Черные лабиринты. Книга 1

Возле нее приземлился молодой человек, довольно приятной наружности и неприлично накаченным телом.

Короткая стрижка с приподнятой и убранной немного назад челкой, серьга в ухе, одежда без рукавов, демонстрирующая хорошо сбитые тренированные руки, густо украшенные татуировками. Широкая цепь на мощной шее. Гвардеец. Однозначно. Танэри более скромны в облике. Да и татуировка на шее говорила об этом же. Танэри запрещены татуировки и другие отличительные элементы на видимых из-под униформы частях тела.

Дерзость и уверенность излучал подсевший к ней мужчина. Такие, как он, прут напролом, пока не достигнут желаемого. Именно этого и планировала избежать Туён, подсаживаясь к следопыту.

– Привет, красоточка, скучаешь? – голос был грубоватым, с легкой хрипотцой, по которой, Туён была уверена, сходили с ума многие дамы.

Девушка подняла одну бровь и криво усмехнулась. Ну началось…

– Похоже, что я скучаю?!

– Ты не на того обратила внимание, – проигнорировал её вопрос мужчина, развернулся к ней всем корпусом, перекидывая одну ногу через скамью. Сексуальная улыбка заиграла на полных губах, его карие глаза засветились интересом. – Даин не годится тебе в пару. Есть гораздо более привлекательные для тебя партии.

– Дай угадаю, – иронично сказала Туён. – Ты, например…

Он подался вперед, прошептал, обволакивая чувственным голосом:

– Именно! Я смогу о тебе позаботиться, малышка! Позволь папочке быть нужным…

Одно только слово «малышка» вызывало у неё всплеск агрессии, а в сочетание с заботой и вовсе подняло из глубин волну ненависти, ослепляя, лишая рассудка. Пришла в себя Туён от возмущенного крика гвардейца:

– Чокнутая дура!!!

Её рука с силой, до побеления костяшек, сжимала рукоять своего кинжала, который довольно глубоко вошел в скамью в сантиметре от мужского достоинства незадачливого ухажера. Как сделала это – не помнила… Туён испугалась, но не того, что сделала, а своего кратковременного отсутствия контроля. Так не должно быть… Прошлое в прошлом… Она уже выросла…

От шока первым пришел в себя «ухажер» и замахнулся, собираясь ударить по её лицу. Наверное, Туён успела бы отреагировать, но… Натаниэль опередил. Тонкие пальцы эльфа сжали руку обидчика, отводя, а потом Наэль резко отпустил и толкнул мужчину в плечо, заваливая на стол.

– Ах ты проклятый остроухий выродок! – взревел азур и вскочил на ноги, выбираясь из-за стола, а затем бросился на эльфа.

Несколько стремительных выпадов в свою сторону Натаниэль легко, словно играючи, миновал, сам нападать не спешил. Человек стремился прижать противника, но эльф не давал такой возможности, уворачивался. Этот танец битвы мог продолжаться долго, но в какой-то момент азур изловчился и ухватил Натаниэля за волосы, резко дернул на себя, второй рукой нанес сокрушительный удар в челюсть, затем собирался повторить свой трюк, но был сбит с ног врезавшимся в него Джихо. Шанса подняться танэри ему не дал, бил жестоко и самозабвенно.

– Джихо! Прекрати! – крикнул ему Натаниэль. – Ты убьешь его!

– Значит, одним уродом станет меньше! – прорычал Джихо и снова нанес удар по уже окровавленному лицу противника. Сил сопротивляться у гвардейца не осталось.

– Тебя казнят! – пытался его образумить друг. – Джи! Пожалуйста, – тише попросил он, в голосе прорезались умоляющие нотки.

Это подействовало. Джихо слез со своего поверженного противника, тяжело дыша от всё ещё одолевавшей его ярости, а затем подошел к другу.

– Ты как? – обеспокоенно спросил Джихо, осматривая лицо эльфа.

– Жить буду. Да и сам виноват, решил покрасоваться и оставил волосы свободными, – иронично усмехнулся Натаниэль, – нужно было косу заплести.

– Нужно было дать этой дуре самой решить проблему, которую она себе создала! – вспылил Джихо, указывая на шокированную девушку пальцем. – Она – танэри! Её учили много лет! Его рука не успела бы долететь, мужик остался бы без яиц раньше, чем кулак достиг её лица!

– В первую очередь, она – женщина, – спокойно возразил эльф.

У Джихо было на лице написано всё, что он думает про его высказывание.

– Сюда идет Ким Джи-Хун! – негромко крикнул кто-то.

Все пришли в движение. Джихо и Натаниэль подскочили, помогли подняться лежащему избитому мужчине и поспешили увести его в соседнее отделение, на кухню, скрываясь с поля зрения. Несколько человек метнулись к окровавленным пятнам и принялись салфетками оттирать пол. Ещё парочку привели в порядок случайно сдвинутые столы.

Дежурный у двери махнул рукой, бросился к ближайшему столу, усаживаясь. Остальные люди, принимающие участие в уборке, бесшумно распределились по залу, обратно садясь на места, сразу же принялись есть.

В столовую вошел довольно высокий, крепкого телосложения мужчина лет пятидесяти. Его чёрные, не тронутые сединой волосы перехватывала сзади лента, образуя небольшой хвост, достигающий плеч. Синие глаза пугали контрастностью: такой странный цвет, неприсущий азурам. И сейчас эти глаза холодно и открыто рассматривали людей в столовой, испытывая своим вниманием.

Туён мельком бросила взгляд на отличительные знаки на его форме. Иритан – заместитель тайри. Сразу стал понятен переполох, вызванный его приходом. Сейчас посетители столовой мирно разговаривали, попутно наслаждаясь трапезой, но выражение лица иритана явно отражало сомнение. Он, как охотничий пес, чуял скрытый под маской обыденности страх сидящих здесь людей.

Туён склонилась над тарелкой, боясь случайно выдать своё состояние. Всё произошло так быстро, что справиться с эмоциями было крайне сложно. Её глупый выпад в сторону ухажера чуть не стоил им всем больших неприятностей. Страшно представить, что было бы за такое нарушение дисциплины. Иритан отправил бы всех под суд. А может и сразу без суда всех в камеры посадили б в назидание. Чувство благодарности к тому человеку, что вовремя увидел руководство, идущее на ужин, застряло комком в горле, мешая проглотить, положенный в рот кусок пищи. И Натаниэль… это было благородно с его стороны, но… Джихо прав. Она сама могла бы справиться со своей проблемой, а теперь благие намерения эльфа неизвестно во что выльются.

Иритан поел за считаные минуты и быстро ушел. Невольный выдох облегчения прокатился по залу. Все присутствующие заметно расслабились, раздались нервные смешки. Джихо аккуратно выглянул в зал, убеждаясь, что опасность миновала, а потом махнул рукой. Следом за ним показался Натаниэль и пострадавший азур. Все трое направились на выход. Когда «ухажер» поравнялся со столиком Туён, девушка вздрогнула и подняла на него глаза.

– Не успел представиться, – он растянул разбитые окровавленные губы в улыбке, – Ичаро, – он протянул руку. Туён осторожно пожала его руку, ожидая подвоха. Мужчина подмигнул. Его перекосившееся лицо, которое стремительно начало опухать, выглядело жутко. – Извини, это я так… погорячился.

Всё, на что хватило сил, это кивок. Туён даже не стала скрывать своего шока от происходящего.

Ичаро пошел дальше, но через пару шагов споткнулся. Упасть ему не дал Джихо – успел придержать. Руки танэри, хватая гвардейца, очевидно, зацепили травмы, полученные в драке, Ичаро шумно процедил воздух сквозь зубы.

– Черт, – недовольно, но всё же с нотками восхищениями проворчал мужчина, – ну и удар у тебя, Джихо… и чего взъелся? Я ж только зацепил твоего остроухого дружка…

– Поэтому ты жив, – вполне серьезно ответил Джихо, – если бы он пострадал, то тебе был бы конец.

– Псих, – буркнул Ичаро, – и зверь. Как и та девчонка. Вас там по этим критериям в танэри отбирают?

– А вас, гвардейцев, по тупости и неповоротливости? – съязвил Джихо.

– Вижу, раз ты в состоянии трепаться, то и дойти сам можешь, – встрял в разговор Натаниэль, говоря Ичаро, а затем коснулся локтя Джихо. – Джи… – Эльф чуть кивнул, отзывая друга.

У двери эльф и танэри ушли в одну сторону, а побитый гвардеец в другую, скрываясь дальше в недрах коридора.

Когда трое мужчин ушли, внимание остальных снова перешло на Туён. Девушка решила, что для одного дня в крепости более чем достаточно приключений, поэтому поспешила вернуть тарелки и уйти к себе в комнату.

Глава 5

В эту ночь Туён почти не спала. Стоило закрыть глаза, как картины прошлого снова всплывали в памяти, вызывая то желание вскочить и бежать неважно куда, то желание свернуться калачиком и плакать. Туён не думала, что кошмары, которые мучили её в детстве и которые она оставила в ранней юности, снова вернутся. Проклятый Ичаро со своим тупым флиртом…

За пару часов до начала завтрака, устав сражаться со сном, девушка взяла чистую одежду и направилась искать купальню. Неспешно прогуливаясь по пустому коридору, Туён гадала, за какой дверью скрывается желанное. Разгадка была простой. У одной из комнат на двери сбоку была вырезана капелька воды.

Небольшое помещение, где стояло несколько емкостей для воды, было уже кем-то заботливо протоплено. Когда девушка увидела две трубы, идущие откуда-то из стены, то радостно воскликнула. Значит, здесь такая же система подачи воды, как и в остальной части империи. Теплой воде быть!

Закрыв дверь на замок, девушка, счастливо напевая, принялась раздеваться… Время пролетело незаметно и летело бы и дальше, позволяя Туён смывать с себя негатив последних недель, если бы не проснувшиеся соседи по жилому крылу, что громким стуком в дверь напомнили о совести…

Стараясь не смотреть на рассерженных мужчин, девушка поспешила прочь. В спину летели недовольства, придавая ускорение.

– Как-то всё пока не очень складывается у меня здесь, – проворчала сама себе Туён и тряхнула ещё невысохшими волосами, а потом тяжко вздохнула и направилась на завтрак.

Келлена в столовой не было. Туён скривилась. Застать его за завтраком входило в её планы. И что теперь делать? Подождать? Время до её смены ещё есть…

Кто-то заходил в столовую и толкнул девушку плечом, проходя дальше. Туён возмущенно процедила воздух сквозь зубы, собираясь наговорить нахалу гадостей. Да, она стоит в дверях. Но не специально же, просто задумалась! Можно же попросить отойти! Ругательство застряло внутри, вырываясь выдохом. Келлен… Это он зашел в столовую и толкнул её.

– Доброе утро, Лён! – приветливо воскликнула девушка, гася злость усилием воли, и поспешила за ним.

Мужчина скосил на неё взгляд и прошел дальше, набрал еды и сел за пустующий столик. Туён не заставила себя долго ждать, села напротив со своей порцией еды, лучезарно улыбнулась:

– Приятного аппетита, Лён!

Мужчина сжал ложку в руках чуть сильнее, но на лице никак не отразилось недовольство.

– Ты вчера так не вовремя ушел, – Туён не обратила внимание на его попытки изобразить глухого и принялась непринужденно болтать, словно они старые добрые друзья. – Я чуть не попала в беду. Ко мне подсел какой-то тип… потом, как оказалось, он гвардеец Ичаро, может и неплохой парень, но… – сбивчиво говорила она, перескакивая с одной мысли на другую, – в общем, он попытался флиртовать, я не совсем правильно отреагировала…

– Утро доброе, милая леди, – мелодичным голосом поприветствовал пришедший Натаниэль, улыбаясь, – привет, Даин. Чего так рано пришел на завтрак? В лабиринты опять уходишь?

– Нет, надеялся позавтракать в одиночестве, – ядовито произнес Келлен и глазами указал на девушку.

– Слава Богам, это больше не моя проблема, – проворчал Джихо, останавливаясь рядом с эльфом, – я своё отмучился три недели по дороге сюда. Привет, Даин.

Келлен ухмыльнулся и кивнул.

– Эй! Я всё ещё здесь! – возмутилась девушка.

– Не задерживаю, – лениво протянул Келлен.

Туён сердито надула губы, обращая свою злость на азура, чтобы не поругаться с выбранным объектом дружбы.

– И кроме того, уважаемый Джихо, я с вами не общалась всю дорогу и не доставляла никаких забот! – открыто возмутилась девушка. Он больше не её командир, имеет право и послать его!

– Мне хватало одного твоего присутствия, женщина, – презрительно и надменно сказал Джихо.

Туён медленно поднялась со своего места и с вызовом посмотрела ему прямо в глаза.

– Я не приглашала тебя к себе за столик, – медленно проговорила девушка ледяным тоном, переходя на фамильярное обращение. – Ты шел мимо, вот и иди. Если есть что сказать, то выбирай выражения. Больше я не позволю тебе так со мной обращаться. Ты мне не командир, и судя по этому месту, тебе им и не быть. Поэтому если не можешь общаться нормально, просто уходи.

Пока Джихо искал у себя в голове что ответить, Келлен тихо сказал:

– А можно ко мне применить это правило? Я тоже хочу просто уйти, – просящие нотки в его ехидстве рассмешили Натаниэля, а резкий ответ девушки: «Нельзя» и вовсе чуть не довел эльфа до слез.

Натаниэль увел Джихо за другой стол, оставляя девушку рядом с Келленом, который сразу же вернулся к молчаливой трапезе. Внутри всё ещё клокотало от гнева, но Туён накинула на себя беззаботный вид, села на место и снова весело заговорила, словно ничего не произошло:

– Меня на всю неделю отправляют на первый подземный уровень в третье крыло. Знаешь, что там?

Мужчина на секунду замер, но быстро справился с собой и продолжил есть, не смотря на неё.

– Судя по твоей реакции, что-то не очень хорошее, – нахмурилась девушка, но вернула голосу беззаботность, запрещая себе заранее расстраиваться, – но хоть не заставляют дежурить на кухне. Знаешь, Лён, я не умею готовить, – и шепотом добавила, словно открывая какую-то тайну: – совсем. И главное, не хочу учиться. Проблемка будет, только когда освобожусь от службы и уйду на вольную жизнь. Там же семья, дети…

Келлен поднял на неё взгляд, собираясь попросить её сгинуть в огне хаоса Арарага, бога, отвечающего за самые темные проявления человечества. Но глаза против воли скользнули по лицу девушки ниже и замерли на цепочке с кольцами.

– Тебя смущают кольца? Я могу убрать, – она спрятала цепочку и кольца под одежду.

Он скривил губы, наблюдая за ней, презрительный смешок вырвался наружу.

– Меня смущает твоя навязчивость по отношению к человеку, которого ты не знаешь, – ехидно сказал Келлен.

– Так именно это я и собираюсь исправить! Хочу узнать тебя получше!

Мужчина иронично фыркнул и снова принялся есть, больше не обращая на неё внимания. Туён показательно громко, театрально вздохнула, запустила руку за ворот и разместила кольца на цепочке поверх одежды. Келлен удивленно поднял на неё взгляд, в глазах застыло недоумение.

– Это, – девушка потрясла цепочкой, – отвлекает тебя от еды и привлекает ко мне, – пояснила с улыбкой, как несмышлёному ребенку, Туён. – Поэтому вернула их на место.

– Больная, – немного оторопело произнес Келлен.

– Что? Правда, что ли? Сыпь пошла по лицу?

Она наигранно испугалась и потянулась через весь стол, поднося своё лицо ближе к его, чтобы он мог рассмотреть более внимательно. Дразнить его и подтрунивать – доставляло ей удовольствие. В душе она смеялась, видя, как он сердится. Тайно мечтала снова вывести его на эмоции, как и вчера. Но сейчас что-то пошло не так. Хотела лишь пошутить, но… не рассчитала расстояние.

Так близко, что она смогла ощутить его запах… Келлен пах чем-то терпким, мужским, невероятно волнующим. Туён уловила древесные нотки в исходившем от него аромате… Скорее всего, он тоже был в купальне перед завтраком, ведь это запах мыла… Её взгляд скользнул по его лицу, опускаясь к шее. Да, всё верно, его черные локоны у уха были слегка влажноватые. Захотелось взять их, пропустить через пальцы и поднести к носу, вдохнуть дурманящий запах.

Туён дернулась, пугаясь своей реакции на его близость. Глаза испуганно распахнулись, встречаясь с его изумленным и непонимающим взглядом. Рука девушки метнулась к цепочке и сжала в кулаке кольца. Это должно вернуть спокойствие.

– Какая сыпь? – хрипловато спросил Келлен, впервые сам прерывая неловкую паузу.

Туён нервно рассмеялась.

– Прости, Лён, просто неудачная шутка. Это место… крепость… угнетает меня. Я сама не своя и всё идет не так, как обычно… Вот я и… – она резко умолкла, в ужасе закрывая себе рот руками. Она что? Жаловалась сейчас? Она? Туён?.. – Мне пора, служба, сам понимаешь…

Щеки пылали от стыда за собственные слова, которые она мямлила. И чтобы не опозориться ещё больше, отнесла поднос с почти не тронутой едой обратно и отправилась на поиски того самого крыла.

Первый нижний уровень поражал воображение. Свод потолка, служивший и полом первому наземному этажу, поддерживали частые металлические колонны внушительной толщины, а впереди виднеющаяся арка приоткрывала невообразимый масштаб подземных ответвлений. Что они скрывали – оставалось только гадать. Туён искренне восхитилась размахом. Вот уж действительно: империя – великая страна! Если берется что-то делать, то делает по высшему разряду!

– Ладно, Туён, – приободрила сама себя девушка, – чтобы там меня не ждало, справлюсь. Всегда справлялась! Вперед!

***

Келлен бродил по внутреннему двору крепости. Порывы холодного ветра подбрасывали волосы вверх, раздражая и избавляя от привычной задумчивости. Время между походами в черные лабиринты всегда разное. Порой его отправляли почти сразу же после вылазки, а порой только через месяц. Других обязанностей, кроме добычи монстров, у него здесь не было. Он не танэри и не гвардеец, его права и обязанности немногим лучше, чем у преступников, что держат здесь в камерах. По сути, он такой же расходный материал, который для империи ничего не значит. Расходный материал, который почему-то раз за разом возвращается живым.

Время на поверхности для нормального человека должно быть благословением, но для него, Келлена Даина, оно было в тягость. Несмотря на ужас черных лабиринтов, там он чувствовал себя живым. Опасность того места заполняла собой каждую клеточку его тела, заставляла цепляться за своё пустое существование, словно… словно… оно имело смысл.

Обычно он скрашивал свои будни тренировками, постоянно совершенствуясь. Сегодня не хотелось. Раньше, до этого места, Келлен думал, что его техника боя на высоте, а когда увидел, как дерутся танэри, понял, что по сравнению с ними, он просто махает ножиками. За несколько лет жизни бок о бок со следопытами империи Келлен много чему научился. Нет, он никогда не просил о наставничестве, просто подсматривал за их тренировками и старался потом в одиночестве воспроизвести. Результат? Ему было сложно оценить. Противостоять танэри не приходилось, а в сражении с монстрами и его прежних навыков хватало.

Танэри… если бы Келлен родился и вырос в империи, то наверняка выбрал бы себе этот путь, как самый верный и логичный. Хорошая доля для мужчины: понятная и прибыльная. А вот почему туда идут женщины? Загадка. Взять хотя бы эту нахалку… Туён. Какой с неё следопыт и шпион империи? Хрупкая на вид, да и, скорее всего, глупая пустышка внутри. И вот её поставили дежурить в третье крыло первого уровня, где, насколько он помнит, содержат самых опасных преступников. Они в камерах, конечно, но всё же их выпускают порой: задействуют в тяжелых работах и строительстве, посылают в черные лабиринты и на испытания. Как девчонка справится с мужиками? Келлен презрительно фыркнул, поправляя капюшон. Не его забота. Чем-то же руководствовались, когда её назначили туда. Значит, посчитали угрозу её жизни минимальной.

Холодно. Келлен пошел обратно под защиту стен, решив погулять по коридорам крепости, благо там такие расстояния, что за день не обойти. Как оказался у третьего крыла не понял, но рука уже потянулась толкнуть дверь, за которой был отсек с камерами. Хотел уйти, но прислушался. Из-за двери доносился гомон мужских голосов. Сердце против воли дрогнуло от беспокойства. Малая же, глупая, а там отбросы и головорезы…

Келлен бесшумно скользнул внутрь. По мере приближения к той части крыла, где стояли камеры с заключенными, стали различимы отдельные слова и целые предложения. Все были примерно одного содержания: нецензурного и весьма оскорбительного, склоняющего к не совсем чистой любви в разных позах с подробными пояснениями последующих восторгов.

Он увидел её издалека. Туён сидела на табурете в конце коридора, вытянув и скрестив перед собой ноги, спиной прислонившись к холодной каменной стене. Лицо выражало скуку и безразличие. Периодически девушка рассматривала то собственные ногти, то сапоги. Мужчины, запертые в камерах, что находились у стен, изгалялись как могли, стараясь вывести её из себя, зверея ещё больше оттого, что девушка никак не реагировала.

Один из заключенных чем-то громыхнул, Туён повернула в его сторону голову. Затем раздался небольшой всплеск. Девушка вскочила с места, смотря то на свои сапоги, то на мужчину в камере.

– Не серчай, маленькая, ну как было ещё тебя позвать, – почти ласково проговорил заключенный, обращаясь к своей надзирательнице.

Келлен догадался, чем именно плеснул мужчина на ноги Туён. Единственная доступная заключенному жидкость, это та, которую он производил сам и сливал в ночной горшок. Губы брезгливо скривились. Если бы это ему, Келлену, такое сделали… Домыслить не успел, с удивлением стал следить, как танэри направилась к камере.

– Да-да, деточка, иди к папочке, я большой, тебе понравится, – приговаривал запертый мужчина, маня её руками.

Заключенный вдруг закашлялся и стал судорожно хватать ртом воздух, потом и вовсе его лицо перекосило от ужаса. Не прошло и пары минут, как мужчина упал на пол камеры, последний раз дернулся и затих. Остальные заключенные замолчали, оставляя после себя звенящую тишину и ужас момента.

Келлен усмехнулся. Боги, какой же примитивный трюк. Ничего умнее этот мужик не сообразил сделать? И кого он рассчитывает только провести…

Глаза следопыта изумленно распахнулись при виде того, как Туён бросилась к месту, где висела связка ключей от камер. Келлен не мог до конца поверить, что…

Туён быстро определила нужный ключ, открыла камеру и склонилась над мужчиной, собираясь проверить его пульс. Заключенный распахнул глаза и схватил за руку девушку, резко рванул вниз. Элемент неожиданности сыграл в его пользу. Туён упала. Затем с невиданной для его крупного тела прытью мужчина вскочил и с силой пнул свою надзирательницу ногой.

И пока Келлен решал дилемму: броситься ему на помощь девушке или нет, – Туён уже полоснула кинжалами заключенного по ногам. Ещё секунды и танэри стояла, ожидая нового выпада, и тот последовал незамедлительно: сдаваться мужчина не собирался. Туён увела драку за пределы камеры, предоставляя себе место для маневров.

Девушка ловко скользила вокруг заключенного, нанося сжатыми в руке кинжалами порезы. Острые лезвия вспарывали одежду и царапали до крови его кожу. Наносить более глубокие и серьезные травмы Туён не решалась, явно жалея своего противника.

Мужчина вопил от ярости и боли, но схватить юркую танэри больше не мог, она словно предугадывала его следующий ход. В какой-то момент Туён нашла способ завершить безумие: метнулась к табурету, схватила его и со всей силы опустила подбежавшему мужчине на голову, тем самым вырубая его.

Воцарилась тишина, прерываемая лишь частым дыханием Туён. Девушка согнулась, оперлась руками, в которых ещё держала кинжалы, на колени. Черные локоны прилипли к вспотевшему лбу, заслоняя глаза, которые девушка на мгновение зажмурила.

Хлопнула дверь, раздался топот ног. Так тяжело могли перемещаться только гвардейцы. Келлен спрятался в тени пустующего угла, вжимаясь в стену.

– Вовремя вы… – устало произнесла Туён, выравниваясь и убирая окровавленные кинжалы обратно в ножны.

– Что произошло?! Мы услышали крики!

– Ему стало плохо, он начал задыхаться, а потом упал… – стала сбивчиво объяснять она, – выглядел мертвым. Я открыла камеру, хотела проверить, дышит ли он… Он напал, я вырубила его.

Гвардеец подошёл ближе, прочитал нашивку на тунике девушки и назидательно сказал:

– Танэри Ли, это же общеизвестный обман, на который идут обычно заключенные. Как вы могли купиться на него?!

– Возможно, и общеизвестный, – сердито ответила Туён, – но танэри не учат сидеть у камер и выполнять прихоти преступников. Наш род деятельности в империи немного иной. Теперь, когда я получила столь полезный мне опыт, буду более бдительна и в одиночку проверять жизнеспособность заключенного не буду. Если ко мне нет больше вопросов, то прошу привести для этого мужчины лекаря.

– Какой ему лекарь?! – хмыкнул гвардеец. – На корм сразу пойдет, как только руководству станет известно. Видано ли… нападение на охрану.

– На какой корм? – не поняла девушка, обеспокоенно смотря на лежащего без сознания мужчину.

Гвардейцы переглянулись и хмыкнули, не став отвечать, а потом подхватили изрезанного мужчину. Один из них, напоследок бросив взгляд на девушку, спросил:

– Самой-то лекарь нужен? Позвать?

– Нет. Я в порядке, – ответила она.

Гвардейцы удалились. Туён зачем-то заперла дверь теперь уже пустующей камеры, подтянула новую табуретку на место старой и уселась, принялась поигрывать связкой ключей: это немного успокаивало девушку, хотя изрядно нервировало остальных заключенных.

Туён медленно обводила глазами мужчин, никак не реагируя на взгляды полные ненависти.

– Мальчики, – негромко сказала она, – я очень не люблю ссориться. Будем договариваться. Меня поставили сюда на всю неделю, поэтому давайте дружить.

– Я убью тебя, тупая сука! – выкрикнул кто-то.

Туён не обратила на него внимания, продолжила:

– Ко мне можно обращаться «танэри Ли» и никак иначе. Вы ведете себя хорошо, вежливо, не мешаете мне скучать, а я не усложняю вам жизнь. Если нападки в мой адрес будут продолжаться, то урежу пайку и отдам её послушным. – Туён посмотрела на того, кто недавно выкрикивал угрозу, и сказала уже ему: – Для наглядности начнем с тебя. Половину твоей порции за этот день отдам другому.

– Сдохни тварь! – донеслось с другой стороны.

– Умри шалава!

– Итак, у нас три порции добавки уже нарисовались, – спокойно сказала девушка. – Кто ещё не хочет обедать?

Несколько человек разразились ругательствами.

– Четыре, – Туён указала пальцем на кричавшего мужчину, – пять, – продолжила считать она, – шесть, семь… Отлично! Кто ещё? Ну?

Туён показательно лениво встала и медленно прошлась по коридору, вслух пересчитывая уже оставшихся предусмотрительно-молчавших мужчин. В конце помещения остановилась и торжественно произнесла:

– Поздравляю! Вам сегодня будет сытно!

Один из предыдущих зачинщиков взревел. Туён подошла к его камере и предупреждающе вскинула руки.

– Ещё слово и завтра будешь вообще без еды, – зло отчеканила каждое слово она, смотря прямо ему в глаза.

Мужчина подавился собственной бранью и закашлялся. Лицо приобрело бордовые оттенки, а грудь часто и гневно поднималась. Казалось, что его сейчас разорвет. Туён посчитала вопрос закрытым, поэтому отнесла ключи и вернулась на место.

Келлен решил, что достаточно насмотрелся. Он бесшумно покинул помещение. Увиденное никак не хотело укладываться в его голове. Всё произошло так быстро… Его чувства бросало в стороны от недоумения до испуга за её жизнь, сменяясь восхищением и… как итог, сочувствием… Он видел, что спокойствие сейчас у неё напускное, чего оно ей стоило, можно было лишь догадываться… Столько эмоций за раз Келлен давно не испытывал, это приводило его в смятение, нарушая годами устоявшееся безразличие.

Остаток дня мужчина провел как в тумане. Люди и помещения сменяли друг друга, оставаясь при этом в странной дымке не восприятия. Мысли крутились лишь в том моменте утра, где юная танэри сражалась, а затем пыталась отстоять себе право на уважение у преступников.

В обеденное время за трапезой его покой никто не нарушал. Некому было. Келлен ни с кем не водил в крепости дружбу: сам так захотел, – а несносная девчонка не могла оставить службу, ела вместе со своими подопечным. Привычный уклад немного вернул Келлену присутствие духа, вселяя в сердце надежду, что и вечер пройдет так же.

На ужин Келлен пришел ближе к окончанию, справедливо считая, что после напряженной рабочей смены девушка должна отдыхать у себя. Его мечтам не суждено было сбыться. Туён сидела за одним столиком с татуированным гвардейцем, который что-то ей рассказывал, и скучающе рассматривала свои руки.

Раздражение, на грани злости, захватило Келлена. Губы скривились в презрении. Такая всё-таки пустышка-прилипала, нашла себе новую жертву. Одно хорошо: гвардеец явно рад её обществу, значит, у них всё получится. Вот и славненько. Не будет надоедать. Келлен выдохнул, пытаясь успокоиться и не смотреть на тот столик, но отчего-то не выходило. Злость поднялась на новый виток, когда гвардеец, чтобы привлечь внимание девушки, коснулся её руки.

Столик занял Келлен тот, что приходился в стороне от этой парочки. Сел спиной к ним. Не хотел видеть девчонку. Как же она раздражала. Глупая малолетка. Аппетит портила. Еда и так мерзкая, а ещё и…

– Привет, Лён, – раздался бодрый голос. Девушка поставила свой поднос напротив него, села и улыбнулась. – Тебя долго не было. Есть очень хотелось, но я терпела.

Зачем? Это он не спросил, хотя все его мысли сменились только этим словом. Взгляд тут же спрятал, притворяясь крайне заинтересованным едой, боясь выдать своё изумление.

– Как прошел твой день, Лён? – спросила она через пару минут торопливого поглощения ужина.

И правда, видать, не ела и ждала его. Зачем?.. Похоже, этот вопрос сегодня не даст ему уснуть.

– У меня тоже неплохо, – продолжила она ещё через пару минут, так, словно Келлен ей до этого пересказал свой день. – А ты знаешь, что в третьем крыле первого уровня в камерах сидят мужчины? – она грустно усмехнулась. – Хотя что я такое говорю, конечно, знаешь… В общем, скучно было. Сидишь и сидишь. Еду выдаешь им на обед и на ужин, и опять сидишь. Надо завтра книгу с собой взять, глядишь, время полетит быстрее. Здесь же есть библиотека? – она подняла на него глаза, явно ожидая ответа. Келлен удвоил усилия, чтобы сосредоточиться на своей тарелке. Не приведи Боги, девчонка ещё подумает, что он слушает её бред.

– Ладно, спрошу у Натаниэля, – через какое-то время сказала Туён, – главное, застать его одного. Мне Джихо ещё по дороге сюда хватило. Интересно, он всех женщин ненавидит или только я удостоилась такой чести?

Девушка особо и не ждала ответа, чему Келлен был несказанно рад. Значит, его молчаливое послание было передано верно.

– Ладно, Лён, сегодня был долгий день, пойду я, – тихо проговорила она, усталость прорезалась в обычно жизнерадостном голосе. Девушка дотронулась до правого плеча, немного помяла его, болезненно морщась.

Келлен не сдержался и бросил взгляд на её плечо. Помнил этот момент. Это случилось в драке, когда девчонка отвлеклась, хватая табурет. Заключенный кулаком ударил её, задевая плечо и лопатку на спине. Размах руки, сделанный с отчаянием, как правило, силен. Почему Туён не сходила к лекарю? Больно же… Вон и притворяться счастливой не может…