Глава
32
Оля
– Всё готово, идёмте пить чай! – вскинув голову, прикрываю глаза ладонью от яркого вечернего солнца.
– Ооо, отлично, – спрыгивает с лестницы Саша и протирает руки о тряпку.
Давид тоже спустившись, косится в сторону Демьяна.
– Ты идёшь?
– Добью эту часть и подойду.
Бросаю взгляд на Мари, хмурым взглядом смотрящую на Дема, и разворачиваюсь, чтобы вместе с парнями отправиться в дом. Пусть поворкуют немного. В последнее время они видятся очень редко. Демьян перестал забирать её с танцев, сюда тоже почти не приходит.
Я догадываюсь почему. Его действия очень похожи на те, что совершал Давид пару недель назад. А Мариам бедняжка мучается, думая, что он нашёл себе девушку. Хотя, этого я тоже не исключаю, если вспомнить как он целовал ту девчонку в клубе.
– Тааак, что у нас тут за вкуснятина?
Помыв руки в раковине, Саша хватает с тарелки кусочек пахлавы и сразу весь закидывает в рот.
– Каайф! Оль, вы волшебницы, – жмурясь от удовольствия, сгребает меня в охапку, – Обожаю сладкое!
Я иногда не успеваю среагировать на Сашины эмоциональные проявления чувств. Вот и сейчас обескураженно смеюсь, упираюсь ему в голую грудь ладонями, пока он лезет к моей щеке, чтобы поцеловать в неё.
Этот парень помимо своей слабости к женскому полу питает почти такую же слабость к вкусной еде, это я уже успела заметить за все время нашего общения.
– Мне кажется, ты съел бы её, даже будь она не слишком вкусной.
– Ошибаааешься. Тем, что мне не нравится я себя травить не стану. Мой организм избирателен и привередлив, и выбирает только самое лучшее.
– Ну ты льстец!
За спиной раздаются шаги, вынуждая меня обернуться и наткнуться на строгий взгляд любимых глаз.
– Дава, это просто оргазм, – всё ещё жуя, произносит Саша, – попробуй.
– Оденься, Битеев! – грубо рявкнув, Давид садится на стул.
– Чё это? Я кого-то смущаю?
Отстраняется и разводит руками, демонстрируя мне всю красоту своего голого торса.
– Оль, смущаю тебя?
– Да, Саш.
– Оденься, сказал! – рявкает Дав.
Вздрагиваю, а Саня переводит на него округлившиеся глаза и тянется за рубашкой, брошенной на стуле.
– Ладно-ладно, я ж не без штанов тут хожу. Олька, думаю, торсики уже видела, правда?
Господи, ну что за человек?
– Сашка, ешь давай! – закатив глаза, разливаю им по чашкам горячий чай.
Боковым зрением замечаю, как Давид берет кусочек десерта и кладёт его в рот.
– Вкусно? – спрашиваю с затаённым предвкушением.
Ох, мамочки, ну когда у меня перестанет ёкать сердце в момент, когда его взгляд направлен на меня? Чувствую, как на щеки ползёт краска, пока он кивает.
– Да. Вы молодцы. Очень вкусно!
Обрадованно улыбаясь, сажусь рядом с парнями и съедаю несколько штук медовой вкуснятины.
Мы немного болтаем, а потом Саше звонят, и он уходит, оставляя нас с Давидом наедине.
Мариам за это время успела прибежать, взять три кусочка пахлавы с чаем, и пряча от всех взгляд, убежала обратно на улицу.
Пока Давид провожает Сашу, я мою тарелки, а потом чувствую на своей талии давление мужских рук.
Грудь тут же обдаёт приятным теплом.
– И что, много ты торсиков видела, Оль?
Тихий, но серьезный голос на ухо, вызывает россыпь мурашек и волнение в груди.
– А что? – выключив воду, разворачиваюсь в его объятиях.
Давид даже не думает сдвигаться. Нависает надо мной, поставив ладони на мойку.
– Много, или нет?
– А считать те, что в жизни, или картинки в интернете тоже? А может те, что я видела на пляже на море и речке?
От того, как в его глазах рождаются сполохи, мне улыбаться хочется. Это ведь ревность, я не ошибаюсь? Сердце сладко стучит, пока я обнимаю Давида за шею. Взгляд не отвожу, ловлю каждую эмоцию, пропуская её глубоко в себя.
– Те, что в жизни, рядом с тобой.
– Тогда три. Твой, Саши и Мишки, – отвечаю, не задумываясь.
– Мишки, значит… – сощуривается, а потом склоняется и ловит зубами мою нижнюю губу. Тянет на себя, заставляя меня податься вперед, – И почему это он рядом с тобой ходит без одежды? – шепчет мне в губы.
– Летом мы ходили на речку. А когда я бываю у него дома, то переодевается при мне. Мы знаем друг друга с детства, Давид, я его не воспринимаю, как …. как тебя.
Прижимаюсь к его губам своими, и тут же громко охаю, потому что он буквально вгрызается в меня. Руками сминает кофту на спине и целует так, будто наказывает за что-то. А я пью эту исходящую из него ревность, как изголодавшийся путник в пустыне. Мне нравится, хочу ещё.
Встречаю его напор своим, глажу короткие волосы, шею, а потом сама не понимаю в какой момент, он резко от меня отходит. На то, чтобы понять, что происходит у меня ровно секунда… Рядом с кухней раздаются шаги, и в проёме показывается Лусине.
Сердце срывается вниз. Боже, я даже не слышала, как она вошла в дом!
Она успела нас увидеть? Услышать?
– Добрый вечер, – женщина ставит на стул сумку, вонзаясь хватким взглядом сначала в меня, а потом в Давида.
Как и всегда, у меня от неё холодок по спине бежит. Пульс нарастает, потому что я лихорадочно пытаюсь придумать оправдание. Хотя бы какое-то.
Господи. Дышу. Глубоко – глубоко и натягиваю на лицо вежливую улыбку.
– Добрый.
– Здравствуй, мама, – Давиду удаётся держать лицо лучше меня.
Он целует её в щеку, а мать мягко хлопает его по плечу.
– Ну как дела? Я видела уже стену построили, молодцы! Мариам накормила вас?
– Да. Они с Олей пахлаву испекли.
– С Олей? – женщина изумленно округляет глаза, возвращая своё чрезмерное внимание ко мне.
Ох, лучше бы он не говорил. Так и слышу её язвительное «А что так? Ты же доказывала, что готовить уметь не обязательно!». Но, конечно, она этого не произносит, потому что её сын стоит рядом.
– Да. Мариам учила меня, – выдавливаю из себя через силу. – Но мне уже пора идти. До свиданья.
Протискиваюсь мимо неё, надеясь, что она всё же ничего не видела.
– Я провожу, – слышу за спиной.
И хоть в коридоре мы с Давидом одни, пока я одеваюсь и обуваюсь, а я всё равно чувствую напряжение, доносящееся из кухни. Кажется, словно этот человек может смотреть сквозь стены, поэтому максимум на что я решаюсь, это перед выходом коротко взглянуть на Давида. Он в свою очередь, тянется для того, чтобы открыть дверь, подмигивает и успевает сжать мои пальцы перед тем, как я выскакиваю на улицу.
Жуть. Меня в прямом смысле морозит.
На крыльце сталкиваюсь с Демьяном и Мариам. Она тупит взгляд, а он держится немного подальше. Вероятно, её мать уже успела испортить настроение и им.
Попрощавшись, я отправляюсь домой. Покупаю батон в магазине, и неторопливо бреду по улице. Погода сегодня замечательная. Весна давно разбудила природу. На деревьях колышутся от легкого ветра салатовые листья, сквозь которые пробирается оранжевый свет почти закатившегося за горизонт солнца. Даже воздух такой, что его хочется вдыхать глубже, заражаясь теплом.
Около подъезда достаю ключи из сумки, открываю дверь, собираясь зайти внутрь, как её вдруг ловит крупная мужская рука.
От неожиданности ойкаю и отскакиваю. Тот, кому она принадлежит высокомерно скалиться.
– Испугалась, малышка?
Меня передергивает всю, потому что я узнаю его. Гена, кажется так, его называл папа, обсматривает меня склизким взглядом, останавливаясь на неглубоком декольте майки. Тут же запахиваю куртку, вызывая у него еще более неприятную улыбку.
– Не испугалась. Просто неожиданно.
Я видела его несколько раз с отцом. Они неподалеку от дома сидели за столиком и пили. Дома у нас он с того самого раза не появлялся.
– Ну и правильно. Я тебя не обижу, – протягивает руку и пытается взять локон моих волос, но я отступаю.
– Что Вам нужно?
От неприязни и брезгливости воротит. Нет, он не выглядит бомжом, или что-то в этом роде. Пугает сам факт того, что он беспросветно пьет, и ещё смотрит на меня, как на что-то, чего ему очень хочется.
– Скажи бате, что я жду его внизу. Телефон свой в ремонт отдал, не могу ему позвонить. А к Вам меня с некоторых пор не приглашают.
Мне кажется, или его тон звучит обвинительно?
– Ладно.
– Спасибо, – а потом достаёт из кармана шоколадку и протягивает мне, – а это тебе.
Кошусь на шоколад, отрицательно мотая головой.
– Не нужно. Я не ем.
– На диете что ли?
– Да.
Пусть будет так.
– Да ну. Ты вон какая ладная вся, худая, куколка настоящая. От одной шоколадки не потолстеешь. А мне приятно будет.
Меня передёргивает. Стараясь, не выдать настоящих эмоций, улыбаюсь и уверенно шагаю к двери.
– Спасибо, съешьте сами!
Не знаю кого благодарить – провидение или соседку с третьего этажа, которая как раз в этот момент выходит из подъезда, но я прошмыгиваю внутрь, успев при этом и с ней поздороваться и буркнуть «До свидания» этому отвратительному человеку.
Испытывая внутреннюю дрожь, вхожу в квартиру. Отца нахожу в зале с бутылкой пива и сидящей рядом Алиской. Открываю рот, чтобы сказать ему о том, что его ждет его дружок, а потом передумываю. Не хочу, чтобы он с ним общался.
– Привет, – здороваюсь с семьёй.
– Ося пришла, – бежит ко мне сестренка, а папа поворачивает голову и кивает.
– Привет, малышка, – целую её в пухлую щечку. – А где мама?
– Хороший вопрос, – с укором выдаёт отец, – Мне тоже интересно куда твоя мать пошла, как только привела ребенка домой.
Не знаю что ему ответить на реплику, поэтому просто разворачиваюсь и ухожу в свою комнату.
– Оль, – доносится криком из зала.
– Что? – отвечаю также повышенным голосом.
– Ты Генку там не видела? За столом не сидел?
Размышляю всего секунду.
– Нет. Никого не было.
– Ладно.
Выдохнув, переодеваюсь и сажусь за историю.
Глава
33
Давид
– Что это она готовить решила научиться? Её же всё устраивало.
Когда закрываю за Олей дверь, мама выходит из кухни.
– Ну, видимо, передумала, – прохожу по коридору к лестнице.
– Поняла просто, что никому она не нужна будет неумёха такая.
Резко оборачиваюсь от толчка злости в груди, но приложив все усилия, гашу её, чтобы не выплеснуть на мать.
– Мам, не суди других.
– Да я и не пытаюсь, – смотрит на меня придирчиво и подходит ближе, – Как там Ани? Я слышала, вы переписываетесь!
Хм. Это что же? О том, что мы иногда перебрасываемся сообщениями в курсе всё семейство?
– Переписываемся. Всё в порядке.
– Девочка уже соскучилась по тебе.
– До лета совсем немного осталось. Я пойду, мам. Мне ещё курсовик писать.
– А потом ты куда?
– С парнями посидим, – разворачиваюсь и начинаю поднимать наверх.
– Сами?
– Да.
Сделав часть задания, переодеваюсь и отправляюсь в бар.
Перед входом набираю Олю, и мы немного болтаем. Хочу к ней рвануть, но она говорит, что ещё зубрит тему, поэтому не дёргаюсь. Она молодец, что старается в учёбе. Потом собирается с Мариам в юридический поступать, и это тоже очень похвально. Оля целеустремлённая, у неё обязательно всё в жизни получится.
Попрощавшись, вхожу в бар и отыскав парней, направляюсь к ним.
Падаю на пустой стул.
– Здорово. Давно сидите?
Взяв бутылку водки, наливаю немного в пустую рюмку.
– Минут двадцать. – отвечает Сашка, – Ты где был?
– Да так. – опрокидываю в себя алкоголь и машинально кривлюсь. Трахею жжет, привкус дерьмовый. Подцепив пальцами лимон, отправляю его в рот. – Лучше б коньяка взяли.
– На что у меня денег хватило, то и взял, – разводит руками друг, а потом опирается локтями на стол и стреляет в меня вопросом: – Слушай, Дав, ты с Олькой мутишь?
Лимон в горле застревает, я машинально напрягаюсь. С усилием протолкнув его в пищевод, утыкаюсь в Битеева взглядом. Врать бессмысленно, раз уж он заметил. И хоть Оля просила никому не говорить, да и я думал придерживаться этого плана, всё же выложить придётся.
Достав из кармана пачку сигарет, выбиваю одну на ладонь и подкуриваю.
– Да. А что? – глубокой затяжкой пропускаю дым в лёгкие.
Боковым зрением замечаю, как Демьян выкатывает на меня глаза.
Знаю, что они думают, но плевать. Если бы мне нужен был совет, я бы обратился к ним. Сейчас ж всё есть, как есть, и я не жалею.
– Тебе ж уезжать через несколько месяцев, – в интонации Битеева обвинение.
– И что? Это время могу провести с ней.
– А она в курсе, что ты с ней просто время проводишь? – подключается Демьян.
– В курсе. Я не скрываю ничего. Но обсуждать ее с вами не собираюсь.
Эти двое переглядываются между собой, пока я выпускаю серое облако вверх.
– А Мариам знает? – Дем сощуривается.
– Пока нет. Но думаю, Оля скоро расколется. Она любит сестру, долго прятаться не сможет.
– А ты ее любишь?
– Кого?
– Мариам.
– Что за вопрос? – рявкаю, не понимаю при чём тут вообще Мариам.
– Простой вопрос. Если любишь сестру, заметил бы, что ей, как и тебе, хочется хотя бы иногда жить.
Отзеркаливает мои эмоции Дем. В глазах молнии, ощетинился весь.
– О чем ты?
– Завтра ее одноклассники в парк идут, она тоже хочет. Слышал сегодня ее разговор с Ольгой.
Задумываюсь на мгновение. Про парк знаю, Оля говорила. Мы как раз там и собирались встретиться. Но о том, что туда хочет пойти сестра я не в курсе.
– Да? Мне ничего не говорила.
– Предложи отцу поехать с ней.
Всматриваюсь в друга, пытаясь понять на кой черт ему это. Знаю, что его бесит иногда то, что сестру дома держат, но зачем так откровенно лезть?
– А в чем наезд, я не пойму?
– Никакого наезда. Просто слышал, как она говорила, что пойти хочет, но боится, что не пустят. Думаю, если ты предложишь ее сопровождать, ваш отец будет не против. Олька тоже там будет.
Ну, в принципе, он прав. Мари и так постоянно сидит в четырёх стенах, думаю проблемой не будет вытащить её куда-то. И Оля будет рада.
– Да можно, почему бы и нет.
Удовлетворенно кивнув, и словно даже расслабившись, Демьян наполняет все три рюмки водкой. Ударившись ими, мы выпиваем алкоголь и переходим на другие темы. Я периодически проверяю мобильный на предмет пропущенных, но их нет. Учится моя девочка.
Знаю, что нужно держать мысли в узде, но не получается. Каждый день позволяю эмоциям брать верх надо мной и думать об Оле чаще, чем это положено.
– Смотрите, кого я к нам привел!
Улыбаясь чеширской улыбкой, Саня подталкивает к столу трёх девчонок. Мысленно закатываю глаза. Сам же спрашивал про Олю, и привёл этих. Нет, девчонки вроде что надо. Высокие, привлекательные, в коротких платьях. Всё, как должно быть для знакомства в клубе, но мне это не нужно.
Представившись, они садятся рядом с нами. Блондинка Аня улыбнувшись мне, предлагает выпить за знакомство. Выпить я не против, но сразу ставлю в известность о том, что знакомство развития иметь не будет. В отличии от меня, Демьян и Сашка своих девчонок не отшивают.
Я же, потусовавшись ещё немного, прощаюсь с ними и вызываю такси. Начинает клонить в сон от выпитого алкоголя, а завтра ещё дохрена всего в универе сдавать.
Пока жду, решаю написать Оле. Время почти одиннадцать, может ещё не спит.
«Выучила всё?»
Сообщение прочитано сразу. Не спит!
Не дожидаясь её ответа, набираю заученный наизусть номер.
– Алло, – слышу, как улыбается, и от этого теплеет в груди.
– Привет.
– Привет.
– Да, выучила. Погоди минутку. Оль, я тогда пойду, – мужской голос на заднем фоне мгновенно натягивает струны внутри меня. – Ага, пока. – Слышится чмок, а потом снова улыбающийся голос, – Прости, с Мишей прощалась.
Внутри меня всё в цунами обращается.
– Не понял. Ты не дома что ли?
– Нет. В магазин ходила.
– В одиннадцать вечера? – И тут я догоняю, – Отец послал?
Мгновенная запинка с её стороны кипятит меня. Вот же урод!
– Да. За пивом. Но тут близко. В магазине я с Мишей столкнулась, вот он меня домой и провёл. А ты как?
Как я? Убивать хочу, вот как я!
На парковку в этот момент въезжает машина с шашечками на крыше, и я, подойдя к ней, ныряю внутрь. Прикрыв трубку рукой, диктую Олькин адрес.
– Нормально. Выйди через десять минут, я подъеду.
– Правда?
От того, как она радостно вскрикивает, моя злость слегка гасится, но не до конца.
– Да.
Скинув вызов, откидываюсь на сидении, и стараюсь успокоить внутренний ураган. Ногой нервно стучу по резиновой подкладке, пальцами тарабаню по колену.
Значит, её папаша снова бухает. А Миша… Блядь, меня бесит этот Миша. И поцелуи их в щеки тоже бесят. И то, что он домой её провожает. Вечно он крутится рядом. Умом понимаю, что она к нему как к другу относится, но один факт того, что он с ней всю жизнь и так останется и дальше меня подрывает.
Когда приезжаю, Оля как раз выходит из подъезда.
Тут же врезается в меня и обняв руками за шею, прижимается горячими губами к моим. Как же я обожаю её проявление эмоций. Без жеманности, без лишних мыслей так открыто льнет ко мне, не боясь показать, что соскучилась.
Так и не обуздав ревность и злость, сгребаю её в охапку. Языком толкаюсь во влажный рот. Беру. Беру всё, что она мне даёт. В пах тут же устремляется вся кровь, раскочегаривая меня ещё сильнее. Один Бог знает чего мне стоит всегда держаться в рамках дозволенного с ней. Попросить её стать моей во всех смыслах мне не позволит совесть, хотя я одуреть как хочу эту девочку.
– Почему ты приехал? – оторвавшись от меня, смотрит прямо в глаза.
Не могу отпустить сейчас, потому что только так звери внутри меня забиваются по клеткам.
– Подумал раз уж ты закончила учиться, то можно тебя ненадолго украсть из дома.
Ослепив меня улыбкой, Оля касается губами моей скулы. Едва не вою от удовольствия.
– Правильно подумал. Я не хотела тебя отвлекать, думала ты с ребятами общаешься.
– Они нашли себе девчонок, – запускаю пальцы ей в волосы, и чувствую, как Оля напрягается.
– А ты? – застывает в моих руках.
Смешная такая.
– А я здесь.
Оттаяв, устремляет на меня взгляд и целует теперь уже подбородок.
– Ты не говорила, что твой отец снова пьёт, – провожу большим пальцем по её щеке.
– Он не часто. И в основном только пиво. Домой никого не водит, поэтому всё нормально, – взяв меня за руку, тянет на скамейку около подъезда.
Я сажусь, а она опускается ко мне на колени.
– Это ненормально, Оль, – обнимаю тонкую талию, а сам носом провожу по её шее.
С ума схожу от её запаха. Все рецепторы как красные лампочки в организме пищать начинают. Прижимаюсь губами к мягкой коже, Оля откидывает в сторону голову и шумно дышит.
– Всё в порядке, правда. Не переживай. Я и сама хотела пройтись после такого количества исторических фактов.
Отстраняюсь, чувствуя, как снова начинаю злиться.
– Ночью! Одна! В магазин, где куча алкашей!
– Ну всё хорошо же. Миша меня провёл.
Снова этот Миша!
– Давай договоримся, что больше ты поздно не ходишь. А если отец заставит, значит звонишь мне и я разберусь.
– Не надо, – тут же испуганно вонзается в меня взглядом, – Пожалуйста, Давид. Сейчас всё относительно нормально. Я не хочу, чтобы его опять что-то стриггерило. Если будет хуже, я скажу тебе.
– Обещай!
– Обещаю! И ты пообещай!
Меня не отпускает, но ради неё я это делаю. А потом подталкиваю к себе её лицо и нахожу губы. Глажу их своими, успокаиваясь. Прикусываю, запускаю в рот язык. Хочу съесть, настолько вкусная! Нереальная. Пока ещё моя…
Глава
34
Оля
– Привет, девчонки!
Давид в зеркале заднего вида наблюдает за тем, как мы с Мариам забираемся на заднее сиденье машины.
– Привет, – улыбается Мари.
– Привет, – сажусь позади него я, и Дав тут же протягивает назад руку, чтобы погладить меня по колену.
Этот жест не остаётся незамеченным его сестрой, но с некоторых пор она в курсе наших отношений, поэтому Мари никак это не комментирует. Она пока привыкает.
Я призналась ей пару дней назад. Боялась жутко. У меня буквально тряслись колени, но скрывать от неё больше я не могла. Чувствовала себя лгуньей и предательницей. Поэтому выложила всё подчистую, но вместо ожидаемого удивления и урагана эмоций, Мари тихо сказала «Я почему-то так и думала». Оказывается, она что-то подозревала ещё с того дня, как Давид защитил меня перед её матерью, а потом поехал за мной следом, но не решалась спросить.
Конечно, оставить этот факт без упоминания об Ани и их будущей свадьбы она не смогла, но я рада, что в итоге она приняла всё, как есть, и не разорвала со мной дружбы.
– Ну что, погнали? – спрашивает Дав, выезжая с парковки дома молодежи.
Сегодня у нас запланирована ночевка в доме Даниелянов. Мариам вчера пригласила, а я не смогла отказаться. Хватаюсь за любой повод, чтобы побыть с Давидом вместе.
Мы приезжаем около восьми и почти сразу следом за нами подтягиваются Саша с Демьяном. Тигран и Лусине сегодня в гостях, поэтому мы без зазрения совести оккупируем гостиную, усевшись прямо на полу.
– Ну что, в картишки? – заговорщицки трет ладони Битеев.
– А давайте.
– На раздевание?
– Саня, в зубы дам, – вручает ему колоду Давид и опускается рядом со мной.
– А чё сразу в зубы? Пошутить нельзя?
– Нельзя!
– Ну, раздеваться можем мы, а девчонки посмотрят, – хитро подмигнув нам, бедный тут же стонет от толчка ему в ребра, прилетевшего от Демьяна.
Мы с Мари смеёмся, а Дав как бы невзначай кладёт ладонь мне на колено и гладит его, при этом смотря в свои карты. Иногда мне кажется, что он, как и я, не в состоянии контролировать желание прикасаться ко мне. И это чертовски приятно – знать, что ему мало меня.
Парни пьют пиво и грызут чипсы, пока мы играем первую партию. Выигрывает её Саша. Зато следующую – я, и снова я. И эту партию я тоже почти завершаю под откровенное негодование парней. Осталось всего пара ходов.
Мари видит то, чего не замечают ворчащие ребята, и тихо посмеивается.
Дав, заметив её смешки, тут же внимательно ввинчивается в меня взглядом, а потом резко достаёт из моего рукава пару карт.
– Она мухлюет, – взрывается обвинительно Саня, а я со смехом подскакиваю с места.
– А ну, иди сюда, – сощурив свои карие глаза, Дав медленно поднимается следом.
– Неа, – мотаю головой, – вы такие смешные, когда не можете выиграть, – отступаю назад, пока он надвигается на меня, – ворчите, нервничаете. Ну такие пупсики!
Взвизгнув, выбегаю из зала, потому что на этих словах Давид резко дергается вперед, грозясь поймать меня, и несусь по коридору.
– Я же поймаю, – доносится прямо из-за спины, когда я бегу вверх по ступеням.
– Не получится!
Но у Давида получается. Поймав меня прямо посреди лестницы, и зажав руками, он накрывает мои губы своими.
– Ах ты аферистка маленькая, – хохотнув, глубоко целует.
– Не вам же всё время выигрывать! – обнимаю его за шею и с готовностью встречаю движения его языка.
– Неважно каким способом?
– Неа!
Остаток вечера мы играем уже честно. Родители Мариам и Дава приходят около десяти, и парни тут же собираются на выход. Проведя их, мы с Мари прибираем в зале, а потом пожелав всем спокойной ночи, уходим в комнату.
Благо, что ванная комната у них на втором этаже. Лишний раз не придется пересекаться с Лусине. Она сегодня странно на меня смотрела, когда мы приносили на кухню тарелки.
Я беру свою пижаму и наспех принимаю душ, чтобы не создавать очередь, а когда выхожу, сталкиваюсь лицом к лицу с Давидом.
– Придёшь ко мне? – шепчет он, нависая сверху и не давая пройти.
Широко улыбаюсь, чувствуя, как к щекам приливает краска.
– Да. Только пусть Мари уснёт сначала.
– Окей. Буду ждать, – проведя большим пальцем по моему подбородку, он легко касается моих губ своими и только после этого отходит в сторону.
Прикусывая губу, залетаю в спальню Мариам. Сердце прыгает, как на батуте. Не улыбаться не получается вообще.
– Оль, ты светишься, как новогодняя ёлка.
Теперь я знаю как выглядит улыбка с грустинкой. Именно такой она меня обдаёт за последние дни.
– По-другому не могу, – прохожу и сажусь на диван, который мне всегда выделяют для сна.
– Понимаю, – опускает взгляд на свои руки, сложенные на коленях, – и завидую тебе. Давид так смотрит на тебя… я не помню, чтобы он хотя бы раз так на кого-то смотрел. Даже на Ани, – у меня в груди ёкает, – а Демьян на меня нет.
– Ты ошибаешься, Мари. Я видела его взгляд, там совсем не безразличие.
– Сомневаюсь. Я вообще не понимаю ничего. Иногда мне кажется, что и правда он ко мне что-то чувствует, а потом всё меняется и это ощущение исчезает.
Я не знаю, что ей сказать и как поддержать. Ведь я сама согласилась на такой формат отношений, как у нас с Давидом. А Демьян… даже если ему и нравится Мариам, он не пойдёт на это и не попросит её, потому что Мариам – это не Давид. Ему в отличии от сестры позволено намного больше.
Подхожу к подруге и крепко её обнимаю. Она тут же обнимает в ответ и мы просто сидим, позволяя друг другу молчаливо поделиться своими страхами и грустью.
Когда Мари засыпает, я осторожно выбираюсь из её комнаты и тихо ступая по ковру, подхожу к спальне Давида. Опустив ручку, вхожу внутрь.
В его комнате темно, и на мгновение мне кажется, что он спит. Улыбнувшись, уже разворачиваюсь, чтобы уйти, когда слышу:
– Далеко собралась?
Сердце от радости взлетает, и я резко оборачиваюсь.
– Ты не спишь?
– Нет, конечно. Я же сказал, что буду ждать. Иди сюда.
Меня скручивает от понимания, что мы снова в его комнате. Как в ту самую ночь, когда между нами всё изменилось.
Подхожу к кровати и забираюсь под одеяло. Ложусь на бок, лицом к нему и Давид проделывает тоже самое. В темноте не видно его глаз, но я чувствую затяжной взгляд, обжигающий мои губы.
Дав накрывает мою талию и подтягивает к себе, вынуждая уткнуться носом в его грудь.
Мне тут же бьёт в голову аромат его геля для душа. Горячее тело, прижатое ко мне полностью, вызывает мурашки. На Давиде из одежды только трусы, судя по тому, что я чувствую его голую кожу ног и торса.
– Далеко так улеглась. Боишься? – горячее дыхание обдаёт мой висок.
В горле пересыхает, а пульс грозится вырвать вены.
– Нет, просто.. мы же не будем…? – обрываюсь на половине фразы, не в состоянии её произнести до конца, а потом чувствую как Давид улыбается.
– Нет, Оль. Я тебя не для этого позвал, – его большой палец пробегается по кромке моей майки, и соприкасается с кожей.
Я мгновенно вспыхиваю, с облегчением позволяя себе прикоснуться к его груди. Боже… это впервые я так трогаю его. Без барьера из рубашки или свитера. Кожу покалывает мелкими иголочками, которые пропускают через себя эйфорию. Мужская кожа упругая, гладкая, с редкими жесткими волосками. Мне до безумия нравится.
Поднимаю взгляд и тянусь к любимым губам. Давид переносит руку мне на затылок и запускает в волосы пальцы. Пропускает сквозь них локоны, рождая из недр моего организма рой обезумевших мурашек, а потом нежно целует меня. Не углубляя поцелуй, просто водит своими губами по моим, а я горю заживо от этой невинной ласки.
Прижимаюсь к нему крепче, и чувствую, как он обняв меня двумя руками, укладывает сверху на себя. Я слегка поднимаю голову, наконец видя его серьезные глаза. Пробирает, Боже, как его взгляд пробирает. Кончиками пальцев обвожу красивые губы, а Дав в этот момент прикрывает глаза.
– Мне кажется, я тебя.. – шепчу, не в состоянии оторваться от него.
– Не надо, – перерывает меня, открыв глаза, – мы договаривались, Оль.
В горле вырастает клубок, режущий и острый, словно сделанный из колючей проволоки, но я согласно киваю. Договаривались, да…
Я помню. Никаких обещаний и признаний. Вот только они рвутся изнутри, будто я чайник, а все мои чувства кипяток, готовый выплеснуться наружу при малейшей возможности.
Давид несколько секунд задумчиво смотрит на меня, а потом снова укладывает рядом и обнимает. Настолько крепко, что я не могу вдоха сделать. Чувствую тяжелое биение его сердца и смаргиваю выступившие слезы.
Обхватываю его рукой, и прижимаюсь так сильно, как только могу. Не плачу. Я не плачу. У нас ещё есть время побыть вместе.