Глава 5
Взяв с собой только оружие, теплый плащ, Хель усадила на спину волку, Сив, и они отправились в путь. Путь казался не близким, из-за сильной метели. Телепортировались они за 10 км от города, чтобы не привлекать внимание. Хель долго укрывала Сив одеялами, соорудив что-то вроде палатки на спине у волка. Наконец вьюга стихла. Путники устало взглянули на город. Было раннее утро. Редкие дома занесло почти по окна сугробами. Фенрир фыркнул, из его носа и приоткрытого рта повалил пар.
– Один соскучился по морозам?
– А ты нет? – хихикнула Хель. Она почти ничего не чувствовала, в силу своей божественности и привычки.
– Нет. Я хоть и в шубе, но одноглазый перестарался. Как думаешь, сколько?
– Ну-у, – Хель завыла как волк. Они медленно шли по заснеженным улицам города. Сив спала, указав на дом во сне. Дом номер 12,по Ясеневой улице.
– Я думаю, под 50°. И так будет все 9 дней. Бедные смертные! Надо было бы подарить им огонька, когда будем уходить, – богиня мертвых едко улыбнулась. Волк насмешливо фыркнул. Вот и этот дом. Ясеневая улица сама по себе представляла что-то вроде дачных коттеджей за городом. Ряды светлых домиков выглядели мило, занесенные снегом. Хела остановилась около дома номер 12, оглядела его. Внешне, обычный смертный никогда бы не догадался, что в этом доме напротив, сейчас боги. Но царице мертвых достаточно взглянуть на дом своим необычным, жутковатым взглядом, чтобы увидеть суть. Весь дом был покрыт светящимися рунами защиты. Даже окна и труба, из которой валил густой дым, были покрыты ими. Хель даже не грузилась по поводу смертных. Сейчас часов 5 утра, только посветлело, и маловероятно, что кто-то будет смотреть в заледеневшие окна или осмелится выйти на улицу. Волка размером с тираннозавра вряд ли кто увидит.
– Нет, Фенри, Один хитрый старикан. Мороз. Мудро! – оценила Хела, с размаху выбивая входную дверь своим тяжелым ботинком. Полетели щепки, богиня вошла внутрь. Внутри было гораздо теплее, и дом был гораздо больше, чем снаружи. Магия – дело не хитрое, но и не сложное. Коридор был не длинный, с каждой стороны было по 3 двери. Хела решительно свернула налево и открыла 1ю дверь.
* * *
В комнате был приглушен свет, окна зашторены. Посередине стоял длинный деревянный стол, за ним сидели темные фигуры и о чем – то разговаривали, пока Хель их не прервала. Все сидели в тени, только длинный стол был на свету. Во главе стола тоже сидел человек, и он первым нарушил молчание:
– Здравствуй, Хель, богиня смерти и мертвецов.
– Здравствуй, Вотан. Чего же Вы тут собрались на тинг, да без меня? – тихо ответила Хель. Боги за столом зашушукали. Фигура во главе стола повернула голову набок.
– Ты сама явилась без предупреждения, а то, что вороны побоялись войти в твои чертоги, не я, и не мы все виновны. Они помнят твои слова. Никто не ждет твоей помощи.
– Она выбила входную дверь, – сказал мужчина по правую руку от главы стола. Хель различила в темном углу Хеймдалля. Бог-охранник врат в Асгард, хранитель волшебного моста Биврёст, по которому можно добраться куда угодно. Хела даже цокнула языком. Хеймдалл выглядел как старик лет 60,с обвисшей кожей на шее, и… абсолютно белыми глазами.
– Да, дочь Локи, я ослеп. Ослеп! Всевидцем я был, видел все, что творится в мирах, знал все. А что со мной стало?
– Ох, что с тобой? Ты постарел, обрюзг и ослеп! Рагнарёк навлек на нас всех беды! – воскликнул бог в середине стола. Хель узнала в нем бога войны, Тюра однорукого. "Что-то он не похож на прежнего Тюра. Тот Тюр, положил руку в пасть Фенриру, когда того сковывали, не боялся давать клятв. Был мудр. А это паникёр на выезде".
– ХВАТИТ! Успокоились все. Хель, присядешь с нами, или у тебя дела, и ты забежала выяснять отношения? – спросил богиню Всеотец. Хела лишь взглянула в его единственный глаз и отошла от дверного прохода. За ней стоял уже в человеческом обличье Фенрир и бережно держал на руках Сив. Ее бледное лицо чуть-чуть порозовело. В комнате воцарилась еще большая тишина, чем до этого. Может, Хель еще и терпели, но Фенрира… не любили, прямо сказать. Боялись. Ненавидели. Старые боги верят в пророчества.
– ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ С МОЕЙ ЖЕНОЙ?!!! – проорал чей-то еще громогласный голос. К Хель двинулся огромный мужчина, с седой бородой и длинными волосами, где еще виднелся рыжий цвет. Его голубые глаза метали молнии. Морщины покрыли его лицо, мешки под глазами выдавали его усталый вид. Он подошел вплотную к Хель, дыша на нее перегаром крепкого эля. Хела легонько оттолкнула Тора о себя, тот отлетел в сторону как подкошенный. По комнате распространился «ох». Это был Тор, сын Одина, муж Сив, самый сильный из богов. Он поднимается, пытаясь встать на ноги, тяжело опираясь на стену, сплюнул кровь. Та стена, в которую улетел Тор, была вся в трещинах, а от тела Тора там осталась небольшая вмятина. Стряхнув пыль, Тор рыкнул.
– Дочь Локи! Такая же непредсказуемая. Я обижен. И час расплаты близок.
– Ох, прости, Тор. От тебя слишком несет перегаром, по – этому Хель ИМЕЛА ПРАВО толкнуть тебя, старина, – впервые заговорил Фенрир. От небольшой потасовки у него на руках проснулась Сив, с болью в голосе, сказав:
– Тор, ничтожнейший ты божок, отойди от Хель и ее брата. Он и она спасли меня от смерти. Я удивлена, что ты так «заботишься» обо мне… Всеотец, – Сив тихонько повернула голову в сторону Одина.
– Дай ей слово. Я уже не в силах пересказывать все снова, – богиня клюнула носом и отключилась. Хела наколдовала в комнате матрац, положила туда женщину, освободив руки Фенри. На всякий случай. Один все это время трепал свою седую бороду. Наконец он вызвал из воздуха мягкое кресло напротив него и пригласил богиню мертвых за стол. Все остальные боги тоже были тут. Они слушали. Иногда хотели было перебить девушку, но будто бы чувствовали, как ледяные клыки впиваются в горло, мешая говорить.
Закончив, Хела спросила у Одина:
– Гримнир, что привело богов в такой упадок? Почему же, Вас всех сейчас созвали сюда? В чем твой замысел? – она точно знала ответ на один из этих вопросов.
– Послушав тебя, дочь Локи, я все понял. И…
– Стоит ли, Всеотец? Рассказывать наши планы той, кто когда-то отвернулся от нас? – внезапно спросил его человек, сидящий, почему-то в углу комнаты. Фенрир принюхавшись, глухо зарычал. Хель раньше не замечала, что кто-то там сидит.
– Фенрир, успокойся. Я не люблю разговаривать с людьми, когда не вижу их лиц, – спокойно сказала Хела. Человек хмыкнул и перед ними показался карлик. Их еще называют темными эльбами. Карлики живут в Свартальхльхейме, под землей, и мастерят разные штуковины. Многие дары богов сделаны именно ими. «Вот откуда у Сив эти дрянные браслеты…»
– Меня зовут Весперин Лайенс, – царица мертвых косо на него взглянула. В Хельхейм карлики попадают сейчас толпами, чума в их мире.
– Сейчас у Вас свирепствует чума, не так ли? – спокойно спросила Хела. Карлик еще раз хмыкнул. Выглядел он в свете не очень, в темноте ему было явно лучше. Небольшого роста, он был толст, с короткими ручками и ножками, сучковатый кривой нос, который явно не раз ломали. Большие глаза, вертящиеся по всей своей орбите очень быстро, красного цвета. Кожа сухая, обвисшая. Неаккуратная бороденка с проплешинами.
– Да, Ваше бессмертие, – улыбнулся карлик, обнажив неровные острые зубы, как у акулы в 2 ряда. Хель скривилась. Она ненавидела это обращение.
– Она продлится еще год. Желаю Вашему народу набраться терпения и мужества, – богиня приподняла голову выше. Сейчас она поняла, почему на него зарычал Фенрир. Это был один из карликов, создавших путы, которые связывали ее брата тысячелетия. У девушки появилось сильное желание порезать карлика на еще 100 карликов по – меньше.
– Не сомневайтесь, справимся, – карлик вновь улыбнулся. Один, наблюдавший за эти диалогом, наконец, заговорил вновь:
– Наш милый друг тут не случайно. Он приводит в порядок наши вещи, помогает в делах. Он весьма мудр.
– Почему же тебя волнует его мнение, Вотан? – спросила Хель. Фенрир за ее спиной продолжал тихо рычать. Она не доверяла этому существу.
– Он спас нас от твоего брата и помогал нам с советами долгое время. Думаю, он считает, что тебе не следует доверять. Но! Я доверюсь. Ты сделала многое для мира и богов за последние дни.
– Все, что до слова НО, лошадиное дерьмо, – шепнул на ухо Хель Фенрир. Она улыбнулась краешком рта. Один вел какую-то игру, это было понятно. Надо только понять ее правила.
– Что ты же все же хотел от богов, Один? – нервно спросила верховного бога женщина напротив Хелы. Это была прекрасная Фрейя, самая красивая из богинь. Ее светлые волосы были все так же светлы и прекрасны, а глаза такие же яркие. Она улыбнулась Хель и повернулась к Всеотцу. Богиня смерти решила, что Фрейя все еще молода и красива, потому что она из ванов, богов природы в частности. Она единственная на собрании была в белом платье, с множеством цветов в волосах. И хорошо выглядит. Среди всей этой темной и серой толпы, она выглядела как лучик света.
– Фрейя, я собрал тебя и других богов здесь, чтобы объединиться! Нас истребляют. Рагнарёк унесет наши жизни. Пророчество сбывается.
– Смерти богов это понятное дело. А вот на счет Ёрмунгрда и Фенрира есть вопросы, – стал говорить бог, сидевший рядом с Фрейей. Такие же светлые волосы, немного длинные. «Фрейр», – сказала Хель себе мысленно. У него светло-голубые глаза и острый взгляд.
– Ёрмунгард мертв, – тихо ответила Хель. Ее жуткий взгляд весь был на боге весны. Он едва вздрогнул. Но особого виду не показал.
– Вот как…, но все же сейчас идет дело о твоём брате-волке, что по пророчеству загрызет Всеотца… И проглотит солнце с луной. Никто не знает, когда у твоего брата поедет крыша.
– Я не собираюсь причинять вред Одину, пока на то нет причины, а солнце и Луна мне еще пригодятся, – буркнул Фенрир, сверкнув глазами. Хель толкнула его локтем в живот.
– Фрейр прав… Фенрир считайте, под надзором собственной сестры… Давненько. Но его все равно ждет суд из-за пособничества с Локи в прошлом, – согласился с ним слепой Хемдалл. Хель фыркнула. Локи – вечный корень всех бед богов. Богиня смерти вновь посмотрела на Всеотца. Тот посмотрел на Фенрира единственным глазом и сказал:
– Как бы никто не боялся и не думал, но мы ничего предпринимать против волка не будем. Пока. В – первых, он нам еще пригодится. Во – вторых, нас нещадно истребляют, и мы должны сплотиться все вместе и одолеть нашего общего врага. Фенрир – такой же бог, как и вы все. Ну, кроме тебя, карлик, – тут видимо Один хотел сделать что-то виде паузы с шуткой, и получив от богов лишь холодные улыбки, вздохнул и продолжил дальше.
– Мы веками жили и не чувствовали особой нужды в чем либо, или в неверии. Сейчас, когда Рагнарёк набирает силу, мы знаем, что кто-то намеренно стремится к нашему истреблению. У кого есть идеи, кто это мог бы быть? – Хель вопросительно изогнула тонкую бровь.
– Хель, мы только начали, когда ты так неожиданно к нам вломилась. И так?
– Есть одно предположение, – хихикнула богиня смерти. Все боги уставились на нее.
– Когда то давно, ну год назад где – то, я помогала кое-кому перейти сквозь Границу Миров. После на меня напали. Это была хорошо обученная боевая команда Совета. Они были присланы помешать мне. А кто бы мог подумать? Они пришли за мной. Мой брат пришел через минуту, как я для начала, завела разговор с этой компанией. Уже не помню, как звали их командира, но он трепал что-то о гибели богов, что власть и вера магов и простых людей, что удивило меня больше всего, теперь принадлежит им. Ну я от такой наглости перерезала там всех. Кроме 1го, что впрочем, было моей ошибкой. В течение пары месяцев ко мне приходили отряды Совета, подлавливали меня везде, куда бы я ни прошла. Чуть ли не в сам Хельхейм заходили. Жаль, что многие из них умерли в бою, и именно ты принял их души в свои чертоги Вальхаллы, Гримнир. Я так понимаю, на Вас тоже были организованы нападения?
– Да. На меня, Тюра, вот сейчас Сив, нападали на Фриг. И на многих других богов, – ответил ей Хеймдалл. Хель сощурилась.
– Я не могу понять, почему Совет, сообщество магов смертных, решило, что оно имеет право покушаться на жизни высших существ? – Хеймдалль гневно уставился слепыми глазами в сторону Хель. Та промолчала.
– Кто же из твоего списка уже мертв? Кто не смог переродится?
– Никто не может больше перерождаться. И молодеть тоже. За последние месяцы были убиты двое богов.
– Кто же? – напряглась Хель.
– Идунн и Хёд, – тихо ответил ей Один. Хель моргнула. Как мы знаем, ее сердце не бьется, так что написать, что оно пропустило удар от ужасной мысли, мы не можем.
– Как они погибли? – отрешенно спросила девушка. Она близко знала Идунн. Это была богиня молодости, в каком-то смысле. Идунн хранила яблоки молодости в своем саду в Асгарде. Хель нравилась эта богиня, каким-то внутренним душевным спокойствием, которого у Хель бывало, не хватало в прежние времена. Хёд – изначально слепой бог, сын Одина, обычно одинок, по пророчеству пришествия Рагнарека должен был убить Бальдра. Стрелой из омелы. Все запутывается еще сильнее.
– Идунн нашли задушенной в одной подворотне, в городишке на Западе. Пытались инсценировать ограбление или изнасилование, но она была задушена волшебным предметом, с атибожественной энергией. Она оказала сопротивление и успела на прощанье испепелить заклинанием того душителя. Его тень хорошо отпечаталась на стене соседнего здания. Копы долго бы возились, – ответил Хель карлик Весперин. Богиня смерти смерила его еще более презрительным жутковатым взглядом. Теперь ее подмывало испепелить его. Лайенс тем временем продолжил, будто бы ничего и не было:
– Хёда убили еще проще, – в комнате, где находились боги, стало очень холодно. Огонь в камине погас. Запахло сыростью и…мертвечиной. Но карлик продолжил:
– Бога Хёда убили стрелой из ветви омелы. Прямое попадание в сердце. Тело нашли в его доме на отшибе в Северной Ирландии, в собственной постели. Оба перерождения мы не смогли отследить. Значит, их не было.
– ТЫ… – Хель уже не могла сдерживать весь тот гнев, что в ней скопился. Ладно Один, старый дурак, позвал на тинг какого-то темного эльба, так еще и посылал его на осмотры тел богов, которые умерли не своей смертью, а их коварно убили. Слушает его.
– КАКОГО ХРЕНА ТЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ ТАК НЕ ПОДЧТИТЕЛЬНО ОБРАЩАТЬСЯ К БОГАМ, И ТЕМ БОЛЕЕ, ОБЩАТЬСЯ С НИМИ В ТАКОМ ТОНЕ? ТЫ, МЕРЗКОЕ СУЩЕСТВО, ДЛЯ ТЕБЯ НЕ БУДЕТ НИКОГДА МЕСТА НА ЗЕМЛЕ ХЕЛЬХЕЙМА И ДРУГИХ 8 МИРОВ! – закричала Хела, вставая резко из-за стола. Ее очень злил этот мелкий засранец. Не то что бы она расист по отношению подобного рода карликам, но сам вид и слова эльба, сказанные сейчас, очень бесили Хель. Она давно так не горела желанием кого-то убить, давно не была в гневе. В настоящем, праведном. Последний раз был, когда умер Ёрм.
Она тяжело дышала, ее глаза горели голубым огнем, а в это время многие боги смотрели на это все с ужасом. Хель пыталась успокоить свои чувства, чтобы вернуть свои силы, которые она не смогла сдержать обратно, но стоило ей вспомнить о карлике, ее будто бы выворачивало. Но сейчас закричал уже эльб.
– ААААА! – это был крик боли. Хель мотнула головой, ей в нос ударил ужасный запах гнили. Она открыла глаза. Лайенс орал от боли и отвращения. Его руки и ноги, тело и все вообще, покрывалось отвратительными струпьями, которые лопались, разбрасывая гной.
Почти все боги вскочили со своих мест, взмахивая руками и пытаясь убраться от воняющего мертвой плотью карлика подальше. Царица мертвых вновь осознала, что она не контролирует себя. Свою силу.
– Хель! Исправь все немедленно! Или…-стал громко говорить Один, вокруг которого сгрудились все боги. Их лица были бледны и полны ужаса, но… никто даже не пытался помочь эльбу, все ждали, пока это сделает Хель. Но девушка лишь равнодушно взмахнула кистью руки, в ее руках звякнул клинок, и быстрее, чем вы себе можете представить, богиня смерти разрезала карлика на две ровные части: ту, что успела загнить, и ту, которая еще не успела. «Еще одним темным эльбом в Хельхейме стало больше», – подумала про себя Хела. Подняв взгляд, она увидела ошеломление и дикий ужас на лицах и в глазах богов. Фрейя плакала. Ее светлое лицо стало пепельным. Она ненавидела, когда кто-то умирал у нее на глазах. Она принимала саму Смерть как данное Матерью Природой, и ничего более. В глазах богини была боль.