В общем, дам шанс нам с Марком. Если не получится с ним, найдётся кто-нибудь еще. Как сказала мама, мужчин много. Есть из кого выбрать. Главное – не закрываться в своих проблемах.
Проводив маму в аэропорт, я вернулась в город и сразу направилась в больницу. Врач-гинеколог встретила меня с весьма серьёзным лицом.
– Итак, вы та мамочка, которая хочет сделать аборт… – утверждающе проговорила женщина. А меня от ее слова «мамочка» немного тряхнуло, – ну что ж… раз хотите, мы не можем вам запретить. Только придётся заполнить кучу бумажек. В поликлинике такие операции мы не проводим. Придётся лечь в больницу.
«Опять?!»
– Сразу предупреждаю: возможны последствия, такие как кровотечение, плохое самочувствие и даже бесплодие. Ребёнок внутри вас уже живой, у него бьётся сердечко, развиваются пищеварительная система, дыхательная, кровеносная, половая, органы чувств, а так же нервная система. Естественно, его убийство не пройдёт бесследно для организма. Умирать ему не хочется, раз даже после ваших падений он все еще продолжает жить.
Я, конечно, понимаю, что она пытается меня отговорить от аборта, но такие слова подбирать тоже как-то нечестно, что ли. Ничего не отвечаю, только слушаю.
– Вы уже на двенадцатой-тринадцатой неделе. Можете узнать его пол, если хотите.
– Что, правда? Уже можно? – эти слова сами вырвались.
А женщина увидела во мне изменения и улыбнулась, впервые за весь наш разговор.
– Можно. У ребеночка уже сформировались все основные органы. Послушай взрослую женщину, деточка. По молодости я совершила ошибку, а плачý за нее по сей день. По глазам твоим вижу, что ты умненькая. Должна понимать:. Аборт – это не выход. Дай этому малышу шанс на жизнь. А жить он хочет. Потом, возможно даже сразу после операции, ты пожалеешь о своем поступке, но будет уже поздно. А если ты оставишь малыша, обещаю, к моменту его рождения подберу для него молодую бездетную пару, которая жаждет иметь ребенка. И тогда ты не только не сделаешь аборт, но и подаришь счастье двум бедным людям, у которых природа отняла дар деторождения. Давай ты подумаешь еще три дня, а после встретимся и поговорим. Выбор за тобой: убить малыша или подарить ему жизнь, а бездетной женщине – радость материнства.
Да, гинеколог умела правильно подобрать слова и заставить призадуматься и не рубить сгоряча.
– Хорошо, я согласна. Я подумаю. Тогда… через три дня. До свидания.
И я ушла.
А ровно через три дня мы снова встретились с Натальей Юрьевной, именно так звали моего гинеколога.
Еще раз обсудив ситуацию, мы пришли к выводу, что я оставляю малыша ради бесплодной пары, а сразу после родов она им его передает .
Эту пару врач подбирает сама. Я с ними не знакомлюсь. Единственное мое условие – чтобы им обоим было около 30 лет. Мне показалось, это идеальный возраст для того, чтобы действительно желать ребенка и полюбить его всем сердцем.
Моими обязанностями было только регулярное посещение гинеколога, прохождение узи, скрининга, сдача анализов, в общем, все то, что делают беременные женщины, когда становятся на учет в женскую консультацию.
Вернулась домой с легким сердцем. Все эти три дня размышляла о людях, которые никогда не смогут стать родителями, и мне их было по-человечески жаль. Ребенок – это маленькое, пухленькое, нежное чудо. Конкретно сейчас я этого не ощущала, но я так думала. И возможно, года через два у меня тоже будет малыш, желанный малыш от любимого и надежного мужчины. А это ребенок Макса, я к нему ничего не чувствую. Как ни странно, я вообще не чувствую себя беременной. Из-за всех переживаний , я плохо питалась, сбросила килограмма три. Да и живота не было, как и обмороков, токсикоза или что там бывает у беременной женщины. Все было как всегда, за исключением того факта, что я беременна, и желания ужинать шашлыками.
Мобильный издал звук входящего вызова.
– Привет, Марк.
– Ника, привет. Извини, что долго не звонил. Замотался по работе. Вот сейчас подъезжаю к Москве, хотел с тобой увидеться, может, погуляем?
– Да, с удовольствием. Может, на речном трамвайчике покатаемся? Пока это еще возможно?
– Отличная идея. Я буду в течение часа.
Привела себя в порядок, и час как раз и прошел.
Настроилась сегодня поговорить с Марком. Надо что-то придумать, чтобы не видеться, когда у меня уже будет торчать живот и я не смогу скрывать беременность. Говорить ему о ребенке я не хотела. Но и пресекать ухаживания Марка – это не то, что мне сейчас надо. Мне нужен сейчас мужчина.
Марк забрал меня и мы направились на Бережковскую набережную, чтобы покататься на речном трамвайчике. Успели как раз на последний рейс. Правда, кроме нас больше не оказалось желающих прокатиться.
Примерно через десять минут нашей речной прогулки меня начало мутить. Но показывать это Марку не хочется, поэтому прошу принести мне воды, а после поднимаюсь на верхнюю палубу, надеясь на свежий воздух и вечернюю прохладу.
Марк присоединяется ко мне через пару минут. Подает бутылку воды и глядя в глаза спрашивает:
– Когда ты собираешься мне сказать, что беременна?
Я так сильно поперхнулась, что на глазах выступили слезы, и минуты три приходила в себя. И все это время Марк просто стоял рядом и смотрел. Меня это немного покоробило.
– Ну… вообще-то я не собиралась тебе рассказывать.
– Интересно получается. Идешь к парню на второе свидание, а о беременности сказать не собираешься. Или хотела его за моего выдать через месяц-другой? – со злой усмешкой и прищуром в глазах выдает мне Марк. А в голосе слышится брезгливость.
Да ты что! Вот, оказывается, за кого он меня принимает.
Но и говорить ему о своих планах по поводу ребенка не хотелось. И вдруг я поняла, что нисего не должна ему объяснять, и такая легкость появилась!. Он мне никто. Эти свидание по его просьбе, а не по моему желанию.
– Успокойся, Марк. Я не собираюсь навязывать тебе чужого ребенка. Я вообще ничего не собираюсь с тобой делать. Ты просил два свидания. Я их тебе дала. На этом все. Раз ты уже все знаешь, тем проще. Приплывем на берег и разойдемся как в море корабли. И забудем все.
Я хотела пройти мимо него, надышалась я уже свежим воздухом. Но он внезапно схватил меня за локоть и дернул на себя. Я потеряла точку опоры и чуть не свалилась на пол, но Марк удержал меня второй рукой. Приблизил свое лицо к моему и, пронзив взбешенным взглядом, прошипел:
– Ничего мы не забудем, и это только начало. Вернемся на берег и поедем в одно место, там тебе сделают аборт. И мы начнем встречаться как обычные люди, поняла?!
Его захват становился все сильнее, и боль от него чувствовалась острее. Никогда я его таким не видела. Злой, бешеный взгляд. Такое ощущение, что он готов меня ударить.
Еще одно слово от меня и он не сдержится.
– Отпусти, мне больно, – пытаюсь ослабить его хватку, – пожалуйста!
Марк перевел взгляд от моего лица на свою руку, сжимающую мой локоть. Как будто пришел в себя на доли секунды. Отпустил руку, отстранился, отвернулся, затем снова повернулся ко мне лицом.
Не знаю, что отражалось в моих глазах – страх, непонимание его поведения… Все в целом вызывало гамму чувств.
В его же взгляде читалась злость вперемешку с … ненавистью.
– Наша прогулка только началась и продлится около часа, так что лучше спустись. Замерзнешь. Если заболеешь, будет еще сложнее после операции.
– Подожди, так ты серьезно говорил сейчас про аборт? Это что вообще значит? Ты не можешь заставить меня! Я не хочу! Это риск стать бесплодной в будущем.
Его глаза заблестели от удовлетворения. Что же его так порадовало?
– Серьезнее не бывает, Ника! Хочешь или нет – значения не имеет. Ты ляжешь на операцию.
– Это противозаконно! Ты не имеешь права!
– Я могу это сделать, вот что самое главное сейчас. А потом ты просто ничего не докажешь. Мы тут одни, и как причалим, сразу поедем на «место».
– Бред, Марк. Я не понимаю, зачем ты заставляешь меня?
Он сделал шаг ко мне, я от страха – два шага назад, он снова шагнул – я от него. И так до тех пор, пока я спиной не наткнулась на преграду.
– Потому что, – приблизившись ко мне и остановившись в десяти сантиметрах от моего лица, пояснил Марк, – в мои планы не входит чужой выродок, которого еще надо выносить. А это время, на которое у меня уже нет терпения. А теперь хватит болтать и спускайся вниз, там тепло. А то дрожишь вся.
Дрожу я не от холода, а от страха. Я боюсь его, но сказать вот так в лицо не могу. Не хочу видеть его довольную морду. Да, именно морду, потому что сейчас для меня Марк не человек, а животное, которое хочет меня сожрать живьем своим взглядом и всей своей сущностью. Одно неверное слово и он накинется и начнет рвать на кусочки мое тело. Такое у меня впервые – ощущение угрозы, исходящей от человека.
Я кивнула и, развернувшись, побежала к лестнице, которая вела на нижнюю палубу.
Думай, Доминика, думай… что делать?! Как быть!? Позвонить Лайме? Но как она мне поможет? Только ее подвергну опасности. Марк сейчас какой-то бешеный, от него можно ждать чего угодно.
Позвонить в полицию? Но что я им скажу? Мое слово против его. Доказательств никаких. Разведут нас сегодня в разные углы, а завтра Марк объявится на пороге квартиры и что тогда?
Позвонить маме? Она попросит помочь своего Диму. Но они за тысячу километров от нас сейчас. Папе? То же самое.
И тут я вспомнила о Кеше. Он говорил, что я всегда могу ему позвонить. Раз он сумел задержать меня в аэропорту, надеюсь, его связей хватит и тут. Он знаком с Марком и сможет его убедить не лезть ко мне со своими странными требованиями.
Быстро достаю телефон, набираю текст: «Это Доминика. Я с Марком. Помоги мне. Мы на речном трамвайчике на Киевском причале. Срочно!!!» – и пока не передумала, сразу отправляю на номер Кеши.
На крайний случай буду убалтывать, сопротивляться, этим еще оттяну время. Надеюсь, помощь подоспеет вовремя.
Села на диванчик, выпрямилась и стала ждать.
Глава 18
Прошло пятнадцать минут, а по ощущениям умирающих нервных клеток – уже весь час истёк. Но нет. Мы ещё плывём в том же направлении. Скоро будем разворачиваться, а значит, приближается то, что мне уготовил Марк.
Встала. Села обратно. Бью носком мокасин по полу. От неизвестности схожу с ума. Все! Хватит с меня. Решительно встаю и собираюсь подняться к нему наверх. Надо поговорить. В конце концов, я не безвольная рабыня. Не будет все так, как хочет он. За меня никому не позволю решать. А я уже все решила.
Не успела дойти до лестницы, как услышала звуки – Марк спускался. Отлично. Так даже лучше. В тепле поговорим.
Села обратно на диванчик. Жду.
Спустился. Осмотрел все ищущим взглядом, пока не наткнулся на меня. Он что, думал, я спрыгну за борт?! Серьёзно?
– Тут я, тут.
Ухмыляется:
– Вижу.
– Сколько ты зарабатываешь?
Он явно обескуражен моим вопросом. Не ожидал, что я такое спрошу.
– Что за меркантильность с твоей стороны? Раньше не замечал за тобой.
– Раньше я такой и не была. Но раз такое дело… Уж коли ты все решил, то и последствия этого решения лягут на твои плечи. Если мне после понадобится лечение, счёт будешь оплачивать ты. Не сомневайся, тебя найдут. Я тоже непростая девочка. Связи есть.
Зло прищурился:
– Знаю, что непростая.
– Очень хорошо, что знаешь.
Присел рядом. Молчит.
– Ты близка с матерью? – увидев мой ошарашенно-удивлённый взгляд, пояснил, – ну, типа, мать и дочь, подружки и все такое?
– Эээ… не очень, только в последнее время наши отношения стали налаживаться. Она как раз недавно приезжала ко мне. Почему интересуешься?
Ухмыльнулся. Отвернулся и молчит.
Что делать… что делать?! Решила сменить тактику:
– Я ведь никак не смогу избежать участи, что ты мне приготовил, – смотрю на него с серьезным выражением лица и произношу обреченным голосом.
Слышу твёрдое:
– Нет.
– Тогда хотя бы объясни почему? Чего ты хочешь добиться? Ну убьёшь ты этого ребёнка… но как дальше у нас все будет? А если окажется, что я больше не смогу иметь детей? Я же тебя возненавижу.
– А ты мне тоже ответь.
По ходу, у нас намечается откровенный и серьёзный разговор. Блин. Это же я хотела вывести его на чистую воду, а он стрелку на меня переводит.
– Зачем тебе этот ребёнок? Хочешь стать матерью-одиночкой? Для чего?! Избавься от него и ищи свое счастье. Жениха, мужа. Вы же девочки чуть ли не с пелёнок планируете свою свадьбу. Ну и какому мужику в придачу к девушке нужен ошмёток, которого она нагуляла? Я, можно сказать, тебе одолжение делаю, о будущем твоём забочусь.
Жесть, ну и одолжение!
– Марк, не знаю почему, но я чувствую, что ты не так уж и сильно влюблён в меня. Зачем я тебе?
– Что ты почувствовала к отцу, когда он ушёл к другой?
Стоп. А это тут при чем? Я прочистила горло:
– Кхм… Откуда ты знаешь?
– Я своего возненавидел, – проигнорировал мой вопрос Марк. – Не за себя. За мать. Я-то уже взрослый был, когда это произошло, да и не так часто с ним виделся. Работа, гулянки, своя квартира… А вот мать очень сильно страдала и страдает по сей день. Она и так болела, а как он ушёл – совсем сдала. Ей только сорок девять лет, а выглядит на все семьдесят. А самое главное – и органы как у семидесятилетнего человека износились. Что я ей только не говорил. В какие только клиники не возил. Сама себя разрушает изнутри. Папаша-то мой ушёл не к молоденькой, а к ровеснице матери. Вот мать и убивается. Ладно бы свеженького «мяска» ему захотелось, так нет же! К женщине в годах ушёл, да ещё и со взрослой дочкой.
– Мне очень жаль, Марк. Я не знала.
– А я и не сомневался, что ты не знала.
– Ээ… ну мы с тобой… как бы… не особо ещё откровенничали по поводу родных… поэтому…
Резко повернулся ко мне и с вызовом спросил:
– Ника, какая фамилия у твоей матери?
– Фамилия? Эм… что ты имеешь в виду? Девичья? Или по отцу?
– Я имею в виду, какая фамилия у твоей матери сейчас?
– Сейчас она носит фамилию своего второго мужа.
– И какая же у него фамилия? – теряя терпение, продолжает допытываться Марк.
– Крайнова.
– А какая фамилия у меня?
– Откуда мне знать? Я о тебе только и знаю, что ты со Ставрополя и с друзьями создал бизнес.
– А я тебе скажу. Думаю, тебе уже можно узнать. Меня зовут Крайнов Марк Дмитриевич, – выделяя каждое слово, произносит он.
И… и у меня в голове начала складываться картинка. Вот это да!
– Подожди… но ведь дядя Дима жил у нас в городе, а ты со Ставрополя?
– Он открыл у вас производство лет десять назад. После и мы к нему переехали. Вот только через пару лет мы ему стали не нужны. Он встретил твою мать.
Вот это да! Вот это поворот! Надо все обдумать.
– Что, сказать нечего?
Молчу, вспоминаю все наши встречи. Получается, он все подстроил: знакомство, «симпатию»… Но чего он хотел добиться? Не понимаю…
– И что все это значит? Ты решил отомстить за то, что наши родители сошлись, мне? Ты серьезно? Я тут при чем? Ты спланировал все, что ли? Знакомство, встречи…
– Нет, познакомились мы с тобой случайно, – нехотя ответил Марк.
Однако же есть и плюсы в замкнутом пространстве – никуда не денется от разговора.
– И… после ты меня узнал и решил поиграть?
– Я тебя узнал, как только услышал твое имя. Редко, знаешь ли, встречаешь девушек с именем Доминика. Сам был в шоке от встречи.
Опять это имя!
– И что затем? Захотел влюбить меня в себя? А потом что, бросил бы? Или еще что-то более изощрённое придумал?
– Хотел жениться на тебе.
Тут у меня челюсть упала:
– Что? Для чего?
Молчит.
– Раз уж мне все равно этого не избежать, можно хотя бы узнать, что меня ожидает?
– Поженимся, и будешь жить с моей матерью и со мной. Она узнает, что ты дочь женщины, разрушившей ее брак.
– Весёлое будущее, однако. И что после? Что сделает со мной твоя мама?
– Будет тебе настоящей свекровью.
Вот даже не смешно. Бред полный.
– И как ты себе это представляешь? Просто я не понимаю. Я тебя не люблю. Ради чего мне терпеть это все?
– Ну да… Макс мне все испортил. Влез между нами, начал тебя окучивать, да еще и ребенка заделал. Это ведь от него ты беременна?
– Да, – что уже скрывать, – и он не совсем влез. С ним я познакомилась раньше тебя.
– Да уж.
– И что теперь? Хочешь отомстить, насильно отправив на аборт?
– Нет. Сделаю тебе ребёнка и буду им тебя шантажировать.
Я в шоке повернулась к нему. Что за ересь он несёт?! Совсем тронулся, что ли?
– Да не смотри так на меня. Матери недолго осталось. Прогноз – года три-четыре. Потерпишь. Потом отдам тебе ребёнка, разведёмся, и сможешь свалить, куда захочешь. Я не буду тебе мешать.
Я схватилась за голову.
– И как ты это провернёшь? Будешь держать взаперти? Насиловать? Я же не лягу с тобой добровольно.
– Если придётся – и так поступлю. Да брось, я же тебе нравлюсь. Я видел твой интерес ко мне в кафешке.
У меня нет слов. Я встала, прошлась туда–сюда. С кем меня сталкивает судьба?! Один не принимает за человека, не уважает и использует для временного развлечения, другой вообще больной маньяк! Ради мести готов уничтожить мою жизнь и, предположительно, своего будущего ребенка.
Да уж… вот и поговорили, блин.
И с ужасом осознаю, что мы причаливаем к берегу. И что сейчас решится моя дальнейшая судьба. Если Кеша приедет, то у меня будет шанс убежать, если же нет… аборт, насилие и ребёнок из ненависти – вот что меня ожидает.
Марк подошёл ко мне, грубо схватил за руку и повёл к выходу.
А я начала молиться.
Сошли с мостика, я вовсю вертелась, искала глазами Кешу или вообще хоть какой-то шанс на спасение.
– Даже не рыпайся, Ника. Сейчас подойдём к дороге, сядем в машину и поедем. Будешь сопротивляться – я применю силу
И тут нас окликнули. Мы обернулись.
– Марк? Ника?! Вот это встреча! Не ожидал! Даже за ручки держитесь! Да ладно! Вы встречаетесь? Ну молодцы!
Напротив нас стоял Кеша под ручку с девушкой.
– Привет, Иннокентий, – медленно произнёс Марк, сильнее сжимая мою руку. – Ты тоже не один. Не будем мешать. Мы спешим, – разворачивает меня.
– Да хотели с моей девушкой на речном трамвайчике по Москве-реке прокатиться, вот только уже поздно, на сегодня больше прогулок нет.
– Да, мы были на последней. Ладно, Кеша, нам пора. Рад был увидеть.
Снова направляется в сторону дороги, а я бросаю последний просящий помощи взгляд Кеше.
– Эй… Марк, – зовёт его Кеша.
Дальше происходит то, чего я ожидала меньше всего: Марк освобождает свою правую руку, которой держал меня. Сразу заносит ее для удара в челюсть Кеши, а левой почти одновременно бьет его в живот.
Я в ужасе отхожу на пару шагов, прикрывая рот двумя руками, чтобы не закричать. Марк преодолевает в доли секунды расстояние между нами и снова чуть ли не хватает меня за руку, но я успеваю увернуться от захвата.
И в этот момент девушка, что была с Кешей, бьёт Марка по ногам ниже колен и он едва не падает. На его лице отражается боль. Он поворачивается к ней и получает еще один ощутимый удар, но уже кулаком. К ним подходит Кеша и, кивнув головой в мою сторону, отправляет девушку ко мне, а сам смотрит на поднимающегося с земли Марка:
– Ты никогда не умел правильно анализировать ситуацию, Марк, – и замахивается для удара.
Марк ставит блок и тоже поднимает вторую руку, что бы врезать Кеше.
Дальше я уже ничего не видела. Девушка подошла ко мне, схватила за руку и развернула в противоположную сторону со словами:
– Бежим, быстрее. Он сам разберётся.
Я ещё не до конца пришла в себя, но бежала за ней исправно. Чуть дальше слышала визг шин. И уже садясь в машину, увидела на месте драки еще двух мужчин. И они явно были на стороне Марка. Во что я втравила Кешу! Ему же сейчас достанется!
Девушка проследила за моим взглядом, взяла рацию и прокричала в нее:
– И чего вы ещё ждёте, быстрее к нему выходите!
И тут со стороны набережной выбежали двое здоровяков.
И где они там прятались, что мы их даже не заметили?
Увидев мой немой вопрос, девушка пояснила:
– Мы уже минут десять ждали вашего прибытия. Двое парней спрятались, чтобы раньше времени не вызвать подозрений.
– А вы вообще кто?
– Я – Аня.
Действительно! Теперь все понятно… Какое говорящее имя!
– Аня и все? Для просто Ани вы круто дерётесь.
– Я работаю личным телохранителем.
– Ого! Серьёзно? Круто! Теперь понятно. Стоп! Вы телохранитель Кеши? – это что получается, он такой крутой чел, что ли?!
– Нет, – усмехается она, – я на него работаю. В его охранном агентстве.
Я явно чего-то не знаю, он же был программистом. Уточняю у неё этот момент, но девушка уже явно не расположена общаться. Заставила меня пристегнуться и дала по газам.
Так в тишине мы доехали до окраины и остановились у какой-то многоэтажки. Было уже темно и ничего толком не разобрать. Единственное, что я запомнила – много деревьев и очень длинный жилой дом, подъездов на двадцать точно. Мы поднялись на восьмой этаж. Аня открыла одну из дверей, и мы вошли в квартиру. Без особого ремонта, со старой мебелью, но с обустроенной кухней.
– Располагайся, скоро парни приедут. Мы как раз с задания возвращались, когда от тебя весточка пришла. Сразу рванули на набережную, к вам. Все голодные. Надо что-то приготовить перекусить.
– Да, конечно. Могу помочь, если ты не против?
– Я только «за», ненавижу готовить. Но из-за половой принадлежности иногда их кормлю.
И только тут я разглядела ее накачанные руки и немного грубые для женщины движения. Она брюнетка. Волосы зализаны и заплетены в «колосок». Рост около ста семидесяти точно. На ней брючной костюм. Пиджак Аня сняла, как только мы вошли. Осталась в топе без рукавов. Сквозь ткань заметен пресс. Да, теперь я вижу в ней не девушку, а бойца.
– Хватит меня разглядывать. Почисти картошку. Будет гарниром к мясу для парней.
– Да, конечно. Извини. И… спасибо, что спасла.
– К`ента будешь благодарить, я лишь сделала, что мне шеф сказал.
– Иннокентия вы заменили К`ентом?
– Ну, звать его Иннокентием Аристарховичем долго, а Кеша – тоже не как к боссу. Вот и вывели решение.
– Ну да, правильно.
Пока мы жарили мясо и картофель, нарезали салат, кипятили воду для чая или кофе, прошёл примерно час. Когда ужин уже был почти готов, раздался звонок в дверь.
Аня ушла открывать, а я осталась на кухне.
Обхватила голову руками. Что происходит с моей жизнью? Куда она катиться?
В дверь постучали, оторвав меня от грустных размышлений. На пороге стоял Кеша с подбитым глазом и кровоподтеком на губе.
– Можно?
– Конечно, проходи. Мы тут вам покушать приготовили.
Я встала из-за стола и подошла к плите. Кеша взял стул и, подвинув его к столу, сел напротив того места, где сидела я.
– Сейчас будете есть? Накладывать?
– Постой, Ника. Давай сначала поговорим.
Я кивнула и вернулась на свое место. Молчу и жду, что скажет.
– Ну, рассказывай, девочка, что произошло. Почему тебе понадобилась защита от Марка?
– Марк хотел заставить меня делать то, чего я не хочу.
И я ему рассказала все, что мне поведал Марк. Про мою маму, про отца и мать Марка. Единственное… про беременность я умолчала. Испугалась. Все же Кеша и Максимилиан – друзья. И он мог рассказать ему. А я этого не хотела. Не хотела ребёнком заставлять Макса общаться со мной.
По моей фигуре пока сложно было определить беременность, так как месяцы, проведённые в стрессе, помогли скинуть несколько килограмм. Поэтому на общем фоне животик не выпирал, пока…
– Понятно, – сказал Кеша, выслушав мою исповедь. – Не ожидал от Марка такого поступка. Но ничего, может, ему вправят мозги.
– В смысле? Кто ему должен их вправить?
– Ну, для начала в больнице его подлечат. Ребята немного перетрудились. Марка и его ребят увезли на машине скорой помощи. А после ему немного потрепят нервы сотрудники полиции. Это от меня ему «привет».
– Надеюсь, за это тебе ничего не будет? Может, я говорю глупости, просто не хочется, чтобы из-за меня у тебя было еще больше проблем.
– Ты говоришь глупости.
Вот и объяснил, называется.
– Ника, я тут подумал. Раз Марк знает, где ты живешь и работаешь, наверное, тебе стоит сменить эти два места. Он упертый и через месяц, а то и раньше, уже будет свободен, может явиться. Лучше подстраховаться.
– Да, конечно. А мне придется уехать из города?
– Нет, просто поменяй работу, и квартиру тебе новую найдем. А еще, давай некоторое время поживешь под другим именем. У него связей примерно столько же, сколько у меня. Может быстро найти. Пока присмотримся к нему, если не оставит затею с тобой, тогда уже будем принимать конкретные меры по устранению.
– Боже, Кеша! Ты о чем?! Ты же не имеешь в виду убийство? Нет, подожди. Я поговорю с дядей Димой… с мамой…. С его матерью…
– Ника, успокойся, – смеясь, останавливает меня Кеша, – вам женщинам только дай свободу, вы такое нафантазируете! Не переживай, все будет в рамках закона.
Так и договорились. Кеша пообещал, что за мной будут приглядывать, пока подготовят документы, пока переедем в новую квартиру и так далее. В общем, пока не удостоверятся в моей безопасности.
Я была ему очень благодарна. Ведь он мне ничем не обязан, чтобы так «впрягаться». Но он это делает, я чувствую его защиту. Как будто у меня появился старший брат. И это прекрасно.
Было уже совсем поздно, и все же меня отвезли домой. Лайма места себе не находила от беспокойства.
В квартире с нами на всякий случай осталась Аня.
Лайма, конечно же, была в шоке, услышав всю историю.
– И мы с этим психом гуляли целый день вместе, ничего не подозревая, – не переставая сокрушалась она, – пипец просто! Хорошо, что я с тобой была. А то бы он и оттуда тебя попробовал утащить. Вот же…
И так продолжалось около часа. В конце концов мы с Аней не выдержали, попросили ее замолчать и расстелить кровати. Время позднее, а поспать всем надо.
Уже когда я лежала в кровати, ко мне подошла Лайма:
– Ника, я тут подумала… Я с тобой перееду с этой квартиры. Давай снимем двушку или лучше трешку. А то гостей кроме как на полу больше негде будет размещать, – намекая на Анну, которая лежала на матрасе, расположенном между кроватью и диваном, проговорила Лайма, – а эту квартиру сдам. Как думаешь?
Я была так счастлива это услышать, что от радости запищала и резко притянула подругу в свои объятия.
– Лайма, спасибо тебе большое. Я не могла тебе это предложить. У тебя же все устроено – квартира, работа… Я не могла тебя просить о таком. Спасибо тебе. Я буду очень рада, если ты переедешь со мной!
На том и договорились.
Уже через две недели, отработав положенное время, я уволилась. Сказав, что уезжаю домой, я покинула эту компанию.
Мы с Лаймой нашли двухкомнатную квартиру, на одной лестничной площадке с нами жил ее собственник. Нас это не напрягало. Пока не вырос живот, я устроилась на работу. Да, зарплата небольшая. Но мне было все равно. При расчете пособия по беременности и родам будет учитываться оклад и с предыдущего места работы.
Поэтому размер зарплаты был не принципиален. Конечно, когда уже через месяц животик явно выпирал, шеф негодовал. Грозился уволить. Я ему тоже пригрозила трудовой инспекцией и исковым заявлением в суд. В итоге разошлись на том, что по-тихому после отпуска уволюсь и не буду балластом висеть на его фирме.
Это было мне на руку, так как после родов малыша со мной уже не будет, а значит и подтверждающих документов для выплат по уходу за ребенком до полутора лет —тоже.
Устроилась я на работу все же под своим именем. Пособий для Екатерины Песковой, а теперь у меня документы были именно на нее, никто бы не начислил. А я нуждалась в этих деньгах. После родов, планировала выйти на хорошую зарплату в большую фирму. А это трудоустройство заняло бы больше времени, чем пару недель.
Но как говориться, человек предполагает, а Бог располагает… Так же вышло и у меня.