Девушка знала одно, прежней любви не вернешь. Особенно после того, что он сделал. Да, возможно это было на эмоциях. Переживания взяли верх, но это не оправдание. Теперь каждый раз, когда он будет к ней прикасаться, она будет вспоминать его зверский взгляд в момент, когда он брал её силой. Она не сможет так жить. Стас бы так никогда не поступил. Он не причинил бы ей боль. Прикрыла глаза, совершенно потерявшись. Что ей делать? Как поступить? Бросить всё, и эгоистично попробовать стать счастливой? Или остаться с Виктором, простить и дать их семье второй шанс? Это правильно. Тем более Виктор раскаялся. И, кажется, действительно любит ее.
Спустя двадцать минут Настя собрала самые необходимые вещи, села в машину и уехала. Находиться дома было невыносимо. Стены давили, потолок душил. Она в воздухе ощущала присутствие Виктора, и мыслить свободно не получалось. На часах было только семь утра, когда девушка уже звонила в квартиру Маши.
Глава 16
– Насть, ты расскажешь, что случилось? – все еще сонная блондинка с наспех завязанным хвостом на макушке и в шелковом бежевом халате до середины бедра, крутилась около кофеварки. Все же в семь утра она чаще ложилась, чем вставала, поэтому мозг пока абсолютно не включался. Кого – кого, а Настю видеть в такую рань было не то, что странно, а выходяще вон за все мыслимые объяснения. Да еще и с чемоданом. Без разговоров впустила подругу домой, и тут же отправила на кухню.
Настя сидела на стуле, растерянная, сама не своя. Достала из сумочки пачку сигарет и подкурила одну. Маша её не торопила. Если человек готов поделиться, он поделится, если нет, то допытываться бессмысленно. Вынула из буфета две чашки с блюдцами, и из ящика достала две чайные ложки. Наполнила одну чашку ароматным кофе, и уже собиралась отдать её Насте, как услышала тихое:
– Витя меня изнасиловал. – Маша напряглась на несколько долгих мгновений, а потом медленно повернулась, направив на Настю пристальный взгляд.
– В каком смысле изнасиловал?
Насте тяжело было рассказывать такое. Только в голове творился полный бардак, и хотелось хотя бы кому-нибудь высказаться. Не к психологу ведь идти. Настя никогда не делилась ни с кем сокровенным. Переживала все внутри себя, радость, печаль, волнение. Но порой необходимо просто снять груз с плеч, поделившись с близким человеком, и может тогда станет легче. Сейчас был именно такой случай. Последние события совсем вымотали девушку. Сначала всеобъемлющая радость со Стасом, потом то, что случилось ночью с Виктором. Она готова была взорваться, если и дальше будет молчать.
– В прямом.
Мария ничего не понимала. Взяла чашку с кофе, но блюдце задрожало в её руке, противным звоном разнося дребезжащий звук по кухне. Тут же поставила ее обратно и медленно опустилась на стул рядом с Настей.
– Как он может тебя изнасиловать, он же твой муж?
– Не всегда жена хочет секса.
– Насть, я не понимаю.
Настя глубоко затянулась, и, подержав дым во рту, выпустила его в воздух.
– У нас давно с Виктором не всё в порядке. Я хотела уйти, и просила времени на то, чтобы определиться, понять себя. А вчера он приехал, начал говорить, как скучал, лезть с поцелуями, я попросила не делать этого. Он разозлился и..
Маша уставилась в одну точку на полу. Настя встала, и сама взяла чашку с кофе, а потом еще и Маше налила, ставя ее перед ней.
– Я думала у вас все в порядке, – подала, наконец, голос полный потрясения, подруга, и посмотрела на Настю.
– Нет.
– Давно? Почему ты не говорила?
Та плечами пожала и отпила глоток кофе.
– А зачем? У тебя своих проблем хватает.
– Ты нормальная? – прорвало блондинку. – Быстро рассказывай, что случилось и как вы вообще до этого дошли. Блин, Насть, я была уверена, что твой брак идеален.
Горькая усмешка растянула губы.
– Все в этом уверены.
– Вы же любите друг друга. Ведь да?
– Не знаю. Раньше я думала, что да. Потом эта уверенность ушла.
– Но почему?
– Маш, не важно. Много нюансов было. И даже то, что он сделал прошлой ночью подтверждает это.
Машка шокированно покачала головой, и, последовав примеру подруги, подкурила сигарету.
– Ну а он что, прям вот изнасиловал?
– Господи, Маша.
– Не ворчи. Я просто думаю, может он действительно соскучился, хотел так показать тебе это.
– Так соскучился, что трахнул жену, которая орала и брыкалась?
– О, Господи. – Маша нервно затянулась. – Я не знаю, что сказать.
– Значит, ничего не говори.
– А ты настолько готова уйти, что даже не хочешь дать шанс? Может, нужно было не брыкаться, а наоборот?
– Маша, ты защищаешь его? – Настя рассерженно затушила сигарету, и встала, отходя к окну. Все, что ей нужно было, это немного поддержки, а подруга берет и давит на самое больное. Ведь она в какой – то степени права. Чтобы сохранить брак, нужно делать шаги навстречу. А Настя теперь наоборот, отступала назад, даже больше не пытаясь ухватиться за последнюю возможность.
– Нет. Я для себя пытаюсь выяснить твое отношение к нему. Если бы ты мне раньше хоть что – то рассказала, я бы может, больше понимала, а теперь должна расставить для себя все по полкам. Ты окончательно решила уйти?
– Да. Наверное.
– Так да, или наверное?
– Маша, это сложно. – Настя обернулась к подруге, зарываясь пальцами в волосы. – Я знаю точно, что не люблю его.
– А он тебя?
– Говорит, что любит. Извинялся.
– Но ты не веришь.
– Я уже ничего не знаю. – Настя готова была разрыдаться. Перед глазами всплыло виноватое лицо мужа, и она в очередной раз почувствовала себя последней сукой. Да, он поступил грязно, воспользовался своей силой против нее, но он раскаялся. Просил прощения, даже после того, как узнал об измене. А она? Почему же она не может раскаяться в своих грехах? Отпустить Стаса и дать их браку второй шанс. Дура, потому что, шептал внутренний голос. Кто такой Стас? Молодой парень, который влюблен и сейчас души в ней не чает, а что если через месяц вся сказка закончится? Он поиграет в любовь, и пойдет искать другую принцессу, оставив от Насти один пепел. Да? Или нет? В тот момент Насте казалось, что это невозможно. Он любил её. Любил столько лет. И она верила, так же, как и верила в то, что даже если сильно постарается, относиться по-прежнему к Виктору не сможет. Он любит её, она нет. Сколько семей так живут, не питая друг к другу прежних чувств, которые когда-то заставили их соединить себя узами брака? Сколько из них прикладывают усилия и возрождают то, что казалось, давно погребено под слоем быта и привычки? И сколько ограждают себя устроенными рамками общества, пытаясь сохранить то, что давно пора было отпустить и дать и себе и бывшей половине шанс на новую счастливую жизнь. Как Стас сказал когда – то «Не бойся перешагнуть черту. Если ты этого не сделаешь, так и не узнаешь, что за ней». Готова ли Настя её перешагнуть?
– Мда. – голос Машки ворвался в невеселые размышления девушки. Острым ногтем подруга почесала висок. – Если ты его не любишь, то конечно, смысла оставаться вместе нет. Детей у вас тоже нет. Встретишь мужика, полюбишь, начнутся измены и только хуже будет.
Настя взгляд спрятала, опуская глаза. О Стасе говорить она не станет. И так сегодня слишком много сказала.
– Ты не против, если я у тебя поживу? – сменила тему, возвращаясь к столу и остывшему кофе.
– Нет. Живи сколько нужно. Только это не поможет решению проблемы.
– Знаю. Просто не могу там находиться сейчас.
Не допив кофе, Маша показала Насте гостевую комнату, и девушка уснула прямо в одежде. Вымотанная и обессиленная, она видела кошмарные сны. Ничего четкого или конкретного. Просто ощущения тяжелые и необъяснимые. Затягивающие в самую глубь, и не позволяющие глотнуть воздуха. Настя крутилась, вертелась, объятая чувством страха, и подскочила на постели вся в липком поту. Из кухни доносился голос Машки, и Настя снова прикрыла веки, откидываясь на подушку, когда услышала свое имя. Это Маша о ней треплется? Встала, превозмогая головную боль и бесшумно ступая по паркету, пошла на кухню.
– Да. Не знаю. Ничего не говорила. Спит. – переодевшаяся из домашнего халата в сексапильные обтягивающие домашние брюки и топ, блондинка нервно курила у окна.
– Кто это? – спросила Настя, и подруга резко обернулась.
– Витя. – прошептала одними губами. С каких пор Виктор звонит Маше? Настя прошла вглубь кухни и налила воды из графина. – Хорошо, я передам, – и скинула вызов.
– Это ты ему позвонила? – холодно поинтересовалась Настя.
– Ты чего? Он сам позвонил спросить, не у меня ли ты. Я сказала, что у меня. Спишь. Попросил за тобой присмотреть.
– Присмотреть?
– Да. Он, похоже, действительно переживает.
***
Стас натянул на себя джинсы, футболку, засунул телефон в карман, и вышел из гостиницы. Час дня, но, несмотря на то, что наступила осень, летняя жара пока никак не хотела отступать. Солнце слепило глаза, клеилось к коже. Парню нужно было ехать на саундчек в концертный зал, а вокруг центрального входа в гостиницу уже сейчас толпился верещащий народ с плакатами. Ему ничего не оставалось, как остановиться и подписать несколько, сфотографироваться, демонстрируя широченную улыбку, хотя у самого на душе кошки скребли. Парень не понимал, почему Настя со вчерашнего дня пропала и не отвечает. Целую неделю после концертов они созванивались. Стас рассказывал о том, как выступил, расспрашивал как прошел ее день, и это было лучше любого отдыха. Просто слышать ее голос. Или видеть по видеозвонку. Настя в это время уже лежала в постели, такая домашняя, нежная, красивая, и до чертиков сексуальная. Им даже один раз удалось заняться сексом по видеосвязи, когда ему не нужно было переезжать в другой город. Как горячо это было. Настя, ласкающая себя пальцами под его чуткими приказаниями, сводила возбужденного парня с ума. Подобно неземной Богине она лежала на кровати, удерживая телефон на расстоянии, и Стас не мог насмотреться на ее раскинутые по подушкам темные волосы, округлую грудь с торчащими бусинками – сосками, и до оскомы в зубах манящую плоть, издевательски спрятанную под тонкое кружево стрингов. Любимая специально дразнила его, поглаживая ладонями плоский живот, заныривая пальчиками под трусики, и прикусывая пухлую губку. Она была невероятна. Парень помнил, как чуть ли не рычал, когда она поднесла камеру к низу живота и отодвинула полоску между стройных ног в сторону, демонстрируя, как блестит алая плоть от влаги. Его девочка изнемогала от желания. Стас тогда приказал ей ввести в себя два пальца и представить, что это его собственные. Зеленые глаза затуманились, когда Настя спустя несколько минут этих дерзких пыток, смотря прямо в камеру, выгибалась в оргазме. У Стаса искры из глаз летели, пока он остервенело водил рукой по стволу члена, кончая под ее сладкие стоны. А теперь это долбаное молчание.
– Стас, Стас, посмотри сюда, пожалуйста, – сзади крикнула молоденькая девчонка и парень обернулся, тут же попадая в объектив ее камеры. Он не скрывался от фанатов. Во всяком случае, пока. Наверное, когда их внимание станет слишком назойливым, он пересмотрит свои правила, а сейчас старался давать автографы при любом удобном случае. Почему бы не порадовать тех, кто тратит свои деньги на то, чтобы попасть к нему на концерт? Ну, или тех, кто просто тащится от его музыки. Благодаря слушателям – он звезда, и это нужно ценить. Охранник, завидев, как на парня буквально накинулись со всех сторон, пробрался сквозь визжащих девиц и помог ему усесться в машину.
В зале Стас уселся на кресло одного из пустых рядов, закинув ноги на переднее сидение. Ромыч завалился рядом.
– Не выспался, Багира? – толкнул парня в плечо белобрысый.
– Выспался.
– А че рожа такая, как будто кирпичом заехали и ты теперь думаешь чем бы в ответку закинуть?
– Нормальная рожа, Рома. Иди, настраивай синтезатор.
Друг фыркнул, и оттолкнувшись от сидения пошел на сцену. В этот момент телефон в кармане завибрировал, и Стас с маниакальной скоростью полез его доставать. Настя. Подорвался с места, пулей вылетая из зала.
– Алло, Насть?
– Привет! – прозвучало тихо.
– Привет. Что-то случилось?
– Нет, все в порядке. Прости, пожалуйста, я вчера приехала к Маше, мы выпили, разговорились, а потом я уснула и только вот проснулась. – Стас облегченно выдохнул.
– Насть, я тебя убью. Я уже собирался к тебе выезжать, – подошел к окну, и облокотился ступней на подоконник.
– Зачем?
– Выяснять что случилось. Я же не железный, у меня тоже нервы есть.
– Извини. – Стас нахмурился. Ему кажется, или ее голос звучит вымученно?
– Настя, точно все в порядке?
– Да, все хорошо, – она прочистила горло. – Просто тихо говорю, чтобы Маша не услышала.
– Вы хоть сами вчера были?
– Да, – вроде бы улыбнулась. – Ревнуешь?
– Нет, не ревную. Но если узнаю, что были не сами, Машу с десятого этажа спущу.
– А меня?
– А с тобой по-другому разберусь.
– Договорились. – Нет, все же не то что-то. Обычно она дерзит в ответ, флиртует. В груди непонятная тревога начала разрастаться.
– Насть, ты ни о чем мне не хочешь сказать?
– Например?
– Не знаю. Ты мне скажи. Настроение твое мне совсем не нравится.
– Я просто не выспалась. Мы легли утром почти. Все в порядке, правда. Лучше скажи, как вчера концерт прошел?
Стас вздохнул, оттолкнувшись от подоконника, и зашагал по вестибюлю.
– Нормально, как обычно. Не знаю, куда эти букеты девать уже. Столько подарков разных тащат. Картины, шкатулки, сладостей куча, чтобы у меня задница слиплась, наверное. Букет из перцев красных. Тебе нужен? Я привезу. Приготовишь что-нибудь острое. – Настя мягко рассмеялась и у парня в груди потеплело.
– Ты любишь острое, я помню. Крылышки, я ведь обещала.
– Да, отлично. И побольше.
– Хорошо. Я пойду, а то Маша зовет кофе пить.
– Ладно. Больше чтоб не пропадала.
– Не буду. Хорошо тебе выступить сегодня.
– Спасибо. Целую, Насть.
– Целую.
– Я люблю тебя.
– Созвонимся, Стас. – И трубку положила, в очередной раз не ответив. Парень засунул телефон обратно в карман и бросил долгий взгляд в окно. Что-то не так было, нутром чувствовал. Если бы увидеть ее, он бы вытряс правду, а так по телефону это хрен сделаешь. Наверное, первый раз за все время у него на полном серьезе мысль об отмене концерта поселилась. Плюнуть, сорваться и к ней поехать. С собой забрать, и чтобы ездила с ним на все выступления. Мало ли что могло произойти. Может с фирмой отца опять что-то, а она не говорит, чтобы его не расстраивать. Снова достал телефон, и спрятал обратно. Не звонить же еще раз. Стаса позвали в зал, и парень, тряхнув головой, побрел на сцену.
***
Через неделю Виктор позвонил в Машину квартиру. Блондинка впустила его, пока Настя крутилась на кухне, готовя обед. За эти дни легче не стало. Она заметила только, что настроение более – менее докатывалось до нормальной отметки, когда звонил Стас. Ему удавалось вытянуть ее из болота постоянных размышлений. Шутками, рассказами, да и просто голосом. Когда она слышала его, решение казалось таким простым, лежащим на поверхности. А когда клала трубку, ее снова затягивало обратно. В водоворот сомнений и самоистязаний.
– Любимая? – голос Виктора прозвучал так неожиданно, что Настя уронила тарелку с нарезанными помидорами на белоснежный кафель, так и не донеся ее до сковороды, и та разлетелась на мелкие осколки. Обернулась и встретилась с серыми глазами супруга. Машка за его спиной топталась.
– Маша, дай нам поговорить, – прозвучало как приказ, но по-другому он и не умел.
Подруга скорчила виноватое лицо, и поплелась в комнату. Виктор провел ее взглядом, а потом прикрыл дверь на кухню. Настя открыла дверцу под раковиной, чтобы достать щетку, но Виктор взял ее за запястье и потянул на себя, усаживая на стул. Сел напротив.
– Настя, послушай. У меня есть три дня, и я хочу провести их с тобой. Вдвоем.
– Витя, я не знаю.
– Пожалуйста, Настя. Ты поймешь, что теперь все изменится. Просто дай мне этот шанс. Поехали домой. Театр, выставки, что хочешь? Я готов на все, только давай попробуем еще раз. Пожалуйста.
Настя тяжело вздохнула, сцепив холодные пальцы. Но шанс решила дать. Не ему. Себе. Если девушка почувствует, что внутри есть еще чувства, и их можно возродить, то она ухватится за эту возможность.
Пара уехала домой. Виктор повез Настю в оперный театр, где в ложе не выпускал ее руки. Настя не любила оперу. Никогда. Драмтеатр да, балет, но не оперное пение, от которого закладывало уши. Ну, не понимала она этого искусства. Виктор наоборот восторгался талантами, игрой на музыкальных инструментах. Рассказывал ей о какой-то оперной диве, с которой познакомился в прошлом году. Настя слушала, стараясь сосредоточиться на нем. На его рассказах, стараниях. В ресторане Виктор пригласил Настю танцевать. Впервые за все эти годы он не был напористым. Уверенным, внимательным, но он настолько пытался произвести на нее впечатление, что это раздражало. Купил букет роз по пути домой. Недалеко играли уличные музыканты, и Настя остановилась, вспомнив вдруг, как Стас играл так же в Лос-Анджелесе.
– Не понимаю я этого. Как можно вообще разрешать захламлять улицы вот этим отребьем? – возмутился Виктор, подталкивая Настю под локоть к парковке.
– По-моему хорошо играют.
– Любимая, если бы они хорошо играли, они бы не стояли сейчас здесь на улице, а как минимум в клубе, или на дискотеке.
– Ну, нужно же с чего-то начинать. Возможно, это их первые шаги. – Больше из принципа начала заступаться за совершенно незнакомых ребят. Виктор не ответил. Раньше бы настоял на своей точке зрения, а сейчас решил промолчать. Следующие два дня были самыми долгими в жизни девушки. Приторно – сладкими, как свежесобранный мед. Вкусный, но его сладость настолько выражена, что вызывала тошноту. Совместный просмотр фильмов, завтраки, обеды, ужины. Господи, раньше Настя об этом только мечтать могла. Она, как обделенный ребенок, ждала его внимания, а сейчас все события проходили мимо. Ждала минуты, когда супругу звонили, чтобы просто побыть наедине с самой собой, без его навязчивых рук, которые как никогда часто гладили ее ладони, колени. Но дальше так и не заходили. А Настя бы и не позволила. Она не хотела его. Никакой реакции тела и мозга. Холодное равнодушие.
Виктора было слишком много. Парадокс. Настя находилась в одной гостиной с мужем, а мыслями совершенно в другом месте. Со Стасом. И как бы не пыталась заставить себя переключиться, ничего не получалось. Все так или иначе возвращало ее мысли к нему. Она закрывалась в туалете, чтобы ответить на смс. Тайком проверяла телефон, улыбаясь очередному сообщению вместо того, чтобы сосредоточиться на фильме. А после отъезда Виктора поняла, что дело не в Стасе. Не стань его сейчас, их отношения с супругом никогда не вернутся в прежнее русло. Он так и будет чувствовать себя виноватым за то, что сделал с ней, а она за то, как поступила с ним. Если бы в их семье был ребенок, как правильно сказала Маша, все было бы иначе. Настя бы не смогла лишить его отца, так же, как и у Виктора отнять возможность каждый день видеть их малыша. Но природа их этим обделила. Так зачем сейчас заставлять себя жить с человеком, которого не любишь, и обрекать его на ежедневную ложь? Смотреть в глаза, отдаваться в постели, но при этом не чувствовать любви. Виктор такого не заслуживает. Он умный, привлекательный мужчина, который еще сможет найти ту, что способна одарить его любовью. Настоящей и искренней. Но это будет не Настя.
Девушка решила не говорить супругу о своем решении до его дня рождения. Осталось две недели, она подождет. Вина тяжелым грузом лежала на ее плечах. Какую боль она причинит любящему ее мужчине, но поступать так ни с собой ни с ним не могла. Она готова перешагнуть эту черту, чтобы узнать сможет ли снова быть счастливой. А она сможет. Да она уже счастлива. От одной мысли, что сможет быть с любимым человеком, Настю охватывал восторг. Она так соскучилась по Стасу. По его непосредственности, драйву. По тому ощущению, которое испытывала рядом с ним. Она чувствовала себя живой, настоящей.
Все приготовления ко дню рождения Свиридова были возложены на специальную фирму, занимающуюся организацией праздников. Все, что нужно было сделать – это предоставить список гостей и выбрать меню. Если список был отдан организатору еще три недели назад, то с меню нужно было разбираться прямо сейчас. Как бы Насте не хотелось оставаться в стороне, но оставалось совсем мало дней и они с Машей отправились в ресторан. Витя хотел, чтобы все прошло идеально, поэтому попросил Настю со всей ответственностью подойти к каждому блюду и тщательно попробовав, выбрать самые вкусные.
– Насть, а устрицы обязательно должны присутствовать? – скривила маленький нос Машка. Официанты не стесняясь, глазели на блондинку в черном обтягивающем платье до колен, а девушка, зная свое воздействие на них, только глаза закатывала.
– Витя хочет, чтобы стол ломился от деликатесов.
– Жуть. Я их пробовать не буду, даже не думай. Сама давай. – Настя покачала головой, но взяв одну устрицу, осторожно вылила себе ее в рот. В принципе к их вкусу она привыкла давно, но эта показалась ей странной. Горьковатой и с неприятным запахом. Взяла вторую на всякий случай. Тоже самое.
– Устрицы отпадают, – констатировала, прополаскивая рот водой. – Что – то не то с ними.
– Я же говорю, гадость. Давайте дальше, – повелительно крикнула Маша, махнув рукой официанту. Молодой парень принес стейк из молодой баранины в соевом соусе. – Вооот, это другое дело. – потерев ладони, облизнулась Машка и надрезав кусочек отправила в рот. – ММмм, кайф, попробуй.
Настя, последовав примеру подруги, отрезала небольшой кусочек и попробовала. Довольно ничего. В меру сочный. Но вкус странноватый. Запила шампанским и съела еще один.
– Маш, тебе не кажется он горьким? – презрительно посмотрев на мясо, спросила Настя.
– Да нет, нормальное мясо. А что?
– Ничего, – отмахнулась Настя. – Оставляем?
– Думаю да. Отличный стейк. – так они перепробовали еще больше десятка блюд, пока Настю не начало тошнить от этого изобилия.
– Все, я больше не могу, – откинулась на стул девушка. – Остальное выберем наугад.
– Много гостей будет? – Машка подмигнула тому самому официанту, который каждый раз, когда подходил, прилипал глазами к глубокому вырезу ее декольте.
– Прилично. Около ста человек. – Машка присвистнула.
– Да, с размахом. Помню, раньше ваши дни рождения отмечали в ресторане за одним, максимум двумя столами. – Да, припомнила Настя. В Америке их жизнь была в разы спокойнее и тише, чем сейчас. – Кстати, как у вас с Витей? – как бы невзначай поинтересовалась подруга, закидывая ногу на ногу.
– Я решила уйти.
Машка даже ближе придвинулась, не веря своим ушам.
– Да ладно! Сказала уже ему?
– Нет, не перед праздником ведь.
– Блииин. Это ж что теперь будет?
Настя пожала плечами. Возвращаться к этой теме было тяжело. Лучше бы он Настю бросил, чем она его. Причинять боль человеку, который столько значил для нее, и для которого так много значит она – будет невероятно сложно. Это словно собственноручно воткнуть ему нож в грудь, при этом смотря прямо в глаза. Но лучше так, чем всю жизнь медленно прокручивать рукоятку и лгать о чувствах, которых нет.
– Так, Насть, ты не грузись. Все будет нормально. Точно говорю, – затараторила сексапильная блондинка. – Витька он мужик не глупый. Должен понять тебя.
Настя только кивнула, и допила остатки шампанского. Встала и внезапно почувствовала тошноту. Чертовы устрицы. Глубоко вдохнула, выдыхая через рот. Вроде бы, полегчало.
– Эй, ты чего? – Машка обеспокоенно вперилась в побледневшее лицо подруги.
– Нормально все. Устрицы, наверное, пропавшие.
Уходя, Настя сказала об оплошности официанту, и девушки уехали по домам.
Стас звонил каждый день. И Витя тоже. Только если звонки первого девушка принимала с радостно бьющимся сердцем, то, чтобы принять вызов от мужа, ей нужно было каждый раз заставлять себя.
Завтра они оба возвращались. Как пережить вечер, на котором супруг будет в центре внимания, и везде водить ее за собой, а Стасу придется за всем молча наблюдать? Насте не знала и умоляла высшие силы, чтобы этот день закончился как можно скорее, потому что чувствовала, что без катастрофы не обойдется.
Утром Настя проснулась уже напряженной. День грозился быть непредсказуемым, но насколько она тогда еще не догадывалась. Встала, накинула халат и вдруг почувствовала резкий позыв к рвоте. Бросилась в ванну, и нависла над унитазом. Девушку стошнило несколько раз. Желудок выворачивался, пока она пыталась сообразить, что такое съела, что ее организм так реагирует уже третий день. Неужели до сих пор треклятые устрицы? Выпрямилась, ополоснула рот, почистила зубы. Через час приехала Маша с платьем, которое Настя заказала у ее знакомого дизайнера. Цвета тиффани, до колен, и с белыми кружевными вставками по бокам оно обещало сделать ее неповторимой для одного единственного мужчины, по которому страшно соскучилась. Настя сварила им кофе, но как только сделала первый глоток, почувствовала, что он возвращается обратно.
– Черт, – только и успела сказать, подбегая к раковине. Желудок болезненно сокращался, пока Маша недоуменно наблюдала за скорчившейся над раковиной подругой.
– Настя…
– Погоди я выпью сорбент, – сказала Настя, прополоскав рот и проходя мимо подруги, но та вдруг схватила ее за руку и встала со стула, серьезно смотря в глаза.
– И давно ты так? – кивнула на раковину.
– Да уже несколько дней. Устрицами, наверное, отравилась. Хорошо, что ты их не ешь, а то бы как я бегала.
– Насть, я думаю, это не устрицы.
– А что?
Маша обвела подругу таким взглядом, от которого Насте еще больше поплохело. Такая серьезность откровенно пугала.
– Ты сядь, – сказала осторожно, и надавила на плечи усаживая ее на стул, как будто подготавливала к трагической новости. Настя прищурилась.
– Маш, в чем дело?
– Насть, а ты не делала тест на беременность?
Девушка шокированно глаза округлила, услышав странное предположение.
– Нет, конечно. С чего бы?
– С того самого, подруга. По-моему, ты не отравилась. – Настя рассмеялась. Какая глупость. Она мечтать о беременности бросила больше года назад.
– Да ну, Маш, – отмахнулась, вставая. – У нас секса-то не было сколько.
– Сколько? – вопрос в лоб, а потом как выстрел в висок. – Три недели. На ранних стадиях беременности токсикоз очень распространен. У меня сестру в две недели тошнить начало, когда она Сашкой залетела. – У Насти голова закружилась. В груди сдавило больно – больно и она за горло схватилась, чувствуя, как начинает задыхаться. Беременность? Нет, этого не может быть. Кровь зашумела в ушах, когда Машка ее снова на стул усадила и сказала, чтобы та сидела на кухне спокойно, а она за тестом съездит. Двадцать минут.
Двадцать минут ожидания, которое показалось Насте вечностью. Мысли летали в голове, как мухи, создавая непрекращающееся жужжание. Ребенок… Сейчас? Этого не может быть. Судьба не могла так поиздеваться над ней. Швырнуть в лицо мечтой, которую она вынашивала и трепетно лелеяла долгих четыре года, и на свершение которой уже не смела надеяться.