16. МЕЖДУ НЕБОМ И ДНОМ
Старпому была отведена одна из самых важных функций. Морган должен следить за показаниями сонара, чтобы при появлении сигнатуры капитан Де Бонт мог вовремя вносить коррективы в работу Амфибии, сводя к минимуму риск столкновения.
– Генри, что с балластом?
– Всё готово, капитан. Баллоны с воздухом перераспределил.
– Отлично. Приготовиться к всплытию. Курс два-девять-ноль. Дифферент двадцать пять. Самый полный вперёд.
Морган в точности повторил указания капитана, отчитавшись об их выполнении.
Показания приборов демонстрировали рост скорости. Даже без вспомогательных двигателей и с одной помятой лопастью скорость, которую удавалось развивать, очень даже впечатляла. Задрать носовую часть на двадцать пять градусов кверху от горизонтальной плоскости не стало проблемой. Цистерны балласта продувались, хоть и медленно. Для субмарины, которую несколько раз превратили в боксёрскую грушу, «Амфибия XXI» была слишком живучей. После всего пережитого, она по праву могла считаться настоящим чудом инженерной мысли.
На глубине в шесть тысяч триста метров капитан Де Бонт произнёс:
– Морган, какая температура воды за бортом?
– Четыре градуса по Цельсию. Думаете этого достаточно?
Капитан посмотрел на ихтиолога с биологом и спросил:
– Как на ваш взгляд?
– Я бы сказала, это пограничная зона. Пятьдесят на пятьдесят.
– Пожалуй, я соглашусь – добавил Гектор. – Мы не знаем наверняка какая у него внутренняя температура и что из себя представляют его внешние ткани. Ближе к четырём километрам, думаю, водичка окажется что надо. Вот это будет для него опасно. И всё-таки…
– Есть сигнал – прервал разговор старпом. – Курс один-три-восемь. Дистанция тысяча двести пятьдесят. Скорость пятнадцать узлов.
Капитан Де Бонт прилип к большому дисплею и проследил перемещение объекта. По мере сближения с Амфибией, траектория его движения выравнивалась. Убедившись в этом, капитан скомандовал:
– Стоп машина.
– Есть стоп машина.
Не отрывая глаз от экрана, капитан добавил:
– Какая глубина?
– Пять тысяч восемьсот восемьдесят метров.
– Продуть кормовые и носовые цистерны ещё на три процента.
– Есть продуть на три процента.
– Что с показаниями?
– Дистанция девятьсот метров. Скорость восемнадцать узлов. Хотя, подождите. Скорость падает. Шестнадцать узлов. Пятнадцать. Отклоняется от курса на девятнадцать градусов.
Гидролокатор продолжал пищать:
Пип… Пип… Пип…
Все молча следили за показаниями приборов. В центральном отсеке повисла тревожная тишина, нарушаемая лишь сигналами гидролокатора и голосами капитана и старпома.
Морган докладывал:
– Отклонение тридцать градусов. Дистанция восемьсот сорок метров. Скорость четырнадцать узлов. Отклонение тридцать пять.
– Осторожничает, мразь – вслух подумал Генри.
Пип… Пип… Пип…
– Продолжает менять курс. Отклонение сорок. Дистанция восемьсот двадцать. Скорость двенадцать узлов.
Весь экипаж замер перед большим экраном, продолжая слушать из-за спины голос старпома. Капитан думал о том, чтобы хищник не уловил Амфибию взглядом и продолжил менять курс. Он надеялся, что глаза ослепились достаточно сильно, чтобы в такой кромешной темноте ничего не рассмотреть. Он посмотрел на показания глубины. Субмарина продолжала всплывать.
Пип… Пип… Пип…
Морган продолжал докладывать об изменениях в движении объекта. Его голос выдавал максимальную сосредоточенность с примесью тревоги:
– Отклонение пятьдесят градусов. Скорость двенадцать узлов. Дистанция семьсот девяносто.
– Это не твоя остановка – с презрением проронил Генри.
– Замедляется. Скорость семь узлов. Дистанция семьсот восемьдесят. Отклонение шестьдесят пять. Почти остановился.
На мгновение Морган замолчал, погрузив центральный отсек в пугающую тишину, которую нарушал лишь сигнал мигающей сигнатуры:
Пип… Пип… Пип…
– Скорость четыре узла. Поворачивает. Меняет курс. Отклонение девяносто пять градусов. Продолжает поворачивать. Отклонение сто десять. Скорость девять узлов. Ускоряется. Дистанция девятьсот тридцать. Девятьсот сорок. Девятьсот пятьдесят. Скорость растёт. Пятнадцать узлов. Дистанция тысяча. Тысяча двадцать пять.
Капитан Де Бонт полез в карман за леденцами.
Почти шёпотом инженер принялся бубнить:
– Давай. Давай, вали. Чеши обратно.
Даже на таком расстоянии Кайла не переставала оглядываться на изображения с камер ночного видения на соседнем дисплее в страхе снова увидеть тело гигантского глубоководного зверя.
– Возможно уже и холодная вода сказывается – произнёс Гектор.
Вскоре Морган доложил:
– Сигнатура пропала. Объект вне поля зрения сонара.
Долгожданное облегчение успокоило нервы всего экипажа. Капитан Де Бонт объявил:
– Ничего не запускать.
Вдруг на экране выскочил объект. Едва засветившись в радиусе действия сонара, он тут же исчез. В центральном отсеке повисла гробовая тишина. Спустя три секунды её нарушило громкое и короткое:
Пип!
Объект вновь вышел из поля зрения.
– На каком курсе объект вышел из поля зрения? – спросил капитан.
– Один-три-пять.
Пип!
– Всем спокойно – настаивал капитан Де Бонт. – Он пытается нащупать след.
В кормовой части подводной лодки раздался оглушительный взрыв. По внутренней обшивке пробежала вибрация.
ПИП!!! ПИП!!! ПИП!!! ПИП!..
– Капитан! – воскликнул старпом. – Курс один-три-один! Идёт строго на нас! Скорость двадцать узлов! Двадцать два! Двадцать три!..
Командным тоном, во весь голос капитан начал раздавать указания:
– Курс два-два-девять! Полный вперёд!
– Два-два-девять! Есть полный вперёд!
– Продуть кормовые и носовые цистерны на пять процентов!
– Есть продуть на пять процентов!
Морган запустил очередную дозу сжатого воздуха в балластные цистерны, что ещё немного увеличило скорость всплытия.
Следом капитан обратился к инженеру:
– Генри, что произошло!
– Выясняю!
Генри продолжал смотреть на рабочий экран, ожидая результатов общей диагностики. Когда диагностика была завершена на тридцать один процент, компьютер выдал первую неисправность и Генри крикнул:
– Взорвался баллон со сжатым воздухом! Для носовых цистерн!
– А-а-а-ай… – гневно выпалил капитан Де Бонт! – Всем по местам! Пристегнуться!
Утратив своё кресло, Генри занял место, отведённое как рабочее для Такера.
Монстр продолжал сближаться.
– Какая глубина!?
– Пять тысяч четыреста!
– Что за бортом!?
– Три градуса по Цельсию!
– Продуть кормовые цистерны на пять процентов! Носовые на десять!
– Есть кормовые на пять, носовые на десять!
Пребывая в абсолютной власти тотального страха и растерянности, Кайла этого не осознавала, но большую часть молитвы она уже произносила в правильном порядке.
– Капитан, дифферент на корму девятнадцать! – отчитался Морган после того, как продул балластные цистерны. Посмотрев на показания сонара, он тут же добавил: – Объект приближается! Дистанция четыреста пятьдесят метров! Ох них… – ошарашенно крикнул старпом. – Он замедляет ход! Скорость двадцать восемь узлов! Было ТРИДЦАТЬ ОДИН!
– Как тебе водичка!? – завопил Генри, глядя на изображения с камер ночного видения, которые пока ещё ничего не отражали. – Яйца ещё не отвалились!?
Услышав слова инженера, Морган вспомнил о температуре воды.
– За бортом два градуса по Цельсию.
Капитан посмотрел на скорость Амфибии. Приборы показывали восемнадцать узлов.
– Скорость двадцать семь узлов. Дистанция четыреста – отчитался Морган.
Капитан бросил взгляд на вид с камер ночного видения, параллельно спросив:
– Глубина!?
– Пять тысяч двести восемьдесят. Дистанция триста пятьдесят.
Амфибия делала уже двадцать узлов. Но и это лишь замедлило скорость сближения с хищником, но не избавило от него.
– Дистанция триста метров.
Чего же ты не мёрзнешь? – подумал Гектор, не спуская глаз с дисплея, на котором уже мелькали мутные следы монстра.
– Дистанция двести пятьдесят!
– Визуальный контакт! – крикнул Генри.
Скорость Амфибии достигла предела – двадцать два узла.
– Падла замерзает! Скорость двадцать шесть узлов!
– Мы его сделаем! – ликующе выкрикнул Генри. – Ещё немного и его пыл остынет!
Молитва из губ Кайлы стала понемногу обрываться. На экран она смотрела уже немного смелее. Она ожидала, что у преследующего Амфибию монстра скоро начнёт падать чувствительность и движение прекратится.
Холод окутывал тело отовсюду. Плавники уже почти не ощущаются. Хвост двигается всё медленнее. Биение сердца участилось. Оно работает на пределе и пытается разогнать кровь по всему организму, дабы вернуть чувствительность конечностей. Но всё бесполезно. И этот чужак… Ему всё нипочём. Казалось, что он издевается, прорываясь сквозь ледяную воду так, будто ничего вокруг не изменилось. Он продолжал двигаться с небывалой лёгкостью, при этом всё так же не двигая ни единой конечностью. Он оставлял за собой лишь след из пузырей. И этот импульс… Какой раздражающий голос у этого чужака. Он не утихает ни на мгновение. Кто же он такой? Из каких вод явился? Чтобы ни произошло, хозяин и истинный хищник обязан биться за свою территорию до последнего. Нужно постараться, отдать последние силы. Ведь он уже совсем близко. Ну же!
– Дистанция тридцать метров!
– Сколько за бортом!? – во весь голос спросил капитан Де Бонт.
Морган не верил своим глазам. Зверюга двигалась со скоростью в двадцать пять узлов, а температура…
– НОЛЬ! Капитан, ноль градусов! Охренеть!
– Да подыхай же! – в истерике прокричала Кайла, схватившись за волосы и подскочив со стула. Только ремни удержали её на месте.
– Он плывёт из последних сил! – добавил Гектор, наблюдая за изображениями с разных камер, расположенных на корме. – Нет-нет-нет! НЕТ!
Точки Амфибии и объекта соприкоснулись на гидролокаторе.
– ОНО ПОД НАМИ!!! – словно в приступе паники, раздался возглас старпома.
БАХ!!!
Корпус Амфибии накренился. Кормовая часть сместилась кверху, а носовую потянуло вниз. Скорость на приборах стремительно падала. Обшивка трещала. Вибрация не утихала ещё полминуты.
Тела членов экипажа тряслись в креслах, пристёгнутые ремнями. Крики продолжались. Среди них отсутствовал лишь голос капитана Де Бонта. Он матерился про себя, не давая волю эмоциям. Сохранять самообладание при любой ситуации, и не важно, насколько она чрезвычайная – главное правило, которому стремился следовать Лютер де Бонт. Он всегда считал, что панике не место на подводной лодке. Она лишь увеличивает шансы на неминуемую гибель.
– Стоп машина!
От старпома не поступило никакой реакции.
– Я сказал, СТОП МАШИНА!!!
Морган отключил двигатели и… за бортом звучал какой-то едва слышимый гул. Члены экипажа не сразу поняли, что это был звериный рёв. Он нарастал и становился громче до тех пор, пока не…
БАХ!!! БАХ!..
Серия ударов охватила весь корпус. Последний пришёлся на корму. И это уже было по-настоящему тревожно.
Дифферент корпуса почти приблизился к нулевой отметке. Корпус Амфибии практически выровнялся в горизонтальной плоскости, но оставался накренённым на правый борт на двадцать два градуса.
Капитан Де Бонт посмотрел на показания приборов. Глубина увеличивалась. Амфибию потянуло ко дну.
Время шло. Ничего не происходило. Помимо сбитого и громкого дыхания перепуганного экипажа, в салоне разносился плачь Кайлы. Ихтиолог обратил внимание капитана на экраны. Монстр всё ещё находился рядом с подводной лодкой.
– За бортом ноль градусов, а он и не собирается спускаться – превозмогая сбитое дыхание, проронил Морган.
– Всем тихо – отрезал капитан Де Бонт. – Ни звука.
Он присмотрелся к изображениям на большом дисплее, сопоставляя положение объективов.
– Ах ты ж тварь.
– Он описывает круги вокруг кормы – подметил ихтиолог. – И, судя по всему, взбодрился.
Чувствуя, как корпус достаточно выровнялся, капитан Де Бонт отстегнул ремень, встал и, опустив веки, ударил рукой по приборной панели, а когда холодный ум вернулся, он проронил голосом, который выдавал безнадёжность и отчаяние:
– Генри, достань счётчик Гейгера и дозиметр.
В центральном отсеке повисла гробовая тишина. Подозрения капитана не вызывали у Гектора никаких сомнений. Он всё понимал и без специальных приборов. Для этого ихтиологу было достаточно посмотреть на дисплей и оценить поведение глубоководной твари.
Кайла оставалась сидеть прикованной к креслу. Её губы остались раскрытыми, а подбородок дрожал. Сцепленные на груди руки тряслись.
Капитан Де Бонт приказал старпому выровнять положение лодки. Сохраняя самую малейшую надежду, Морган не прекращал смотреть на своего командира. Он до последнего надеялся на него. Не проходило ни дня, чтобы у него появились основания усомниться в навыках капитана Де Бонта. И теперь, перед лицом смертельной опасности, он не переставал верить в талант человека, который не прекращал удивлять во время этого плавания. Даже здесь, на адской глубине, не имея на борту никакого вооружения, Лютер де Бонт продемонстрировал пик мастерства и эталон мужества. И что теперь?
В отсек вернулся Генри. Жестом капитан задал вопрос. Инженер долго держал рот открытым, не находя в себе сил сообщить катастрофическую новость.
– Система охлаждения реактора вышла из строя.
Капитан Де Бонт тихо прикрыл веки и спросил:
– Излучение?
– Я… – каждый вздох Генри давался с огромным трудом. – я… остановился где-то в пяти метрах от реактора. Там было… двенадцать микрозиверт. Дальше я побоялся идти.
Температура воды за бортом была равна нулю. Только теперь монстра это нисколько не беспокоило. Радиация стала для него источником тепла. Тепла… и питания. Он перестал воспринимать раздражающий импульс. Всё что он замечал, это гамма-излучение. Оно стало для него целым миром, и вокруг этого мира он танцевал, описывая круги вокруг кормовой части «Амфибии XXI».
– Капитан, – робко проронил Морган, – какой будет приказ?
Капитан посмотрел на карту и отдал его, сглотнув подступивший к горлу комок:
– Дифферент на корму двадцать пять. Курс ноль-два-девять. Полный вперёд.
На лице старпома было нарисовано недоумение. Он пребывал в замешательстве. Заметив это, капитан сказал:
– Ты приказа ждал? Ты его получил. Мы продолжаем всплытие.
Продолжая смотреть на капитана, Морган нашёл в себе силы и отчитался, как полагается солдату:
– Дифферент на корму двадцать пять. Курс ноль-два-девять. Есть полный вперёд.
Капитан обратился к инженеру:
– Генри, пошли со мной.
Капитан с инженером удалились.
Не убирая руки с головы, Кайла прохрипела сквозь слёзы:
– Боже… что с нами будет?
Её лёгкие продолжали сжиматься и разжиматься до предела.
Гектор Кейдж подошёл к большому экрану. Он наблюдал за движениями хищника, размышляя о том, к чему может привести безмерная жажда познаний. Ихтиолог начал по-настоящему задумываться, что, быть может, существуют границы познания, которые следует соблюдать, чтобы не подвергать себя опасности. Но человек уже давно начал расставаться с инстинктом самосохранения и не желает замечать эти рамки, предаваясь слепому стремлению оказаться на вершине мира. Человечество жаждет обуздать всё, до чего только можно добраться. Венец творения. Высший разум. Вершина пищевой цепи. Самый опасный хищник. Так можно говорить о человеке, который обитает на поверхности и видит лишь то, что ему позволено видеть. Там он способен убить даже белую акулу, используя инструменты, являющие собой результат работы высокоразвитого интеллекта. Развитый ум сделал человека самым стойким и живучим биологическим видом на планете. Опаснее хищника уже не найти. Но стоит вторгнуться туда, где ему нет места, и этот хищник превращается в жертву. Дичь. Промежуточное звено в пищевой цепи. Не более того. Стоит ли пытаться проникать в те места, которые природа отвела другим существам и которые не пригодны для обитания человеческого вида?
Послышались шаги. Капитан с инженером вернулись.
– Значит так – твёрдым и решительным тоном начал излагать капитан Де Бонт. – Я не стану никого обманывать и скажу как есть. «Амфибия XXI» пойдёт ко дну. Пути на поверхность у неё быть не может. Оставаться на её борту больше нельзя. Пока радиация нас не убила, мы должны принять меры. У нас имеются батискафы. Они исправные и нисколько не повредились при столкновении. Поэтому я попрошу всех вас собрать самое необходимое и приготовиться к всплытию. Наша экспедиция подошла к концу.
– Капитан, неужели вы хотите… – заикнулась Кайла с дрожью в голосе.
– Эта тварь занята поглощением радиации – продолжал капитан. – Кайла, поймите, вам всё равно придётся рисковать. Покинув Амфибию, есть шанс выжить. Останетесь здесь – вас убьёт радиация.
Затем капитан Де Бонт обратился к инженеру:
– Генри, скопируй на внешний носитель все сохранённые файлы: видеозаписи, пометки, координаты, снимки. Все данные, которые успели накопить.
– Мистер, Де Бонт – проронил ихтиолог. – Позволите так обратиться?
– Сейчас, в эти минуты, я для вас Лютер.
Тронутый словами капитана, Гектор продолжил:
– Лютер, мы сейчас всплываем. Но Амфибия всё равно вернётся ко дну. А этот…
– Да, мистер Кейдж. Потому мы и всплываем, чтобы сократить расстояние до поверхности для батискафов. Для батискафов, но не для…
– Минуту – с возмущением отрезал старпом. – Батискаф вмещает двух человек. Их всего два, а нас пятеро. – Тревожным тоном Морган простонал: – Капитан?
Капитан расставил руки по бокам и решительно произнёс:
– Эта тварь не попадёт на поверхность. Только не сегодня. И потом, мы с ним ещё не выяснили отношения. Этот раунд я обязан выиграть. Я верну эту мразь туда, откуда она выползла и там похороню.
– Вы ведь не собираетесь…
Капитан посмотрел на Генри и попросил показать, как запускается протокол самоуничтожения атомного реактора.
– Капитан… – хриплым голосом вторил старпом.
– Отставить солдат. Я вынужден отменить встречу человечества с этой тварью. Подобная встреча окажется нелицеприятной. Амфибия не имеет при себе оружия. Значит надо её саму превратить в бомбу. А пока эта бомба медленно убивает всех нас. Так что поспешите.
– Капитан, не обижайтесь, но при всём уважении…
– ВЫПОЛНЯТЬ!!!
По щекам Моргана забегали горькие слёзы. Их с капитаном пути расходились.
17. СВИДАНИЕ ОКОНЧЕНО
– Да. Думаю, будет как раз – сказал Гектор, попросив инженера добавить ещё один файл к архиву, который предстоит передать в руки нанимателей. – Хорошо. Снимки впадины есть?
– Вроде бы сохранял. А-га, вот они.
– А координаты?
– Да-да, мистер Кейдж. Всё здесь.
Тем временем Кайла Фокс, не без дрожи в груди, смотрела на закрытую дверь изолятора с заваренным окном. Она убеждала себя в том, что едва ли какой-нибудь человек в здравом уме, пережив такое единожды, захочет отправиться сюда во второй раз. Из её головы не уходила мысль о том, что существует сложный организм, способный поселиться в чужом теле и настолько радикально вытеснить все внешние черты особи и перестроить тело под себя. До какой же степени эти бактерии живучи и сильны, что способны, во всех смыслах, завладеть чужим организмом?
За спиной Кайлы раздался хруст стекла. Она вздрогнула. Это были осколки разбитой лампы, попавшие под подошву кроссовок.
– Прощаетесь с нашим коллегой? – спросил Морган.
Кайла ничего не ответила, лишь кивнув несколько раз. Она обошла старпома, направляясь к выходу, как вдруг Морган схватил её за запястье:
– Куда же вы так быстро?
– Отпусти. – Собрав всю злость в кулак, Кайла добавила угрожающим тоном: – Сейчас же убери от меня свои руки, ублюдок.
– Не знаю, как ты, но я люблю пожёстче.
Морган начал сжимать её запястье всё сильнее, пока пальцы Кайлы не стали понемногу разжиматься.
– Я сказала убери свои грязные лапы – яростно прошептала Кайла, замахнувшись свободной рукой.
Морган схватил вторую руку Кайлы и сделал вид, что ничего не услышал. Сохраняя беззаботный вид, он чуть усилил хватку на первом запястье и добавил:
– А в чём дело? Тебе не нравится грубость?
Кайла промолчала, лишь усилив гримасу ненависти и гнева на лице.
– А я ненавижу, когда меня посылают. Сама достанешь или как? – С этими словами Морган толкнул Кайлу. Она ударилась спиной о стену.
Заметив, что она не отступает, Морган переложил её левое запястье в другую руку, обхватив оба запястья пальцами одной руки. Сохраняя холодный взгляд, старпом начал медленно погружать свободную ладонь между прижатыми друг к другу грудями Кайлы.
– Отвали от меня! – закричала Кайла.
– Что здесь происходит?
На пороге лазарета нарисовалась фигура капитана Де Бонта. Старпом продолжал прижимать тело Кайлы к стене одной рукой, пока вторая выползала из-под её футболки, проскальзывая по объёмной и гладкой груди.
– Это что ещё за фокусы? Гм? – спросил капитан Де Бонт, решительно подойдя к старпому. Он принял из рук Моргана несколько предметов, а сам Морган злорадно проронил:
– Кажется я знаю, как это называется. Наука прежде всего. Так?
Капитан Де Бонт посмотрел прямо в глаза Кайлы и спросил чётким, членораздельным тоном:
– Мисс Фокс, я вас очень внимательно слушаю.
Жестом он приказал Моргану отпустить. Как только старпом избавил её от железной хватки, Кайла тут же отпрянула и заговорила со сбитым, глубоким дыханием:
– Капитан, вы не поймёте. Изучив эти микроорганизмы, человечество может найти лекарство от многих болезней, продлить жизнь в разы, избавиться от изъянов, которыми нас обременила природа. Это новый этап в эволюции.
В своей руке капитан держал флэшку и вакуумный пластиковый пакет с фрагментами тканей и образцами крови Такера Хьюза. Осматривая содержимое пакета, капитан Де Бонт ответил:
– Вы правы. Может я многого не понимаю. Но я верю тому, что вижу. И я видел, что сделали ваши микроорганизмы с человеком. Живым, абсолютно здоровым человеком, который сейчас находится за этой дверью. А точнее, то, что когда-то было человеком.
– Может это она постаралась над мистером Хьюзом? – вставил слово Морган. – Так сказать, провела наглядный эксперимент.
– Да пошёл ты, дуболом одноклеточный! – отрезала Кайла так резко, что её длинные тёмные волосы сползли, прикрыв собою пол-лица. – Шестёрка!
После слов Моргана капитан чуть внимательнее стал присматриваться к лицу биолога. Спустя несколько секунд он сказал всё таким же безмятежным, но твёрдым голосом:
– Мисс Фокс, я уже сказал, что пойду на дно вместе с той тварью, которая кружит над нами. Видимо, я должен перефразировать. Я заберу с собой всё, чему не место на поверхности. Включая это – помахивая пластиковым пакетом перед носом у Кайлы. – Мисс Фокс, я не позволю вам устроить чуму тысячелетия.
Утратив последние капли отчаяния, Кайла опустила глаза и смирилась с потерей.
Не отпуская взгляд с Кайлы, капитан Де Бонт в официальной манере обратился к старпому:
– Мистер Синклер, проводите мисс Фокс в ангар для эвакуации.
По возвращении в центральный отсек капитан Де Бонт проверил показания приборов. Амфибия находилась на глубине в две тысячи сто пятьдесят пять метров. На тот момент кроме ихтиолога в центральном отсеке больше никого не было. Генри отправился готовить батискафы к погружению.
Гектор стоял перед большим экраном, как вдруг услышал голос капитана:
– Мистер Кейдж, вы уже дали название нашему «другу»? Мне бы хоть знать, кого я отправлю на тот свет.
Гектор повернул голову, чтобы посмотреть капитану в глаза и сказал:
– Смело.
Лишь на доли секунды они улыбнулись, после чего Гектор продолжил:
– Я не силён в греческом. Знаю, что «завр» переводится как «ящер». Я больше по латыни. В латинском языке есть весьма подходящее слово, чтобы дать этому виду название. – Продержав паузу, ихтиолог проговорил: – Профондозавр – глубинный ящер.
Как ни в чём не бывало, капитан Де Бонт подошёл к дисплею и подумал, словно обращаясь к монстру за бортом:
Поздравляю. Тебе дали имя, но, увы, долго с ним ты не проживёшь.
В этот момент Гектор Кейдж заговорил вполне серьёзным тоном:
– Капитан, если позволите, я бы хотел кое о чём поговорить с вами перед тем, как мне придётся покинуть это судно. – Собравшись с мыслями, Гектор сказал, направив пронзительный взгляд в сторону капитана: – Я хочу, чтобы вы знали. Мне трудно представить, сколько нужно мужества, чтобы принять такое решение. Знакомство с вами, в каком-то смысле, заставило меня стыдиться того, что я не способен сохранять хладнокровие в экстремальной обстановке. Вы подали идеальный пример. Проведя здесь с вами несколько недель, наблюдая за вашей реакцией на каждую внештатную ситуацию, я научился самому важному – смотреть страху в глаза. Может вы удивитесь, но буквально пару минут назад я только избавился от дрожи внутри, потому что решил, что если я сдохну, то лучше от потери крови, чем от страха.
Гримаса капитана обрела одобрительные черты.
– Вы правы, мистер Кейдж. Вы меня удивили. Вы самостоятельно осознали то, что девяноста девяти процентам солдат приходится объяснять.
Ихтиологу с трудом удалось сдержать скопившуюся на левом глазу слезу. Превозмогая дрожь в голосе, он произнёс, пожимая руку командиру экипажа:
– Для меня стало честью знакомство с вами, Лютер.
Сглотнув слюну, Лютер ответил:
– Взаимно, Гектор.
Спустя несколько секунд Гектор в очередной раз нарушил безмолвие:
– Покажите ему дорогу в ад.
– Это я умею лучше всего.
По интеркому раздался треск, который сменил голос инженера:
– Капитан, всё готово.
Перед тем как отправиться в ангар, капитан Де Бонт выровнял положение Амфибии, сократив дифферент до нуля, после чего остановил двигатели и перенаправил субмарину назад, задав скорость в двенадцать узлов. Подойдя к крутой лестнице, которая вела на нижний уровень, капитан посмотрел на стенку, за которой находился повреждённый атомный реактор. В ту секунду Лютер стоял в месте, где сильнее всего поддавался гамма-облучению. Он спустился вниз следом за ихтиологом.
Первым же делом капитан Де Бонт подробно проинструктировал Моргана и Генри, на которых было возложено пилотирование батискафами:
– Как только погрузитесь, сразу плывите в направлении носовой части строго под днищем друг за другом одной линией. Сохраняйте курс на протяжении километра. В случае чего, сбрасывайте балласт и всплывайте на максимальной скорости. Вопросы?
Генри поднял руку, которая тут же камнем опустилась. У него имелся вопрос. Может быть это и не был вопрос, но ему было что сказать. Он не успел проронить даже слова, как капитан сказал с долей иронии:
– Насчёт посудины не унывай. Ты соберёшь ещё одну, покруче этой.
– Плевать я хотел на неё – негодующе выпалил инженер, почти выкрикивая. – Ещё одной такой уже не будет. По крайней мере без меня. Не думаю, что… – Генри начал захлёбываться, а голос задрожал – …что после вас к… кто-то достоен…
Он с трудом сглотнул подступивший к горлу комок и капитан Де Бонт обнял его обмякшее тело, вскоре после чего попросил об одолжении. На такие слова Генри ответил, что сейчас он готов для капитана даже горы свернуть. Капитан Де Бонт в официальной форме потребовал отставить ныть, забить на горы и приготовиться дать по газам.
Подошедший Гектор в очередной раз пожал руку капитану, а на прощание добавил:
– Если доберусь до поверхности, то, кажется, я уже знаю кому посвятить свои мемуары. Благодаря вам мы всё ещё дышим.
– Правильно, Гектор. И ваша обязанность – дышать дальше.
Ноги Моргана не отрывались с места, словно их удерживали гири. Наблюдение за тем, как капитан прощался с членами команды, создавало в его душе чудовищную боль, граничившую с чувством скорби, для которой не было повода. Щёки старпома уже покрылись влагой от стекающих слёз. Когда капитан подошёл, его руки рефлекторно потянулись к командиру, чтобы обнять. Окружающие слышали его плачь. Прижавшись ртом к плечу командира, Морган пробубнил:
– Капитан, ра… разрешите остаться.
Капитан Де Бонт ничего не ответил, лишь погладив своего помощника по затылку, верой и правдой служившего ему долгие годы. Он похлопал старпома по плечу, уже чувствуя, как его футболка намокла от слёз Моргана.
– Ты того, давай не унывай там. Докажи, что ты мой человек.
Морган вдруг поднял голову и направил покрасневшие глаза на невозмутимое лицо капитана, который добавил:
– Докажи, что ты из моей команды. Доберись до пункта назначения целым и невредимым. Тогда я буду знать, что ты не зря нёс службу под моим крылом.
Всхлипнув, Морган выровнял осанку, громко сдвинул пятки друг к другу, а затем приставил руку к виску и прокричал во весь голос:
– ЕСТЬ СЭР!
Отдав честь, старпом сел во второй батискаф, в котором уже находился Гектор. В первом сидели Кайла с Генри.
Капитан Де Бонт дождался, когда закроется прозрачная гондола второго батискафа и ударил по кнопке на панели в стене. Шлюз в днище начал раздвигаться. Генри и Морган тем временем запустили двигатели, настраиваясь на погружение. Все бросали свои взгляды на капитана, который помахал рукой, а под конец жестом приказал сосредоточиться на том, что находилось перед ними. Шлюз раздвинулся. Впереди был бассейн океанической воды.
Свечение, которое падало в воду из ангара, не позволяло ничего разглядеть. На такой глубине темнота всё ещё сохранялась. Где-то там под водой, совсем рядом плавает он – профондозавр. Его присутствие чувствовалось. Капитан испытал странное ощущение. Что-то было не так. Вода не плескалась, сохраняя странное состояние в виде идеально ровного покрытия. Ни единого колебания. Что это было? Результат гамма-излучения? Или он?
Сидя в батискафах, они смотрели на капитана, который жестом сначала пожелал счастливого всплытия, а затем приказал не медлить с погружением.
Генри нажал на кнопку спуска и батискаф скатился по рельсовому трапу в бассейн. Секунда за секундой, батискаф опускался, всё глубже уходя под воду. До самого последнего момента Генри и Кайла смотрели на капитана, пока горизонтальная полоса воды не перекрыла обзор. Первый батискаф ушёл в воду. Морган нажал на кнопку и по рельсовому трапу скатился второй аппарат, плюхнувшись в бассейн ангара. Задавая направление батискафу, Морган выполнил команду, которую сам же себе и отдал: «Равнение на офицера!» Не прослуживший ни дня в армии, ихтиолог последовал примеру старпома и тоже отдал честь капитану Лютеру де Бонту. Лишь скрывшись под водой, Морган выровнял батискаф по субмарине, развернувшись по направлению к носовой части.
Капитан провёл членов экипажа и нажал на кнопку закрытия бассейна. Но что-то пошло не так. Шлюз начал закрываться, как вдруг капитан Де Бонт заметил, как под водой что-то промелькнуло, а в один момент выскочило нечто, напоминающее кончик чёрного плавника, толщиной в несколько человеческих пальцев. Спустя ещё несколько секунд под водой что-то произвело действие, движение хвостовым плавником, которое вытолкнуло в ангар мощный фонтан воды.
Сбитый с ног, капитан впопыхах побежал в центральный отсек.
Он крутился вокруг тела чужака, будто исполняя танец, двигаясь настолько плотно, что его панцирь почти прижимался к чужаку. Профондозавр был готов обнять Амфибию как любовницу. Он описывал круги вокруг кормы, испытывая безмятежность, прилив энергии, заряд и слепоту ко всему. Кормовая часть подводной лодки стала для него центром вселенной, источником жизни. Гамма-излучение превратилось в поток голосов, которые подзывали и умоляли не удаляться. Но он и не собирался. Он готов оставаться рядом до скончания времён.