Глава 10
Настя открыла глаза и лениво потянулась. За окном ярко светило солнце, что означало, что день был в самом разгаре, и девушка проспала добрую его половину. Бросив взгляд на насыщенно зеленую верхушку дуба, Настя улыбнулась, вспомнив как ночью неподалеку от него, они со Стасом целовались. Не просто целовались, разжигая внутреннее пламя. Они сходили с ума. Если бы не Валя, скорее всего, Стас довел бы девушку до оргазма прямо на улице, перед её домом, но она и не думала бы останавливать это безумие. Ей впервые за долгое время было хорошо. В глазах парня Настя читала неподдельную страсть. Желание доставить ей удовольствие в каждом жесте, каждом жадном поцелуе и действиях наглых пальцев. При воспоминании о том, как молодой человек дерзко ласкал ее плоть, у Насти низ живота жаром обдало, и она сжала ноги, чувствуя приятное томление.
Присела на кровати и взяла с тумбочки телефон. Увидела входящее сообщение и в груди тепло разлилось. Стас.
«Доброе утро. Как спалось?»
«Очень хорошо» – быстро набрала ответ, и прикусила губу. – «А тебе?»
«Херово. Спать со стояком неудобно»
«Ну, я эту проблему решила, и уснула»
«Можно поподробнее?)))»
«Разбежалась»
«Ну хотя бы намекни»
«Ты взрослый мальчик, сам догадайся»
«Черт… значит покажешь как-нибудь»
«Много хочешь – мало получишь»
«Я тебя хочу, Насть, мне большего не надо»
Настя не ответила. Только глупо улыбаясь, побрела в ванну. Привела себя в порядок, оделась и спустилась на кухню. Позавтракала тостами с ветчиной и кофе, а потом услышала, как рядом с ее домом с визгом тормозит автомобиль. Выглянула в окно и увидела, как из тойоты, цвета мокрый асфальт, выбирается Машка. Волосы собраны в высокий хвост, вчерашнее платье, минимум косметики. Подруга явно ночевала не дома. Скорее всего, у Ромы. За рулем, кстати, тоже он был. Парень ослепительно улыбался, задрав очки на лоб и послав Машке воздушный поцелуй. Господи, где тормоза у этой девушки?
Настя даже встречать не пошла. Подруга и сама найдет дорогу. Близкие друзья всегда сами заходят в дом, если надо находят еду в холодильнике, даже когда ты занят или попросту отсутствуешь. Да и вообще чувствуют себя точно, как в собственном доме. На то они и близкие.
Машка влетела в столовую на своих высоченных каблуках и, завидев Настю, завалилась на рядом стоящий стул.
– Привет, подруга, – выдохнула и к чашке Настиной потянулась. – Ох, и мне кофейка сбацай, башка трещит жуть.
– Пить надо было меньше, – укоризненно покачала головой Настя, но кофе подруге налила. – Ты что, там и ночевала?
– Конечно, а ты сомневалась во мне? – блондинка потянула из чашки горячий напиток, и блаженно растянула губы. – Ромыч – парень что надо. Я без сил.
– Вот же…слово бы подобрать подходящее, Маш, для тебя.
– Это еще какое? – вздернула бровь девушка, откидываясь на стуле и закинув ногу на ногу.
– То самое! – упрекнула Настя. – Но это не мое дело. Жизнь твоя.
– Вот – вот! И он, кстати, трахается просто бомбезно. Не лучше Стаса, конечно, но я улетала… – у Насти внутри все свернулось от ее слов. Она и забыть успела, что они переспали.
– Ты пришла похвастаться своими победами, Маш? – сухо бросила хозяйка, отставляя кофе. Маша потянулась к недоеденному тосту Насти и, схватив его, надкусила.
– Неа. – потянула кофе и, все еще жуя, спросила, – Скажи мне подруга, что это вчера было?
– Где? – вопросительно подняла плечи Настя.
– За столом. Я офигела. Со Стасом. У вас что, терки какие-то?
Настя вздохнула тяжело. Это же не одна Маша обратила внимание на их перепалку за ужином. Вчера просто никто на этом внимание не заострил, но заметили все. Вот же вляпалась.
– Никаких терок, с чего ты взяла?
– Ага, конечно. Не ври мне. Я тебя знаю как никто. И то, как вы вчера с Багировым взглядом друг друга сверлили, от меня не укрылось. Ты спишь с ним? – прямо в лоб, прищурившись и изучая лицо подруги. Настя не любила врать, но еще больше не любила, когда лезли в ее жизнь. Особенно, когда она сама в ней еще не разобралась.
– Что за глупости?
– Так, как вы вчера друг с другом общались, не общаются простые знакомые. И потом оба исчезли. Вернулся Стас сам, Катьку послал, и спать завалился в отдельной спальне. Катя проревела полночи, говорит, голая его ждала на кровати, а он не пришел. Решилась сама к нему в спальню прийти, но этот звезда отправил ее подальше. Это вообще как понимать?
– Мне откуда знать, у Стаса спроси.
– Ага, он мне расскажет прям. Не знаю, Насть. Все же странно все это. У вас с Витей все в порядке? – понизив голос до шепота, поинтересовалась подруга, будто Свиридов дома был и мог ее слышать.
– Маш, мне кажется это не твое дело, – довольно резко ответила Настя, вставая со стула. – Когда мне понадобится твоя помощь, совет или поддержка, я обращусь к тебе, а пока что ты приходишь ко мне, заявляешь о странных предположениях и спрашиваешь все ли у меня нормально с мужем. Конечно, нормально, когда у нас что-то было ненормально?
– Ладно, тттшшш, не кипятись подруга. Я просто волнуюсь за тебя. Но ты реально присмотрись к поведению Стаса. По-моему, ты ему не безразлична. Он вчера пол вечера на тебя пялился, даже когда Катюха ему в штаны руку засовывала.
– Маш, хватит. Мы просто с ним давно знакомы, дольше, чем он знает кого – либо из своей компании, вот и все, – отрезала, понимая, что сама себя сдает такой реакцией на банальные слова о том, что парню в штаны руки девушки суют, но эмоции штука сложная, их тяжело сдерживать.
– Может, и так. Ладно. – Мария примирительно вскинула руки. Допила кофе и, недовольно посмотрев на маникюр, предложила: – А поехали в салон? Мне маникюр нужен, да и почистить себя в некоторых местах тоже. Я на днях на Бали собираюсь с одним, надо бы подготовиться.
Настя глаза закатила.
– А Рома как же?
– А что Рома? У него девушка есть, не буду же я разрушать пару.
– Я не знала, что у Ромы есть девушка, – нахмурилась Настя.
– Угу, танцует в клубе московском. Я на фотках видела, ничего такая, сисек правда нет, но мордашка милая.
– А почему ее на дне рождении не было?
– Уехала куда-то к родным в поселок. Огород и все дела, – подруга сморщила нос, как – будто говорила о чем-то гадком. Встала долить себе еще кофе. Значит, у Ромы есть девушка, задумалась Настя. И он, несмотря на это, позволяет провести себе ночь с другой. Вероятно, Маша не первая, да и не последняя. В мысли непрошенно прорвался противный внутренний голос, нашептывая о том, что раз даже Рома изменяет, то, что говорить о Стасе? Он намного популярнее своего гитариста. От него фанатеют. Девушки, возрастом от тринадцати лет поджидают своего богоподобного кумира у клубов с огромными плакатами с его именем и различного рода надписями. В сети под каждой фотографией в любви признаются, а в залах бывает, даже трусики на сцену кидают, в которые завязаны записки с номерами телефонов. Это ей Витя рассказывал. Это открытая часть его жизни, а что на счет той, о которой Настя не знает? Той, в которой нет камер, фотографов. Где он, дорвавшись до вседозволенности, отрывается и позволяет себе то, о чем можно только догадываться. Что Настя знала о Стасе, кроме того, что он хочет ее, как одержимый? С кем на самом деле бывает по вечерам после концертов? С кем коротает ночи? Она не раз задумывалась об этом, но сейчас, когда девушка буквально ощутила на себе всю его страсть, и когда и сама до мурашек хотела большего почему – то задалась вопросом, а что же будет потом? Когда потешив свое мужское эго, получит недоступное и даже запрещенное? Не факт, что этого станет ему достаточно, и парень, получив то, о чем мечтал всю жизнь не похлопает ее по ягодице со словами «Это было обалденно, ты – супер, крошка» и не поменяет на другую. Голова разболелась от всех этих мыслей, давящих подобно артериальному давлению на сосуды мозга. Хорошее настроение улетучилось, будто и не было во все. Настя давно перестала слушать Машу, болтающую о предстоящей поездке на остров, полностью погрузившись в свои метания.
– Маш, я обойдусь без маникюра. Ты сама езжай, – прервала подругу на полу слове, вставая из-за стола.
– Насть, ты чего? Случилось что? – Машка всматривалась в потухшее лицо девушки, недовольно надув губы.
– Голова разболелась что-то. Не дуйся. В следующий раз сходим вместе. – улыбнувшись натянуто, Настя чмокнула подругу в щеку. – Закроешь дверь, ладно? Я пойду, лягу.
– Давай, чет ты мне нравишься. Простыла может ночью?
– Вряд ли. Спала плохо. Пока, Маш, – и к лестнице отправилась. Насте хотелось побыстрее закрыться в спальне и ясно посмотреть на ситуацию. Поднявшись к себе, села на край широкой кровати и тяжело вздохнула, уставившись в одну точку на бежевой стене. Сердце заныло от предстоящего решения. В погоне за мечтой можно совершить непоправимые ошибки. Настю вчера настолько ослепила страсть, что она чуть было не бросилась с головой в пропасть, из которой уже не будет выхода. Никакой возможности выкарабкаться из тех глубоких чувств, которые уверенно и беспощадно овладевают девушкой, подобно разрушительной буре. Настя понимала, что если отдаст себя в руки Стаса, от нее потом ничего не останется. Жалкие осколки. Потому что любить его будет невероятно сложно. Они – полные противоположности. Она – спокойное голубое небо, не знающее грозовых туч и шквалистого ветра, он – своевольный бушующий океан, не знакомый со штилем. И если влюбленная душа в нем утонет, это будет навсегда. Без права выплыть на поверхность. Сделать глоток воздуха, и спастись на недосягаемой суше. Он обречет ее на страдания. Мучительные и долгие. От одной только мысли, что Стас может после Насти быть с другой, у нее сердце рвалось наружу. Настя бы не простила предательства. Ни за что. Когда-то и Виктору искренне сказала, что если он изменит, то может сразу собирать чемоданы. Как бы сильно сердце не любило, но снова доверять, как раньше не сможет.
А у них со Стасом даже еще ничего не было. Так может лучше и не начинать? Эта влюбленность пройдет. Нужно время. Оно лечит. Вероятно, так будет лучше, с тяжелым сердцем подумала Настя. Тогда она оградит себя от сумасшествия, которое обязательно нагрянет, как только у них что-то случится. Он – звезда. Он всегда на виду, в разъездах. А у нее муж. Муж.. Господи…Настя закрыла лицо руками, как раз когда ее айфон издал сигнал о входящем сообщении.
«Давай встретимся. Хочу тебя увидеть»
Стас. У Насти ком к горлу подступил, стоило взять в руки телефон.
«Мы и встретимся на концерте»
«Давай раньше. Заеду за тобой?»
«Нет, не нужно» – торопливо набрала Настя. «Стас, я думаю, ничего не выйдет»
Отправила и замерла. Сердце перестало биться. Телефон мгновенно завибрировал. Она знала, что он позвонит. Медленно выдохнула. Дрожащим пальцем приняла вызов.
– Алло.
– И как это понимать? – Настя встала с кровати. От его жесткого голоса принятое решение оказалось сложнее озвучить вслух.
– Так, как я написала. Думаю, ничего не получится у нас.
– Это же что могло случиться за час, что ты вдруг передумала? Утром было все в порядке. Муженек вернулся?
– Вот именно поэтому, Стас! – не выдержала Настя и повысила голос. – Мы слишком разные с тобой. Ты сразу в штыки все. Только позвонил и в оскорбления.
– А как ты хочешь, Настя? Если я как придурок жду минуты, чтобы увидеть тебя скорее, а ты меня опять посылаешь. Не надоело? Или это у тебя кайф такой?
– Хватит! – устало произнесла Настя, слыша разъяренное дыхание на том конце. – Если ты думаешь, что мне легко, то ошибаешься. Просто я не уверена, что тебе это действительно нужно.
– Мне?
– Тебе.
– Ты издеваешься?
– Так лучше будет, поверь.
– Я понял, – и отключился. Настя еще несколько минут смотрела на погасший экран и чувствовала, как и внутри что-то тоже медленно угасает. То, что вчера обрело крылья, сегодня летело камнем вниз.
Ближе к обеду позвонил Виктор, напомнил о предстоящем концерте, как будто Настя могла о нем забыть. Вечером в одном из самых крупных концертных залов столицы состоится выступление звезд эстрады, организованное одной из ведущих радиостанций в честь своего десятилетия. Приглашены самые именитые певцы, популярные актеры исполнят роль ведущих. Подготовка идет вот уже несколько недель. Событие должно быть грандиозное. Только Насте теперь идти было подобно каторге. А не прийти совсем – нельзя. Так как Виктор отсутствует, нужно чтобы хотя бы она представляла их семью. Директор радиостанции был хорошим знакомым Свиридова, их и пригласили одними из первых, а выказывать подобное неуважение было бы со стороны Насти некрасиво и низко.
Супруг во время разговора так же рассказал о том, как хорошо принимают Трэмбл в городах, и с каким ажиотажем публика подпевает им. Криванов конечно недоволен, но его состояния интересовало продюсера меньше всего. В каждом городе «солд-аут». Виктор горел предстоящими перспективами, Настя же разделить счастье супруга не могла. То, как он добился внимания к своей группе, не добавляло ему плюсов в ее глазах.
Концерт начался ровно в семь вечера. Зал был забит до отказа, даже место рядом с Настей недолго пустовало. Его со счастливым видом заняла одна из востребованных блогерш после того, как Настя обрадовала ее новостью, что оно не занято. Девушка тут же поспешила завести с ней знакомство. На все расспросы Настя отвечала вежливо и сдержанно, а когда начался концерт, смогла облегченно выдохнуть. От надоедливого щебетания этой раскрашенной куклы и рекламы собственного блога – голова загудела.
Ведущие, как и полагается, шевелили зал, пели оды самому лучшему радио страны и рассказывали о спонсорах сего зрелищного мероприятия. Половина певцов выступало под фонограмму, что не стало ни для кого сюрпризом. В живую чаще поют те, кому есть что показать публике, или те, кто уже завоевал сцену, но имеет достаточно гордости, чтобы не использовать фонограмму. К сожалению, в наше время ею пользуются все чаще даже те звезды, кто некогда пели только под минус. К этому привыкли. Это стало больше правилом, чем исключением. Именно поэтому если певцы поют вживую, их выступление воспринимается особенно ярко и эмоционально. Тогда зритель чувствует связь исполнителя с залом. Его отдачу. Желание провести контакт с теми, кто знает песни наизусть и готов петь вместе с ним. Фонограмма же чаще вызывает смех и осуждение. Находящийся на сцене даже слова лишнего произнести не может, потому что сразу же будет слышна разница идеального тянущего строчки голоса, с совершенно не похожим на него, сбившимся от танцев.
Когда ведущие объявили Багирова, у Насти внутри все к верху взметнулось от предвкушения. Оказывается, она только его и ждала. До дрожи в кончиках пальцев хотелось его увидеть. Пусть так, издалека. Хотя бы три минуты…Больше она на его концерты ходить не будет. Сегодня последний, поклялась сама себе под всеобщий приветственный гул, когда певец показался на сцене…
Распущенные волосы небрежно растрепаны. На парне светло-голубые джинсы и темно-коричневая футболка. На левой руке широкие часы. Почему на него даже смотреть больно? Задалась вопросом бедная девушка, не находившая себе места.
– Руки в поднебесьеее! – закричал Стас в микрофон бодрым голосом, и зал эхом принес дикий гул в ответ. – Добрый вечеееер! Вы готовы?
– Даааа!
Заиграла музыка, но Стас вдруг поднял левую руку и снова поднес к губам микрофон:
– Подождите, остановитесь парни, – обратился к своим музыкантам, а у Насти сердце остановилось. Необъяснимое предчувствие тяжелым грузом повисло над головой. По залу прошелся растерянный шепот. – По программе было запланировано, чтобы я сегодня спел для вас «Над нами», НО… меня буквально только что посетила мысль, а почему бы не подарить вам премьеру песни, как думаете?
Со всех сторон послышались одобрительные восклицания. Настя напряженно вцепилась в ремешок сумочки. Что он делает? Разве так можно? Еще никто прежде не позволял себе менять программу на ходу, в самом разгаре концерта.
– Я написал эту песню всего месяц назад. Даже меньше. Она еще сухая. Даже не записана. Но мне так дико хочется, чтобы сегодня в такой крутой юбилей самой охренительной радиостанции страны, вы ее услышали, – зрители снова неистово зашумели, подхватывая инициативу звезды. Многие достали телефоны, приготовясь снимать незапланированную премьеру. И только, кажется, ведущие пребывали в шоке, уходя за кулисы, да и организаторы, вероятно тоже. Настя тревожно озиралась по сторонам, пытаясь зацепиться взглядом за руководителей радиостанции и понять, чем будет этот поступок чреват для Стаса, но в неярком освещении найти кого – либо было невозможно.
– Парни, осилим? – Стас снова повернулся к своей команде. Те, кажется, были потрясены не меньше Насти. Рома оглядывался на Сашу, тот в свою очередь на Артема. Что-то шептали друг другу, Стас то и дело прикладывал палец к наушнику, в котором, скорее всего, ему уже выказывали недовольство из закулисья.
– Что ж ты творишь? – еле слышно прошептала Настя, во все глаза наблюдая, как парни не совсем уверенно утвердительно кивнули Стасу.
– Ну, вот и отлично, – обрадовался парень и откинул пятерней назад волосы, закрывавшие до боли красивое лицо. Усмехнулся. – Итааак, представляю вашему вниманию мою новую песню, которая называется «Не могу ненавидеть». Это первое ее исполнение на публике. – Стас обвел свободной рукой зал, и внезапно остановил ее на Насте. – Надеюсь, ВЫ оцените! – Указательным пальцем ткнул в девушку, не отрывая взгляда от толпы. У Насти вся краска с лица сошла. Растерянно моргнула, чувствуя, как сердце рвется из груди, а потом по сторонам огляделась. Конечно, никому бы и в голову не пришло, что парень сделал это намеренно, одна она догадалась и тяжело сглотнула.
Заиграл мягкий перебор струн гитары, а потом полился бархатный голос исполнителя, проникающий под кожу, и пробирающий до мурашек. Настя забыла, как дышать, когда вдруг такой привычный жанр исполнения сменился на речетатив наполненный болью и отчаяньем.
Ради тебя разорвал душу в клочья.
Все замечают, а ты не хочешь.
Искренность, боль, слезы и страхи.
Все для тебя, а в ответ «Иди нах*»
Не могу ненавидеть. Не могу. Не верится,
Что для тебя я – юнец без права первенства.
Готов приползти, все простить и забудем.
Так нет же, ты за стеной, за мужем.
За тобой наблюдаю, как глаза твои светятся.
А мне для счастья с тобой лишь встретиться.
Не могу ненавидеть. Не могу. Не вывезу
Одиночества, как щенок на привязи.
Ты мое пламя, я на свет. Я искренний.
Ну а ты опалила, спалила искрами.
Разбередила чувства, в костёр подкинула
Надежду в счастье и сразу сгинула.
Не могу ненавидеть. Не могу. Я тонущий
В омуте твоих глаз. Не прошу о помощи.
Я, как больной, как падший ангел
За тебя готов драться в боях без правил.
Я, как слабак, признаю, что выиграла.
А ты смеешься в глаза, моя наивная.
Не могу ненавидеть, не могу. А хочется.
Растоптать свои чувства бы, да, боюсь бл*дь, воротятся…
Стас с силой сжимал микрофон, вкладывая в исполнение то, что не мог сказать словами. Все его чувства, эмоции. Они всегда выливались в строчки песен. Так ему было проще. Еще с четырнадцати лет.
Выйдя сейчас на сцену, певец сделал то, что вряд ли до него кто-нибудь себе позволял. Сорвал прописанную программу. Но ему было наплевать. Единственное, чего ему хотелось, это чтобы один единственный человек в этой десятитысячной толпе проникся тем, о чем он пел. Стас написал песню после того, как увидел Настю утром на кровати с мужем. После того, как пары выпитого литрами алкоголя испарились, оставляя после себя гнетущее тошнотворное ощущение. Но помимо этого, пришло и понимание, что он будет ждать. Сколько бы не потребовалось. Пусть срывается, злится, бесится, но если Настя однажды придет к нему и скажет « Я хочу быть с тобой», он забудет обо всем, и сойдет с ума от счастья.
Песня закончилась, и зал встрепенулся, как ото сна. Наверное, ему удалось передать все настолько точно, что народ поверил на все двести процентов. Стас прокричал «Спасибоооо, до встречи в ваших городах, когда я привезу вам самое крутое шоу», и ушел со сцены под шквальные аплодисменты. Даже не взглянул на место, на котором должна была находиться Настя. Его трясло так, как не пожелаешь и врагу. Впервые он показал настолько голые чувства другим. По сути, каждая песня певца несла в себе его переживания, невыплеснутые эмоции, нерастраченную и отвергнутую любовь. Но эта…была особенной. Это его признание. Полная капитуляция перед НЕЙ.
В коридоре на парня налетел директор радиостанции, но на удивление вместо того, чтобы рвать и метать, тот начал рассыпаться в благодарностях и крепко жать Стасу руку за то, что в доли секунд рейтинги радио взлетели до максимальных отметок. В инстаграме и твиттере посты и сториз с выступления Стаса градом заполняют ленту.
Так всегда. Стоит вывернуть себя наизнанку, как это тут же используется ради выгоды другими.
Стас подошел к гримерке и толкнул рукой дверь. Вошел и замер. Посреди светлой комнаты с большим столом, зеркалом в полстены и широким диваном стояла Настя.
– Зачем ты это сделал? – спросила едва слышно, судорожно заламывая пальцы. Как давно она здесь? Пришла снова жизни учить?
– А ты не знаешь? Ты же сказала сегодня, что мне не нужно, чтобы мы были вместе. Вот я и решил доказать, как ты ошибаешься. – Стас прошел внутрь гримерки, остановился спиной к Насте и взял со стола сигареты. Подкурил одну.
– Так не поступают. Это безответственно! Ты хотя бы подумал перед тем, как срывать программу?
Стас обернулся, затягиваясь горьким дымом.
– Это был самый обдуманный поступок в моей жизни! Чего бы он мне не стоил, даже если бы сейчас мне вместо того, чтобы пожимать в благодарностях руку, закрыли дорогу на другие площадки, я бы сделал это снова. Это моя жизнь. Мои решения.
– Ты сумасшедший, – пробормотала Настя, скользя взглядом по заострившемуся от напряжения лицу и утопая в живых глазах, в которых плещется собственное отражение.
– Какой есть, Настя. Ты же по–другому не понимаешь.
– Это ты не понимаешь. – сделала шаг вперед, срываясь на крик, но тут же постаралась взять себя в руки. – Тебе еще гулять и гулять. Серьезные отношения тебе видятся чем-то простым и таким легким, но это не так!
– Откуда ты знаешь, какими мне видятся отношения?
– Ты же девушек меняешь, как сигареты свои. Стас, я не хочу быть одной из…сколько их там у тебя? – карие глаза вдруг потемнели после ее вопроса. Настя физически ощутила, как напряжение в считанные секунды достигло максимальной отметки.
– Ты не знаешь, чего мне стоило забыть тебя! – процедил сквозь зубы и навстречу ей шагнул. Глаза в глаза. Грудная клетка тяжело вздымается, а Настя смотрит на него снизу-вверх и губы нервно кусает. – Я в таком дерьме побывал, ты представить себе не можешь. И сейчас, нагло и прямо в глаза мне говоришь, что ты мне не нужна! Я большую часть этих семи лет провел в агонии и неосуществимом желании тебя забыть. Ты песни слушала? У тебя же до хрена моих песен. Неужели так сложно было понять про кого они? Каждый гребанный трек о тебе! – Стас больше не мог сдерживаться. Отшвырнул сигарету прямо на пол и кулаки сцепил, чтобы не схватить и не тряхнуть её хорошенько. Изнутри поднималась необузданная волна гнева. – В каждой строке – ты! Я знаешь, зачем их писал? Чтобы не сдохнуть от осознания, что этого никогда не случится. Что любовь к тебе – простой мираж. Желание, которое не станет явью, как бы невыносимо я того не хотел. Чтобы рядом с тобой быть, хотя бы через песни эти. Ты же уехала не оставив после себя ничего, кроме зияющей дыры внутри меня. И если до сих пор думаешь, что ты одна из череды, то ты, Настя, просто дура!