушай, а кто тебе имя дал?

– А, так это, матушка рассказывала, один заезжий человек… вернее, не человек. Друид! Да! Я, правда, не знаю, кто такие эти друиды, но матушка называла его так. И он сказал, что я у них не такой, как все. И это словечко прибавил. А когда его спросили, что это значит, он только улыбнулся и сказал, мол, сами увидите. А ты знаешь, что оно означает?

– Знаю, – улыбнулся Хэш. – Ты умеешь видеть других изнутри. Умеешь читать в душах. Именно эту способность и обозначает твое имя. Его можно перевести, как «смотрящий в душу».

– Это ж, с какого языка?

– С эльфийского. Друиды, брат, это эльфийские мудрецы и волшебники. Они редко выходят за пределы своих лесов. И еще реже заговаривают с людьми, так, что тебе повезло просто безумно. Я, например, на своем веку ни одного друида даже не видел!

Они вдвоем настелили сено, задали лошадям корму, закрыли все стойла и Хирш объявил, что на этом его работа закончена. Потом они пошли на задний двор, прихватив по дороге перу крепких палок из тех, какими выколачивают мокрое белье, и принялись за тренировки. Хирш оказался на редкость понятливым и старательным учеником. Он не жаловался на ушибы, на боль, на усталость. Он быстро схватывал каждое движение и точно повторял его. Совсем уже стемнело, когда Хэш отступил и сказал, что на сегодня достаточно.

– Ну, еще немного, пожалуйста! – попросил Хирш. – Я совсем ни капельки не устал!

– Вот, это ты врешь, – усмехнулся Хэш. – Ты, брат, на ногах еле держишься. И так матушка тебя завтра не узнает. Это сейчас синяков не видно, а завтра они расцветут буйным цветом. Что, трудно быть не таким, как все? Другие-то дразнят, а то и колотят, да?

– Ну, есть немного, – смущенно признался Хирш.

– Это не дело, – кивнул Хэш. – Себя надо защищать. Но, знаешь, драться самому это грех. Я в жизни много чего натворил. А теперь, вот, сам видишь, как несладко приходится. Ну, давай расходиться. Завтра матушка сердиться будет. Да, и спать уже пора.

Хирш кивнул и умчался. Хэш тоже направился в дом. Зайдя в комнату, он увидел, что Эриана крепко спит. Ей уже было намного лучше. Воспаление и жар как рукой сняло, и рана быстро затягивалась. Не смея тревожить ее сон, он расстелил на полу плащ, завернулся в него и заснул.

Всю ночь ему снилось его прошлое, как он приходил в эту деревню и казнил людей. Как на глазах всей деревни медленно рвал на части жену и детей Радамира, как заставлял его смотреть на мучения дорогих ему людей. Утром Хэш проснулся и понял, что плакал всю ночь. Лицо было мокро от слез, а на душе было так паршиво, как, пожалуй, еще никогда не было. Эрианы в комнате не обнаружилось, и Хэш прислушался к звукам вокруг. Его острый слух различал звуки, доносившиеся и с верхнего этажа, и с чердака, где лазили две шустрые пары ног, одна из которых наверняка принадлежала Хиршу, и ворчание Нореи. Она уже заметила синяки на теле сына и теперь пыталась понять, откуда они появились. Значит, мальчуган не признался ей, что просил его заниматься с ним. Еще бы! Наверняка хозяйка этих занятий не одобрит! В таверне за стойкой что-то напевал сам хозяин. Хэш еще не знал его, но кто-то из постояльцев назвал его по имени. Услышал Хэш и Эриану. Она была там же, в таверне, вместе с Чевором.

Он улыбнулся и не спеша свернул плащ, умылся и привел себя в порядок. Есть еще не хотелось, и он уже собрался направиться через окно прямиком на задний двор, но тут в таверне раздались сдавленные крики, шум и Хэш поспешил туда. И замер! И было от чего! В таверне находилось несколько постояльцев, за ближним столом сидели Чевор и Эриана, за стойкой скорчился от боли Азур, а прямо перед ним стояли Радамир, бывший деревенский кузнец, и Норея. Последняя рада была бы оказаться где-нибудь подальше, но Радамир крепко держал ее одной рукой, а другой сжимал нож, приставив его к горлу женщины. Силы ему было не занимать, и даже годы беспробудного пьянства не ослабили его.

Никто не решался даже шевельнуться, боясь, что он покалечит, а то и убьет пленницу. Хэш посмотрел прямо ему в глаза, но не увидел в них и капли безумия, а лишь только грусть и тоску по близким, которых он потерял. И неожиданно для себя Хэш понял намерения бывшего кузнеца. Все это время он искал только одного – смерти. Он хотел, чтобы Хэш и его убил, как его семью. Шагнув вперед, Хэш тихо, но твердо промолвил.

– Отпусти госпожу, Радамир. Или ты хочешь стать таким же, каким был я сам?

Бывший кузнец вздрогнул и посмотрел на Хэша, а потом медленно отступил, убрав нож. Норея всхлипнула и нырнула за стойку к мужу. Радамир вздохнул и исподлобья посмотрел на Хэша.

– Твоя, правда, наемник, такой мразью, как ты, я становиться не намерен. Значит, разгадал ты меня?

– Разгадал, – кивнул Хэш, и, неожиданно, шагнув вперед, вытащил свой палаческий нож. – Радамир, я причинил тебе много горя. Нет названия тому, что я творил и нет достойной кары. Ныне же я стою перед тобою. Вот нож, которым я убил твою семью. Возьми его. Теперь в твоей власти поступить так же, как я сам поступил с твоими, близкими.

Хэш вложил нож в руки бывшего кузнеца и опустился перед ним на колени. Эриана тихо всхлипнула, порываясь встать, но она была еще слишком слаба. Чевор осторожно и крепко сжал ее руку, тихо ворча в самое ухо.

– Тише, тише, девочка! Это его испытание, Господом посланное. Молись, чтобы все обошлось, и он достойно прошел его. Молись, Эри. Больше ты ничем не можешь сейчас ему помочь.

Эриана судорожно дышала, не сводя взгляда с Хэша и Радамира. Молитва, жаркая как пламя беззвучно возносилась к небесам, и никто ее не слышал, кроме самого Создателя. Секунды растянулись в вечность. Радамир стоял, сжимая в руке нож Хэша, и смотрел на него, а потом шагнул, коротко замахнулся и ударил. Нож прошел в волосе от лица Хэша и вонзился в деревянную стойку.

– Я прощаю тебя, – тихо вздохнул Радамир, отступив. – Если я кому и хотел бы отомстить, то палачу Хэшу. А ныне я знаю, что его уже нет.

Радамир повернулся к хозяину таверны и вздохнул.

– Прости меня, Азур, что я тут учинил этакое. Прости, не держи зла. Я чем смогу, воздам тебе.

И повернувшись, он вышел вон из таверны. Хэш коротко вздохнул и, поднявшись на ноги, подошел к Эриане, тут же обнявшей его так крепко, словно она боялась, как бы Хэш не вздумал снова испытывать судьбу и выяснять подобным образом отношения с остальными семьями, которые казнил здесь. Чевор смотрел на бывшего палача, и в глазах его светилось уважение и радость.

– Ты, пожалуй, более не нуждаешься в моей помощи, друг Даэнир, – с улыбкой промолвил он. – Я бы так не смог!

– Еще бы и как смог! – фыркнул Хэш. – Спасибо тебе, Чевор, за то, что понял и удержал Эри от глупостей.

– От глупостей?! – всхлипнула Эриана. – Да, это кто еще тут глупости творит! А если бы он тебя убил? Дан! Никогда, слышишь? Никогда больше так не делай!

– Не знаю, сладкая моя, – вздохнул Хэш. – Я не знаю, как повернется жизнь. Но мне почему-то кажется, что Создатель еще не скоро призовет меня к ответу.

Несколько дней они жили в доме Азура, ожидая, пока Эриана поправится. Хэш по вечерам занимался с Хиршем и еще парой мальчишек, тоже захотевших поучиться. К матушке Норее Хэш подошел сам, объяснил желание мальчика учиться и что ничему дурному Хэш его учить не собирается. Та поворчала, конечно, но более для порядка, и, в конце концов, разрешила. Мальчуган учился охотно и быстро. Уже через неделю он уверенно освоил все основные приемы рукопашного боя и некоторые упражнения с палкой, которую Хэш именовал на-ахет. Название Хиршу понравилось, и он принялся с любопытством расспрашивать, как называется у Хэша остальное оружие и чем оно отличается от того, которое используют обычные воины.

– Да, в общем-то, ничем, – терпеливо отозвался Хэш. – Просто я привык именовать их так. По сути, на-ахет это обычный тренировочный шест.

– Как ты сказал? – раздался позади голос Эрианы. – На-ахет? А почему тогда мой шест ты зовешь по-другому?

– По-другому? А как? – с любопытством спросил Хирш.

– На-арах! – усмехнулся Хэш и пояснил. – Это боевой шест с утяжеленными концами, вполне способный раздробить кости и даже убить, если знать как. Ну-ка Эри, покажи детям, что значит владеть этим оружием!

– Ох, скажешь тоже, владеть! – сморщилась Эриана, но все же принесла свой шест и встала против Хэша.

Минут двадцать Хэш гонял ее по внутреннему дворику, с удовлетворением отмечая, что отдых пошел девушке на пользу. Ее движения стали четче, уверенней. Теперь она уже не размышляла, как ответить на тот или иной удар. Навыки начали срабатывать сами. Однако она все еще не оправилась после ранения, и потому Хэш остановил тренировку.

– Вот это, радость моя, уже как раз, таки, можно вполне назвать владением на-арах. Я бы тебя еще погонял, но нельзя тебе пока напрягаться.

– А когда можно будет? – спросила Эри, отставляя в сторону шест. – Когда мы сможем ехать дальше?

– Не терпится домой? – Хэш вздохнул и проворчал. – Чевор еще нуждается в отдыхе и лечении. Еще неделю, я думаю, мы здесь пробудем.

И, к радости Хирша, они остались еще на неделю. Когда же они собрались уезжать, Азур отказался брать плату за постой и еду! А перед самым отъездом, когда они втроем уже выводили лошадей из ворот, к ним неожиданно подошел Радамир. Остановившись напротив Хэша, он, молча, протянул ему сверток из серой добротной ткани, а потом так же молча, развернулся и ушел, оставив бывшего палача в полном недоумении. Хэш так же молча, посмотрел ему вслед и подумал, что ради этого, вот, молчаливого разговора, ради мира в душе старика, стоило рискнуть, даже если бы тот и не промахнулся, а всадил бы ему нож в висок, как и целился.

13. Волк идёт по следу.

Волк в ярости швырнул в, стоявшего перед ним, наемника первое, что подвернулось под руку. Это оказался нож. Впрочем, молодой палач, увернулся от него и вздохнул, потупив голову.

– Как это называется?! – бушевал сотник, шагая из угла в угол. – Я тебя спрашиваю, Рыжик, как это называется, когда ты не можешь справиться с простейшим заданием?! Я бы еще понял, если бы потерял след Зинтры, Норы или Хэша! А эта выходка твоя? Как ты умудрился так напиться, что провалялся трое суток на мусорной куче?!

Что-то промелькнуло в глазах молодого палача, и он некоторое время, молча, стоял, пытаясь что-то вспомнить. А потом тихо прошептал, холодея от ужаса.

– Мэтр Хэш! Я его видел! Т-там!

Волк, вышагивавший по комнате, подскочил к Рыжику.

– Ты меня, что ли за идиота держишь? Какой, к черту Хэш?! Ты просто нахрюкался как свинья последняя!! А перед этим тебя разделал под орех этот святоша!!!

Рыжик съежился, ожидая удара, и глухо вскрикнул.

– Клянусь, я видел Хэша! Я вошел в таверну, а там он!!!

Волк уже хотел ударить, но неожиданно, остановился и спросил.

– В таверне, говоришь?

– Да! – тихо выдохнул Рыжик. – Он улыбнулся мне, кивнул. А потом словно взрыв. Ничего не помню. Очнулся уже на мусорной куче, голова трещит, словно по ней хорошенько камнем стукнули!

– А ты уверен, что не во сне пьяном тебе Хэш привиделся? – спросил насмешливо Волк.

Рыжик вздохнул и понурил голову. Он действительно немало выпил в этот день, заливая свои переживания по поводу первого в жизни прокола. Волк вздохнул и проворчал.

– Лучше бы тебе, брат, помалкивать об этом! И так уже байки ходят о твоих приключениях на мусорной куче! Если будешь болтать, что видел Хэша, могут и сумасшедшим посчитать. Дейдар долго разбираться не будет. Ясно? Теперь иди с глаз моих!

Паренек проворно выскользнул за дверь. Сотник вздохнул и тихо проворчал под нос.

– А если не врет пацан? Хэш вполне мог,… нет, это полный бред! Хэш мертв давно. Проклятая ведьма! А что если это она? Если уж она с Хэшем справилась… так… хм,… пожалуй, могло быть и так!

Волк вздохнул и, выглянув во двор, обнаружил, что ученики уже собрались. Выкинув из головы лишние мысли, он направился к ним. Но не успел он дойти до площадки, как навстречу ему вылетел Хакус. Заметив сотника, наемник коротко выдохнул и резко поменял направление движения, но было поздно. Волк усмехнулся и окликнул его.

– Хакус! Иди сюда!

Тот вздрогнул, но подошел, стараясь не дышать, чтобы не выдать, что пьян. Сотник усмехнулся, прекрасно все, поняв, но сделал вид, будто ничего не заметил, и спросил неожиданно.

– Ты помнишь ведьму, Хакус? Ту, что сбежала прямо отсюда. Должен помнить, ведь ты тогда стоял на воротах.

– Ну, помню, – кивнул палач. – Мне тогда повезло, что Хэш меня сменил. Ведь она меня бы уложила вместо него.

– В каком смысле сменил? – озадаченно спросил Волк.

– Как это, в каком? – изумился Хакус. – Да, ведь, ты же и приказал ему меня сменить, за то, что он опоздал на сбор! Он мне так и сказал. И еще, что ты его к стенке грозился поставить!

Волк рассеянно кивнул и Хакус, облегченно вздохнув, скрылся из вида. Несколько минут Волк ошарашено стоял, не зная, что ему делать. Было ясно, как день, что Хэш вовсе не погиб от руки ведьмы, а попросту сбежал с ней, обманув Хакуса и перебив всех, кто мог его выдать! Ну, в самом деле, не девчонка же уложила трех лучших палачей! Будь она хоть трижды ведьма! Но, если Хэш жив, значит и Рыжику не померещилось? Тогда почему Хэш, если это и в самом деле он, не убил пацана? Волк направился в Цитадель. О догадке требовалось немедленно сообщить Верховному. Хэша было необходимо найти и… ну, неважно. Скорее, всего, его казнят. Оставлять в живых отступника было опасно.

Волк вспомнил неожиданно, как когда-то Хэш, тогда еще и не Хэш вовсе, а трехлетний малыш Даник, защищая свою мать, набросился на него с кулаками. Как, перебив на его глазах всю семью, Волк забрал его с собой. Как по дороге он несколько раз норовил сбежать. Как забрался на дерево и прыгал там с ветки на ветку, словно белка, заставив его, Волка, здорово постараться, чтобы снять мальчишку. После этого к нему надолго приклеилось прозвище «Попрыгунчик» и Хэш разбил немало носов, чтобы избавиться от обидного имени. И остановившись на полпути, Волк тихо проворчал.

– Ох, попрыгунчик, что же ты творишь? А? Зачем? Почему? Что наобещала тебе эта ведьма? Чем очаровала, что ты против своих пошел?

Резко развернувшись, он направился на тренировочную площадку, где его ждали ученики. Доложить никогда не поздно, решил он. В конце концов, он еще и сам не уверен в своем предположении. И успокоившись немного, Волк приступил к занятиям. Однако вскоре вернулись, посланные в Тарну Красавчик и Барр. Они потеряли след беглого священника Иерима! Волк, вспомнив о своей догадке, усмехнулся. Ну, разумеется! Разве могли они тягаться с Хэшем!

Однако Волк снова промолчал. Ему никак не давал покоя вопрос: почему Хэш поступил так? Ради чего можно было отказаться от сытой жизни, уважения, денег не маленьких и стать изгоем, фактически, обречь себя на неминуемую смерть?! Только глупец мог думать, что справится с целой Школой палачей! Хэш глупцом не был. Наоборот, он был циничным и расчетливым. И если что-то делал, то знал наверняка, что от этого получит.

Выслушав доклад Барра, Волк отправил его к шимаму, как следует, отчитав за промашку и несостоятельность. Теперь ему было ясно, что к побегу святоши приложил руку Хэш. Никак иначе промашку матерых палачей объяснить было нельзя. Разумеется, Дейдар наказал их обоих, спустив с них по три шкуры, а потом послал на поиски Кронна и Хинна, с ищейками. Волк в напутствие посоветовал ребятам взять побольше собак. Он по прежнему молчал о своей догадке, поклявшись самому себе непременно выяснить, почему Хэш ушел, и только потом сдавать его Дейдару. Ему было немного жаль парня. Из всех его учеников, Хэш был самый смышленый и самый бойкий и Волк тихо признался самому себе, что парнишка просто симпатичен ему. Однако через два месяца вернулись близнецы. Без собак, злые, уставшие. Волк вызвал их к себе.

– Ну, голубцы? Как вы-то умудрились проколоться? Где собак посеяли, а?

– Ведьма наших собак перерезала! – хмуро отозвался Кронн. – Это ведьма! Та самая! Она святошу из тюрьмы вытащила!

– Та-ак! – вздохнул Волк. – Еще только этого не доставало! И что я должен шимаму докладывать? Мне уже это начинает порядком надоедать! Ладно, Рыжик, только начал работать, но вы-то? Не мальчики уже! Должны понимать все! Так, быстро и подробно, не упуская ни одной мелочи! Что там произошло, и чем вы занимались целых восемь недель?!

Кронн и Хинн, рассказали, как потеряли след, как целый месяц прочесывали окрестности Тарны во все стороны, как напали на след и еще две недели шли по нему то в сторону Ликеи, то обратно, как допрашивали всех, кто попадался под руку. Жители деревень клялись, что видели святого отца, но куда он пошел никто не знает. И, наконец, когда они подобрались совсем близко, послали по свежему следу собак. Но псы не вернулись. Отправившись на их поиски, они обнаружили собак мертвыми и никаких следов вокруг. Ни запаха, ни звука, ни следа!

– Эта ведьма, не иначе! – прибавил Кронн и умолк.

– Ведьма, говоришь? – усмехнулся Волк. – А скажи-ка, Кронн, собаки были как убиты?

– У трех было вспорото брюхо, – отозвался Хинн вместо брата. – А две с разорванным горлом были.

– С разорванным или с разрезанным? – уточнил Волк. – Ребята, ведьма, насколько я помню, ни когтей, ни зубов не имела и ваших ищеек уложила с помощью оружия!

– Верно! – прошептал Хинн, бледнея.

– Тогда что вы мне тут втираете? – рявкнул Волк. – Какая к чертям собачьим, ведьма, если собаки порваны когтями и зубами? А наличие яда вы, конечно же, не проверили! И про мантикору в лесах под Тикком тоже не слышали ни разу!!

Близнецы потупились, не зная, что сказать.

– Идите с глаз моих! – проворчал Волк. – Шимаму я доложу обо всем сам! И вас без сожаления к позорному столбу поставлю за такое ребячество! Вон!!!

Крон и Хинн торопливо исчезли за дверью. Волк вздохнул, и, убедившись, что они действительно ушли, тихонько усмехнулся.

– Ну, кто бы мог подумать, а? Ох, попрыгунчик, допрыгаешься! Ведь, Дейдар-то тебя найдет рано или поздно! Что тогда делать будешь?

Сотник вздохнул и, поднявшись, направился к Верховному, ожидавшему уже доклада. Конечно, близнецы виноваты сами, не рассчитав своих сил, но, если подумать, ведь они не знали, с кем встретились! Вкратце доложив о случившемся, Волк вздохнул.

– Снова неудача! Проклятый святоша!

– Говоришь, собаки мертвы? – тихо вздохнул Дейдар. – Уж не ведьма ли там побывала?

– Ведьма? – усмехнулся Волк спокойно. – Это вряд ли. Я поначалу-то об этом тоже подумал, но собаки, по словам близнецов, убиты не оружием, а порваны когтями и зубами. А ведьма, хоть и сильная, а превращаться в зверя все же не умеет. Да, и в прошлый раз ищеек она уложила с помощью оружия. К тому же, ведь, ее видели в топях и туда уже направлены палачи.

– Да, Ворон с Моррулом направились в топи, – кивнул Дейдар устало. – Два дня как доложили, что напали на след. Но, если не ведьма, то кто? Этот святоша? Как он мне надоел! Вместе с ведьмой этой, неизвестно откуда взявшейся! Уже пять лет ни один не может поймать мне его!

Дейдар пристально посмотрел на Волка и усмехнулся неожиданно.

– А поезжай-ка ты сам, верный мой пес! Да, да! Поезжай, посмотри, проверь слова близнецов, может, что и нароешь. Ты палач опытный, и не таких отыскивал!

– А ученики? – осторожно попытался возразить Волк, но Дейдар с ходу отмахнулся.

– Ученики твои не маленькие уже! Пора и на дело брать! Вот, и возьми их с собой! И еще кого-нибудь прихвати! Ну, хотя бы и близнецов! Пускай тоже поучатся работать! А то совсем уже хватку ребята потеряли. Иди.

Волк, поняв, что спорить бесполезно, кивнул и направился к двери, но неожиданно шимам его остановил. Волк вздрогнул и обернулся.

– Только не вздумай на рожон лезть и ребят подставлять! – проворчал Дейдар. – За каждую шкуру ответишь лично! Ясно?

– Более чем, – кивнул сотник.

– Вот, и хорошо, – усмехнулся Верховный. – Докладывать о ходе расследования будешь мне лично через каждые два дня! Надеюсь, тебе не нужно объяснять, как это делать? Все. Иди.

Волк быстро вышел, и, только оказавшись у себя, вздохнул посвободнее.

– Тебе повезло, попрыгунчик! – усмехнулся он. – По твоему следу направили меня. Я тебя не сдам, пока не докопаюсь до причины, по которой ты, очертя голову, бросил все нажитое! А я докопаюсь, рано или поздно! Может, я не справлюсь с тобой физически, но и спрятаться ты от меня тоже не сможешь!

Через несколько часов небольшая кавалькада выступила в путь. Волк, повинуясь приказу шимама, взял с собой четверых учеников и Кронна с Хинном. Для последних это задание стало несмываемым позором. Их, опытных палачей, приравняли к мальчишкам-ученикам! Но приказ Дейдара никто оспорить не смел, а потому они, хмурые и притихшие, послушно топали за сотником, надеясь заслужить прощение шимама. Через несколько дней они прибыли в Тарну, где Волк подробнейшим образом допросил всех тюремщиков. Выяснилось, что вместе со священником сбежала еще какая-то девица и исчезла из города вместе с отцом. Затем, они направились обратно, по следам беглецов. Кронн и Хинн указали место, где обнаружили первые следы. Осмотрев стоянку, Волк усмехнулся.

– Здесь ночевало пять человек! И среди них были женщины. Видимо, та девица, что сбежала из тюрьмы, вместе с отцом направилась искать другое место для житья. А священник вызвался ее сопровождать.

– Это трое, – заметил Хинн. – А остальные?

Волк усмехнулся и пожал плечами.

– Наверное, верующие. Священник пользуется уважением среди них и даже каким-то подобием власти. Так, здесь все ясно. Где они повернули назад?

– В небольшой деревушке у дороги, кажется, Терка называется.

– Знаю такую, – кивнул Волк. – А где он собак уложил?

– Он? – переспросил Кронн.

Волк, криво усмехнулся, поняв, что едва не выдал свою догадку. Думая все время о Хэше, он и говорить стал о нем.

– А кто, по-вашему, собак уложил? Этот святоша, по всей видимости, имеет влияние на диких зверей. Это они, защищая его, порвали собак. Так, где это произошло?

– В Луоше. Это уже на пути к Тикку, за Тарной.

– Отлично! Вот туда и направимся. И там я буду учить вас искать следы.

Волк снова вскочил на лошадь и направился в направлении Тикка. Близнецы, нехотя последовали за ним. Ученики потянулись следом. Еще несколько дней они потратили, чтобы добраться до Луоши. В деревню вошли затемно. Жители почти все спали. Волк, не церемонясь, перебудил всю деревню и принялся допрашивать. Доподлинно зная, что Хэш не раз посещал эту деревню, он намеренно искал тех, кто пострадал от рук палача. И первым он обнаружил старого кузнеца, семью которого Хэш казнил на его же глазах. Близнецы выволокли старика на улицу и Волк, оглядев его, отослал всех прочь, на поиски других возможных свидетелей. Когда палачи и ученики оказались далеко, Волк приблизился к кузнецу и тихо сказал.

– Я знаю, что Хэш жив. Я знаю, что он был здесь вместе со священником и женщиной по имени Эриана! Где они?

Бывший кузнец поднял голову, встретившись взглядом с сотником. Он не боялся смерти. Он давно уже мечтал о ней. И усмехнувшись, он так же тихо и спокойно ответил.

– Ты ошибаешься, палач. Хэша больше нет. Я не видел его здесь. Священник приходил. Женщина была. С ними еще кто-то. Но это не был Хэш. Я бы узнал своего палача!

– Ладно. Куда они направились?

– А вот этого, палач, я тебе не скажу! – так же спокойно ответил Радамир. – Ищи сам, коли сможешь. А я тебе помогать не стану.

– Он же убил всех твоих! – прошипел яростно Волк. – На твоих глазах твоих же детей! Ты забыл об этом, что теперь его покрываешь?

– Я не забыл ничего! – улыбнулся Радамир. – Но человек, который приходил сюда, не был палачом. Больше мне нечего сказать тебе.

Радамир спокойно развернулся и пошел в дом. Волк смотрел ему в след и не понимал ничего. Он знал, что здесь был именно Хэш. И этот старик не мог не узнать парня! Больше того, он его узнал! А теперь намеренно молчал. Почему? Что заставило его рискнуть жизнью, защищая того, кто убил его семью, кого он всю жизнь ненавидел всей душой?! Вернулись близнецы, таща за собой двух человек, женщину и мужчину. Позади ученики волокли еще одного мальчишку лет двенадцати на вид.