– Ну ты и спать, – меж тем заметил Борко. – Жизнь всю проспать не боишься? А, маг?
– Нет. Боюсь, что того времени, что я сплю, на всю мою жизнь мало будет.
Он меня не понял. Неудивительно. Ему не встречались маги с той силой, когда во сне нет нужды. До прибытия в этот мир я не спал около двух веков, и мне нравилось навёрстывать упущенное. Пока в этом есть необходимость, почему бы и не наслаждаться? Это как если бы смотреть кино… Я не испытывал вины за то, что ныне так расслаблялся.
– Все здесь? – донёсся до кухни громкий голос Данрада.
Мне показалось за лучшее поскорее выйти в холл. Поэтому я поспешно вытер лицо и покинул кухню. Вожак сразу обратил на меня внимание и даже кивнул головой на лавку – типа садись. Я сел. Вскоре Нинэлле поставила на стол тарелки и вынесла три котелка: пресная каша, посыпанная укропом и петрушкой, мясная подлива да варёные яйца. Затем уместила на свободном месте поднос с печёным творогом, нарезанным на куски. От аромата у меня аж слюнки потекли.
– А Малая где? – пристроился подле меня Окорок.
Хм… Бойкот отменяется?
– Спит.
– Ну, пусть спит.
– Ой, какое сегодня солнышко! – тут же послышался с лестницы детский писк.
Ну, правильно. Вспомнишь про беду, так вот и она. Элдри, перепрыгивая через ступеньки, быстро спустилась, но устроилась не возле меня, а ближе к Марви и сладкому печёному творогу. Глазки её блестели, глядя на вожделенное блюдо, а руки начали нетерпеливо теребить края тарелки.
– Иди лицо вымой сначала, – требовательно сказал я.
– Ух, – недовольно фыркнула она, посмотрев на меня так удивлённо, как будто до этого не замечала, но послушно сбегала на кухню. И судя по затраченному на то времени, наверно только руку в воду и макнула да, на ходу елозя ладонью по лицу, сразу рванула обратно.
Я дождался, пока она усядется на своё место, и «вскользь» полюбопытствовал:
– А постель застелила?
– Ну, Морьяр!
– А ну живо наверх! Пока всё не сделаешь никакой еды.
– Но тут запеканка!
– Чем дольше медлишь, тем меньше достанется… Засланец, передай-ка блюдо сюда. Я к себе поближе поставлю.
– Вот же тебе неймётся, – осуждающе покачал головой он, даже не думая выполнять моё распоряжение. – Пусть сидит себе девка хавает.
Элдри умоляюще уставилась на меня, но я был неумолим.
– Не будет такого.
Понимая, что спорить бесполезно, девочка, что-то зло бубня себе под нос, пошла к лестнице и грозно затопала ногами. Её детский гнев выглядел смешно, однако никто не смеялся. Некоторые уже приступили к трапезе, некоторые на меня недовольно покосились. Они считали, что я не прав. Но я-то знал, что я прав, и потому их мнение по этому вопросу меня не интересовало. Я преспокойно плюхнул себе в тарелку пшённой каши и, подумав, вытащил из котелка яйцо. Яйца давно мне разонравились, но их быстро разбирали, а мне казалось, что это неплохой перекус, если доведётся проголодаться до обеда. Лучше сразу взять и положить в карман плаща. Марви с аналогичной запасливостью поступила с запеканкой. Только отхватила она сразу два куска и положила их не себе на тарелку, а к Элдри. Правильно сделала. К тому моменту, как девочка вернулась, блюдо было уже пустым.
После завтрака Данрад приказал разбирать столы и потребовал, чтобы те, кто ему не нужен, как можно скорее убирались с глаз долой. Я мысленно подобрал задание для Элдри, чтобы она провела время с пользой, и даже начал его озвучивать, но…
– Ишь чего удумал. Малая останется.
На мой вопросительный взгляд вожак ничего не пояснил, и мне вмиг стало понятно, что пока не начнётся обсуждение, я ничего не узнаю. Так что я стал слушать. Очень внимательно слушать. Ко мне вмиг вернулось моё прежнее беспокойство.
– Значит, так. У нас с вами то ещё дельце.
Помимо меня и Элдри в холле остались Марви, Засланец и Шептун. Всех своих подчинённых Данрад обвёл цепким взглядом, как если бы желал выявить некое «лишнее слабое звено».
И лично по мне, все мы здесь оказались, по-своему, такими звеньями.
Марви и Засланец были хороши в битвах исподтишка, причём последний был больше ловкий вор и гуляка, нежели хороший убийца. Я тоже, несмотря на активные тренировки с мечом, являлся специалистом по зельям, а не мастером боя. Про Элдри вообще молчу. А Шептун… Шептун вот топоры метал отлично. Хорошо ими бился, прикрываясь щитом. Но всё же гораздо лучше сооружал силки да мастерил опасные ловушки.
Странную компанию собрал в холле Данрад. Весьма странную.
– Чё за дельце? – неторопливо потёр руки Засланец. Человеком он был нетерпеливым и энергичным.
– Не из тех, что у нас обычно.
Вожак задумчиво прикусил нижнюю губу, как если бы ещё не принял решение соглашаться на заказ или нет. Но не в его характере было созывать соратников и тут же говорить, что он передумал. А потому вскоре последовало продолжение.
– В городе появился некий Лютьен Чибо, известный ингшвардский коллекционер редкостей, прозванный на родине как Гоития… Ну-с, Странник. Чем такая кликуха шельму метит?
– Вообще-то, что такое гоития даже Элдри знает, – обиженно произнёс я.
Мне казалось сущей нелепостью, что мои познания проверяются на такой ерунде, но затем до меня дошло, что Данрад хотел, чтобы я объяснил очевидное остальным. Ха, и всего-то.
– По-другому гоития – это тёмная магия, больше с призрачным тленом связанная. То есть мороки, наваждения, упадок сил, порча, привязки. Но может быть и обширнее понято. Зачастую вызов духа, беса или создание примитивного мертвеца тоже гоитией называют.
– Ого! Вот те и коллекционелх нах, – протянул Засланец, после чего по-деревенски осенил себя защитным знаком. – Скотина какая Чёлхная. Гнать таких взашей надо!
– Ты чего его к Чёрным причислил? Если он не принял присягу Ордену, то никакой он не Чёрный маг, – меня злили подобные обобщения. – А тёмных магов пруд пруди. И занимающиеся тем, что называется гоитией, не могут быть особо сильными. Она… как бы это сказать? Она очень мягкое название тёмной магии. Неглубокое увлечение тёмным искусством. О!
На миг мне стало смешно. Понятное дело, что с любым магом следует соблюдать предосторожности, но Стая выкосила не один десяток волшебников. Причём так, мимоходом. Просто они воевали на другой стороне, когда мы на своей стояли. А тут, стоило заранее узнать, что Лютьен тёмный, так все напряглись да испугались.
На миг мне стало обидно.
Конечно, кто там светлых-то боится?
… Гады! По самому больному бьют! Сволочи!
– Глубокое или нет – насрать, – сплюнул Данрад. – Эта сука был претендентом на должность королевского мага Ингшварда, а значит тот ещё заумный пердун. И не зря местные заправилы с ним связываться не хотят.
– А мы хотим? – приподнял брови Засланец.
– Хотим.
– И чего мы от него хотим?
– Скорее, чего от нас хотят, – усмехнулся вождь. – Наниматель желает получить обсидиановый кинжал хер упомнить какой сука эпохи. Он знает, что тот хранится на третьем этаже дома прямо на виду. Вот такая штуковина.
Данрад развернул кусок мягкой кожи, на которой дорогими фиолетовыми чернилами был нанесён рисунок ритуального ножа, и сразу требовательно уставился на меня.
– Если это и уникальный предмет, то только потому, что рассчитан на одного хозяина, – с усмешкой указал я пальцем на руны, а затем нахмурился, так как разобрался в тех символах, что были выгравированы рядом. – Ого! Брать такое в руки постороннему человеку не рекомендуется. Нужны по крайней мере заговорённые толстые перчатки. Энергетическая привязанность могла сохраниться даже через сотни лет.
– Клажа, – жадно облизнул губы задумавшийся Засланец. – Это мне по душе, чтоб вас всех! Но что колхоль волов? Не обидится?
– Не обидится. Он и свёл меня с нанимателем.
– Холща, не моё дело лезть в такое, но я напомню свои вчерашние слова. Те, кто нанимает для своих нужд отряд наёмников, и те, кому нужны услуги воров, люди разного сорта. И уж если король ворюг своим это дело не отдал, то дело это основательным душком попахивает, – с сосредоточенным видом предупредила Марви, и Данрад хищно ей улыбнулся.
– За это не переживай, кошечка. У Матёрого здесь кое-кто из родни на высоком посту, поэтому обо всех подводных камнях мне сообщили. Весь душок для нас только в том, как всё осуществить. Этот Гоития тот ещё хрыч!
– Каковы подробности? – заинтересовался я.
– Он решил в Ковальграде обосноваться. Снёс в центре города несколько домов, поставил забор высотой с крепостную стену и забабахал особняк. И фишка в том, что при таком строительстве хаты никому даже мешка песка стащить не удалось.
– Своих улодец везде поставил? – поморщился от жадности коллекционера Засланец.
– Ни хера подобного. Люд стену выстроил, нового подряда ждал, а домина хоп, – Данрад хлопнул в ладоши, – взяла да и появилась за ночь сама.
Я знал несколько вариантов, как осуществить подобное. Но ни один из них мне не понравился, чтобы озвучивать его вслух.
– План дома получилось достать? – пока все переваривали ранее сказанное, продолжил расспросы наш вор.
– Марви. Повтори, что мне рассказала.
– Только общее расположение, – нахмурилась женщина. – Я вчера дважды сходила на разведку, чтобы в разное время понаблюдать за патрулями. Ничего хорошего. Внешний двор отлично защищён. Охрана натренирована. Но, что интересно, внутрь дома ни один страж носа не суёт.
– Это отчего же?
– Хер знает, – пожала она плечами. – Этот дом вообще странный. Он без окон на первом этаже и буквой «С» сооружён. Со стороны смычек широкие кованые ворота во внутренний сад, и возле них аж шестеро мечников тусуется. Так что вариантов, как пробраться внутрь, мало.
– Но хоть что-то ты отыскала? – в недовольстве уставился на неё Засланец. Судя по всему, он обиделся, что прощупать почву ему самому не доверили.
– Главный вход не менее хорошо охраняется. Ну, да это как обычно. Однако есть две зацепки. Первая у кухни. Никому не хочется, чтобы мешки с мукой или очистки через парадную таскали, поэтому сбоку есть аккуратная дверь, ведущая в кладовую. Возле неё стоит всего один перец. Если его аккуратно снять и кого-то своего поставить, то никто внимания не обратит. Освещение там подходящее.
– Зачётно.
– Да если бы, – фыркнула она. – Засада в другом. Эта дверь открывается только изнутри.
– Тогда действительно беспонтилово! Что ещё налхыла?
– А ещё вот. Казарма для стражников стоит впритык как к ограде, так и к дому. И по высоте она как раз посредине между вторым и третьим этажом особняка. Если с балкона третьего этажа вниз прыгать, то очень удобно улизнуть будет. Секунда свободного падения, грохот и помчал с добычей.
– А если наоболхот?
– А вот наоборот сложнее. Так, чтоб никого внутри казармы не побеспокоить, на крышу-то можно забраться, но потом… потом либо на второй этаж на неширокий карниз к узкому зарешечённому окну акробатически «кошку» пустить и по верёвке ползти, либо на балкон выше… магией воспарить как-то. Там балясины такие, что «кошка» не зацепится.
Ага, так вот чего меня подписали.
– Нет-нет, на меня не рассчитывайте, – тут же запротестовал я. – Кого-либо другого мне только к концу зимы пролевитировать удастся.
– А себя? – «намекнул» Данрад.
– А самого себя бессмысленно! У меня шаг вон какой тяжёлый. Как по крыше казармы пойду, так мгновенно переполошу всех в округе. Поверьте, вся черепица съедет!
– Ещё как верю, – мрачно буркнула Марви, и Засланец в такт её словам утвердительно кивнул.
– Лучше кого-нибудь из слуг подкупить. Чем не вариант?
– Не вариант, потому что никак, – усмехнулся Данрад. – Нет в этом доме слуг.
– А кухня? – припомнил я.
– И всё. Кухонную обслугу пропускают через ту же самую дверь, через которую провизию носят. А дальше кухни никому хода нет.
– Да ну?
– Чтобы богатой попке самой ни за чем не бегать, есть там такой специальный механизм, – с усмешкой начал пояснять Шептун. – На него еду кладёшь, за верёвочку тянешь, и блюдо с едой наверх едет. Эту штуку местный умник сооружал. Я с ним перетёр о том по утру. Проще некуда устройство на деле-то.
– Лифт, что ли? – сразу понял я, но от моего комментария никому понятнее не стало.
– Да хер знает, как эта финтифлюха зовётся. Может, и лифт. Главное, этот мудрила местный сам свою штуку в особняке приспосабливал. И кухню рассмотрел во всех подробностях. Из неё дверь во внутренние комнаты ведёт, но что за дверь, какой запорный механизм, он не разобрал. Больше той, через которую попал, любовался. Там вороток крутить надо, тогда четыре засова, расположенные крестом, внутрь уйдут. Иначе и не открыть. Заумно смастерено, считает. Ему не повторить.
– Но кто-то же должен такую махину убирать? Не сам же великолепный сэр Гоития с тряпкой под столами ползает? – не унимался я.
– А вот это ты у него, сука, и спроси, – тут же вкрадчиво посоветовал Данрад. – Потому что это именно ты в дом полезешь.
Я в неподдельном изумлении округлил глаза, но вожак продолжил.
– Сегодня ночью до места дойдёшь вместе с Марви и Засланцем, заодно поучишься ходить тихо. Слышь, Засланец? Не вздумай напиться! Мне нужно, чтобы ты трезвым оком взглянул, что к чему.
– Но ведь я не мастак по чужим домам шастать!
Естественно, это кричал я, а не Засланец.
– Зато ты знаешь, что мы ищем, как это правильно брать, почувствуешь магические ловушки и, зуб даю, выберешься оттуда с добычей, – уверенно «порадовал» меня наш главарь.
– Ты не будешь один, я постараюсь провести тебя к месту, – с сожалением поглядела на меня Марви. – А потому не переживай так, Странник. Во всяком случае за это не переживай.
Её слова мне крайне не понравились. Ничего не оставалось, как задумчиво осведомиться:
– Не за это переживать? За что же тогда мне переживать стоит?
– Послезавтра у Гоитии приём для всяких богатых задниц намечен. Соберётся уйма толстосумов, – ответил за женщину Данрад. – А Марви у нас кошечка манерная. За свою сойдёт, обстановку рассмотрит, и заодно вряд ли кто-то заметит, что сопровождающая даму служка где-то запропастится.
– Мы попробуем найти подъёмное устройство и спустить на нём Малую на кухню. Она спрячется там и после приёма откроет по сигналу входную дверь, – пояснила Марви.
– Ты это что, серьёзно?
– Будет гораздо проще, если у нас удастся этот вариант прохода внутрь. И тут я серьёзнее некуда. Потому что при провале тебе придётся ползти по наклонной крыше казармы, взлетать на освещённый балкон, закреплять и перекидывать мне верёвку и, пока я ползу, таращиться на патрулирующих стражников, указывающих пальцами на таких идиотов, как мы. Будет лучше, если балкон станет только путём отхода. Перепрыгнуть на крышу будет просто, а спрыгнуть с неё и подавно легко. Замедлять падение ты умеешь.
– Замечательный план, – процедил я с сарказмом. – Только помимо моих тяжёлых шагов учти, что ещё и Элдри могут поймать.
– Она ребёнок, а детям прощается больше, чем взрослым. Даже если её заметят на кухне, то ей найдётся, что ответить. Стало любопытно, захотела поесть, а госпожа ругается, просто заблудилась, – начала перечислять Марви. – Отмаз много. Но дело в том, что она может справиться даже без них. Ты учишь её иллюзиям. У неё получается сливаться с предметами. Вкупе с её лёгкой поступью это лучшая маскировка.
– Дельце предвещает чистыми по двадцать пять золотых на тебя и Марви. По двадцать достанется Шептуну, что займёт пост у двери на кухню, и Данко, который станет следить за внешним двором. Десять я выделю Засланцу за его сегодняшние хлопоты и Матёрому за нужные связи. Остальным по одному. У них задача проще. Они устроят шумиху со стороны улиц, чтобы отвлечь внимание на себя, – перешёл к материальной составляющей Данрад. – Ещё пятнадцать получит Малая. Этого для неё много, но она вне Стаи. Скажем так, я её нанимаю.
– Риск всё равно остаётся риском.
– Ага, – спокойно подтвердил вожак и едко заметил. – Но все мы собрались в кодлу, чтобы своими шкурами рисковать. Не так ли?
Мне очень хотелось что-либо возразить, но бить его карту мне было откровенно нечем. Поэтому Данрад заполнил возникшую тишину собственными словами.
– Всего нам выплатят двести золотых ингшвардской чеканки. То, что осядет в общаке, позволит всю слякотную осень прогулять в Стреноге. А ты, сука, знаешь, какая там хорошая пивоварня и добрые девки. Хорошее место для хороших парней! Но без Малой я на дело даю категоричный отказ. И в результате мы не только протрём штаны в Ковальграде, но без них и останемся. Король воров обхохочется!
– Тебе же самому любопытно, что там ещё можно стянуть у этого собирателя черепков, – вдруг подмигнула мне Марви. – Я вижу твою алчность. Тебе хочется туда свой нос сунуть.
Треклятье, а ведь и правда. Хочется.
… Да и сорок золотых. Ингшвардских. Они намного дороже старканской монеты. Этих денег прекрасно хватит на пять, а то и на шесть лет беззаботной жизни в каком‑нибудь небольшом городке. С ними уже можно думать о том, чтобы сбежать от Данрада и идти своим путём.
– Ты даёшь добро на её участие? – напрямую спросил меня вожак.
Ради приличия я помолчал несколько секунд, но, даже не глядя на Элдри, ответил:
– Да.
***
Увы, но больше, чем Марви Засланец не высмотрел. Он тихо и непривычно сосредоточенно поцокал языком да заявил, что… Нет. Надо ограничить себя в написании таких нецензурных слов, насколько возможно. В общем, он теперь много чего мог сказать о Гоитии и совсем нелестного.
Наблюдали же мы за домом с крыш близлежащих зданий и колокольни храма. Заплатили несколько мелких монет, и наша ложь, что мы де всего лишь хотим с высоты панораму города обозреть, тут же показалась одному из жрецов достоверной. Он даже назвал весьма скромную цену, со злорадством поглядывая на ближайший особняк. Вскоре стало ясно почему. Засланец, который не бродил никуда без своей фляги, по-дружески дал глотнуть продрогшему жрецу пару глотков, и тот только что не разрыдался от горя, сообщая какой нечестивец этот Лютьен Чибо!
Оказывается, градоправитель продал коллекционеру землю нынешнего храма тоже. Теперь белокаменное здание подлежало сносу, а вместо него должен был появиться парк… безо всяких высоких колоколен. До начала демонтажных работ оставалось всего несколько недель. И срок вышел бы в разы меньше, если бы новый храм воздвигался по графику. Игшвардец оказался предусмотрителен, но строительству конкретно мешала аномально гадкая погода этого лета.
Пока Марви и Засланец расстраивались по своим причинам, я расстраивался по своим. Магическое зрение дало понять, насколько хорошо защищена обитель Гоитии по внешнему периметру, и уж нечто совсем серьёзное творилось внутри. Оттуда исходил мощный фон, глушащий чёткость сигналов. Возможно, это происходило вследствие расположения вблизи друг от друга конфликтующих артефактов, но… Сам бы я тогда в таком доме жить не осмелился! Так что речь явно шла о хитроумной защите.
Подобное прекрасно объясняло, почему с домом не связывалось обычное ворьё. Быть может, пара дуралеев и решилась опробовать свои силы, но не вернулись. Тогда, логично, что позвали на диагностику мага, а тот, разглядев тоже, что и я, наверняка похлопал идиотов-нанимателей по плечу и мягко порекомендовал им всё-таки жить на этом свете, а не любоваться богатствами посмертного бытия. Вот они и отступились. Да и сам маг облизнулся, но уверенно ушёл своими делами заниматься. Всё же маги крайне редко становились ворами.
Кто будет тратить годы жизни на освоение одной из сложнейших специальностей, чтобы потом, когда можно выгодно продавать свои умения, позорно шарить по чужим кладовым? Это ни финансов, ни репутации не принесёт. Так что маги становились ворами, только если уж совсем никчёмными магами они были. Вот я, например, сколько уже Элдри муштрую? Изо дня в день с ней занимаюсь. Книги нужные нахожу, скупаю. А кто ещё так будет о своём ученике заботиться? Мало кто. Почти никто даже. Поэтому много в моём мире магов, но магов захудалых. Таких, что, глядя на защиту особняка Гоитии вздохнут печально, затылок почешут да и, разводя руками, скажут: «Невозможно».
– Что думаешь?
– Возможно, – жалея о том, что я такой вот умный и замечательный, ответил я и с надеждой посмотрел в настороженные глаза Марви. Гордость, конечно, не дала мне солгать ей, но… – Но, может, Холще иное что-нибудь скажем?
– Нет, Странник. Мы справились даже с настоящим драконом.
– Угу, – уголок моего рта ехидно приподнялся помимо моей воли.
– Угу не угу, – сердито буркнула она, – а справились. Все это знают. И если сейчас справимся, то о нас слава ещё больше пойдёт.
– За такую славу Гоития нас не… не того? Он же богат, раз старканские земли себе под угодья скупает. Может нанять пару сотен людей.
Женщина скосила взгляд на Засланца, внимательно нас слушающего.
– Чё? – сразу взъелся он на её взгляд.
– Ни чё! Брехня это, что мы осень гулять будем. Если всё выйдет, то другой заказ словим. На сумму покруче этой.
– Клхуче двухста золотых?! – обомлел Засланец.
– Мне потом наедине расскажешь?
– Нет, – уверенно покачала головой Марви. – Холща сам не рад, что мне проговорился. А я не трепло. Поэтому, раз решил, что возможно, то готовься. На это дело придётся идти нахрапом.
– Не люблю я так.
– Ты не любишь? Давай не завирайся! – удивилась она и звонко рассмеялась. – Это я не люблю. Я осторожничаю. А тебе что в голову взбрело то ты и делаешь! Ты же ничего на этом свете не боишься. И никого.
– Нет, Марви. Я тоже боюсь.
– Чего же?
– Сейчас. Дай подумать, секундочку. Хм? Нет, прости. Эта мысль от меня ускользнула.
– Неудивительно. Всем известно, что мысли у тебя скользкие, – хмыкнул Засланец и, сплюнув вниз с колокольни, проследил за плевком.