Спрыгнув на платформу, она не остановилась, не скрылась от всех в поисках тихого места, а продолжала бежать туда, куда нёс её людской поток. Пару раз ей казалось, что вот-вот чей-то тяжёлый каблук опустится на её спину, позвонки хрустнут, и всё закончится здесь и сейчас. Крыса добежала до движущейся лестницы и на секунду остановилась. Трудно было сделать шаг и наступить на это странное сооружение. Стоит только опустить лапку на железный механизм, как тот сразу понесёт её наверх и назад пути уже не будет.
Она осторожно юркнула за колесо коляски, и громада лестницы подхватила её. Крыса поднималась на эскалаторе, почти перестав дышать от волнения. Всю свою жизнь она думала, что родившись в теле крысы, она просто обязана нести крест своего сиротства и одиночества.
Позади остались ревущие вагоны метро, впереди была неизвестность… Никогда ещё мир не казался ей таким огромным. Она не знала, от чего убегает, но понимала, что больше оставаться внизу просто не может. И эта лестница приведёт её к площади трёх вокзалов, а значит и к поездам, но ходить они будут не по веткам метро, а по венам и артериям огромной страны. И впереди обязательно будет что-то светлое, и может быть, она еще станет нужна миру, и кому-то одному, кто ждал её всю жизнь…
Крыса опасливо протиснулась к выходу из метро. В глаза ударил яркий дневной свет. Повсюду слышались звуки проезжающих машин и голоса людской толпы. Стало страшно, и в то же время неизвестность влекла за собой, манила, и это чувство было настолько сильным, что крыса сделала нерешительный шажок в новый мир. Сопротивляться зову жизни было просто невозможно.
Крыса огляделась по сторонам, прижалась к стене вокзала, выискивая по привычке безопасное место. Мир был для неё слишком большим. Мимо прошёл носильщик с тележкой, оставив после себя шлейф знакомого вокзального запаха. Так пахнет метро: поездами, рельсами и чем-то особенным, что не встретишь нигде в мире, только под землёй. На миг крысе захотелось вернуться, ведь метро всегда было её домом. Но что-то останавливало её. Наверное, уединение больше не вызывало в ней чувства спокойствия и защищенности. Хотелось открыться миру и забыть про своё сиротство.