– Нет-нет, – я поднялся с кресла, силясь унять дрожь в руках. – Теперь даже не знаю, как сказать, что я от вас хотел… Мне нужна помощь. Я хотел бы порыться в вашем архиве, но у меня нет на это времени, завтра мы уже покидаем Тамар. Мне нужен… собеседник. Вы меня понимаете?

– Пока не очень, – служитель склонил голову и сразу стал похож на ночную хищную птицу из окрестностей Белафорта. Не то сова, не то орел. Но, ни то, ни другое.

– Я собрал множество самых разных сведений, – я снова опустился в кресло. – Мне кажется, их достаточно, чтобы получить ответы. Но самому мне не разобраться. Нужен некто… умный, не имеющий отношения ко всему этому, кто поможет разобраться.

– Вот гад, ннда – пробурчала Лока. – Мог бы со мной обсудить.

– Ты точно также устала, как и я, – парировал я. – Точно также прошла войну и завязла в этом гиеньем помете по самые… уши.

– Да ладно, можете трепаться, – Лока поворочалась, но вставать не стала. – Я еще посплю.

– Я, кажется, понял, о чем вы просите, – кивнул служитель. – Что ж, я готов. Только прошу, не считайте, что я оказываю вам услугу. Причастность к неким тайнам – уже достаточная плата…

– Сочтемся, да, – кивнул я и ухмыльнулся. Ну что ж, начну, пожалуй, с похорон царя…

Я рассказал ему про мертвого советника, про наездников, вселяющихся в живых людей и повелевающих их телами. И про то, что некоторые тела оказались непригодны, и наездники, запертые в никчемной оболочке, ничего не могли. Про войну с Белафортом, начать которую повелел мертвый советник, оказавшийся половиной пары. Про план близнецов объединиться и вселиться в тело царя. Про неудавшийся ритуал, который пытались выдать за ритуал Аасты, а кому он посвящен на самом деле, я так и не узнал, потому что не дал дознавателю провести допрос. Про убитых иерархов рассказал, но подумал, что, скорее всего, они к делу не относятся, но все это было недавно, поэтому и очень живо в памяти. Еще рассказал про похороненных немертвыми в башнях. И про растительную душу. Просто рассказывал, что вспоминал, что всплывало в памяти и приходило на ум.

Служитель оказался превосходным слушателем. Когда я, наконец, заткнулся, он наполнил наши стаканы (уже не в первый раз за время беседы) и вдруг спросил:

– Почему ты решил, что белафортцы солгали?

На мгновение я опешил. То есть, как это, почему? Они пытались под видом ритуала, решающего все наши проблемы, провести нечто, способное причинить проблем гораздо больше. Все эти кровавые полотнища, процессия, до сих пор мороз по коже при воспоминаниях. Они обманули в одном, значит…

– Ничего не значит, – вслух закончил я. – Я знаю, что ритуал точно был не тот. Но вот насчет самого Аасты и деталей проклятья, не знаю, солгали или нет.

– Я слышал про это божество, – служитель склонил голову и снова стал похож на птицу. – Разное слышал и кое-что читал. Оно действительно существует, во всяком случае, последователи у него есть. Насчет его могущества – не знаю, я не белафортец. Впрочем, Ааста тоже не местный, вроде этот культ завезли откуда-то. Ладно, не помню я деталей и подробностей. Слишком уж расплывчаты они, да и давно я все это изучал. Скажи мне лучше, что передал тебе лысый колдун в принесенном мною послании? Это имеет отношение к делу?

– Пожалуй, – медленно проговорил я, и слово в слово повторил служителю послание Кацы. Тот надолго задумался. А я не решался прервать его размышления, просто смотрел на него.

– Ты прав, – сказал, наконец, он. – Ответ действительно на поверхности. Ваш царь проклят Аастой, это очень похоже на правду. Только Ааста не нуждается в жертвах, насколько я знаю… подозреваю… нужно всего лишь вернуть должный порядок вещей. Который царь нарушил.

– Но чем? – чуть ли не прокричал я. – Чем, гиена меня задери, царь нарушил порядок? И какой?

Служитель молчал. Зашуршало сползшее на пол одеяло.

– Могила! – воскликнула Лока. – Могила царя, Жаба, это же так просто!

Озарение. Вспышка света прозрения. И все встало на свои места. Тот, кто похоронен, не вмешивается в мир живых. Царь был похоронен, я был на церемонии. Фиал с прядью его волос торжественно положили в саркофаг. Статую на последней церемонии нарекли его именем с соблюдением всех традиций. Он был похоронен, он не должен был оставаться в мире живых. А он остался. Да еще и войну затеял, изменившую лицо нашего мира и превратившую его в мученическую гримасу. Последствия это проклятой войны нам еще расхлебывать долго, я чувствую…

– И что же теперь делать? – растерянно спросил я. – Просто разрушить могилу царя? И что будет? Наездники превратятся в бесполезный сон, а люди снов станут сами собой?

– А вот этого я не знаю, – тихо проговорил служитель. – Поможет ли простое разрушение могилы?

– Нам остается только проверить, – сказал я. Почему-то стало легко. Как будто не было впереди никаких проблем, словно стратеги, планирующие утопить царство в крови, разом помирились, и вообще все хорошо, а сам я сижу в своей лавке и перестраиваю ее под торговлю специям. Я вздохнул.

– Слишком много всего впереди, – произнес я, ни к кому не обращаясь. – Слишком много…

***

Разумеется, все войско сразу посадить на корабли никак не получалось. Но на этот раз мне не хотелось заниматься рутиной переправы солдат через море и за всем следить, так что я оставил все эти дела на офицеров и стратегов. Возможно, я делал ошибку, а может и нет. Но очень уж с души воротило. Я привык служить, не возглавлять. Да и не получилось бы у меня сейчас возглавить. Моя миссия, можно сказать, выполнена. А прокормить армию на обратной дороге… Ну, как-нибудь без меня. Тем более что сейчас это уже не одна армия, пожалуй. Кое-кто из стратегов недвусмысленно дал понять, что теперь у них свои интересы. Пожалуй, даже если царь вернется прямо сейчас, то ему уже будет трудно призвать их к порядку. Интересно, а где сейчас гробы с близнецами? Я подумал немножко эту мысль и произнес вопрос вслух, обращаясь к Шагги.

– Неведомо, – флотоводец картинно пожал плечами и улыбнулся. И в глазах при этом мелькнуло нечто. Пожалуй, царю лучше не возвращаться прямо сейчас…

– Мы пробудем на Книдде три дня, – сказал Шагги. – И нам, и команде нужен отдых. А кораблю – небольшой ремонт.

– Хорошо, – я мечтательно зажмурился. – Книдда – это подходящее место для отдыха.

Про себя я порадовался, что с нами нет Кацы, иначе пришлось бы пропустить сей благословенный остров и идти сразу к Отмелям. А отдыхать на Отмелях в тысячу раз менее приятно, чем отдыхать на Книдде.

– Жаба, а что ты собираешься делать, когда все закончится? – спросил Шагги.

– У меня дворец близ Дороги Процессий, – ответил я. – Там моя дочь и ее семья. Сколько там сейчас детей, затрудняюсь сказать… А ты?

– Я не буду сходить на Отмелях, – подумав, ответил он. – Вернусь на запад Семиморья. Амбициозные планы наших стратегов скоро превратят мирное царство в воюющие друг с другом клочки земли.

– Не такое уж оно и мирное, Шагги, – сказал я. – Впрочем, дело твое.

Значит, на запад. Почему-то мне показалось, что это что-то значит. Каца, Лето и царь все еще в море, я уверен. Направились ли они на запад тоже? Или на западе Шагги ждет Кронт-Обманщик с двумя гробами? Мне было жаль, что я не могу доверять Шагги, и что нам никогда не быть друзьями. Он хороший парень, все-таки. Если не вспоминать… кое-что…

***

– Разрушить могилу, ннда, – саркастически протянула Лока. – Не думаю, что все так просто.

– Другого варианта у меня нет, – я пожал плечами и заглянул в свой бокал. Он был пуст. Мы успели опустошить все три кувшина?

– Я невеликий специалист во всех этих ритуальных материях, – Лока выпустила в потолок струю сизого дыма. – Только точно знаю, что дела там сложные. Если просто прийти с молотком и долбануть каменного царя по темечку, наездники не угомоняться. В этом могу быть точно уверена. По какому обряду был похоронен царь? Какому богу предназначалась его душа? Что за жрецы руководили всем этим?

– Не знаю, – я снова пожал плечами. – Может приказать принести еще вина? Ты как?

– Ты не хочешь продолжать этот разговор, ннда? – усмехнулась Лока.

– Не так, – я досадливо поморщился. – Я может и хочу. Только не знаю, как. Всегда считал жрецов бесполезными горлопанами с идиотскими убеждениями. А ритуал похорон царя мне казался просто пафосной церемонией, которая ставила точку на его правлении для жителей Тармы. Да, была повозка, запряженная чуть ли не тридцатью белоснежными лошадями, плач, не смолкавший так долго, что у меня от нег голова начала болеть, барабаны эти… Не знаю я, кто там руководил. Я в то время торговал в своем магазине, а на похороны пришел поглазеть как обычный уличный зевака. Здесь на Книдде у меня впервые возникли подозрения, что богов может и не жрецы придумали… Хм…

Я замолчал, вспоминая.

– Что? – насторожилась Лока.

– Да так, вспомнилось кое-что, – я потер лоб ладонью. – Но тут ты вряд ли поможешь, ты ведь не была в Стране Монументов…

– Но немного про нее знаю, – сказала колдунья, гася самокрутку в вычурной стеклянной чаше. – Так что ты вспомнил?

– Разве не там живут самые большие знатоки могил? – я посмотрел Локе в глаза. – Вроде нигде больше не возводили надгробий, величиной с гору, а?

– Да, – кивнула Лока. – Много тебе достанется от добычи?

– Эээ? – удивился я.

– Найми Храмовников, – сказала Лока. – Я не люблю их, они меня выгнали, но свое дело они знают.

Я начал молча обдумывать это предложение. Лока мне не мешала, даже принялась со стола убирать, чтобы его в приличный вид привести. Храмовники… Очень древняя организация. Про них говорят всякое разное, но по сути это наемники. Только очень высокого полета и с какими-то своими интересами. Свою штаб-квартиру называют Храм, но при это никакому божеству не поклоняются. Кажется, когда-то они создавались, чтобы противостоять храму кого-то… кого-то…

– Лока, напомни-ка, против кого дружили Храмовники в самом начале? – спросил я.

– А это тайна, ннда, – развела руками колдунья. – Не моего ума дела. Хотя я бы предположила, что они сцепились с кем-то из неназываемых. Впрочем, мне кажется, это все равно. У них куча профессиональных секретов, и я нутром чую, что они могут помочь.

– Ах, нутроооом, – ухмыльнулся я и протянул к ней руки, но она отстранилась.

– Жаба, я неожиданно серьезна, – сказала она, усмехнувшись. – Что ты думаешь про Храмовников?

– Ха! – я завалился на спину и уставился в потолок, увитый мелким декоративным виноградом. – Я знал только одного Храмовника. И недолго. И, сдается мне, сейчас это уже не Храмовник, потому что свое задание он провалил. Царь возжелал ехать по Дороге Процессий рядом с девушкой. Он заявил сдавшим город жрецам, что примет с благосклонностью их жертву, если ему приведут белокурую девицу, у которой косы были бы до самой земли, а глаза – словно изумруды. В наш лагерь притащили десятка три блондинок, пять оказалось с фальшивыми косами, у парочки глаза были не то заколдованные, не то что-то такое. Часть вообще была брюнетки. Узкоглазые… Царь выбрал одну, подходящую. С косами до земли и зелеными глазами. И вот в самом конце дороги процессий храмовник попытался эту девицу убить. Его поймали, посадили в подвал, потом допрашивали. Тогда-то я его и узнал. Царь сказал его отпустить, потому что наемников наказывать – это невеликодушно.

– А девушка потом куда делась? – прищурившись, спросила Лока.

– Не знаю, – пожал плечами я. – Там заваруха такая была, она исчезла куда-то.

– Этот Храмовник царя спас на самом деле, – Лока невесело усмехнулась. – Девица собиралась его убить. Вряд ли царь отпустил бы несостоявшегося убийцу, пусть и наемника. Я слышала эту историю.

– Получается, что его кто-то нанял царя охранять? – опешил я. – И кто это у нас такой богатый?

– Ты не понимаешь, – Лока опустилась в кресло. – Храмовники нанимаются иногда, да. Это дорогие воины и колдуны, они стоят своих денег. Ну и деньги им тоже нужны, не без этого. Но в основном они занимаются другими делами, своими… Кое-что они делают совершенно бесплатно. Может и с могилой будет также.

– Почему ты решила, что они могут помочь с могилой? – спросил я.

– Нутром чую, – хитро улыбнулась Лока, медленно встала и направилась ко мне.

***

Отмели. Я вглядывался в недалекий уже берег до рези в глазах. Мелькнула мысль, что мне не хочется, чтобы это путешествие заканчивалось. Но берег неумолимо приближался, а вместе с ним – дела и заботы. Пока еще неведомо как решаемые.

– Ты задержишься хоть на денек? – спросил я у Шагги. Тот отрицательно покачал головой. – Неужели не устал от моря?

– Мне нельзя здесь задерживаться, – ответил Шагги. Последнее время он был молчалив и мрачен. Я посмотрел на его лицо. Он тоже смотрел на берег. Угрюмым безрадостным взглядом. На мгновение мелькнуло сожаление. Я вздохнул. Он неплохой парень, жаль, что нам никогда не стать друзьями. И хорошо бы, чтобы мы больше не увиделись.

– Нет, – вдруг негромко сказал Щенок, тоже смотревший на берег. – Вы расстаетесь не навсегда. Еще увидитесь, я точно знаю.

Я вздрогнул, по спине пробежал холодок. Я резко повернул голову и встретился взглядом с Шагги. В его глазах мелькнуло… нечто… Страх? Сожаление? А может быть, жалость? Он улыбнулся одними губами, потом повернулся и направился куда-то к корме. А я посмотрел на Щенка.

– Что ты еще увидел? Мы встретимся как враги?

– Не знаю, – пожал плечами Щенок. – Это было очень краткое видение. Я просто знаю, что вы еще будете смотреть друг на друга. Когда-то потом. Только у Шагги не будет глаза, а у тебя в волосах появится седая прядь. Но вроде вы оба выглядели не старыми.

Я хмыкнул и собрался спросить что-то еще, но меня с мысли сбила Лока, выбравшаяся из моих "отдельных покоев".

– Что, уже скоро, ннда?

– Почти прибыли, – ответил я, разглядывая ее. Мы за всю дорогу так и не говорили о том, куда она направится после того, как сойдет на берег. Кроме нее на флагмане из Рваных Ласточек был только Донка, но он выполнял личные поручения Шагги и, сдается мне, на берег не собирался. Странно так… Мы успели обсудить все на свете, начиная от возможного развития войны в царстве до новой жены Лопаты – тощей черномазой девицы из тобтопов. Но задать вопрос о ее дальнейших планах я так и не решился. Впрочем, я сам не знал, какой хочу услышать ответ. Хочу ли я ввести ее в свой дом женой?

– Задержимся здесь на пару деньков, ннда? – прервала Лока мои размышления о будущем. – Тут живет один знакомый, через которого можно связаться с Храмом.

– Можем и на подольше задержаться, – проговорил я. – Не сказать, чтобы я сильно торопился в Тарму.

– А мне кажется, что туда нужно попасть как можно быстрее, – Лока недобро прищурилась. – Ведь мы здесь первые, ннда? Значит неплохо бы опередить… кого-нибудь еще.

– Кого? – резко спросил я. – Ты знаешь что-то, чего я не знаю, а должен бы?

– Увы, – вздохнула Лока. – Просто я вся в недобрых предчувствиях и подозрениях. Здесь скоро начнется война и дележ добычи. С множеством жертв. Но войны – дело привычное. А вот эти ваши мертвые души…

– Наши, как же, – хмыкнул я.

– Не придирайся, – отмахнулась Лока. – У меня аж вся кожа зудит, как будто в воздухе что-то такое… такое… Не могу объяснить, ты не колдун. Хотя… Когда где-то вдали, совсем-совсем далеко, что не видно не слышно, бушует гроза, то бывает доносится… эхо от эха. Пробегает холодком по коже, вздыбливает волоски и исчезает. И ты сам не знаешь, то ли вправду слышал отдаленную грозу, то ли тебе показалось.

– Эхо от эха, – повторил я. – Кажется, понимаю, о чем ты. Да, мы задержимся ровно настолько, чтобы поговорить с твоим человеком, а потом маскируемся, садимся верхом на коней и в Тарму. Чтобы успеть быстрее сплетен.

***

Зараб сидел и молчал, склонив голову. Он не смотрел ни на меня, ни на Локу. Я уже давно закончил свой рассказ, пауза затянулась. Я украдкой глянул на свою спутницу, она незаметно пожала плечами.

– Ты ставишь меня в неловкое положение, стратег, – сказал, наконец, Храмовник. – Ты посвятил меня в тайну, равной которой Храм не знал с момента его основания. И сейчас я должен либо отплатить тебе за доверие, раскрыв главную тайну нашего Храма, либо… – Зараб поднял голову и посмотрел мне в глаза так, что меня сковал паралич. – Либо убить.

"Не поддавайся, – сказала мне Лока перед этим разговором. – Что Храмовники умеют лучше всего, так это произвести впечатление и нагнать страха. Так вот, не поддавайся. Торгуйся с ними, ты это умеешь".

– Ты ошибся, Зараб, – подавив желание вскочить и сбежать от этого страшного человека. – Даже дважды ошибся. Во-первых, я не стратег, я каптер. А во-вторых, вариантов гораздо больше, чем ты подозреваешь. Убить меня ты можешь, конечно, куда мне до Храмовника, только это никому не поможет и никого не спасет. Тайна твоего Храма мне без надобности. Так что давай обсудим еще какие-нибудь пути. Например, такой – я нанимаю твоих воинов для охраны могилы до тех пор, пока мы вместе не найдем, что же нам нужно сделать, чтобы все закончилось…

Зараб опять наклонил голову, уставился на свои сапоги и замолчал. Лока быстро пожала мою ладонь и мимолетно ободряюще улыбнулась. Я же находился в недоумении. Мы общаемся с этим типом уже довольно долго, но никак не можем прийти к решению. Гиенье дерьмо… Можно подумать, я заставляю его делать что-то необычное! По мне так обычный найм. Правда, причина непростая, что уж там…

– Я же сказала, что задержаться надо будет на пару дней, ннда, – сказала Лока, когда мы вышли. – Сейчас этот Зараб, большая шишка, кстати, обсудит наш разговор с несколькими другими Храмовниками, они примут решение, а завтра мы его узнаем. И поедем в Тарму вне зависимости от того, что они нам скажут.

– Мне казалось, что… – начал, было, я, но потом махнул рукой. – А, да и ладно. Тогда сейчас мы как простые люди поселимся в каком-нибудь постоялом дворе, купим пару кувшинов розового книддского и всяких разных вкусностей и просто отдохнем на твердой земле. Только вот… Они всегда такие эти Храмовники?

– Да вроде да, – Лока почесала в затылке. – Тебе что-то показалось странным?

– Не знаю, может быть и нет, – я остановился напротив завлекательной вывески в виде двух скрещенных рыб и кружки. – Мне показалось, что он как будто испугался, что наше дело – настоящее. Что с тех пор, как они совершили этот свой тайный подвиг, когда Храм был образован, они все больше делали вид, что такие идейные, а на самом же деле…

– Что на самом деле? – спросила Лока.

– Знать бы, что… – протянул я. – Это ведь все мои домыслы. Тут что-то показалось, там что-то привиделось.

– А может ты и прав, ннда, – Лока села на каменный постамент статуи какой-то богини. – У них очень много секретов. Может, за некоторыми из них и нет ничего… Знаешь, мы с тобой ерунду обсуждаем, вот что. Давай лучше об этом поговорим завтра, когда ответ получим.

Но ответ мы получили гораздо раньше, еще даже ночь не наступила, а мы не успели прикончить первый кувшин вина.

Как посланник Зараба проник в нашу комнату, понятья не имею, вроде мы на засов закрывались. Но когда он тронул меня за плечо, я чуть в штаны не наложил.

– Зараб готов к встрече с вами, – сказал он. Ничем не примечательный человек среднего… всего – роста, лица, цвета волос. Увижу в следующий раз – не узнаю. Я просто кивнул и встал. Потом посмотрел на Локу и с некоторым удовольствием отметил, что она ошарашена не меньше моего. Мы вышли вслед за посланником.

Зараб встретил нас там же. И выглядел он так же. Человек, который нас привел, скрылся за ширмой, которую я вначале даже не заметил, настолько она сливалась со спиной. Вообще место встречи выглядело как обычный дом средней руки. Просто жилой дом, не похоже, чтобы там все время был какой-то штаб.

– Мы готовы работать, – сказал Зараб без предисловий. – Вот столько вы нам заплатите. Один раз.

Он пододвинул ко мне лист бумаги с написанной на нем суммой. Много. Но меньше моей доли из Белафорта. Я кивнул.

– Это за охрану могилы, сколько бы она не продлилась, – продолжил Храмовник. – До тех пор, пока мы не разберемся с проклятьем полностью. Может пройти неделя, а может десять лет. Сколько бы ни прошло, никаких дополнительных денег мы с тебя не потребуем, стратег.

– Я каптер, – поправил я его, но он сделал вид, что не заметил.

***

Мы вошли в город под покровом ночи. Втроем – я, Лока и Щенок. Я хотел, было, его оставить, но он устроил мне такую сцену, что я устыдился и, конечно же, позволил мальчику идти со мной. Сначала мы думали незаметно просочиться в какой-нибудь из кабаков и послушать, о чем Тарма судачит. Мы даже почти зашли в один, в темноте не разглядел название, но вдруг…

– Хозяин не надо туда ходить, – возбужденно зашептал Щенок, ухватив меня за плащ. – Плохое место, очень опасное и злое. Не ходить, не надо ходить.

Я убрал от двери протянутую руку. Как-то привык я серьезно относиться к таким вот предостережениям. Вполне возможно, там просто назревала драка, в которой меня могли поранить, а может… А может там есть кто-то, кто знает меня в лицо. Лока молча подошла к занавешенному плотной шторой окну и прислушалась. А мы со Щенком просто отошли подальше, чтобы не мешать. Потянулись мгновения. Наконец, Лока отлипла от стены кабака и неспешно направилась к нам.

– Храмовники уже здесь, – сказала она, когда мы немного отдалились. – И народ вовсю это обсуждает. Похоже, они сцепились с кем-то возле могилы, но с кем – никто не знает. Во всяком случае, в этой занюханной дыре не оказалось никого, кто был бы хоть сколько-нибудь убедителен в своих предположениях. Про возвращение армии царя не говорили. Или еще не знают, или драка возле могилы кажется всем важнее.

Вдруг я почувствовал себя очень уставшим. Идея идти сейчас искать еще какой-нибудь кабак, пить там какое-нибудь мерзкое пойло и общаться с какими-нибудь ублюдочными личностями казалась мне все менее привлекательной.

– А может ко мне? – предложил я. – Во дворец? Идти далековато, конечно, но там мы точно также все узнаем, накормят нас вкуснее и никаких опасностей. А?

– Жаль теперь, что лошадей оставили, – проговорила Лока. – Кто бы нас в такой час пустил в Ворота Процессий?

Почти всю дорогу мы шли молча. Я приглядывался, прислушивался и принюхивался. Да, это все еще была моя Тарма, бурлящий жизнью город, наполненный ароматом благовоний вперемешку со смрадом нечистот. Густой дневной зной еще не растворился в ночной прохладе, его марево неохотно оставляет город только перед самым рассветом. Иногда даже кажется, что когда на город опускается ночь, то воздух становится еще более густым и знойным, чем в жаркий полдень. Тарма. Вокруг была моя Тарма. И я, герой, вернувшийся с войны, пробираюсь по ее улицам, как трусливый воришка. Прости меня, город, я вернулся с победой, но с недобрыми вестями. И война следует за мной по пятам.

Мой дворец был хорошо освещен. Я позволил себе полюбоваться несколько мгновений, а потом приблизился к сонному стражу и откинул капюшон.

Акара стремительно сбежала по лестнице и бросилась мне на шею.

– Я вернулся, милая, – сказал я, обнимая свою дочь. – Мы устали, как гиеньи выползки, хотим есть и хотим послушать новости.

– Послушать?! – у Акары от возмущения перехватило дыхание. – Что за новости ты хочешь услышать, Отец?! Твоя внучка еще не пошла. Тебя не было год. Ты воевал далеко и с ужасным врагом, а новостей хочешь от меня?!

– Тихо, милая, – я снова почувствал ту самую испепеляющую усталость, от которой хочется просто лечь и умереть. – Мы все тебе расскажем. Прикажи…

– Да!

Акара убежала отдавать распоряжения, а я опустился на ступеньку.

– Я тут не живу, Лока, – сказал я. – Этот дворец я давно отдал своей дочери.

Лицо колдуньи было серьезным и отрешенным.

***

Прошел месяц. За это время произошло довольно много событий, но большая их часть прошла мимо меня, хотя в триумфальном возвращении войска в Тарму я поучаствовал. В парадных регалиях, с почетным караулом и Щенком, разодетым в пестрые островные одежды. Собственно, это шествие я же сам и подготавливал, как один из первых, вернувшихся в Тарму. Простые люди должны радоваться победе.

Для непростых же людей начались непростые времена. Вопрос царя и его наследства повис в воздухе. Двое стратегов (Каста и Лаготта) выступали за сохранение единого царства, хотя, сдается мне, Лаготта изрядно фальшивил в этом стремлении. Потом я понял почему. Он в дороге уверился в мысли, что кроме южных областей он хочет завладеть-таки Тармой. А для этого ему нужно некоторое время всеобщего покоя. Во-первых, чтобы его обожаемые слоны дошли, а во-вторых, чтобы войска всех остальных разбрелись захватывать себе вкусные куски разваливающегося царства. Лаггота оказался тот еще фрукт, да. А вот Каста действительно был верен царю, за что и пострадал, в конце концов.

Общих совета стратегов случилось два. Первый прошел более или менее мирно, царство оказалось достаточно большим, они самоназначились управляющими, поделили добычу и разошлись, довольные собой. Второй сбор уже не был столь мирным. Выяснилось, что в северной столице обосновался Лидо-Лисус. И Эшт с Курдом начали требовать себе подмоги в захвате города. Остальные стратеги отнеслись ко всему этому наплевательски, потому как ценность северной столицы была не для всех очевидна. А вот то, что захват ее будет кровавым и многотрудным – это все отлично понимали. Получился не совет, а одно сплошное безобразие, с которого Курд с Эштом сбежали в бешенстве и принялись выводить своих людей из Тармы. На север, очевидно.

На Касту напала толпа уличных разбойников. Обычные оборванцы на первый взгляд. Он убил троих или четверых, но сам тоже был ранен, причем гораздо сильнее, чем ему хотелось бы. Он провалялся в горячке неделю, потом пришел в себя, но не весь – рассудок его частично помутился. Большую часть времени он остается привычным Кастой, но периодически его накрывает болезненный бред. Я даже начал подозревать, не вселился ли в него какой наездник. Но нет, не похоже.

Лаготта поставил возле Касты охрану, всячески начал о нем заботиться и проявлять несвойственную ему сердечность. Доказательств у меня нет, но я бы поставил сто к одному, что это именно он подослал тех оборванцев.

Решительнее всех поступил Топор. Он не стал ничего рассусоливать, а просто отправился в Гоодри, столицу юго-восточных земель, граничащих со Страной Монументов. Воссел там и принялся возводить приграничные укрепления и строить в ущельях форты.

Немногим позже скандального совета стратегов в Тарму явился посол Парастата. Они долго о чем-то переговаривались с Лаготтой, но о результатах мне не сообщили, тем более, что к тому моменту я решил ретироваться из большой политики, своевременно умыкнув некоторую часть сокровищ, привезенных из Белафорта. У стратегов были войска и амбиции, но знали они далеко не все. Я бы не стал утаивать ничего от царя, но этим… я ничем им не обязан. К счастью, мое привычное убежище ждало меня, как будто не было никакой войны. Я снял свои регалии, переоделся обратно в тармского торговца, присел на пару мгновений на трехногий табурет, чтобы проникнуться традициями, и углубился в поиски поставщика специй.

Костью в горле у стратегов застряли Храмовники. Никто из них понятия не имел, что они задумали, чего хотят, а главное – кто их нанял. И это было хорошо. Я изредка встречался с Зарабом, мы обменивались найденными сведениями, но пока ни я, ни он не нашли ничего убедительно. Впрочем, я и не ждал, что у нас сразу все получится. А Храмовники, отправившиеся в Страну Монументов, собирались вернуться не раньше осени.

Рваные Ласточки тоже осели в Тарме. И тоже было неясно, кому они подчиняются. Как будто кто-то им платил за то, что они бесконечно шляются по кабакам, устраивают пьяные разборки и шумные кутежи. Это изрядно нервировало Лаготту, он пару раз пытался переговорить с Лопатой, но безуспешно. Я подозревал, кто наниматель, но спрашивать и уточнять не стал. Лока то жила у меня, то возвращалась к своим. Меня это устраивало, ее тоже.

Хуже всего обстояли дела с народом. Народ бурлил массой слухов, сплетен и толков. Народу не показали царя-победителя, но и о смерти его не сообщили. Разок даже какая-то буйная компания явилась на главную площадь, выкрикивая что-то гневное и требовательное. Но стоило воинам Лаготты сделать зверские рожи, как бунтовщики сами разбежались по домам. Кажется, затоптали там пару человек, но это ерунда, не о чем говорить. Вот я и не говорил. Просто решил, что меня вся эта политика совершенно не касается, и как Лаготта решит вопрос с царем и народом – это его дело. Самым простым решением было бы предоставить царя-подменыша. Просто одеть кого-нибудь в регалии и парадные доспехи, устроить всенародный праздник, выкатить на площадь бочки с вином и пивом, вот и смолкнут шепотки.

Ни Лето, ни Каца за этот месяц так и не появились. И не подали о себе никаких весточек. Это могло значить все, что угодно, но я старался не думать об этом. Единственное, о чем подумал, что теперь если царь появится, то у него будут большие проблемы с возвращением былого влияния. Настоящая война еще не началась, но она вот-вот начнется.

***

Дверь закрылась, и я остался в лавке один. Лицо мое из подозрительно-делового стало довольным и улыбающимся. Я полез под прилавок, где у меня был припрятан кувшин сладкого вина из Страны Монументов. Надо было отметить то, что произошло. Специи! Замечательные специи вместо скучных скобяных товаров. Как-нибудь потом я подумаю еще о коврах и шелковых тканях, но не сейчас. Густая фиолетовая жидкость полилась в стакан. Я сделал глоток, блаженно зажмурился и откинулся на спинку кресла.

Тарма. Жара. Мухи. Люди, много людей. В последнее время слишком много. Они бежали сюда из охваченных войной провинций. Лето в Тарме ужасно, но вряд ли в ближайший год можно будет отправиться в северную столицу. Мятежный Улла-Кутта так и не смогли взять. Курд погиб на одном из штурмов, хотя злые языки поговаривают, что его прирезал его же союзник Убийца Скорпионов. Что-то у них там пошло не так. Хотя у них там с самого начала все было как-то "не так". Не удивлюсь, если сейчас Эшт споется с Лидо-Лисусом.

Взбунтовались Отмели. Их пока не усмиряли, никому не хочется оголять свои задницы и призывать к порядку побережье. Тем более что бунт возглавил Раг, тот еще фрукт, я так и знал, что этот ублюдок что-нибудь такое выкинет, когда он внезапно исчез вместе с Занозой и всем желтым флотом.