Даниель вышел из одной из комнат, в руках он держал серый махровый халат, такой же, как и сейчас был на нём, подойдя ко мне, он передал мне его в руки и на голову он накинул большое полотенце.
– Сначала волосы подсуши, а то точно простудишься, – мягко произнёс он.
Немного смущённая, я вытерла волосы полотенцем и завернула его на голове, чтоб впитывало остатки дождевой воды. Он взял меня за руку и повёл в одну из комнат, что находилась по правую сторону от нас, за дверью оказалась просторная спальня с большой кроватью в центре, и напротив неё располагался во всю стену встроенный шкаф для одежды, пройдя мимо, мы завернули в единственную комнату, которая была внутри спальни, и это оказалась ванная. Застеклённая душевая кабина, в которой поместилось бы человек шесть и отгороженный необычной стенкой туалет, необычной она была, потому что была похожа на живую изгородь из стволов деревьев, переплетённых между собой.
– Твоя очередь, иди, а я пока подготовлю всё, – отпуская мою руку, произнёс он и вышел из ванной.
Приняв душ и завернувшись в тёплый халат, загрузила свои вещи в стиральную машинку. Немного помедлив, я вышла из ванной, в спальне никого не было, пройдя в гостиную, увидела сидящего на диване Дэна, а перед ним на столике, что был явно сделан из чёрного мрамора, стояли различные напитки, пиво, вино, виски и к ним прилагалось ведёрко со льдом. Так что были какие-то закуски в виде нарезки, и только сейчас я заметила, что на столике стоит пепельница, а в губах у Дэна сигарета, он замер на месте, когда заметил меня. Жестом приглашая сесть рядом, не вынимая сигареты, он умиротворённо улыбнулся, дожидаясь, когда присоединюсь к нему. Улыбнувшись, словно лишь из вежливости, не спеша, подошла к нему и села рядом, было немного неловко, ведь под халатом было лишь обнажённое тело, что для меня было совсем не привычным.
– Будешь? – протягивая сигарету, спросил он, немного помедлив, я всё же достала сигарету, поднеся её к губам, он подкурил её и выдохнул дым. Сигаретный дым с нотками мяты, этот запах был таким знакомым, он не вызывал ни тошноты, ни отвращения, сделав первую затяжку и медленно выпуская дым на свободу из лёгких, тело начало расслабляться, словно силы покинули меня очень быстро.
Дэн открыл две банки пива и перелил их в стаканы, протягивая стакан мне, я едва могла его взять, тело почти не слушалось и сильно обмякло. Он взял мою сигарету из губ и дал сделать несколько глотков, онемение начало проходить, и достаточно быстро. Не понимая происходящего сейчас, но в Дэне я не сомневалась и позволила ему мне помочь.
– Видно, что куришь в первый раз, раз так торкнуло, – рассмеявшись, сказал он, стряхивая пепел в пепельницу, – У меня так тоже было в первый раз, – с улыбкой произнёс он.
Через какое-то время мы уже сидели на диванах, расслабленные, и курили, попивая пиво, он рассказывал о том, как нашёл это место и то, как часто приходил сюда и искренне удивлялся, что это место до сих пор никто так и не нашёл. Утопая в его рассказах, кажется, словно на мгновение я провалилась в сон, или это было воспоминание из прежней жизни, я гуляла среди мотоциклистов, которые много курили и разговаривали, но при этом мало катались, много шутили и смеялись, такая тёплая атмосфера. Даже стало как-то тоскливо на душе, даже и не заметила, как уставилась куда-то вдаль, в огромное окно, за которым были деревья, что омывал сильный дождь.
– Эй! Ты в порядке? Что случилось? – заметив грусть на моём лице, спросил Дэн.
– Да так, кое-что вспомнила, кажется, но больше это похоже на сон. Так что не обращай внимания, – спрятав грусть за улыбкой, повернулась к нему. Мне совсем не хотелось сейчас портить ему настроение. Периодически подобное уже случалось, особенно когда слышала какие-то слова или музыку. Словно из параллельного мира видела фрагменты, в какой-то момент чувствовалось, что все те события происходили в моей прежней жизни, но на этом острове даже нет и понятия о мотоциклах, или самолётах. Этот мир, как прошлое, а воспоминания – словно из будущего. Было немного страшно поначалу видеть подобные галлюцинации, но всё равно решила никому о них не говорить, больше волновалась, что сочтут умалишённой и все отвернутся от меня.
Мы сидели несколько часов, попивая алкоголь, закусывая различными нарезками и куря сигареты. В основном говорил Дэн, а я лишь слушала его, он рассказывал в основном про остров и свои мечты, и о том, как тут рос.
Время пролетело быстро и незаметно, в окно начали пробиваться первые лучики света сквозь густую листву, наполняя комнату светом.
– Пойдёшь со мной? – в голосе, играющем алкоголем, и улыбкой на лице спросил он, протягивая руку.
В ответ я лишь улыбнулась, в мыслях был лишь туман и лёгкость в теле. Взяв его за руку, он встал и повёл за собой на террасу. Облокотившись на перила, мы встречали рассвет, Дэн обнял меня за талию и положил голову к себе на плечо.
– Когда ты появилась, был такой же рассвет, такое же алое солнце в зените. Мне было интересно, кого привезли, я даже проник в твою комнату, чтобы посмотреть… А знаешь, давай потанцуем?
Не дожидаясь ответа, он достал пульт, нажав пару кнопок, и заиграла спокойная, немного наполненная грустью музыка. Убрав обратно в карман пульт, он обнял меня за талию крепче, медленно, но уверенно начал уводить в танец. Лучи восходящего солнца освещали его расслабленную улыбку, его глаза смотрели в мои, словно он искал в них ответы на свои вопросы, и находил, не произнеся ни единого слова. Его руки опускались с талии ниже к ягодицам, прижимая всё ближе к себе, словно пытаясь поглотить меня в себе. Танцуя с ним, я чувствовала себя комфортно, словно дома. Дэн наклонился ко мне и его губы нежно прикоснулись к моим, внутри разгорелось пламя, что окутывало пеленой иллюзий, в происходящее сейчас было сложно поверить. Опьяняющий и дразнящий поцелуй перерастал в нечто большее, страстное и необузданное. Его бёдра прижимались к моим так плотно, что я ощутила пульсацию и желание в его эрекции за плотной тканью халата, не желая больше ни сдерживаться, ни ждать, он подхватил меня на руки и унёс в спальню так быстро и легко, словно ветер унёс листву. Аккуратно уложив на кровати, он развязал пояс халата и потянул к себе, пытаясь поймать его за рукав, промахнулась и развязала его пояс и халат, обнажил тело, что прикрывал собой. Дэн лишь ухмыльнулся, от его стеснительности ничего не осталось, словно она растворилась по пути с веранды до комнаты. Он лёг рядом и возобновил поцелуй, его рука спряталась под частью халата и от талии медленно начала скользить вверх. На нежные и в то же время уверенные прикосновения тело отзывалось лёгким стоном, он упирался второй рукой в прикроватные подушки для контроля своего веса, словно боясь меня раздавить.
– Ты такая маленькая, миниатюрная… – словно выдыхая, произнёс эти слова с такой жадной улыбкой, подобно хищной.
Еле ощутимое соприкосновение носами и поверхностное дразнящее прикосновение губ перерастали в жадные и блаженные поцелуи, уходящие по щеке ниже к шее, слегка прикусив тонкую кожу на ней. Одним движением руки раздвинул мои ноги в стороны и его бёдра плотно упёрлись в меня. Его эрегированный орган настойчиво просился войти, но он старался сдерживаться. Привстав надо мной, он сбросил свой халат на пол, демонстрируя своё подкаченное тело и свою эрекцию, самодовольно улыбнувшись, он вернулся ко мне. Мышцы дрожали от желания, дикого, животного желания овладеть им, всецело поглотить друг друга. На спине Дэна начали проступать капельки пота, а поцелуи опускались всё ниже и ниже, по плечам к груди, заигрывая с сосками и слегка покусывая их. Приподнимая бёдра навстречу его инстинктивных движений, призывая к продолжению действий, он стянул за рукава халат, свернув в подобие подушечки, и положил под бедра. Наклонившись надо мной, с его волос стекали капельки пота, но он улыбался, словно спрашивая: «Ты готова?».
Обняв его за шею и притянув к себе своим поцелуем, дала ответ. С прерывистым дыханием и этим блаженным состоянием совсем не хотелось говорить или осознавать происходящее. Сейчас есть только он, я, эта кровать и музыка, что задавала нужную атмосферу и впитывала в себя приглушённые стоны. Придерживая за бёдра, он аккуратно вошёл, его движения были медленными, сдержанными и плавными, стараясь не причинить боли и дискомфорта. Каждое движение его ощущалось внутри с нотками притуплённой боли, что постепенно превращалась в блаженную эйфорию. Через пару минут, когда моё тело адаптировалось к его размерам, его движения начали набирать скорость, наши тела ловили ритм, свой единый ритм. Прогибаясь в спине, дав возможность понять, что он может себя не сдерживать, Дэн быстро ускорялся и замедлялся, растягивая процесс, не желая быстрого финала. Череда быстрого и медленного темпа заводила нас обоих не на шутку.
Выйдя из меня, он перевернул моё тело на живот, подтягивая мои бёдра к себе одной рукой, а второй рукой упёрся в мою спину, не позволяя остальной части тела подняться, и вновь вошёл. Набирая темп и сбавляя его, он приближался к оргазму. Через какое-то время, что утопало в экстазе, он приостановил процесс и, не выходя из меня, он почти лёг сверху, придавливая к кровати своим весом, одной рукой, что локтем упирался в кровать, держал обе руки за запястья. Хватка его была жёсткой, словно оковы, а вторая его рука скользнула на удушающий захват, но не захватывала гортань, лишь придавливала сонные артерии, лишая мозг кислорода. Это невероятное сочетание и грубости, и нежности полностью обезвреживало перед ним. Наши тела были мокрыми от пота и скользили друг по другу, позволяя достичь максимальной скорости. В какой-то момент он вцепился зубами в моё плечо, едва не прокусывая, но оставляя синяки и следы своих зубов, испытывая волну за волной эйфорию, мы были на пике блаженства.
Глава 14
Никто и не догадывался из нас, что так мы однажды встретим рассвет, что уже превратился в яркий солнечный день. Мы оба, уставшие и довольные, лежим на кровати в объятьях друг друга, мы погружались в сон.
Проснувшись раньше Дэна, выскользнула из его объятий, тихо выйдя из комнаты в ванную, прикрыв за собой дверь, чтоб не разбудить его. Теперь, когда опьянение прошло и его сменило чувство стыда и мысли: «А правильно ли я поступила?», мне хотелось как можно скорее вернуться обратно. Вещи уже и постирались, и давно высохли, мне лишь оставалось смыть запах со своего тела и исчезнуть. Мне повезло обнаружить гель для душа с ароматом шоколада и шампунь с похожими нотками, приняв душ я быстренько оделась. Собрав крылья как можно плотнее, чтобы ничего не задеть, прокралась в гостиную, а оттуда уже на террасу, закрыв за собой дверь, расправила крылья, взлетела, наслаждаясь порывами тёплого воздуха. Не оставив о себе и намёка на то, что я когда-либо там была, было тяжело успеть в тишине убрать все следы своего присутствия: второй халат и стаканы, благо Дэн спал крепко и его не разбудили звуки воды во время мытья посуды.
Пролетая над скалистым обрывом, наблюдая, как волны о них разбиваются, создавая пену, вид прекрасен, но я прощалась с этим местом. Прощалась навсегда.
– Проснись…
– Проснись… Прошу тебя проснись… – неизвестный голос прозвучал в моей голове так громко и в то же время так отдалённо, что от неожиданности и испуга потеряла равновесие, и чуть было не упала вниз, лишь вовремя взмахнув крыльями над скалами в нескольких метрах, вновь набрала высоту.
– Что это было? Чей это голос? – спрашивала себя саму, оглядываясь по сторонам, не находя ответа.
Решила не обращать внимания и поскорее вернуться в пансионат, где меня ждал не самый приятный разговор с Людмилой и доктором Кацманом. Но самой тяжёлой мне казалась встреча с пропавшим Джеком Шеппардом, которого мы ждали с Дэном больше полугода и когда уже сдались, он вернулся, не сказав толком и слова. Затягивая возращение и наслаждаясь полётом, всё обдумывала, как показаться на глаза Людмиле, именно о ней сейчас были все мои мысли. О том, как шокировала её тем утром и как мы сбежали от града вопросов, но что мне ещё оставалось делать, когда всё просто свалилось в один миг. Через несколько часов я всё же прилетела в пансионат, где на пороге стояла Людмила, и рядом с ней находился Джек, его всё такой же холодный и надменный взгляд, что в первый день встречи был устремлён в мою сторону. Нас разделяли каких-то десять метров, но напряжение в воздухе было ощутимо всем телом. Мне было страшно подходить к ним, не зная, чего ожидать, позади послышались голоса и потоки ветра, словно неподалеку приземлился Дэн, но обернувшись, я увидела жителей города с их белоснежными, как первый снег, крыльями, все они были одеты в строгие костюмы, создавая впечатление, словно прибыли на бал. Мужчины были облачены в тёмно-серые и чёрные смокинги и отполированные до блеска туфли, а девушки были в длинных вечерних платьях нежных тонов, нежно-розового и небесно-голубого цветов.
– Элейн… Дорогая… Пойди… – нежным голосом позвала меня Людмила, посмотрев на неё, в её глазах не было ни обиды, ни призрения, которые я ожидала увидеть после того, как неожиданно сбежала, скорее наоборот, она ждала моего возращения. Немного помедлив, я всё же пошла ей на встречу, а она раскинула руки в стороны, чтоб обнять меня. Её объятья были тёплыми и дорогими, словно она самый близкий человек в данный момент, в данной жизни, такой родной.
– Прости, прости, что напугала, я не злюсь и понимаю, почему ты сбежала, – шептала она мне на ухо, она явно не хотела, чтобы кто-либо её услышал.
Немного отодвинувшись от меня, но, не выпуская из объятий, она посмотрела на меня с улыбкой, взяв под руку, как она делала это раньше, повела меня в пансионат, пока мы шли до моей комнаты, она не произнесла ни слова, но она была счастлива. По её лицу я уже знала, что она хочет сообщить мне какую-то важную новость, но терпит до последнего. По пути мы встречали и остальных людей, таких же нарядных, большая часть шла через холл на главную аллею, где играла музыка. Когда дверь в комнату открылась, мы вошли, и на кровати лежало два платья, одно элегантное длинное с открытыми плечами, достаточно обтягивающее серебристого цвета. А рядом с ним находилось пышное многоярусное свадебное платье, обшитое замысловатыми узорами.
– Элейн… Ты будешь моей подружкой на свадьбе? – стеснительно спросила Людмила. Её щеки покраснели, но при этом она искренне улыбалась. Я удивлённо посмотрела на неё, и согласилась, теперь я поняла, почему её так переполняли эмоции.
– Когда мы были в отъезде, Кацман, то есть Саша, сделал мне предложение. Тем утром я была на эмоциях, потому что не могла поверить, ведь всё было как в сказке. В последний день пребывания в командировке он пригласил меня на пляж, и там была тропинка из свечей, прикрытая от ветра, в виде дорожки, а в конце этой дорожки были выложены свечки огромным сердцем. Он встал на одно колено и сделал мне предложение. А когда я согласилась, то запустились салюты. Было просто непередаваемо красиво. Тем утром я пришла, чтоб попросить быть моей подружкой невесты. Ты – самая близкая для меня, словно дочка, – говорила она, местами быстро, волнуясь, но всё же как-то пыталась сдержаться, чтобы не заплакать.
Переодевшись в платья, помогая друг другу с застёжками и лямками, в дверь постучали, словно сигналом два стука пауза и ещё два стука. Людмила в своём пышном платье подбежала к двери и впустила человека, стараясь сильно дверь не открывать. В комнату вошла девушка, что работала в городке стилистом – парикмахером, и по совместительству визажистом. Первой села невеста, её волосы уложили волнами, открывая её лицо, и усадили на голове небольшую диадему, к которой крепилась фата, нанесли макияж. Работа кропотливая, но я наблюдала за каждым движением девушки, что с каждым жестом она подчёркивала красоту Людмилы. Следующей она занялась мной, волосы с того времени, как Дэн мне их отрезал из ревности, прилично отрасли, и уже были ниже лопаток, она сделала боковой пробор, часть, где поменьше, она плотно заплела в косички, а свободной стороне утюжком придала объёмные локоны. Смотрелось и современно, и красиво. Мне нанесли макияж, не сильно яркий, но в то же время заметный, когда подготовка была завершена, девушка ушла так же тихо, как и пришла. Людмила впервые называла Доктора Кацмана по имени, что было весьма непривычно на слух, но это лишь показывало, насколько сильно они сблизились.
– Благодаря твоему появлению и твоей поддержке, я увидела в Саше мужчину, который готов заботиться обо мне и разделить свою жизнь со мной. Раньше мне было тяжело увидеть за его весьма скверным характером его доброе сердце, а теперь я вижу его настоящим, – сидя на моей кровати, она говорила, она делилась как раньше, словно она никогда и не улетала. Слушая её, мне становилось даже немного грустно, но от чего такое чувство, сложно было представить. Но в какой-то момент мне казалось, что после свадьбы она ещё сильнее может отдалиться.
– Хочу поделиться секретом, Саша тоже ещё не знает. Я беременная. Это самый замечательный подарок судьбы, – с трепетом в голосе произнесла она еле слышно, с этими словами мой мир надломился. Представив момент, когда ребёнок родится, Людмила будет уделять почти всё своё время только ребенку и новоиспечённому отцу, и у неё совсем не останется времени для меня. И мне снова будет одиноко. Скрывая грусть и растущее чувство одиночества, я улыбнулась и обняла Людмилу.
– Поздравляю, ты скоро станешь самой замечательной матерью, – произнесла я, мои слова наполнили её глаза слезами, но она их дала потечь по её щекам, дабы не испортить макияж. Я действительно уверена, что мамой она будет замечательной, ведь она заботилась и обо мне, и обо всех, кто жил в пансионате. Несмотря даже на не самый лучший характер её сына Джека, он всё равно весьма заботливый и добрый по-своему.
В дверь постучали, и Людмила быстро смахнула набегавшие слёзы, улыбнулась своей очаровательной улыбкой и встала:
– Нам пора, жених уже ждёт! – бодро произнесла она, я взяла в руки коробочку, в которой находилось кольцо для жениха, и мы пошли к выходу. В коридоре было пусто, а стеклянные двери из холла в сад были завешаны плотными шторами для того, чтобы невесту нельзя было увидеть раньше времени. Теперь мы стоим в нескольких шагах от автоматических дверей, Людмила заметно волнуется и это волнение весьма заметно по дрожащему букету в её руках. Заиграла музыка, приглашающая к выходу. Сделав первые два шага, двери распахнулись, и перед нами оказался весь город, стоящий по обе стороны у своих стульев, смотрящие на невесту, кто-то ахал от удивления, кто-то подбрасывал лепестки красных и розовых роз на тропинку для невесты, Людмила шла вперёд к алтарю, где дожидался священник в строгом чёрном костюме, епитрахиль идеально сочетался с его костюмом и книгой на пьедестале. Словно ангел смотрелся священник со своими белыми крыльями и зачёсанными назад светлыми волосами. Он тоже улыбался, его глаза сияли от счастья. Рядом стоял жених, облачённый в белый костюм, и в нагрудном кармане красовалась кроваво красная роза, Кацман выглядел очень счастливым и влюблённым. Несмотря на его возраст, выглядел он потрясающе, уложенные волосы и аккуратно подстриженная коротко борода. На его глаза накатывались слёзы, но он умело их прятал, рядом с Кацманом стоял дружок жениха, и этим дружком являлся Лиам. Его было непривычно видеть в серебристом смокинге и серой рубашке, он держал такую же коробку с кольцом, что и я, его рыжие волосы играли на солнце, подчёркивая его изумрудные глаза. Мне казалось, что дружком будет Джек или Дэн, но они находились среди гостей в первых рядах. Мне очень не хотелось пересекаться с ними, с Дэном, потому что я ушла, не попрощавшись, а с Джеком, потому что всё ещё была обижена за его исчезновение, и чувство неловкости было сейчас совсем лишним. Когда Людмила дошла до алтаря, оркестр затих, она стояла напротив жениха и смотрела ему в глаза с нежной улыбкой на губах, а я позади неё, Лиам мне мельком помахал, стараясь не привлекать лишнего внимания и улыбнулся.
Началась церемония бракосочетания, голоса людей мне казались белым шумом, всё вокруг казалось таким ненастоящим словно сон. Были клятвы и обмен кольцами, я чуть не пропустила тот момент, когда мне нужно было подать кольцо невесте, но всё обошлось.
– Можете поцеловать невесту! – произнёс священник и все хором закричали:
– Горько!
Лишь Джек молчал, он сверлил меня взглядом, при первой же возможности после церемонии я незаметно ушла в свою комнату и заперла дверь изнутри. Несколько недель я не покидала свою комнату, читая лишь книги и слушая музыку, не отвечала на звонки Джека и Дэна, хоть они и звонили лишь несколько раз и то только в день свадьбы. А после словно растворились. Голос, что я слышала и раньше, он доносился откуда-то издалека, но по-прежнему не могла его узнать, но я уже была уверена, что знаю этот голос. Он звал меня, просил вернуться, но только я не понимала вернуться куда. Ведь была причина, почему этот зов слышу лишь я одна, и порой я слышала тихий плач, он говорил, что это он во всём виноват. Чем дольше я проводила время в одиночестве, тем больше понимала, что мне здесь не место, Людмила ко мне не приходила, Лиам и доктор Кацман тоже, но Людмила и Кацман, скорее всего, покинули пансионат и отправились в медовый месяц, так что, скорее всего, они даже находятся в Корее на острове Чеджудо. Помню, что как-то Людмила говорила, что мечтает там побывать, она даже корейский учила, чтобы исполнить свою мечту. Но мне было интересно, как Кацман отреагировал на новость, что скоро станет отцом, и сообщила ли она ему.
Глава 15
За окном глубокая ночь, ярко светят звёзды на чистом небе, я соскучилась по цветочным ароматам. Тихонько выйдя из комнаты, предварительно закрыв её на ключ, прокралась в холл, мне повезло, что на вахте не было Софии Олеговны, всё это время, что пребывала в пансионате, я старательно её избегала, но сейчас, глядя на пустой стол регистрации, вспомнила, что я её уже давно не видела и не слышала. Тихонько прошла весь холл и, стоя у автоматических дверей, на которых уже не было ни украшений, ни занавесок, прошла дальше, и двери распахнулись, выпуская меня в сад. Все украшения и стулья уже были убраны, словно никакого мероприятия здесь и не проводилось. Тут всё тот же прекрасный пейзаж, майские ночи самые красивые именно здесь. Тёплое дуновение ветерка играло с перьями, чёрными как уголь, тёмно-синее платье развевалось небольшими волнами, словно море, и прекрасно сочеталось с чёрными кедами, что были подарком от Лиама. Пройдя к самому фонтану и обогнув его, чтоб не быть на виду нежданного гостя, если вдруг кому-то не спится. Пройдя до скамейки, где обычно сидел Джек, и его было прекрасно видно, но с самого сада был скрытен. Сидя на скамейке, я, наблюдая за полной луной в небе, что являлась сейчас единственным источником света, к моему удивлению, сегодня не были включены фонари, и мне это сейчас было только на руку. Прекрасная безлюдная и тихая ночь. По примеру Джека я взяла с собой немного кошачьего корма, так, на всякий случай, не думаю, что в последние дни он кормил кошку. Ведь в последнюю неделю, сколько я ни наблюдала за садом, не видела его ни разу, что подумываю, может он снова улетел. И не зря взяла, потому что пришла белая кошка с гетерохромией, и запрыгнула на колени. Мурлыча, она разлеглась на моих коленях. Достав миску из-под скамейки, стараясь не потревожить кошку, насыпала ей корм и поставила рядом, она уселась на коленках и поела. Соскучилась по ней, учитывая, что уже давно её не видела. Эта кошка связывает меня со многими моментами, как с приятными, так и с теми, что перевернули мою жизнь с ног на голову, но я очень рада, что встретила её. Поглаживая её, ощущение умиротворения меня клонило в сон, в скором времени я всё-таки уснула.
Меня разбудили нежные прикосновения и тёплая ткань, что укрыла меня, а за этими ощущениями почувствовался поцелуй в щёку. Ощутив щекотание достаточно грубой щетины, я открыла глаза, прищуриваясь и потирая глаза, проморгавши, я увидела сидящего передо мной Джека. Его глаза были наполнены грустью и печалью, но само лицо не выражало сейчас никаких эмоций, но у меня вызывало паническое желание убежать от него. Но словно прикованная, оставалась сидеть на скамейке, глядя на него, мне хотелось узнать правду о его исчезновении и в то же время хотелось уйти, уйти как можно скорее. Но всё же спросила, прекрасно помня, что он был первым человеком здесь, что научился читать по губам:
– Где ты был? Почему ты исчез, не сказав ни слова? У меня так много вопросов, что остались без ответа, и это не даёт мне покоя! – пытаясь хоть как-то сохранить спокойствие, спрашивала его, но в какой-то момент что-то внутри меня перевернулось, и его ответы мне стали безразличны.
– Я смотрел мир. Мир за пределами этого острова… – холодным голосом произнёс он, посмотрев на спящую кошку у меня на коленях, он снова поднял глаза и слегка улыбнулся, казалось, что я впервые вижу его улыбку. Наверное, потому что уже не помнила, как она выглядела или забыла за то время, что тосковала по нему. Но я сама виновата в том, что поверила в то, что придумала сама, ведь он не обещал мне ничего, это я хотела, чтобы он был со мной, не спросив его о его желаниях.
– Знаешь. Я скучал по тебе, порой даже жалел, что улетел, – улыбнувшись с печалью, произнёс он.
После его слов мне не очень хотелось продолжать этот разговор, но моя привязанность к нему не позволяла его оттолкнуть, отключились лишь мои эмоции, но не чувства. Начатый роман оборвался так быстро, что не позволил насладиться моментами, не позволил ощутить всего, что мне так хотелось, он лишь оставил короткие наполненные эмоциями и чувствами фрагменты в моей памяти. И даже сейчас, глядя на него, забывая свою обиду лишь на короткий отрезок времени, мне хотелось его поцеловать, но ощущение, что это не взаимно, сдерживало меня.
– Что-то случилось? У тебя уставший вид, – оборвав мои мысли, спросил он.
– Нет, всё в порядке, – холодно отозвалась я.
– Не лги мне, ты сильно похудела с момента нашей последней… встречи, – всё не унимался Джек.
– Почему? Почему в день, когда ты исчез? Всё оборвав, не объяснив и не закончив начатое? Зачем тогда ты всё это начал? Хотел поиграть? Тогда надо было лишь закончить начатое той ночью, и мог бы спокойно исчезнуть из моей жизни, – с обидой на душе выговорилась, даже стало легче. Ведь все эти вопросы я так долго носила в себе.
– Прости, но я не могу ответить на твои вопросы… не потому, что не хочу… а потому, что сам не знаю ответ. Наверное, не хотел давать тебе ложную надежду, но при этом не мог удержаться. Я хотел … – Джек не закончил своё предложение, словно не мог подобрать нужных слов или правильно донести свои мысли. Но его взгляд стал ещё более мрачным, чем в момент, когда пришёл. Словно не услышав его слов, я продолжила гладить кошку, наблюдая за восходом солнца, мне становилось спокойнее на душе.
– Правда, ведь мир большой за пределами острова? – без особого интереса спросила его. Не смотря в его сторону, и эмоции были отстранёнными, словно не принадлежали мне.
– Да, я многое повидал. Мир действительно огромен, и ты даже не представляешь насколько. Там и люди, и их интересы, и их техника, там всё другое. Не похожее на наш мир здесь. Мы на их фоне словно в деревне живём по уровню развития, – он рассказывал с энтузиазмом глядя на меня, стараясь не замечать холодной стены между нами.
– Можешь лететь обратно в свой огромный неизведанный мир, Джек, и никогда больше сюда не возвращаться… Если ты ждал, что я буду тебе рада, то ты зря вернулся! – грубо и прямо заявила я, еле сдерживая слезы.
– Не зря… я хотел увидеть тебя и Дэна, и увидел… Но больше всего я скучал по тебе… – с тоской в голосе сообщил он, взял мою руку в свою, словно стараясь её согреть.
– Не прикасайся ко мне! – одёрнув руку, прошипела на него я. Сейчас для меня это было чужим, то, что мне хотелось считать его чужим. Обняв кошку, я резко встала и взмахнула крыльями, нарочно ударив Джека по лицу крылом. Взлетел как можно выше и, набирая стремительно высоту, стараясь сбежать от него, летела под самое небо. Ловя потоки попутного ветра, несясь туда, куда глядят глаза, в надежде не слышать его больше, не встречать. Избегая боли и разочарований, меня разрывало на части, от злости к себе и ненависти, в то же время мне было жаль своё сердце. Сердце, что просилось к нему, тянулось к нему как магнит. Кошка сидела смирно, стараясь не упасть, высота была огромна, что было тяжело дышать нам обеим, но я продолжала лететь и не понимала, зачем же я взяла собой её. Она точно такого не заслуживала, такой стресс для неё.
– Очнись! Я так скучаю… Это всё моя вина…
Вновь послышался знакомый голос, такой отдалённый, но уже родной. Обернувшись, я никого не увидела, этот голос уже не пугал меня как раньше, пребывая в своей комнате, закрывшись от всех, я привыкла его слышать. Но отчего же он казался таким знакомым и далёким? Я всё ещё не нашла ответ. Неожиданно кошка замяукала, смотря в сторону, посмотрев в ту же сторону, что и она, увидела Джека, что старался не отставать.
– Джек!…
В моём взгляде отобразилась лишь ненависть к нему. Нескрываемое презрение, именно сейчас он был не вовремя. Или даже опоздал.
– Да послушай ты меня! Прошу! – задыхаясь, прокричал он, ему было нелегко, но и отступать он не намеревался. И это отображалось в его глазах. В его словах.
И всё, что мне оставалось это рискнуть, здесь и сейчас, сложив крылья, я пикировала вниз к земле, периодически поглядывая назад, что под таким потоком ветра было тяжело. Мне было всё равно, что произойдёт в конечном итоге и то, что это, возможно, мой последний полёт, что приведёт к неминуемой гибели. Сейчас мне хотелось отомстить за причинённую боль, даже если я наврежу себе. Ведь боль, причинённая подвешенным состоянием, неописуема, как бы ты ни старался, человек, что не держит тебя и не отпускает, ты не можешь двигаться вперёд и закрыть глаза на то, что происходит сейчас. Ты в клетке, из которой хочется вырваться. Посмотрев в последний раз назад, я увидела Джека, что в этот момент так же, как и я пикировал следом за мной. Нас разделяла лишь пара метров друг от друга. Оставалось лишь несколько фунтов до земли, кошка впивалась в мои плечи, от страха раздирая их в кровь, оставляя глубокие раны. Резко расправив крылья, чуть ли не в самый последний момент, останавливая падение, Джек, не успевший отреагировать, словно не замечал оставшееся расстояние до земли, сбил меня на всей скорости пикирования. И в следующее мгновение мы падаем на землю бесконтрольно, словно в свободном падении. Пытаясь взмахнуть крыльями, но одно крыло оказалось сломанным, изо всех сил стараясь хоть как-то замедлить падение, Джек пытался сделать то же самое, но у него весьма плохо получалось. И всё же он прижал меня к себе, закрывая крыльями уже у самой земли, он упал на меня и свои крылья. Разжимая руки, он прижал меня к земле, не позволяя вырваться из его захвата: