– Мне не место в твоем домике, – снова обиженным голосом сказала я, – там твои друзья. Я не собираюсь появляться в их обществе.
– Зачем ты придралась к моим друзьям? Что они тебе плохого сделали, Элис? Ты ведь даже с ними не знакома, а ненавидишь, словно они твои враги, – удивляясь, сказал Макс.
– Ничего плохого не сделали? – От ревности еле прошептала я, и обиженными глазами посмотрела на него.
– Да, что плохого? Тем более они были вчера ночью у меня, а утром уехали. Если ты по этой причине, то будь спокойна; нам никто не помешает нормально поговорить, и выяснить недоразумение, по причине которой ты на меня обижена, – продолжил уверять меня Макс.
Мне уже хотелось сказать, что своим появлением рядом с ним, они уже вызвали у меня к себе отвращение, но сдержалась. Я не считала уместным раскрывать причину Максу, чтобы не выдать свои чувства к нему. Только чем больше я сдерживала себя, чтобы не выдать свои чувства, тем больше мне становилось
– Так, поедем ко мне и все, – приказным тоном сказал Макс и завел машину, – не бойся. Я совсем не кусаюсь и мне можно доверять. Ты даже ночевала у меня и знаешь, что я не маньяк какой-то, поэтому у тебя нет причины не доверять мне.
После долгих уговоров, я все же согласилась поехать с ними, переживая за щенка.
Когда мы доехали до места, Макс вышел и, накрыв нас своей курткой, проводил до козырька домика. Дождь, не переставая лил, словно из ведра. Он открыл дверь и завел нас внутрь. В домике если и было сыро от дождя, все же было уютно. Мне вспомнился первый день знакомства с Максом.
Мы уложили щенка аккуратно на его место, только на этот раз, Макс постелил еще и одеяло под ним, чтобы ему было мягче. Затем тут же вышел обратно и через минуту зашел с дровами в руках. Он растопил печку и через полчаса сырость в домике как рукой сняло. Он тут же сделал чай и укутал меня в одеяло.
– В домике пока сыро. Посиди так, пока не станет теплее, – сказал он и начал накрывать меня теплым одеялом.
Я не противилась и приняла одеяло. Сам же зайдя в другую комнату, на которой не было двери, снял мокрую майку и на голое тело надел сухую футболку. Мне так и хотелось смотреть на его красивое тело. Его спина была такая широкая и мускулистая, что я не верила глазам. Думала, что у земного человека не может быть такой красивой фигуры, тем не менее, я своими глазами её могла видеть. Я старалась смотреть краем глаза, чтобы в случае, если Макс повернется в мою сторону, не увидел, как я любуюсь его красивым телом.
Через некоторое время, он вышел и присел рядом. Он взял свою чашку с горячим чаем и медленными глотками начал его пить, краем глаза посматривая в мою сторону. Мы сидели на диване, и только тиканье часов нарушало тишину в доме. Наши глаза были устремлены в сторону Никса. Мы надеялись, что в скором времени он снова будет весело и с озорством бегать по двору в поисках мышей. Ведь ловля мышей была его самым любимым занятием. Он, лежа на боку, тоже посматривал на нас, иногда шевеля своими маленькими лапами. Для нас это было хорошим знаком со стороны больного щенка. Потихоньку, глядя на него, мы с Максом тоже начали улыбаться ему в ответ.
Мы допили свой чай и продолжили сидеть в безмолвной тишине. На улице же шел дождь, который мягко падал каплями на листья деревьев. Иногда ветер качал ветки сирени, которая касалась стекла на окне. Было ощущение, что дождь посматривает за нами. Вдруг Макс, сидящий рядом, потянулся ко мне, и осторожно убрал прядь волос с моего лица. Волосы мои были заколоты назад и в суматохе за последние часы, развязались, и теперь лежали в беспорядке.
– Даже ветер не равнодушен к девичьей красоте. Ты только посмотри, как он запутал твои волосы, играя ими, – мягким голосом сказал Макс.
Я засмущалась, что Макс дотронулся до меня, и сама поспешила навести порядок на голове. Я пальцами небрежно потянула волосы назад, и собрала их заколкой. Макс убрал свою руку, и мне показалось, что мне чего-то стало не хватать. Я поняла, что мне было приятно, когда кончиками пальцев он прикасался к моим волосам. Только я продолжала показывать свою обиду, не показывая свою симпатию ему.
– Не трогай меня. Я не какая-то там вертихвостка. Ты, наверное, подумал, что раз осталась однажды ночевать у тебя, то я какая-то непорядочная девушка, и можно меня касаться? – Я отсела от него подальше.
– Ничего я не подумал, Элис. Что за неуместные упреки? – Удивлённо сказал Макс, и тут же убрал руку от меня.
– Подумал, – строго повторила я, и добавила, – так знай, что я порядочная. Я никогда ни за кем не бегала.
– Элис, кто говорит, что ты за кем-то бегала или собираешься бегать? – Макс с недоумением смотрел на меня.
– Хотя, что я несу? Как ты мог обо мне что-то подумать, ведь ты вообще не думал обо мне. Не до меня ведь тебе было? – Я не поняла, как у меня из уст вылетели эти слова упрека в адрес Макса.
– Что? – Спросил Макс, будто услышал что-то очень непристойное в свой адрес.
– Может я и глупая, но точно не какая-то испорченная. Я не ветреная, как ты обо мне подумал, – у меня начал дрожать голос.
Хотелось встать и убежать, но почему-то продолжала сидеть на диване и глупо моргать ресницами. Тем более убегать в такой дождь было некуда.
– Что за выражения: глупая, испорченная, ветреная? Элис, к чему ты клонишь? – спросил снова Макс, положив свою чашку чая на стол, и пристально посмотрев на меня.
– Макс, ты меня запутал. Я ничего больше не хочу тебе говорить, – я действительно так запуталась во всем, что с трудом начала подбирать слова, сказав которые, мне бы стало легче.
– Нет уж. Я настолько заинтригован твоей непонятной обидой, что будь добра, изложи мне все. Может я ненароком обидел тебя? Тогда скажи, чтобы я извинился перед тобой, и ты бы перестала упрекать на меня, – начал настаивать уже Макс.
Я не знаю, что на меня нашло, но начала так плакать, что Никс, приподняв голову, посмотрел на меня.
– Телефон, – только и смогла я выронить слово.
– Что телефон? Ты потеряла телефон. Ты поэтому расстроена? – Спросил Макс в недоумении.
– Нет. Телефон молчал, все эти дни, и меня это расстроило.
– Элис, с тобой все нормально? Что с телефоном? Причем вообще телефон? – Спрашивал он, пристально вглядываясь мне в глаза.
– Телефон не звонил, – наконец смогла выговорить я причину своей обиды.
– И что? Как это понимать? – Спросил он, не понимая, как телефон и обида на него, могли быть связаны между собой.
– Ты мне не позвонил, хоть и обещал, – не знаю как, но мне удалось выговорить то, что меня душило внутри, и стояло комом в горле.
– Ты ждала моего звонка? – Мягко спросил Макс, и на его лице я заметила легкую и приятную улыбку, которую он пытался скрыть, чтобы меня не обидеть.
– Да, – тут же выронила я, словно мне тяжело было держать свои слова при себе.
– А я такой плохой, и не позвонил тебе, – снова улыбнулся Макс, не сводя с меня глаза.
– Да. Тем более обещал, – с укором ответила я.
Я не понимала, откуда у меня появились силы, так уверенно предъявлять ему свои претензии по причине того, что он не обращал на меня внимания, и я его столько времени ждала.
– Ты поэтому обиделась на меня?– Погладив мои волосы, спросил он тихим голосом.
– Да, – ответила я, и снова расплакалась.
–То есть я тебе нравлюсь? – Макс продолжал докапываться вопросами ко мне, которые меня очень смущали, но, несмотря ни на что, я все же находила силы отвечать на них, если для меня это было делом не легким.
– Нет. Не нравишься. Мне, такие парни как ты, не нравятся, – я уже сама не понимала, что говорю.
– А зачем тогда ты ждала моего звонка? – С усмешкой спросил Макс, стоя передо мной, кончиками своих пальцев дотрагиваясь до моей щеки.
– Не знаю, – ответила я снова. Ведь, я действительно не знала, почему обижаюсь на человека, с которым и толком не была знакома.
– Нравлюсь все же, – утверждающим голос сказал он.
Макс покачал головой в знак того, что понял все, о чем я думал, и какие прекрасные чувства родились у меня в душе к нему.
– Нет, не нравишься, – я почему-то не признавалась в чувствах, которые бурлили в сердце, и разрывали мне его на части.
– Но ты обиделась из-за того, что я не позвонил, – спросил он, и снова погладил меня по щеке.
Я старалась отодвинуться от него на какое-то расстояние, хотя мне этого совсем не хотелось делать. Ведь его прикосновения были такими приятными, что сводили меня с ума. Я все же переборола чувства и сделала несколько шагов в сторону, чтобы он меня не касался. Только он все же шагнул в мою сторону, и притянул меня к себе за плечи.
– И то, что не позвонил и эти твои друзья приезжали, и ты обнимал ту самую блондинку, – снова вырвалось у меня.
– Так ты еще и ревнуешь? – Он только улыбнулся и снова приблизился ко мне.
Я видела его улыбку, когда ненароком повернулась в его сторону, но потом снова увела свой взгляд от него. От слов Макса я так засмущалась, что хотелось убежать, но не хотелось в его глазах выглядеть нелепо.
– Знаешь, Элис, я, конечно, не знаток, но кажется, понимаю, как это неприятно, когда обида и ревность вместе причиняют боль сердцу.
– Мне, пожалуй, пора, – мне вдруг захотелось прервать наш разговор.
– Элис, мы не договорили, – только и сказал Макс.
– Я и так много лишнего наговорила. Не думай, что ты для меня что-то значишь. Он обещал позвонить и не позвонил, я и расстроилась, – я пыталась казаться равнодушной, но у меня это так плохо получалось, что сама бы не поверила этим же словам, если бы мне их кто-нибудь говорил таким же неуверенным голосом, как говорила их я.
– Да понимаю я, Элис. Тем более и случайно поздно ночью подглядела, как ко мне поздно приехали гости…
– Твое право, кого тебе принимать в гости. И говорю же, что мы с Мэри собирали грибы, – сказала я, всячески стараясь опровергнуть его догадки насчет того, что мы поздно вечером увидели его с друзьями в лесу.
Я уже вскочила и хотела направиться в сторону выхода, как Макс резко схватил меня за правую руку.
– Элис, у меня испортился телефон тогда еще, когда ты была у меня. Никс разлил воду на него, и я только сегодня его смог починить. Я не мог тебе позвонить из-за отсутствия телефона, – он недовольно развел правой рукой, а левой продолжал держать мою руку.
– А я так ждала твоего звонка, – я так расплакалась, что сама себе удивилась, откуда взялись эти слезы, которые лились по моим щекам, не переставая.
– Если бы я знал, что для тебя это так важно, я бы не дожидаясь починки телефона, взял бы новую трубку. Да, я бы приехал к тебе Элис и пел бы серенады у твоего окна, хотя петь совсем не умею, – с улыбкой сказал Макс.
– Врешь, – недоверчиво сказала я и хотела высвободить свою руку, которую он сжимал в своей ладони.
– Правда, Элис, я хотел позвонить, но не было возможности. Точно тебе говорю, – начал успокаивать меня мягким голосом Макс, вытирая мне слезы.
– Да, конечно. Тебе же некогда было до меня. У тебя же гости были…Особенно та гостя, которая вешалась тебе на шею.
– Да, приезжали друзья, так как давно меня не видели, и мы посидели с ними хорошо. А та блондинка…
Тут наступила пауза, которая обожгла мне сердце и я уже пожалела о том, что завела на эту тему разговор. Я поняла, что пришло время узнать всю правду. От этого у меня забилось сердце так, что у меня пульсировало даже во рту.
– Та самая блондинка, моя бывшая девушка. Мы с ней характерами не сошлись, и пришлось расстаться. Мы с ней дружим и ничего более.
– Но ей это не помешало вешаться на тебя, – не унимала я свою обиду, словно Макс был обязан оправдываться передо мной, не являясь даже моим парнем.
– Вешаться она вешается, но я решил не возобновлять наши отношения и я свое мнение не поменяю, – Макс заиграл своими скулами, и я поняла, что она его чем-то очень разочаровала.
– Прости. Я не имела право так вмешиваться в твою личную жизнь. Ты волен вести себя так, как считаешь нужным.
Я хотела уже шагнуть вперед и попыталась высвободиться из рук Макса, как он сильнее зажал мою ладонь.
– Я скучал, Элис, – он погладил меня по щеке так, что у меня мурашки побежали по коже.
Я не знала, что ответить, но на данный момент, мне эти слова нужны были воздух. Мне нравилось, как он относился ко мне и его слова были для меня так важны, как никогда.
Не знаю, как у меня вылетели эти слова, но я сказала:
– Я тоже скучала, – я так засмущалась от своего признания, что отвела взгляд в другую сторону.
– Элис, это правда, и ты не обманываешь меня? Ты действительно скучала по мне? – Спросил меня Макс, повернув мою голову в свою сторону, – хотя зачем я еще спрашиваю, ведь это и так видно, – довольным голосом добавил он.
– Да, правда и я не обманываю, – я не могла понять, откуда у меня появилась такая смелость.
– Я тебе уже объяснил, почему я так долго отсутствовал: у меня не было возможности увидеться с тобой, – начал оправдываться Макс, продолжая гладить мои волосы. – Если ищешь виновных в деле, то он лежит на полу и лениво смотрит на тебя. Это Никс разлил на телефон воду.
– Это правда? Ты не придумываешь, чтобы я не обижалась? – Спросила я.
– Правда, Элис. Никс, наверное, решил, что если я свяжусь с тобой, то больше не буду уделять ему время. Может поэтому он и разлил воду на телефон. Одним словом, со стороны щенка – это ревность, – он улыбнулся снова и погладил меня по щеке.
– Мэри сказала, что …, – начала я и снова из моих глаз потекли слезы, и не смогла закончить то, что меня мучило.
– Твоя подруга Мэри?
– Да.
– И что она сказала? – Спросил Макс улыбаясь.
– Она говорила, что раз ты не звонишь и не ищешь меня, то и не нужна я тебе вовсе, – обиженно вырвалось у меня.
– Ничего не знает твоя подруга Мэри и не разбирается ни в чем, – он начал медленно притягивать меня к себе, словно боясь спугнуть. Мне было так хорошо в его объятиях, что моментами забывала дышать.
– Ты мне очень понравилась, Элис. С того дня, как я тебя увидел, все мои мысли только о тебе, – тихо прошептал мне Макс на ухо.
От легкого прикосновения губ Макса, я чуть не потеряла сознание, но все же нашла в себе силы и спросила:
– А та блондинка? – Я не могла забыть то, что не давало мне покоя.
– Элис, ты можешь забыть слово «блондинка? » – вытирая мне слезы, попросил Макс.
– Не могу выкинуть из головы. Ведь ты так обнимал её.
– Кто сейчас на данный момент в моих объятиях?
– Я, конечно.
–Ты сама же ответила на свои вопросы, которые не давали тебе покоя, Элис. Ты в моих объятиях и это важнее всего.
Я чувствовала его дыхание возле своего виска. Приятное чувство сводило с ума, и я не знала, как мне вырваться из клетки чувств.
– Я думала, что мы больше не увидимся. Тебя не было несколько дней, и я решила, что ты не хочешь меня видеть. Как не старалась, не могла угомонить свою обиду.
– Какая сила может заставить тебя забыть, Элис? Бог не придумал пока такую силу, и не придумает, – он снова поцеловал меня.
– Макс мы не настолько хорошо знаем друг друга, чтобы ты так говорил. Может случиться, что угодно и быть может, не увидимся больше.
– Мне хватило всего одного дня, чтобы я понял, что ты та лесная фея, которая навеки моя, – сказал Макс мне на ухо, не отпуская из своих объятий.
Его слова проникали в самую глубь моего сердца. У меня кружилась голова от его сладостных слов. Я не верила, что в природе существуют такие идеальные люди, как Макс. Он был именно тем человеком, которого я рисовала в своих фантазиях с самого детства. Меня пугало его совершенство, но я старалась все же справляться со своими чувствами. Я боялась, что с моей стороны, эти возвышенные чувства к Максу могли оказаться всего лишь идеализированными.
– Иной раз и любовь приносит страдания, Макс. Мне бы не хотелось, чтобы мы с тобой окунались головой в любовь.
–Не знаю, как ты, Элис, но я готов принять от любви все, что связано с тобой. Какие бы сюрпризы не готовила мне судьба, я его приму, как должное, лишь бы ты была рядом. Одним словом: что касается страданий, то они мне не страшны, когда у меня есть ты, Элис.
Я не могла поверить, что он мог меня так полюбить, хотя меня же угораздило потерять голову с первого взгляда. Было так приятно слушать его слова, что хотелось остановить время, оставаясь в его объятиях навсегда.
– Я боюсь такой поспешной любви, Макс. В любви торопиться не стоит никогда.
– В любви никто заранее не может знать, где можно торопиться, а где проявлять терпение. Любовь настолько самостоятельное чувство, что не терпит, когда ей ставят какого либо вида условия.
– Твои слова любви – бальзам для моей души.
– Тебя пугают мои откровенные признания? Я могу прекратить произносить слова любви. Только ты, Элис, самое чудесное создание создателя, и я не могу не говорить тебе слова любви. Я понимаю, что ты можешь понять меня неправильно: ты еще совсем девчонка, а я мужчина с сединой. Тебе не понять мой склад ума, и я не могу по этой причине обижаться на тебя.
– Все хорошо, только такая неожиданная встреча с тобой меня немного смущает, и я сама не могу понять, как на неё реагировать.
– Может, я вовсе не нравлюсь тебе, Элис. Скажи прямо и я не обижусь, – он погладил меня по голове. Может ты нафантазировала себе любовь, где главным героем выбрала меня? Если так, то скажи мне честно, и я обещаю, что не обижусь.
– Нет, это не так, Макс. Ты мне по-настоящему понравился. Но я никогда не видела и не слышала, чтобы с первого взгляда можно полюбить кого-то, как ты описываешь свою любовь ко мне. Ты понял, что я ждала твоего звонка, и мне это было очень важно. Только скажу, что все же отношения с тобой меня пугают, так как я первый раз общаюсь с парнем в твоем возрасте.
– Говорю же, что ты совсем девчонка, Элис. Не бойся. Я никогда не сделаю того, что причинило бы тебе боль. Я даю слово мужчины, а я слова на ветер не привык бросать. Обещаю, что с моей стороны ты никогда не узнаешь боль.
Он так неожиданно поцеловал меня, и я обняла его так сильно, как только я могла.
Он все больше и больше начал прижимать меня к себе и спросил:
– Тебе есть восемнадцать?
Я тут же сообразила, к чему он клонит, и решила соврать.
– Нет. Мне только семнадцать лет, – хотя мне уже было восемнадцать.
–Тогда, пожалуй, мы только ограничимся объятиями, Элис.
Он тут же высвободил меня из своих объятий и нервно начал гладить свою бороду, чтобы как-то отвлечься от меня.
Тут я не выдержала и сказала:
– Я соврала, Макс. Мне есть восемнадцать.
Я посмотрела на него с улыбкой. Он был удивлен моим ответом и улыбнулся мне.
Он взял меня на руки и отнес на кровать, где я провела ночь несколько дней назад. Но эта ночь по сравнению с той, отличалась тем, что теперь я была в объятиях Макса. Я сидела на кровати перед ним и волновалась, не зная, что нужно делать в такие моменты. Он дотронулся до моих плеч своими сильными руками и нежно погладил меня, приспустив бретельки платья. Макс целовал меня так нежно, что по моему телу пробежала дрожь. Спустя пару мгновений я и не заметила, как уже была оголена.
Макс снял свою футболку и свет луны, падающий на его красивое тело, заставил меня смутиться. Он вновь наклонился ко мне и начал целовать меня в шею. От его тела исходил невероятно вкусный и приятный аромат. Он был несравним ни с чем. Была бы такая возможность, я бы вдыхала его вместо воздуха. Я испытывала такие чувства, какие не испытывала ни разу в жизни. Макс ласкал меня так, что я теряла от любви голову. Я чувствовала его горячее дыхание, которое еще больше сводило меня с ума. Он ни на миг не отпускал меня из своих объятий, повторяя, что я навеки его. Я была в сердце того человека, которого обожала всем сердцем.
Было уже за полночь, а мы все еще не насладились друг другом.
– Макс, мне пора, – сказала я, не смотря на то, что мне не хотелось этого говорить.
– Элис, ты чего? Неужели ты думаешь, что я могу тебя так отпустить? Ты же знаешь, что я этого сделать сейчас никак не могу. Я поймал свою птицу счастья и не выпущу из своих объятий.
– Макс, мне тоже не хочется уходить, но родители будут беспокоиться, – не смотря на уговоры, все же потянулась к своим вещам.
– Позвони и скажи, чтобы не переживали. Скажи им, что ты в безопасном месте. Правда, Элис, останься.
Я позвонила родителям и предупредила, что осталась у Мэри. На мой звонок мама отнеслась как-то скептически, но все же промолчала и просила прийти домой рано утром и не задерживаться нигде. Знала бы она, что я была тогда с человеком, который был для меня всем. Мама и представить не могла то счастье, которое было у меня в сердце с появлением Макса.
Всю ночь я была в объятиях Макса, и я чувствовала себя настоящей принцессой.
– Элис, теперь я тебя никогда больше не оставлю. Когда ты начнешь учиться в столице, мы непременно поженимся, и ты всегда будешь со мной рядом, – говорил Макс без конца, целуя меня.
Я соглашалась на его слова, кивая ему в знак согласия. Меня не волновало ровным счетом ничего касаемо того, что нас с Максом могло ждать впереди. Для меня было главное, чтобы Макс все время был рядом, и я могла его видеть. Мы говорили обо всем, что только позволяла нам наша фантазия, и старались подольше не засыпать, чтобы довольствоваться присутствием друг друга. Мы планировали свое будущее с таким энтузиазмом, что мне становилось смешно от таких смелых планов.
Было ближе к пяти часам утра, когда Никс начал скулить и нам пришлось встать.
– У него, наверное, что-то болит, – сказала я, осматривая Никса.
– У него было сильнейшее отравление и, наверное, его еще будут беспокоить боли,– ответил Макс.
– Я не обидел тебя ночью, Элис? – Спросил Макс, глядя мне в глаза, прижав снова к себе.
– Не говори так, Макс. Рядом с тобой самая счастливая девушка. Ты не мог меня обидеть. Ты слишком хороший, чтобы мне сделать что-то плохое, – с улыбкой я обняла его.
Он сильно зажал мою руку в своей руке и потом отпустил.
– Элис, а знаешь, какая у меня самая заветная мечта?– Спросил он меня, глядя на мою ладонь.
– Какая?– спросила я, действительно не догадываясь о его мечте.
–Моя мечта, Элис, увидеть на твоей руке обручальное кольцо, которое хочу на тебя надеть.
– Если у нас все будет хорошо, то и до кольца дойдем, Макс. Только пока рано говорить о таких серьезных вещах. Мы должны сначала понять друг друга и после говорить о том, можем ли создать семью.
– Да, я понимаю, любимая. Только я сделаю все для того, чтобы счастливчиком, которому удастся надеть на твой палец кольцо, окажусь именно я и никто другой.
А мне так и хотелось, чтобы он продолжал держать мою руку и говорить мне слова, которые уносили меня в облака от чрезмерного счастья. Мне казалось, что если он отойдет от меня на некоторое расстояние, – мое сердце тут же перестанет биться.
– Макс, – начала я, но он меня остановил.
– Я всегда буду стараться, чтобы ты никогда не пожалела о проведенной ночи со мной, Элис. Это было порывом нашей с тобой чистой любви, и я сделаю так, чтобы, как начало наших отношений было безупречным, так и до конца сможем пронести свою любовь чистой и красивой.
– Макс, ты говоришь так сладко, что у меня кружится голова.
– Солнце мое, пусть кружится твоя голова. Пусть всегда твоя голова кружится от счастья, ведь это то, к чему стремится каждый родившийся человек на эту землю, и найти свое счастье.
– Не приучай меня так сильно к любви. Ведь никто не знает, что нас ждет впереди.
– Что нас ждет впереди, знает только Господь, а я со своей стороны постараюсь, чтобы ты всегда наступала на цветы, на своем жизненном пути. Обещаю, милая Элис.
Он снова прижал меня к себе и мне снова показалось, что я оказалась в раю, до того его прикосновения были мне приятны.
– Элис, ты точно не обижаешься на меня? Может, подумала, что я воспользовался твоими чувствами. Тогда знай, что я не меньше тебя люблю, чем ты меня, солнце мое, – сказал Макс, словно он не слышал моего ответа.
– Нет, Макс. Разве можно обижаться на тебя за то, что я стала тебе дорога?
– Спасибо, Элис. Спасибо, что ты у меня есть. Я постараюсь, чтобы ты никогда не пожалела о знакомстве со мной.
Тут он снова обнял меня и поцеловал. Я не противилась и тоже поцеловала его. Мы так и сидели в обнимку еще долго и слушали биение сердец друг друга. Я продолжала сидеть в его объятиях, и чуть высвободив себя, посмотрела пристально на его лицо.
– Ты меня разглядываешь? – Спросил он, глядя на меня влюбленными глазами.
– Да, – теперь смело ответила я.
– С чего это? Не веришь, что я Макс? – Он улыбнулся своей неотразимой улыбкой.
– Я хочу выявить твои недостатки, – снова с настойчивостью ответила я.
– Ну и как успехи? Мои недостатки поддаются тебе? – Улыбаясь, спросил он и поцеловал меня за кончик носа.
– Пока нет, но я непременно их должна найти. Уж слишком ты мне кажешься красивым, и я хочу разглядеть в тебе хоть какой-нибудь недостаток. Только, сколько не пытаюсь их разглядеть, я их в тебе не найти. Ведь не бывает идеальных людей.
– Я настолько неотразим, что ты не можешь найти во мне недостатки?
– Да, оказывается, ты неотразим.
– А хочешь, я назову один из моих недостатков?
–Если тебе не сложно, то мне бы хотелось знать, что ты в себе назовешь своим недостатком, – обнимая его, ответила я.
– Этот недостаток будет у меня на всю жизнь и в этом виновата ты.
– Ты меня заинтриговал.
– Мой недостаток заключается в том, что я не достоин такой красивой и восхитительной девушки, как ты. Вообще поражаюсь, как такая невероятная девушка, как ты, обратила свой бесценный взор на такого нестоящего, как я…
–Сейчас ты ведь шутишь, да? – Стала я спрашивать Макса, шокированная его словами, где он говорил, что не достоин меня. Ту, которая теряла голову одним только произнесенным им словом, не то, что его внешностью.
– Нет, Элис. Я говорю то, что думаю. Не то, что я, а в целом мире не найдется стоящий тебя земной человек.
–Макс, я не хочу слышать такого рода слова, где ты, принижая себя, ставишь меня выше себя.
–Если ты считаешь меня достойным себе, то ты ангел, Элис.
–Ты самое лучшее, что есть в мире, Макс.
–Неправда, – он покачал голову в знак протеста против моих слов.
– Почему?
– Потому что совершенных мужчин нет. Женщины всегда совершенные, а мужчины нет. Это мое мнение, Элис.
– Я сама хочу разглядеть эти минусы в тебе.
– Можешь рассматривать меня, и искать во мне недостатки сколько угодно, только, кажется, что зря стараешься.
– Как это понять? – Спросила я с удивлением Макса, так как не очень хорошо поняла его слова.
– Это будет сложно сделать, – тут же ответил мне Макс.
– Ты уверен, что я их в тебе не найду? – С улыбкой спросила его, играя его бородой кончиками пальцев.
–Родная моя, в любимых недостатков не бывает. Если даже они и бывают, то любящий человек их не замечает, – ответил мне Макс и снова прижал меня к себе.
К утру нам все же удалось поспать, после долгой и неповторимой ночи.
С того времени прошло много лет, но о той ночи я не забываю до сих пор ни на секунду. Ночь, которая сделала меня самой счастливой девушкой, я буду помнить до тех пор, пока будет биться мое сердце.
4 глава
Утром, когда я проснулась, щенок все еще лежал на ковре, а Макса нигде не было. На улице выглянуло солнце, и его лучи касались мокрых после дождя листьев. Птицы снова начали петь свои каждодневные песни. Это делало утро необыкновенно красивым. Мне всегда хотелось понять язык птиц: как они поют и как понимают щебетанием друг друга. Только на этот раз мои мысли были заняты не красивыми, и чудесными птицами, а человеком, который так неожиданно открыл для меня вселенную, под названием – любовь. Макса нигде не было, и мне пришлось сначала поздороваться с Никсом.
Я подошла к нему, и почесала ему ухо. Он сразу же проснулся и потянулся ко мне.
– Привет, Никс. Ты нас вчера очень напугал.
На мои слова щенок слабо залаял.
Я добавила в миску жидкое лекарство, которое ему назначил ветеринар. Он жадно начал лакать сладкую микстуру. Меня обрадовало, что у него проснулся аппетит и проявляет к еде такой живой интерес.
Послышался шум машины, и она притормозила во дворе. Я вышла на крыльцо, чтобы встретить Макса. На дворе возле машины он стоял с пакетами в руках, и с улыбкой смотрел на меня.
– Проснулась, лесная фея? – Спросил он, и ногой захлопнул дверь машины.
– Да, и Никс проснулся, – он выбежал за мной и начал тереться об мои ноги, виляя своим маленьким хвостиком. – Мы забеспокоились, что тебя нет, и хотели пойти уже искать, – добавила я обеспокоенным голосом.
– Так сильно за меня беспокоились? – Макс поцеловал меня на пороге с сумками в руках, – разве я могу заблудиться в лесу, где уже живу несколько месяцев? Тем более я ездил в город, и не стоило за меня переживать.
– А мы с Никсом думали, что ты пошел в лес, и переживали за тебя.
– И давно вы проснулись? – Спросил Макс, зайдя в дом.
– С тех пор, как ты нас безжалостно покинул.
– Разумный ответ. – Макс достал содержимое пакетов и переложил в холодильник. Оставив только мясо, которое он начал жарить на сковороде. Через двадцать минут от запаха жареного мяса, тут же проснулся мой аппетит.
– Кажется мы после такой ночи, заслужили завтрак, – обняв меня за плечи, сказал он.
От его слов я засмущалась, но сделала вид, что не расслышала его.
Макс уже разложил тарелки и вилки, и пригласил меня к столу. Он сел рядом и начал меня кормить.
– Я сама, Макс, – сказала я, но он продолжал кормить меня из своей руки.
– Ты еще маленькая, – он не переставал улыбаться.
– Не такая маленькая, чтобы меня кормили, – стала я возражать и отворачиваться от него, еле сдерживая свой смех.
– Но не моего же возраста?
– А тебе разве много?
– Но точно не ровесник тебе. И как ты вообще посмотрела на такого взрослого дядю? – С улыбкой спросил Макс.
– Ты не такой как себя называешь, Макс, – я обняла его.
– Как ты могла вообще на меня посмотреть? Ты же такая красивая и встретишь столько красивых и молодых парней. Ты же словно лесная фея и найдешь в сто раз лучше меня.
– Макс, мне никто не нужен. Мне нужен только ты, Макс.
– Точно? – С улыбкой спросил он.
– Точно, – уверенно ответила я.
– Вряд ли ты останешься того же мнения, когда пойдешь учиться в столицу и встретишь красавцев, – продолжал подшучивать надомной Макс.
– Думаешь, у нас здесь в селе нет красивых парней? Только мне никто не нравился. Не думаю, чтобы кто-нибудь еще так смог найти дорогу к моему сердцу, как ты.
– Но кто-нибудь непременно понравится. Это дело времени, Элис.
– Уже понравился один и мне его вполне достаточно.
– Спасибо, Элис. Спасибо что ты у меня есть.
Увидев нас, что мы едим мясо, Никс, залаял, и начал ходить вокруг нас.
– Как это понять? – Глядя в сторону Никса, спросила я.
– А это Элис, ревность. Ревность и мясо тоже просит.
– Он ревнует тебя ко мне?! – Я не могла унять свой громкий смех.