Няня для трудного папы

Глава 5

Позвонили ей через три дня. Приятный женский голос с крайне деловыми интонациями произнёс вопросительно:

– Арина Валерьевна?

– Да.

– Я по поводу работы няней. Алексей Львович посмотрел ваше резюме и ждёт вас на собеседование. В воскресенье в шестнадцать. Адрес сброшу вам в мессенджере.

Арина слегка растерялась от чужого напора и абсолютной уверенности, что такая работа ей по-прежнему интересна. Хотя, конечно, интересна, потому что других перспектив, помимо должности воспитателя в далёком филиале, так и не добавилось. Но отвечать она не спешила, потому что больше всего хотелось отказаться. И собеседница, похоже, почувствовала её колебания.

– Вы уже нашли другую работу? – поинтересовалась она. – Или, может, у вас есть какие-то вопросы?

– Да в принципе нет, – заверила Арина. По крайней мере тех, на которые девушка из телефона могла бы ей ответить.

– Тогда Алексей Львович будет вас ждать. В воскресенье в шестнадцать, – напомнила собеседница. – Если передумаете, обязательно сообщите заранее. – Отстранённый деловой тон внезапно сменился на довольно-таки дружеский и душевный. – Но, главное, фамилию не перепутайте.

Неужели девушка решила, будто Арина начнёт так переживать и волноваться при встрече с этим неведомым Алексеем Львовичем, что забудет, как её зовут.

– Разве я могу свою фамилию перепутать?

– Я не про вашу, – пояснила собеседница и произнесла почти по слогам, поставив чёткое ударение на втором «о». – Котенкóв. И никак иначе.

Значит, всё-таки не Котёнков, а ведь Арина вполне могла при случае ляпнуть. Но почти все люди остро реагируют на неправильно произнесённые имена и фамилии, обижаются, как на дразнилку или обзывание.

– Понятно. Спасибо, что предупредили.

– Сейчас скину вам адрес. На этот же номер, – опять деловито напомнила звонившая, прежде чем попрощаться, даже удачи пожелала.

А вселенная явно подталкивает в этом направлении. Желает поиздеваться, преподать урок или намекает «Ты на верном пути»?

Телефон коротко звякнул, предупреждая о новом сообщении в мессенджере. Арина прочитала адрес. Название улицы, номер дома, и всё. Она опять залезла в интернет, отыскала нужное место на карте. Кажется, это точно не офисное здание, маленький квадратик среди точно таких же, чисто жилой район, как раз с частными домами-новостройками, облюбованный состоятельными людьми.

Вроде бы Боря тоже как-то упоминал, что не прочь приобрести там на будущее недвижимость поскромнее – уютный домик на набольшую семью. При этом он многозначительно поглядывал на Арину, но напрямую ничего не говорил. Ведь и так всё было слишком очевидным. Он же недаром интересовался, как она смотрит на такое его желание.

У него Арина и осталась ночевать в тот день и, лёжа в кровати, пристроив голову на крепком, надёжном, уютном плече, она наконец-то призналась:

– Борь, я, кажется, нашла работу. Правда, всё ещё неточно. В воскресенье иду на собеседование.

– Почему в воскресенье? – Борис озадаченно свёл брови. – И что это за работа такая?

– Няней. В семье, – уточнила Арина, а он, услышав, чуть не подскочил, ещё сильнее насупился, приподнял голову, посмотрел:

– Арин, ты сейчас серьёзно?

– А что? – она недоумённо хмыкнула, заглянула ему в глаза. – Обычная работа. Чем по сути отличается от воспитателя в детском саду или того же репетитора? – Потом ласково провела пальцем по его груди. – И говорю же, пока ещё только собеседование. Не факт, что я подойду.

Борис громко выдохнул, сжал губы.

– И всё-таки я не понимаю, зачем тебе это надо?

Арина изумлённо вскинула брови, воскликнула чуть снисходительно:

– Как зачем? Мне же надо на что-то жить. Не на шее же у родителей сидеть?

– Ну… почему у родителей? – со значением произнёс Борис, обхватил её рукой, положил ладонь на бедро, погладил медленно и нежно, вызывая лёгкое волнение. – Перебирайся наконец-то ко мне и ни о чём не беспокойся.

– У-у, – протянула она задумчиво. – Борь, не знаю. Как-то странно.

– Что странно? – опять нахмурился он. – Жить вместе с любимым человеком?

– Нет, – решительно возразила Арина, – я не об этом. Странно, жить за чужой счёт.

Горячая ладонь соскользнула с бедра, и вообще рука отодвинулась, Арина почувствовала, как напряглось и затвердело расслабленное тело.

– То есть я для тебя чужой?

Она проговорила миролюбиво, но в тоже время чуть-чуть обиженно.

– Борь, ну что ты к словам цепляешься? Ты же прекрасно знаешь, что не чужой. – Коснулась губами кожи, опять провела пальцем по груди, по животу. – Просто… ну поминаешь, мне хочется быть самодостаточной, чтобы, не просить у тебя те же деньги…

– Тебе и не придётся просить, – не дослушав, перебил Борис. – Всё и так будет. И, если хочешь работать, я же не запрещаю, – убеждённо заверил он, но тут же прибавил, осуждающе, возмущённо: – Но не няней же у каких-то нуворишей.

Арина не могла понять, что его так раздражает. Работа, конечно, не самая престижная, но она ведь только на время. И вон даже Жуковский, знаменитый поэт, основоположник романтизма, не посчитал для себя зазорным быть учителем будущей императрицы Александры Фёдоровны и наставником цесаревича.

– Во-первых, я ничего не говорила про нуворишей, – заметила Арина, по-прежнему вполне миролюбиво. – Во-вторых, что в этом такого уж плохого?

Борис ответил, даже не задумавшись, словно фраза была давно заготовлена, ну, или сложилась мгновенно, потому что ситуация действительно его настолько задевала:

– То, что такая работа или для женщины в возрасте или для молоденькой незамужней девочки.

Арина тихонько фыркнула:

– Ну так я как раз молоденькая и незамужняя.

Но Борис не захотел воспринимать её слова, как шутку, произнёс наставительно, с напором:

– У тебя есть я, твой мужчина. И если дело в том, что мы пока…

Теперь уже Арина перебила.

– Боря, Боря, Боря, подожди, – зачастила, приподнялась, упёрлась ладонями в кровать, вывела с напором: – Не думай, что я вот так вот прямо сейчас принуждаю тебя сделать мне предложение. Не надо. Я вообще не имела в виду ничего подобного.

Только Борис почему-то не успокоился, а, похоже, наоборот оскорбился, помрачнел, чуть скривил уголок рта, выдохнул глухо:

– Ясно.

– Ты что обиделся? – озадачилась Арина. Неужели он на полном серьёзе пытался заговорить о браке? Сейчас? – Ты хочешь… – она не закончила, остановилась на середине фразы. Да ну, вряд ли. И опять попробовала обернуть всё в шутку, прищурилась, улыбнулась: – А-а, поняла. Тебе всё-таки нравится принуждение.

Арина нависла над ним, хотела устроиться сверху, но Борис остановил, придержал её рукой, произнёс холодно и резко:

– Не нравится. – А потом вообще отодвинулся, перекатился на бок, повернулся спиной, сделал вид, что собирается спать.

Да что такое происходит?

Борис под влиянием минутного порыва и обычной ироничной подначки на самом деле решил сделать ей предложение? Да не рассчитывала Арина на подобное. Хотя и на суперромантичную обстановку, специально созданную ради такого случая, тоже не рассчитывала.

Если честно, она ещё толком и не задумывалась об официальном оформлении их отношений. И дело не в том, что вместе они не так давно, и не в том, что в качестве возможного мужа Боря её не слишком устраивал. Арина пока даже не примеряла на него эту роль, для начала хотела сама устроить свою жизнь, ни на кого не полагаясь.

Ей, между прочим, двадцать пять уже, а у неё в данный момент даже работы нет. А если Арина сейчас выскочит замуж за человека, который полностью готов её обеспечивать, она так и останется в принципе никем. Обычной содержанкой, пусть и в качестве любимой жены. Кому-то за счастье, а её не слишком устраивает.

Она не настолько в безвыходном положении и не отчаялась, чтобы не попытаться сделать себя самой. А начать не стыдно и с малого, например, с места няни. Немного подзаработать, если, конечно, предложенная зарплата позволит, параллельно продолжить обучение, потом получить сертификат, чтобы было чем подтвердить свою состоятельность и квалификацию – люди же любят официальные бумажки на красивых бланках с печатями, – и постепенно обзавестись клиентами.

А Борис надулся – сразу, не попробовав разобраться, посчитал, что Арина пренебрегла его устремлениями, планами на совместное существование, отказала, даже не позволив сделать предложение. Так что ли? И показательно отвернулся, видимо, намекая, что её для него больше не существует.

Глава 6

Арина откинула одеяло, спустила ноги с кровати, поднялась, потянулась за одеждой.

Хорошо, она сейчас на папиной машине. С ней не имеет никакого значения, что уже очень поздно, и такси не придётся вызывать.

– Ты куда? – Борис всё-таки не остался безучастным, развернулся, тоже привстал, посмотрел мрачновато и недовольно.

– Домой. Пока мы окончательно не поссорились.

– А-а, – с нарочитым понимаем протянул он, усмехнулся, – психологические штучки. Рассчитываешь, сейчас я начну каяться и тебя уговаривать?

– Ни на что я не рассчитываю, – спокойно проговорила Арина, – а просто иду домой.

Борис сдвинулся к краю кровати, произнёс уверенно и твёрдо:

– Никуда ты не пойдёшь.

Арина не ответила, принялась одеваться, но он мгновенно оказался рядом, ухватил за руку, крепко сжал, потянул на себя:

– Я же сказал, никуда не пойдёшь.

Она не стала дёргаться и вырываться, повернулась к нему лицом, заглянула в потемневшие глаза.

– Борь, перестань. И отцепись. Мне больно.

– Мне тоже, – неожиданно выдал он, даже ни капли не ослабив хватку.

– Тебе?

– Да, мне! – подтвердил он убеждённо. – Потому что ты не хочешь воспринимать меня серьёзно.

– Борь, ну, Боря! Всё же не так. Я очень даже воспринимаю… тебя…

Он не стал слушать дальше, впился в губы, безжалостно их сминая, притиснул Арину к себе, надавил ладонью на затылок, не позволяя отодвинуться, и целовал неистово, жадно. Она растерялась под его напором, вроде бы и желала возмутиться, оттолкнуть – хотя бы попытаться – но ведь чувствовала, это не притворство, ему действительно сносило голову от внезапно разбушевавшейся страсти, и та легко передавалась, захватывала, обжигала.

Борис сам отстранился, но совсем чуть-чуть, продолжая по-прежнему крепко прижимать Арину к себе, сглотнул, прошептал жарко:

– Я тебя люблю. Ты что, не понимаешь? Очень-очень люблю.

– Борь, я понимаю. Но…

Он опять накрыл её губы своими, заглушив последнее слово, поймав его раньше, чем оно успело зазвучать, заставив задохнуться, судорожно втянуть воздух приоткрытым ртом, вместе с очередным настойчивым жадным поцелуем. Потом потеснил её к кровати, опрокинул, не давая опомниться и самой хоть как-то отреагировать, навалился, прижал к матрасу руки, и опять целовал, не только губы, но и шею, плечи, ключицы, всё с тем же неистовством и страстью. И Арина тоже потеряла контроль, поддалась его порыву, ей и самой нравилось, когда в исступлении, несдержанно и даже немножко жёстко.

Хотя после предшествующего разговора подобное воспринималось немного по-другому, не как обычно, настораживало, беспокоило. Но об этом она задумалась только потом, уже утром, очнувшись непривычно рано от мгновенно забывшегося давящего сна. И больше не получилось заснуть до самого звонка будильника.

Арина лежала и перебирала в памяти моменты случившегося. Наверное, потому оно и показалось тревожным и странным. Так всегда происходит, когда о чём-то долго размышляешь – рано или поздно находишь в нём какие-то скрытые смыслы, но ведь те не всегда существуют на самом деле. Очень легко что-то упустить, не заметить, но ничуть не сложнее увидеть и то, чего нет. А на собеседование она всё-таки отправилась в воскресенье, да и Борис тем же утром заявил:

– Решай сама. Поступай, как считаешь нужным. Хотя лично я считаю по-прежнему, не стоит тебе соглашаться на такую работу.

Но, во-первых, её ждали, во-вторых, почему-то захотелось поступить наперекор, даже часть сомнений отпала.

Элитный жилой комплекс был огорожен металлическим забором, въезд только через шлагбаум и пост охраны, поэтому пришлось выбираться из машины и докладывать в открытое окошко:

– Я к Котё… – начала Арина, но вовремя опомнилась, исправилась: – Котенкóвым. На собеседование.

– Да-да, меня предупреждали, – вежливо пробасил охранник, что-то там нажал у себя на пульте, и планка шлагбаума начала медленно подниматься. – Сначала едете прямо, до первого поворота, потом налево. Высокий зелёный забор.

– Спасибо.

Арина вернулась в машину, проехала через шлагбаум и дальше, строго следуя указаниям. Правда уточнение про забор не очень помогло, потому что все заборы тут были высокими, а очень многие ещё и зелёными. Спасали только крупные, различимые издалека номера домов.

Ага, вот и нужный.

Арина опять вышла из машины, надавила на кнопку домофона, сделала лицо поумнее и на вопросительное «Да?», произнесённое женским голосом, опять доложила:

– Я на собеседование. По поводу работы няней.

– Проезжайте, – раздалось в ответ, и сам собой отпал вопрос, оставлять машину на улице или можно загнать во двор.

Створка ворот поползла в сторону. Ещё одно доказательство, что действительно можно проехать, иначе открылась бы только калитка.

Машину Арина оставила на довольно широкой подъездной аллее, немного не доехав до крыльца, выбравшись наружу, посмотрела на дом. В принципе дом как дом, большой, но без лишних изысков и вычурности, три этажа, включая цокольный, небольшой флигель и гараж. Дверь оказалась не запертой, Арина вошла и почти сразу наткнулась на женщину, вполне обычную, немолодую, наверное, ровесницу родителей. Та поздоровалась, уточнила:

– Арина Валерьевна?

– Я.

– Пойдёмте, покажу, где найти Алексея Львовича.

Правда ни подниматься на второй этаж, ни далеко идти не пришлось, просто через гостиную или холл к основательной двустворчатой двери. Женщина постучала в неё, потом сама же открыла, но входить не стала, пропустила Арину. Та легко шагнула через порог.

Скорее всего, это был кабинет – шкафы, большой рабочий стол, диван и кресла. Хозяин сидел не в одном из них, и даже не на диване, а на краю стола, разговаривал по мобильнику. Коротко глянул на Арину, отодвинул телефон от уха, прикрыл его ладонью и то ли спросил, то ли констатировал:

– Подождёте минутку, – и указал на одно из кресел. – Садитесь.

Арина на автомате кивнула, хотя…

Нет, садиться она точно не будет. Она вообще не уверена, что следует ждать? Может, разумней ретироваться пока не поздно? Потому что Котенкóв Алексей Львович оказался тем самым незнакомцем, который совсем недавно обвинял Арину в похищении своего сына, и которого она чуть не задавила на стоянке перед торговым центром.

Глава 7

– Что вам там надо? – чуть отвернувшись и будто бы сразу забыв об Аринином присутствии, продолжил Котенков прерванный разговор. – Лыжи, крепления, ботинки, палки. Главное, самое дешёвое не берите. Такая экономия только во вред. Не хочу выбрасывать деньги на ветер. Выбирайте, что поприличней. …Да, на всю сборную. …И что? Сколько вас? Ну, не тысяча же. …Не волнуйся, не разорюсь. А мало будет, так ещё заработаю. Не проблема. …Ладно, меня тут ждут. Позже сам перезвоню. …Угу.

Он отложил мобильник в сторону, оттолкнулся от стола и опять глянул на Арину. Молча.

– Наверное, мне лучше уйти? – предположила она, или, скорее, сообщила и уже собралась попрощаться, но Котенков опередил, воскликнул:

– Ну почему же? – Добавил, через короткую паузу: – Резюме я смотрел, а там есть фотография. И вы присаживайтесь, присаживайтесь, – успел вставить между делом. – К тому же я в реальности убедился, что водить вы… – он критично хмыкнул, – умеете и, если что, постоять за ребёнка сможете.

Ещё и ёрничает, насмешничает? Лыбится, растянув уголки губ и чуть прищурив один глаз. Точно котейку для логотипа с него рисовали. Только усов нет. Да и бороды уже тоже, и стрижка немного другая, чем на найденных в интернете фотографиях. Но он действительно молодой, лет тридцать с маленьким хвостиком. Или просто настолько хорошо сохранился? Сын-то у него почти совсем взрослый, явно не меньше пятнадцати.

– Но мне сказали, няня нужна для маленькой девочки, – уточнила Арина.

– Ну да, – подтвердил Котенков невозмутимо, вскинул брови, вперился ехидным взглядом. – А вы что, решили, что я ищу няню для Макара? – Он качнул головой. – Ну-у, тогда на его месте я бы тоже психанул. Даже будь мне не шестнадцать, а гораздо меньше. Хотя, – Котенков задумчиво хмыкнул, – с другой стороны, возможно, присмотреть за ним тоже не помешало бы. – И тут же заключил, опять иронично улыбнувшись. – Но всё-таки няня нужна не для него, а для дочери. Ей семь. Достаточно маленькая? Или вам бы хотелось ещё меньше?

И что? Теперь он так и будет цеплять её бесконечно? А ведь вроде бы взрослый серьёзный мужчина, судя по всему, удачливый бизнесмен, но без конца подначивает, как обычный мальчишка.

Арина тоже приняла независимый вид, пожала плечами.

– Да нет, самое то. Она уже учится в школе?

– Да, первый класс, – сообщил Котенков и сразу продолжил без перерыва: – И в ваши обязанности входит её туда отвозить и забирать, помогать ей с домашним заданием, особенно с английским. – Он внезапно затормозил, глянул на экран стоящего перед ним ноутбука. – У вас же сертификат международной школы? – И опять прицельно уставился на Арину, поинтересовался с насмешливым любопытством: – Настоящий?

– Настоящий, – стараясь сохранять спокойствие, сдержанно подтвердила она, а Котенков уже опять разогнался и строчил, как из пулемёта, без пауз, сопровождая слова жестами – лёгкими взмахами ладоней и движениями пальцев.

– Потом она ещё ходит в бассейн и на дополнительные занятия английским тоже. Вот здесь, – он прикоснулся к лежащему рядом с ноутбуком листу, – подробное расписание с указанием дней недели, времени, адресами, именами преподавателей. Точно такое же вышлют вам на е-мэйл. Макар ходит в ту же школу, поэтому с утра нужно будет захватить и его. Назад он возвращается сам, забирать надо только Еву. – Котенков неожиданно замолчал, прищурил один глаз, вопросительно посмотрел на неподвижно застывшую Арину. – Что-то не так?

– Да я вроде пока ещё не соглашалась, – напомнила она. – Это же только собеседование.

Котенков удивлённо вскинулся (нарочито удивлённо), поинтересовался въедливо:

– Хотите сказать, вы пришли на него просто так, типа посмотреть, а не в желании получить работу?

Ну, если честно, в принципе так и есть – в первую очередь просто посмотреть и уже только потом получить работу, если условия Арину устроят.

– То есть вы меня берёте? – уточнила она. – Вот так, едва увидев.

– Ну, не едва, – не смутившись, возразил Котенков. – Уже второй раз. И тот, что прошёл в неофициальной обстановке, гораздо показательней и ценнее.

– Так вы задумали какую-то коварную месть? Из-за того случая.

– Ну вот ещё! – воскликнул Котенков, отмахнулся снисходительно. – Я не размениваюсь на мелочи.

– Ясно.

Значит, Арина для него из разряда мелочей, недостойных внимания? И, кажется, сейчас ей не удалось сохранить безучастное выражение на лице, последняя мысль и рождённые ею эмоции отразились достаточно чётко, потому что Котенков внезапно произнёс:

– Подождите. – Хотя Арина вроде бы никуда и не торопилась. И со всей убеждённостью заверил: – Вы меня действительно устраиваете. Но, конечно, можете отказаться.

Вполне вероятно, так она и поступит.

– У меня нет своей машины, – заявила Арина, надеясь чем-то объективным и уважительным оправдать уже готовые вырваться слова отказа. – Та не моя.

– Зато у меня есть, – невозмутимо парировал Котенков. – Жить вы, кстати, тоже можете здесь, если вам так будет удобней. Комнат в доме хватает. Так вообще было бы оптимально. Вам же не обязательно каждый день возвращаться к себе? В анкете написано, вы не замужем и детей нет.

– Есть, – возразила Арина. – В смысле не дети, жених.

Бориса же можно так назвать? С учётом, что, если бы Арина его не перебила, он точно сделал бы ей предложение.

– Жених? – переспросил Котенков и неожиданно вывел: – Отлично.

– Что отлично? – озадачилась Арина.

– То, что у вас есть жених, – пояснил Котенков, добавил: – Поздравляю.

А это-то тут причём? Он точно не издевается?

Арина уставилась на собеседника с подозрением.

Глава 8

– Конечно, заниматься вы будете в основном Евой, – уверенно вещал Котенков. – Но и за Макаром тоже по возможности присматривайте. Только не говорите ему об этом, а то опять что-нибудь выкинет. Вы ведь уже немного в курсе, какой он.

Какой он? Да обыкновенный. Типичный подросток, бунтующий против навязываемых правил и авторитетов, считающий, что разбирается в жизни гораздо лучше закоснелых взрослых, готовый назло маме (в данном случае, папе) отморозить уши, но сделать по-своему.

– У вас с ним проблемы? – прозвучало, как мифическая коронная фраза психотерапевтов «Вы хотите об этом поговорить?», хотя Арина и спрашивала чисто по-человечески.

Котенков не ответил, что это не её дело – на самом деле очень даже её, если она всё-таки согласится здесь работать, – промычал что-то неопределённое, недовольно поморщился, но всё-таки признался:

– Не то чтобы. Просто… просто мы ещё не совсем привыкли друг другу. Точнее, жить под одной крышей. Раньше он с матерью жил, а не со мной. Мы с ней давно в разводе.

– А почему сейчас здесь? Она куда-то уехала?

– Умерла, – коротко пояснил Котенков. – Несчастный случай.

Арина не стала выспрашивать подробности, зато теперь ей гораздо понятней причины, судя по всему, натянутых отношений Котенкова с сыном. Или, скорее, наоборот, сына с ним, а, возможно, и со всеми остальными.

– А дочь? Она…

– Она от второй жены, – совершенно спокойно выдал собеседник. – И та вполне жива и здорова, но её здесь тоже нет. И вот она как раз уехала. Но вы же, наверное, в курсе?

– Нет, – Арина помотала головой, недоумённо дёрнула плечами. – Откуда я могла знать о подобном?

Котенков опять вперился в неё с пристальным вниманием, даже чуть прищурился, словно пытался разглядеть получше, и уточнил с некоторым недоверием:

– А вы действительно не знали? И жених у вас есть на самом деле?

– Конечно! – воскликнула Арина. Что ещё за тайны мадридского двора вкупе с «Санта-Барбарой»? – Но, к сожалению, сертификат международного образца с печатью по такому случаю не выдают. Могу только на словах заверить. Ещё раз.

Одна из Котенковских бровей медленно поползла вверх. Ох, наверное, зря Арина решила поёрничать. Не ведут себя так с предполагаемыми работодателями, особенно претендуя на роль няни. Та, конечно же, должна быть образцом сдержанности и благовоспитанности. Но ведь Арина до сих пор определённо не согласилась, хотя почему-то сомнений становилось всё меньше, словно она проникалась ситуацией или воспринимала её как вызов, на который хотелось достойно ответить.

Но всё-таки неплохо бы для начала увидеться с ребёнком, вдруг он такой, что ни за какие деньги и близко подойти не согласишься, а уж тем более отвечать за него. То есть за неё. И внутрисемейные отношения здесь весьма своеобразные: отец-одиночка с двумя очень разновозрастными детьми от разных матерей, с каждой из которых свои проблемы. А сам он, кажется, вполне ничего – без всяких там романтических контекстов – и внешне вполне приятный, и характер вроде бы адекватный: ни излишней заносчивости, ни высокомерия, ни снобизма, ни глупой напыщенности. Котенков будто ещё и Аринины мысли услышал, указал рукой на дверь:

– Пойдёмте, я вас с Евой познакомлю. – И сам двинулся в сторону выхода, а поравнявшись с Ариной, произнёс: – В принципе, место ваше. И дочке вы, думаю, понравитесь. Или вы действительно чисто посмотреть пришли?

– Нет, – возразила Арина. – Работать.

Они опять прошли через холл, но теперь уже точно к лестнице, ведущей на второй этаж, и всю дорогу Котенков деловито сыпал наставлениями:

– Вопросы про её мать с Евой лишний раз лучше не обсуждать. Чтобы случайно ничего лишнего не ляпнуть. Если только она сама заговорит. Но всё-таки постарайтесь избегать этой темы. Переведите разговор на другую. Для вас же подобное не проблема?

– Она переживает? Скучает по ней?

– Она почти уже четыре года живёт со мной, – вместо прямого ответа, сообщил Котенков.

– И что, всё это время они не виделись?

– Почти, – выдал Котенков достаточно безучастно, и Арина предположила, с трудом сдержав готовые прорваться удивление и осуждение:

– Вы не позволяли?

Он шагнул ей наперерез, вынудив резко остановится, и сам замер, развёл руками, воскликнул с праведным возмущением:

– Слушайте, Арина Валерьевна. Вы за кого постоянно меня принимаете? Сначала заявляете, что я бью сына. Теперь, что я запрещаю дочери видеться с матерью.

– Ну, про сына я же не всерьёз! – воскликнула Арина. – Это вы, первый, меня обвинила, что я его похищаю. – Правда виноватой она тоже немного себя почувствовала, потому и поспешила заверить: – И я просто уточняю. Безоценочно. Всё-таки трудно представить, что мать не хочет видеться с собственным ребёнком.

– Матери тоже разные бывают, – сухо вывел Котенков куда-то в пространство и сразу же добавил довольно резко, теперь уже точно обращаясь к Арине: – И вообще это не ваше дело. У вас своя личная жизнь есть. Вот ею и интересуйтесь. – Мотнул головой, словно стряхивая с себя ненужные эмоции, и произнёс уже спокойно: – Ладно, идёмте дальше.

Он подошёл к одной из дверей, распахнул её, открывая спрятанное за нею пространство.