Глава 9
Обратно ехали молча. Алек пытался сопоставить немногочисленные, но уже противоречащие друг другу факты. В конце концов он решил надеяться на ребят и их расследование. И мысли незаметно перекинулись на Леру. Нет, что-то в этой девушке никак не давало Алеку покоя.
В отделе собрались уже все. Он больше не спал. Работа кипела, но работа безжизненная и тихая. Напряжение витало в воздухе. Алек всё отдал бы, лишь бы вернуть прежнюю атмосферу лёгкости.
– Вот и последняя партия, – попытался пошутить Руслан. Вышло нелепо. Серьёзность больше была ему к лицу.
– Смерть наступила в результате двух ножевых ранений. Именно, в результате второго в область грудной клетки. В крови найдено небольшое количество алкоголя. Никаких наркотических веществ, ядов, ссадин или следов борьбы, – первым докладывал Олег.
Вопреки обыкновению, на доске не появлялись новые снимки. Олег только положил отчёт о вскрытии на стол Шустова и поспешно вернулся к рабочему месту. Внешняя хладнокровность дорого обходилась ему.
Следующим говорил Андрей. Он вышел к доске и на одном дыхании, глядя отсутствующим взглядом в стену, доложил обо всём, о чём нужно было докладывать а официальных отчётах. Шустов был доволен. Алек едва сдержался, чтобы остаться на месте. Это был не Андрей. Андрей никогда не говорил так.
Камеры оказались отключены. У многих из знакомых Влада алиби. Настоящих подозреваемых нет. Андрей составил список близких друзей, которые теоретически могли иметь мотив и возможности. Но Алек знал, что Андрей в этот список и сам не верит.
Макс прикрепил к доске распечатки звонков и сообщений, молча вернулся к своему месту, накинул капюшон и наклонился над потухшим экраном ноутбука. Потом говорила Камилла и рассказала обо всём, что удалось узнать от Леры. Или почти обо всём. Ведь Алек не стал говорить о своих предчувствиях.
– Как по нотам. – Знакомая фразочка в словах Андрея приободрила Алека. – Абсурд. Он соединяет оба случая.
– В первом – проникновение в тщательно охраняемый особняк и чисто мужское убийство. Во втором – свободный вход в квартиру и главный подозреваемый – неизвестная девушка, – подхватила Камилла.
– И тени, – вставил Макс, подняв голову, но капюшон не снял.
– И тени, – эхом отозвался Алек. И снова всплыли перед глазами недавние воспоминания. Тени. Они не могут быть случайностью. Слишком много совпадений.
– Хватит разговоров. Едем.
Руслан вскочил. Инстинктивно за ним встал и Макс. Остальные не пошевелились. Камилла смотрела на временного начальника с нескрываемым равнодушием, Андрей – с осуждением. Олег так вообще не смотрел. Он демонстративно отвернулся к окну. Алек обвёл взглядом кабинет, выбирая, к какой группе ему пристать.
– И куда же? – в другой ситуации этот вопрос Андрея, так похожий на неповиновение, рассердил бы Шустова. Но сейчас он только вздохнул и ответил:
– На место. Надо сделать окончательные выводы.
Андрей не сказал ни слова, но встал и прошёл в коридор вслед за Русланом. Едва ли он рассчитывал на прояснение. Просто не было других вариантов.
Макс выглядел самым бодрым. Он переменился мгновенно. Наверное, придумал очередную теорию. Запустив руки в карманы, но всё-таки не снимая капюшона, он шёл следом за Андреем. Алек и Камилла одновременно подчинились. Алек – со странной надеждой и зарождающимся азартом, Камилла – обречённо. Она обнимала себя руками, её волосы скрывали бледное лицо. Она не могла ещё отойти. А Алек, к собственному удивлению, обнаружил, что полицейский в нём взял верх над человеком. Олег замыкал шествие. Он задержался, чтобы остановить Нику, которая хотела было ехать на место с остальными. Алек заметил это краем глаза и поднял ладонь в знак согласия. И Ника улыбнулась. Её улыбка была последним, что Алек увидел, ступая на лестницу.
– Это бесполезно, – резко заявила Камилла, как только машина тронулась. Они с Алеком ехали вдвоём. Снова.
Руденко промолчал. Затевать разговоры о Владе не хотелось. Думать о деле не имело смысла. Скоро всё решится. Не мог убийца, будь он хоть тенью, не совершить ни одной ошибки, не оставить ни одного следа.
Алек вспомнил про Леру, про её слова о девушке. В памяти всплыл и доклад Олега. «Обнаружили алкоголь». Но Влад не мог заезжать в клуб. Значит, к нему пришла девушка, вместе они выпили, и…
Алек оборвал мысль и повернулся к окну. Опершись подбородком о ладонь, он разглядывал разводы на стекле. Неясные рисунки появлялись и, играя на струнах воображения, растворялись, сменяли друг друга. Алек следил за этой игрой теней и чувствовал, как приближается к какой-то мысли, очень важной мысли, которая всё ускользает сквозь пальцы.
А брызги на стекле размывали краски дня, и сливались в единое цветное пятно плывущие мимо дома, деревья, прохожие, машины. Только небо, мутное и серое, поглощённое разводами, оставалось неизменным. Чистые кудрявые облака смешивались с грязными каплями, и эта смесь кружилась и вилась перед глазами.
И вдруг остановилась. Замерли и пятна на стекле. Голос Камиллы заставил Алека оторваться от их разглядывания и открыть дверь машины.
В третий раз Руденко входил в квартиру Влада. Сосредоточенный, уверенный, теперь он подмечал детали с равнодушием идеального полицейского. С таким же вниманием рассматривали обстановку, изредка переглядываясь, Руслан и Андрей. Алек шёл точно за ними.
В гостиной всё оставалось прежним. Руслан первым переступил порог, остановился, уперев руки в бока, и долгие пять минут стоял неподвижно, потом сделал жест остальным и прошёл к окну. Алек и в этой отмеченной смертью комнате чувствовал себя более уверенно. Он другими глазами посмотрел на следы крови на ковре, глазами математика, отмечая их расположение. Он придал значение и столику у дивана, неровно сдвинутому к центру, и бокалам на нём. Бутылку, должно быть, забрали на экспертизу.
В прошлый раз Алек искал то, что выбивалось из общей картинки, сейчас он оценивал самые обычные вещи, пытаясь эту самую картинку разгадать. И прошлое медленно вставало перед ним.
Смятый плед дивана и неровно разложенные подушки. Сдвинутый ковёр. Столик в центре. Два бокала.
Влад лежит на диване, в одежде, закинув руки за голову. Или нет, бессильно откинувшись на его спинку. И тут звонок. Он вскакивает. Ковёр скользит и сдвигается. Он идёт к двери, открывает и возвращается уже не один. Вдвоём они садятся на диван. Влад, не вставая, тянет на себя столик, откупоривает бутылку, разливает вино по бокалам. Они пьют…
– Что по экспертизе? – неожиданно спросил Алек. На него сразу уставились коллеги. Похоже, он прервал какие-то обсуждения.
– Ничего, – спокойно ответил Олег. – Данных много. Волосы, отпечатки принадлежат нескольким десяткам разных лиц. Здесь много гостей было. На бутылке отпечатки Влада. На бокалах и цветах чисто, как в первом деле.
– Бокалы со стола? – Андрей понял, куда клонит Алек.
– На одном – Влада, на втором чисто. Взяли ещё ночью.
– Она была в перчатках, – пробормотал Алек и обошёл комнату.
Перчатки. Это её образ. Никаких подозрений. Она не пьёт. Он успевает опустошить бокал. Они говорят. Должно пройти время. Час, значит, они знакомы, хорошо знают друг друга. Друзья? У Влада слишком много друзей.
– Ты говоришь о девушке? – спросил Макс. Почему-то именно эту фразу Алек выловил из разговора.
– Соседка слышала, – снова пояснила Камилла. Макс вызвался проверить показания, но Андрей остановил его.
– Девушка. Всё сходится, – коротко подытожил он.
– Но убийство Нагилёва… – Макс попытался было протестовать.
– Они не связаны, – неожиданно для всех подключилась Камилла.
Она сказала это с такой непоколебимой уверенностью, что Алек не сразу осознал смысл её слов. Он ведь и сам думал об этом. Думал, но сомневался. А Камилла не сомневалась. Она тряхнула головой, откинула с лица волосы и скрестила руки на груди, наслаждаясь произведённым эффектом.
– Подражатель, – прошептал Макс, и глаза его загорелись.
– Верный ход. – Камилла щёлкнула пальцами и принялась мерить шагами комнату. – Убийство Нагилёва произвело фурор, только о нём и говорят. У Влада много недоброжелателей. Да кто угодно мог подстроить убийство под серию.
– И запугать Влада тенями, – с недоверием добавил Андрей. Но на его слова никто не обратил внимания.
– Главная и единственная подозреваемая – неизвестная девушка, которая заходила в квартиру Влада Акимова за час до его смерти, – подытожил Руслан. И голос его звучал гораздо бодрее, чем раньше. – Руденко, Стрельцова, на вас клуб. Вихров, пересмотри ещё раз звонки и сообщения. Элинский, с Вихровым. Андрей, а ты со мной, обсудим.
Так резко и по фамилиями, прямыми приказами Шустов ещё не говорил. Тон его, конечно, Алеку не понравился. Но он подчинился беспрекословно и уже в третий раз за день сел в одну машину с Камиллой.
– Горьковский? – уточнила Стрельцова, берясь за руль.
Алек кивнул. Он хотел предложить повести, но передумал. Камилла не любила ездить в роли пассажира, особенно когда пыталась отвлечься.
Горьковским клуб называли по совершенно простой причине: он стоял на улице Горького. Это было одно из мест, где Влада справедливо называли завсегдатаем. Алек и сам не раз оставался с ним в Горьковском. Этот клуб ему нравится больше многих. Аккуратное небольшое заведение с привлекательной, не режущей глаз обстановкой, неплохим меню и не слишком сильно гремящей музыкой.
Алек потянул за ручку, дверь под аккомпанемент колокольчиков открылась. Молодой официант подскочил к гостям, Алек жестом остановил его. Можно было пойти по лёгкому пути и показать удостоверение. Но Алек решил не раскрывать себя. Ещё в машине он скинул пиджак и снял галстук, теперь же расстегнул верхние пуговицы рубашки, подвернул рукава и немного взъерошил волосы.
Камилла только закатила глаза, глядя на его фокусы, и осталась в стороне. Алек же, нацепив легкомысленную полуулыбку, прошёл к столику, за которым трое девушек под звон бокалов о чём-то громко спорили.
– Дамы. – Алек шутливо поклонился и вальяжно раскинулся в кресле рядом. Девушки отвлеклись от спора и с любопытством его рассматривали.
Единственное, чего хотел Алек – уйти, сбежать от этих пристальных насмешливых взглядов. Но он продолжал играть роль. На трюки Влада Алек насмотрелся вдоволь. Повторить их оказалось непросто. Но девочки поддались. После короткого шутливого разговора они смотрели уже с интересом.
Не зря Влад говорил, что в Алеке скрыт талант.
– Ты откуда такой? – осушив очередной бокал вина, заплетающимся языком спросила самая яркая из девушек. Яркая в прямом смысле слова. Её одежда представляла собой странную смесь всех возможных тканей и оттенков. Макияж занял всё лицо, и для красоты, а она, безусловно, могла быть красива, не осталось места. Даже светлые волосы были выкрашены на концах в зелёный.
– Разве это имеет значение? – протянул Алек и подмигнул на самом деле Камилле, которая наблюдала со стороны за представлением. Но яркая девушка подумала, что подмигивание предназначалось ей.
– Тебе, надеюсь, не надо уезжать обратно?
Она встала, обошла вокруг кресла Алека, поглядывая на его колени. Руденко поспешил разочаровать её.
– Уезжать-то как раз надо, девочки, извините, не сегодня.
Яркая девушка показно обиделась, вернулась на место и подлила себе ещё вина. Пока она была занята напитком, Алек повернулся к двум её соседкам.
– Знаете, я к вам не просто так, – многозначительно начал он.
Одна из девушек хмыкнула. Вторая явно заинтересовалась. Именно на неё Алек и смотрел, когда продолжал говорить.
– Я ищу одну особу и ничего о ней не знаю. – Он усмехнулся, закинул ногу на ногу. Интерес девушки только распалялся. Алеку это и нужно было. – Она была с Владом Акимовым.
– С Владиком? Ты про какую из них?
Алек ждал такого ответа. Одно то, что девушки знакомы с Владом, давало шанс. И Алек стал копать глубже.
– Последнюю.
Одно слово. Алек прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Девушки переглянулись и задумались. Вспоминали. Алек воспользовался молчанием, чтобы передать взглядом Камилле, что всё складывается, как надо.
– Чёрненькая? – наконец неуверенно предположила девушка в фиолетовом платье до колен. – Низкого роста в одежде ещё такой странной, чёрной. Кофточка такая на один рукав и брюки широкие, в перчатках ещё.
Перчатки. Алек мысленно зацепился за них, но смятения своего ничем не выдал.
– Похоже, она. Ещё что-нибудь?
Девушка старалась припомнить. Алек надеялся напасть на след. Камилла ждала у выхода. Она успела уговорить с помощью удостоверения официантов, чтобы не помешали разговору, ну или допросу в неформальной обстановке.
– Я её с Владом здесь видела. Никто, говорят, не знает её, даже имя. Она называет себя Шэдоу.
Алек махнул Камилле. Всё равно ничего больше не узнать.
– Уголовный розыск, капитан Стрельцова, поедем в отдел для составления фоторобота. – Камилла включилась в игру.
Девушка и сопротивляться не стала. Она послушно поднялась и, всё косясь на Алека, вышла из клуба и села в машину. Фоторобот составить удалось. Внешность Шэдоу нельзя было назвать яркой, но что-то интересное в ней было. Алек рассматривал фоторобот досконально, изучил каждый его сантиметр и пришёл к странном выводу. Это лицо было ему знакомо. Высокий лоб, большие серые глаза, острые, но в то же время красивые в своей необычности черты лица и чуть вздёрнутый носик.
Алек говорил с посетительницами и в других барах. Некоторые подтвердили, что была у Влада некая Шэдоу. Но самую интересную историю рассказала в последнем из баров девочка, совсем молоденькая, едва совершеннолетняя, сбиваясь и путаясь. Она не знала ни Влада, ни неизвестную Шэдоу. Она только слышала разговор.
«Влад притянул её за талию и наклонился к её уху. Она вздрогнула и отшатнулась с самодовольной улыбкой. Владу нравились эти игры. Он с видом гурмана, пробующего новое блюда, коснулся кончиками пальцев её бледной кожи. Его рука скользнула по её щеке, по шее, до самой кофточки.
– Остановись. Я не позволяла, – с вызовом заявила она.
Влад убрал руки, но не отошел. Он, хитро улыбаясь, смотрел на неё. Она подняла подбородок и несмотря на разницу в росте умудрилась взглянуть свысока.
– Рано, Влад. – Она мягко протянула его имя, разжёвывая по звукам мелодичным, протяжным и чуть хриплым от сигарет голосом.
– Мне хорошо с тобой. – Он не отступал. Он коснулся её талии и не получил сопротивления. Тогда Влад обнял её, нежно и мягко, как брат обнимает сестру. – Это прозвучит глупо. Но рядом с тобой спокойно. И тень как будто исчезает.
– Да ты романтик, – усмехнулась она.
– Неисправимый, – отозвался Влад и коснулся её губ в лёгком поцелуе».
Так представлял Алек этот разговор. Одна деталь особенно привлекла его внимание. Влад сказал: «И тень будто исчезает». Это было всего-то день назад.
Факты сходились. Шэдоу Влад пропустил бы в квартиру. А она, запугав его, могла, будто случайно, подвернуться ему под руку в клубе. Только словосочетание «запугать Влада» казалось нереальным.
– Езжай в отдел, расскажи ребятам, – предложил Алек, когда они с Камиллой выходили из клуба.
– Будет сделано, капитан, – отшутилась Стрельцова. Шутки – хороший знак. Медленно и её затягивало в работу.
Алек резко остановился. Взгляд его прирос к браслету на запястье Камиллы. Простой с виду серебряный браслет с зелёными камешками, но Алек не мог не узнать его. Камилла проследила за взглядом Руденко и тихо подтвердила:
– Это его браслет.
Глава 10
Воспоминания замелькали перед глазами, как на плёнке, так чётко, словно Алек снова переживал тот день. Словно он просматривал фильм о собственной жизни.
– Камилла! – Влад, растрёпанный с горящими лукавым огоньком глазами вихрем ворвался в отдел и подлетел прямиком к Стрельцовой. В руках он сжимал маленькую синюю коробочку.
– Вот и последний, – улыбнулся Андрей и закрыл дверь, о которой забыл Влад.
– Это тебе. – Акимов небрежно протянул коробочку Камилле. – И не забывай о моем предложении.
Предложение это Алек тоже помнил.
– Значит, не танцуешь? – Влад стоял за спиной Камиллы, положив руки на её на оголённые плечи.
Гремела музыка. Смех звучал тонкими аккордами, раздавались гудки голосов. Бокалы звенели наперебой с криками и шумом в ушах. Так казалось тогда Алеку. Влад, наверное, не замечал этой какофонии звуков. Привык.
– Не танцую, – с вызовом заявила Камилла, скрестила руки на груди и хотела уйти.
Влад сжал её запястье. Возмущённая Камилла дёрнулась, обернулась. Щеки её горели от смущения и злости. Влад совсем не серьёзно улыбался и снисходительно смотрел на Камиллу.
– Я не заставляю.
Влад не мог отвести взгляда от тонкой фигурки Камиллы. Во всём чёрном среди желтоватого света плафонов она была особенно изящна. Камилла же будто любовалась естественной и уже привычной красотой Влада.
– У меня предложение. Ты мне маякни, как буду нужен. Не по работе. И в любой момент открыты для тебя двери моих клубов.
Влад с шутливой гордостью раскинул руки. Камилла рассмеялась, звонко и заразительно, и ничего не ответила.
В клуб она так и не пришла. И браслет не надела ни разу. Это первый. Только Влад не увидит.
Камилла уехала. Алек провожал взглядом машину, которая скрылась в потоке кипящей жизни города. Как хотелось эту жизнь остановить на минутку и пройти по пустой, не живой, но и не мёртвой улице. Чтоб только для него одного пел ветер и лунный серп смотрел на него одного. И одному проводить солнце, а, может, встретить утром рассвет. Пусть потом жизнь вернётся. Алеку просто нужен был перерыв.
Он потому и не поехал на машине. Возвращаться в клуб и снова играть он не будет. Он пойдёт по самой крайней улице, где людей мало, а чёрные кошки перебегают дорогу и воробьи атакуют деревья и пыльные лужи. Алек обогнул клуб и свернул к участку. У него было ещё полчаса заслуженного одиночества.
Алек шагал по улице, пиная круглый камень, который, подпрыгивая и кувыркаясь, катился по неровной дорожке. Алек смотрел на него, и на пёструю землю, и на пятна на разбитом асфальте. Уже темнело. Солнце спряталось, уступило пост луне, пока полупрозрачной и хрупкой.
Алек остановился, запрокинул голову. Луна плыла прямо за ним. Тонкий серп. Как в детстве, Алек мысленно превратил луну в букву с. Смерть. Луна умирала. Но как красиво!
Алек с упоением и тайным страхом восхищался красотой увядания. Смерти. Но так нежна и таинственная была луна, так чисто кружевное облачко на горизонте, зацепившееся за ветви деревьев. И так мирно и величественно природа провожала день. Для неё – такой же мелкий и обычный, как любой другой. Для Алека – перевернувший всю жизнь.
– Как растёт тревога к ночи, – прошептал он едва слышно. И голос его разнёсся невнятным эхом.
Алек снова пнул камешек и ускорил шаг. Но кое-что заставило его остановиться. Алек как раз вышел на более людную улицу. Он забросил камень в траву и стал смотреть по сторонам, когда увидел её. Она стояла спиной и походила на тень, на призрака. Но она обернулась, и Алек узнал.
Майя. Она стояла у магазина в толпе людей. Алек даже не был уверен, что это именно она скрывается под капюшоном серой кофты. И всё-таки это была она, настоящая или призрак, но она. Тень из прошлого.
Майя на секунду только повернулась и заметила. Узнала ли, Алек не понял. Но взгляды их соприкоснулись. И она улыбнулась. Может, всё-таки узнала?
И исчезла. Алек моргнул, и её уже не было. Он зажмурился, провёл рукой по пылающему лицу. Иллюзия она или правда, Алек не хотел и думать. Он шёл дальше ещё быстрее, лишь бы отойти дальше от того злополучного места. И, как тогда, у машины Камиллы, воспоминания чёткими кадрами стали всплывать в голове. Алек не мог этого контролировать. Он шёл, но мысли его были далеко. И не по его воле.
Вокзал. Поезд с грохотом подъезжал к перрону. Алек сжимал ручку чемодана. Он стоял в стороне от остальных и единственный не смотрел на поезд. Он искал, только не нужный номер вагона, а её лицо. Среди провожающих, многочисленных, разноцветных, её фигурка легко могла затеряться. До последнего Алек надеялся, что найдёт. Но поезд встал. А стоял он три минуты.
Люди суетились, бежали. Алек ждал и продолжал искать. Проводница уже косилась на него, оставалась неполная минута до отправления. Алек заметил её. Она стояла, закутавшись в лёгкую курточку, опустив глаза. Алек хотел окликнуть, но ровно в эту секунду она подняла голову. И соприкоснулись взгляды.
Алек обжёгся об этот взгляд, острый, глубокий. Он готов был бросить чемодан, забыть о поезде, подбежать к ней, схватить за руку, всё-всё рассказать снова и снова рассказывать, пока не поверит, не простит, сломать свои планы окончательно. Ради неё. Но она исчезла, растворилась в толпе. К Алеку уже подошли люди с сумками и, активно жестикулируя, указали на поезд. И Алек побежал с чемоданом по перрону, выискивая нужный вагон, уже на ходу запрыгнул в поезд. И, уезжая, всё смотрел назад, надеясь снова различить в толпе провожающих фигурку Майи.
Это был первый раз, когда он уехал от неё. Тогда Алек одумался, всё бросил и вернулся. Он нашёл тогда работу в местном полицейском участке, забыв об амбициях. И Майя простила. Но только в первый раз…
Алек добрался до участка. В отделе вовсю продолжалась работа.
– Я с фотороботом как раз разбираюсь, – не оборачиваясь, бросил Вихров.
Алек остановился за его спиной и принялся рассматривать изображения на экране ноутбука. Он следил за преображением фоторобота неизвестной Шэдоу, преображением до неузнаваемости, с явным скептицизмом. Макс же начал с изменения причёски и постепенно дошёл до черт лица, сохраняя каждый вариант. Поглощённый работой, он и не замечал излишнего к себе внимания.
Макс остановился на очередном варианте. С экрана на Алека смотрела девушка, до невероятного похожая на… Камиллу.
Конечно, между фотороботом и Камиллой Алек и раньше заметил сходство, но это было уже слишком. Не могла ничего общего с ней иметь очередная девушка Влада. Алек сдвинул брови, разглядывая портрет на экране. Он на секунду всерьёз задумался над мистическим роком, который нашёл новую жертву преследования…
А потом Макс переключил картинку. Новая девушка чем-то напоминала Майю. Те же светлые, закрученные на концах волосы, та же чёлка набок, приподнятые тонкие брови и взгляд, пронзительный и острый. Майя смотрела так, когда злилась.
– Макс, ты не думаешь, что это – перебор? – Алек шагнул ближе и наклонился над ноутбуком.
– Разве? – не отрываясь, ляпнул Вихров. На экране его ноутбука собрались уже несколько десятков несхожих между собой девушек.
– Эта… – Алек для правдоподобности указал пальцем на результат экспериментов товарища. – Это не таинственная Шэдоу. Это Камилла.
Макс соизволил развернуться. Он хотел было спорить, но вовремя появилась сама Стрельцова и первым же вопросом, ещё того не понимая, поддержала Алека:
– И что это значит?
Макс присмотрелся к фотороботу и смущённо прикрыл экран. Понял, что заигрался. Алек кивнул Камилле, мол всё в порядке. Стрельцова пожала плечами, но не отступила.
– Макс перестарался, – объяснил Алек.
– Фоторобот. – Камилла вздохнула. И лицо её вдруг стало непроницаемо холодным. – Глупости. Единственное, на чём держатся наши теории – показания соседки, которая якобы из-за двери посреди ночи слышала разговор Влада с этой Шэдоу.
– А свидетели из клуба? – несмело перебил Макс и тут же потупил глаза.
– Они подтвердили только, что Влад познакомился с очередной девушкой. Алек, езжай к соседке, поговори с ней ещё раз. Мы должны убедиться.
Камилла говорила нарочито резко, даже грубо, дерзко. Но Алек заметил, как она теребила резинку на запястье и кусала губы.
– Съезжу. – Он согласился легко. Всё равно больше сделать ничего было нельзя.
– И возвращайся домой, – включился в обсуждение Андрей. Он вырос за спиной Камиллы так неожиданно, что та вздрогнула и шагнула в сторону, едва не споткнувшись о кресло Макса.
Андрей выглядел уставшим. За этот день он словно постарел на пару лет. Кожа побледнела и как-то выцвела, морщинки залегли между сведённых бровей, глаза заволокло туманной пеленой. Он зажмурился, сжал пальцами переносицу и криво улыбнулся.
– Все возвращайтесь. Я буду дежурить. Завтра продолжим.
Алек хотел спорить. Макс подскочил с кресла. Камилла открыла уже рот. Но первым оказался Олег. Как всегда невозмутимый, он отошел от окна и сказал:
– Я буду дежурить. Тебе перерыв не помешает.
Если Олег что-то решил, то переспорить, убедить его было невозможно. Андрею пришлось отступить. Олег остался в отделе. Остальные готовились расходиться. Да и время близилось в десяти. Алек вышел первым, ещё нужно было заехать к Валерии. Он разделял подозрения Камиллы. Слишком странно всё выходило с этой Шэдоу. Девушка запугала Влада, поймала его на удочку в клубе, втёрлась в доверие и пришла ночью, чтобы убить и оставить цветы и бокалы, сославшись на таинственное убийство Нагилёва. Неправдоподобно, пожалуй. Хоть других вариантов и не было.
Лера. Она тоже вызывала подозрения. Она выглядела неестественно. Может, это предчувствия бунтовали, но что-то в ней смущало Алека. Словно два человека уживались в этой девушке.
Алек быстро по пустым дорогам доехал до дома Влада. В четвёртый раз. Он взбежал по лестнице, остановился у двери и, переводя дыхание, постучал.
– Валерия? – уточнил Алек и, следуя приглашению, прошёл в квартиру.
Лера кивнула и с гостеприимной улыбкой пригласила Руденко на кухню. Но Алек жестом отказался. Он внаглую разглядывал Леру и с каждой секундой всё сильнее убеждался: подозрения были глупостью.
Лера в домашнем платье с подносом в руках казалась самим воплощением добра и честности. Ни тени надменности не скользнуло по её лицу. Если бы не внешность, Алек не поверил бы, что две эти Леры – один и тот же человек.
– Спрашивайте, вы ведь из полиции, – помрачнев, но от этого не потеряв и капли милой красоты, решительно заявила девушка.
– Вы не всё рассказали мне? – В недоумении Алек остановился. Он-то хотел уже уходить.
– Хотя я ничего и не знаю, – не заметив замечания Алека, продолжала Лера.
– Подождите… – Алек сбился. Он чувствовал себя сумасшедшим. – Вы говорили мне о девушке…
– Не говорила. – Лера смущённо улыбнулась. – Мы с вами не говорили. Я вернулась из города. Могу показать билеты…
Но Алеку не нужны были никакие доказательства. Забыв о настоящей цели своего прихода, он выбежал из квартиры. Взволнованная Лера что-то твердила вслед, но Алек был настолько потрясён очередным парадоксом, но ничего больше не замечал вокруг.
Только в машине Руденко окончательно пришёл в себя. Он готов был поверить в мистику. Или в сумасшествие, своё, Валерии, неважно. Алек поклясться мог, что говорил дважды с одной и той же девушкой и при этом говорил с совершенно разными людьми.
Голос разума упорно твердил, что этому должно быть логическое объяснение. И Алек старательно искал его всю дорогу. Не нашёл. В голове всплывали глупые теории в стиле Макса. Ни одна из них не отвечала на все вопросы. Раздвоение личности? Этот вариант Алек обсудит завтра с Камиллой.
И всё-таки что-то здесь было не так, что-то за пределами законов логики пронизывало всю историю. Сны, тени, предчувствия, невероятные обстоятельства дела, убийца-невидимка, неразгаданные мотивы – мистическая тень лукаво подмигивала из-за углов. Алек не принимал её, но сложно не принимать то, во что погружаешься с головой. А он чувствовал, как медленно тонет в безумии.
Каким-то чудом Алек добрался до дома, бросил машину на парковке, бегом достиг подъезда. Тени сопровождали его, мёртвые, неподвижные стражи. И также неподвижны были искры звёзд на синей глади неба. Они подмигивали, словно заигрывая, смеясь, лукаво и немного грустно. Они улыбались, рассыпаясь пучками света над чёрными крышами домов и корявыми ветвями деревьев. Они были выше всего этого. Они горели, и в мерцании своём то ли снисходили до людей, то ли охраняли их покой. Только покой-то был пугающе неподвижный. И луна, бледная, тонкая, тающая в синеве и пустоте, уже почти превратилась в размытое белёсое пятно. Она тоже улыбалась, совсем уж грустно, последней своей улыбкой. Луна умирала.
Алек остановился у подъезда, разыскивая ключи. Случайно он поднял глаза к небу и замер, заворожённый всеобъемлющим покоем. Великим, оттого и жутким. Покой пробрался в каждую щёлочку, в каждый переулок, закрадывался в окна, просачивался сквозь двери. Он говорил голосом заунывно поющей листвы и укрывал город одеялом тихого прохладного ветра.
И люди поддавались покою. Сам город, мельчайшая песчинка под бесконечным небом, спал, вздыхая и подрагивая. Алек спать не мог. Покой не захватил его, наоборот, насторожил. Под покровом именно такой, тёмной, спокойной ночи совершаются часто ужасные вещи.
Алек стоял у подъезда. Ключи выскользнули из его пальцев и со звоном упали на ступеньки. Алек поднял их, отряхнул, поднёс к двери и замер. Сейчас он откроет и вернётся в пустую квартиру. Там не будет даже звёзд и луны, молчаливых собеседников одиночества. Там появятся лишние мысли.
Позвонить бы…
Нике? Алек не сможет. Нике не легче. Загружать её своими проблемами слишком эгоистично.
Коллегам? Но Олег прав: всем им нужен перерыв. И Алеку тоже. Не просто нужен, судорожно необходим.
Маше? Так легко мелькнула и скрылась эта мысль, вместе с мимолетной улыбкой и порывом ветра, растрепавшим волосы. Нет. Маше он тоже не позвонит.
Алек поднялся по тёмной лестнице подъезда, с третьей попытки вставил ключ в замочную скважину и повернул. Дверь поддалась. Алек вошёл в пустую квартиру, скинул рюкзак и, как был, в одежде, завалился на диван. Веки сами опустились. Темнота окутала Алека, зашуршала над ухом мягкими ночными звуками. Свет луны, тоже мягкий, заливал блестящий пол. И оттого он казался водной гладью.
Завтра. Всё завтра.
А пока за окном мигали звезды и таял тонкий серп луны.